Туман и Молния. Книга 10

– И… это он полюбил меня? – дрогнувшим голосом спросил Арел.

– Я выбрал тебя, – ответил Никто. – А он… полюбил. Он полюбил вас всех. И через него я тоже.

– Почему он полюбил меня? Ведь я бил его и унижал, трахал.

– Ну, Арел, ты сам не замечал, но на самом деле ты неплохо относился к нему. И он так мало видел людей, мало общался.

– А он вообще меня видел?

– Да. Он может немного видеть моими глазами. Если я позволю. Если я позволю, он может сказать что-то через меня. Может всё видеть и ощущать, но только не в силах что-либо сделать при этом. Я могу соединяться и разъединяться с ним по-всякому.

– Это похоже на секс.

– Ты хочешь так?

– Да. Ты входил в моё тело. Я это ощущал и не сопротивлялся. И ты можешь входить в моё тело и использовать его, я буду только счастлив.

Никто обнял своего князя:

– Пока в этом нет необходимости, пока я привык быть блондином. – Он усмехнулся. – Я белая полукровка. А тебя, благородного чёрного, я хочу видеть рядом.

– Но ты больше не будешь вот так уходить? – спросил Арел, обнимая его в ответ, гладя его ласково, заглядывая в глаза, как преданный пёс. – Я не хочу этого.

– Арел! Да ты много раз был с ним. Я много раз уходил и оставлял тебя с ним. Правда, я накачивал его наркотой, но…

– Не делай! Не делай так больше! Я тебя прошу!

– Иногда мне нужно уходить, часть меня осталась в моём мире. Я живу несколькими жизнями сразу. Человеку эту трудно понять…

– Я понимаю. Но ты ведь можешь всегда не уходить полностью. Оставлять хоть малую часть себя, чтобы всё же контролировать его.

– Могу.

– Тогда делай только так! А сейчас, сейчас вообще выдави его, пусть не видит, ничего не слышит и не чувствует!

И Никто, кладя его на спину, засмеялся:

– Хорошо. Я накажу его за то, что так расстроил тебя.

– Теперь я тоже ненавижу твои шрамы. Теперь я тоже воспринимаю их как твоё поражение. Я его ненавижу! За то, что он искалечил тебя! Сделал изгоем. Я хочу увидеть тебя настоящего, хочу!

– Всему своё время. Хочешь, мы привяжем тело, и я выйду, а ты трахнешь его и сделаешь всё, что захочешь.

– Нет. Я не хочу его трахать! Не хочу ничего. Его нет. Его не существует. Я не хочу его больше видеть, сделай так!

– Я постараюсь, – прошипел Никто и вставил в князя.

Позже они спустились вниз в гостиную, к Лису и Карине. И Карина попросила Никто поговорить с ней наедине тоже. Никто согласился.

– О чём ты хочешь меня спросить? Опять о своём брате? – Никто выглядел довольно спокойным, он налил себе и ей вина.

– Нет. Ты поможешь мне?

– Я помню, как ты ненавидела меня, бесилась. Тебе нравилось только трахаться со мной, да, это тебя привлекало, и ты не могла сопротивляться. Ты любишь секс. Любишь спать с разными мужчинами. Ты не из тех женщин, что стремятся в семью, заводят детей и растят их. Ты как одинокая волчица, хищница, умеешь за себя постоять и гуляешь в поисках приключений.

– Я люблю Лиса. Если ты заберешь Арела, я хочу остаться с Лисом. И буду верной женой. И нарожаю детей, если смогу. Ведь я делаю всё, что необходимо? Ты отпустил Дони, и она хорошо устроила свою жизнь. Ты сказал мне тогда: «Она сделала всё, что нужно». Я не поняла этих слов, теперь понимаю. Я делаю всё, что нужно?

– А как же спасение твоего брата?

– Наверное, это была глупая идея. Как множество глупых идей и поступков до этого. Но я с радостью попытаюсь уговорить его ещё. Он просто мало жил

и ничего не понимает. Для него, наверное, трон и власть, любовь – пустой звук. Я объясню ему, что это важно для нас, если он хочет, чтобы мы были счастливы.

– Он любил Розу.

– И?

– И? И отправил её подальше. В Верхний мир. Чтобы не достать.

– И меня он тоже хотел отправить, уговаривал бежать, но я не Роза. И мне не шестнадцать лет, а почти тридцать, и это мой последний шанс, и я хочу мужа, и я хочу мужа-короля. И я хочу с гордостью посмотреть в глаза своему отцу, чтобы он понял, что я вовсе не такая своенравная идиотка, какой он меня считает. Я хочу добиться чего-то! Что толку, если я уеду? Прозябать где-то в Комре? Чем мне там заниматься? Молиться о спасении своей души? Может, чуть позже, когда я стану старухой и мне совсем нечем будет заняться. Тем более что ничего ужасного я не совершала! То, что я решила, это глупо? Или плохо?

– Это очень хорошо, – улыбнулся Никто.

– Сейчас! – Карина вскочила. – Подожди минутку, я кое-что принесу.

Она выбежала из комнаты и быстро вернулась, держа в руках небольшую коробку:

– Курьер принёс из деревни на моё имя.

– Что это?

– Посылка от моего отца.

– И что он тебе пишет?

– Ничего. Там были деньги. Я больше половины отдала этой ведьме за обряд. Прости.

– Это твои деньги, Карина, не надо отчитываться передо мной.

– Да. Но тут ещё кое-что, и я уверена, это для тебя.

Карина пододвинула к нему коробку: в ней лежали перстень с синим камнем и маска.

Никто, похоже, искренне обрадовался:

– Моя маска! Он возвращает мне её?

– Думаю, да.

– И перстень? Мне кажется, или твой отец хочет помириться?

– Да. Он хочет мира. И я тоже. Прости меня.

– Мне не за что тебя прощать!

– За этот глупый обряд. Я сделаю всё, что тебе будет нужно. Клянусь! Я исправлю свои ошибки!

– Ты всё делаешь. Ты умничка. Всё хорошо. – И Никто протянул ей бокал красного вина.

Арел хотел наказать Карину, привязать к столбу и выпороть плетью так же, как он регулярно проделывал это со слугами. Но Никто приказал не трогать её. Пока.

Глава вторая.

Новости от Вила

Князь Орёл с сомнением посмотрел на пухлую стопку листов.

В гостиную спустился Лис и, увидев бумаги в руках Арела, скептически спросил:

– Вил прислал книгу?

Арел отложил от себя послание:

– Я не буду это читать, – твердо сказал он.

– Я тоже не буду, – ответил Лис. – Мой язык ещё не до конца зажил, и мне трудно говорить, а тем более читать вслух такие объемные тексты. А может, он снова грузит тебя бухгалтерией? Я вижу, там какие-то цифры.

– Похоже, он прислал полный отчет, – растеряно сказал Арел.

– Заставь дурака богам молиться! – усмехнулся Лис.

– Вот Вил успел накатать целый том, а от придурка Тола новостей всё нет! – с возмущением сказал Арел. – Вот уж точно идиот!

– Ну ты что, не знаешь Тола? Пришлет, я уверен, – успокоил его Лис.

– Давайте, я попробую прочесть, – вызвалась Карина, видя, что никто из друзей не горит особым желанием это делать.

Арел с готовностью сунул ей пачку листов.

Она взяла первую страницу:

– Та-а-ак… Арел, ну тут он целую страницу описывает, как он счастлив, что мы живы и здоровы. И как он нас всех любит. И… он называет тебя своим старшим братом!

– Тогда не читай это, – сказал Арел. – Смотри дальше.

Карина начала читать. Вил в подробностях описывал, как в тот злополучный день приехал в Замок и не нашёл никого в главном зале. Как прочёл записку Арела, как нашёл завещание.

– Пропусти это, – сказал Арел быстро. – Я не хочу это слушать!

– А мне уже интересно, – заметил Лис.

– Это слишком личное, Лис, – парировал Арел. – Это вас не касается.

Карина послушно пропустила излияния Вила на тему братской любви и перешла к рассказу о том, как Вил нашел Энрики в комнате без сознания. Вил описывал произошедшее яркими красками, и друзья замерли, слушая о том, как он вводил в вену Энрики воду, чтобы разбавить концентрацию яда, как вёз его к доктору и как Энрики выжил благодаря подвигу Вила и тому, что он не растерялся в критический момент.

– А Корс мне соврал, что Энрики передознулся, – сказал Арел тихо.

– Я думаю, он не знал, – попыталась защитить отца Карина. – Вил пишет, что Каспар Янти сохранил всё в тайне.

Дальше Вил рассказал, как познакомился с Зарой. И Лис засмеялся:

– Зара! Я помню эту стриптизершу-шлюху!

– Вот тут он пишет, что они полюбили друг друга с первого взгляда, – сказала Карина. Она тоже помнила Зару, но не была уверена, что стоит рассказывать об этом.

– Я ничего не хочу слышать о Заре! – слишком нервно, по мнению Карины, сказал Арел, и она не поняла его. Ей хотелось ответить ему:

«Да, Арел, я тоже ничего не хочу слышать о Заре». Но она сказала:

– Арел, ты говоришь всё пропускать. В чём тогда смысл чтения? Как мы узнаем новости из города? Тут много о Заре и ещё…

Дальше Вил рассказывал, как Зара помогла ему и познакомила с очень хорошими людьми. Как Морган Талас стал помогать ему и как они удерживают Замок и Верхний. И он всё время отмечал, какой он молодец и как Арел может им гордиться.

В какой-то момент, оторвавшись от чтения, Карина глянула на друзей и, увидев их скучающие лица, не выдержав, рассмеялась:

– Арел, тут раскладов на десять страниц: все постановления, оплаты, проплаты, доходы, расходы и бухгалтерия. Читать?

Арел, сидевший, подперев рукой щёку, вздрогнул:

– А? Нет, конечно! Пропускай это всё к чертовой матери! Весь этот понос!

Никто протянул руку:

– Давай это сюда, Карина, я разберусь. И напишу Ласу, что делать дальше.

– Ты сам напишешь? – в надежде спросил Арел.

– Сам. Успокойся.

– Вот тут, в конце… – сказала Карина, и голос её дрогнул:

– Вскрылась ложь о смерти Энрики, и он, его сестра Мили, доктор Каспар Янти и другие соучастники были арестованы и предстанут перед судом. Это сделал Леонардо, который теперь занял должность Витора Корса, и мы не смогли ничего поделать…

– Что? – едва выговорил Арел, он взялся рукой за горло, словно ему что-то мешало говорить, и вопросительно посмотрел на Никто.

– Ты уверен, Ник, что всё идет по плану? – осторожно и с волнением спросил он.

И Никто вымученно улыбнулся:

– Да.

– Легче было притворяться овечкой, да, Ник? – сказал Лис, внимательно глядя на расстроенного Никто. – Никаких ожиданий от тебя. А теперь мы поставили на тебя всё. И ждем результатов. Не подведи нас!

– Не бойтесь ничего! – сказал Никто твердо. – Вы просто люди, и ваш страх ни к чему не приведет.

– Это слова Демона или человека? – спросил Лис и улыбнулся так, как давно не улыбался. И, приоткрыв рот, показал им кончик своего языка, который теперь был раздвоен, как жало змеи.

И Никто отвернулся.

– Девочка Энрики, Агата, оказалась жива, она прислуживала Каспару Янти в больнице до его ареста, а позже была отправлена в приют в «Нижнем городе». Агата сбежала из приюта и вернулась к нам в Замок. Зара души в ней не чает и разрешила ей подобрать котенка. Кошечка выросла и сейчас принесла троих котя… – прочитала Карина, но, подняв глаза и увидев выражение их лиц, осеклась.

Никто уже пару часов изучал отчёт Вила и писал ответ ему и Моргану Таласу. А князь Орёл лежал на кровати, не в силах заснуть, и то пил, то курил, то любовался на своего Ника, то ворочался с боку на бок. Наконец он не выдержал:

– Ник?

– Да. Что? Арел, я немного занят, ты же видишь. Я трахну тебя позже. Потерпи.

– Я не об этом…

– Да ладно! А о чём тогда? – Никто говорил отстраненно, не отрывая глаз от записей.

– Ты… ты отомстишь Леонардо? Он…он… очень плохо сделал мне. И Энрики, и Мили, и ведь это твой любимый доктор. Так? Тот, который спас тебя от смерти и у которого ты учился. Так ведь?

Никто поднял взгляд, оторвавшись от бумаг:

– Каждый получит то, что заслуживает, – сказал он очень серьёзно. – Не переживай, Арел.

Он снова опустил взгляд в бумаги.

И Арел вздохнул, он лежал на кровати и смотрел в потолок. И лицо его было грустным, словно он вспоминал или думал о чём-то нехорошем.

– Диавол прекрасно осознает свою немощь и бессилие. Он понимает, что реальной власти воздействовать на людей у него нет. Именно поэтому он старается склонить их к сотрудничеству, к содействию. Найдя в человеке слабое место, он пытается тем или иным способом на него воздействовать, и нередко ему это удается. Прежде всего диавол хочет, чтобы мы боялись его, думая, что он обладает реальной властью. И если человек попадется на эту удочку, он становится уязвимым и подверженным «демонским стреляниям», то есть тем стрелам, которые диавол и демоны пускают в душу человека.

Мили с благодарностью посмотрела на стоявших рядом с ней в Храме Богов – Вила, Зару, Моргана Таласа и его друзей.

– Как мне отблагодарить вас?! За то, что спасли меня от тюрьмы и нашли такие законы, которые сделали меня невиновной!

Вил взглянул на нее с ласковой улыбкой:

– Мили, благодари не нас. Благодари наших Богов, они спасли тебя!

– Да, да! – горячо поддержала Мили, складывая руки в молитвенном жесте. – Я тоже буду ходить в Храм теперь, как и вы, и благодарить Богов, и молить их еще о спасении моего драгоценного Энрики!

Она с благостным вожделением посмотрела на проповедника, а тот продолжал свою проповедь для собравшихся.

– Вход диаволу в душу человека открывают, как я уже сказал: магия, чародейство, наркотическая, алкогольная привязанность. Сексуальная, психическая и иные формы зависимости представляют огромную духовную опасность. Мы должны заботиться о том, чтобы ни от чего в жизни не быть в зависимости, чтобы духовно и телесно быть максимально свободными. Человек, который контролирует свой рассудок, свое сердце, свои поступки, всегда может противостоять диаволу. Тот же, кто оказывается рабом какой-либо страсти или порока, становится неспособным отразить натиск диавола.

Вы можете спросить: насколько диавол вообще способен воздействовать на нашу мысль? Насколько он вообще знает, что происходит в наших мыслях, в нашем сердце? Насколько он компетентен в вопросах духовной жизни? У меня сложилось убеждение, на основе святых писаний и своих личных наблюдений, что у диавола нет прямого знания о наших внутренних процессах. В тоже время, будучи весьма опытным, он ведь имел дело с множеством людей, и с каждым работал индивидуально, он использует эти свои навыки и по внешним признакам распознаёт, что происходит у человека внутри. И ищет наиболее уязвимые места. Скажем, когда человек пребывает в гордыне, диаволу очень легко воздействовать на него. Но единственное, на что диавол способен – это подбросить человеку какой-нибудь греховный помысел. Например, мысль о еще большей власти, короне. И делает он это не потому, что ему открыт внутренний мир человека, его сердце, но лишь ориентируясь на внешние признаки. Внушив человеку какие-то помыслы, диавол не способен проконтролировать, что произойдет с ним дальше. И если человек умеет различать, какая мысль пришла от Богов, а какая – от демонов, и отвергать греховные мысли при самом их появлении, диавол ничего сделать не может. Диавол становится сильнее по мере того, как греховный или страстный помысел проникает в человеческий ум. Есть учение о постепенном и поэтапном проникновении греховного помысла в

душу человека. Суть этого учения в том, что если человек стоит на страже своего ума, он может отвергнуть этот помысел, «дунуть и плюнуть» на него, и диавол исчезнет. Если же человек заинтересуется помыслом, начнет рассматривать его, беседовать с ним, он завоевывает в уме человека все новые и новые территории до тех пор, пока не охватит все его естество, душу, сердце и тело!

– Богатые господа погрязли в грехах, им все позволено! – сказал с возмущением Морган Талас, когда они вышли из Храма Богов после проповеди. – До их сердец уже не достучаться, поможет только сила! Их всех пора свергнуть и разделить богатства между простыми людьми! Построить в Черном городе новый порядок!

– Ты говоришь о революции? – осторожно спросил Вил.

– Да, – согласился с ним Морган Талас. – Это моя заветная мечта!

Глава третья

Котик

А жизнь в Имении князя Орла шла своим чередом. Всё более-менее устаканилось. Крестьяне-ополченцы переселились в отремонтированный барак возле конюшни и приступили к постройкам дополнительных казарм. За это время они уже немного разобрались в военном деле и научились сражаться более профессионально. Теперь это не был просто деревенский сброд.

Карина старалась вместе со всеми, проводила тренировки каждый день. Ей поручили осуществлять скорее общефизическую подготовку. Обучать простейшим приёмам и связкам. Тогда как Никто и Арел обучали перспективных Шрада и ещё нескольких воинов, давая им более сложную технику. Карине из-за этого было немного обидно и ещё очень скучно обучать их такому простому.

Так как она постаралась практически исключить из своей жизни «восстановитель» и не принимать его больше, ей было тяжко. Лекарство Никто – «Лирика» – помогало, но всё же это было совсем не то. Карина начала, как они это называли, «переламываться спиртным» и попала в новую засаду. Она стала пить.

Утром ей было скучно идти тренировать солдат, но выпив пару бокалов вина или рюмок чего покрепче, становилось гораздо веселее. Жизнь начинала играть новыми красками. Рутинные занятия и обязанности уже не казались столь тоскливыми. Ей даже становилось интересно. Пропадала скука, и появлялся задор. Больше не было жаль потраченного на нудное дело времени. Она начинала проводить тренировки с фантазией. Устраивала между солдатами разные соревнования и конкурсы: кто больше подтянется, отожмётся, пробежит в полном обмундировании. Никто и Арел не ограничивали её. Они видели, что она весёлая и бухая.

Арел называл это «налакалась».

– Что, Карин, опять лакала втихую? – смеялся он.

Но они не делали ей замечаний, не ограничивали в спиртном, позволяя вести тренировки в любом состоянии. Что касается самих ополченцев, те смотрели на неё как на богиню, спустившуюся с небес воительницу, и вообще не понимали, трезвая она или нет.

Лис пару раз недовольно спросил её, обязательно ли заниматься с крестьянами в коротком лифчике-топике с оголённым животом и коротких облегающих шортах. Ей было плевать. К вечеру она обычно уже надиралась в говно. Зато когда она была такая пьяная, они её не трогали и не брали к себе в комнату трахать.

В таком состоянии она чувствовала себя спокойно и расслабленно, ей было не страшно. Тревога и страх отпускали, и Карина беззаботно смеялась вместе со всеми, к примеру, над тем, что Арел не может отрезать себе ровно кусок хлеба. На что он огрызался, что князь не обязан уметь резать хлеб. Да уж, но зато людей князь умел резать очень хорошо.

Они смеялись и над ней из-за того, что она называла их «ребята». Карина говорила:

– Послушайте, ребята…

А они начинали ржать, их почему-то это очень забавляло.

– Я не буду играть с вами в карты, ребята!

И они снова ржали.

Несмотря на то, что Никто как бы отдал её Арелу, князь её не трогал. Этим поначалу показавшимся таким жестоким приказом на самом деле Никто оказал ей услугу. Потому что подстегнул Лиса, и Лис теперь был с ней, словно назло Орлу и назло приказу. Он стал демонстрировать, что она – его, а не князя.

– Ты моя, и мне плевать, что Никто подарил тебя Арелу! – сказал он ей заносчиво.

И Карина подумала, что Никто помог ей. Зная, какой Лис честолюбивый, Никто подогрел к ней интерес. Да, ужасным, грубым и жёстким способом, но Никто знал их и знал, как с ними обращаться. И теперь Лис завидовал, что её отдали Орлу, и её хотел. Он купился на эту уловку.

Карина практически переселилась в его комнату. Хотя комната была очень маленькой и большую её часть занимал огромный неудобный шкаф со всяким старьем. Но теперь Карина жила у Лиса, и они все ночи проводили вместе. Лис её как бы присвоил, и Карину это радовало. Хотя периодически он орал на неё «ёбаная мразь» и всё в таком духе и пару раз, затащив бухую в комнату, дал пизды. Один раз в этот момент Карина немного протрезвела от боли, и поэтому запомнила, как Лис орёт на неё и бьёт. А второй раз она только по новым синякам и кровоподтёкам на теле поняла, что Лис вечером снова её немного потаскал. Но он не бил её по лицу и утром ничего не говорил, прижимал как обычно, ласкал и трахал. А её с утра начинала мучить совесть, глодало чувство вины, что опять напилась. Поэтому она старалась быть с Лисом ласковой и осторожной. Впрочем, недолго, потому что снова принимала алкоголь, чтобы облегчить своё физическое и нравственное состояние. Похмелялась. Но Лис точно её любил, это было как-то видно, и всё между ними в целом было неплохо и начинало налаживаться.

Его язык зажил за пару недель, и краситель на лице заметно поблек. Впрочем, она уже привыкла к нему и раскрашенному, привыкла к нестройному позвякиванию колокольчиков в его ушах, когда он её трахал. Она его очень любила на самом деле! И ей было немного обидно, что в иерархии, которую обозначил Никто, Лис сейчас занимает только последнее место после самого Никто и его любимого князя. Ей нравилось с ним спать, всё было похоже на то, что было в прошлом, когда они были вместе и она была его пленницей. В постели от него не исходило той какой-то бесовской энергетики, которая пёрла из Никто, и он не был таким раскованным, непредсказуемым и опасным, как Арел. Секс с ним был какой-то… человеческий, что ли. Обычный. Но при этом совсем не плохой. Он никогда не трахал её в задницу, вообще редко ставил раком, в основном был либо сверху, либо сверху садилась она. И тогда Лис стонал, выгибаясь ей навстречу, зажмуривался, кончая, а она всё контролировала, и ей это

нравилось. Он, улыбаясь, говорил ей, что у него в глазах ещё какое-то время мерцают вспышки после того, как он кончит. Им было хорошо вместе.

Никто больше не наказывал Лиса, не заставлял раскрасить лицо снова. Они разделились на пары: Никто – Арел, Лис – Карина. И как-то довольно спокойно пока существовали в таком режиме. Было сложно, но дела продвигались.

Орёл стоял на заднем крыльце своего Имения, а Шрад и Карина внизу, на площадке для тренировок. Арел раздавал Шраду какие-то указания, что-то спрашивал. Карина слушала невнимательно, вполуха, с любопытством она смотрела на большого толстого чёрно-белого кота, который жил в Имении и постоянно лазил возле хозпостроек. Сейчас он уселся прямо под ногами у князя. И Карина с замиранием сердца ждала, когда же Арел сделает шаг вперёд и споткнётся о кота. А кот и не думал о грозящей ему опасности, он поднял заднюю ногу и стал неторопливо и основательно вылизываться. Карину буквально распирало от смеха, и ещё было немного жаль глупого кота. Наконец Арел действительно стал спускаться с крыльца, не глядя себе под ноги, запнулся о кота, и… и ничего не произошло. Арел растерянно посмотрел себе под ноги, а кот неторопливо отошёл. И даже не получил пинка! Орёл подошел к ним, его лицо было абсолютно спокойным. Он вообще заметил кота?! Может, и нет, но вот то, что Карина, улыбаясь, смотрит на него, он точно заметил. Немного удивлённо вскинул брови и потом улыбнулся ей в ответ. И эта его улыбка!

Он подошёл и взял её за руку, и повёл в сторону сарая. И Карина пошла. И зашла с ним в сарай как миленькая, и нагнулась так, как он её по-хозяйски нагнул на какой-то верстак. Чувствуя его сильные руки, его уверенные движения. Он навалился на неё сзади и в какой-то момент почти лёг, его длинные волосы защекотали ей ухо и щёку. Верстак зашатался, Карина хотела громко стонать под ним, но боялась, что услышат во дворе. А потом всё же не выдержала и застонала, потому что ещё больше хотела, чтобы он понял, как ей хорошо, и словно отблагодарить. Арел, кончая, застонал тоже, от его таких искренних непосредственных стонов она сходила с ума. Князь был очень странным, любил парней, но и от женщин тоже получал удовольствие. Он мог получать удовольствие и давать его в любых взаимодействиях. И сейчас он с удовольствием её трахнул, видимо, таким образом поняв для себя её улыбку. Словно это было приглашение, и он его принял. И Карина не хотела, чтобы это заканчивалось. Она то презирала его, то жалела, то преклонялась, и было непонятно, как всё это сочетать. И сейчас он властвовал на ней гораздо больше, чем когда использовал силу. Тогда

Карина внутри сопротивлялась и злилась. А сейчас просто злилась на себя – за то, что шлюха, и течёт здесь от князя, и предаёт Лиса. Арел её отпустил и, застегнув ширинку, ушёл как ни в чём не бывало. А она, вся в истоме, вдруг решила провести глупый опыт. Видимо, выпитое с утра уже сказывалось на её поступках.