Адские хроники. Каинова печать

– Да. Могу узнать, с кем имею честь разговаривать?

– Я второй заместитель наместника Аджитанта, господин Аворфис.

– Моё почтение!

Рьяно высказав своё приветствие, Эйтон суетливо поклонился и дал знак завершать приёмку без него.

– Насколько мне известно, у вас есть свой кабинет, – намекнул барон, что в его желании обойтись без лишних свидетелей.

– Да. Конечно. Прошу вас!

Дом находился в центре посёлка и всего в дюжине метров от места, где встреча состоялась. Однако управляющий заметно спешил, преодолевая это скромное расстояние быстрой, даже в чём-то смешной походкой. Определённо, ему не хотелось, чтобы визит руководства успел привлечь внимание прочих вампиров. Поэтому Аворфис мысленно усмехнулся и сделал про себя пометку на что именно стоит надавить при необходимости манипулирования Эйтоном. А затем они расположились в кабинете, где барон сел в кресло и, блюдя человеческие предпочтения, даже предложил вампиру поступить аналогично.

– Пока шахты находятся в моём подчинении… временном, – последнее слово Аворфис намеренно выделил и, поправив пенсне, продолжил. – Мне не хотелось бы нарушать установленный здесь порядок и создавать менее благоприятные условия. Я полностью поддерживаю точку зрения госпожи Пелагеи в том вопросе, что любой труд должен достойно оцениваться. Обязаны иметь место хотя бы небольшие поощрения.

Второй заместитель позволил себе приветливо улыбнуться и посмотрел на собеседника, стараясь понять, не перегнул ли он в своей добродетели палку. Эйтон был древним и мудрым существом, а потому, несмотря на нечастое общение с демонами, достаточно хорошо разбирался в их бескорыстии.

– Нет ли обстоятельств, выправление которых способствовало бы мотивации ваших подчинённых? Или, быть может, именно вам что-то требуется?

– Нет, мой господин.

Ушлый вампир с каменно-доброжелательным выражением на лице отказался от возможных выгод, дабы самому же и не иметь никаких обязательств за подобную благодать. Умно. Но Аворфис, не моргнув глазом, продолжил свои расспросы.

– А что по количеству рабочих?

– Мощных взрывов давно уже не было, а со времени последнего многие шахтёры восстановилось. Темпы добычи почти полностью пришли в норму.

– Вы не упомянули о новых сотрудниках, периодически поставляемых вам из Аджитанта, – подкрался на шаг ближе к нужному ему моменту демон. – Разве они не внесли свою пользу?

– Новообращённые всегда тяжело вписываются в новую для них жизнь. Но нареканий к ним у меня нет, – ответил Эйтон, не удержавшись от проявления блеска заинтересованности в глазах.

Будучи управляющим, этот вампир не мог не отметить факт, что все новички оказались женщинами, а высокий интеллект позволил ему даже сделать вполне правдоподобные догадки, идентично схожие с умозаключениями барона. Второй заместитель легко это понял. И всё же, с самым невинным выражением на лице, он продолжил вести разговор в нужное ему русло окольными путями.

– В вашем отчёте за прошлый период присутствовала фраза об окончательной гибели сразу трёх новообращённых. Насколько я могу судить, с обстановкой в самих шахтах это никак не связано, однако точная причина смертей так и не названа… Мне не стоит волноваться за вероятные беспорядки?

– Нынешнее настроение жителей очень лояльное. Все мы верно служим на благо Ада.

Как же! Судя по всему, Эйтон верно служил исключительно наместнику Аджитанта. Иначе с чего бы ему противиться в том, чтобы хоть немного поспособствовать Аворфису? Зачем отвечать такой тривиальной фразой? Однако сам барон не намеревался покидать район шахт, покуда не подтвердит или же, напротив, не опровергнет свою догадку. А потому он довольно воскликнул:

– Прекрасно! В таком случае, им будет приятно, если я осмотрю поселение.

Угроза сработала. Вампир ощутимо сник, ибо на самом деле своих создателей его подчинённые люто ненавидели, да и почти не боялись их в силу собственного практически абсолютного бессмертия. Если бы не зависимость от кристаллов душ, то все работы давным-давно бы прекратились. Однако вампиры работали, остервенело кляня демонов. И, другими словами, если второй заместитель начал бы по-хозяйски расхаживать по поселению, то кто-нибудь всенепременно высказал бы истинное мнение общественности. Кто-нибудь в согласии присоединился…

И тогда самой первой с плеч полетела бы голова самого лгуна-Эйтона!

– Как пожелает мой господин, – заметно бледнея, всё же произнёс управляющий, но его слова не имели особого значения.

Аворфис, не требуя желаемого напрямую, уже спровоцировал нужное развитие беседы. Заглядывать в дома, приступая к вежливым расспросам, стало бы для него бесполезной тратой сил, не приносящих никакого удовольствия. Будущее можно было сделать значительно проще одной единственной фразой.

– Полагаю, мне следует начать осмотр именно с новообращённых, раз они, как вы говорили, тяжело вписываются в обстановку. Возможно, с моим присутствием эту проблему станет возможно исключить.

Эйтон непроизвольно и вполне по-человечески поджал губы, а там, сделав на взгляд Аворфиса верный выбор, сказал:

– Возможно, исключительно в целях экономии вашего времени, мой господин, будет лучше, если сначала вы примете мой последний отчёт? Он как раз завершён, а моя жена пока соберёт всех интересующих вас лиц во дворе дома.

– Вы женаты? – искренне удивился барон. Он не заметил ничего подобного. Хотя, быть может специфика вампиров…

– Это человеческий брак, – перебил мысли демона Эйтон, и интерес второго заместителя тут же угас.

– Меня устраивает ваше предложение.

К счастью, сбор новообращённых не затянулся, и Аворфис несколько расслабился. Он, несмотря на передачу ему дел шахт, не имел особого права здесь находиться. Дядюшка, пусть не озвучивал этого вслух, явно не желал подобных визитов, исподволь им препятствуя. У барона не было даже нужных координат для телепортации! По сути, он воспользовался занятостью наместника да крошечной лазейкой в уставе, чтобы осуществить «проникновение». Но поведение Эйтона настолько согласовывалось с предположениями демона, что ему было ясно – посещение шахт стоило его стараний. Ну, а когда второй заместитель всё же увидел приведённых вампиров, то развеялись и его последние сомнения в необходимости совершения такого визита.

– Значит, те смерти были связаны именно с некоторыми нововведениями в обращение, – хмуро заключил он.

Эйтон согласно кивнул, ничего не произнося вслух.

«Зачем же ты это задумал, дядюшка? Зачем?!» – мысленно застонал Аворфис.

Больше делать ему здесь было нечего. Обдумать полученные сведения можно было в ином месте. Например, в собственном кабинете.

Второй заместитель обвёл взглядом окружающее его пространство и сцепил пальцы в замок ещё крепче.

«Обращение в вампира», – мрачно думал он при этом.

Нет, несомненно, подобное являлось рациональнее постоянного вливания сил в человеческий организм. Всё-таки подобную «заботу» клетки людей самостоятельно в некий момент отвергали. Женщина могла погибнуть (и неожиданно) и через час, и через несколько тысяч лет. Да и не обладал наместник Аджитанта должным могуществом для столь серьёзного оттока собственной энергии. Однако, несмотря на логику в этом моменте, благоразумия в создании нечисти или нежити Аворфис не видел вовсе.

И всё же, кто в Аду не ведал, как мало общественное порицание заботит виконта Ал’Берита?

Хранитель летописей уже смог умело использовать то обстоятельство, что официальные требования к заместителям наместников не предъявляются столь строго, как к самим наместникам. Большей частью на выбор кандидатуры влияли личные предпочтения да традиция. Поэтому насмешка над пробелом в законодательстве (являющимся всего лишь лазейкой для выбора в помощники низших талантливых демонов) вышла яркой. Несомненно, её углубление стало бы похоже на особо дерзкое издевательство. Ведь с точки зрения закона ушлый дядюшка сможет сохранить должность даже за нежитью!

Но нет. Такого испытания его честь выдержать не могла.

Глава 3

Мир был взбудоражен.

Но знали об этом лишь избранные.

Насмешки над виконтом, открыто звучащие во всех городах Ада, доказывали действенность метода, избранного для прекращения кровосмешения, однако возникшую проблему не разрешали. А покончить с ней раз и навсегда было необходимо.

Демоны – не люди. Для них истина, что предпочтение собственной выгоды за счёт ослабления позиций всего Ада – это ненависть к своему народу. Так поступают только выродки. Демоны уверены, нарушение единых интересов – это предательство. Они убеждены, что возвышение своего эго в такой степени требует искоренения. Тот, кто идёт против своей крови, обречён на изгнание, потому что разрушает свой мир. И потому ведающие, какого масштаба вероятная катастрофа может произойти, с первых слов приветствий перешли на обсуждение персоны ещё не рождённого первым заместителем наместника Аджитанта дитя. Ранее они не смели открыто проявлять своё беспокойство, дабы не дать тайне распространиться, но здесь, в Башне Совета, посторонних не было.

– Озвучит Рай свой протест или нет, мы сами не можем допустить появление такого рефаима!

Эмоциональный голос был неузнаваем. Башня скрывала за мрачными завесами облик говоривших и искажала звуки.

– Можем, – опроверг сухой равнодушный голос.

– Плод достаточно сформировался, чтобы сделать заключение – этот рефаим способен иметь потомков. И всем нам известно, чем это грозит!

– Это не причина, – повторил тот же самый голос с той же предельной уверенностью, однако оратор на этот раз не был столь краток. Он продолжил. – Нет ни единой правовой нормы, обеспечивающей законность ликвидации будущей матери на таком основании.

– Благодарю, что не дали мне озвучить это самостоятельно, – произнёс Ал’Берит, продолжая вписывать в свиток ход собрания.

– Ха, напомнить, что мы сейчас говорим о человечишке? – взъелся кто-то из присутствующих. – У нас нет права на уничтожение, но откуда… В бездну вас всех дери! Откуда взяться на то запрету?

– Именно во избежание подобных недопониманий, все мы здесь сейчас и присутствуем, – любуясь выводимыми им собственными словами, заметил Ал’Берит.

– Недопониманий? Это смешно!

– Требую соблюдать официальный тон, – грозно произнёс Агхторет.

Его неподвижная монументальная фигура, восседающая на высоком кресле, словно ожила на несколько секунд. Лик нахмурился. Но сидящий рядом с ним Заррахтаг проявил больше недовольства. Этот Адский советник так уставился на балкон одного из ярусов, что с минуту в Башне Совета царила полная тишина. И, нарушая её, он громко сказал:

– Пора перейти к делу.

– В известные всем нам место и время на госпожу Пелагею было совершено покушение. Однако прошло больше суток, а предписываемого законом разбирательства по свершившемуся преступлению на данный момент так и не ведётся, – приступил к речи Ал’Берит, сосредотачивая всеобщее внимание на себе. Голову от свитка он при этом не поднимал. – Это грубое правонарушение вынудило меня подать запрос на организацию нынешнего собрания. Раз ответственные за выявление преступников лица принимают подобную халатность как должное, я требую официального подтверждения статуса госпожи Пелагеи. Мне видится необходимость в этом, так как да, она человек. Но человек, который состоит на государственной службе и является моим первым заместителем. Для большей доступности могу пояснить, что это означает для меня. Она причислена к служащим третьего ранга, и покушение на неё нельзя расценивать иначе как противодействие власти Князя. Разбирательство по свершившемуся преступлению должно проходить соответствующим образом.

– Кандидатура была предварительно утверждена Его высокопревосходительством Дзэпаром, и присяга происходила соответственно всем требованиям, – сообщил Агхторет, единой фразой прерывая возможные возражения.

Вслед за этим на подиуме в центре башни возникла иллюзия одного из демонов, посчитавшим нужным открыть своё присутствие.

– Тогда я требую от наместника Аджитанта предоставить в мой отдел пояснения о необходимости столь длительного пребывания его заместителя на Земле. В данном регионе не происходит существенных катаклизмов вследствие вывода человечества из стазиса, чтобы ей и далее продолжать деятельность по урегулированию конфликтов.

– Всенепременно, – ответил Ал’Берит, поднимая на говорившего такой ледяной взгляд, что тот мог заморозить и лаву. Когда Хранитель летописей вернулся к своему занятию, иллюзорный облик демона уже рассеялся.

– Нет оснований полагать, что статус этой женщины неправомерен. Но раз убийство человека отныне рассматривается здесь как противодействие власти Князя, – послышался оскорбительно насмешливый голос, – то, может, стоит напомнить, что не менее актуально и соблюдение интересов Ада в целом? Не ощущаете ли вы нависший над вами свет? А, виконт?

– Соблюдение интересов Ада и спровоцировало меня напомнить о важности принципов законности в любых действиях.

Титул в вопросе прозвучал откровенным глумлением, но Ал’Берит отреагировал на насмешку равнодушием. За тысячи лет своей жизни он привык не поддаваться на провокации такого рода.

– Или я должен, – всё также ровно продолжил он, – показать низшим насколько мы не соблюдаем собственные законы? Мне выставить дополнительную охрану для своего заместителя?

Пространство башни тут же наполнил собой ещё один разъярённый голос.

– Даже если ты сохранишь жизнь этой женщине, то за рефаима тебе…

– Прозвучало требование сохранять официальный тон!

Агхторет поднялся со своего кресла единым рывком и, одновременно ударил мощным кулаком по подлокотнику. Драгоценный камень, из которого было изготовлено кресло, треснул. На пол посыпались мерцающие осколки, и звон их смешался с громогласным заключением великого герцога.

– Дальнейшее обсуждение считаю тратой времени. Притязания Хранителя летописей имеют под собой основу.

– И что? Мы теперь должны дать человеку спокойно вынашивать чьи-то предательские планы по изменению мироздания?! – всё-таки посмел возмутиться кто-то.

– А вот об этом законы как раз-таки умалчивают, – усмехнулся Заррахтаг, а затем в компании остальных советников вышел размашистым шагом прочь из башни.

Уход этих демонов делал дальнейшее обсуждение бессмысленным и давал Ал’Бериту понять, что, несмотря на публичное признание великими герцогами его правоты, официальная резолюция не будет составлена. Однако ему было достаточно и этого. Он закончил делать записи, пребывая в приподнятом настроении, а затем довольно посмотрел на опустевшие ложи и, неторопливо убрав все канцелярские принадлежности, прошёл через камень стены.

В лицо ему тут же ударил морозный воздух Ледяного Замка. Коридор замело снегом. Изморозь незамедлительно начала покрывать открытые участки кожи. Виконт привычно расслабился, вбирая в себя холод, а затем вернул себе привычную температуру тела. Иней тут же растаял, но капельки влаги мгновенно обратились в лёд и красивыми кристаллами скатились с него. В свете тусклых магических светильников они напомнили ему россыпь бриллиантов… или же глаза Ашенат. Ассоциация заставила Ал’Берита улыбнуться и дойти до печати для телепортации, мысленно напевая весёлый мотив.

– Ты выглядишь очень довольным, – хмуро заметил герцог Дзэпар, который, видимо, возжелал личного разговора со своим подчинённым, раз оказался именно здесь и сейчас.

– Так и есть.

– Зато твоя речь в Башне Совета оставила разъярёнными очень многих.

Прежде чем ответить на это замечание, наместник Аджитанта позволил недовольству промелькнуть в своих глазах.

– Да, но она существенно облегчит осуществление моих дальнейших намерений.

– Ал’Берит, может быть я открою тебе тайну, – с неприкрытым ехидством в голосе произнёс герцог, – но присутствующие в Башне Совета не посчитали, что были неправы.

– Его высочайшее всевластие Агхторет признал назначение на должность госпожи Пелагеи соответствующим всем требованиям. Соответственно, намеренное убийство служащего третьего ранга не может не рассматриваться как тяжёлое преступление. Законы должны соблюдаться независимо от личного отношения к ним.

– Я умею делать выводы. И думаю, ты тоже способен на это. Тебе прекрасно известно, что ты заставляешь весь Ад рассуждать об истинной причине твоего безрассудства. И если этот рефаим не умрёт сразу после рождения тебе будет суждено вкусить все последствия своих нынешних забот.

– Если окружающим то угодно, то пусть размышляют и судачат обо мне, – беззаботно произнёс Ал’Берит. – В конце концов, пока они переживают как нарушить мои планы, у них не остаётся времени на свои собственные.

Позиция подчинённого была ясна Его высокопревосходительству, а положение стороннего наблюдателя, которое он предпочёл занять, не предполагало углубления хода беседы. Поэтому он попрощался с Ал’Беритом, хотя Ледяной Замок так и не покинул. Он быстрым шагом пошёл по заснеженным пустынным коридорам, не желая останавливаться, пока не достиг бы своей цели. Но на этом пути его поджидала встреча с герцогом Иариэлем. И он не стал её избегать.

Львиноголовый демон находился в обществе Шанфеш. И стоило прекрасной, хотя очень недалёкой, маркизе завидеть Дзэпара, как она тут же поспешила скрыться из виду. Подобная торопливость нарушала этикет, но Её могущество всегда слабо придерживалась светских правил, предпочитая потакать собственным капризам.

– Моё почтение, – первым поприветствовал его Иариэль, и Дзэпару стало понятно, что встретившийся ему демон не прочь побеседовать. И так как он сам был намерен в будущем перемолвиться с этим собеседником о некоторых делах, то доброжелательно ответил:

– Взаимно. Мне приятна встреча с вами.

– Сегодня в Замке все спешат, но вы, вроде как, не торопитесь?

– Нет. Конечно, нынешние времена полны не самых желанных событий, но не в моих стремлениях заботиться о них. А вы? По вашему спокойствию не скажешь, что их длань коснулась вас.

– Благодарю за проявленный интерес, – ответил Иариэль, начиная хмуриться. – Однако остаться в стороне на этот раз для меня неприемлемо. Увы, когда мудрость используется не по назначению, то деяния мудрецов приходится разрешать всем миром. Так что было бы странно, если бы я не пожелал оказать влияние на происходящее.

– Ваши слова делают моё скромное намерение не принимать участия в нынешнем безобразии самым настоящим безумством! – усмехнулся Дзэпар, но Иариэль лишь свёл брови на лбу ещё ближе.

– Безумство то, что все мы вынужденно потакаем прихотям Хранителя летописей. Вместо открытого удара нам предопределено действовать исподтишка, – тихо и скорбно произнёс он, прежде чем пристально поглядел в глаза своему собеседнику. – Когда умирала Её всевластие Ашенат, я очень верно заметил при вас, что на наше счастье её любовь не была взаимной.

События прошлого за единую долю секунды пронеслись перед глазами Дзэпара. Они возникли из самых глубин его памяти, но были детальны настолько, что, казалось, происходят в настоящем.

– Она почти что мертва, – сухо констатировал факт Иариэль.

Князь Светоносный уже покинул дом барона Ражхафера, откуда Ашенат так и не съехала даже после смерти любовника. Личное прибытие Владыки Ада и его непосредственное участие делали демонессе честь. И для полного осознания оказанного ей почтения её тело всё ещё жило на остатках источающейся энергии. Однако ключевые узлы энергетики были раздроблены и уже не могли восстановиться.

Перед демонами лежал труп. Пока ещё живой.

– Мы с тобой хорошенько веселились, пока были подругами. Прощай, Ашенат! – сказала Шанфеш и с лёгкой улыбкой, полной нежности, обратилась к Ал’Бериту. – Может, приступим к оставшемуся делу? Это будет последняя история, которую мы разделим на нас троих.

– Полагаю, её сын должен быть где-то в этом доме, – отводя взгляд от умирающей сестры, спокойно произнёс Ал’Берит. – У неё не осталось сторонников, которые не побоялись бы оказать ей хоть какую-то услугу.

– Придётся вам в этой истории немного потесниться, Ваше могущество, – рассмеялся Вердельит. – Принадлежащая мне информация, что Ашенат скрывает ребёнка где-то на самых нижних этажах, достойна того, чтобы помнить о моём участии.

– И это всё, что известно? – поморщилась Шанфеш, так как поняла, что именно она послужила причиной присутствия любвеобильного демона. Управляющего придворными развлечениями здесь никто не ожидал, но он прибыл вместе с Князем, и прогонять его вроде как было невежливо.

– Большего мой источник не знал! – с претензией во взгляде развёл руками Вердельит. – Этот бездельник даже имя назвать не смог.

– Когда-то Ашенат говорила мне, что назвала бы своего вероятного ребёнка Аворфисом…

– Разве имена так уж важны? – перебил маркизу Ал’Берит и с азартной улыбкой воскликнул. – Вперёд! За дело!

Троица выдвинулась вперёд. Поверженная демонесса смогла лишь немного повернуть голову, чтобы проследить за их уходом пристальным взглядом бриллиантовых глаз. Но это всё равно порядком насторожило Дзэпара.

– Мне не приходится сомневаться в способностях Князя, однако Ашенат недаром заслужила свою репутацию, – с беспокойством обратился он к Иариэлю, однако тот равнодушно пожал плечами.

– Она достаточно сильна даже для своего высокого происхождения. Стремления Его высочайшего всевластия Ши’Алуэла доказали свою продуманность в смерти его детей. Он тщательно избрал мать для них, Её величие воистину являлась плодородной почвой, – спокойно ответил Иариэль и с грустью добавил. – Жаль только, что небольшое опоздание обошлось ему так дорого. Лучшее досталось именно первенцу графини.

– До подобного могущества Ал’Бериту очень и очень далеко, – усмехнулся враз успокоившийся Дзэпар.

– И всё же в настоящем именно этому виконту предстоит стать графом и получить должности Хранителя летописей и Главы архивов Ада, – не принял насмешки Иариэль. – А потому предлагаю последовать за остальными. Не каждый день получается стать свидетелем подобного.

– По мне, так это достаточно скучное завершение, несмотря на оригинальность общего сюжета. Но если вы желаете…

Оба герцога оставили позади комнату с умирающей легендой, но свой разговор так и не прекратили. Их оживлённая беседа даже стала столь занимательна, что, когда им пришлось остановиться, дабы перевести внимание на актуальные события, они ощутили небольшую досаду.

– Это определённо здесь, – изучая в свете множества выпущенных им крошечных световых шариков, больше похожих на светлячков, выведенные кровью руны, заключил Вердельит и всерьёз возмутился. – Но у меня стойкое ощущение, что мы пытаемся пробиться в Лабиринт нежели отыскать ребёнка!

Пройти через коридоры, защищаемыми ловушками, созданными безумным воображением Ашенат, стало затруднительно даже для такого количества Высших. Хорошо ещё, что демонесса замкнула контур большинства из них на себе, а потому они уже или утратили свою силу, или угасали. Однако оставшихся всё равно хватало с лихвой. Последнее препятствие, к слову сказать, заставило нахмуриться даже герцогов, но…

– О, эту комбинацию я знаю! – вдруг с ноткой веселья сообщил Ал’Берит, и Вердельит, с ярко прозвучавшими в его голосе иронией и раздражением, выразил всеобщее мнение.

– Так снимайте же защиту, Ваше влияние!

Заниматься самостоятельно подобным никому из присутствующих не хотелось. Уж очень отчётливо в рунах читались последствия некорректного вмешательства.

– Для этого нужна кровь Ашенат.

– Пространственные перемещения заблокированы. Видимо, она всё ещё жива, – недовольно заметила Шанфеш и заключила. – Но мы тебя подождём. Ведь это твоя месть Ши’Алуэлу, мы только свидетели.

Ал’Берит обернулся и тоскливо посмотрел вглубь, казалось бы, бесконечного коридора. Дорога до этого места, пусть и прерывалась на снятие ловушек, но заняла целых полтора часа!

– Возможно пойти иным путём, – задумался вслух повелитель Аджитанта и внимательно посмотрел на герцога Дзэпара. – Ключом является часть генетического кода, но когда-то для отмычки я использовал и кровь младшего брата.

– Что же это ваша сестра от вас так добросовестно скрывала? – не удержался от бестактного вопроса Вердельит, легко догадываясь, откуда комбинация могла быть известна виконту. Ему ещё очень хотелось добавить: «Неужели свою спальню?», но благоразумие возобладало.

Ал’Берит не ответил.

– Великий герцог Ши’Алуэл доводился вам троюродным дядей, Ваше всевластие, не так ли? – намекнул Иариэль своему недавнему собеседнику.

– Да. Наше родство и внешне заметно, – съехидничал Дзэпар, поворачивая свои головы так, чтобы недовольство всех трёх пар глаз стало очевидно всем присутствующим. Однако затем сделал глубокий надрез на руке. Из ранки медленно, словно бы в недовольстве, что её вообще потревожили своими надуманными хлопотами, вытекла одна единственная крошечная капелька.

То ли кровь герцога не особо подходила для «отмычки», то ли навыки вскрытия таких «замков» Ал’Берит основательно подрастерял, но защита снялась после длительных манипуляций.