Счастье в мгновении

– Я не привыкла лежать без дела, не гулять на свежем воздухе, не делать действия ежедневно, которые развивают мою личность и приближают к заветной цели, – говорю я, понимая, что Джексон прав, простуду нужно вылечить до дня рождения. Не буду же я болеть на свое 18-летие и отменять празднования.

– Но это только на пользу тебе!

– Только не уходи, пожалуйста! Умоляю, побудь со мной до приезда родителей.

– Милая моя, я никуда от тебя не уйду, буду рядом.

– Обещаешь?

– Да!

– Тогда идем завтракать, я так проголодалась. С меня тосты с вареньем! – говорю я радостно.

– Нет.

– Нет? – переспрашиваю я. Он не хочет кушать мою еду? – Джексон – это очень вкусно.

– Я решил, когда ты еще спала, что тебе не за чем готовить, так как ты болеешь и заказал завтрак с ресторана. Примерно, через 30 минут к нам приедет курьер с заказом.

ЧТО?

– Ты меня балуешь, Джексон. Спасибо большое, думаю, это будет наивкуснейший наш завтрак.

– Конечно!

– Ты лучший парень во всем мире!

– Не преувеличивай, просто желаю всегда видеть на твоем лице улыбку, она меня бодрит духом.

Мы встаем, делаем порядок в моей комнате, разговариваем, обсуждая разные прочитанные мною книги. Эти дни с Джексоном еще больше нас сблизили, хотя, мне казалось, что мы и так очень близки с ним.

Звонок в дверь.

– Это курьер! – вскрикиваю я.

– Так, я спущусь сейчас.

– Я с тобой.

Мы радостно бежим к двери, забираем наш заказ, Джексон оплачивает курьеру, и мы несем пакеты с едой на кухню. Я открываю коробку и отмечаю, что привезенные блюда просто восхитительны на вид: сырники со сгущенным кремом, два ванильных капучино, геркулесовая каша с кусочками клубники, тосты с абрикосовым вареньем. Еда аккуратно уложена в коробки, сделанные из фольги, чтобы она не успела остыть до приезда в назначенное время.

Мы с Джексоном садимся за стол, вкушая ресторанный завтрак. Причем настолько быстро мы съели завтрак, что если сравнить время ожидания и поедания, то первое – в два раза будет больше по времени.

– Джексон, еще раз спасибо тебе за этот прекрасный, вкусный завтрак!

– Не за что, Милана!

Я наблюдаю вибрирующий телефон.

– Джексон, мама звонит, нужно ответить.

Он кивает головой.

Пока я разговариваю по телефону, Джексон строчит сообщения кому-то настолько быстро, что его пальцы не успевают касаться клавиатуры экрана телефона.

– Мама сообщила, что бабушке гораздо лучше, они будут скоро выезжать!

– Желаю ей скорейшего выздоровления!

Джексон чем-то обеспокоен.

– Джексон, все в порядке?

– Да, почему спрашиваешь?

– Просто видела, как ты сосредоточено писал кому-то.

Только Джексон хотел ответить, как начинает звонить звонок в дверь. Родители приехать так быстро точно не смогли. Мы переглядываемся друг с другом.

– Как думаешь, кто это?

Джексон злостно, не отвечая, подходит к двери и с дерзостью ее открывает. Я краем глаза вижу Питера и Софию.

– Что вы тут делаете? – взбешено выражается Джексон.

– Мы не к тебе пришли, а к Милане, – отвечает с ухмылкой Питер.

Я цепенею, не имея понятия, как реагировать на это, что они себе позволяют, приходя в мой дом без приглашения. Тем более – София. Чувствую, что все это закончится плохо.

– Я не ослышалась? Ко мне? Но зачем? – вставляю я свою лепту в разговор.

– Мы принесли фруктов для того, чтобы ты скорее выздоравливала, – отвечает София, натягивая на лице улыбку, не отличающуюся искренностью.

За сколько времени я знаю Софию, я ни разу не слышала подобные слова доброты от нее. Она явно что-то задумала. Но не впустить их в дом, я не могу.

– Хорошо, проходите, – тихо говорю я, на что Джексон показывает мне в этот момент гримасу, выражающую недовольство из-за присутствия Питера и Софии. – Спасибо за фрукты, – продолжаю я, неся в сумке, отданной Питером, бананы, манго, апельсины и лимоны.

– Мила, у тебя уютный дом, – лестно выражается София и подходит к Джексону, касаясь ворота его футболки, сообщая громким шепотом, могут ли они поговорить наедине. Джексон отвечает ей нет, но София так и крутится возле него, желая, чтобы он пошел с ней в комнату.

– Мы скоро будем, – соглашается на разговор Джексон, уходя с недовольным видом на улицу.

«Только не это, быть вместе с Питером тет-а-тет не желаю», – твержу я про себя.

– Как твое состояние, детка? – спрашивает Питер.

– Лучше, спасибо,– коротко отвечаю я, не давая повода ему общаться с ним дальше.

– Детка, как ты могла простыть в летнее время?

Я не отвечаю на его вопросы, разбирая сумку с фруктами, и думаю о том, может быть, стоит сходить к Джексону и Софии и узнать, как там дела. Интересно, как отреагировала София на то, что мы встречаемся с ним. Наверняка, она разозлилась и находится в разъяренном состоянии. Но мы должны не скрывать это. Встречаться и прятаться ото всех – не вариант.

– Детка, почему ты не отвечаешь на мои вопросы? – говорит Питер и подходит ближе, касаясь своей шершавой рукой моей талии. Я разворачиваюсь и говорю громким голосом:

– Что ты себе позволяешь, Питер! Сколько можно уже! Убери немедленно свои руки от меня! – выдергиваю дерзко его ладони от себя.

Питер настойчиво их не убирает. Ну, у него и хватка.

– Я начну кричать, если ты не уберешь свои руки от меня. Джексон придет и промоет тебе мозги как следует! – кричу я.

Питер слегка отпускает свои руки и отходит в сторону. Я выдыхаю. Нужно всегда кричать, находясь в похожих ситуациях. Ведь это срабатывает.

Входная дверь открывается, я смотрю на нее, чтобы, наконец, увидеть Джексона. Питер, пользуясь моментом, со всей скоростью подходит ко мне, крепко притягивает к себе и впивается с силой в мои губы. Он целует меня с такой силой, что я оказываюсь не в силах противостоять этому.

– ПИТЕР! – Джексон кричит со всей силой. Его челюсть отвисает, наблюдая, как Питер целует меня.

– Ну вот, что я тебе и говорила, у них роман, – ухмыляется София. – Они еще в гримерной комнате целовались, – добавляет агрессивно она, словно все это запланировала. Ее вид отражает наслаждение от реакции Джексона на случившееся.

– Как ты смеешь прикасаться ко мне и целовать меня, ты не дал мне возможности выбора, – кричу я, давая пощечину Питеру. Чувствую, как слезы начинают заметно увеличиваться на моем лице. Джексон подбегает и толкает Питера и тот отлетает в сторону.

– Ты целовал мою девушку! – орет Джексон, сметая все фрукты, принесенными ими, со стола.

– Она сама не отказалась! – надменно лжет Питер, лежа на полу рядом с кухонным столом. По его руке течет кровь, но он непробиваем, встает и делает вид, что все в порядке. Я с ужасом смотрю на все это. Лишь десять минут назад мы с Джексоном замечательно проводили время вдвоем, и тут ворвался Питер с Софией, и произошла драка, причиной которой являлась я.

– Что? Ты не дал возможности отцепиться, ты зажал меня! – начинаю вопить я.

– Она крутит вами обоими, – перебивает меня София, радуясь происходящему. – Джексон, оставь их, пусть сами разбираются, она не достойна тебя.

– Что ты сказала, София? Мы с Джексоном любим друг друга, а тебя он никогда не любил! – кричу я на ее заявление, желая вцепиться ей в волосы.

– Да ты… же.

– Немедленно убирайтесь с Питером с моего дома! – ору я.

– Ну что, братец, ты готов ответить по заслугам по-настоящему? Чего ты добился, поцеловав мою девушку?– озлобленно говорит Джексон.

– Ты отнял мою девушку! – уверенно отвечает Питер на слова Джексона.

Слова Питера заставляют Джексона совершить повторный удар Питеру таким образом, что последний даже не в состоянии дать ответный удар. Однако Питер набирает мощи и бьет Джексона в область желудка, за счет чего Джексон падает. Мы с Софией начинаем разнимать их. Кровь стекает по их рукам и носам.

– Что вы устроили? Где это видано, что родные братья дерутся из-за одной девушки, не имеющей для них значения? – отрезает София.

– Я люблю ее, – одновременно сказали Джексон и Питер.

– Что ты сказал? – одно и то же повторили братья, смотря яростно на каждого.

– Я сейчас же принесу аптечку, – вмешиваюсь я в их разговор.

София, услышав фразы Питера и Джексона, начинает еще больше возмущаться, но наблюдая кровавую лужу посреди гостиной, она направляется со мной на кухню, где лежит аптечка.

– Ищи быстрее, если не хочешь, чтобы они истекли кровью и умерли из-за тебя, – вырывается из уст Софии, командным тоном.

– Не нужно командовать мною! Ты этого добивалась, как только пришла ко мне домой, – отвечаю я, стараясь успокоиться и не поднимать на нее голоса, так как это делает она.

– ЧТО?

– Что слышала… София, я не буду ссориться с тобой, говорить в твою честь обидные слова, мне это ни к чему. Прими для себя одно: мы с Джексоном встречаемся!

– Ты прикидываешься доброй специально, чтобы завладеть и Питером, и Джексоном…

– Твое право так думать, лучше займись собой. Обрати внимание к себе, а не ко мне. И совет тебе, не обсуждай никого, не зная человека, его мыслей и его жизни.

София молчит. Я мигом начинаю искать по ящикам кухни аптечку.

«Ну, где же она», – повторяю я про себя.

Я направляюсь, как можно быстрее к последнему непроверенному мной левому шкафчику кухни. В нем лежит аптечка, я достаю дезинфицирующие средства и бинт с пластырем. Принеся необходимые принадлежности, София резко выхватывает у меня бинт и начинает вытирать кровь с лица Питера. Я в свою очередь проделываю аналогичное действие Джексону.

– Питер, тебе нет оправдания! – говорю я строгим голосом, приклеивая пластырь на висок Джексона, который, несмотря на боль от ран, смотрит на меня милым взглядом, от которого я забываю все на свете.

– В нашем поцелуе нет ничего ужасного, я сделал то, что хотел сделать уже давно! – отвечает уверенно Питер, делая вид, что ничего не произошло, и он не считает себя виновным в данной ситуации.

Я толкаю ногой Джексона, чтобы он молчал, иначе снова начнется драка.

– Я смотрю, что с самооценкой у тебя проблем нет… – выпаливаю я, добавляя: – Покиньте мой дом с Софией, немедленно!

– Мы без Джексона не уйдем, – отмечает София, обнимая Джексона за шею.

Джексон убирает ее руки.

– Что ты себе позволяешь? – реагирует он сразу на ее прикосновения.

– Запомните один раз и навсегда – Джексон мой парень и я не позволю, чтобы вы им командовали.

– Питер тоже твой парень, раз ты с ним целуешься! – продолжает подбрасывать в огонь конфликт, между Питером и Джексоном, дрова София.

Они с Питером – два сапога пара. Льстивые, не имеют чувства стыда и не знают понятия «выбор человека».

– Я уже объяснила, как все было на самом деле! – заявляю я.

Мы с Софией начинаем говорить на повышенных тонах, располагаясь на двух концах дивана. Джексон и Питер смотрят и стараются теперь успокоить нас.

– Мы всеми уйдем и оставим Милану отдыхать и поправляться, – вставляет Джексон в наш разговор с Софией. На его лице смешались эмоции грусти и гнева. Но я не понимаю, почему он тоже захотел уйти от меня?

– Джексон, подожди… – стараюсь я его остановить, когда они втроем направляются к двери.

– Видишь, я же говорила, что Джексону ты не так нужна как я, он уходит со мной, – говорит София, при этом молча крича от восторга.

Я в удивлении, что Джексон так и словом не обмолвился, пока я грызлась с Софией.

«Неужели София успела его уговорить и заставить, чтобы Джексон поверить в информацию, что у меня роман с Питером», – крутятся в моей голове мысли.

– Ты ошибаешься, София! – наконец-то грубо вставляет Джексон. – Она мне нужна всегда, но сейчас мне хочется побыть одному.

Джексон слегка приобнимает меня, отпускает и, закрывая дверь за собой, покидает мой дом.

Я смотрю в окно и вижу, как Джексон сворачивает от Софии и Питера в другую сторону, руками теребя свои темные волосы, делая их взъерошенными.

Вот и все. Джексон ушел. Мы договорились всегда разговаривать друг с другом обо всем, чтобы ни случилось, быть откровенными в испытываемых нами чувствах. Но он ушел. Не могу поверить, что Питер испортил повторно наши с Джексоном выходные.       Мы были так счастливы, но что теперь? Я целовалась с Питером и это ужасно. Я подвела Джексона. Чувствую, как слезы начинают стекать по моим глазам…

«Нет, я не должна плакать, я ни в чем не виновата. Я справлюсь. Это жизнь. Просто такой день. Как же сложно быть в отношениях…»

Звоню Ритчелл, ведь только ей можно выговориться и поделиться своими эмоциями. Ритчелл – это тот человек, который поддержит меня в трудную минуту жизни всегда, чтобы ни было.

– Милана, привет! Как дела? – берет трубку Ритчелл, веселая и счастливая по голосу.

– Привет, не так, как хотелось бы, – хнычу я в трубку. – Мы можем встретиться и поговорить?

– Что-то случилось? Милана, что с голосом? Ты плакала?

После слов «ты плакала», я начинаю, как назло, плакать, и за счет этого мой нос перестает дышать, и я шмыгаю им в трубку телефона.

– Милана, почему ты плачешь? Так! Через час встречаемся у меня дома, приходи с ночевкой, бери с собой необходимые вещи. Я жду тебя, не плач, пожалуйста. Расскажешь все, и тебе станет легче, я помогу тебе, чем смогу! Бегом ко мне!

– Правда? Я не помешаю тебе? – еле сдерживая слез, говорю я.

– Милана, ты мне никогда не помешаешь! Да, жду тебя.

Я звоню маме и сообщаю, что буду ночевать у Ритчелл. Вытирая слезы с глаз, я ускоренно собираю необходимые вещи и отправляюсь с ночевкой к подруге.

Глава 19

Я захожу к Ритчелл и первое, что я делаю – крепко ее обнимаю. Это то, что мне сейчас нужно больше всего на свете.

– Подруга, привет! Я рада, что ты пришла, чувствуй себя как дома! Сейчас все мне расскажешь, и мы разрешим твои сложности, – отвечает Ритчелл и закрывает за мной дверь.

– Привет, спасибо, что пригласила!

– Так, проходи в гостиную, а я сейчас налью воды и включу электрический чайник, чтобы мы попили чай, и ты успокоилась. Располагайся удобнее, я скоро буду.

Сев на край высокого дивана, накрытого белым пушистым покрывалом, я бросила взор на гостиную комнату лавандового оттенка, которая была огромных размеров и создавала атмосферу уюта и тепла. Невозможно отвести взгляда от картин, висящих на стене, которые представлены образами одежды эпохи 17-18 веков; от великолепных фарфоровых ваз, покрытыми живописными узорами с искусственными цветами – орхидеями, которые выглядели, как будто живые. Такое ощущение, что я нахожусь в музее.

– Ритчелл, находиться в твоем доме – то же самое, что сходить в музей, – смеясь, говорю я подруге. Дом Ритчелл огромен, с широкими, высокими стенами, искусно подобранным дизайном мебели. Я всегда люблю ходить к Ритчелл, так как ее дом – произведение искусства.

– Знаешь, когда мои родители делали ремонт, мне тоже сначала так казалось, что я нахожусь не в квартире, а в учреждении культуры, но потом привыкла к данному интерьеру и считаю его маленьким произведением искусства, – отвечает Ритчелл и подает поднос с двумя кружками зеленого чая с чабрецом. – Я вся во внимании и готова выслушать Милану, у которой, то и дело, происходят приключения каждый день.

– Ритчелл, а твои родители не будут против моего присутствия у тебя дома?

– Мои родители возвратятся домой завтра, они уехали на благотворительный форум. Они в восторге от вашего выступления с Джексоном. Сообщили мне, что мои друзья талантливые, и что без вас показ бы не состоялся, поэтому мы еще раз искренне благодарим тебя и Джексона за оказанную помощь. Даже если они вернутся раньше времени, они будут только рады видеть тебя здесь!

– Тот день был потрясающим, спасибо тебе еще раз за возможность побыть на день моделью!

– Подруга, я жду твоих рассказов, мне весьма любопытно узнать, что произошло, – проявляя интерес, молвит Ритчелл, садясь рядом и пристально смотря на меня, ожидая рассказа.

Я, не зная с чего начать свою речь, решаю изначально открыться Ритчелл о том, что мы с Джексоном теперь вместе, не как друзья. Набираюсь мужества, сообщаю:

– Ритчелл, прости, что не открылась тебе сразу… Но мы… – тяну я, – с Джексоном встречаемся.

– Ты и Джексон? Встречаетесь? Лучшие друзья начали встречаться? – с удивлением в глазах кричит Ритчелл, чуть ли не поперхнувшись.

– Да, именно с ним, со своим лучшим другом, – восторженно заявляю я и где-то глубоко внутри души ощущаю, что загорелся огонек, согревая все мое тело. Так происходит каждый раз, когда я думаю и говорю о Джексоне.

– Не может быть… – кладет ладони на щеки Ритчелл, – а я всегда знала, что между вами больше, чем дружба. Но что заставило понять тебя, что ты именно сейчас испытываешь к нему чувства любви, а не год назад, например? Ведь если я не ошибаюсь вашей дружбе почти 18 лет.

– Как бы тебе смешно не показалось, но причиной этому является Питер. Он словно порвал нашу с Джексоном дружбу, и в результате чего, мы стали воспринимать друг друга совершено по-другому. Он дал мне понять, что я люблю Джексона и, возможно, всегда любила.

– Как романтично… – протяжно заключает подруга, слушая меня настолько внимательно, как будто смотрит мелодраму. Ее взгляд отличает удивление. – Так, жду подробностей вашего романа. Колись, целовались уже?

– Да и это было незабываемо, я ничего не чувствовала подобного в своей жизни. После первого поцелуя, в моей душе была такая гармония… Это можно сравнить со звучанием самой красивой музыки на свете, – с нежностью говорю я, вспоминая те ощущения, когда мы с Джексоном впервые прикоснулись друг к другу губами.

– Ах… – умиляется подруга, – я сейчас расплачусь. У тебя талант описывать такие моменты.

– А вот далее, все снова испортилось и угадай, кто явился причиной нашей размолвки?

– Самовлюбленный эгоист? – смеется Ритчелл, говоря о Питере.

– И не только.

– Ничего себе, в вашей драме появился еще и четвертый персонаж?

– Да… И это София, которая чуть ли не стала девушкой Джексона, – шиплю сквозь зубы я, мысленно возвращаясь к ее лицемерным словам, насыщенные гневом и ревностью.

– А, точно. Я и забыла про нее. На вечеринке у меня Джексон танцевал с ней. Мне помнится, когда он лупился на тебя с Питером, София настолько была в ярости. Мила, – хохочит Ритчелл, – твою жизнь можно положить в основу сюжета сентиментальной прозы, которая стала бы бестселлером за короткое время.

– Ты еще не знаешь, что было дальше, – вставляю я, поправляя волосы за ухо.

– Так, снова интригуешь! Немедленно рассказывай!

– Мы ночевали с Джексоном вчера у меня дома и на утро к нам пришли Питер и София и…

Противно в этом признаться самой себе.

– И? – переспрашивает Ритчелл, горя любопытством.

– Мы целовались с Питером, – тараторю я, наблюдая за реакцией Ритчелл.

– ЧТО? – с плевком визжит она. – Ты и Питер? Я ничего не понимаю… Подожди…

Ритчел размахивает руками, поражаясь каждыми сказанными мной словами, от чего я хихикаю и продолжаю повествовать ей новости своей приключенческой жизни.

– Пока София и Джексон разговаривали, Питер прижал меня к себе и поцеловал. Такое чувство, что это было спланировано заранее Софией и Питером. Джексон увидел нас целующихся, от чего началась драка. Я думала, что они порвут друг друга на части…

– Не может быть, на что способен Питер… Я даже не могла бы и предположить, что он сможет так поступить. Представляю, какую боль сейчас испытывает Джексон. Питер подогревает ваши отношения с Джексоном и создает в них хаос.

– Да, не стоило тебе говорить Питеру, чтобы он не сдавался и добивался меня, чего бы это ему не стоило.

– Прости, я сглупила, когда сообщила Питеру об этом. Но кто мог знать, что он всерьез всеми усилиями будет бороться за свою любовь, пусть даже, если его главным соперником будет его родной брат.

– Не знаю, Ритчелл, что будет дальше с нами… Я люблю Джексона, очень.

– И он тебя любит. Ваша любовь сможет преодолеть все преграды на пути к счастью. Наверняка, Питер уедет после окончания лета и тогда у вас все наладится.

– Надеюсь, что так и будет, – говорю я, вздыхая полной грудью, испытывая грусть.

– Милана, улыбнись! Не трать время своей жизни, пребывая в грусти. У каждой проблемы есть свое решение. Пока ты сможешь дышать, ходить, говорить, бегать, ты найдешь любой выход из ситуации. Я тоже ранее часто думала, что после любой ситуации я не смогу быть той, кем я была раньше, что у меня ужасная жизнь, насыщенная одними проблемами. Но однажды я осознала самую важную вещь: ценность каждой минуты жизни. Я поняла, что каждая наша проблема – это возможность закалить свою силу воли, сделать нас лучшими, но никак не упасть духом, позволяя себе сообщать фразы: я -неудачный человек или я – человек-проблема и т.д. Проблема позволяет работать твоему мозгу на полную мощность, находя выход с любой произошедшей с тобой ситуации, перебирая тысячу разных способов решения. Поверь, выхода нет тогда, когда твоя жизнь закончилась биологической смертью. Но до тех пор, имея руки, ноги и мозг, можно достичь всего и быть счастливым сейчас.

Слушая Ритчелл, я задумалась… Да, она права, я не должна паниковать, падать духом из-за того, что произошло. Я сделаю выводы, осознаю ошибки, и буду продолжать стремиться достигать того, чего я искренне желаю.

– Ритчелл, спасибо тебе за эти слова. Как это мудро сказано.

– Поэтому, улыбнись-ка сейчас! Но, а повод для улыбки устрою тебе, – смеется Ритчелл, делая задумчивое лицо. – Я могу кое-что по секрету рассказать тебе, только обещай, что не расскажешь об этом Джексону, иначе наше с ним доверие потерпит крушение.

– Так, у вас тоже есть тайны от меня, а я не знала этого?

– Мне кажется, ты имеешь право это знать.

– Вся во внимании.

– Ранее, как только я приехала в Сиэтл, начав с вами общаться, Джексон рассказывал мне о своих чувствах к тебе, но он боялся, что ты его отвергнешь и поэтому, можно сказать, играл с тобой в «друзей». Он всегда переживал и немного злился, когда ты шла на свидания с другими парнями, потому что ждал того момента, когда смог бы сам признаться тебе в любви. Он часто звонил мне и спрашивал, как ему быть. Но Джексон боялся потерять тебя в случае, если бы ты разделила с ним его чувства, поэтому скрывал их. И, вообще, это я познакомила их с Софией, так как согласно ее словам ей давно нравился Джексон.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.