Безмолвная рябь

– Представь, что ты нашел волшебную лампу. Теоретически, ты знаешь, что если ее потереть, появится джин, который должен исполнить три желания. Но ты совершенно не имеешь представления, о том, какие процессы ты запускаешь, чтобы вызвать джина. – Он повернулся и в упор посмотрел на сына – И знает ли джин о том, что должен выполнить три желания.

***

От звука разбившегося о стену терминала Адам подскочил, и, развернувшись в прыжке, уставился на разъяренного мистера Нома.

– Рекомендует он мне! – прорычал Ричард.

Адам, решив, что в данный момент руководитель, скорее всего, не нуждается в его услугах, стал осторожно, бочком, продвигаться к двери.

– Наша цель – приоритетные направления! – вслед за терминалом, в стену полетела неизвестно как оказавшаяся в лаборатории ваза.

Ассистент не стал ждать, пока мистеру Ному надоест швырять предметы в неодушевленную стену, и он переключит свое внимание на живых людей. Адам резво бросился к дверям.

– Эй, куда? – крикнул Ричард, и швырнул вдогонку аспиранту книгу по термодинамике.

Осмотревшись по сторонам, и не найдя больше ничего, что можно было бы эффектно разбить, он схватил куртку, и широкими шагами направился к выходу.

То ли Адам на бегу успел предупредить остальных, то ли перекошенное от бешенства лицо Ричарда подавало какие-то сигналы, но, едва завидев профессора, немногочисленные сотрудники пытались спрятаться за первыми попавшимися дверями.

Так и не встретив никого, на ком можно было бы сорвать злость, он дошагал до парковки, и чуть не оторвал ручку, садясь в машину.

Он коснулся панели, и тут же раздался приятный женский голос:

– В данный момент, вы можете представлять опасность для других участников дорожного движения. Управление будет осуществляться автопилотом. Назовите, пожалуйста, адрес.

– К черту на рога! – с сердцах рявкнул Ричард.

– Идиома, предполагающая удаленное место, – отозвался автопилот. – Пункт назначения – Эйлсбери.

Раздосадованный, что не удалось сорвать злость «на других участниках дорожного движения», он вызвал Клауса.

Вызов шел, но голограмма все не появлялась.

– Да? – наконец отозвался друг.

– Я у тебя в черном списке, или просто лень руки поднять? – сдерживая злость, спросил Ричард.

– Вижу, ты не в настроении, – сказал Клаус. – Что случилось?

Голос друга немного притушил бушевавшую в нем ярость.

– Накаркал. Свернули мою работу.

– В пользу марсианского поселения? – удивился немец, вспомнив давний разговор в баре.

– Почти. «На данном этапе финансирование вашего проекта менее целесообразно, чем другие задачи. Рекомендуем вам обратить внимание на перспективные направления, смежные с вашей работой», – зло процитировал он.

– Сейчас? На этапе проектирования электрогенерирующего контура? – Клаус был явно растерян.

Уже более двадцати лет шла работа по созданию термоядерной электростанции на основе реактора международного института плазмы в Грайфсвальде, и одним из ключевых вопросов были именно турбины. Признанные мировые гиганты наперебой предлагали свои проекты, но турбины Нома обладали рядом неоспоримых преимуществ. В них практически отсутствовало трение, что давало возможность работать при больших давлениях и температурах. Это позволяло минимизировать потери мощности и значительно улучшало коммерческие перспективы станции. К тому же, более простая конструкция повышала надежность. По крайней мере, в теории.

К сожалению, институт плазмы сам испытывал острую нужду в средствах, и не мог финансировать эти работы. С большим трудом, несмотря на активное противодействие гигантов машиностроения, удалось найти инвестора. И если сейчас Кирк Вармер прекратит финансирование, новые турбины на многие годы останутся лишь компьютерной моделью.

Дело не только в том, что из-за своих особенностей такой генератор имеет огромные размеры, и применение ему можно найти пока только на электростанциях. Дальнейшие усовершенствования, со временем, позволили бы уменьшить габариты основных узлов, и гравитационные подшипники находили бы все более широкое применение. Но, если сейчас, в начале нового века энергетики, на них поставят крест, гравитационная физика еще надолго останется лишь уделом теоретиков, не имеющей в глазах обывателя никакой практической пользы.

Ричард разразился потоком отборной брани, и Клаус сделал мысленную пометку взять у него мастер-класс в этой дисциплине.

– Этот поддонок делает это специально, – ругался Ричард. – Его интересуют только газетные заголовки!

Клаус попытался достучаться до разума друга, затуманенного злостью:

– Не думаю, что все настолько плохо. В конце концов, он бизнесмен и заинтересован в том, чтобы вернуть затраченные средства.

– Заинтересован он лишь в том, чтобы видеть в новостях свою довольную рожу! – отрезал Ричард.

Ричард Ном был прекрасным ученным, замечательным собеседником и неплохим другом. Но в такие моменты с ним решительно невозможно было разговаривать. Буквально несколькими фразами он мог легко вывести из себя обычно невозмутимого Клауса.

– Так какого черта ты звонишь мне? – рявкнул он. – Хочешь поговорить о Кирке – звони Кирку.

Немец сбросил вызов.

Обескураженный столь резким ответом, и так и не найдя выхода своему гневу, профессор Ном скомандовал автопилоту:

– На вокзал.

– Из контекста вашего диалога, я делаю вывод…

Голос смолк, как только Ричард коснулся панели и отключил уведомления.

Все еще кипя от гнева он купил билет в международном терминале, и через сорок минут уже сидел в вагоне.

За время, проведенное в дороге, профессор Ном почти успокоился, и уже даже жалел о своем опрометчивом решении. Он вполне мог бы обсудить все вопросы по телефону, тем более, что горячее желание, гнавшее его в Америку, в поезде значительно остыло. Вряд ли ему без помех удастся спокойно придушить Кирка Вармера.

Из-за разницы во времени он прибыл в Нью-Йорк ранним утром, и добирался до центра имени Аша Вармера не спеша, надеясь найти причину, по которой мог бы отказаться от визита. Может быть, он бы плюнул на все, и вернулся в Лондон, но мысль о том, что Клаус, при каждом удобном случае, будет припоминать эту поездку, беспокоила чуть ли не больше, чем прекращение финансирования.

Он старался как можно меньше пользоваться транспортом, и большую часть прошел пешком, но, все равно, пришлось прождать больше часа в приемной, прежде чем Кирк появился в офисе.

Едва завидев ученного, директор центра широко расставил руки, и шагнул вперед, собираясь обнять Ричарда.

– Мистер Ном! Какая неожиданность!

– Приберегите объятия для журналистов, – проворчал тот.

Нисколько не смутившись, и продолжая улыбаться, Кирк провел Ричарда в кабинет и подвинул стул гостю.

– Я совершено забыл, что у вас, англичан, не принято выражать свои эмоции. Так чем я обязан вашему визиту?

Поколебавшись, профессор опустился на предложенный стул. Пешая прогулка его изрядно утомила. Вармер сел напротив, всем своим видом выражая вежливое ожидание. Ричард попытался собраться с мыслями. Гнев давно прошел, и сейчас, при виде оппонента он испытывал лишь раздражение. Которое, впрочем, совершенно не мешало трезвости мышления.

– Я оказался в Нью-Йорке по личным делам – сказал он, осторожно подбирая слова. – И, заодно, решил встретится с вами, чтобы уточнить перспективы моей работы.

С той же улыбкой, Кирк кивнул.

– Мы очень ценим то, что вы делаете, и, поверьте, я не меньше вашего желаю скорейшего и успешного окончания этого проекта.

Ричард не сводил глаз с лица спонсора, пытаясь понять, не издевается ли он. Так и не придя ни к какому выводу, он спросил, как надеялся, безразличным тоном.

– Так почему же вы прекратили финансирование?

Теперь Кирк смотрел на ученого с изумлением, или, по крайней мере, весьма удачной его имитацией.

– Быть того не может! – воскликнул он. – Подождите, пожалуйста, минуту.

Кирк ткнул пальцем в терминал, и начал перелистывать страницы. Англичанин смотрел на него, и силился понять: действительно ли Вармер ничего об этом не знает, или же ломает комедию. Кирк хмыкнул.

– Здесь сказано, что ваши счета заблокированы в связи с предстоящим аудитом. Наверняка, это какая-то ошибка. Я запросил более подробную информацию. Не желаете ли чаю, мистер Ном?

Ричард похолодел. Он лихорадочно размышлял, что именно могло вызвать подозрения. Средства он старался выводить аккуратно, так, чтобы в статьях расходов фигурировало только то, что могло иметь отношение к турбинам. Подрядчики тоже отпадают. Заказы на изготовления деталей и механизмов он размещал на высокотехнологичных заводах, которые охраняли свои секреты почище чем ЦРУ пресловутую зону 51, и вряд ли предоставили бы кому-либо документацию даже по решению суда, просто затянув ее передачу до бесконечности силами своих многочисленных адвокатов. Единственный человек, что мог бы заметить разницу между заказанными и полученными материалами был Адам.

Ричард пожалел, что зря израсходовал вазу, разбив ее об стену. Голова ассистента теперь казалась ему более подходящей мишенью.

– Мистер Ном? – повторил Кирк.

– А? Нет, спасибо, – отозвался профессор, сообразив, что так и не ответил на вопрос о чае.

– Как я уже говорил, мы высоко ценим вашу работу, и я уверен, что сможем уладить это досадное недоразумение. Вы же знаете, что приоритетным направлением для нашего центра являются исследования в области гравитационной физики. Да что там греха таить. Я лично заинтересован в продолжении работ моего отца. Кстати, что вы думаете о моей идее поиска внеземных цивилизаций?

Ричард попытался ответить, но горло пересохло так, что он не мог издать ни звука. Он затравленно посмотрел на кувшин, стоящий на столе, и взвесив, что будет меньшим злом: охрипший голос, или трясущиеся руки, мистер Ном, все-таки, потянулся за водой.

– Я нахожу ее весьма смелой, – утолив жажду, ответил Ричард.

Кирк широко улыбнулся.

– Я рад, профессор, что вы меня поддерживаете. А вот и файл с подробным отчетом – сказал он, бросив взгляд на экран. – Вы знаете, было бы замечательно, если бы кто-то вроде вас, занялся подготовкой отправки сигнала. Разумеется, не в ущерб основной работе, а, так сказать, возглавил коллектив специалистов, работающих над данной проблемой.

«Да уж, намек прозрачнее некуда», – горько подумал Ричард.

– Это очень интересная проблематика. Поработать над ней было бы сущим удовольствием, – выдавил он из себя, надеясь, что голос звучит не слишком фальшиво.

– О! Я не смел вас и просить об этом, – Ричард мог бы поклясться, что в этот раз он услышал насмешку. – Вы просто не представляете, как сложно найти компетентного человека на такую должность. Да что там говорить. На любую должность. Вот взять хотя бы клерка, что прислал отчет. Наверняка прицепился к какой-то мелочи, и теперь тратит ваше и мое время. Уверяю вас, дорогой Ричард, что финансирование проекта возобновится в ближайшее время.

Ричард поднялся

– Благодарю вас, – он замялся, и, протянув руку, продолжил. – За ваше доверие.

Кирк вскочил, горячо схватив обеими руками ладонь профессора, словно не желая отпускать дорогого гостя.

– Ну что вы, что вы. Это вам спасибо. Вы не представляете, как долго я искал достойного человека для этого проекта!

Профессор кивнул, и, не найдя что еще добавить, вышел.

Улыбка тут же сползла с лица Кирка, и он с облегчением вздохнул. Слава Богу, что этот британец приворовывал. Ассистент рассказал все что знал, стоило лишь его как следует припугнуть. Кирк на секунду задумался. А сломал ли бы он в действительности карьеру этому, как его, Адаму? Несмотря на то, что его раздражала излишняя пафосность физиков, он, все же, испытывал к ученым симпатию. Как ни крути, а именно они двигали прогресс. Если не брать в расчет совсем уж оголтелых хоппи, большинство из них были нормальными парнями. Со странностями, конечно, но Кирка они не беспокоили, пока не доходили до крайностей. Точнее, пока не начинали заявлять, что наука не его конек.

К Ричарду же Кирк испытывал даже нечто вроде уважения. Старик был каким-то правильным , что ли. Хотя он все не мог взять в толк: как в нем уживались идеалы хоппи и банальное воровство?

Хотя последнее обстоятельство и сыграло ему на руку, Кирк, все же, был немного разочарован в профессоре.

Но кто знает, смог бы ли он найти хоть кого-то, кто захотел бы возглавить проект «Рябь»? Все более или менее достойные ученные бежали от него словно от чумы, едва он заводил об этом речь.

Конечно, все было бы по-другому, если бы Аш Вармер, ученый с мировым именем, поддержал бы его идею. Но играть приходилось теми картами, что достались при сдаче.

Кирк решил заняться финансовой отчетностью по другим проектам, но его мысли то и дело перепрыгивали на предстоящее выступление, и он постоянно проговаривал про себя речь, сглаживая и шлифуя не совсем удачные места.

Поняв, что не может сосредоточиться на документах, Вармер отправился домой.

Здесь он еще раз просмотрел речь, и несколько раз повторил ее перед зеркалом, время от времени, внося правки по тексту.

Надев безупречно отутюженный костюм, он зашёл в комнату к Барбаре.

– Дорогая, ты готова?

Жена обернулась, и у Кирка перехватило дыхание. Платье цвета морской волны струилось по ней как вода, обволакивая идеальную фигуру. Барбара поправила колье, и Кирк чуть не ослеп от блеска камней.

– Еще пять минут, – промурлыкала она.

Кирк вздохнул, но говорить ничего не стал. Жена любила приемы, и считала, что на каждом должна быть неповторима.

Решив, что платье не подходит, Барбара выскользнула из него, и в задумчивости рассматривала гардероб.

Кирку захотелось плюнуть на все, обнять жену, и провести вечер с ней, но, представив, как она будет возмущена, что не попадет на прием, он снова вздохнул, и ещё раз окинув взглядом такое манящее тело, спустился на первый этаж, и стал просматривать новости.

Барбара справилась на удивление быстро. Не прошло и получаса, как она появилась в дверях.

– Я готова.

Кирк поднял глаза, и замер в восхищении.

– Если бы ты не была моей женой, я бы прямо сейчас сделал тебе предложение.

Барбара звонко рассмеялась.

– Не уверена, что второй раз сделала бы ту же ошибку.

Кирк улыбнулся шутке, но улыбка вышла не такая уверенная как перед камерами.

Он встал, и, полушутя, предложил ей руку. Казалось, Барбара не заметила его жеста, но, судя по тому, что в машине она подчёркнуто держала дистанцию и почти не разговаривала, предложение пришлось ей не по душе.

Но стоило им выйти на ковровую дорожку, и жена прильнула к нему, дав обнять себя за талию. В этот раз улыбка Кирка была вполне искренней, и не только потому, что на них были нацелены камеры.

Оказавшись внутри, и выполнив все полагающиеся ритуалы, Барбара поцеловала мужа в щеку, и, извинившись, пошла к шоколадному фонтану, возле которого группка женщин смеялась над шутками жены мэра.

Кирк огляделся по сторонам, и, заметив одного из инвесторов, направился прямиком к нему.

Они пожали друг другу руки, и едва успели перекинуться несколькими фразами, как Кирка пригласили на сцену.

Он слегка поклонился, и, выждав, пока стихнут приветственные аплодисменты, начал:

– Друзья! Я счастлив присутствовать на этом вечере, не только потому, что он преследует благородную цель, но и потому, что нахожусь среди людей, разделяющих мои идеалы.

Снова раздались аплодисменты, и на этот раз они были немного громче, и длились дольше.

Человек в смокинге с ленивым интересом смотрел на сцену, а когда большинство начало хлопать в ладоши, предпочел взять в руку бокал.

– Нехватка воды одна из серьезнейших проблем нашего времени, – продолжил Кирк. – Очистка и опреснение – одно из приоритетных направлений в исследованиях нашего центра, но только работать в этом направлении недостаточно. Недостаточно использовать только знания. Сострадание, сочувствие – вот, что подвигло всех нас прийти сюда сегодня.

К человеку с бокалом подошел генерал, и, встав рядом, стал слушать оратора, который вновь вынужден был замолчать, прерванный овациями.

– Сотню на то, что следующая фраза будет об отце – не глядя на собеседника, бросил военный.

Человек в смокинге кивнул.

– Годиться, – он повернулся откровенно разглядывая генеральский мундир. Взгляд на мгновение задержался на погонах с четырьмя звездами, потом на надписи «U.S. Air Force», и уголки губ слегка приподнялись. – Я смотрю, ты не стесняешься.

Казалось, генерал слегка обиделся.

– Мы действуем на своей территории. А вот вы кто? Не узнаю вас в гриме.

Выпрямив спину, человек слегка щелкнул каблуками, и коротко кивнул:

– Позвольте отрекомендоваться. Денис Давыдов, советник по культуре при российском посольстве.

Генерал не выдержал и слегка улыбнулся.

– Решили вспомнить старых героев?

Денис махнул рукой.

– Это ты историей интересуешься, а большинство о гусарах и не слышали.

Зал стих, и Кирк продолжил свою речь.

– Мы используем не только традиционные наработки, но, как и мой отец, ищем другие пути. Пути, которые позволят сделать наш мир лучше.

Советник кивнул, принимая проигрыш.

– Еще сто на то, что к волне он перейдет в течении ближайших двух минут, – бросил он.

Генерал включил секундомер, и подтвердил свое согласие.

– Принято.

Он обвел взглядом зрителей, внимательно слушающих Вармера, и удовлетворенно улыбнулся.

– Все-таки, это Кирк отличный парень. Замечательная находка.

– Скорее, мальчишка с гранатой.

Военный рассмеялся, и похлопал русского по плечу.

– Не бойся, солдат. Она учебная.

Денис в сомнении покачал головой.

– С его талантом убеждать, вполне может и рвануть.

Генерал пожал плечами.

– Не для этого ли мы ему ее и дали?

– Ты никогда, ради смеха, не думал, что будет, если он все-таки запустит проект?

Американец снисходительно улыбнулся.

– Ты посмотри в зал. Эти недохоппи пришли сюда, чтобы покичиться чувством собственной значимости. Наш парень дает им идею, которая позволяет думать, что они участвуют в чем-то значимом. Они будут его поддерживать ровно до тех пор, пока им это ничего не стоит.

– Ничего не стоит? – Денис приподнял бровь.

– Ты думаешь те пару тысяч, что они пожертвуют так важны? – удивился генерал. – Серьезно думаешь, что их интересует что-то, кроме красивых слов?

– Ну вон та, например, очень внимательно слушает, – Давыдов продолжал дразнить военного, указав на ухоженную женщину в годах с большими, умными глазами.

– Я тебе даже могу сказать, о чем она сейчас думает. Что-то вроде: «Нужно запомнить несколько умных слов, чтобы при случае блеснуть в интервью».

Русский коротко хохотнул.

– Ты злой человек, Уильям. Нельзя так плохо думать о людях.

Генерал нахмурился.

– Не могу себе позволить обманываться. В нашей работе это серьезный недостаток.

Денис молча согласился.

– Может, мы вообще зря тратим силы? Вдруг Китай на это не клюнет, – вслух подумал он.

– Ты хочешь сказать, что одна из ведущих стран мира не захочет поучаствовать в старой доброй гонке вооружений?

– Не знаю, – русский задумчиво рассматривал свой бокал. – Вдруг они, все же вместо этого, решат осваивать Марс, и мы окажемся в дураках?

– Так будет даже веселее: у них поселение, а у нас корабли, чтобы… кхм… охранять инфраструктуру.

– А может, было бы лучше, объединиться с китайцами, и вместе колонизировать Марс? – все так же глядя в бокал, сказал Денис.

Американский генерал подозрительно прищурился:

– Это новая позиция твоего правительства?

Давыдов отмахнулся.

– Не бери в голову. Просто мысли вслух. Курс прежний – не допустить усиления Поднебесной.

Уильям шумно выдохнул.

– Я уже начал прикидывать, когда именно новую директиву упустил.

– Ничего ты не упустил. Мы все так же обрабатываем высшее общество, а англичане занимаются рабочим классом.

Генерал скривил недовольную мину.

– Не понимаю я этого разделения. Мы шишек раскачиваем, британцы – бедноту. А вы, кажется, и не шевелитесь. Наоборот, бомбите сеть статьями о псевдо научности и бесполезности этого предприятия. Вы точно не сговорились с Китаем?

Денис рассмеялся.

– У нас менталитет другой. Если правительство что-то поощряет, значит, по мнению большинства, задумало какую-нибудь гадость. Зато, если ведет разъяснительную работу против какой-либо идеи, то насколько бы она ни была бредовой, люди думают, что идея стоящая.

Уильям покачал головой.

– Как вы так вообще живете-то?

– Менталитет такой, – повторил Денис.

Генерал посмотрел на часы.

– Минута сорок две. Я почти чувствую, как становлюсь богаче еще на одну сотню.

Собеседники сосредоточили свое внимание на Кирке, и невольно поддались его обаянию. Речь, поставленный голос, сама манера держаться, внушали уважение, будили интерес. Уильям мог бы держать пари, что в зале найдется, по крайней мере, несколько человек, что затаили дыхание.

– Сострадание, сочувствие – вот те качества что делают нас людьми. Но не только они. Надежда. Мы можем дать ее тем, кто испытывает жажду. Но кто утолит нашу жажду знаний? Открывая новые горизонты, познавая мир, мы познаем и самих себя. Задавая вопросы, человек ждал ответа от Бога, но, может быть, пришло время найти другие его творения? И вместе задать вопросы звездам.

Коротко пикнул секундомер, и генерал, бросив взгляд на циферблат, с досадой щелкнул языком.

– Еще бы немного, и я обул бы тебя на две сотни.

Денис рассмеялся, и потрепал американца по плечу.

– Иногда, остаться при своих – уже удача.

Американец внимательно посмотрел на советника.

– Вот убей не пойму, как вы с такой психологией умудряетесь войны выигрывать?

***

– Что смотришь? – спросил Скотт, опускаясь на лавку.

Джек повернул экран так, чтобы Брайан мог видеть картинку, и тот тут же потерял всякий интерес. Куча мужиков в смокингах и баб в блестящих платьях с умными лицами сидят и слушают другого мужика в смокинге. Скотт обратил внимание, что костюмы у всех практически одинаковые, и беспокойно заерзал, предположив, что все будут выступать по очереди, а ему придется сидеть здесь, пока Джек будет их слушать.

Заметив взгляд Брайана, приятель вздохнул, и выключил трансляцию.

– Ты хоть чем-то интересуешься?

Скотт набычился:

– Не тупее других буду.

– Согласен, поэтому и советую послушать этого Вармера. Тип додумался, как с помощью гравирадио связаться с инопланетянами.

Раньше Брайан с подозрением относился к увлечению Джека всякой уфологией, и старался поскорее забрать таблетки и свалить. Но после того, как дилер выставился несколькими пинтами пива, Скотт понял, что тот умеет интересно рассказывать, и постепенно между ними возникло что-то вроде дружбы.

В прошлый раз, парни аж рты раскрыли, когда он пересказывал, как в Африке туристы наткнулись на труп пришельца. А когда увидели фотки – вообще обалдели. Естественно, те были не очень хорошего качества: военные заставили стереть все снимки. Точнее, почти все. Одному ушлому американцу удалось нащелкать, как солдаты грузят труп в грузовик, и даже издалека снять разбившийся корабль.

Хоть Скотт в этом бы никогда и не признался, но он старался почаще встречаться с Джеком не только из–за тирекса. Бабки, конечно, никогда не лишние, но на районе только и разговоров, кто кому да кто кого.

– И что нам с этого? – спросил Брайан.

– Эх, никакой у тебя фантазии. Что мы с тобой видели? Завод да футбол по вечерам? А если эта тема выгорит, представляешь, какая движуха начнется? Золотая лихорадка отдыхает.

Скотт молчал, размышляя над услышанным. Джек, видя, что приятель не врубается, зашел с другого конца.

– Вот почему у тебя тирекс берут?

Брайан пожал плечами.

– Ну, типа, развлечься там. Забалдеть.

Джек кивнул.

– Потому, что это качает, потому, что интересно. А представь, что может быть у инопланетян. Да там, не знаю, даже фонарик их какой загнать – желающие в очереди стоять будут.

Брайан усмехнулся, и поиграл мускулами.

– Ну да. Только его сначала как-то забрать надо.

Джек сплюнул в стоящую рядом урну.

– У тебя все мысли только в одном направлении работают. Было бы что, а как раздобыть придумаем. Головы у нас с тобой, слава Богу, с правильной стороны растут.

Брайану польстило, что приятель сказал «мы». Это его наполнило какой-то уверенностью. Раз Джек говорит что можно будет поживиться, значит так оно и есть. Видя, что Скотту идея пришлась по душе, Джек продолжал ее развивать, все больше и больше распаляясь.

– Нет, по-любому все поменяется. Тут будет главное поймать волну. Кто первый встал – того и тапки. Представляешь, прилетят, а где-то жить надо. А мы пустырь расчистим – садите сюда тарелочку. Здесь вас никто не побеспокоит. В наш район и так особо чужие не суются, а мы еще пацанов организуем, чтобы никого не подпускали. Ну и провожать их будем там во дворец, в ООН, куда им там надо. А если чего найти или достать надо, так они к нам обращаться будут.