Три Светланы

Леонид, или как его называли близкие друзья – Сигизмунд, был непререкаемой душой группы. Выходец из Сибири, он привез в Берлин здоровый нрав и радушный характер. Там, где он появлялся, сразу слышался смех, а порою хохот. Он, наверное, играл на всех музыкальных инструментах, которые попадались ему под руку. По крайней мере, за время учебы Светлана была свидетелем его мастерства на аккордеоне, фортепьяно, баяне и гитаре. Забегая далеко вперед, в послеуниверситетское время, Светлана слышала, что Леонид своим «шармом» сперва завоевал душу будущей тещи и лишь затем – сердце жены. Леонид был председателем Интернационального союза студентов университета. Его знал каждый студент из Советского Союза, обучающийся в вузах ГДР, и очень многие русскоговорящие в Берлине.

Незаурядным самородком оказался Вадим Б. Выросший в глуши Кировской области, среди поселений и лагерей, он неохотно расставался с привычным образом жизни и поначалу не вписывался в окружающие нормы поведения. Он мог лечь спать, не снимая одежды. Месяцами ходил в университет в одном и том же наряде. На занятиях спортом на Берлинском стадионе, где в 1951 году проводился Международный фестиваль молодежи !!!, бегал в обыкновенных брюках и ботинках. Шокируя немцев по блоку, стучал острием ножа по столу между растопыренными пальцами. Пил водку, держа стакан одними зубами и затем разгрызал стеклянный стакан, не порезав губы. Светлана удивлялась: как он мог вообще попасть за границу? И неужели за два года обучения в горьковском институте не обратили внимание на его странное поведение! Однако со временем она стала понимать, что это «нестандартное» поведение было своеобразным вызовом немецким правилам пребывания в общежитии, упорядоченным нормам в окружающей среде, всему цивилизованному миру вообще за то, что его лишили нормального детства, правильного воспитания, систематического школьного образования… Вадим рассказывал, что в поселковой школе после занятий в старших классах он сам становился учителем в младших, и это было там нормой! Тот же Вадим в «неспортивном костюме» на престижном стадионе показывал лучший результат в беге на большие дистанции. Его выступления на семинарах отличались очень глубоким знанием материала. Он хорошо знал немецкий и английский, как хобби занимался шведским. Подыгрывая себе на гитаре, пел все песни Высоцкого. Помнил все песни из советских фильмов. Мог на спор рассказать анекдот на любую тему … На выпускной вечер Вадим написал весь сценарий и каждому участнику в отдельности текст выступления в стихах на немецком языке. Светлане Вадим напоминал Фросю Бурлакову из известного фильма «Приходите завтра». Умная и интеллигентная Мария пыталась «перевоспитать» Вадима, но у нее ничего не получилось.

Особняком держалась пара из Эстонии – Карл Л. и Криста Т. Карл был из академической семьи и приехал в Берлин исключительно за знаниями. Как не пытались «вовлечь» Карла в общественную жизнь группы, он всячески сопротивлялся. Будучи комсомольцем, он пропускал комсомольские собрания в посольстве, а если редко и присутствовал, то, не стесняясь, зевал. Погруженный вечно в книги в университетской библиотеке – дома ему не давали спокойно заниматься – Карл единственным отвлечением от учебы считал дзюдо и в этом тоже преуспел. Все удивились, когда на последних семестрах прибалтийский рыцарь Карл на общих симпатиях к шведскому языку сошелся с тихой, худенькой Ниной из Казани.

Криста в родном Тарту была членом горкома комсомола – единственным комсомольским чиновником из группы, и еще в Москве на собеседовании в Министерстве образования ее рекомендовали в комсорги группы. По прибытии в Берлин Криста позабыла о своем комсомольском прошлом. Но в отличие от Карла, учеба ее интересовала мало, часто неделями она вообще отсутствовала на занятиях, куда-то уезжая из Берлина. Зато Криста была завсегдатаем университетских диско. Несмотря на «несерьезное» отношение к учебе, она успешно окончила университет.

Учеба за границей давалась не всем. Люда Л. была хорошей студенткой в родном институте дома, но в Берлинском университете с большим трудом высказывала свою мысль на немецком языке: немецкий ей не давался. Добросовестная и усидчивая, часами просиживая над книгами и твердо усвоив «Инструкцию перед поездкой за рубеж», Люда недоумевала, когда сидя в кинотеатре, следя за происходящим на экране и понимая каждое слово, не понимала: над чем смеется весь зал? После первых летних каникул в Берлин Люда вернулась женой: дома вышла замуж за танкиста. Людин папа, командир полка, сделал перевод зятя на службу в Карлсхорст – пригород Берлина, где дислоцировалась танковая бригада ГСВГ (Группа Советских Войск в Германии). По выходным Сережа, переодевшись в гражданское, часто приезжал в общежитие, прихватив для знакомства «боевой заряд». Вместо того, чтобы проводить ограниченное время увольнения с молодой супругой, он проводил время за «знакомством» с нашими ребятами и нередко, забыв, что он не в казарме, посылал самого молодого в буфет на Восточный вокзал за дополнительным «зарядом». Кончилось тем, что Люда бросила университет и заканчивала учебу дома. Сережу вернули на прежнее место службы.

Самым молодым в группе был славный сын татарского народа Талгат Ш. Скромный и застенчивый парень, он был любимцем группы. В ансамбле он пел под гитару песни о своей любимой девушке, оставшейся в родной Казани.

К сожалению, случались происшествия, которые омрачали пребывание наших студентов в ГДР. Одно произошло, когда Светлана училась на одном из старших семестров, и из Союза приехали уже новые группы студентов.

Однажды поздно ночью наши ребята пешком возвращались из кинотеатра «Kosmos», который находился в центре, недалеко от Alexanderplatz. В этом кинотеатре по пятницам, начиная с 23 часов, демонстрировались многочасовые фильмы, как правило, удостоенные «Оскара» или других престижных кинопремий. Несмотря на поздние сеансы, зрительный зал всегда был полон. Чтобы сократить дорогу в общежитие, ребята пошли не по центральной Karl-Marx-Allee, а напрямик, между жилыми домами. В одном из них на первом этаже располагалась пивная забегаловка, открытая день и ночь. Когда ребята были уже вблизи заведения, из дверей вышел, пошатываясь, пьяный мужчина, поддерживаемый женщиной в таком же состоянии. Не стесняясь, мужчина здесь же на месте стал справлять свою нужду. Наши девушки отвернулись. Омерзительность картины дополнялась тем, что пьяная женщина помогала своему спутнику в этом процессе. Наши парни громко высказали свою оценку этому, неожидаемому в культурной стране, действию, тем более в присутствии других людей. Услышав русскую речь, пьяный заорал на всю улицу: «Russische Schweine … weg mit eurer Armee aus Deutschland!» («Русские свиньи … прочь вместе с вашей армией из Германии!») Все дальнейшее произошло очень быстро: наши парни избили оскорбителя до такой степени, что позднее в больнице у него констатировали частичную потерю зрения. Если бы среди наших парней не находился сын члена ЦК КПСС, первого секретаря крайкома партии одной из союзных областей, то, в лучшем случае, уже на следующий день они сидели бы на своих чемоданах на Восточном вокзале в ожидании поезда на Москву, где решалась их дальнейшая судьба. А в худшем случае, они тоже сидели бы, но в другом месте, не покидая ГДР. Вмешалось советское посольство, и дело замяли, хотя парни по-своему были правы – защищали честь и достоинство наших девушек и Советской Армии.

В ГДР с гастролями приезжали многие популярные вокально-инструментальные ансамбли. В Берлине они часто выступали в Доме германо-советской дружбы, который находился рядом с университетом. Однажды там давала концерт Эдита Пьеха. Когда Светлана вместе с друзьями вошла в зал, он был уже переполнен, в основном нашими соотечественниками, но среди них были и любители русского искусства из немцев. По обеим сторонам вдоль стен тоже стояли желающие послушать песни популярной исполнительницы. Светлане пришлось пройти вдоль стены прямо к сцене. Начался концерт. Пьеха, как всегда, выглядела великолепно. После каждой песни зал взрывался аплодисментами, и концерт для большинства аудитории превращался не просто в успешное выступление любимой артистки, а во встречу с кусочком Родины, с родным домом, тем более лирический репертуар артистки вызывал чувство ностальгии. После того, как стихли очередные аплодисменты, Пьеха обратилась к залу и сказала, что следующую песню хочет спеть с кем-нибудь из зала и, спустившись со сцены, подошла с микрофоном прямо к Светлане, стоявшей с самого краю. И прямо здесь, среди переполненного зала, Светлана вместе с Эдитой Пьехой, которая слегка прижала ее к себе, в один микрофон запели: «Надежда – мой компас земной, а удача – награда за смелость …»

Заканчивался первый семестр, и на рождество все общежитие уезжало домой. Светлана тоже Новый год встречала вместе с родителями дома, привезя из–за границы кучу подарков. Вовка получил давно желаемые джинсы. Мама, увидев похудевшую дочь, всплеснула руками и все оставшиеся дни коротких каникул усиленно откармливала Светлану. В обратную дорогу Светлана, конечно, корзину не везла, но ее чемодан был нелегкий.

Свое двадцатилетие Светлана отмечала в общежитии, заранее хорошо подготовившись к юбилейному дню рождения. Папа дома собственноручно положил в ее чемодан советское полусладкое шампанское, водку и коньяк и некоторые домашние деликатесы, которые, как он всегда говорил, «в никаких заграницах не купишь». В Карлсхорсте, в гарнизонном магазине, она заказала шашлык. В условиях общежития вместе с Марией они испекли огромный торт и украсили его двадцатью разноцветными свечками.

В тот день, возвращаясь пораньше из университета, чтобы накрыть стол, Светлана привычно прошла мимо дежуривших внизу общежития студентов, намереваясь успеть в ожидавший ее лифт, но ее окликнули и попросили показать пропуск. Светлана удивилась. Все проживающие в общежитии давно знали друг друга, по крайней мере, в лицо. Светлана тоже не раз была дежурной. Посмотрев ее пропуск и прочитав персональные данные, дежурный, тем не менее, спросил:

– «Bist du Swetlana aus 117?» («Ты Светлана из 117-го?»)

– «Ja, genau! («Да, точно) – ответила Светлана. – Stimmt was nicht?» (Что-то неверно?»)

– «Nein, nein, alles ok! Hier gibt´s was für dich». («Нет, нет, все ок! Тут кое-что есть для тебя»).

Дежурный улыбнулся, открыл дверцу шкафа, и на свет появился огромный букет роз. Светлана ахнула от неожиданности. Дежурный отряхнул капающую с длиннющих ножек цветов воду и вручил букет ошарашенной Светлане.

– «Heute früh geliefert. Ich habe die Blumen ins Wasser gestellt, damit sie frisch bleiben. («Сегодня утром доставлены. Я поставил цветы в воду, чтобы они оставались свежими), – доложил Светлане дежурный. – Und meine besten Wünsche zu deinem Geburtstag!» (И мои наилучшие пожелания к твоему дню рождения!»)

На этот раз Светлана не отправила замечательный букет алых роз в мусоропровод: «Пусть украшает стол!» – решила она.

Приглашенные на день рождения обращали внимание, конечно, прежде всего на дорогие цветы, хотя и стол был богато уставлен закусками и напитками не из местного магазина. Накрыв такой стол, Светлана постаралась закрепить за собой репутацию славной дочери Кавказа, о которой ей постоянно напоминали. Особое впечатление цветы произвели на немецких девушек, признавшихся себе, что их бойфренды никогда не подарят им таких цветов, да и к тому же какой немец отдаст такую уйму денег за цветы! Наши ребята гадали, кто же мог подарить Светлане такой букет? Остановились на том, что этот тайный поклонник наверняка кто-то из посольских, позволивших себе такой подарок. Парни этот вывод запомнили надолго, и Светлана была ограждена от любого их намерения познакомиться с ней поближе.

Светлана подружилась со своими студентками-коллегами по комнате – Хайди и Каролой. Хайди была венгеркой по национальности, но родилась и выросла в ГДР. Ее отец был академиком. Хайди дружила с Гердом. Герд был чехом по национальности и тоже родился и вырос в ГДР. Его отец был директором крупного завода. Выходцам из семей интеллигенции было значительно труднее поступить в университет – предпочтение отдавали рабоче-крестьянскому происхождению, даже если их общеобразовательный уровень был намного ниже. Хайди и Герд были отлично успевающими студентами. Кроме своих национальных языков, хорошо владели английским – обязательным иностранным языком в университете. Оба были членами FDJ. На торжественные мероприятия, как и все члены Союза свободной молодежи, надевали синие рубашки. Однако Хайди и Герд не были как все, когда нужно было высказывать свое личное мнение. За это их не любили. Даже общаясь со Светланой, они не скрывали своего критического отношения к существующей общественно-политической системе, к дискриминационной политике при поступлении в вузы и дальнейшем трудоустройстве. После окончания университета им удалось уехать в Канаду. Через некоторое время Герд вернулся в Германию. Хайди повторно вышла замуж за выходца из Северной Африки и родила симпатичного смуглого мальчугана. Светлана возобновила контакт с Хайди спустя многие годы после университета, случайно увидев ее страницу в Интернете. Они встретились уже в объединенной Германии, на Женевском озере, куда переселились хайдины родители. Хайди приезжала по делам наследства. Но все это ожидало Светлану далеко в будущем.

На выходные сосед Герда по комнате уезжал домой, и Хайди переезжала на эти дни к Герду. В субботу утром она готовила завтрак, привлекая на кухню мужское население этажа, в особенности наших ребят. Их влекло не то, что она готовила для Герда, а то, во что она была одета. В одной русской сказке царь устраивает испытание для героини – явиться к нему одетой, но без одежды. Героиня достойно выходит из этого испытания, накинув на себя рыболовную сеть. В сказке, правда, не было указано, какой вязки была сеть. На Хайди тканевая вязка была крупной и … больше ничего!

Так как Хайди и Герд были детьми высокооплачиваемых родителей, они получали мизерную стипендию. К удивлению Светланы, родители им помогали мало. У Хайди вообще были натянутыми отношения с отцом. Поэтому они жили очень скромно. Светлана по выходным иногда пекла пирожки и делала любимые пирожные – картошку. Наложив полную тарелку, она отправлялась в соседний блок, и за самоваром, который она подарила Хайди и Герду, они втроем проводили время в беседе. Светлана рассказывала о своей семье, жизни на селе, учебе в Москве … Хайди и Герд делились своими знаниями и впечатлениями о Советском Союзе, полученными в школе, в университете и в общении с нашими гражданами. Эти беседы не только раскрывали Светлане глаза на настроения немецкой студенческой молодежи, на ГДРовскую действительность вообще, но, в первую очередь, совершенствовали ее немецкий язык. На последнем семестре Светлана писала дипломную работу. Написав ее сперва на русском языке, она затем переводила ее на немецкий, и здесь Хайди и Герд часами уделяли ей время, вместе оттачивая адекватный смысл того или иного предложения. Отличная оценка на защите дипломной работы в большей степени была заслугой ее друзей.

Карола была берлинкой и жила вместе с родителями в престижном доме на Karl-Marx-Allee недалеко от общежития. Ее родители были членами SED (Sozialistische Einheitspartei Deutschlands – Социалистическая единая партия Германии) и DSF. В конце войны, будучи шестнадцатилетним мальчишкой, отец покалечил себе ногу, подставив ее под колесо машины, чтобы его не призвали на верную смерть – защищать уже окруженный Советской Армией Берлин. Когда Карола узнала о приезде советских студентов в родной университет, она сама попросила поселить ее в общежитии.

Светлана стала частой гостей в доме немецких коммунистов. Нередко Светлана заставала в доме старшего брата Каролы – Клауса. Полненький, круглолицый, в очках, всегда в костюме со значком члена SED на лацкане пиджака, Клаус был заведующим отделом в центральном органе печати SED – газете «Neues Deutschland» («Новая Германия»), выпускником Высшей комсомольской школы при ЦК ВЛКСМ в Москве. Редакция газеты располагалась как раз напротив студенческого общежития Гумбольдтского университета на Franz-Mehring-Platz. У Клауса была служебная машина, и однажды зимой, когда Светлана засиделась в гостях у Каролы, он подвез ее к общежитию, галантно открыв дверь и поцеловав на прощание руку. Светлане это понравилось.

Прошло некоторое время, и Карола поведала Светлане, что брат говорил о ней с папой и что хочет пригласить ее в театр.

Клаус заехал за ней в общежитие, и они поехали в театр им. Горького. Театр инсценировал горьковскую пьесу «На дне». Светлане было интересно следить за знакомыми еще со школы действиями на сцене в исполнении немецких артистов. Вскоре последовало новое приглашение – в Berliner Ensemble (Берлинский ансамбль) на знаменитую драму классика немецкой литературы Бертольта Брехта «Mutter Courage und ihre Kinder» («Мамаша Кураж и ее дети»). Кульминацией театральных посещений стало «Лебединое озеро» с Натальей Макаровой в Берлинской государственной опере. Для этого Светлане пришлось срочно пополнить свой гардероб. В опере собрался весь культурный бомонд Берлина. Многие Клаусу были знакомы. Он представлял Светлану, знакомые – своих спутников. После оперы отправились с друзьями в ресторан во Дворце республики. Каждая встреча с Клаусом начиналась маленьким букетиком цветов и заканчивалась традиционным поцелуем руки. Светлане стало даже немного обидно. Выросшая на селе, где свои чувства привыкли выражать более эмоционально, она ожидала хотя бы поцелуя в щечку.

Культурная жизнь Светланы не осталась незамеченной в общежитии. Коллеги пытали Марию, но та мужественно молчала, хотя ей нечего было сказать: Светлана ни с кем не делилась своей личной жизнью. Все с нетерпением ожидали продолжения романа.

Очередной раз, уже ранней весной, прощаясь со Светланой, Клаус сообщил, что главный редактор устраивает на даче пикник и пригласил его с подругой. Под подругой Светлана поняла себя.

Главный редактор «Neues Deutschland» Гюнтер Шабовский был членом Политбюро ЦК СЕПГ, выпускником Московской Высшей партийной школы при ЦК КПСС (ВПШ) и хорошо говорил по-русски. Клаус представил Светлану, Шабовский познакомил ее со своей супругой Ириной. Ирина была москвичкой и познакомилась со своим будущим мужем в Москве, когда он учился в ВПШ. Так Светлана вошла в близкий круг знакомых будущей первой леди Берлина – через год Гюнтер Шабовский стал Первым секретарем Берлинского окружкома партии.

Перед самым отъездом домой на летние каникулы Карола сообщила Светлане важную новость: Клаус посоветовался с родителями и собирается осенью сделать ей предложение.

По дороге в Москву Светлана решила сперва открыться Ане и потом посоветоваться с родителями. Подруга на этот раз не хлопала в ладоши, а наоборот, стала грустной и тихим голосом сказала: «Не делай этого! Ты испортишь жизнь себе и ему».

Приехав домой и рассказав о своем знакомстве с Клаусом, Светлана по реакции и ответу папы поняла, что он был уже в курсе дела. Видимо, Аня поделилась новостью с Николаем Григорьевичем, и он дал «дельный совет» своему другу. Мама тоже была категорически против, напомнив, что дядю Светланы убили во время войны немцы. Так Светлана чуть не вышла замуж в Берлине.

Пройдет всего несколько лет, и падет Берлинская стена; Германии объединятся; SED запретят; Гюнтера Шабовского признают виновным в отдаче приказа расстреливать беглецов у Берлинской стены и приговорят к тюремному заключению; Светланин неудавшийся жених останется без работы и служебного автомобиля.

Осенью, в начале последнего года обучения, в группе справляли первую свадьбу советских студентов в Берлине: Александр, бывший комсорг курса, с которым Светлана приехала на учебу из МГУ, женился на Галине из Москвы.

Галина хоть и не блистала красотой, но была умной и рассудительной девушкой. Несколько медлительная, она, тем не менее, знала, чего она хочет и была уверена в правильности своих поступков. Дочь врачей из кремлевской клиники, привыкшая к избранному кругу общения, она наверняка нашла бы себе более подходящую пару в Москве, но вдали от дома, из ограниченного выбора она остановилась на абсолютно послушном, безвольном Александре, исполнявшем каждую ее прихоть. В присутствии других Галина могла, например, «любя» назвать Александра «крокодилом Геной», нисколько не сомневаясь в том, что это его не обидит. Все понимали, что это – брак по расчету: Галине нужен был статус замужней женщины с абсолютным правом свободы в своих поступках. Александру нужно было закрепиться в Москве и пробивать свою карьеру. Но и невеста, и жених совершали одну и ту же ошибку. Находясь относительно долго за границей на фоне свободных семейных отношений, гражданских браков в немецких семьях, со стороны кажущихся правильными и счастливыми, они намеревались создать подобное в своей семье. Вернувшись домой, чужие отношения в русских условиях окажутся неприемлемыми.

С этим Галина и Александр столкнутся позже, а в ту последнюю осень пребывания в Берлине, в столовой посольства накрывались свадебные столы. Стены были увешаны различными пожеланиями, типа «Жениху да невесте – 100 лет да вместе!» Для молодых была предоставлена черная «Волга» с дипломатическими номерами, украшенная шарами и лентами. Забрав молодых и свидетелей из общежития, разукрашенная «Волга» покатала их по центру Берлина, нарушая все правила дорожного движения и вызывая клаксонную поддержку остальных участников движения – немцы тоже хотят иногда жить без правил, но немцам нельзя нарушать правила, поэтому, приезжая к нам, они оттягиваются по полной!

Торжественная регистрация с традиционным «маршем Мендельсона», обменом обручальными кольцами и вручением свидетельства совершалась ответственным работником посольства в присутствии студенческого куратора, секретаря объединенного комитета комсомола, приглашенных на торжество преподавателей университета. Тамадой, конечно, выбрали Леонида. Веселье на свадьбе было гарантировано!

На последнем семестре студенты освобождались от регулярных занятий, оставались только консультации с руководителем дипломной работы. Светланин руководитель профессор доктор фрау Гофманн часто проводила консультации у себя дома, назначая время, удобное для дипломников. Иногда за круглым столом усаживались 10-12 человек, и всегда фрау Гофманн была всем рада. Не было случая, чтобы на столе не стояла ваза с фруктами, печеньем, конфетами … даже из Москвы «Мишка на Севере» или «Белочка» – фрау Гофманн сама ездила в командировку в Москву, и аспиранты из советских вузов были у нее частыми гостями, а с пустыми руками у нас в гости приходить не принято! Однажды, ожидая большой наплыв на консультацию, фрау Гофманн выставила на стол обыкновенный тазик, в котором обычно стирают белье, доверху наполненный фруктовым салатом, поставив рядом стопку тарелок и ложки. Было понятно, что в доме просто не нашлось подходящей посуды, но для фрау Гофманн важнее было накормить вечно голодных студентов. Пришлось, преодолевая неприятное чувство, поглощать очень вкусный салат. Светлана в который раз за время пребывания за границей констатировала факт превалирования содержания над формой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.