ЭХО Ассимиляция

Студенты в один голос ответили: «Нормально», типа, как всегда.

Этим они окончательно прорвали блокаду Кости, и он, почти рассмеявшись, бросил:

– Да ладно!

Саманта тут же:

– Вспомнил бы себя.

Костя посмотрел на ребят и сказал:

– Такое забыть невозможно. Первое время я вообще думал, это не я и организм тоже не мой.

Саманта:

– С личным сектором вы уже познакомились, теперь предстоит познакомиться с экипажем, так как пульт управления находится рядом, затем с лабораторным корпусом. Всё остальное сделают АЛ и ваш личный коммуникатор. А мы с Костей из микробиологического отдела всегда будем рады вам помочь или разобраться с возникшими вопросами. И так платформа нас уже ждёт на транспортной линии, вы наверняка видели разметку, когда сюда шли.

Студенты дружно покачали головами.

– Остаётся добавить лишь то, что они существуют на МКС двух типов, транспортные и пассажирские, коммуникатор всегда подскажет, как и куда лучше добраться, и организует транспорт.

Прозрачные двери открылись, и рядом стояла пассажирская платформа на шесть персон, девочки сели на одну сторону, мальчики напротив.

Костя попытался пошутить:

– Пристегните ремни.

Но никто не шелохнулся, зная, что этого делать не надо.

Передвигаясь на платформе, ты не чувствуешь скорости, и ветер в ушах не свистит, ощущения удивительные, мгновение, и ты уже там, где тебе надо быть.

Платформа остановилась перед большим пространственным помещением, видно ничего не было, и никакого защитного фона. Обыкновенные свето-рефлектирующие чешуйки, которыми были покрыты все стены перегородки и прочие конструкции МКС. Что вызвало удивление у новобранцев, они тихо перешёптывались в недоумении, как такое может быть возможным, эти технологии ещё не изучены. Целый модуль может исчезать и видоизменяться с присутствующими там людьми, предметами и своей системой управления, это поразило студентов.

Костя:

– АЛ, авторизуйте доступ в центр, свяжитесь с капитаном.

АЛ:

– Доступ разрешён, капитан ждёт вас.

Костя объяснил удивлённым студентам:

– Эта технология позволяет содержать центр управления станцией в независимом режиме. В случае повреждений или экстремальных ситуаций АЛ трансформирует центр в безопасный отсек для сохранения жизнеспособности станции.

На месте, где ещё секунду назад была стена, образовался проход не более двойной двери, так что все могли беспрепятственно пройти внутрь пространства. Капитан появился ниоткуда и направился к группе, пожав руки всем, внимательно всматривался в лица молодых студентов. Он прекрасно понимал, это они сегодня студенты, а завтра могут стать полноправными жителями станции, с которыми ему ещё предстоит работать.

Прищурив немного глаза, капитан спросил:

– Как прошла телепортация?

Молодые в один голос с бодрячком:

– Отлично, капитан, готовы приступить хоть сейчас.

Капитан:

– Нет, нет, правила надо соблюдать. Вся внутренняя система вашего организма сейчас адаптируется к новым условиям, и мешать ей не надо.

– АЛ, открой нам лобовую панораму.

Мгновение, и матовая стена за спиной капитана превратилась в огромное окно в открытый космос. Окном это можно было назвать с большой натяжкой, скорей вообще отсутствие какой-либо видимой преграды. Создавалась иллюзия полного слияния с огромным, безграничным пространством, это состояние трудно поддаётся описанию, страх и радость восхищения одновременно. Капитан предложил подойти ближе к краю. Костя с Самантой, прожившие на МКС уже больше полугода, оторопели так же, как и молодые, перед такой красотой. Ноги было трудно заставить двигаться. Капитан, конечно, заметил, что оторопели все, дал немного времени привыкнуть, улыбнувшись, медленно направился к панораме.

Один из студентов спросил:

– А это не голограмма?

Капитан:

– Нет, это прямая видимость без искажений. Наша станция – нечто удивительное в сфере научно-технического совершенства, многие технологии на Земле просто невозможны к применению, а здесь работают, как мелодичная песня. В некотором смысле здесь живая каждая чешуйка облицовки МКС, как внутри, так и снаружи. И АЛ контролирует каждую из них, он может трансформировать белее сотни тысяч программных обозначений, как все вместе, так и каждую в отдельности. Если у нас получится установить ретрансляторы за пределами Солнечной системы, АЛ сможет перемещать станцию в любую точку галактики. А в будущем так и будет: строить космические шаттлы уже не будет никакой необходимости.

Студенты стояли и слушали капитана с открытыми ртами. Отблагодарив за интересный рассказ, они сказали, что ничего подобного в своей жизни не испытывали.

Капитан улыбнулся широкой естественной улыбкой, какой улыбаются зрелые люди, когда удивляют маленьких детей незатейливым трюком.

Капитан:

– А теперь отдыхать.

Костя:

– Да, капитан, нам надо ещё успеть лабораторный корпус показать.

Капитан:

– Не перегружайте ребят, только в общих чертах.

Костя, Саманта и студенты выразили благодарность капитану и направились в сторону, откуда пришли, выход открылся именно там, где стояла платформа. Как все поняли, АЛ может открыть и закрыть любую часть МКС и любую перегородку модульных соединений.

Саманта шёпотом по внутренней связи обратилась к Юле, рассказав ей о центре управления и о широком панорамном окне в открытый космос, пояснив, что это впечатление ни с чем сравнить нельзя, никакой иллюминатор такую иллюстрацию не воссоздаст.

Саманта:

– Ты, кстати, была у капитана в гостях?

Юлия:

– Была, но панораму он не открывал. Мы разговаривали о музыке, он, оказывается, может играть на флейте, мне очень понравилось.

Не успев договорить, платформа остановилась возле огромного модуля под названием «Лабораторный корпус», который представлял собой один большой организм, множество микро-роботов производят разнообразные функции, перемещая объекты и предметы от прибора к прибору, проводя сложные химические реакции. Каждый сантиметр лабораторной поверхности подвержен 100% КПД (коэффициенту полезного действия). Почти под куполом этого пространства находится овальная комната, попасть в которую можно по специальному эскалатору. Добравшись, студенты оторопели не меньше, чем у капитана в рубке.

Костя:

– Здесь вы можете наблюдать за всеми событиями и за каждым исследовательским процессом.

Студенты:

– Это как всматриваться вниз и разглядывать, что делают роботы?

Саманта:

– АЛ, активируй классификаторную карту.

По всему вертикальному периметру комнаты вспыхнул экран с табличками, обозначающими формы действия, активные процессы и множество других наименований, пока не известных молодым специалистам.

Костя:

– Всем этим управляет АЛ, но вам необходимо тоже знать, как и что здесь работает, именно этому вы посвятите первое время адаптации в лабораторном модуле. Персональный коммуникатор вам подробно всё расскажет и покажет. И естественно, мы с Самантой к вашим услугам.

Усталость на лицах ребят было трудно не заметить, Саманта предложила сопроводить ребят в их личные апартаменты, ей хотелось лично убедиться, всё ли в порядке у них с личным пространством.

Тандем практики и теории

В это время Майкл уже принимал решение о проведении дополнительных изысканий и проектировании согласно новым данным. Необходимо было понять, насколько достоверными являются эти данные. С появлением новых микроорганизмов картина сильно меняется: как они взаимодействуют со всей экосистемой земной поверхности, и какое влияние они оказывают на отдельные виды? Вопросов было так много, что Майкл предложил всем по внутренней связи после ужина собраться в конференц-зале и обсудить подробней, как это меняет всё направление исследований. Зная, что ужин не всегда можно провести в кругу друзей, одному нужно больше времени закончить работу, другому – меньше. Но сегодня он знал: все соберутся в нужное время, не часто появляется информация, способная всё поставить с ног на голову. Долгое время группа крутится в замкнутом круге, трудно вырабатывать стратегию исследования, когда чего-то не хватает. Юля с Хабибом проверили и перепроверили все известные на этот момент патогенные микроорганизмы, способные регенерировать поверхность земной коры. Почему они исчезают, всем известно, как происходит взаимодействие – тоже подробно изучено, микроорганизмы, перерабатывая и принося в почву азотные, углеродные, серные и многие другие соединения, способствуют плодородию почвы.

Костя и Саманта испытали жизнеспособность всех видов в изменённых условиях, но то, что практически все они живут очень непродолжительную часть времени, а также из-за высокой чувствительности они мгновенно меняют свою форму, превращаясь в токсиканты и микротоксины. Что соответственно не позволяет получить устойчивые результаты. Главный вопрос стоял всегда: как они появляются, что способствует их появлению, как происходит процесс трансформации или эмиграции микроорганизмов, как научиться этим процессом управлять. Одно было понятно точно, чего-то в этой цепочке не достаёт. Убивать Землю научились, а воссоздавать жизненные силы Земли нет.

Когда Майкл пришёл в конференц-зал, все тихо сидели и изучали информацию с Земли, АЛ переслал её всем для анализа. ТОК бесшумно приблизился к общему столу и предложил напитки, все посмотрели на ТОК и практически в один голос произнесли: «На твоё усмотрение».

Костя:

– А что, ТОК тоже может разговаривать шёпотом?

Все улыбнулись. Майкл, ещё раз посмотрев в свой планшет:

– Вам не кажется, что всё может в корне поменяться? Возможно, именно этого нам и не хватало.

Хабиб:

– Если это действительно живые микроорганизмы, да ещё на таких глубинах, это что должно значить?

Саманта:

– Находясь в непосредственной близости с верхней мантией, под воздействием огромных температур они должны выполнять какую-то функцию. Кинестетическая масса литосферы составляет 2,3 от общей массы Земли, толщина этого пояса от 50 до 200 км. И это основная среда их обитания.

Юля:

– Нам нужны образцы, и как можно скорее, мне нужно посмотреть на форму их жизни, я точно не смогу спать, пока не узнаю, как они выглядят.

Костя выпил напиток, принесённый ТОКом, и, азартно почёсывая макушку, произнёс:

– А что если это ключ ко всей экосистеме Земли?

Все молча покачали головами, но усомниться в столь смелом утверждении никто не решился.

Майкл:

– Теперь только нужно дверь к этому ключу найти. Предлагаю спокойно ещё раз всё обдумать и завтра предложить план. Тебе, Хабиб, с Юлей надо решить практическую часть, где и сколько проб нам необходимо провести. Костя с Самантой получат завтра пробы с Земли и исследуют их на предмет устойчивой энергии. А я завтра отправлю научному совету запрос на проведение необходимых работ.

Учёный совет, учитывая всю остроту изучаемой темы, с ответом не задержался. Производственная группа при министерстве геологоразведки поручила группе «Томас» осуществить все необходимые изыскания. Точные координаты и задачи группе определят при встрече участники исследовательской команды международного научного сообщества.

Педантичность и профессионализм

Группа «Томас» состояла из нескольких человек, сам бригадир по имени Томас (48), технический оператор Брик (35), механики Фил (42) и Рей (34). Об их реальных возможностях до конца никто ничего не знал, вся работа, за которую они брались, выполнялась на все сто и немного больше. Ходили байки, что эти ребята могут пробурить любую планету насквозь. База «Томас» находилась в центральной части Австралии, вблизи маленького городка Oodnadatta. Представляла собой несколько взлётно-посадочных полос в разных направлениях, в центре которых размещался огромный ангар с не менее огромными подземными сооружениями. По существу, база представляла собой передовой экспериментальный комплекс, где осваивались и применялись в дальнейшем все новейшие системы роботов-трансформеров и другие научно-технические разработки георазведки.

Встреча должна состояться в центре международного космического сообщества, построенного в своё время на базе обсерватории Мауна Кеа на Гавайях. Все телепортации на МКС и обратно осуществлялись именно с этой базы.

Начало июня 2072 года, с орбитальной станции телепортировались два сотрудника, точнее, практиканта, Хабиб и Юля. В их задачу входило установить контакт с производственной группой «Томас», определить координаты бурения, изъять необходимые образцы и доставить их на орбитальную станцию. Главное – обеспечить частоту забора грунта, хотя в оригинале назвать это грунтом было нельзя. Скорее всего, это должна была быть раскалённая магма либо её аксиальные формы.

Спустя несколько часов после прибытия и адаптации ребята подкрепились, и Хабиб предложил выйти в парк и провести время ожидания на свежем воздухе. Внутренний парк центра благоухал разными экзотическими растениями, ровно подстриженная трава, как мягкий бархатный ковёр, стелилась под ногами. Юля взмахнула руками и сказала: «Как я хочу сейчас быть бабочкой». Яркое солнце слепило ей глаза, она медленно опускала руки, прищурив глаза, увидела бабочку, плавно приближающуюся к её руке. Она протянула руку навстречу бабочке, и та присела ей на кончик большого пальца. Юля ахнула, её глаза заблестели от удивления: «Я чувствую, как своими коготками она держится за мой палец. Посмотри, Хабиб, как она даёт нам рассмотреть её орнамент. Это удивительно, со мной такого не было никогда». Хабиб был удивлён появлению бабочки не меньше, чем Юля, он тоже с интересом разглядывал её окраску. Это потом они увидели, что весь парк был густо заселён разными насекомыми, прыгающими и ползающими. Они выбрали замечательное место под большим увесистым деревом и легли на травку, ощущая всем телом тёплое дыхание земли. Лёжа на траве, заложив руки за голову, Хабиб неожиданно для самого себя спросил у Юли, откуда у неё такие разносторонние способности: скрипка, пение, рисование. Юля достаточно быстро ответила: «Всё детство и юность до студенчества я провела в детском доме. Родителей я не знала, и вместо того, чтобы сидеть, как некоторые дети, у окна и ждать с моря погоды, я ходила в кружки. Распорядок дня был таков, нужно было что-то познавать или изучать. Вот так и появилась моя первая и единственная скрипка, выиграла конкурс, получив из рук знаменитого музыканта эту скрипку».

Хабиб молча смотрел в небо и старался беззвучно глотать ком, подкативший к горлу, вот чего-чего, а такого он никак не ожидал услышать от Юли. Ему хотелось встать и крепко прижать её к груди и пожалеть. Но учитывая, как спокойно она рассказывала свою историю, он понимал, что она сильный крепкий человек, сумевший правильно осмыслить данность со многими неизвестными.

“Рисование”, – продолжала Юля, – это продолжение музыки, но уже с конкретной визуализацией. Воображаемая беседа с самим собой помогает очень хорошо.

Не успела закончить, как, загородив солнце, перед ними выросла огромного размера человеческая фигура.

Она произнесла:

– Я Томас.

Поднявшись с земли, Юля и Хабиб поздоровались и представились, пожав друг другу руки:

– Давайте пройдём в здание и найдём зал для брифинга.

– Да, конечно, – ответил Томас, и они направились в помещение. Дрон-администратор встретил их на входе и предложил кабинет. Расположившись за большим столом в абсолютно пустом зале, с широкими панорамными окнами и видом на океан, Юля предложила приступить к протокольной части. Дрон запустил видео с перечислением необходимой информации, кто и за что отвечает в этой экспедиции. Закончив протокольную часть, Юля спросила у Томаса:

– Вы способны провести такой объём работ?

Томас:

– С вашего позволения, я хочу, чтобы этот разговор слышала моя бригада, они все эксперты своего дела, это поможет правильно оценить обстановку.

Юля и Хабиб согласно качнули головой.

Хабиб:

– Нам необходимо получить буровые керны как минимум с трёх точек земной поверхности. Они находятся: одна в Алжире, другая – в сухой долине Антарктиды и Молдавия междуречье прут и Днестр. Точные координаты необходимо определить на месте. Необходимо пройти литосферу, астеносферу и вплоть до верхней мантии, по возможности.

Юлия:

– И это надо реализовать в кратчайшие сроки. Сколько вам нужно времени на подготовку оборудования?

Томас посмотрел на планшет, лежащий перед ним, Брик показывал три пальца, три дня на подготовку будет достаточно.

Юля:

– Хорошо, через три дня встречаемся, делаем облёт и утверждаем координаты бурения.

Пожали друг другу руки, Томас вышел и направился к стартовой площадке, где оставил свою торпеду, так он ласково называл свой летательный аппарат. Он сильно отличался от всех типовых проектов, многим казалось, что он собрал его сам.

Хабиб и Юля связались с МКС, рассказав о встрече с Томасом Майклу, он выслушал и пожелал им эти три дня хорошо провести время на Земле.

Хабиб:

– Послушай, тебе не кажется, что на Земле всё время хочется есть? Я ловлю себя на мысли, что думаю о еде и всё время хочу что-нибудь съесть.

Юля:

– Да, что-то подобное я тоже испытываю. Пойдём перекусим.

Они сидели за столиком на двоих и уже доедали заказанную пищу, как Хабиб неожиданно спросил: «Так, получается, тебе и поехать некуда?»

Юля улыбнулась и спросила в ответ: «А ты вот скажи, откуда у тебя такое древнее имя?»

Хабиб:

– О, это древнее мусульманское имя и означает оно «дорогой друг» или «милый и любимый друг». У меня дома большая семья, много сестёр и братьев, а я самый младший из всех. Вот поэтому родители меня и назвали таким именем. А что если я приглашу тебя в гости? Уверен, тебе будет у нас интересно.

Юля, смотря прямо в лицо Хабиба, не мешкая ответила:

– Да, я не против.

День и ночь Шахерезады

Хабиб принялся звонить родителям. Родители очень обрадовались звонку сына и стали наперебой расспрашивать его о жизни, здоровье и прочих вещах. Он предупредил, что прилетит не один, а с девушкой. На другом конце он услышал радостные вопли сестёр, хлопанье в ладоши. Радость матери прибавилась вдвойне, она сказала: «Не волнуйся, сынок, всё будет хорошо».

Хабиб мог только представить, как обрадовалась его мать и как она сейчас вытирает с лица большие горючие слёзы радости. Он сказал, что прилетит сегодня вечером или завтра утром, и положил трубку. Это выражение из далёкого прошлого, сегодня нет никаких трубок. Коммуникационное устройство со многими функциями безболезненно имплантируется каждому человеку с рождения, первые и основные – контроль здоровья, идентификация личности, с возрастом открываются новые доступы.

Закончив разговор, Хабиб подал заявку на транспортное средство с целью на три дня посетить родительский дом, два места. Оператор попросил его немного подождать, точное время возможного перемещения она сообщит позже, немного позже.

Пока он вёл разговоры, Юля вышла в парк. Подойдя к окну, Хабиб увидел её сидящей в удобной беседке в центре парка. Пока он шёл к ней, с ним связался оператор и приятным шелковистым голосом предложил: «Если вы не против, то вы можете вылететь через 40 минут, назовите адрес или точные координаты».

Хабиб:

– Сирия, город Ath Thawrah. И если вы позволите, то хотелось бы сделать круг вокруг дамбы.

Оператор:

– Да, конечно, вы можете напрямую связаться с автопилотом на борту.

Подойдя к беседке, он увидел Юлю, сидевшую с закрытыми глазами, широко раскинув руки на перила беседки. Она сидела тихо, чуть дыша, сквозь рифлёную крышу пробивалось несколько лучиков солнца. Один из них ложился прямо на лицо Юли. Оно наполнялось солнечным светом и светилось уже как-то изнутри.

Хабиб смотрел на Юлю и не мог оторваться, думая при этом: какое удивительное сочетание событий. Проведя полгода на орбитальной станции, он и думать не мог, что совсем скоро будет смотреть на знакомого человека совсем другими глазами. Что это, магия этого места, химия или удивительное свойство Земли? Этот вопрос как-то очень глубоко проник в его сознание, и ответ на него ему бы хотелось знать.

Присев напротив, он посмотрел на часы и решил дать немного времени насладиться красотой этого места и тишиной. Даже мысли здесь останавливаются, он не думал, что вот-вот он увидит мать, отца, сестёр и братьев, их детей, он не думал о предстоящей экспедиции, результаты которой могут перевернуть всё представление о регенерации почвы. Он просто сидел и наслаждался тишиной, сам не заметил, как закрыл глаза. Прошло не так много времени, и приятный голос оператора вернул Хабиба в сознание: «Если вы не передумали, то вам уже пора появиться у диспетчера».

Хабиб:

– Да, конечно, мы уже идём.

Он тихо произнёс: «Юля», она мгновенно открыла глаза.

Юля:

– Тебе не кажется, что это прямо волшебное место, здесь ни о чём думать не хочется?

Хабиб:

– Да, я заметил, мы отключились с тобой на двадцать минут и не заметили этого. Обычно мне не удаётся отключиться в незнакомом месте, а о том, чтобы крепко уснуть, вообще не идёт и речи. Нас ждут в диспетчерской, вероятно, она находится на крыше, там же, где и посадочная платформа.

Поднявшись на лифте до верхнего этажа, они оказались в большом помещении, похожем действительно на зал ожидания. На удивление, диспетчер был роботом, он сразу узнал новых гостей центра и предложил выбрать маршрут.

Робот-диспетчер:

– Вы хотели бы добавить ещё пожелания?

Хабиб:

– Нет, спасибо.

Робот-диспетчер:

– Тогда на платформе вас ждёт машина F-7. Приятного полёта.

Модель F-7 практически типовая машина, она используется и в гражданской сфере как такси, и как транспортёр по перемещению грузов, только в разных модификациях. За всё время использования этого летательного аппарата не случилось ни одного критического замечания её проектировщикам. Она так придумана специалистами, падение или выход из строя двигателя невозможны в принципе. Передвижение по воздуху стало намного надёжнее и безопасней, чем по земле.

Это путешествие Юля запомнит, как самое прекрасное в её жизни. И не только потому, что она увидела то, что раньше видела только на картинках, а потому что в её жизни появилось столько новых людей. Они все были так добры с ней, как будто знали её всю жизнь. Хоть Юля и была человеком замкнутым или закрытым с незнакомыми людьми, но в это случае она не смогла удержать холодную маску, она смеялась и радовалась жизни, как пятнадцатилетняя девочка. Любовь и сердечная доброта струились отовсюду, из каждых глаз, которые она встречала в доме Хабиба. С коллегой она виделась эти три дня только за обеденным столом. И что самое удивительное, отметила для себя Юля, никто ни разу не спросил, откуда она знает Хабиба и как долго они знакомы. Три дня пролетели как одно мгновение, Хабиб и Юля вернулись в центр, Томас за это время не позвонил, значит, всё складывается без сложностей.

Поиск маленькой детали большого цикла

Приземлившись на базе, оператор сообщил, что в зале для брифинга их ожидает представитель геологоразведки. Уютно расположившись у окна, Томас доливал вторую баночку кофейного коктейля, его лицо выражало доброе сожаление. Юля первая пошла навстречу и, протянув руку, извинилась за опоздание.

Хабиб:

– Извините, Томас, мы не знали точного времени.

Томас:

– Нет ничего страшного, это я прилетел слишком рано, хотел вас познакомить с командой и нашей уникальной базой. Диспетчер сообщил мне только примерное время подлёта. Давайте не будем терять время и сразу вылетим на нашу базу, а по дороге поговорим.

Юля:

– Да, так будет правильно.

Они дружно вернулись на взлётно-посадочную платформу и прошли внутрь необычного летательного аппарата.

Томас:

– Усаживайтесь поудобней и на всякий случай пристегните ремни, я обычно управляю сам, автопилот, конечно, выбирает плавные режимы, а я люблю с ветерком.

Юля:

– Поэтому вы назвали его «Винтаж»?

Томас:

– И поэтому тоже, этот аппарат у меня уже второй, собрал исключительно своими руками.

Как только сработали датчики герметизации, голос автопилота запросил навигацию.

Томас:

– Домой.

Автопилот:

– Время подлёта 32 минуты. Наслаждайтесь полётом.

Хабиб:

– Да у вас здесь космические скорости.

База «Томас» находилась в центральной части материка и была как-то естественным образом скрыта от любопытных глаз. Австралия не особо живописное место на земном шаре, но её центральная часть в сравнительной близости города Oodnadatta выглядела субтропическим оазисом. Вокруг на многие километры ни одной живой души, сплошные джунгли.

Во время полёта первым заговорил Томас, он высказал мнение бригады о вероятно трудном участке и сказал, что это Алжир. Данные радио-сейсмологии говорят о сложных тектонических платах в этом регионе. Для того чтобы пройти литосферу, надо будет потрудиться.