Гимн комару. Премия им. А. А. Блока

День к вечеру… Машина мчится,Попав в зеленую волну,И расступается столица,И я в ней попросту тону.Тону – захлестывает память,Арбат, Садовое и вниз —К мосту. Прости, что отвлекаюсь,Читатель! Это мой каприз.Пойми, Москва и я – одно,Так повелось уже давно.

XXIV

Так жизнь устроена везде:Грибы растут в лесу сосновом,А рыбы малые – в воде.Пингвины – в климате суровомАнтарктики; вся тварь живаСвой ареал предпочитает.И пусть меня всю жизнь бросаетТуда-сюда… но есть Москва!Под эту мысль автомобильК главе четвертой прикатил.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

I

О, эти спальные районы!Утесы белые домов,По ним узоры огоньков —Глазницы окон воспаленных;Вдоль улиц чахлый строй дерев,Магнитофон орёт с балкона;Дворы, кусты, под вечер – стоныИ хохот захмелевших дев;Их пареньки невдалекеС девяткой «Балтикой» в руке.

II

Они, вернувшись в город с дач,За лето жару накопили:Каникул пору пережили,Как поле пробежали вскачь,И вновь за парту, вновь тоска,А там зима недалека.Живут, как бы скользя по льду,Как в безмятежной полудрёме…Мы их оставим в этой коме,Поскольку я в подъезд войду.

III

Вы знаете, в Москве моейПодъезды разные бывают;Зависит это от людей,Что в данном доме проживают.Вот что встречаю постоянно:Подъезд – как черная дыра,На стенах надписи: Nirvana,Спартак, «Рэп – кал» et cetera.Свет не горит на этажах,Разбиты окна, лифт зачах.

IV

Все это – отпрыски плебеев,Что, от безделья сатанея,Дабы досуг свой провести,Готовы все вокруг снести,Дом мрачной делая могилой…Ах, как был прав профессор милый,Что не любил пролетарьят!..Однако, разворчался я.Читатель, не брани Москвы!Ведь всюду люди таковы.

V

Их не исправить и плетьми,Поскольку время упустили;И нынче в матушке РоссииПроблемы с умными людьми.Никто не глянет дальше носа,Чуть шире своего гнезда.Живём, смешные эскимосы, —Из ниоткуда в никуда.Да я и сам с недавних порЗануда стал и резонёр.

VI

Вот подхожу к заветной двери,Обитой в чёрный дерматин.Звонок забился, неврастеник,Один, другой, еще один…Стучу, затем сильней… Как странно.Не открывают; ну, ужо!Тащу отмычки из кармана…Блестящим маленьким ужомСталь в скважину замка метнуласьИ с тихим щелком провернулась.

VII

Стою. За дверью тишина.Не дай Бог, кто-то из соседейНе в шустром лифте вниз поедет,Решит по лестнице – хана!Однако ж, что стоять? Решаюсь,В карман поглубже залезаю,Рукою отогнув жилет,И достаю… не пистолет,Фонарик маленький; вздохнул,Перекрестился и нырнул.

VIII

Луч мечется в стенах прихожей:Вот зонт, пальто, трюмо, рога.Вот двери в холл; смелее, что же,Коли вошёл – смелей шагай.Дверь аккуратно прикрываю,Задвинул за спиной засов,Однако свет не зажигаю…Прислушиваюсь, озираюсь;Слух настороженный вбираетЛишь мерный стук стенных часов.

IX

Тут дверь… Вот черт, чуть не свалился…(Ботинок – в сторону его!)На шум никто не появился,Не отозвалось ничего.Ну что ж, тем лучше… Или хуже?Прикрыв глаза, включаю свет,– NN***! Ты здесь? Откликнись, друже!Есть кто живой???.. Похоже, нет…Направо в комнату. ЖильёХорошее. Жаль, не моё.

X

Здесь студия. Стоят колонкиИ стойка с техникой в углу,Вот пульт, наушники и тонкихВязь проводочков на полу.Вдоль стен винил, кассеты, диски,И ни бумажки, ни записки……Включаю деку. Легкий шум.Аккорд. Звук заметался в стенах,Но тут же покорился пленуУдарных. Барабан: бум! бум!

XI

Основу клавиши сплетают,Упрямо повторяя ход;В мир падающих верных нотВокал изысканный вступает.Звучит, звучит знакомый мнеВсе тот же голос; как во сне,Я чувствую: валюсь во тьму!И эхом чувству моему,Так исподволь, суля подвох,В музыку тонкий голосок

XII

Какой-то дудки, злой, больной,Настырно лезет, наполняетМне душу страхом и тоской,И извращенно повторяетЗвучащий голос неземной;И только голос замолкает —Смеется дудка надо мной…Так полчаса прошло шутя.…Очнулся я, башкой крутя.

XIII

Ну не фига себе! Во штука…Дрожащим пальцем надавилЯ стоп. С такого перепугаСвет станет запросто не мил.В карман кассету; открываюДверь в спальню. На полу – NN****!Лежит в бесчувствии. Толкаю,Трясу его. Очнись же, хрен…Глаза открыл, ну, поскорее!..Гляжу в глаза – и столбенею.

XIV

Зрачков не видно. ПустотаГлядит через него слепая,Не шевелясь и не моргая.И слюни – ниткой изо рта.По пульсу – вроде все в порядке.Но смотрит сквозь, не узнаёт…Молчит, как корнеплод на грядке.Сам тощий, как помойный кот.Одет в костюм, в одном носке,Другой носок зажат в руке.

XV

А в полумраке, как зерцало,Экран светился со стола,По темно-серому мерцала,Строка бегущая плыла:«О сколько нам открытий чудныхГотовят просвещенья духИ опыт, сын ошибок трудных,И гений, парадоксов друг».При чем тут Пушкин, а, приятель?Быть может, ты поймешь, читатель?..

XVI

Шагнул к компьютеру я. …Enter.И на экране вспыхнул свет.Письмо от Маши. Словно ветерМне тронул волосы: «Привет.Прости, я не смогла, любимый,С тобой проститься. Я должнаСейчас уехать. ТишинаЗовет меня неодолимо.Прости, я ухожу на зов,Пусти меня без лишних слов.

XVII

…На пульте для тебя кассета,Та сторона, где буква B;Там продолженье темы этой,Что так не нравилась тебе.Произведение моё.Я доработала еёНемного. Ну, ты сам послушай,Мне кажется, так стало лучше…И жди – я появлюсь сама».И вместо подписи – М.А.

XVIII

…Смотрю на дату – лишь вчераПришло. Откуда? Адрес знаю.vitek, «собака», mail.nora,И «точка ru», как подобает.Понятно, Питер. Это Витя,Наш закадычный друг навек.NN***; пивка и баб любитель,А в общем добрый человек.Он на компьютерах помешан.А кто из нас сейчас не грешен?

XIX

И у меня компьютер есть.Я с ним общаюсь неумело;Все больше, в основном, по делу;Но иногда люблю присесть,Час поколбаситься в Рунете,Взглянуть, что нового на свете,Зайти на Яндекс, поискатьЗабав различных, почитатьВ библиотеке у Мошкова5Лукьяненко или Бушкова…

XX

Само собой, есть и страница,Где вся поэзия хранится;Но dial-up, и html,И Java, и ASDL —Всё для меня слова пустые,Что туарегу хлебный квас…Однако нет в моей РоссииПрелестней прелести для нас —С людьми встречаться в Интернете…Ну, в общем-то, все ясно с этим.

XXI

Итак, без всяких промедленийЯ еду в Ленинград. Ах, да!Звоню врачу: «Привет, Евгений.Да, это я; у нас беда;Нет времени для объяснений.Скорее, друг, лети сюда.Вот адрес…» Полчаса, не болеПрошло, и взвыла под окном,Как олицетворенье боли,Сирена скорой; замер дом.

XXII

Звонок и крепкое пожатьеРуки товарища. ОбъятьеКороткое. – Ну, где больной? —Присвистнул. – Что ж это с тобой?И вмиг укол, и вмиг бригада,Носилки, – в общем, все как надо.– Куда его? – В стационар.– Я позвоню? – Да-да, попозже…Не знаю, что с ним. Как угарКакой-то. Наркота, быть может…

XXIII

Итак, мой друг в руках надежных;Я потихонечку ушёл,Чтоб в кабинете осторожноВзглянуть на письменный на стол.Два-три письма. Наброски песен.«Война и мир», четвертый том;NN****, я помню, с интересомМне отзывался о Толстом.Ответ, мол, сыщешь без трудаЗдесь на любой вопрос – всегда.

XXIV

Чуть взял, сама открылась книга,Там, где был загнут уголок,И я, захвачен этим мигом,Волнения сдержать не мог…Строка как будто бы светилась,Обведена карандашом:«Свобода есть необходимость.Необходимость есть закон».Я постоял; захлопнул томИ пулею помчался вон.

XXV

…Спешит таксист, шуршит асфальтом,Вокруг летит бурлящий свет,Вокруг рекламы крутят сальто,Вокзалы. Стоп. Один билетДо Питера, СВ, скорее, —Кассирше сверху – четвертак…В купе, конечно, веселее.…Да, с дамой, прихватив коньяк,Я раньше часто, было время,Мотался в Питер – просто так.

XXVI

Садишься в поезд бабьим летом,Еще трепещет свет зари,И из окна мне машут светомКачающимся фонари.Проквакал что-то голос строгий,Вокзал в момент сожрала тьма;И быстро вдоль луча дорогиМелькают сонные дома,Платформы, лестницы, мосты,Заборы, гаражи, кусты…

XXVII

Когда в окошко, отъезжая,Гляжу на сердцу моемуЛюбезный город, – твердо знаю,Нет в мире равного ему.…Однако же пора стелиться;Нелегким будет завтра день.Вот ведь паршивая девица,Втянула в эту хренотень.Я лег, Марию костеря.И очень может быть что зря…

XXVIII

Не можно сразу разобраться,Кто, в чём, насколько виноват.И мне случалось ошибатьсяИ ругань брать свою назад.А потому спешить не будемИ делать выводы, спеша,Давайте, братцы, верить людям,Пока в нас теплится душа!И я под неумолчный гулКолёс тихонечко заснул.

ГЛАВА ПЯТАЯ

I

Мне снился сон: как будто в море,Плыву, качаясь на волне,Не видно берега; опорыНе сыщешь в черной глубине.И ночь кругом, и в тучах серыхГиеной шастает луна,И бледной хищною химеройМне в спину скалится она.А я плыву уже давно,Мне страшно, холодно, темно.

II

До нитки вымокла одёжаИ тянет вглубь, как жернова;Придется сгинуть тут, похоже,Но что это?.. едва-едва…Мне кажется: вдали зареюЧуть-чуть, но теплится восток…Вдруг нечто гибкое, живоеИз-под воды коснулось ног,Обвилось, тянет вниз с собою.И крика я сдержать не смог.

III

Но рот наполнился водою…Влеком неведомым врагом,Я погружаюсь в глубь густую,Шалишь, зараза! НипочёмМне эти штуки! Я вращаюсьИ дергаю ногой вперед.Вражина ногу отпускает,В плечо вцепился – и трясёт,И что я вижу: демон сна,Передо мной парит она!

IV

В воде клубятся космы жутко,Глаза – два бешеных огня,Вот тут, признаюсь, не на шутку —Всерьез заволновался я.Ну, погоди ужо! ЛукавыйНе одолеет моряка!И с криком, развернувшись, с правойЯ в репу бью… проводника.Успел бедняга увернуться,Насилу удалось пригнуться.

V

– Э, эй ты что, браток, однако?– Ты, командир, того… прости…Устал, ты знаешь, как собака…– Ну ты и нервный; глянь, почтиСвалился с полки; дверь-то на ночьНе запер… А? Вот это зря;Вот обнесут тебя разА —Попомнишь, скажешь: прав Степаныч!..Однако подымайся, друг,Приехали в Санкт-Петербург!

VI

Спасибо старому – отрадаПомыться и попить чайку…Я на прощание, как и надо,Дал сто рублей проводнику.Ступаю на перрон знакомый…А это кто? Какой пассаж!Толпою шумною влекомый,Идёт навстречу Карандаш.Отличный от других людейТяжелой поступью своей.

VII

– Семён? Карандашов!!! Здорово?..– Вот это встреча, вот так вот!!!Что ж ты, такого и сякогоРожна, пропал – почти на год?А помнишь, позапрошлым летом……И я от дружеских шлепковЧуть юзом не пошёл при этом,Семён был дьявольски здоров.Да, у приятеля рукаХоть дружелюбна, но крепка.

VIII

– Ты счас куда? Я на машине,И, коли надо, вмиг домчим…– На Стрелку… – Запросто закинем!И он пошёл, и я за ним.Семён – бандит, его владения —На таможне, в морском порту;Он хулиган, но с разуменьем,И не переходил черту.Да, я люблю его, как брата…В студенческие те года

IX

Он, сколько помню, был всегдаОдет неброско, но богато;Помешан был на коньяке,И раз пол-литра «Арарата»Он, стоя на одной руке,На спор из горлышка прикончил;В дни удивительные теИмел дела с ним сам Япончик,А также Коля-каратэ.

X

«Трёхсотое» дитя прогрессаОткрыл нам кожаное лоно.В уютном чреве МерседесаМы скрылись, как в ките Иона.Пахнуло роскошью; моторБесшумно пыхнул – и попёр.Все поплыло, как на экране,Гибэдэдэшник честь отдал,«Паджеро» с хлопцами – охрана —За нами следом поскакал…

XI

Объехав площадь вкруговую,Где серый камень рвется ввысь,На Невского стрелу прямуюМы вырвались – и понеслись.Лишь семь утра; заря облилаВерхушку царского столпа,А у метро уже бурлила,Металась чёрная толпа,Метро брало их на клыки…Но лезли новые полки…

XII

Петербуржане? питерчане? —Предпочитают черный цветВсем остальным же не случайно,На их палитре места нет.Уснувший город на костях;Не летаргия даже – кома,Похоже – дунь, и будет прах…Я, например, везде – как дома,Они же дома – как в гостях!И страх! страх! страх! у них в сердцах;

XIII

Любой отдельно взятый житель,Богат иль беден, трезв иль пьян,Внимателен, как сам Спаситель,И гордый, словно д’Артаньян!Бывало, заплутаешь тут —На твой вопрос всегда дадутПодробный, вежливый ответ,Но обязательно воследЗвучит язвительно: «А Вы,Я полагаю, из Москвы?»

XIV

Что бизнесмены, что бандитыЗдесь тщатся доказать всегда,Что, мол, и мы не лыком шиты,Что мы, мол, тоже – хоть куда!Чтоб перещеголять соседа,Не скажут слова в простоте;Тут Борхес, Маркес, Кастанеда…Им надо быть на высоте.Москвич бежит за свой пятак,А питерский – за просто так.

XV

«Мосты нависли над водами…»Читатель, дальше знаешь сам,Ведь часто белыми ночамиБродил по этим ты местам,Ведомый страстию арапаК столице северной, ты плылВ её потоках; тихой сапойИх ритм гасил твой юный пылИ сердце подчинял застою,И усыплял его грешно…

XVI

Когда-то давнею пороюВелик был этот город, но —Не красит нищета героев,И ныне… раннею весной,Когда природа веселится,И осенью, и в летний знойОсобо нечем похвалитьсяСтолице северной больной.Так в доме, что роскошным был, —Фасад хорош, но пол прогнил.

XVII

Промчалась Стрелка слева; пулейМы к Петропавловке свернулиНаправо за мостом; вдали,Толпясь, прощались корабли,В Неву зашедшие гостями,Пока мосты разведены;Сверкая яркими огнями,Всю ночь стояли у стены;А ночь мелькнула только чуть,И вот уже пора им в путь.

XVIII

«О, Петербургский двор!» – так, может,Лет пять назад бы начал яПовествование; похоже,Мне некий смысл бытияВсе чудился в словах стихов,Что лил на нас Гребенщиков.Теперь, куда ни обращаюсь,Скелет забыт в любом шкафу;И я, тесня к строфе строфу,Разочарованно бросаю:

XIX

«А, Петербургские дворы!Помойки, мрачные квадраты,где ни рассвета, ни заката,ни детям места для игры…»…По длинной подворотне стономОтдался звук шагов моих,И тяжкий топ шагов Семёна;Метнулся эхом и затих…Подъезд, табличка: «три звонка».И к кнопке тянется рука.

XX

Вдруг голос тихий, неприятный,Дал настоятельный совет:– А ну-ка, братцы, стоп! Обратно.Сегодня тут прохода нет…Стоят у Витькиной квартиры,Подходим – что за хренота?Один длиннющий, как верста,Другой пониже, но пошире,Хотя Семёну не чета…Их двое, и готовы к драке,А третий сбоку, в полумраке,Похож на дикого кота.

XXI

Похоже, длинный – главный. ОнИ тычет в нос поэту ксиву.(Её я выделю курсивом,Поскольку не люблю жаргон.Мне режет ухо, дразнит глаз:Почто все русские ребята —Писатели и депутаты —По фене ботают сейчас?Что это – модно? иль красиво?Или я сам уже не тот?)

XXII

Семён спокойно, молчаливоСлегка подвинулся вперед,Казалось бы неторопливо,Однако – глаз не разберёт,Каким манером этот, дохлый,Что руку протянул ко мне,Вдруг побледнел, тихонько охнулИ на пол съехал по стене.Второй, держась за пах, сидит,В беззвучном крике рот открыт.

XXIII

Тут третий, что стоял спокойно,Налево голову склоня,Пришёл в движение, и больноТолкнул к перилам он меня;Крутнулся этакой лезгинкой,Сверкнула сталь в его руке,И – бьёт пружинистой дубинкойКарандашова по башке.И – с левой – в челюсть кулаком!Семён, как бомба, пал ничком.

XXIV

Ну все, конец тебе, паскуда!Бросаюсь бешено вперёд…Читатель, не случилось чуда,Я получил ногой в живот.Да, лишь в кино герой отважныйВсех мочит с криком «Вашу мать!»А мне вдруг стало все неважноИ захотелось полежать,Но искрами взорвался глаз,И я упал во тьму, кружась.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

I

Мировоззренье человекаРастет из прошлого его,И в этом деле век от векаНе изменилось ничего.Семья, обычаи, общенье,Движенья радость, ветер в грудь,С искусством соприкосновенье,И музыка, и книги путь, —Вот что растит мировоззренье,Вот что питает нашу суть.

II

На свете очень славно жить,Приятно мне занятье это!Да не угодно ль оценитьВсе предпочтения поэта?Что мне по нраву? Я люблюИгру в вопросы и ответы;Смешную родину мою,Её закаты и рассветы,Девчонок, Пушкинский музейИ праздники в кругу друзей.

III

Люблю минуты среди пира,Когда замолкнут все на миг,Как будто из миров эфираК нам вестник памяти проник.И тишь вдруг замершего зала,И чей-то шепот, и опятьСтук вилок, звяканье бокалов,И зов скорее наливать.И снова тостов череда,Еда, питьё, опять еда.

IV

Да, радостно себя потешитьЗа шумным праздничным столомИ заедать салатов свежестьЕще горячим пирогом.Страна у нас, брат, небогата,Откуда трюфли – боже мой!Зато соленые опятаИдут под водочку зимой!За ними я, признаюсь вам,Всегда хожу на рынок сам.

V

Люблю при купле огурцовНа рынке строго и суровоЯ припечатать метким словомЗабывших всякий стыд купцов.Небрежно бросить на прилавокКупюру смятую и взятьБесплатно яблоков вдобавокНа пробу штуки три иль пять.И – фертом этаким пошёл…А есть ещё ведь женский пол…

VI

До их ужимок все охочи,И я был славным ходоком —И светлым днём, и темной ночьюМечтал когда-то об одном…И будто от избытка силРазнообразие любил.Любил явиться с новой дамойПорой в собрание друзейИ величать ее упрямоПритом «единственной своей».

VII

Сказать, упреки принимая,За эту дерзостную ложь,Что у меня одна такаяИ что другой такой, я знаю,На целом свете не найдешь!Когда ж девица не стремитсяС поэтом сразу лечь в кровать,С ней ненадолго разлучитьсяИ на другую обратиться,Чтобы заставить ревновать;А после – к первой возвратитьсяИ – снова ручки целовать!

VIII

Теперь уже угомонился,С разбором, с толком подхожу,С тех пор как вторажды женился,На дам иначе я гляжу.В них стал ценить образованье,Приятность стиля и манер;Не манят бурные лобзанья…Хотя, конечно, например,Девчонок юных свежий видПорой мне душу горячит.

IX

По нраву больше – час в манежеНа тихой лошади верхом;Люблю лежать в постели, нежась,Открыв Монтеня толстый том.Давно знакомые страницыРассеянно листать, мечтать;И вдруг вскочить, приободриться,В костюм вечерний нарядитьсяИ на моторе в ночь умчатьИ до утра в Москве гулять.

X

Люблю, когда настанет осень,Поехать к другу своемуВ Фирсановку; дела забросив,Глядеть, гуляя среди сосен,Сквозь строй дерев – на неба просинь,Безумно радуясь всему!Да мало ли прекрасных даритНам радостная жизнь минут…За то поэт натуру славитИ свою лодку точно правит —Туда, где наслажденья ждут.

XI

Читатель добрый, друг сердечный,Прости за многие слова…Терпи мой эпос бесконечный,Поскольку жизнь всегда права.Поскольку, будь ты трижды гений,Но все же, как ни гоношись,Жизнь состоит из отступлений,Тех, что и составляют жизнь.Она бурлит, она течётИ нас с тобой влечет вперёд.

XII

Пора заканчивать, как видно,Поскольку музам недосуг,А может, тёткам несолидноКо мне вот так являться вдруг,Чуть что – по первому призыву,Как только в голову взбредёт,К таким причудливым порывам,К моим приливам и отливамСтремиться может торопливоОдин лишь полный идиот.

XIII

Проблем проблема – недоделать,Недописать, недосхватить.Нужна недюжинная смелость,Чтоб планы в строки воплотить.Когда кончается упорство,Когда за пятки схватит жизнь,Советует закончить спор свой,На ухо шепчет: «Спать ложись!»Где взять ту силу, что влекла —Вдаль, закусивши удила,

XIV

Звала, легко несла, кормила,Давала бить не в бровь, а в цель;Давала жизненные силы,На мель сгоняла слов макрель,И воля с радостью под рукуВлекли меня вперед! вперед!Так в джунглях носорог идет,Почуяв воду; мне наукойОтныне будет факт простой:Беда, коль твой кувшин пустой.

XV

Кому ниспослано словамиИграть, кидать, крутить, вертеть,Тому сперва над головамиПарить, а после – плеть да клеть.Какого же рожна, Мария,Скажи, связался я с тобой?На ощупь склизкие, сырые,Нависли стены надо мной.Какой-то бункер. Я живой;Не связан; руки-ноги целы…

XVI

Перекатился на живот.Встаю на корточки несмело.Башкой кручу; да, парень бьетВесьма конкретно и умело.Ползком обследую округу.Темно кругом – хоть глаз коли.Пол – из утоптанной земли,Бетон и лестница; в испугеНа ноги я нетвердо встал,Прокашлялся и заорал.

XVII

О чудо! – двери вдруг открылись,И верные братки моиМеня под руки подхватилиИ вверх куда-то повлекли.По лестнице крутой, все дале, —Вот мы втроем в огромном залеПочти без мебели; у стенВезде светильники стояли;Тряпьё и мусор; смрад и тлен,Зола и пепел. Опоздали…

XVIII

Все было до смешного просто:Меня спасли от пустотыСеменова охрана; хлопцыПусть туповаты, но круты.Они нас ждали; не выходим;Они толпой влетают в дом;Охрану мочат; двери сносят…Прошли в квартиру – там погром:Семён лежит без чувств; над нимВитёк склонился; вонь и дым.

XIX

Паркет обуглен в центре зала…С пробитой головой СемёнС трудом был в чувство приведён……Услышав вопли из подвалаСвободу дали мне тотчас;И вовремя – я Витю спас.Он всё ж схватил две смачных плюхи…И, в красных путаясь соплях,Братве рассказывал в испугеО происшедших чудесах.

XX

…Она приехала под утро,Подняла Витю ото сна;С ней были люди; почему-тоБыла бледна, возбуждена,Погнала Витю за травою;Уже знакомые нам троеНа страже стали у дверей;Мария, в длинном платье белом,Из комнаты большой велелаВсю мебель вынести скорей;

XXI

И окна плотно занавесить;Потом минут примерно десятьЧертила что-то на полуФломастером; затем в углу«Хай-энд» витюхинский включила;Услышав грохот и трезвонИ шум у двери, заспешила,Велела Вите выйти вонИ не глядеть; но он не внялИ через щель всё наблюдал.

XXII

Он слышал звуки, вроде стоны;Пытался прятаться от них,Как острой спицей раскаленной,Ему ударили под дых;Он продолжал глядеть, и вот,Под водопады странных нот,Раздались стены; потолокВверх прянул; наблюдатель смогЕще заметить по угламВ происходящих переменах

XXIII

Цветы, растущие на стенах;Светильники; и тут, и тамВертелись тени; посредь залаНагая женщина стоялаИ пела, глядя в никуда.Горела на полу звезда.Кругом разбросано тряпьё —Ее одежда и бельё.Она шагнула; свет возник —Слепящий ужас; в тот же миг

XXIV

Её черты заколебались,Поплыли в вязкой темноте,Вдвойне, втройне они сплетались,Свивались, уходя в нигде.И в плавных звуках жуткой песниВ переплетении возникТот самый, мерзкий, но – чудесныйВеличественно-жалкий лик,Перекрутился, искривясь,В себе три раза отразясь.

XXV

Запахло серой; сонмы тенейЛегли на стены, и, урча,Метнулась в бешеном кипеньиЗолототканая парча —Фантомы дрогнули, поплыли,В струи огня фигуры взмыли,Одновременно и праматерь,И тварь, и стерва, и сестра,Черты единые утратив,Исчезли в пламени костра.

ЭПИЛОГ

I

Настал миллениум! Эвоэ!Осанна в вышних! Каждый разГосподь со мною и с тобою!Читатель, друг! уже сейчасШампанским хлопают повсюду,Чтобы наутро увидатьВсю ту же грязную посуду,Всю ту же Божью благодать.И все две тыщи долгих летЛюбовь жива, а смерти нет.

II

Последний год был странным годом,Куда ни плюнь – везде война.С едой проблемы у народа,Земля больна, земля пьяна.С ума сошла сама природа,И холодна была весна.Землетрясения и взрывы,Повымерзали города;Тонула лодка; но всегдаНароду делали красиво.

III

В горах джигиты удалыеЯзвили воинский дозор;А душу матушки РоссииИскал в постели прокурор.Между инфарктом, СПИДом, гриппомВор с обворованными имО гимне спорили до хрипа,Кичась участием своим.И над безумием людскимТянулся с башни сизый дым.

IV

Американские бирюльки:то Гор – то Буш; то Буш – то Гор.…А за работой три бабулькиВедут неспешный разговор.И поминают отчего-тоМоё и ваши имена,Лахесис, Атропос и Клото,Не зная отдыха и сна.Но всё ж – две тыщи долгих летЛюбовь жива, а смерти нет.

V

Здесь в ожидании исхода,Живут, друг другу не нужны,Страна, не знавшая народа,Народ, не чующий страны.В ночь новогоднюю вступая,Москва являет тот же вид,Шампанское, любовь без края,Без края пьянство; всё шумит,Кругом салюты; елок свет,И в красном жутковатый дед.

VI

Мы любим подводить итоги,Они подводят нас порой;То недоверчивый, то строгий,Господь все тешится игройС живыми куклами своими, —То так их повернет, то сяк,Уходит вдаль моя Мария,Как символ силы, как маяк.И я печалюсь ей вослед,Жилец страны, которой нет.

VII

В сто первый раз сменились вехи,Меняет галсы лодка-мир,Мои утехи и огрехиВобрал изменчивый эфир.Сижу, растерянный и глупый,Не глядя, клавиши давлю,Зачем мне отмеряют скупоВсех тех, кого я так люблю?Зачем летит быстрее время,Не с каждым годом – с каждым днем;

VIII

И мы прощаемся со всеми;И остаемся при своём.При мамином спокойном взгляде,При ласке чьих-то добрых глаз,Не при параде – при награде,Даваемой один лишь раз.При снеге с гор, при рыбе в реках.При шуме ветра и дождя.При солнце на сомкнутых веках,В своё другое уходя.

IX