Между Геркулесом и Лебедем

– Расскажи про свою работу, – неожиданно говорит он.

– Эм, я работаю в отеле на ресепшене. Нелегкая работа, но мне нравится.

– А какой отель?

– Эээ… Ты его не знаешь, он… не очень популярный… – Заикаюсь я.

– Скажи, вдруг я знаю, – настаивает он.

– Bill Nickerson, – я вдруг вспоминаю название отеля, в котором как-то раз встречалась с клиентом.

– Билл Никерсон? Это же известный отель, с чего ты взяла, что я не слышал о нем, – улыбается он.

– Эээ…

– Хорошая работа.

Я смотрю каменным лицом в небо. Я должна рассказать ему правду, но он не станет общаться со мной после этого. Проклятье, опять звонок!

– Извини, я снова должна ответить, – я встаю и отхожу в сторону.

– Да, конечно.

– Да, Марион?

– Лира, дорогая, ты мне нужна прямо сейчас.

– Что случилось?

– Работа случилась. Милая, ты слишком много вопросов задаешь в последнее время.

– Хорошо, еду.

Меня начинает прямо-таки трясти. Что я скажу Эдварду? Глупую отговорку, конечно же.

– Прости, мне нужно уехать. На работе завал, без меня не могут решить.

– Что-то срочное?

– Да.

– Я отвезу тебя. Напомни адрес отеля.

– О, нет, мне нужно домой съездить за кое-какими документами, а потом я возьму такси.

– Я могу подождать тебя, Лира.

– Не стоит, поздно ведь уже. Возможно, меня заберет корпоративная машина.

– Ладно, я соберу покрывало.

Мы доезжаем до моего дома, и мне становится стыдно. Он такой милый, такой хороший, а я вру ему на каждом шагу. Нужно как-то это все исправлять. Но как?

– Спасибо, – я поворачиваюсь к нему и неожиданно для него целую в губы.

– Я заслужил поцелуй в губы? – Его лицо расплывается от удовольствия.

– Еще как заслужил. До встречи, я позвоню.

Я захожу в подъезд и жду, по крайней мере, 5 минут для того, чтобы он уехал. Затем я выхожу и ловлю такси. Оно мчит меня с неимоверной скоростью, но этого не достаточно…

– Где тебя носило? Я тебя уже полтора часа здесь жду! – Кричит Марион и нервно затягивается сигаретой.

– Прости, я немного потеряла счет времени, так долго собиралась.

– От твоего дома сюда ехать пятнадцать минут. Ты что собиралась целый час и еще пятнадцать минут? И пришла в грязных джинсах и помятой рубашке? Хватит мне лгать! – Она в диком бешенстве бросает пепельницу на пол.

– Я не лгу…

– Лжешь! – Она подходит ко мне и залепляет пощечину.

Я хватаюсь за щеку и смотрю в пол.

– Лира, у нас с тобой был лишь один договор: соблюдать правила и никогда мне не лгать.

– Прости…

– Теперь говори правду.

– У меня появился один приятель.

– Приятель?? – Яростно ревет она.

– Да, но мы не встречаемся, мы только увиделись пару раз.

– Ты нарушила правило, Лира.

– Марион, мы не встречаемся с ним.

– Ты нарушила правило. – Повторяет холодно она.

– Прости.

– Тогда у тебя два клиента. Через полчаса. У нас внизу. Это будет твое наказание, Лира.

– Марион, я…

– Ничего не хочу слышать.

Она встает и быстро уходит из комнаты. Если два клиента это для меня наказание, то либо они старики, либо чокнутые извращенцы. В моей практике было много клиентов. Разные возрастные категории, разные тела, опыты, желания. Бывали такие, что любили всякого рода извращения. Я уже делала абсолютно всё, но многое мне делать не нравится. В особенности я не люблю жестокость. Но такова сущность мужчин: они любят властвовать, подчинять, и унижать. Правда, есть и такие, что сами любят подчиняться. Есть клиенты, которые хотят сценарий, особенное белье, особенные движения, позы, музыку, места. У всех клиентов свои запросы. Но что я не люблю больше всего, так это спать со стариками. В моем понимании старик это мужчина за 45. И это отвратительно. Из всей моей практики у меня был только один старик, ему было 50, и то он не разбирался в сексе и извращениях, был прост в свих желаниях. И я просила Марион не давать мне в клиенты стариков. Так как мы с ней подружились, она старалась не показывать старикам мои фотографии. Но это бизнес, а не дружба на века, поэтому я предполагаю, что моё наказание – старики.

Я спускаюсь вниз. Там у нас есть несколько больших комнат с хорошей звукоизоляцией. Эти комнаты являются отправной точкой в этом агентстве. Все девочки начинают в них. Я стучу в дверь. Изнутри слышится голос «Войдите».

– Здравствуйте, – говорю я.

– Какая сладкая девочка. Но это же не Афина, Стэн, – я вижу перед собой двух стариков лет по 60, один из них обращается к другому.

О нет, эти старые извращенцы ждали малютку Мейзи, а ведь ей всего лишь 18 лет. Черт, это ужасно.

– Я вместо неё, мальчики, – игриво говорю я, стараясь не показывать своё отвращение.

– Марион нас не предупреждала, Стэн. Я пойду, разберусь. – Он выходит из комнаты.

– Не волнуйся, зайка, – говорит Стэн, – Билли сейчас вернется.

И он прав: через пару минут Билли возвращается.

– Всё в порядке, Стэн. Малышка Афина заболела.

Ложь. Сплошная ложь.

– Ничего страшного, Билли. Эта сладкая девочка сделает всё, что мы захотим. Верно?

– Верно.

– Как тебя зовут?

– Лира.

– Какое чудесное имя, Лира. Иди ко мне. – Стэн подзывает меня к себе и скидывает свой халат. После него это делает и Билли.

Удивительно, что в таком возрасте у них еще стоит. Они завязывают мне глаза и раздевают. Мне очень повезло, что я не буду видеть их, иначе меня уже точно вырвало бы.

– Вкусная девочка, – бубнит один из них.

Они привязывают мои руки к кровати. Что было после, лучше больше никогда в жизни не вспоминать. Они оказались ужасными извращенцами. В конце концов, они меня настолько измотали и утомили, что я отключилась. А очнулась от того, что один из них плеснул мне в лицо бокалом вина. Косметика сразу поплыла по лицу. Тело болело, голова трещала. А старики сидели с довольными лицами. Я собрала вещи и вышла из комнаты и поднялась к Марион. Она как всегда курила сигарету.

– Афина не заболела, да? – Измучено спрашиваю я.

– Да.

– Марион, они же совсем старики.

– Это твое наказание, Лира. Хочешь нормальных клиентов, тогда веди себя нормально. И вот еще что, Лира. Я не взяла с них денег. Ты развлекала их бесплатно.

Я падаю в кресло, и по лицу текут слезы. Это оказалось намного унизительнее, чем я думала пару минут назад.

– За что ты так со мной? Я ведь даже не встречаюсь с тем парнем.

– Теперь и не будешь встречаться. Еще один прокол, и ты будешь развлекать дальнобойщиков на дороге, а не ходить по ресторанам и получать огромные деньги. Ты меня поняла, Лира?

– Да. Прости меня.

– Прощаю.

Всё это время она смотрела в окно, а когда повернулась ко мне, заметила, что я плачу и что у меня размазана косметика.

– Ладно, иди сюда, хватит реветь, – смягчается она, и я иду к ней на диван.

Она обнимает меня за плечи и жалеет.

– Прости, что я так жестоко. Но правила для всех одинаковы.

– Да.

– Езжай домой, отдохни. Завтра у тебя клиентов не будет.

26 April 2018

Мой телефон разрывается от звонков Эдварда. Я не отвечаю ему. Он приезжает к моему дому и кричит мое имя на весь квартал, так как номер моей квартиры он не знает. Я прячусь за занавесками, чтобы он не увидел меня, и наблюдаю, как он каждый раз ругается и садится в машину. Я не хочу, чтобы он снова приходил к двери моего подъезда и часами напролет кричал мое имя. Мне так не хочется, чтобы он страдал из-за меня. Я мысленно извиняюсь перед ним, но так и не решаюсь выйти из дома и посмотреть ему в глаза.

Долго думать об этом и давать волю чувству вины, чтобы оно пожирало меня изнутри, мне не дает Марион – всегда звонит и находит работу.

– Жду тебя, – говорит она в трубку и выдыхает дым.

– Уже еду.

Через двадцать минут я уже сижу у Марион в кабинете и закуриваю взятую у нее сигарету. Не то чтобы я курила на постоянной основе, но, когда нервы сдают окончательно, я хватаюсь за сигареты или виски. А виски мне запрещает пить Марион – говорит, что алкоголь плохо влияет на мою кожу. Конечно, иногда я пью при ней, но это лишь пару глотков. А вот против сигарет она почему-то ничего не имеет. Наверное, потому что сама курит.

– У нас намечается большое мероприятие, Лира, – начинает она.

– Рассказывай.

– Это очень большие деньги.

– Продолжай, – улыбаюсь я.

– К нам приедут наши постоянные клиенты. Их будет человек десять, может, пятнадцать.

– Повод?

– Повод как всегда один и тот же: желание развлечься и потратить уйму денег.

– Дальше.

– Мне предстоит заранее определить для каждого клиента девушек, которых он выберет.

– Что требуется от меня?

– Правильно задаешь вопросы, – улыбается она и продолжает, – мне нужно, чтобы ты провела беседу с новенькими. Они молоденькие, стеснительные, всего боятся. У некоторых еще не было ни одного клиента.

– Мы же договорились, что я не буду мамочкой для них, – я закатываю глаза и затягиваюсь сигаретой.

– Детка, тебе нужно объяснить им как нужно себя вести и что делать. Я не прошу с ними нянчиться.

– Ладно.

– Славно. Особое внимание удели Афине.

– Что еще?

– Кому тебя предлагать?

– Марион, ты что, у меня спрашиваешь, кого я хочу в клиенты? – От удивления я давлюсь дымом и кашляю.

– Да. Я немного погорячилась с теми стариками, не взяв с них деньги. Это было оскорбительно для тебя. Нужно было взять деньги, самого их присутствия было вполне достаточно для того, чтобы тебя проучить. Но я была так зла.

– Ладно, ничего, забыли уже.

– Договорились.

– А предлагай меня кому угодно только не старикам. Ты же помнишь мой лимит 45. И то для меня 45 это уже тяжело.

– Хорошо, детка.

– А тот молодой клиент, как его, – я делаю вид, что вспоминаю имя, – ну тот, у кого не было определенного запроса…

– Уильям Грин?

И тут мне на голову падает большущий камень со мхом, такой грязный и мокрый. Уильям Грин? Неужели он брат Эдварда? Боже, или он однофамилец? У меня начинают трястись руки.

– Да, кажется он, – упавшим голосом говорю я.

– И?

– Он будет на мероприятии?

– Я еще не вписала его в список гостей, но он звонил и просил включить его в мероприятие.

– А ты что?

– Я сказала, подумаю. Он не постоянный клиент, все остальные между собой знакомы. Не будет ли он лишним?

– Новые лица не помешают, – снова кашляю я.

– Хмм, ты права. Завтра внесу его в список приглашенных. Ты в порядке?

– Да-да, подавилась дымом случайно, – лгу я.

– О, и еще одно. У меня наконец-то появился новый водитель, который будет заменять Рика с понедельника по четверг. У Рика родилась дочь, поэтому он не может постоянно здесь находиться.

– Поняла.

– Новый водитель отвезет тебя домой. – Она встает, обнимает меня, и я выхожу из кабинета, – он внизу стоит, скажи, что от меня, – добавляет она мне в след.

– Спасибо.

Я спускаюсь по лестнице и встречаю по дороге Афину.

– Привет. Как у тебя дела? – Спрашиваю я.

– Ой, Лира! Привет! Ничего, волнуюсь перед мероприятием только, – отвечает она и опускает глаза в пол.

– Марион попросила меня с тобой поговорить, успокоить.

– Она такая милая.

– Это уж точно. Поговорим перед мероприятием, ладно?

– Хорошо. До встречи, Лира!

И она тут же убегает в свою комнату. Она такая маленькая. Жуть. Я в свои 18 еще девственницей была, а она уже тут. Стоп, или она девственница?

– Здравствуйте, Марион сказала отвезти меня домой. Я Лира, – я протягиваю руку новому водителю.

– Привет, Лира. Я Джейкоб, приятно познакомиться.

– Мне тоже приятно.

– Адрес я уже знаю. Можешь садиться в машину.

– А мы уже перешли на «ты»? – Я поражаюсь его наглости.

– А ты хочешь, чтобы я называл тебя на «Вы»?

– Для начала, да. Это, как минимум, не вежливо и не тактично, переходить вот так на «ты», даже не спросив второго собеседника.

– Проститутка меня манерам еще не учила, – он ухмыляется и смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– Что? – Я удивляюсь такой невиданной дерзости.

– Я говорю, что проститутка меня манерам еще не учила.

– Я… Я… Эм…

– Ой, прости.

– Я думаю…

– Прости. Элитная проститутка мена манерам еще не учила. Если быть точнее. – Перебивает меня он.

– Останови машину.

– Ты мне что командир?

– Я сказала, останови машину! Немедленно!

– Ладно, ладно.

Он останавливает машину, и я выбегаю из нее как можно скорее. Остаток дороги я иду пешком. Как бы я не оправдывалась, как бы я не лгала всем, включая саму себя, этот идиот прав. Я всего лишь проститутка. Элитная, не элитная. Это ничего не меняет. Факт остается фактом: я проститутка. А значит никто.

Как же я докатилась до такого? Всё было внезапно, как дождь среди ясного неба. Я приехала из маленького города. Моей мечтой было покорить сцену и стать певицей. Но мои мечты ударили меня лицом об асфальт. Вместо сцены была работа в пиццерии, вместо денег были жалкие гроши, а вместо славы и популярности были лишь одиночество и неизвестность. Дальше становилось всё хуже и хуже. Меня ограбили: забрали всю зарплату, а это были единственные гроши на хлеб и хоть какое-то пропитание. А потом я уронила ящик виски, когда выходила из подвала, и на меня повесили долг. Но однажды произошло что-то невообразимое. До закрытия пиццерии оставалось пять минут, я протирала столы и напевала себе под нос песню. Дверь распахнулась и в пиццерию вошла Марион. Она была одета в лучшую одежду, на ней были лучшие украшения, а ее укладка и макияж были сделаны в лучшем салоне. Она была королевой среди груды этих пустых столов и стульев. Я стояла, открыв рот. Я девушка со светлыми волосами и голубыми глазами, без косметики на лице, в старой одежде и с пятнами на рукавах была на ее фоне кучкой мусора.

– Три неополитано и две пиццы с тунцом, – быстро проговорила она мне и улыбнулась.

– Да, минуту.

Я побежала на кухню и передала заказ. Когда шеф выглянул в зал и увидел её, быстро отправился делать пиццу, хотя всё было уже убрано. Тогда я и восхитилась этой женщиной. Она была чуть выше меня, на ее плечи волной падали длинные идеально прямые волосы платинового оттенка. Её изумрудные глаза блестели в свете еще включенных здесь ламп. Шеф окликнул меня и передал коробки. И потом он прошептал мне кое-что на ухо.

Я подошла к этой божественной женщине и передала коробки мужчине, стоявшему за ее спиной.

– За счет заведения, – сказала я.

– Спасибо, Райли, – она крикнула так, чтобы шеф мог услышать, и добавила, – ты новенькая? Я давно здесь не была.

– Да, Мисс.

– Это ты пела?

– Эм… Да, Мисс, это была я.

– Отличный голос. Красивые глаза, фигура, волосы неплохие. Хм, но выглядишь просто отвратительно.

– Работа в пиццерии не ждет от меня красивой одежды, – я смущенно улыбаюсь ей.

– Ты не отсюда, верно? Маленький город, да?

– Да, я из маленького города.

– Какие планы на будущее?

– О, Мисс, очень сложный вопрос. Я даже не знаю, что завтра будет.

– Тогда у меня есть к тебе предложение. – Она дала мне свою визитку и сказала позвонить завтра, чтобы согласовать встречу. После она молча ушла и унесла с собой дивный аромат дорогих духов.

На следующий день я позвонила ей, и она сказала адрес, по которому я должна была приехать. И я приехала сюда в агентство.

– Здравствуй, – сказала она.

– Здравствуйте.

– Меня зовут Марион Сенклер. Называй меня Мисс Сенклер или мэм.

– Да, мэм.

– Я хочу предложить тебе работу. Очень высокооплачиваемую работу. Но это необычная работа. Как тебя зовут?

– Анабель Грейс Таунсенд, мэм.

– Хорошо, Анабель, слушай внимательно. У меня есть агентство по подбору девушек.

– Для чего?

– Не перебивай.

– Да, мэм.

– Для развлечений. Точнее для плотских утех.

Тогда по моему телу прокатился ужас. Я в панике начала искать пути к отступлению. Мне стало страшно.

– Это не какие-то люди с улицы. Мои клиенты – проверенные люди. У тебя всегда будет защита, чтобы не забеременеть и ничем не заболеть. У тебя всегда будет много денег. Ты сможешь купить свою собственную квартиру и осуществить свои мечты. Знаю, что это нелегкий выбор. У тебя есть два дня, чтобы обдумать моё предложение. Если не позвонишь, я найду на твое место другую девушку. И запомни: чтобы получить от меня такое предложение, девушки рвут волосы на голове друг у дружки лишь бы уйти с улиц. А сейчас это предложение снизошло к твоим ногам. У меня всё. Ты свободна.

Тогда я провела в раздумьях две ночи. В моей голове боролись разные мысли. Утром я позвонила Марион и приняла ее предложение. Именно с того дня всё и началось. Я решила, что подзаработаю денег и брошу это. Но время шло, и оно затягивало меня в свою пучину. Я втянулась и не могла остановиться. Когда денег стало много, я уже не могла уйти. Я не могла найти причину уйти. А вскоре я и вовсе перестала думать об этом. Вот так и прошло целых пять лет.

29 April 2018

Всё было готово: столы ломились от деликатесов и дорогих напитков. Свет был слегка приглушенным. Большой зал уже ждал гостей. Девчонки были наверху в одной комнате. Они готовились: красились, кто-то накручивал волосы, кто-то выпрямлял. В комнату вошла Марион.

– Итак, девочки, сегодня ответственный вечер, гости уже в пути. Все знают, к кому прикреплены? Все помнят? – Девчонки дружно крикнули «да», и она продолжила, – Мы элитное агентство, помните об этом. Не ударьте в грязь лицом. Лира скажет вам пару слов. Я жду тебя внизу, – тише говорит она мне, и я киваю.

– Здесь в основном новенькие, поэтому я обращусь к ним. Не нужно ничего бояться. Вы все красавицы и умницы, помните и об этом тоже. Я желаю всем удачи, если у кого-то остались какие-то вопросы или опасения по поводу чего-нибудь, то можете сказать сейчас.

В ответ была полная тишина.

– Афина, подойди, – я позвала ее ближе, когда галдеж девушек продолжился, – как ты?

– Я очень волнуюсь. Я боюсь сделать что-то не то.

– Какие у тебя клиенты? Ты помнишь?

– Да. У меня Джеймс Болдуин и Чарльз Блэк.

– Так, Джеймс любит глупо шутить, поэтому всегда смейся, но не переигрывай. И он любит завязывать глаза девушке. А Блэк обожает снимать чулки и целовать ступни.

– Ого, спасибо, что предупредила! Ты лучшая, Лира!

– Не за что.

Я выхожу из комнаты и спускаюсь вниз.

– Марион, что за шутки? Я единственная не знаю своих клиентов, ты мне ничего не говорила, – вопросительно поднимаю бровь.

– Уильям Джеймс Грин, тот молодой бизнесмен, заплатил за тебя тройную цену.

– Что?

– Он заплатил, чтобы ты была весь вечер только с ним. Тебя хотели многие клиенты, но он предложил больше всех. Скажу больше, ты была на аукционе, и он выиграл тебя.

– Ты поставила ночь со мной на аукцион? – Недоуменно спрашиваю я.

– Детка, тебя хотели все пятнадцать клиентов, как я еще могла выбрать?

– Все пятнадцать?

– Да, Лира, ты нарасхват.

– Поверить в это не могу.

– Придется. Ладно, кажется, они уже приехали. Я пойду их встречать, а ты иди наверх и жди сигнала, когда я вас позову.

– Хорошо.

Я поднимаюсь наверх и падаю в кресло. Если меня хотят пятнадцать мужчин одновременно, значит я не просто проститутка? Моё самолюбие ликует, а тщеславие довольно как никогда. Я слышу звон колокольчика и говорю девушкам спускаться вниз к своим клиентам. Когда комната становится пустой, я поправляю макияж и тоже спускаюсь. Среди толпы я ищу Уильяма Грина. Он сидит в большом кресле в уединенном углу комнаты и держит два бокала Дом Переньона 1996 года. Когда он замечает меня, его губы растягиваются в белоснежной улыбке.

– Привет, Лира, – он отдает мне бокал.

– Привет.

– Как идут твои дела?

– Зачем ты заплатил тройную цену? – Набрасываюсь я.

– Я не хотел, чтобы ты лишний раз… Эм… Лишний раз занималась этим с кем попало…

– Ты серьезно?

– Я хотел, чтобы в этот вечер ты была только моей. Я не смог бы смотреть на то, как ты с кем-то общаешься из них. – Признается он.

– Странно, но мило, – констатирую я.

– Знаю.

– Мы можем перебраться в более тихое место, если ты хочешь.

– Хочу, – охотно отвечает он и берет тарелку клубники и бутылку шампанского в руки.

– Иди за мной.

Я привожу его в темную комнату с бархатными шторами. Я включаю настольную лампу и сажусь на кровать.

– Уютная комната. На удивление.

– Я знала, что тебе понравится. Присаживайся.

Он ставит на стол бутылку с тарелкой и идет на кровать.

– В прошлый раз мы много говорили, – вспоминает он.

– Да, было о чем.

– Ты какая-то напряженная сегодня. У тебя что-то случилось?

Да, случилось. Мне нужно узнать у тебя есть брат по имени Эдвард или нет. И тогда моё сознание успокоится или сойдет с ума окончательно.

– Устала немного от каблуков и макияжа.

– Каблуки у тебя высокие. Сними их, если хочешь.

– Правда? Ты не против?

– Нет, конечно. Располагайся, так, чтобы было удобно. Можешь вообще смыть макияж – ты и так очень красивая.

– Спасибо, – улыбаюсь я и снимаю туфли, закидывая ноги на кровать.

– Я хотел узнать, может быть, ты хотела бы сходить со мной поужинать завтра?

– Уильям, я не могу. Я же говорила тебе о правилах. Если пойду с тобой на ужин, нарушу их.

И тогда уж Марион либо убьет меня, либо заставит спать с толпой стариков-извращенцев.

– Никто ничего не узнает, клянусь тебе.

– Я не могу так рисковать.

– Да что тебе будет, даже если кто-то узнает? Выговор из зарплаты? Штраф? Что?

– Наказание.

– Какое?

Я опускаю глаза в пол, и моё настроение сразу падает ниже нуля.

– Подожди, ты уже нарушила одно из правил? Я прав?

– Да.

– Каким было наказание?

– Тебе лучше не знать это.

– Говори, – он садится ближе ко мне и берет меня за руку.

– Моим наказанием были двое стариков извращенцев, за секс с которыми Марион не взяла денег.

Уильям громко вздыхает и сжимает мою руку. Даже он понял, насколько это было унизительно для меня.

– Зачем ты здесь? Лира, ты не такая, тебе нужно уходить отсюда.

– Какое тебе дело, не пойму? Любишь спасать заблудшие души?

– Не неси ерунду. Я же тебе говорил. Это всё не для тебя. Лира, ты другая.

– Я такая же, как все. Такая же простая девчонка, чьи мечты разбились вдребезги.

– А какие у тебя были мечты?

– Я приехала из маленького городка в надежде стать певицей.

– Но ведь еще не поздно. Ты можешь уйти отсюда и попробоваться на прослушивании.

– Уже слишком поздно, Уилл.

– Запомни: никогда не поздно.

– Что мы обо мне да, обо мне. Расскажи лучше что-нибудь о себе. Например, о своей семье, – я быстро перевожу тему в нужное мне русло.

– Семья. Что ж, история не очень веселая. Отец умер, мать живет в Париже.

– А сестры или братья у тебя есть?

– Да. У меня есть младший брат. Он младше меня на год.

По моей спине пробегает струйка пота. Младший брат, всё сходится, прощай рассудок.

– И как его зовут?

– Эдвард Джеймс Грин. А что?

– Просто интересно было, – натянуто улыбаюсь и отворачиваюсь лицом в потолок.

– А у тебя братья или сестры есть?

– Нет, – быстро отвечаю я, – может, выпьем?

– С удовольствием.

Я выпиваю залпом два бокала, и даже не замечаю, как градусы бьют мне по голове. Как и не замечаю того, что Уильям снимает рубашку.

– Что ты делаешь?

– Жарко, – улыбается он.

Я собираюсь с мыслями и, выпив еще один бокал шампанского, начинаю снимать с себя платье через голову. В самый ответственный момент я застреваю в ткани и начинаю громко смеяться. Уильям подбегает и пытается вытянуть меня из злосчастного платья. В конце концов, ему пришлось сходить в ванную комнату и поискать там ножницы. К сожалению, по-другому снять это платье мы не смогли. И когда он разрезал платье, случайно разрезал и пояс бюстгальтера. Когда платье упало на пол, оно упало вместе с моим бюстгальтером.

– Ой, извини, это случайно вышло, – покраснев, он отвернулся в другую сторону.

– Ничего страшного.

– Нужно, что-то найти тебе… Я… Лира, возьми мою рубашку.

Я снимаю трусики и надеваю его рубашку, которая едва прикрывает мои ягодицы.

– Надела, – хихикаю я, и он оборачивается.

– Моло… Боже… Лира, ты, что… Ты сняла… – Он прекращает говорить, когда замечает мои трусики в куче с разрезанным платьем и бюстгальтером.

– Иди ко мне, – я ложусь на кровать и подмигиваю ему.

Уилл медленно приближается к кровати. Он снимает ремень и долго смотрит мне в глаза.

– Имей в виду, я не за это платил. Я платил за присутствие. Ты не обязана ничего делать.

– Но я этого хочу, – неспешно отвечаю я.

После этого он быстро снимает с себя оставшуюся одежду, включая белье, и прыгает на кровать. Мы сливаемся в страстном мучительно долгом поцелуе. Его сильные и одновременно с этим нежные руки изучают все изгибы моего тела, а после он осыпает поцелуями каждый сантиметр. Я обхватываю руками его плечи и горячо целую в губы. Мы двигаемся и дышим в унисон.