Дикая Охота

Спасибо – не то слово… И что почки не отбили, тоже спасибо.

Брат с сестрой больше не смотрели на меня, но я кожей чувствовал их любопытство и сомнения. Финн, казалось, ни секунды не мог усидеть на месте: включил музыку на телефоне, выключил, снова включил, стал переключать мелодии. Потом отстегнул ремень, словно ему было тесно и жарко, но вскоре опять пристегнулся. Неугомонный парень крутился, будто у него все тело чесалось, и при этом не умолкал ни на минуту.

– Наверняка в полиции скажут, что девчонка сама сбежала, ведь так поступают все подростки. Ты как думаешь, Крис? Это похоже на Грейс? Могла она ни с того ни с сего уйти из дома? Куда бы она направилась?

Я пока знал только то, что у меня в ушах звенело от звука его голоса. Как сестра его выносит?

– Не знаю. Некуда ей было ехать.

– А как же ты?

Не представляю, хотел меня Финн уколоть этим вопросом или задал его без задней мысли, но получилось обидно.

– Если бы она захотела поехать ко мне, то сперва написала бы.

– А тетка могла ее не отпустить? У них вообще были нормальные отношения? Об этом ты что-нибудь знаешь?

Я знал, хотя и мало. Грейс писала, что с Вивиан поладить нелегко, но жить она особо не мешает.

– Вроде бы неплохие…

Машина притормозила у полицейского участка. Окна в нем ярко светились, по двору сновали люди: одни в форме, другие в штатском, немало было парней и девушек все в тех же оранжевых жилетах. Интересно, это что за группа поддержки?

Айрмед едва успела отстегнуть ремень, как Финн уже выскочил из машины. Сразу стало легче дышать, словно он занимал вдвое больше места, чем на самом деле. С собой парень забрал тысячи вопросов, обрывки музыки и постоянно находящиеся в движении руки. Пружинистым нетерпеливым шагом он направился в участок, ежась от зимнего ветра. Айрмед тем временем повернулась ко мне. Ее глаза в слабом освещении отчего-то казались скорее хищными, чем добрыми, хотя говорила она мягким бархатным голосом:

– Ты уверен, что не хочешь пойти с нами?

Я мотнул головой.

– Все равно ничем не смогу помочь.

Взгляд Айрмед задержался на моем лице дольше, чем можно было назвать приятным, как будто она давала мне возможность передумать. Потом она вышла на улицу и последовала за братом. Я был благодарен ей за то, что не стала меня уговаривать.

Без них в салоне воцарилась ватная тишина. На секунду показалось, что я внезапно оглох. Я даже щелкнул пальцами, чтобы убедиться, что все еще слышу. Потом включил подзарядившийся телефон: пришли несколько сообщений от братьев и одно от мамы. Мне не нужно было его открывать, чтобы представлять, что там написано. Она наверняка интересуется, как поживает Грейс. Я бы тоже очень хотел это знать.

Я попытался придумать, что делать дальше, но безуспешно. Можно было улететь домой следующим рейсом – все равно от меня здесь никакой пользы – и уже на месте рассказать все семье. Мама придет в ужас, братья и сестры расстроятся, ведь Грейс им нравилась. Этот вариант казался самым соблазнительным, но даже в моей собственной голове звучал жалко. За мной водится немало косяков, но равнодушным или трусом я никогда не был.

Значит, нужно остаться и попытаться что-нибудь разузнать. Может быть, и к лучшему, что мне подвернулся журналист. Эти парни умеют выведывать информацию – это вроде как их работа. Вон как от вопросов Финна до сих пор трещит голова… Его натиск нам еще пригодится.

С принятым решением пришло облегчение. Воздух в салоне начал остывать, но не успел я замерзнуть, как дверь с моей стороны открылась, и чья-то рука выволокла меня наружу.

– Вылезай, – велел недавно упомянутый журналист. – Смотаемся кое-куда.

От постоянных переходов из тепла в холод и обратно закружилась голова. Свет фонарей играл на темно-голубом снегу, Финн подпрыгивал в попытках согреться, Айрмед шагала уверенно и быстро. Чем дальше мы отходили от полицейского участка, тем спокойнее мне становилось.

– Что удалось выяснить?

– Предсказуемо – ничего, – радостно объявил Финн. – Неужели ты думал, что я потрясу у полицейских перед носом журналистским удостоверением и они тут же вывалят все, что знают?

– Тогда куда мы идем?

– К тем, кто в курсе всех городских сплетен, – в штаб волонтеров. Они расположились недалеко отсюда, в школе.

Учебный корпус оказался гораздо меньше того здания, где учились мы с Грейс: двухэтажный, со стадионом позади и крохотным внутренним двориком, куда, наверное, выводят учеников во время пожарной тревоги. Но когда мы вошли, то утонули в толпе. Похоже, весь Фьёльби собрался, чтобы помочь найти Грейс.

Где-то лаяла собака, пахло мокрой шерстью. На стенах все еще были развешаны рождественские гирлянды и детские рисунки. Молодая женщина в яркой куртке и с желтым зонтиком, как у экскурсовода, звонко отдавала распоряжения: «Новички – ко мне на инструктаж!» Хоть и выглядела незнакомка хрупкой, но вела себя решительно. Люблю людей, которые знают, что делают.

Кроме нас на инструктаж пришли еще шестеро: молодой парень, несколько взрослых мужчин и женщина лет пятидесяти. Глава волонтеров с зонтиком обвела всех строгим взглядом и задержалась на нас.

– Я вас не знаю, – удивилась она.

Видимо, остальные были ей хорошо знакомы. В таких маленьких городках все друг другу приходятся либо дальними родственниками, либо школьными приятелями. Финн обаятельно улыбнулся. Айрмед тоже – как зеркало. Я им подражать не стал: двух улыбок на трех человек казалось более чем достаточно.

– Мы не местные, – признался Финн. – Я журналист, хочу написать репортаж об этой истории. А это моя сестра, она врач. Мы оба уже участвовали в нескольких спасательных экспедициях.

– Врачи в команде всегда нужны, – согласилась молодая женщина и протянула руку. – Я Клэр.

Я просто представился и скрестил пальцы, чтобы не было больше расспросов. Мне повезло. Глава волонтеров повела нас по узкому коридору между дверьми в классы. Мимо прошли несколько лохматых собак и люди в форме.

– О том, что пропала Грейс, вам сообщили в полиции? – спросил я.

Клэр бросила на меня быстрый взгляд, будто размышляя, стоит ли отвечать.

– Нет, это от меня они узнали о существовании девочки.

– Вот как? – оживился Финн.

Мы вошли в пустой класс. Парты были сдвинуты к стенам, чтобы освободить пространство посередине. В одном углу валялись оранжевые жилеты, в другом – спальные мешки.

– В полиции думали, что пропала только Вивиан Берг, – пояснила Клэр. – Ее автомобиль нашли на горе. Следователи обратились ко мне как единственному человеку во Фьёльби, кто с ней общался. Вивиан – замкнутый человек, у нее и подруг-то не было. Жила в лесу, лишь временами выбиралась на почту, чтобы отправить посылки, но в остальном предпочитала одиночество. За все время знакомства мы с ней только раз выпили вместе кофе. Представляете, как я удивилась, когда узнала, что она взяла под опеку дочь сестры? Они вдвоем с племянницей приходили в магазин буквально за пару дней до того, как стало известно об исчезновении.

– Да там на горе не только машина была… Так копы и выложили все карты на стол, как же! – проворчал один из мужчин. – У меня двоюродный брат работает в полиции водителем. Он говорит, там еще и тело обнаружили.

У меня внутри все похолодело. Я знал, что это не могла быть Грейс, иначе мы бы не собирались искать ее в лесу. Но труп – это всегда плохо.

– Тело? – глаза у Финна загорелись. – В смысле, мертвеца?

– Мертвее некуда, – охотно поддакнул разговорчивый незнакомец. – Скелет, да еще и без головы!

– Раз скелет, значит, труп лежит там уже давно, – логично заметил темноволосый парень, который пришел с нами.

Я посмотрел в его сторону. Новый участник разговора выглядел менее заинтересованным, чем все остальные. Может, решил, что домыслов в рассказе больше, чем правды, а может, ему просто нравилось искать людей в лесу, а кем они были – не так важно. Хотя мне показалось, что он тоже не местный: слишком легко одет и явился один, без друзей.

– Все это сомнительно, – поморщилась Клэр. – Сколько же этот скелет должен был пролежать незамеченным?

– Может, это скалолаз, – обиделся рассказчик. – Свалился в расщелину, замерз…

– …отрезал себе голову, а потом, когда кости оголились, выполз наружу? – вежливо уточнил парень.

Финн хмыкнул.

– Может, скелет принадлежит девчонке и родная тетка ее сварила? – передернула плечами немолодая женщина. – У этой Берг точно были не все дома. Ни с кем не разговаривала, жила одна в лесу, в город ездила только за продуктами… Это разве нормально?

Я хотел ответить, что в эпоху интернета Вивиан Берг могла бы и продукты заказывать через приложение, но промолчал. Моей маме тоже казалось диким, что кто-то вместо того, чтобы заводить друзей в школе или на работе, ищет их в сети. Для их поколения виртуальные знакомые – не настоящие, как будто это роботы, а не живые люди.

– Миссис Пегг, что вы такое говорите! – возмутилась Клэр и повернулась к Финну и Айрмед. – Вот поэтому я и не обсуждаю такие вещи во время поисков. Пусть полиция разбирается, кто кого сварил… А наше дело – попытаться найти девочку или Вивиан. Завтра наша группа выходит первой. Рассветет без пятнадцати девять, к этому времени нужно быть уже на месте. Кто из вас раньше никогда не занимался поисками?

Руки подняли только я и парень, который пошутил насчет скалолаза.

– Ничего, – ободряюще сказала Клэр. – Напомните, как вас зовут?

– Я Крис.

– Томас, – дружелюбно улыбнулся второй.

– Есть теплая одежда и обувь?

– Не думаю, что настолько теплая, – развел руками Томас. – Но я хочу быть полезен.

– Аналогично, – буркнул я.

Клэр не смутила наша неподготовленность, или же она просто не подала виду. Мужчина, у которого родственник работает в полиции, сказал, что у него есть сын нашего возраста, и пообещал завтра принести теплые куртки и ботинки.

После инструктажа местные жители разошлись по домам, а тем, кто приехал издалека, разрешили переночевать в школе. Смысла отправляться ночью на поиски гостиницы не было никакого. К тому же Томас сказал, что в лыжный сезон во Фьёльби свободных мест не найти. Он сам остановился тут у родственников.

Клэр выудила из горы вещей спальники и подушки, показала, где находится душ и как включить чайник. В ярком свете ламп было видно, что она сильно устала: под глазами залегли синие тени, в уголках прорисовывались морщинки, губы напряженно поджались… Сейчас я заметил, что она гораздо старше, чем казалась на первый взгляд.

Айрмед отправилась в машину за туалетными принадлежностями. Брат и сестра приняли идею заночевать в школе совершенно спокойно. Перспектива остаться без мягкой кровати и горячей ванны их вовсе не смутила.

– Давно этим занимаешься? – спросил Финн, вытряхивая спальник из чехла.

– Поисками? – отозвалась Клэр. – С тех пор, как муж пропал в горах. Скоро будет четыре года. Он ушел на охоту один и не вышел на связь на следующий день.

– Его нашли? – осторожно спросил я.

– Да.

Это была хорошая новость.

– Попал в бурю, сломал ногу и не смог вернуться, замерз.

Ладно, плохая.

– Соболезную, – сказала Айрмед, возвращаясь с рюкзаками. – Зимой в лесу легко замерзнуть, достаточно часа.

– Да, думаю, так и было. – Меня поразило, как спокойно Клэр говорит об этом. – Тогда я и решила, что раз не смогла спасти мужа, то помогу еще кому-нибудь. Здесь у нас частенько пропадают люди: то туристы зайдут слишком далеко в лес, то скалолазы застрянут на высоте. Бывает, что старики с деменцией уходят из дома и не могут отыскать дорогу обратно… Дважды искали детей. Оба раза нашли живыми.

– Хлопотное занятие, – заметил Финн. – Когда же ты успеваешь и работать, и ходить с поисковыми отрядами?

Клэр махнула рукой:

– У меня свой бизнес, магазин вечерних и свадебных платьев, а там клиентов немного. Чаще всего покупают обновки перед школьными балами, а в остальное время я считаю удачей, если заглянет один покупатель в неделю. Уж лучше ходить в горы, чем сидеть в пустом зале… Ладно, теперь я, пожалуй, пойду. Хочу отдохнуть перед завтрашними поисками.

Я тоже безумно хотел спать, но знал, что не усну. Написал маме короткое сообщение, чтобы она не волновалась. Ничего не стал говорить о Грейс – решил, что лучше позвоню завтра и все расскажу сам. Потом забрался в спальный мешок прямо в одежде, подложил под голову надувную подушку и принялся наблюдать, как Айрмед расчесывает длинные рыжие волосы, что-то напевая, а ее брат ставит чайник и достает заварочные пакетики. Их возня создавала уют и помогала справиться с тревогой.

Чуть позже Финн поставил рядом со мной чашку. Запахло клубничным ароматизатором. Я приподнялся на локте, сделал маленький глоток и лег обратно.

– Спасибо вам. Не знаю, что бы я делал, оставшись один.

Я говорил искренне: все же в трудный момент брат с сестрой приютили меня, накормили, поделились информацией и не стали задавать лишних вопросов. Я не мог отделаться от чувства, будто знаю их уже сто лет. Попытался вспомнить, не видел ли фотографию Финна где-нибудь в газете. Но кто же смотрит на лица журналистов рядом с материалом?

– Видишь, как удачно все сложилось, – улыбнулась Айрмед. – Хорошо, что мы нашли друг друга.

– Какой трогательный момент! – ухмыльнулся Финн. – Кажется, я забыл выложить пару мотивашек в твиттер: «Друг – тот, кто всегда рядом в трудную минуту», «Верь в себя, следуй за мечтой», «Считай свою девушку бывшей, как только она пропадет без вести»…

– Финн, ты можешь хоть раз не влезать с тупыми замечаниями? – рявкнула Айрмед.

Вся нежность во мне мгновенно испарилась. Я не поспевал за настроениями Финна: пять минут назад он заботливо предложил мне чай, а еще через пять минут – ударил наотмашь. От того, что он попал в цель, стало еще хуже. Я прочистил горло и признал:

– Он прав.

– Я прав, – подтвердил Финн, элегантно скидывая пальто с эполетами. – А теперь, если мы хотим завтра встать вовремя и пойти искать твою бывшую девушку, всем пора спать. Сейчас набросаю черновик статьи из той информации, что мы сегодня собрали, и тоже лягу.

Они потушили верхний свет. Я валялся в спальнике и слушал, как Финн стучит по клавиатуре при свете фонарика, набирая заметку о том, как Грейс Берг бесследно пропала в маленьком городке и никто-никто – ни тетка, ни мать, ни даже ее бестолковый парень, единственный, кто никуда не исчез, – не знает, где она… Потом я услышал шаги Айрмед, мягкие, как поступь лисьих лап. Ее рука легла мне на голову.

– Спи, – шепнула девушка, и я уснул.

Глава IV

ГРЕЙС

Кожа болела так, будто кто-то содрал верхний слой. Горело все: от скальпа до мозолей на пятках. Казалось, что саднят даже глазные яблоки. Но сильнее всего пострадал сломанный нос.

Первую свою поездку с Дикой Охотой Грейс запомнила смутно. Кажется, ее велосипед неожиданно встряхнул гривой и выдохнул облачко белого пара в морозный воздух. Ноги уперлись в стремена, а в руках вместо руля оказалась серебристая уздечка, которая больно впивалась между пальцев.

Они пронеслись над городом в шлейфе собачьего лая и лошадиного храпа. Ветер безжалостно обжигал кожу на лице. До Грейс доносилось позвякивание сбруи, но никакого топота – копыта беззвучно молотили ночной воздух, отталкиваясь от него, как от твердой земли. Временами она задевала коленом чьи-то ноги, и охотники раздраженно отъезжали в сторону, дергая скакунов за поводья. Лиц всадников было не видно – они терялись во тьме. Только мерно покачивающиеся оленьи рога Дикого Охотника задавали направление, возвышаясь над свитой.

Фьёльби внизу сверкнул огнями и исчез. Теперь наездники мчались над заснеженными горами, и Грейс начало трясти от холода. Она вцепилась в переднюю луку так, что пальцы словно примерзли к металлу, и дрожала, пока кто-то, проезжая мимо, не накинул на нее плащ. Девушка приоткрыла глаза и увидела всадника в белом, который одной рукой держал голову Александра.

Потом кто-то свистнул, и Дикая Охота рванула вперед, улюлюкая и вопя. Грейс не смотрела вниз. Она зажмурилась и могла думать только о том, как не вывалиться из седла. Над самым ее ухом пронеслась стрела, задев щеку жестким опереньем. Все это напоминало очень страшный аттракцион, где даже не слышали о системе безопасности.

На этом Грейс словно отключилась. Слишком много всего случилось. Больше всего ей хотелось, чтобы на экране высветилось Game Over и можно было сделать перерыв и пойти налить себе чай с печеньем…

А сейчас она лежала на ковре и чувствовала, как болит все тело, даже волосы. Ладони были красными – наверное, она и вправду ободрала кожу о металлическую луку. Однако пальцы шевелились, значит, все не так плохо. Осторожно, стараясь не делать резких движений, Грейс поднялась сначала на четвереньки, а затем села, прислонившись к стене.

Вокруг было тихо: ни лошадей, ни людей, ни собак… Только длинный, плохо освещенный коридор и множество дверей, выстроившихся одна за другой, как в гостинице. В пролетах тускло горели светильники. Ковер, на котором она лежала, выглядел не слишком чистым.

«Добро пожаловать в Дикую Охоту», – сказала накануне отрубленная голова Александра. Сейчас Грейс была бы рада увидеть даже этого странного парня с косичками, по чьей вине мама и ее злобный брат оказались в одном пространстве-времени. Новоиспеченная охотница подтянула колени к подбородку, обхватила их руками и зажмурилась изо всех сил, пытаясь заплакать. Ей казалось, что это принесет облегчение и избавит от темных мыслей. Но слезы не шли, лицо оставалось сухим, а кожа горела жаром.

«Ты теперь в Дикой Охоте»… Ну и где, черт подери, эта Дикая Охота? Нельзя сидеть! Нельзя оставаться в неподвижности! Чем дольше Грейс бездействует, тем больше времени Лора проведет взаперти с психопатом Томасом – или как его теперь называть? Рауль?

Нужно было осмотреться, понять, что это за место. Она резко выдохнула и поднялась, держась за стену. Затем подошла к ближайшей двери, подергала ручку: заперто. Не тратя времени, переключилась на следующую. Деревянная створка была со сколами, местами испачкана в краске, а над ней висела табличка с именем «Гидеон». Грейс сама не ждала, что так обрадуется, увидев знакомое имя.

Стоило повернуть ручку, как дверь подалась со слабым щелчком. Грейс решительно потянула ее на себя и внезапно почувствовала, что с той стороны кто-то навалился и толкает. Чем шире дверь распахивалась, тем больше напирал невидимый силач.

– Кто там?! – крикнула она, но противник лишь удвоил нажим. Внезапно из образовавшейся щели выпала связка газет с обтрепанными краями. Она свалилась Грейс на ногу, а следом посыпались позолоченные браслеты, несколько дискет, конфетные фантики, самурайский меч, два отрывных календаря… Грейс едва успела отдернуть ступню, прежде чем из проема, который становился все больше, с грохотом вывалилась каменная плита, расколовшись надвое. Затем из номера выплеснулся поток воды с парочкой живых рыб, которые бессильно закувыркались на ковре. Только тогда до Грейс дошло: с другой стороны двери стремится вырваться наружу не живое существо, а просто гора вещей.

Предметы все сыпались и сыпались: дохлая утка, зонт в китайском стиле, целая груда битой посуды, старые башмаки, набитые до отказа чемоданы, книги в бархатных переплетах, вывески «Аптека» и «24 часа»… Грейс изо всех сил налегала на створку, но ноги все равно отъезжали дальше и дальше, высвобождая место для хлама. Она хотела отскочить в сторону, но боялась, что не успеет и окажется погребенной под кучей барахла.

Неожиданно из-за спины Грейс показалась чья-то кисть с длинными тонкими пальцами. Запястье охватывала манжета с серебристой вышивкой, за ней тянулся белый рукав с мягкими складками. Легким нажимом, совершенно без усилий незнакомец вернул дверь в ее изначальное положение. Оттолкнув все, что мешало ей закрыться, Грейс и ее помощник заставили замок защелкнуться.

Грейс перевела дыхание и отошла назад, с опаской глядя на номер, который теперь выглядел совершенно обычным. Если бы не рыбки и куча газет на ковре, можно было подумать, что ей все померещилось. Она повернулась, чтобы отблагодарить своего спасителя, и увидела того самого охотника, который в полете набросил ей на плечи теплый плащ.

Высокий юноша в белом улыбался. Лицо у него было располагающим и как будто слегка виноватым. В первую встречу на горе этот всадник показался ей старше, но сейчас невозможно было сказать, сколько ему лет: с одинаковым успехом могло быть и двадцать, и тридцать. Сверкающий как снег наряд придавал ему сходство с врачом. Грейс не знала его имени, но хорошо помнила, что он единственный говорил с ней на Тролльем пике. Именно белый всадник пытался убедить ее примкнуть к Дикой Охоте. До смерти уставшая девушка пока не решила, отблагодарить его за это или возненавидеть.

– Мы стараемся не открывать двери в комнаты «скрытого народца», – улыбнулся он, указав взглядом на табличку с надписью «Гидеон». – Никогда не знаешь, что оттуда вывалится.

Потом понизил голос до заговорщического шепота и добавил:

– Однажды на меня упало каноэ.

Грейс не нашлась с ответом и просто продолжала разглядывать незнакомца. Находиться рядом с ним было странно, как будто ты случайно забрел на ролевую игру или оказался посреди спектакля, сценарий которого ни разу не читал. Но «белый рыцарь», похоже, чувствовал себя совершенно свободно и в этой одежде, и в этом месте.

– У них там свалка? – спросила она первое, что пришло в голову.

– Как посмотреть. Для нас с тобой – да, а вот Гидеону все эти вещи наверняка казались сокровищами. Многие фэйри ужасные барахольщики: они с трудом расстаются с предметами, которые по какой-то причине считают красивыми.

– Могильная плита? – усомнилась Грейс.

– Наверняка на ней есть причудливый узор из плесени.

– Дохлые утки?

– Когда-то были живыми птицами с ярким опереньем.

– Пакеты?

– Приятно шуршат, – засмеялся незнакомец. Смех у него был такой мягкий, что Грейс показалось, будто кто-то провел ей по спине кусочком бархата. Она улыбнулась в ответ.

Юноша небрежно откинул темную косу себе за спину и старомодно поклонился, прижав руку к груди:

– Несправедливо, что я знаю, как вас зовут, а вам мое имя неизвестно. Я Диан Кехт.

Грейс понятия не имела, как должна ответить: присесть в книксене или протянуть руку для пожатия. Поэтому просто кивнула.

– Приятно познакомиться. Наверное, – добавила она, и брови собеседника удивленно приподнялись. – Спасибо за теплый плащ. Я бы насмерть заледенела там, наверху.

Диан Кехт слегка качнул головой:

– Зимнего ветра теперь недостаточно, чтобы вас заморозить. Но лететь, трясясь от холода, все равно неприятно. Рад, что плащ пригодился. Как сейчас ваш нос?

Грейс понятия не имела, куда делся тот самый плащ, так что даже не могла его вернуть своему благодетелю. А нос, кстати, сильно болел. Она дотронулась до переносицы и отдернула пальцы.

– Позвольте вам помочь?

Она не успела возразить, как ладонь Диана Кехта накрыла ее лицо. Что-то отвратительно хрустнуло, и на мгновение показалось, что ей выстрелили в голову. Но за этим последовало облегчение. Даже дышать стало проще.

– Спасибо.

– Не за что. Простите, что не помог обустроиться. Среди нас давно не было новеньких, и мы вас… потеряли. Если позволите, я провожу вас к остальным и познакомлю со всеми. Сейчас будет ужин, а потом вы сможете отдохнуть. Места здесь достаточно, так что не волнуйтесь, вам не придется ночевать в комнате Гидеона.

Грейс еще раз огляделась. Вокруг ничего не изменилось: все тот же ковер, длинный коридор и одинаковые двери.

– Давайте я проведу вам небольшую экскурсию, – с улыбкой предложил Диан Кехт. – Расскажу только самое необходимое. Весь этот этаж занимает Дикая Охота…

Они прошли мимо лифта и оказались на лестничной клетке. Бесконечные пролеты тянулись вверх и вниз. Номера этажа нигде не было видно. Грейс поискала взглядом окна, но не заметила ни одного. Потом зашумел лифт, где-то с грохотом открылась дверь, стали слышны шаги и голоса.

– В отеле есть кто-то еще? – спросила она.

– О, тут много постояльцев, – охотно отозвался Диан Кехт, направляясь к ступеням, ведущим вниз. – Со временем вы узнаете об этом месте больше. Думаю, оно вам даже понравится.

«Сомневаюсь», – мрачно подумала Грейс, рассматривая безликие пейзажи на стенах. Лестница сначала шла прямо, но затем передумала и принялась закручиваться спиралью, меняя высоту и ширину. Даже перила, за которые Грейс держалась, сначала из металлических превратились в деревянные, а потом и вовсе исчезли.

– Где мы вообще? Это параллельный мир?

Диан Кехт оглянулся через плечо и мягко улыбнулся. Грейс так и не поняла, что скрывалось за этой улыбкой: насмешка над ее невежеством или сочувствие в духе «Бедная девочка, сколько всего ей еще предстоит узнать». Ни то, ни другое ее не устраивало, но не стоило ссориться с единственным здесь человеком, который отнесся к ней дружелюбно.