Сценарий по рассказу «Акулькин муж» Ф.М. Достоевского

Следующая картина

Судя по всему, избиение продолжалось довольно долго. Акулина, растрепанная, в изорванной кофте, лежит на полу в углу, закрывая лицо. Видно, что по щеке течет кровь. Ванька, измученный, уже на коленях перед ней, продолжает в каком-то безумном остервенении лупить ее оказавшейся у него в руках тряпкой. Наконец, обессилев, он бросает тряпку на ее простертое тело и с трудом поднимается. Шатаясь, он делает два шага к сдвинутой теперь посреди комнаты кровати и ничком валится на нее.

Сцена 10.

Несколько дней спустя. Ванькин двор. В ворота заезжает телега, груженая мешками. На мешках сидят Ванька и мальчишка-работник. Ванька спрыгивает.

Ванька: – Распряги сам. Я с утра не жрал.

Мальчишка (недовольно): – А я жрал, что ли?

Следующая картина

Ванька отворяет дверь, входит, кидает шапку и полушубок на сундук. Мать возится у печи, молча оборачивается к нему.

Ванька (садясь за стол): Поесть ставь.

Мать (недовольно, но сразу начав хлопотать): – Поздоровался бы хоть. На три дня уезжал.

Ванька (смотрит перед собой, хмуро): – Приехал же.

Мать ставит перед ним миску с супом и кусок хлеба. Ванька засовывает в рот первую ложку, потом вопросительно смотрит на мать.

Мать: – Чего тебе еще?

Ванька: – Как чего? Сама знаешь.

Мать, охая, лезет куда-то под стол, достает бутылку. Берет с полки стакан, наливает треть, ставит перед Ванькой. Ванька залпом выпивает, закусывает хлебом.

Ванька (хрипло): – Чего так мало? Жалко, что ли?

Мать (сварливо): – Жену бы свою до полусмерти не бил, так было бы кому налить. Так отходил бедную, что до сих пор с постели не встает. А сам так и сбежал, на меня оставил. Даром я, что ли, сына женила, чтоб и за ним, и за невесткой ходить?

Ванька: – Я не бил, я воспитывал.

Мать: – Тебя бы кто повоспитывал, да некому. Подошел бы к ней, приласкал. Вам жить, детей приживать. А ты не с того начинаешь.

Ванька краем глаза косится на проем в соседнюю комнату, где на кровати видна фигура Акулины. Она отвернулась к стене. Зритель видит, что она открыла глаза и явно все слышит. Видно, что ей очень плохо: на лице еще не зажили синяки и ссадины.

Ванька: – Хватит, заладила. Дома побыть не дашь.

Отставляет пустую тарелку и встает. Берет полушубок.

Мать: – Ты куда? Только приехал же!

Ванька: – Да хоть куда, лишь бы тебя не слышать.

Выходит и захлопывает дверь.

Сцена 11.

Час спустя. Дом одного из общих знакомых героев. Именины, очередное званое застолье. За столом – подвыпившие гости. Дверь открывается, в горницу входят еще трое, среди них – Ванька. Здороваются, смеются. Ванька, быстро оглядев стол, замечает в дальнем конце Фильку. Секунду мнется в нерешительности, затем все же садится на табурет в углу стола. Наливает себе в стакан, берет кусок пирога, закусывает. В этот момент к нему проталкивается Филька. С пьяной фамильярностью раздвигает гостей и плюхается рядом. Ванька с хмурым видом ест, делая вид, что не замечает его.

Филька: (заплетающимся языком) – Ну чего надулся? Мало ли чего по пьянке бывает. Чего не заходишь?

Ванька: – Да иди ты.

Филька: (стучит его в плечо) – Ладно тебе. Помнишь, как по весне хорошо гуляли?

Ванька: – Некогда мне помнить. (Наливает и выпивает еще стакан).

Филька: – Вот все вы так – женитесь, и поминай как звали. Я потому никогда не женюсь.

Ванька тревожно взглядывает на него, но тут же снова отворачивается.

Филька: (громко) – Ну хочешь, я сейчас при всех скажу, что у тебя жена честная?

Ванька вздрагивает. Все замолкают, оборачиваются к ним.

Филька: – А что ж такого? Так оно и есть. Супруга у нашего Ивана Семеныча – милосердивая душа, благородная, учтивая, обращательная, всем хороша, во как у него теперь. (Смеется, придвигает к Ваньке лицо). А забыл, парень, как сам ей дегтем ворота мазал?

Ванька: (злобно): – Пошел вон, я сказал!

Филька: – А чего ты бычишься? У тебя же жена для модели, чтоб люди глядели. Все знают.

Ванька вскакивает, отбрасывает табурет и пытается ударить Фильку кулаком в лицо. Однако Филька, словно мгновенно отрезвев, ловко отбивает его руку, хватает Ваньку за волосы, валит на колени и пригибает к земле. Тот пытается подняться, но Филька ему не дает.

Филька: – Пляши, Акулькин муж, а я тебя так буду за волоса держать. А ты пляши, меня потешай!

Ванька (хрипло, вырываясь): – Подлец ты!

Вокруг все вскакивают, окружают их, пытаются разнять.

Филька: – Слышь, ты, кошкин сын! Я к тебе с канпанией приеду и Акульку, твою жену, при тебе розгами высеку, сколько мне будет угодно!

Сцена 12.

Дом Ваньки. Он сидит у окна, угрюмый, с трубкой в зубах, чинит сапог. За окном – дождь. Глядя в окно, он видит, как мальчишка-работник запрягает лошадь. Родственница выкладывает на протвень пряники. Открывается дверь, входит мать.

Мать (снимая с головы мокрую шаль, Ваньке): – Чего сидишь? Поезжай с Мишкой, говорю тебе. Куда его одного отправлять? Он, поди, и заимку-то сам не найдет. Пропадет, и лошадь с ним. А где мы другую лошадь возьмем?

Ванька: – Сказал – не поеду.

Родственница (с усмешкой): – А он боится на улицу выйти. Фильки Морозова боится. Тот давеча на людях обещал приехать и его обесчествовать.

Ванька: – Заткнись ты, сучье жало!

Родственница: – А что, не так? Люди все рассказывают!

Ванька (визгливо): – Не из-за меня все это, а вот из-за нее! (Показывает на Акулину, которая в этот момент пытается быстро пройти из горницы в сени).

Мать: – Чего ты к ней привязался? Давно уж порешили, нет на ней греха.

Ванька: – А что обманом меня женили, это что?

Родственница: – Где ж это обманом, когда ты сам за то двадцать целковых у Анкудима взял!

Ванька: – Да я тебя, змея, сейчас своими руками, если рот не закроешь…

Швыряет в нее сапогом. Родственница визжит и отпрыгивает. Пряники падают на пол. Ванька вскакивает, но бежит не за родственницей, а за Акулиной в сени.

Родственница: – Изверг чистый, кишки твои гнилые!

Следующая картина

Акулина в сенях. Вбегает Ванька.

Ванька: – Ах ты паскуда! Обесчестила меня! Через тебя такие муки терплю!

Бьет ее ладонями по голове. Акулина с плачем садится на пол, закрывает голову.

Акулина: – За что же? Что я сделала тебе?

Ванька: (падает на колени и, задыхаясь, продолжает бить): – Она еще спрашивает, за что! Она еще спрашивает!

Следующая картина

Спустя пару дней. Ванька сидит за столом, жует хлеб. Мать в стороне хлопочет около печи. К столу с дымящейся кастрюлей подходит Акулина, нервно оправляя платок. Видно, что она пытается скрыть платком огромный синяк на лице. Молча ставит кастрюлю на стол, наливает Ваньке в тарелку в суп. Ванька виновато поднимает на нее глаза и снова опускает. Начинает есть. Потом откладывает ложку, смотрит на нее. Взгляд его все более ожесточается.

Ванька: – Это че за помои?!

Толкает тарелку, она подлетает, обливает Акулину горячим супом. Та хватается за обожженную руку.

Ванька: – Что это такое, тебя спрашиваю? Свиньям такое носи!

Мать (всплескивает руками): – Опять с цепи сорвался! Чем не угодили тебе?

Акулина закрывает лицо руками и плачет. Ванька, глядя на это, свирепеет.

Ванька: – Ну что воешь? Перед кем жалишься?

Акулина убегает. Ванька вскакивает и бежит за ней в дальнюю комнатку. Через секунду оттуда доносятся ее рыдания и ванькина брань. Мать бежит к ним.

Следующая картина

Клеть. Ванька бьет Акулину всем, что попадается под руку. Хватает за волосы, толкает об стену. Она поднимается, он снова швыряет ее.

Мать (кидается между ними, хватает Ваньку за руки): – Стой, подлец, варначье твое мясо!

Ванька (пытается оттолкнуть ее): – Убью! И не смей мне теперь никто говорить! Потому меня обманом женили!

Следующая картина

Мать Ваньки стоит около калитки и вполголоса переговаривается со знакомым, пожилым мужиком. В глубине двора виден Ванька, он у конюшни смотрит подкову у лошади. Мимо с ведром проходит Акулина. Видно, что ее лицо избито и исцарапано.

Мать (тихо, оглядываясь на Ваньку): – Кажинный день бьет. Иной раз с утра до вечера. То встала неладно, то пошла нехорошо. А не побьет, так ему скучно. Как привычку взял.

Мужик (солидно-рассудительно): – Да чего ж бить-то? Руки свяжут, язык не завяжут. Бить тоже много не годится. Накажи, поучи, да и обласкай. На то жена.

Сцена 13.

Горница Ваньки. Дверь открывается. Входят Анкудим и Марья Степановна. Она кланяется, он стоит прямо, смотрит строго. Ванька валяется на кровати, как видно, с похмелья. Его мать и Акулина хлопочут по хозяйству. Родители Акулины успевают заметить, что лицо дочери в синяках. Завидев их, она быстро уходит из горницы. Мать тоже старается незаметно отодвинуться в уголок.

Ванька не встает и не приглашает садиться гостей, смотрит нахально.

Анкудим (распаляясь): – Ты что же это с дочерью нашей делаешь?

Ванька: – А тебе чего? Была твоя дочь, а теперь мне жена. Не тебе у меня отчета спрашивать.

Анкудим (дрожа): – Знаешь что… Ты еще не бог знает какой член! Я на тебя и управу найду!

В сердцах выходит и хлопает дверью. Марья Степановна устремляется было за ним, но через секунду возвращается. Ванька усмехается и садится на кровати.

Марья Степановна (слезно): – С докукой я к тебе, Иван Семеныч. Статья небольшая, а просьба велика. Вели свет видеть, батюшка! (Кланяется в ноги). Смирись, прости ты ее! Нашу дочку злые люди оговорили: сам знаешь, честную брал… (Плачет).

Ванька (ломается, куражится): – Я вас и слышать теперь не хочу! Что хочу теперь, то над всеми вами и делаю, потому что я теперь в себе не властен, а Филька Морозов мне приятель и первый друг.

Следующая картина

Сени, темно. Шепчутся мать Ваньки и заплаканная Марья Степановна. Рядом с ними щель в горницу, доносится ванькина ругань.

Марья Степановна: – Что же теперь будет-то, голубушка? Пособи уж ты! Ведь и вправду насмерть прибьет!

Мать: – Да я что ж могу, милая! Меня-то он разве слушает! Опять все это Филька Морозов, черт окаянный. А через него и наш от рук отбился.

Марья Степановна (испуганно): – Что, неужто опять вместе закурили?

Мать: – Куды! И приступу к нему нет. А Филька тот и совсем как есть опился. Слыхала – все свое порешил и в наемщики к Михайлову нанялся, в солдаты за старшого сына пошел. Так он мало, что деньги сполна получит, он теперь до того самого дня, как свезут его, у них надо всем в доме стал полный господин. Такое над хозяином настроил, так только святых вон понеси!

Марья Степановна: – Ох-ох!

Мать: – Я, дескать, за твоего сына в солдаты иду, значит, ваш благодетель, так вы все мне уважать должны, не то откажусь. Так Филька-то у Михайлова-то дым коромыслом пустил, с дочерью спит, хозяина за бороду кажинный день после обеда таскает – все в свое удовольствие делает. Кажинный день ему баня, и чтоб вином пар поддавали, а в баню его чтоб бабы на своих руках носили. Ну, понятно, опять без просыпу гуляет, опять товарищи набежали, и наш первый пристроился. И не стыдно ему, что этот самый Филька вот только перед тем бил его да ославлял. Филька только поманит, а он и рад.

Следующая картина

Вечер. Улица перед воротами дома Михайлова. Пьяный Филька, Ванька и остальная компания.

Ванька: – Пришли, поди. Твои ворота-то. Небось там тебе уже и постельку постелили!

Пьяный парень: – Небось и Наталья Матвеевна в постельке уже ждет!

Филька (покачиваясь): – А чего мне эта Наталья Матвеевна!

Голоса вокруг (смеясь): – Известно, чего!

Девичий голос за воротами: – Филипп Егорыч, что это вы на улице стоите? Пожалуйте в ворота!

Филька (приосанясь, громко): – А я может не хочу до ворот идти. Хочу прямо тут пройти. (Колотит кулаком по забору в десяти метрах от ворот).

Женский голос (удивленно-испуганно): – Да как же это так? Как же вы там пройдете?

Филька: – А вот батька твой сейчас мне заплот разберет, тогда и войду. И иначе я к вам и не пойду, надоело!

Смех вокруг. Из ворот выходит мужик, следом с боязливым любопытством выглядывают его домочадцы. Вокруг уже начинает собираться группа зевак.

Матвей Михайлов (почтительно): – Филипп Егорыч, так ведь долго это – заплот ломать! И зачем ломать, коли ворота есть? Если желаете, так мы сейчас вам дойти поможем.

Филька (сползает на землю, прислонясь к воротам): – А ты поспеши, Матвей Матвеич. Вот и недолго будет. А иначе как вот в этом самом месте, проходить не желаю!

Следующая картина

Матвей, его сыновья и работник под хохот собравшихся заканчивают разбирать забор на месте Филькиной спины. Когда из-под нее вытаскивают последнюю доску, Филька недовольно ругается.

Филька: – Эй ты, помягше! (Ложится на спину).

Матвей Михайлов (переводя дух): – Ну вот, извольте проходить.

Филька: – Не хочу, устал. Заноси давай!

Мужики переглядываются. Под крики и улюлюканье они поднимают Фильку под руки и несут через новый проход во двор. Он заводит песню. Пьяная компания Фильки хочет пройти следом, но бабы преграждают им путь.

Жена Матвея: – Куда, куда? Завтра уж увозят его. Дайте человеку последнюю ночь отоспаться!

Сцена 14.

Комната в доме Матвея. Двое мужиков силой держат над тазом голову стоящего на коленях Фильки. Один льет ему на голову воду из ведра. Вокруг много народу – вся семья Михайлова и еще какие-то любопытные.

Капли стекают с его волос. Филька поднимает голову, смотрит вокруг медленно проясняющимся взглядом. Встречается глазами с Матвеем.

Матвей (строго): – Ну все, просыпайся. Урочный день пришел. Получай деньги и поехали сдаваться.

Филька (глядя перед собой, запинаясь): – Я ч-честный человек. Раз урочный – так поехали.

Следующая картина

Улица полна зевак. В толпе раздаются крики: «Фильку Морозова сдавать везут!» «Смотрите, смотрите! Ишь кривляется!»

В толпе появляется телега, запряженная двумя лошадьми. Правит старший сын Матвея. Младший сын и сам Матвей сидят по обе руки от Фильки. Он вымыт, одет в чистое, в хорошем полушубке и шапке. Рядом с ним лежит туго набитая котомка и какие-то узлы. Он бледен и видно, что взволнован, однако пытается не показывать виду. Гордо окидывая взглядом толпу и посмеиваясь, он кланяется во все стороны.

Крики в толпе: – Генералом возвращайся! А то генералиссимусом!

Телега проезжает мимо ворот Ваньки. Мимо толпы пытается пройти Акулина с ведрами, полными картошки. Чуть поодаль идет Ванька, таща что-то нетяжелое. Филька издали замечает Акулину и вскакивает.

Филька (кричит): – Стой!

Секунду помедлив, он спрыгивает с телеги и бежит к Акулине, расталкивая людей. Ему тотчас освобождают дорогу. Прямо на бегу он падает на колени и преграждает Акулине путь. Она в испуге останавливается. Филька, не вставая с колен, кладет земной поклон. В толпе воцаряется тишина.

Филька: – Душа ты моя, ягода! Любил я тебя два года, а теперь меня с музыкой в солдаты везут. Прости меня, честного отца честная дочь. Потому я подлец перед тобой – во всем виноват!

Филька встает и снова отвешивает низкий поклон.

Акулина пару секунд молчит, а затем вспыхивает и кланяется в пояс Фильке.

Акулина (дрожащим голосом): – Прости и ты меня, добрый молодец, а я зла на тебя никакого не знаю.

К Фильке подбегают Матвей и его сыновья, и силком тащат назад в телегу. Он идет, но все пытается оглядываться. Акулина провожает его взглядом. В толпе шепчутся. Телега отъезжает. Теперь Филька сидит молча, глядя перед собой.

Акулина быстрыми шагами идет в ворота, а затем в избу. За ней бежит Ванька.

Следующая картина

Сени. Ванька догоняет Акулину, кидается к ней, хватает за плечи и резко поворачивает к себе.

Ванька (злобно): – Ты что это, собачье мясо, ему сказала?!

Акулина вдруг меняется в лице, ставит ведра на пол и выпрямляется.

Акулина: (со слезами в голосе, гордо): – Да я его больше света теперь люблю! А ты… душегуб ты!

Быстро поворачивается и убегает в горницу. Ванька стоит, ошеломленный.

Следующая картина

Горница Ваньки. Он молча и угрюмо сидит за столом, исподлобья следя глазами за Акулиной. Та, тоже молча, собирает на стол ужинать. Она по-прежнему не смотрит на него, но в ее взгляде, устремленном вовнутрь себя, уже нет прежнего испуга. Ванька молча принимает из ее рук миску и ложку, берет хлеб и начинает есть. Акулина не садится, ходит по горнице туда-сюда за разными надобностями. Наконец, Ванька прерывает молчание.

Ванька: – Акулька! Я тебя теперь убью.

Акулька оборачивается и смотрит на него долгим спокойным взглядом. Потом поворачивается и выходит из горницы.

Следующая картина

Восходит солнце. Ванька ворочается на кровати, потом садится. По лицу видно, что он не спал всю ночь. Встает, идет в горницу. Проходит мимо Акулины и матери, которые уже встали, растапливают печь и ставят тесто. Ванька и Акулина мельком обмениваются взглядами. Он подходит к жбану с квасом, наливает себе в ковшик, жадно пьет. Допив, оборачивается.

Ванька: – Акулька, собирайся на заимку ехать.

Мать: (удивленно): Вроде допрежь один собирался.

Ванька: – Да подумал вот, вдвоем проворнее. Пора страдная, а работник, слышно, там третий день животом лежит.

Мать: – А, ну это дело.

Следующая картина

Двор. Уже почти рассвело. Ванька, уже одетый, в полушубке и шапке, молча запрягает лошадь. Искоса хмуро поглядывает на Акулину, которая выносит и складывает в телегу узлы. Она заканчивает и становится рядом, ожидая указаний. Ванька молча показывает ей кнутом на телегу. Она садится. Ванька выводит лошадь в открытые ворота, затем прыгает на передок и щелкает языком, заставляя лошадь бежать мелкой рысью.

Телега едет по еще малолюдной улице. Оба молчат, Ванька напряженно смотрит вперед, Акулина – под колеса.

Следующая картина

Город остается позади, телега едет по лесной дороге. Ванька и Акулина все также молчат. Зритель видит лицо Ваньки – оно все более ожесточается, как будто он решается на что-то недоброе. Время от времени он оглядывается на Акулину. Она, встречаясь с ним взглядом, отводит глаза.

Ванька останавливает лошадь, соскакивает.

Ванька: – Вставай, Акулина, твой конец пришел.

Акулина встает, испуганно молчит.

Ванька (злобно): – Надоела ты мне. Молись богу!

Акулина пытается бежать, но не успевает. Ванька догоняет ее, срывает с головы платок, хватает за выпавшие косы, заматывает их на руку. Валит Акулину на землю, садится ей на спину коленями, придавливает к земле, свободной рукой достает из кармана приготовленный нож. Акулина молча сопротивляется, лишь стонет. Ванька отгибает ее голову назад и, тяжело дыша, быстро проводит ножом по горлу. Акулина кричит. Брызжет кровь. Ванька тоже в ужасе кричит, бросает нож, обнимает Акулину, прижимает лицом к себе, с ревом падает на землю. Она трясется, бьется в его руках. Ее кровь заливает ему лицо, руки, одежду. Ванька в панике вскакивает, бросает Акулину и бросается бежать. По дороге он несколько раз оглядывается на Акулину и бежит дальше.

Следующая картина

Музыка.

Ванька, растрепанный, без шапки, заплаканный, грязный и залитый кровью, задами пробирается к себе во двор. Пригибается за кусты, если видит на огородах людей.

Следующая картина

Музыка продолжается

Акулина встает, истекая кровью, тоже пытается идти. Шатаясь из стороны в сторону, проходит несколько шагов и падает. Снова поднимается и снова падает, но теперь уже не встает. Лошадь, запряженная в телегу, сама делает поворот, доходит до лежащей Акулины и нагибается к ней мордой.

Следующая картина

Музыка продолжается

Ванька забирается через забор в дальнюю часть своего огорода. Там стоят пара полуразвалившихся сараев и такая же заброшенная баня. Испуганно оглядываясь, он забегает внутрь, плотно закрывает дверь и, скорчившись, забирается вниз под лавку. Дневной свет пучками пробивается внутрь сквозь щели в бревнах.

Следующая картина

Музыка продолжается

Мальчик идет по лесной дороге, видит телегу, лошадь и мертвую Акулину. Поняв, что она зарезана, кричит и бегом поворачивает назад.

Следующая картина

Музыка продолжается

Телега едет и трясется на ухабах. В ней – тело Акулины. Зритель видит ноги шагающих рядом людей.

Следующая картина

Ванька, трясясь и тяжело дыша, лежит под лавкой. Прислушивается к звукам вокруг. Уже вечер, в бане становится темно.

Музыка сменяется мужскими голосами, топотом, руганью. Кто-то ходит по огороду. Звучит ванькино имя. Он сжимается под лавкой со страху. Наконец, дверь отворяется, внутрь проникает свет свечи в фонаре. Становится все светлее – баня наполняется людьми с фонарями. Лицо Ваньки под лавкой становится все светлей. Снова вступает закадровая музыка. Наконец, фонари наклоняются к самому Ванькиному лицу. Он щурится, вжимается дальше под лавку. Его хватают за рукав и вытаскивают.

Следующая картина

Под закадровую музыку быстро сменяют друг друга несколько картин, показывающих недалекое будущее героя после совершения преступления. Вот жандармы ведут его по улице со связанными руками. Вокруг стоят и смотрят прохожие. Вот заталкивают в камеру, где уже сидят или лежат с десяток арестантов. Вот он стоит перед скучающим судьей в зале суда. Вот его выводят на тюремный плац для выдачи палочных ударов. Оглядываясь, он замечает, что в другом конце плаца к столбу ведут… Фильку Морозова. Он тоже в чем-то провинился и должен получить положенную порцию палок. Филька замечает Ваньку. С ненавистью он пытается было рвануться к нему, но солдаты удерживают его и привязывают к столбу. То же делают и с Ванькой. Их обоих бьют палками. Они поднимают головы и смотрят друг на друга.

Конец