Невидимка

– Дар! – громкий голос капитана резко прервал наш разговор.

Я подскочила с бочки, на которой уже успела с комфортом расположиться и неумело сделала вид что работаю.

– Тебе было приказано шкоты закреплять, а не лясы тут точить! – строго сказал капитан.

– Простите, сер. – вмешался Фред. – Это мы его отвлекли расспросами.

– Отставить оправдания! – прикрикнул на него Коллинс. – Я искал тебя, Дар, не для того, чтобы нотации читать. Сегодня уроков не будет. Доделывай работу на палубе и можешь быть свободен.

– Как это не будет уроков? – расстроилась я.

– Мистер Шелл не очень хорошо себя чувствует. – коротко сказал капитан, и собирался уходить, но тут заговорил Седрик.

– Капитан Коллинс, сер. Мы могли бы взять на себя его обучение, если вы не возражаете.

Капитан слегка приподнял бровь, но Колин и Фред с таким энтузиазмом поддержали товарища, что он всё же согласился. С того момента моим обучением занялись ещё и юные академики, а список предметов, что я изучала с капитаном и мистером Шеллом, пополнился. Колин взял на себя математику, в дополнение к которой обучал меня физике и основам экономики. Седрик учил меня географии, французскому языку и латыни. Фред, обожающий историю, взял на себя этот предмет.

Глава 3

– Что означает твоё имя? – спросила я у Фреда, на нашем первом уроке истории.

– Что? – Фред оторвался от записей, которые пролистывал.

– Имя Фредерик, – повторила я – у него же есть какое-то значение?

– Я точно не помню, но кажется что-то связанное с миром. – ответил юноша. – Зачем тебе?

– Мне интересно, почему человека назвали именно так, а не иначе. Вот капитан Коллинс назвал меня Дар, потому что на каком-то языке это означает подарок.

– Человек не обязан соответствовать тому имени, которое ему дали. – сказал Фред. – Вот моё означает «мир», а я окончил Военную Академию.

– Значит ты будешь воевать за мир. – предположила я.

– Дар, ты же сам понимаешь, как абсурдно это звучит. – отмахнулся Фред. – Но мы отвлеклись, давай вернёмся к войнам прошлого века.

Мой график заметно уплотнился. Хотя учиться было куда интереснее, чем например, нести вахту у штурвала или приводить в порядок такелаж. Я поднималась с первыми лучами солнца, помогала коку с завтраком, наводила порядок, проверяла паруса, а после обеда начинались уроки. С Колином мы погружались в сложный и не всегда понятный мир цифр и формул.

– Что означает твоё имя, Колин? – спросила я, когда мы решили последнюю задачу.

– Победитель. – Колин пожал плечами. – Но разве это важно? Имя это просто имя, иногда лучше не знать, что оно означает…

– Почему? Что плохого?

– Некоторые верят, что по имени можно предсказать судьбу. – Колин нахмурился. – Вот что плохого.

Мне показалось что он чего-то недоговаривает, но совершенно не хотелось знать чего.

Потом была небольшая передышка в виде истории от Фреда. Иногда нас отвлекали другие ребята из академии. Они частенько подходили к моим новым учителям, и болтали о том о сём, пока я что-то записывала, решала или читала. Исключением были разве что уроки с Седриком. В отличие от своих друзей он никогда не позволял знакомым отвлекать нас во время занятия.

– Эй Сед! – окликнул моего «учителя» один из товарищей. – Как на счет партии в покер с Брайаном и Луисом?

– Если ты не заметил, Ричард, я занят. – ответил на это Седрик.

– Да ладно, просто возьми мичмана с собой! – настаивал Ричард, но Седрик был неумолим. Этот человек явно умел расставлять приоритеты и отвлечь от намеченной цели его, кажется, ничто не могло.

Языковой бой с Седриком неизменно начинался с фразы «Comment sa va?». Я отвечала, как мои дела, пытаясь рассказывать всё на французском. Затем изучала по 10 слов на французском и латыни, читала что-нибудь, мы вместе это переводили. Завершала мой учебный день география, на которой я училась не только читать карты, но и сама составлять их.

– Что значит твоё имя? – спросила я Седрика, выводя кривую линию побережья.

– Военачальник. – Седрик слегка улыбнулся. – Но то, что я учился в Военной Академии – чистая случайность.

– Конечно… – не поверила я.

– Правда! Я узнал об этом только через два года после поступления. – сказал он, как можно более убедительно. А потом вновь посерьёзнел. – Но знаешь, хоть Фред и утверждает, что это просто совпадение, я сделаю всё, чтобы добиться высокого звания.

– Ты стремишься к славе? – спросила я.

– Не совсем так. Просто, если я выбрал для себя этот путь, хочу что бы всё было не зря.

С этим я могла лишь пожелать ему удачи, хотя его упорству можно было позавидовать, и я ни капли не сомневалась, что он исполнит эту мечту.

Так пролетели первые две недели плавания. Погода заметно улучшилась, и Седрик предложил перебраться на палубу. Учиться на свежем воздухе было куда приятнее, но тут возникла одна проблема. Скучающие «преподаватели» Фред и Колин нашли себе не безобидную забаву – устраивать шуточные дуэли на шпагах. Конечно, друзья действовали аккуратно, не калечили друг друга, но проблема заключалась в другом. Стоило ребятам достать оружие, как я начинала отвлекаться. Первые пару дней Седрик сохранял спокойствие и просто просил друзей вести себя тише. Но однажды и его ангельское терпение лопнуло.

Я тогда составляла карту, Седрик поправлял, а Колин с Фредом, как всегда, затеяли бой. Я, конечно, тут же отвлеклась. Не знаю точно, что меня привлекало в подобных сценах: то как юноши орудуют шпагой, с такой лёгкостью, будто она ничего не весит или их едва уловимые движения, плавные переходы…

– Дар! – Седрик взял меня за подбородок и повернул мою голову обратно в карту, на которой уже появилось несколько жирных клякс.

Я попыталась стереть их, но естественно сделала только хуже. Седрик несчастно вздохнул, и кинул недовольный взгляд на друзей, однако те были слишком увлечены.

– Прости… – пробормотала я.

– Давай сначала. – сказал он.

Но тут двое дуэлянтов с размаху налетели на ящик, за которым мы расположились и перевернули чернильницу, залив всю мою работу. Вот тут-то терпение Седрика лопнуло. Он выхватил шпагу и через пару секунд Колин был обезоружен. Причём всё произошло настолько быстро, что я даже не успела ничего понять. Фред продержался чуть дольше. Я с восхищением наблюдала за движениями обоих юношей. Красивые и точные атаки Седрика, ловкие манёвры Фреда, но это продолжалось недолго. Седрик действовал настолько быстро, что Фред просто не успевал за ним. Очередной неожиданный выпад и шпага Фреда, описав в воздухе красивую дугу, приземлилась прямо Седрику в руку.

– Браво, Сед. – закатив глаза, сказал Фред, но тот ничего не ответил, а с непроницаемым выражением лица вернулся ко мне, и спокойно сказал:

– Продолжим.

– Как ты это сделал!? – выпалила я. Седрик видимо не хотел отвечать на этот вопрос, но за него это сделал Колин.

– А может научим его, а Сед? – предложил он.

– Хорошая мысль! – поддержал друга Фред. – Я могу взять это на себя. Что скажешь, Дар?

Я, лучезарно улыбаясь, закивала. Седрик оценивающе взглянул на меня, затем на своих друзей – он всё ещё был обижен. Но, подумав немного, вернул ребятам оружие.

– Вперёд Фред. – одобрил он.

Теперь помимо истории Фред обучал меня фехтованию. Мы нашли большую бочку, которую наполнили мешками с песком, получилась неплохая такая мишень. Первый урок был посвящен тому, что бы научить меня держать шпагу. Я не первый раз имела с ней дело, пару лет назад упросила Шелла показать мне несколько движений, но ничем хорошим это не закончилось и старпом с тех пор наотрез отказывался продолжать обучение. Шпага оказалась тяжелее, чем я предполагала, а бочка прочнее. Я со всей силы ударила по ней, в результате шпага отскочила и вылетела у меня из рук. Фред и Колин рассмеялись, даже Седрик, наблюдавший за нами сидя в стороне, слегка улыбнулся. Фред подал мне оружие.

– Попробуй пока что держать её двумя руками. – посоветовал он. – И не бей со всей силы, действуй аккуратнее, ты же только учишься. Вот так.

Он взял свою шпагу и начал показывать, а я повторяла за ним. За этот урок я продвинулась не особо далеко, но, как сказал Фред, немного привыкла к оружию.

Глава 4

Этой ночью наконец-то было ясно, и мы с мистером Шеллом расположились на палубе для очередного занятия астрономией. После столь длительного перерыва я многое успела забыть, поэтому ему довольно долго пришлось освежать мою память. Возможно, это и не отняло бы столько времени, если бы я не отвлекалась каждую минуту… Сегодня я, сама не знаю почему, была слишком рассеяна, честно пыталась слушать своего учителя, но мысли не слушались и то и дело убегали куда-то далеко. Они то рисовали передо мной таинственные необитаемые острова, то неведомых морских существ, с острыми рогами, клыками и чешуёй, полностью состоящей из золота, и в ясный день ослепляющей отважных мореходов…

– Дар, Дар! – голос мистера Шелла резко вырвал меня из мира грез и вернул в реальность. – Вернись, пожалуйста, к уроку.

Я слегка встряхнула головой и, пробормотав извинения, изо всех сил попыталась сосредоточить своё внимание на мистере Шелле. Но…

– Да что с тобой сегодня!? – его тяжелая рука с силой опустилась на моё плечо и хорошенько встряхнула.

Я не знала точно как описать своё состояние. Вроде бы всё хорошо, ничего не случилось… Но меня не покидало какое-то странное чувство. Не то что бы тревоги, а будто я что-то делаю не так. Казалось, что если я прямо сейчас не займусь чем-то полезным, то непременно случится что-то ужасное. Но как я ни старалась заставить себя сосредоточиться на обучении, мысли не слушались… Чем сильнее я концентрировалась на том, что рассказывает мистер Шелл, тем дальше они улетали. Не получалось даже вспомнить то, что давно было пройдено, тем более запомнить новое…

– Так, ты видимо приболел. – серьёзно сказал учитель, касаясь моего лба. – Или переутомился. Ещё бы! Мы уже так долго в плавании. Я, пожалуй, поговорю с капитаном, пусть освободит тебя от дел хотя бы на завтра.

– Я прекрасно себя чувствую! – запротестовала я.

– Не спорь, Дар. Почему бы тебе не отдохнуть денёк, заняться чем-нибудь интересным. Только корабль не утопи…

С этими словами мистер Шелл отошел к борту, и некоторое время стоял неподвижно, вглядываясь в окружающую темноту. Корабль медленно скользил по черной воде. Взглянув на сосредоточенное лицо учителя, освещённое луной, я спросила:

– Думаете до завтра ветер не поднимется?

– Уверен в этом. – ответил учитель. – Не нравится мне эта погода… Только штиля нам не хватало.

Конечно, штиль, с нашим графиком, будет серьёзной проблемой. Но согласиться с мистером Шеллом относительно погоды я не могла. Ну не может она не нравиться! Тёплая летняя ночь, море гладкое, словно зеркало, а небо усыпано мириадами сверкающих звёзд и ни одно облачко не загораживает их. Мы будто плывём по космосу!

– Какой же ты ещё ребёнок, Дар… – пробормотал мистер Шелл, когда я поделилась с ним этим наблюдением. – «Плывём по космосу», надо же придумать…

Он никогда не смеялся над моими выдумками, но и не особо поощрял их. Однако сейчас в его голосе слышалось что-то новое. Любопытство? Восхищение? Как бы то ни было, я продолжила развивать мысль. А что, если космос – не что иное, как огромное море, и каждая звезда – маяк или сигнал бедствия, заблудившегося судна… А что, если космос – это другой мир, а горизонт – черта, этот мир отделяющая. И именно ночью, в полнолуние, эта невидимая черта исчезает, и заплутавшие корабли попадают в тот другой мир, но вернуться не могут…

– И тогда они превращаются в звёзды, застрявшие между мирами и обреченные вечно посылать сигналы бедствия. – заключила я.

Мистер Шелл смотрел на меня, с видом довольно заинтересованным и слегка удивлённым.

– Дар, ты прекрасно знаешь, что горизонта не существует. – осёк он меня. – А уплыть в космос никак не возможно. Если ты, конечно, не изобретёшь способ плыть вверх.

Я расстроенно вздохнула и перевела взгляд на несуществующий горизонт, стараясь понять, где кончается небо и начинается море. И тут, ярко вспыхнув на секунду, мелькнула падающая звезда, оставив за собой длинный серебристый дождь. Я в восторге замерла и тут же обернулась на мистера Шелла.

– Вы видели?! – воскликнула я.

– Да видел. – ответил он равнодушно.

– А вы знаете что это? – спросила я, хитро улыбаясь.

– У тебя, конечно есть собственная версия… – ответил мистер Шелл, слегка нахмурившись.

– Это слёзы Луны. – торжественно объявила я, радуясь что хоть чего-то из того что знаю я, не знает мой учитель. – Вы слышали когда-нибудь Легенду о Солнце и Луне?

Как и следовало ожидать, мистер Шелл её не слышал, чему я несказанно обрадовалась, и рассказала ему легенду, которую услышала когда-то от Тома.

Она любила ночь и холод,Он дню дарил тепло и свет.Она, таинственным покровом,Ложила тени, он же нет.Лучами яркими сверкая,Он озарял всем жизни путь.Она, в тумане мягком тая,Брела на ощупь как-нибудь…Он всеми силами пыталсяВсех окружающих развлечь,И ею тихо восхищался,Гадая, как её привлечь.Она же шума не любила,Всегда задумчива, одна,Но вместе с ним она забылаПечаль и горе навсегда.Он был горяч, силён и весел,Она хрупка, скромна, тиха.И вроде, не могли быть вместе,Но слишком их любовь смела.Тьма и свет, огонь и холод,Необычен их дуэтВопреки любым законам,Друг без друга жизни нет…Но не дано было им вместеИдти по этому пути,Они не думали о мести,Что ждёт их где-то впереди.Не важно, почему им мстили,То дело духов, высших сил,Но их на веки разлучили,Разбив их идеальный мир.В часы заветные заката,Иль на рассвете, на зареОни вдвоём бывали рядом,Но это было как во сне…Вдали, в погоне друг за другомОни томились день и ночьЛюбя, борясь, идя по кругу…И вечно ускользая прочь.Так вечность долгая летела,Но не слабела их любовьИ ярким пламенем горела,Из пепла возрождаясь вновь.

– Вот поэтому, в темноте ночи, когда никто не видит, Луна украдкой плачет. – подытожила я. – А падающие звёзды – это её слёзы.

Мистер Шелл внимательно посмотрел на меня, а я на него. Я ждала, что он скажет что-нибудь про Легенду, но он молчал. И когда я сказала, что услышала её от Тома, он молчал, и даже когда мимо нас прошел часовой, он всё ещё прибывал в странной задумчивости. А потом вдруг спросил.

– А ты ещё стихи знаешь?

– Три года назад Анабет подарила мне книгу Шекспира. Кое-что я помню.

Лгут зеркала, – какой же я старик!Я молодость твою делю с тобою.Но если дни избороздят твои лик,Я буду знать, что побежден судьбою.Как в зеркало, глядясь в твои черты,Я самому себе кажусь моложе.Мне молодое сердце даришь ты,И я тебе свое вручаю тоже.Старайся же себя оберегать —Не для себя: хранишь ты сердце друга.А я готов, как любящая мать,Беречь твое от горя и недуга.Одна судьба у наших двух сердец:Замрет мое – и твоему конец!

Шекспир. Сонет 22

– Стихи о любви вполне в духе Энн… – мистер Шелл слегка улыбнулся. – Хорошо, а сам ты не пробовал сочинять?

– Я… – тут я осеклась. Да, иногда, когда бывали свободные минуты, я понемногу пробовала зарифмовать, но редко писала что-то длинное и осмысленное. Обычно не больше четырёх строк, и те не несли особого значения. Поэтому я решила, что мистеру Шеллу не обязательно знать о подобном хобби. – Нет, не пробовал.

– Попробуй. Возможно, у тебя получится не так плохо, как ты ожидаешь.

Меньше всего мне сейчас хотелось обсуждать с кем-то свои увлечения, а мистер Шелл, похоже, понял, что я соврала. Но, на моё счастье, не стал больше ничего говорить, а коротко кивнул и отправил меня спать.

Глава 5

Своё слово старпом сдержал, и на следующий день я была предоставлена самой себе. Так же он оказался прав и на счет штиля, поэтому наш корабль на целых три дня был полностью отдан во власть моря. Лето, тем временем, всё громче заявляло о своём приближении. Ни ветерка, ни облачка, а солнце пекло так, что можно было поджаривать мясо прямо на палубе… К сожалению (а возможно и к счастью), сырое мясо не входило в список товаров, которые перевозило наше судно, однако других портящихся товаров хватало, и капитан Коллинс нервничал всё больше. Члены команды старались держаться от него подальше в такие моменты, и я следовала их примеру… Да, я была ему почти как родной ребёнок, но это скорее повышало его требовательность конкретно ко мне. Поэтому, при первых же признаках его приближения, я улизнула с палубы, спустилась в трюм и налетела там на Колина.

– Привет. – улыбнулся юноша. – А ты что учиться? Я-то думал у тебя выходной?

– Да выходной, от повседневных морских обязанностей. – пояснила я. – Поэтому я думал побольше времени уделить учебе…

– Странный ты человек, Дар… – протянул Колин, немного иронично. – Тебе позволяют весь день валять дурака, а ты вместо этого бежишь получать знания.

Колин продолжал улыбаться. Я не поняла, шутит он или нет, и не знала, что стоит сказать.

– Мне просто нравится узнавать новое… – неуверенно произнесла я.

– Ты на удивление порядочный ученик. – сказал Колин мягко. – В академии таких любят, только бы ты после поступления не испортился.

– Расскажи мне про академию? – попросила я.

Мы удобно расположились в оружейном отсеке. Я уселась на бочку с порохом, Колин устроился на одной из пушек. Порты были открыты, и солнечный свет оставлял на полу яркие квадраты, от которых в помещении было довольно светло. А ведь шесть лет назад, в такой же солнечный день, я впервые пробралась именно в эту часть корабля…

– Что именно ты хочешь услышать? – голос Колина не позволил мне погрузиться в воспоминания. – Если про то, чему и как там обучают, боюсь, после моих рассказов ты передумаешь туда поступать.

– Почему? – не поняла я. Снова было не понятно шутит он или нет.

– Там довольно высокая нагрузка. Мы тебе и половины не даём. А ещё очень требовательные преподаватели и серьёзная дисциплина.

– Сколько вы там учились? – спросила я, то, что он только что рассказал, и так было очевидным.

– Шесть лет. – ответил Колин после недолгой паузы.

– Тебе там нравилось?

– Конечно! – юноша улыбнулся. – Знаешь, я могу сколько угодно ругать их методы или смеяться над ними, но пусть хоть кто-то, кто там не учился, скажет хоть что-то обидное про нашу академию, и я ему язык вырву!

Я слегка поморщилась, Колин это заметил и поспешил добавить.

– Ну не в прямом смысле конечно. Я к тому, что для нас честь академии превыше всего, и мы не позволим всяким чужакам над ней насмехаться…

– А сами будите смеяться над ней, сколько влезет. – перебила его я. – Это, без сомнений делает вам чести…

– Да ладно. – отмахнулся Колин. – Это же как в дружбе. Ты отлично знаешь все недостатки своего друга, но от этого любишь его не меньше.

– А ты сразу подружился с Седриком и Фредом? – спросила я, меняя тему, так как спорить с Колином не хотела, а с его мнением согласиться не могла.

– Нет не сразу. – парень вдруг рассмеялся. – Если честно, мы вначале вообще не ладили.

– Но я думал вы лучшие друзья… – не поняла я.

– Сейчас да. – подтверди Колин. – Но когда мы только встретились, между нами присутствовало некое… соперничество.

– Из-за чего? И как вы смогли подружиться? – продолжала спрашивать я. Эта история действительно меня заинтересовала, и Колин, кажется, не против был её рассказать.

– Так получилось, что в первый месяц обучения новые студенты разделяются на небольшие группы. Не знаю почему, но я ни разу не видел компании, в которых больше пяти человек. – начал он. – И так вышло, что многие из этих компаний друг с другом не особо ладят. До открытых конфликтов вроде драк обычно не доходит, за это и исключить могут, но дух соперничества есть и порой довольно сильный. Не знаю знаком ли ты с Джоном Тейнором? Такой темноволосый юноша, всегда вертится вокруг наших старших.

– Я, кажется, его видел пару раз. – я помнила этого парня довольно хорошо, он почему-то напоминал мне птицу. – У него ещё взгляд как у орла, будто жертву ищет.

– Как у грифа, так как Джон скорее падальщик, нежели хищник. – поправил Колин, и продолжил. – Но в начале обучения он был другим. Прирождённый лидер, люди к нему так и тянулись. И вот я попал к нему в компанию, и так вышло, что не сладили мы с Фредом и Седриком.

– Из-за чего? Что они вам сделали?

– Брось, ты же их знаешь. Ну что такие ребята могут сделать? – Колин закатил глаза. – В том то и дело, что ничего. Сед – вечный мистер спокойствие, Фред – ко всему относится с юмором. Задеть их не просто, вывести из себя – не возможно. Ну конечно же мы изо всех сил пытались это сделать…

– Зачем? – воскликнула я с ноткой возмущения.

– Просто ради интереса. – ответил Колин спокойно.

Я нахмурилась. Его спокойствие, с которым он говорит всё это возмущало меня даже сильнее, чем те поступки, о которых он говорит.

– Вы задирали людей, пользуясь тем, что они вам не отвечают просто потому что вам было скучно? Что за глупость!

– Эй, притормози, и не вздумай учить меня морали! – строго осек меня Колин. – Сам знаю что глупо, но это было шесть лет назад. И зря ты думаешь, что они нам не отвечали, ещё как отвечали! Очень быстро наши отношения переросли из серии мелких взаимных пакостей, в настоящую войну. И чем дальше, тем серьёзнее всё становилось. В общем, я начал настораживаться, моим товарищам это тоже нравилось всё меньше. Но сказать что-то наперекор Джону никто не решался. Не решался до тех пор, пока очередная наша «шутка» не превратилась в нечто настолько серьёзное, что встал вопрос об исключении Фреда из Академии.

Я открыла было рот, чтобы вставить очередное едкое замечание по поводу того какой Колин «молодец», но недобрый блеск в его голубых глазах, предвещающий самый настоящий шторм, остановил меня. Колин продолжил.

– Джону было всё равно, остальные ребята говорили, что надо бы что-то сделать. Я долго их слушал, наконец мне надоело. Я просто пошел и сделал. Объяснил всё преподавателям, сказал, что это мы виноваты, и Фреда просто подставили. Историю замяли, но нашей компании пришлось две недели посещать отработки. Конечно ребятам, особенно Джону, это не сильно понравилось. Мы разругались.

– А как ты тогда сдружился с Фредом? – я всё ещё не переставала удивляться.

– Он сам ко мне подошел через несколько дней. Я думал врежет, на его месте любой бы так и сделал… А он просто сказал мне спасибо и ушел. Я их потом нашел, долго извинялся, а они посмеялись над тем, какие мы идиоты, и предложили присоединиться к ним.

– Сами предложили? – я не верила ушам. – Но… Ты же подставил их!

– Во-первых, не их, а только Фреда. – резко поправил меня Колин. – А во-вторых, подставил не я, а вся наша компания, я же единственный, кто попытался потом всё исправить. И кстати, если ты прослушал, исправил. – он отвёл от меня взгляд

– Прости, Колин. – я правда не хотела его обидеть. – Просто мне трудно понять, как можно доверять человеку, который уже однажды предал тебя…

Колин какое-то время сидел молча. Я решила, что зашла слишком далеко в своих обвинениях. Да и вообще, кто я такая, чтобы так безжалостно тыкать его носом в его же ошибки, которые Колин уже давно осознал и исправил? Вот именно – никто. Всего лишь невидимка… Мне вдруг стало ужасно стыдно перед Колином, и я решила, что лучше уйти, но он вдруг сказал.

– Я смотрю у тебя проблемы с доверием?..

– Когда я жил с беспризорниками, я тоже работал в команде. – теперь была моя очередь рассказывать историю. Главное не сболтнуть лишнего, поэтому я тщательно выбирала слова. – И у меня был друг. Хороший друг. Мы друг другу всегда помогали, а потом… А потом он выдал всей команде одну мою тайну и слинял. Меня после этого избили.

– Вот подонок. – прокомментировал Колин.

Я невольно улыбнулась, так как Колин только что сумел уместить всё, что я думала о Клыке, в одну короткую простую фразу. На этом наш урок был окончен. Я поспешила к Фреду, в надежде, что из-за жары он не отменит фехтование. Хотя, в любом случае, у меня к нему была пара вопросов.

Носиться по палубе, размахивая оружием под палящим солнцем – мысль так себе, поэтому наш урок не продлился долго. Несмотря на это, сегодня управляться со шпагой у меня получалось куда лучше, и Фред остался доволен, за исключением одного замечания. Я жду инициативы от соперника. Жду, пока он нападёт, а потом начинаю, как сказал Фред, «зеркалить его действия». Из-за этого сопернику легко предугадать как я буду действовать дальше.

– Но эта проблема есть у всех новичков, так что не волнуйся. – сказал он, убирая шпагу. – Ты не видел Колина или Седа?

– Колина видел, мы говорили про вашу академию… – я замолчала, думая как правильнее задать свой вопрос.

– И он наверняка представил её не в лучшем свете. – с уверенностью сказал Фред, но это меня сейчас не сильно волновало.