Полная версия
Святая Русь. Полководец Дмитрий
Качура ответил уклончиво:
– Опосля поведаю. А пока, сказываю, поживи у меня маленько.
– А коль сбегу?
– Не сбежишь. Без провожатого дороги вспять не сыщешь.
Марийка вдругорядь горестно вздохнула. Не сыщешь. Окрест такие дебри да болота, что сам леший заплутает.
На другой день утром она вышла из избы и прошлась вдоль Нежданки. В деревне уже ведали о её появлении. Попадавшие встречь бабы были приветливы:
– Здравствуй, Марийка. Данила – мужик добрый, не обидит. И деревня наша – поискать. Ни боярина, ни тиуна треклятого. На волюшке живем. Не горюй!
Вокруг деревни простирались крестьянские нивы. Изрядно потрудились мужики, раскорчевав вокруг своего поселения вековые леса.
Бегали по Нежданке и ребятишки, оглашая деревню звонкими голосами.
А за околицей, ближе к речушке, дымилась кузня; слышался дробный перестук увесистого ручника. От речушки неторопко шли двое мужиков с бредешком и берестяным лукошком.
«Никак рыбы наловили, – невольно подумалось девушке. – Ушицы бы похлебать».
Марийке захотелось есть. Она вернулась в избу и увидела в ней пожилую женщину в посконном[42] сарафане, наглухо повязанную убрусом[43]. Женщина суетилась возле печи, гремела ухватом, вытягивая на шесток глиняные горшки.
– Ты кто? – с некоторым удивлением спросила Марийка, уже ведая, что у Данилы хозяйки нет.
– Аглая.
Девушка пожала плечами.
– Да ты не дивись, Марийка. Я – жена брата Качуры. Живем своим домом, по соседству. Качура один, яко перст. Прихожу к нему варево сготовить. Попробуй-ка моих штец.
– Попробую, – охотно согласилась девушка.
Марийка аппетитно ела, а Аглая неторопливо рассказывала:
– Данилу в деревне уважают. Степенный и башковитый мужик, не зря его большаком признали. А уж работящий! Дома сиднем не сидит. То избу кому-нибудь рубит, то баню, то дрова в лесу на зиму заготавливает. Одно худо – хозяйки нет. Вот и приходится ему снедь готовить, правда, урывками.
– Семья?
– Семья, Марийка, и немалая. Шестеро ртов. Наготовь на такую ораву.
– Тяжело тебе, тетя Аглая… Ты больше к Качуре не ходи. Сама варево приготовлю. Было бы из чего.
– А сумеешь?
– Эка невидаль. Да я, почитай, с малых лет с варевом управляюсь.
– Да ну! – недоверчиво вскинула льняные брови Аглая. – Аль жизнь вынудила?
– Жизнь, – кивнула Марийка и поведала Аглае о своей безотрадной судьбинушке.
– Да, – печально вздохнула после рассказа девушки Аглая. – Ни детства, ни отрочества светлого ты так и не изведала. Сиротинушка ты, горемычная!
– Да полно тебе, тетя Аглая. Никакого горя я, кажись, и не замечала. Напротив, жила как птичка вольная. Боярские-то дочери, почитай, взаперти живут, за порог не ступи. А я, – Марийка весело рассмеялась, – куда хочу, туда и иду. По всему городу, без всякого пригляду бегала.
– Ну да и слава Богу, что слезами не убивалась. Человек ко всякой жизни привыкает, и здесь привыкнешь.
– Не ведаю, ох не ведаю, тетя Аглая, – раздумчиво молвила Марийка. – К матушкиной избе меня тянет. Я как-то в народе слышала и на всю жизнь запомнила: «Родных нет, а по родной стороне сердце ноет».
– Воистину, дочка. И кости по родине плачут… Пойдем, покажу тебе кормовые запасы.
В сусеках, ларях и в глубоком прохладном подполье хранились мука и разные крупы, свекла, морковь и репа, сушеные грибы и моченая брусника, мед в липовой кадушке и горох в берестяных туесках.
– Хозяйничай, дочка.
Дня через три Качура довольно молвил:
– Добрая из тебя получается повариха, Марийка. Даже хлебы выпекла.
Взгляд Данилы был одобрительный и, как показалось девушке, чересчур внимательный и ласковый, но она не придала этому особого значения. Рад – и слава Богу.
А спустя два дня деревня праздновала Ильин день[44], когда пророк лето кончает, жито зажинает. Качура за бражкой и медовухой засиделся с мужиками до полуночи и заявился в избу на большом подгуле. Лег было на лавку, но в глазах вдруг предстало гибкое, ладное тело Марийки. Всепоглощающая, похотливая мысль толкнула его к горнице.
Марийка проснулась от жадных, дрожащих от неистребимой страсти рук хозяина избы. Испуганно вскрикнула, услышав в ответ жаркие слова:
– Не пугайся… Не могу боле терпеть. Хочу голубить тебя…
Марийка всё поняла и стала вырываться.
– Не смей, дядя Качура! Не смей!
Но Данила одной рукой сжимал её упругую грудь, а другой норовил раздвинуть её оголённые ноги. Натужно и хрипло говорил:
– В жёны тебя возьму… Христом Богом клянусь!
Марийка вспомнила, как хотел над ней надругаться боярин Мелентий Коврига, и налилась гневом.
– Не хочу! Уйди!
Она рванулась изо всех сил и выскользнула из рук Качуры. Опрометью, в одной льняной сорочке, выскочила из горенки, в избе нащупала на колке[45] сермягу – и вон на улицу.
Качура опомнился, пошатываясь, вышел на крыльцо и повинно произнес:
– Прости, Марийка. Бес попутал… Где ты?
Но Марийки и след простыл.
Глава 15. Тревожная весть
Хан Менгу-Тимур не терял времени даром. Он разослал своих послов в Литву, Швецию, Данию и Ливонский орден крестоносцев. Грамот с послами не посылал: уж слишком далёк путь из Сарай-Берке до западных стран. Надо ехать через всю Русь, и если одна грамота попадет какому-нибудь русскому князю, то все его старания окажутся под угрозой срыва. Послы должны передать его повеления на словах: «Вы много лет враждуете с Русью и давно грезите овладеть её северо-западными землями. Ваши устремления могут успешно претвориться. Русь хоть и покорена татарами, но Псков, Новгород, Торжок, Полоцк и другие города пытаются выйти из власти Золотой Орды. Накажите эти мятежные города, треть ясыря[46] и добычи отдайте моим баскакам. Хан Менгу-Тимур не будет мешать вашему вторжению. А если вы не воспользуетесь благоприятным моментом, то 600 тысяч татарских воинов хлынут на Европу и не только повторят путь великого джихангира Батыя, но и завоюют всю вселенную».
Для вящей убедительности всем послам были вручены золотая ханская пайцза и специальная печать, о которых знали все западные короли, князья и магистры.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Ливония – далее в романе это географическое наименование означает всю территорию современной Латвии и Эстонии со второй четверти XIII века, завоёванную немецкими рыцарями.
2
Исключение составляют факты, относящиеся уже к периоду борьбы с немецким завоеванием Прибалтики.
3
Саксы – древнее германское племя, населявшее Северо-Западную Европу и Британию.
4
Свеи – шведы.
5
Дастархан – угощение, а также нарядная скатерть, расстилаемая для пиршества.
6
Остаться на бобах – обмануться в расчётах, остаться ни с чем.
7
Вёдро – ясная, сухая солнечная погода.
8
Морковкино разговенье – день Успения, 15 августа.
9
Лазутчики – разведчики.
10
Жмудь – одна из литовских областей.
11
С конца XIII века собор стал усыпальницей переяславских удельных князей. В 1294 году здесь был похоронен князь Дмитрий Александрович, а в 1302-м – последний переяславский удельный князь Иван Дмитриевич, сын Дмитрия Александровича.
12
Потир – чаша с поддоном, в коей во время литургии возносятся Святые Дары. В 1930 году этот потир был передан Переяславским музеем в Оружейную палату Московского Кремля.
13
Майолика – обожженная глина, покрытая непрозрачной глазурью и рисунком.
14
Тумен – отряд в 10 тысяч воинов.
15
Лепое, лепый – красивое, красивый.
16
В данной главе использованы краеведческие материалы К. Иванова и И. Пуришева.
17
Морда – рыболовная снасть, сплетённая обычно из ивовых прутьев, в виде узкой круглой корзины с воронкообразным входом; то же, что верша.
18
Канитель – очень тонкая витая позолоченная или посеребренная проволока, употребляемая в золотошвейном деле.
19
Лемех – старинное чешуйчатое покрытие из осиновых дощечек, нижние концы которых заострялись в виде ступенчатого клина. Отсюда и название «лемех», так как такие дощечки напоминали заострённый лемех плуга.
20
Гридень – дружинник.
21
Гайтан – плетеный шнурок или тесьма.
22
Жёнка – в данном случае незамужняя женщина.
23
Пользовать – лечить, исцелять.
24
Косая – так в народе называли смерть.
25
Акулина-гречишница – 13 июня по ст. стилю.
26
Сулейка – плоская бутыль.
27
Тиун – приказчик.
28
Пожитки – мелкое имущество, домашние вещи.
29
Каган – император.
30
Журавль – колодец.
31
Чёботы – башмаки.
32
Оратаи – пахари, крестьяне.
33
В правление Золотой Ордой Батыя город назывался Сарай-Бату.
34
Ногай – татарский правитель территории от Дона до Дуная. Имел большое влияние в Золотой Орде, выдвигал на ханский престол своих ставленников, умер в 1300 году.
35
Ногайская Орда – феодальное государство кочевников (ногаев, позднее – ногайцев) к северу от Каспийского и Аральского морей, от Волги до Иртыша. Выделилась из Золотой Орды в конце XIV – начале XV века. Центр – г. Сарайчик.
36
Курултай – военный совет.
37
Пайцза – пластинка, выдававшаяся татаро-монгольскими ханами в XIII–XV веках, как верительная грамота.
38
Охулка – порочащая хула, осуждение, брань.
39
Поруб – место для содержания преступников. Врытое в землю деревянное рубленое строение или крытая яма, стены которой укреплены брёвнами.
40
Рюриково городище – усадьба, обнесенная стеной, где жили князья, правители Великого Новгорода. Городище находилось в трех верстах к югу от города.
41
Адриатическое море – полузамкнутое море, часть Средиземного моря между Апеннинским и Балканским полуостровами.
42
Посконь – домотканый холст из волокна конопли.
43
Убрус – женский головной убор, платок.
44
Ильин день – 20 июля по ст. стилю.
45
Колок – деревянный гвоздь, укрепленный в чем-либо (обычно для вешания).
46
Ясырь – невольники.
