Снежный июль, или Мои волшебные каникулы

День прошёл спокойнее, чем первый, но всё равно было шумно и весело. Из моего окна ― я же на четвёртом этаже живу ― целое поле «снежных ангелов» было видно. Это тоже баба Катя указала нам, где можно валяться в снегу. Вот на второй день начала появляться какая-то организованность. А уже на третий день… Я так подробно всё рассказываю, потому что случай уникальный! Серьёзно! Слушай дальше, в общем.

Третий день нашего снежного лета начался, как и первые два: весь двор в снегу, ни одного следа. Даже снеговиков наших не было. Ведёрки, морковки и пуговицы просто лежали на снегу. Баба Катя опять снарядила дворников аккуратно почистить дорожки. Велела сделать указатели, где валяться в снегу, где снеговиков лепить, где фотографироваться. На собрании жильцов установили правила для посещения двора, написали их на большом листе ватмана, который установили там, где раньше шлагбаум во двор был, а потом его убрали. К обеду, или даже раньше, у дома выстроилась целая очередь посетителей «снежного чуда», как написали про наш двор газеты. Реально, теперь у нас был не двор, а туристическая достопримечательность! Баба Валя из первого подъезда занималась пропуском гостей во двор. У входа поставили большую банку, в которую предлагалось опускать деньги за посещение такой природной аномалии. Всё заработанное было решено пустить на ремонт дома. Туристов запускали группами на десять минут, не больше. Выдавали им бахилы и перчатки полиэтиленовые. Предложила это тоже баба Валя, чтобы не засоряли двор и не занесли микробов, которые снег уничтожат. Все без вопросов согласились, потому что к снегу начали привыкать и лишаться его уже не хотели. Появился и стол с сувенирами. Чего там только не было! И снег в баночках из-под детского питания, и фотографии двора в разное время года, и камушки, и даже поделки нашей малышни. Торговля шла, туристы прибывали, все были довольны.

Четвёртый и пятый день прошли в наплыве гостей. Никогда я столько народа у нас во дворе не видела. Баба Катя стала брать плату не только за посещение двора, но и за фотографирование и за лепку снеговиков. Банка стремительно наполнялась деньгами. А я на пятый день даже из дома не вышла. Мне так эти все чужие люди надоели. Представь, с нами, жильцами дома, стали фотографироваться как с экспонатами какими-то. Ужас! И мне снег жалко было. Он же нас выбрал, выпал тут, лежал несколько дней, а мы его давай всем показывать, хвататься, ещё и деньги за это брать. Короче, вечером пятого дня я так ревела от всего этого. Мама меня успокаивала, конфет даже на ночь разрешила поесть и сказала, что снег мудрый и сам разберётся, нравится ему такое отношение или нет, а мне переживать не стоит, и, если хочу, могу к бабушке поехать погостить. Но к бабушке я не хотела: как мой снег тут без меня? А вдруг у нас тут месторождение зимы теперь? Тогда я тем более никуда не уеду, буду наблюдать, как она сил набирается и потом весь мир захватывает.

В общем, шестой день оказался на удивление спокойным и малолюдным. Или из-за того, что все уже наш снег сфотографировали, или из-за того, что бабушки установили высокие цены на такой необычный аттракцион, а может, просто был понедельник, и всем было не до того. Но этот день оказался классным. Мы с Соней навалялись в сугробах, налепили снеговиков, нас никто ни о чём не спрашивал и не просил автографов или комментариев на камеру. Отличный получился понедельник!

А во вторник приехали какие-то учёные. Кто их вызвал, никто не знал. Они ходили по двору, на вопросы бабы Кати не отвечали, брали снег в руки, раскладывали его в баночки и пробирки, фотографировали, что-то постоянно записывали и перешёптывались. Баба Валя даже потребовала с них оплату посещения природной аномалии, но самый главный дяденька ей что-то так строго сказал, что она ушла домой, и в тот день её больше никто не видел. Ближе к вечеру учёные уехали. Снег во дворе был весь истоптан, а настроение у нас, у жильцов, было какое-то грустное. Хотя ничего плохого вроде не произошло, но общее ощущение…

А когда я проснулась в среду, то увидела, что снега во дворе нет. Вообще нет. Даже места мокрого не осталось. Будто и не было никогда, а вся эта снежная неделя нам приснилась. Баба Катя и баба Валя ходили по двору в недоумении, а дворники уже приготовили лопаты для чистки дорожек, но теперь сидели на лавочке без дела. Многие потом говорили, что это всё из-за учёных. Мол, они своим оборудованием нарушили микроклимат двора. Так папа мой сказал. Но учёные больше не появились, поэтому спросить, из-за них ли снег пропал, нельзя было. Хотя я-то знаю, что снег просто на нас обиделся. Если бы не хвастались бы и не ставили бы на него цену, то до сих пор бы могли жить в природной аномалии. С другой стороны, лето – оно на то и лето, чтобы гулять в босоножках, кататься на велосипеде, да зиму ждать.

Сорочий бриллиант

А однажды тем летом я спасла птенца. У нас во дворе есть огромная яблоня. На ней, конечно, не настоящие яблоки растут, а мелкие такие ранетки. Они очень долго спеют, и только осенью, когда уже по ночам холода постоянно случаются, становятся мягкими. Очень их люблю. Но мама не разрешает их есть. «Живот будет болеть!» – говорит. А мальчишки их для стрельбы используют, они ж по размеру прямо как пульки. К тому же они твердые, бесплатные, и много их.

В общем, гуляли мы однажды с Соней. И устроились под той самой яблоней с пледом. Решили делать бусы. Нарвали ранеток много, взяли нитки цветные из дома, иголки и давай нанизывать их на нитки. Мы знаешь ещё как придумали делать? Надевать ранетку, потом узелок на нитке завязывать, потом опять ранетку, и получается очень необычно. А так как нитка яркая, а ранетка зелёная – это очень красиво смотрится. Сидим мы так, делаем бусы и болтаем обо всём подряд. Хорошо, когда есть вот такая подруга, можно ей всё-всё рассказать, а она мне всё-всё рассказывает, и мы друг за дружку радуемся всегда, если повод есть, и грустим вместе, если настроения нет. Даже не знаю, как бы я жила, если бы Сони не было.

Ладно, слушай дальше. Приходит к нам кот. Цезарь. Знаешь его? Это наш дворовый кот, он раньше, конечно, домашний был, но потом сбежал на волю. Не может жить взаперти. И живет теперь во дворе. Все его подкармливают, он вообще не страдает. Толстенький такой, будто из мультика про попугая Кешу, помнишь? Ну и вот. Цезарем его я назвала. Ему очень это имя подходит. И нас, детей, он любит, ласковый, никогда не кусал никого, не царапал. Любимчик всехний. Пришел к нам, полежал на пледе. А потом встал – и давай вокруг дерева ходить. Наверх смотрит, мяукает. Мы с Соней сначала внимания не обращали. Но он долго так ходил, надоел, если честно. Отвлекает нас, сосредоточиться не даёт. Я его как человека попросила успокоиться: «Цезарь, лежи тихо! У нас творческий процесс. Ты отвлекаешь!» Но он же кот! Он не понимает по-человечески. Опять мяукает. Тогда мы его взяли и отнесли его в другой угол двора. Я – ой, Соня! – даже хотела его в подвал посадить, но нельзя жестоко с котом себя вести, даже если он утомил. Конечно, Цезарь вернулся и снова за своё. «Мяу» да «мяу», «мяу» да «мяу»! И наверх смотрит. Я тоже наверх посмотрела. Даже не знаю, почему так раньше не сделала.Там в ветках птенец запутался и выбраться не мог.

Понимаешь, на вершине яблони сорока давно как-то свила гнездо. И вот оказалось, вывелись у неё птенчики. Она, видимо, улетела им еду добывать, а один её ребёнок в это время выпал из гнезда. Летать ещё не умеет, малыш совсем. Запутался в ветках, а Цезарь его заметил и думал съесть. Но он же толстенький и лазать по деревьям не умеет, вот и давай выжидать, когда к нему добыча сама свалится. Хорошо, что мы заметили птенца. Стали с Соней размышлять, что делать. А что делать-то? Спасать сорочьего сына надо, а может и дочь это, ну в общем сорочьего ребёнка спасать решили. А как спасать? Лезть на дерево – как же ещё?!

Конечно, я полезла! Я же на гимнастику ходила целых три месяца, у меня и растяжка, и руки сильные. Почему три месяца всего? Просто поняла, что не моё. И от косметики ― гимнастки же постоянно красятся ― кожа сильно старится. Пошла в художку. Вот это мне нравится. Да и способности есть, так учитель мне сказал. Больше всего цветы люблю рисовать. Мама мне купит разных, поставит дома в вазы, стаканы и бутылки, а я срисовываю. И красками больше люблю рисовать, чем карандашами. Карандаши блёклые, а краски ― это же энергия и мощь! Что? С каким птенцом? А, точно!

В общем, полезла я на яблоню. У меня брат двоюродный есть, Пашка. Он в деревне живёт и знаешь как хорошо через заборы и по деревьям лазает?! Ух! Он мне несколько раз мастер-классы давал. Я всё запомнила.

Долезла я до веток с птенцом, взяла его. А он такой маленький. Дрожит от страха, да и холодно ему, наверное. Пищит. Бедняга. Я его аккуратно держу, чтобы он не задохнулся и успокоился. Говорю: «Тише, тише. Сейчас я тебя в гнёздышко верну, а скоро мама вернётся и покормит тебя». Это же представляешь какой шок у него?! Конечно, надо сначала успокоить малыша. Передохнула сама – и дальше полезла. Мама меня бы с ним домой не пустила, да и сорока бы огорчилась, не найдя своего ребёнка. Долезла я до гнезда, туда его аккуратно положила и только тогда вниз посмотрела. И вот тут-то поняла, что очень высоко гнездо на самом деле было. Но другого-то выхода нет. Не буду же я с сорокой и её детьми на дереве жить.

Начала аккуратно спускаться. Вдруг ветка хрустнула под ногой, и я чуть не сорвалась, но удержалась, хоть и повисла слегка. Вот руки сильные мне и пригодились ― я себя удержала. Ноги снова на ветки поставила. «Катя! Ты что там делаешь?» ― слышу тут мамин голос. Она из магазина возвращалась и меня на дереве увидела. Это всё из-за Сони! Если бы она сидела на пледе, мама бы мимо прошла и на дерево бы не посмотрела даже. А Соня стояла там посреди двора, наверх голову задрала, да ещё и причитала от страха, что я упаду. Она же такая трусливая слегка. Ну и вот! Мама меня увидела, распереживалась. Давай папе тут же звонить, сообщать что я повисла на макушке яблони и снять меня может теперь только вертолёт. Папа ей не поверил сначала. Она давай ругаться на него. Откуда я это знаю? Так она же к дереву подошла и давай громко говорить по телефону, всё слышно. Понимаешь, мама моя боится высоты. Вот если бы меня кусал крокодил на земле, она бы не испугалась. Или если бы я катилась с крутой горки на всей скорости, она бы лишь сказала: «Катюша, будь внимательней!» А тут я высоко висю, вот она и давай нервничать.

В общем, позвонила мама в МЧС. Объяснила им ситуацию. Они приехали на машине с длинной лестницей и меня сняли. Вот это прямо круто было! В тот момент уже много народу во дворе было. Конечно, все выбежали посмотреть, интересно же. Обидно только, что у меня юбка задралась, когда я там на дереве сидела, а я не видела. Некрасиво получилось. Жаль.

Вечером мне влетело. Несильно. Потом выяснили, зачем я полезла так высоко и, когда узнали причину, похвалили даже. В общем странно получилось. И отругали, и похвалили, и сказали впредь птенцов самостоятельно не спасать, а звать на помощь взрослых. Я сказала, что поняла и так и буду делать.

А утром, представь, просыпаюсь от стука в стекло. Смотрю – а там ворона сидит, на меня смотрит, а в клюве кольцо держит. Да! Я сначала тоже подумала, что мне это кажется. Но пригляделась ― сорока за окном с кольцом в клюве. Головой мне так покивала, мол, привет, Катя, знаю, что ты птенца моего спасла, вот тебе благодарность. Положила кольцо на подоконник и улетела. Я окно открыла и кольцо взяла. Серьёзно, так и было! В смысле «где кольцо»? А… я его потом потеряла. Оно мне большое было. Сорока же не знает моего размера. Но оно настоящее, драгоценное было, с камнем бриллиантовым. Так что если найдёшь, мне отдай.

Собственная «Нарния»

А ещё вот что было. Во дворе у нас, в самом дальнем углу, есть гаражи. Знаешь же? Да, их там семь штук: у шести из них есть хозяева, которые там машины ставят или картошку хранят, а на одном всегда замок висит, и владельца никто не видел. И вот однажды гуляем мы с Соней и заметили, что этот самый таинственный гараж открыт. Ну, как открыт – просто большого замка на двери не было. Мы стали наблюдать: неужели мы хозяина увидим. Это бы вообще сенсация была! Мы бы потом всем рассказали об этом. Смотрели-смотрели, значит, ничего не происходит, никто из гаража не выходит, туда не заходит, и рядом тоже никого нет. Тогда мы решили посмотреть, что внутри. Конечно, это Соня придумала! Что ты на меня сразу так смотришь?! Я вообще вот это всё не люблю, ну, там, в чужие владения заглядывать. А Соня – она может. Я её даже отговаривала сначала, но она же упёртая! «Давай хоть в щёлочку заглянем! Он же всегда закрытый стоит, и вот, может, раз в сто лет его открыли ― неужели пропустим?!» ― говорю ей. В смысле это она так давай ныть. Знаешь же, как она умеет. И за руку меня тянет. Ладно, подруга же, не бросать же её.

В общем, пошли мы тихонечко к этому гаражу. Огляделись по сторонам ― никого. Даже бабы Кати и кота её Пирата в окне нет, а это уж точно удивительное дело. Подходим к двери на цыпочках – а она как откроется! Вот прямо перед нами! И оттуда кошка – прыг! Мы с Соней аж остолбенели. Рыжая толстая кошка выскочила, остановилась, всё вокруг осмотрела и под куст черёмухи убежала. И опять тишина. А дверь открыта уже сильно, будто специально для нас. Мы стоим молча, ждём. Соня такая: «Сколько можно стоять? Пойдём!» За руку меня берёт – и в гараж. Я, конечно, упираюсь: мол, нельзя туда идти и всё такое. Ну, короче. Заходим в гараж, а там никого нет, всё заставлено какими-то щитами деревянными и досками, и машины вообще нет. Пригляделись: оказывается, это такие деревянные плоские деревья, будто декорации из театра. Мы между ними аккуратно пошли… Да, я знаю, что нельзя ходить в чужие гаражи и квартиры, но Соня эта, ей же не объяснишь!.. А за ними сначала оказались настоящие деревья в кадках, причём мы не заметили, когда они начались, и проход между ними даже будто чуть шире стал. Вот мы шли-шли – и вдруг вообще в лесу оказались. И лес такой, знаешь, богатый. Деревья высокие и старые, стволы толстые у них. Солнечно, тепло и не страшно вообще ни капельки. Птицы поют. Красота! Мы идём, оглядываемся, на цветы невероятной красоты смотрим, а их там тысячи вокруг. Вдруг слышим – журчание воды. Мы пошли на звук и вышли к водопаду. Он небольшой был, но прямо настоящий водопад. Такие в кино про путешественников показывают, в них обычно герои купаются. Знаешь же? И мы тоже решили искупаться. Жара же, а мы ― настоящие путешественники. А вокруг красиво. И никого. Вода, холодная, но всё равно здорово.

Сидим мы уже после купания, греемся, и Соня такая: «А как мы обратно домой попадём? Мы же дорогу не запомнили». Я даже ответить не успела ― вокруг вдруг потемнело и шум, будто хлопанье крыльев гигантских. Смотрю – у Сони от страха аж слёзы побежали. А я вижу за её спиной огромное дерево с таким корнями, которые из-под земли частично торчат и под которые можно спрятаться. Я её за руку хватаю и бегом под эти корни. Только мы туда успели залезть, как видим, что на берег водопада, прямо на то место, где только что мы сидели, приземляется дракон. Настоящий дракон, серьёзно! Мы сидим в полнейшем шоке и ужасе. В смысле «как выглядел»? Ты не знаешь, как драконы выглядят, что ли? Как большая ящерица, но крылья у него есть и гребень – с головы на спину. В чешуе такой. В смысле «в чешуе, как жар горя»? Не горел он. Но пламенем мог дышать, да. Он, представляешь, лапой воду потрогал – и как пыхнет огнём! Подогрел озерцо. Снова потрогал – и нырк туда! Поплавал, на спине полежал, голову под водопад подставил. И видно, что удовольствие получает, хорошо ему. И вдруг такой: «Долго вы там под корнями ещё сидеть будете? Вылезайте уже». Мы с Соней обалдели, смотрим друг на друга и понимаем, что это он нам говорит. Я, конечно, первая выползаю. А что теперь делать?

И тут дракон такой говорит: «Я вас ещё с неба увидел, но так купаться хотел, что лень было отвлекаться. Вам подглядывать не стыдно? Вас не учили, что мы, драконы, этого очень не любим?».

Соня как выдаст: «Если честно, нас учили, что драконов не существует». Лучше бы вообще молчала. Никаких у неё основ дипломатии.

Дракон как давай хохотать и потом: «Это меня-то не существует? А с кем же вы тогда сейчас говорите?».

Соня опять: «Может, это всё нам снится…».

Тут мне пришлось спасать ситуацию, иначе же дракон мог рассвирипеть и вообще нас съесть! Я ему очень вежливо говорю: «Извините, пожалуйста, уважаемый дракон! Мы не из здешних мест, заблудились. И нам очень страшно, поэтому можем говорить или делать не очень умные вещи…».

Дракон отвечает: «Да вижу я, что вы не отсюда. Только как вы тут очутились-то? Это ж заповедник Драконьего Лорда. Он забором обнесён ― сюда ни с воды, ни с земли просто так не попасть, а летать вы вроде не умеете».

В общем, мы с ним так долго беседовали. Он нам рассказал про свой мир, про то, что драконов там уважают, и живут они хорошо и счастливо. Люди там тоже есть, и у них тоже всё нормально. Давно как-то люди и драконы разделили мир пополам, и друг к другу не лезут и не мешают: драконы людей не едят, люди драконов не убивают. А мы оказались в самом красивом месте их мира, где леса и озёра, и луга, и вольных драконов целые стада. Потом он нас на спине прокатил, и мы сверху всё увидели. Очень красивый мир оказался.

А потом вдруг набежали тучи, и пошёл дождь. Да непростой водяной дождь, а грушевый! Представь только: огромные такие груши, спелые, сочные с неба сыплются. Класс! Мы их с Соней насобирали, дракон нам дал по кульку специально. Оказывается, у них там такие дожди регулярно идут, и они разные всегда: то грушевые, то ягодные, то яблочные, а иногда даже арбузные. Вот это мир!

Но тут нам уже пора было идти домой. Только вот мы дорогу не знали, и дракон тоже не знал. Тогда он нас отвёз к мудрой сове. Она нас выслушала и выдала нам волшебный волчок. Он как закружится! И как побежит! А мы за ним! Даже по сторонам не смотрели ― только на него. И – оп! – опять мы в гараже том таинственном, среди деревьев-декораций, а в руках пакеты с грушами.

Вышли мы на улицу, а там всё мокрое. Оказывается, в нашем мире тоже дождь прошёл. Обычный, не грушевый, конечно. И уже солнышко из-за туч в лужи заглядывает. А воздух свежий-свежий. Мы, конечно, сразу по домам. Мама грушам удивилась и обрадовалась. Они такие вкусные оказались. Правда, я ей не стала рассказывать, откуда они взялись. Точнее, мама сама решила, что мы у Сони дождь пережидали, а там мне фруктов перепало. Я и не стала её переубеждать.

Мы с Соней потом как-то ту рыжую кошку, что из гаража вышла, видели во дворе, только на дверях гаражных с тех пор всегда замок висит. Но мы, конечно, регулярно поглядываем. А вдруг?!

Цветочная фея

Знаешь, чем отличается лето, когда у тебя каникулы, от лета, когда ты просто малыш? Тем, что в школе дают на лето задания. И чем ты старше, тем этих заданий больше. Несправедливость, конечно. Всего три месяца у нас тепло, солнечно. А занятий интересных столько – всех не переделать! А тут домашка… Хотя нам повезло. Нам интересные задания дали: три книги надо прочесть и гербарий сделать. Вот это прям класс! Что именно? Гербарий, конечно! А может, ты не знаешь что это? Правильно, коллекция растений засушенных. В смысле «скучно»?! Просто ты маму мою не знаешь. Мы с ней ходили собирать цветы, а с ней это делать очень весело. Она в них знаешь как хорошо разбирается? Она про каждый цветочек, про каждую травиночку тебе всё-всё рассказать может. Даже не представляю, откуда она это всё знает и как у неё получается всё помнить.

В общем, мы выбрали хороший день и пошли с мамой в парк собирать гербарий. Взяли с собой бутерброды и морс, чтобы подкрепиться, и книгу большую, толстую, чтобы цветочки между её страницами сохранить. В парке ― ну том, что на пятой остановке от нашего дома, там ещё пруд с утками, а по выходным народу много, я не помню его названия ― мы пошли в самую глубь. В центральной его части клумбы организованы, с них нельзя ничего рвать. А там, далеко, настоящая дикая природа и растения такие, прямо как в лесу, и много бабочек и стрекоз. Волшебное место!

Начали мы собирать гербарий. Сначала вместе с мамой ходили, разглядывали, что тут растёт. Потом разделились, решили, что каждый будет искать что-то особенное или необычное, а потом другому покажет.

На поляне много всего было привычного: ромашки, горошек душистый, тысячелистник. И тут я вижу в траве совсем маленький синий колокольчик. Он будто под другими цветами и травой прятался. И такой он необычный был: невысокий, но лепестки длинные и к верху закрученные, а стебелёк пушистый. Я так обрадовалась, что нашла необычный цветок! Как брошусь к нему! И уже готова была сорвать, но вдруг слышу: зовёт меня кто-то издалека. Голову подняла: мама по телефону с подружкой болтает, рецепт какой-то диктует, она точно меня не звала, а больше никого нет вокруг. Я опять к цветку, и снова кто-то имя моё кричит, тоненьким таким голоском: «Ка-а-атя!» Я встала. Что за шутки глупые, думаю. Сначала решила, что это Соня, но она в тот день у бабушки гостила и в парке никак не могла очутиться. Да и вообще, это же наше с мамой тайное место, о нём никто не знает. Нет, я не перегрелась! Я панаму надела, мы же в экспедицию пошли, а при исследованиях снаряжение очень важную роль играет. Вот, например, если в поход идёшь, очень важно правильную обувь подобрать, потому что если тебе ботинки малы будут, далеко ты не уйдёшь и всё внимание твоё будет на мозоли направлено, а не на природу или путь. Ты всё время забываешь, что я специалист по исследованиям и всё-всё про подготовку к ним и проведение их знаю. Так, отвлеклась. Слушай дальше.

Постояла я так, посмотрела по сторонам. Тишина. А потом – раз! – и опять зовёт меня кто-то. Прислушалась внимательно. И сначала даже не поверила, но звал меня этот самый цветок. Я к нему поближе наклонилась. Смотрю, а внутри цветка – малюсенькая девочка с крылышками! Правильно, фея! Самая настоящая цветочная фея. И до того хорошенькая!.. Платьице на ней сиреневое с пышной юбочкой, белый подъюбник, туфельки с колокольчиками и маленькая диадемка в розовых волосах. Ресницы – длиннющие. Она глазами так хлопает, будто только проснулась и ещё не очень быстро думает и, вообще, не понимает, что к чему. У меня всегда спросонья так. Я пока не умоюсь и чаю не попью сладкого, ни к каким делам и разговорам не могу приступать. А мама моя говорит, что она без утреннего кофе вообще проснуться не может и, даже если ходит или говорит, его не попив, на самом деле спит.

Что «фея»? А, точно! Я её увидела и залюбовалась. Потому что редко мне феи в жизни встречались, а эта была совершенно необыкновенной. Я замерла и не знала, что делать. Она мне машет ручкой и говорит: «Привет, Катя! Наконец-то ты меня услышала. Меня зовут Синеглазка».

Я ей отвечаю: «Привет! А откуда ты знаешь моё имя?».

А она говорит: «Вы с мамой громко говорили, и я услышала, как она тебя называет. Как хорошо, что вы пришли. Все мои сестрёнки куда-то улетели, а я так крепко спала, что не слышала, как они меня звали. А может, и не звали даже. Может, они специально улетели, пока я спала. И теперь я осталась одна и не знаю, куда они делись». И голос у неё так дрогнул, будто сейчас заплачет. А плачущая фея – это же самое грустное, что может быть в мире.

Я её успокоить захотела: «Не переживай! Они обязательно вернутся за тобой!».

А она такая: «Навряд ли. Видишь ли, мы ― колокольчиковые феи, и для жизни нам нужен исключительно вот этот вид колокольчиков, но поляна здесь так заросла, что нашим домикам не осталось места. Ещё немного – и мой последний колокольчик затянет травой, и я останусь без дома».

И она заплакала. Представляешь?

А знаешь, как горько и жалобно плачут феи? Я не выдержала и тоже заплакала. Тут ко мне подошла мама и спрашивает: «Ты чего ревёшь?».

Мама у меня волшебная, но даже ей нельзя было говорить про фею. Это же закон такой: о феях знают только дети. И точка. Разве ты не в курсе? Запомни, значит. Поэтому я маме рассказала, как мне жалко колокольчик. Вроде все цветы вокруг растут в большом количестве, а колокольчик такой маленький, хорошенький и один, и скоро другие растения его задавят. Тогда мама меня обняла, погладила по голове и предложила вокруг него траву убрать и освободить ему место. Так мы и сделали, а пока наводили порядок, мама целую стаю молоденьких колокольчиков обнаружила. У них просто не хватало сил прорваться, а мы им помогли.

Этот колокольчик мы сфотографировали, чтобы запомнить его, он очень красивый был. Решили с мамой сделать такой альбом, в котором распространённые растения мы разместим в засушенном виде, а те, что увидим в единичном экземпляре, сфотографируем. Так и природу сохраним, и серьёзное исследование проведём: сразу будет понятно, каких цветов в изобилии растёт, а каких совсем мало, поэтому надо их беречь.