Узник чести

– Академия Аэртан, или Академия Хранителей, – глубоким голосом говорил старый маг, – была основана верховным магом Королевства Гундриком Могучим, когда он решил, что действующих школ колдовства не хватает для защиты страны от магических угроз. Причиной этому послужил тот факт, что все предыдущие академии и университеты не специализировались на борьбе с этой напастью. В одной только столице Королевства, Фолкстайне, уже есть несколько образовательных заведений, таких как Школа Боевых Магов Фреддинга, однако их выпускники работают строго в определенных направлениях колдовства. Те же боевые маги – непревзойденные мастера баталий, но они абсолютно беспомощны в борьбе со свободной силой. И вот, в 650-м году После Основания Королевства, такая школа наконец появилась здесь, в Туринстайне. И без того процветающий город достиг зенита своего величия! По экономическому развитию он стал вторым в государстве, уступив почетное место лишь столице, и свое высокое положение Туринстайн занял только благодаря нашей с вами Академии!

Когда отгремели аплодисменты профессору Кирту, на трибуну тяжелой поступью взошел высокий человек с зачесанными назад седыми волосами и короткой бородкой-подковой. Рандал надолго запомнил вступительную речь мастера Деогара, главы Академии. Уже пожилой, но сохранивший благородную стать мужчина оглядел заполненный людьми зал своим цепким взглядом и заговорил:

– Аэртан… Этот титул звучит гордо, верно? Многие из вас пришли сюда с мечтами о славе. Вы думаете, что после окончания Академии в одночасье станете героями, которых будут с распростертыми объятиями встречать в любом уголке Королевства. Рисуете себе картины, на которых люди тянут к вам руки в надежде, что хранители защитят их от опасности. Возможно, вы и сами не признаетесь в этих желаниях, но я отчетливо вижу их в глазах многих первокурсников.

Взяв небольшую паузу, мастер продолжил:

– Прошу меня простить, молодые чародеи, но я вынужден развеять обманчивые иллюзии о вашей будущей жизни. Быть одним из аэртан – значит нести тяжелейшую ответственность за все беды Королевства. Это кропотливый и неблагодарный труд, который далеко не каждому по плечу. Сила, повелителями и слугами которой мы являемся, непостоянна и непостижима. У нее причудливый характер и строптивый нрав. До сих пор не изучена и малая толика всех возможностей магии. Мы понятия не имеем, к каким еще последствиям может привести насильное взаимодействие материи нашего мира с этой чуждой для него энергией. Одумайтесь, пришедшие сюда за подвигами и геройством! Это место не для вас. Но тех студентов, кто понимает, что ждет его в будущем, кто на самом деле готов ко всем препонам на пути хранителя, я приветствую всей душой. Добро пожаловать, друзья! Мир нуждается в вас!

Новоприбывшие ученики были поражены выступлением ректора. Не такой речи они ждали от Убийцы Чудовищ, чье прозвище говорило само за себя! Будучи самым отвязным выпускником Школы Боевых Магов, которую упоминал профессор Кирт, Деогар наплевал на приказы и не отправился на очередную войну с южанами. Молодой чародей избрал собственный путь, начав странствовать по миру и оказывать любую посильную помощь простым людям. Деогар прожил жизнь Героя с большой буквы, о которых слагают легенды.

Все ребятишки Королевства от мала до велика слушали сказки об Убийце Чудовищ. Он воистину был живым справочником по бестиарию Конриса, поскольку видел практически каждого его представителя своими собственными глазами. Новоиспеченные первокурсники были уверены, что Деогар станет вдохновлять их на подвиги и вечную погоню за славной дракой, а не отпугивать от пути аэртан. Впрочем, старый маг был очень мудрым человеком, и Рандал ему поверил. Глядя в уставшие глаза Деогара, на его изможденное лицо, юноша сразу понял, каково это – ежедневно и еженощно мотаться по Королевству, отдавая всего себя борьбе с освобожденной силой. Хранителям приходилось разбираться в переплетенных клубках чужих заклинаний, сработавших не тогда и не так, как надо, или умерщвляя порожденных энергией чудовищ, иначе именуемых измененными. Впрочем, это никак не умерило пыл юноши: Ран с самого начала хотел приносить пользу Конрису, а потому не собирался идти на попятную.

После церемонии смотрители общежитий повели первокурсников к студенческим спальням. Они находились в двух высоких строениях, по форме напоминающих пирамиды, потому что каждый следующий этаж был меньше предыдущего. Сложены здания были из плотных кирпичей, в щелях между которыми тут и там торчали всевозможные флажки, горящие факелы, затупленное холодное оружие и огромное количество других украшений. Студентам позволили самим заниматься декором своих жилищ, потому, например, спальня девочек вся была покрыта цветами и увита виноградом.

В каждой из «пирамид» было пять этажей – по количеству лет обучения в Академии. Первокурсники жили на первом, в основании постройки, ведь и количество студентов было наибольшим. Чем старше курс, тем меньше в нем оставалось учеников, потому как жизнь здесь была действительно тяжелой, и многие талантливые ребята не выдерживали нагрузки. Они уходили в другие магические школы, не столь требовательные к студентам, либо и вовсе оставляли работу с магией, столь неблагодарную и даже опасную.

Прямо под плоской крышей здания обитал пятый курс, самый малочисленный и тихий. Практически все свободное время будущие выпускники посвящали зубрежке магических формул и оттачиванию навыков обращения с оружием.

В центре “пирамиды” находился общий зал. Помещение с высоким потолком занимало два этажа сразу, при этом спальни первого и второго курсов теснились по краям просторной гостиной. Ученики собирались здесь, чтобы отдохнуть в компании друзей, обсудить последние события Академии или перемыть косточки кому-нибудь из преподавателей. Младшекурсники могли попросить помощи у студентов поопытнее, и нередко выпускники проводили свои собственные лекции для новичков. Как правило они не касались учебного материала, а давали ценные советы в бытовой студенческой жизни.

Вечерами многие ученики практиковались в заклинаниях прямо в гостиной, так что грохот взрывающихся в воздухе огнешаров соперничал в громкости с шумом болтающих студентов. Все это не способствовало созданию рабочей атмосферы, потому желающие посвятить свое время чтению закрывались в своих спальнях. На дверях в общежитии были наложены чары сродни тем, что окружали бестиарий – они поглощали шум и позволяли спокойно учиться или спать тому, кому это было нужно.

Мастер Хоук, смотритель мужского общежития, был человеком средних лет, с коротко стриженными волосами, едва тронутыми сединой, и доброй, располагающей к себе улыбкой. Хоук любил студентов, и вечерами его частенько можно было увидеть в главной зале общежития болтающим с кем-то из подопечных. Он всегда заводил дружеские отношения со своими воспитанниками, выгораживал их перед учителями, если у тех возникали какие-то замечания к нерадивым студентам, и в целом был человеком крайне положительным. Разумеется, с точки зрения учеников. Почти весь преподавательский состав считал, что Хоук не подходит на роль смотрителя, ведь его предшественники довольно строго следили за порядком и не позволяли те вольности, которые сейчас были вполне доступны молодым людям. Несмотря на многочисленные жалобы, ректор Деогар не обращал на ситуацию с Хоуком никакого внимания – ему попросту не было дела до мелких размолвок в общежитии. На радость студентам, смещать нынешнего смотрителя с занимаемой им должности никто не собирался.

Войдя в «пирамиду» спален впервые, Рандал не мог закрыть рот от удивления. Вся гигантская зала его нового дома была украшена цветастыми гирляндами и экзотическими растениями, которые периодически выстреливали облачка пыльцы, из-за чего воздух в помещении был пропитан сладким цветочным ароматом. Деревянный пол был прикрыт толстыми коврами, а все свободное пространство занимали уютные кресла и мягкие скамьи. На втором этаже общежития тянулся гигантский круговой балкон, обращенный к главному залу, и на нем сейчас выстроились ученики старших курсов. Парни громко кричали и свистели, приглашая новичков войти, а в руках они держали крупные листы бумаги с приветственными надписями. То и дело откуда-то сверху прилетали магические фейерверки и созданные чарами шутихи. В центре гостиной расставили дубовые столы, сервированные всевозможными вкусностями. Церемония посвящения – единственный день в году, когда студентам было позволено ужинать не в обеденной, а у себя в общежитии, да не абы чем, а самыми роскошными деликатесами.

У Рана глаза разбегались от нахлынувшего со всех сторон изобилия. Юноша и не рассчитывал на столь теплый прием, ведь никто из его знакомых аэртан ни словом не обмолвился об этой чудесной традиции Академии. В последующие студенческие годы Рандал уже сам готовил встречи первокурсников и приветствовал их с балкона, но в этот день парень позволил себе расслабиться. Он веселился от всей души.

* * *

Поздним вечером новичков распределили по их спальням на первом этаже. Комнаты были небольшого размера, но в них умещалось по четыре кровати, которые стояли вдоль боковых стен. В центре своего будущего жилища Рандал увидел большой письменный стол для занятий, исписанный чернилами и покрытый вырезанными на нем рисунками. По всей поверхности рабочего места можно было найти пятна застывшего воска. По углам попрятались небольшие шкафчики, в которых ученики могли хранить свои личные вещи. Окно с крохотными паутинками трещин находилось в противоположной от входа стене, обеспечивая грандиозный вид на замок-ректорат. По сторонам от рассохшейся деревянной рамы громоздились друг на друге широкие полки для книг и свечей.

Новый дом Ран разделил еще с тремя студентами: братьями Финном и Грэмом, ровесниками парня, и более взрослым Коприном Стайнсом, которому шел двадцать третий год. Последний явно служил когда-то в армии Королевства, о чем говорила его воинская выправка и четкая лаконичная речь. Рослому и широкому в плечах Коприну спокойно можно было дать больше тридцати. Через красивое лицо парня от скулы и до губы проходил тонкий белый шрам, а на затылке виднелся страшный ожог, едва прикрытый светлыми волосами.

След от кривой сабли с юга, чуть было не лишивший Коприна карего глаза, не мог не заинтересовать новых товарищей. В первый же вечер после праздника, лежа в своих постелях, братья стали приставать к бывшему солдату с просьбами поведать его историю. Коприн угрюмо отмалчивался, пока Рандал не осадил студентов:

– Да отстаньте вы от человека. Лучше сами скажите, откуда родом? – спросил Рандал без особого интереса, лишь бы перевести тему.

Финн и Грэм наперебой начали распинаться, как выросли в семье Мэла Симмерса, одного из управляющих Туринстайнского банка. Жили они не бедно, но и нельзя сказать, что купались в роскоши. Кому из них первому пришла в голову мысль учиться в Академии? «Сложно сказать!» – отвечали братья, задорно улыбаясь. Финн утверждал, что кто как не он, в отличие от этого дуралея Грэма, мог додуматься до такого хорошего варианта. На что Грэм отвечал, мол, от балбеса и слышит, и вообще это его друг Фильтен надоумил обоих братьев податься в аэртан.

– Ну а ты, Ран? Чьим будешь? – спросил Финн, когда дискуссия с братом на тему «кто из них больший болван», плавно перетекавшая в драку, была закончена грозным рыком Коприна. Бывший солдат пригрозил, что сделает болванчиков из обоих братьев, если они сейчас же не заткнутся.

– Я Рандал Вайрмен, сын Гроина… – начал было юноша, но Грэм тут же перебил его:

– Того самого Вайрмена? Я правильно тебя понял?

– Да, того самого, – смутился парень. Братья Симмерс многозначительно свистнули, медленно покачивая головами.

– Большая ты птица, однако! – широко улыбнулся Финн, но в глазах его появился недобрый огонек. – Эй, Грэм, а жизнь-то налаживается! Будем учиться с самим Вайрменом!

– Кто такой этот Вайрмен? – удивленно спросил Коприн, присев в своей постели. – Из-за чего шумиха?

– Ты же нездешний, Коп? Сейчас объясню. – Финн деловито прокашлялся и начал говорить: – Лорд Гроин Вайрмен – владелец замка Сенгрел, что к северу от Туринстайна. Наверное, отсюда даже можно его разглядеть, а, Ран? – подмигнул он знатному соседу. – У нас в Туринстайне каждый знает Вайрмена как очень влиятельного человека, ведь помимо замка и безграничного уважения городского совета, ему принадлежат все земли к северу от стены. Вплоть до реки Ленты, между прочим, а это ого-го как немало!

– И что с того? – скучающим голосом ответил Коприн, почесав шею. – Вам это каким боком встряло? Что лорд, что черт, все равно мы здесь студенты, и неважно, кто откуда родом. Давайте уже спать.

– Ой, не скажи, братец, – хитренько прищурился Грэм, взглянув на Рандала, который пошел гасить лампу. – Может, ты и думаешь, что мы все в одних условиях, но посмотрим, как пойдет учеба у нашего знатного друга. Верно, Ран? – хохотнул парень и переглянулся с братом.

– Давненько я не видел, чтоб богатеи приходили учиться в такое место, как Академия Хранителей, – продолжал усмехаться и Финн. – Не слишком ли опасная работенка для обеспеченного на всю жизнь юного лорда? Сиди дома да винцо попивай, чем не занятие?

– Это мое дело – выбирать свой Путь, – спокойно отозвался юноша, накрывшись одеялом. Впрочем, кулаки его крепко сжались в попытке унять дрожь в руках. Рандал, конечно, отдавал себе отчет в том, что к его происхождению люди по-разному отнесутся, но он не мог и подумать, что проблемы начнутся в первый же день обучения, в его собственной спальне!

– Кажется, я уже сказал, что пора спать! – грозно нахмурился Коприн, посмотрев на Финна в бледном свете луны. Тихонько проворчав что-то неразборчивое в ответ, неугомонный Симмерс все-таки замолк и отвернулся к стенке, закрыв глаза. Его брат Грэм сделал то же самое, а Рандал глубоко вздохнул и попытался заснуть. Так началась его учеба в Академии.

* * *

На следующий день Ран пробудился из-за ярких солнечных лучей, приятно пощекотавших его по по закрытым векам. Несколько раз интенсивно поморгав, он привстал на кровати.

– Ну наконец-то! Доброе утро, соня, – сказал Коприн, застилая кровать. На нем уже красовалась новенькая форма Академии. Братьев Симмерс в комнате не было, а их кровати стояли заправленными.

– Доброе! А где эти? – спросил Ран, кивком указав на спальные места Финна и Грэма.

– Ушли спозаранку, я сам еще только-только глаза продрал. А ты, я смотрю, любишь в кровати поваляться, – хмыкнул парень, взявшись собирать свою сумку.

– И ты туда же? – отозвался Рандал, тяжело вздохнув. – Ну да, в отцовском замке я мог спать хоть до обеда, что с того?

– Да ты чего, Ран? Это я так, – пожал плечами Коприн.

– Извини, не хотел обидеть. – Юноша опустил голову. – Просто ребята вывели меня из себя, вот и…

– Я понимаю. Ничего страшного, перебесятся. У нас в войске было много разного народа… Впрочем, неважно, – резко осекся Коприн, словно нащупал в памяти какой-то острый фрагмент. – Просто поверь, я как никто другой знаю, что не стоит судить о людях по их происхождению. Поступки имеют куда большую ценность.

– Спасибо, Коприн. – Ран с благодарностью взглянул солдату в глаза. – Это многое для меня значит.

Молодой человек кивнул Вайрмену в ответ, после чего добавил:

– Ладно, я пока встречусь со своим приятелем. А ты собирайся скорее, и пойдем на завтрак. Удобства на заднем дворе. До скорого! – Коприн махнул рукой и вышел за дверь.

Ран еще минуту провел в кровати, а потом, с силой протерев глаза, встал на ноги. Вяло потянувшись, он начал переодеваться в форму. «Интересно, – думал Ран, – сколько еще однокурсников проявит ко мне враждебность? Может, мне выдумать какое-нибудь имя и притворяться, что я сын купца или ремесленника? А, чего толку, если эти два братца уже все знают… Ну и пес с ним! Разберусь как-нибудь!» – подытожил парень. Туго затянув шнурки и выйдя из комнаты, Рандал бочком протиснулся по самому краю общей залы и ловко юркнул в парадную дверь.

Погода на улице стояла отменная – голубое полотно неба не было запятнано ни единым облачком, а яркое, но не жаркое в осеннее время года солнце ненавязчиво согревало землю своим теплом. Территория Академии была обнесена стеной, и задний двор общежития, куда и направлялся юноша, как раз лежал в ее тени. Молодой Вайрмен поднял голову и искренне улыбнулся новому дню. Он почувствовал невероятный подъем духа, когда вступил в ряды хранителей, и речь Деогара не смогла омрачить его радость от первого шага по выбранной стезе. Ран был готов к любым трудностям.

К сожалению, у наследника лорда не оставалось времени на продолжительное купание. Войдя в одну из деревянных кабин, соединенных общим резервуаром с водой, парень потянул кран и начал мыться в страшной спешке, громко и часто дыша от слабых ледяных струй. «Да, это тебе не горячая ванна в Сенгреле», – посетовал юноша и улыбнулся своим мыслям. Закончив с личной гигиеной, Ран тщательно обтерся полотенцем и вновь надел на себя форму.

К этому времени юноша остался во дворе совершенно один, а со стороны парадного входа в общежитие послышался шум голосов. «Все уже пошли на завтрак!» – испугался Рандал и бегом ринулся в свою комнату за сумкой с учебниками. В опустевшей гостиной он столкнулся с Коприном, который нервно топтался на месте.

– Слава Тайрольду! Не мог подольше в водице плескаться? А то ведь мы еще не весь завтрак пропустили, – беззлобно усмехнулся парень, протягивая Рану его сумку.

– Большое спасибо, Коприн! – Рандал был удивлен, что товарищ не только решил его подождать, так еще и помог собрать вещи. – А где твой знакомый, с кем ты хотел встретиться?

– Давно ушел в столовую, как и все нормальные люди.

– И тебя не подождал? – улыбнулся Ран.

– Дорти умеет расставлять приоритеты. Нам, кстати, тоже пора, – сказал бывший солдат и кивнул на дверь.

– Не спорю. – Ран накинул сумку на плечо и скорым шагом пошел на улицу. Коприн двинулся следом. – Кстати, а куда нам идти?

– Если поторопимся, то нагоним остальных первогодок у площади перед ректоратом.

– Да, побежали скорее! – Ран припустил по выложенной плиткой дороге от общежитий к центру Академии. Выйдя на площадь, парень увидел, как за угол здания кафедры общей магии заворачивает высокий черноволосый юноша, которого Рандал видел на церемонии посвящения.

– Коприн, смотри! Туда! – Ран ткнул пальцем в спину уходившего ученика.

– Так не стой, шевелись! – подтолкнул его в спину новый друг, и парни помчались через площадь. В самом ее центре Рандал вдруг запнулся ногой за неприметную среди белых плит ступеньку, из-за чего он на полной скорости полетел лицом прямо на металлическую ограду изящного фонтана. Парень инстинктивно выкинул руки перед собой, понимая, что уже слишком поздно. Он успел лишь крепко зажмуриться и представить, как будет выглядеть его лицо с разбитым носом.

Мир как будто остановился. Ран летел навстречу боли и уже смирился с ее неизбежным приходом, однако ничего страшного так и не происходило – голова парня по какой-то причине не встретилась с железным бортиком.

– Что за черт?! – закричал Коприн и резко осекся, посмотрев чуть левее зависшего в воздухе Рандала. Тот моментально раскрыл глаза и тоже обомлел, увидев мастера Деогара. В руке маг держал вычурный посох для ходьбы, а на его поясе красовался меч с изящной инкрустацией. Пальцы ректора были сложены в какой-то знак и указывали на молодого Вайрмена.

– К чему такая спешка, молодые люди? – усмехнулся самым уголком губ колдун и аккуратно повернул Рандала, придав ему вертикальное положение.

– Благодарю вас, господин Деогар! – Юноша склонил голову в почтительном поклоне. Через пару мгновений Коприн последовал его примеру.

– Пустяки. – Ректор снисходительно протянул руку ладонью вперед. Проходившие мимо люди удивленно оборачивались. – Куда вы идете?

– Полагаю, сии ничтожные подробности не заслуживают внимания мастера аэртан… – начал Рандал, но Деогар прервал его, нахмурив кустистые брови.

– На вопросы ректора Академии следует отвечать, юноша, и не в моих привычках повторять их дважды, – сказал маг куда более холодным голосом, чем в начале разговора.

– В обеденную, мастер Деогар! – отчеканил Коприн, вытянувшись по струнке. «Прямо как солдат перед строем», – отметил про себя Ран. – К сожалению, мы немного задержались со сборами и не успели за остальными первокурсниками, потому не знаем, куда идти.

– Вот это совсем другое дело, – уже мягче произнес ректор, едва заметно улыбнувшись. – Я ценю честность, молодой маг. Как твое имя?

– Коприн Стайнс, сын Валлина, – ответил бывший военный, гордо подняв голову и расправив плечи.

– Армейскую осанку ни с чем не спутаешь. – Маг взял посох в правую руку, а левую положил на эфес меча. – Валлин Стайнс, что служил у генерала Тревиса? – спросил Деогар и, дождавшись утвердительного ответа, продолжил: – Я знал его, Коприн. Твой отец был достойным человеком, и я соболезную твоей утрате. Что ж, обеденная в другом направлении – вам нужно было повернуть от общежитий направо. Вы найдете ее сразу за малым лекарственным садом. Был рад познакомиться, юный Стайнс.

– Это честь для меня, – учтиво поклонился Коприн.

– Премного благодарны за помощь! – сказал Рандал. Величаво кивнув юному Вайрмену, ректор двинулся в крепость Турхолд. Друзья еще некоторое время провожали его взглядами, а потом, переглянувшись, побежали в указанную сторону, не проронив ни слова.

Немного попетляв по извилистым тропинкам Академии, опоздавшие первогодки оказались на крыльце приземистого одноэтажного здания. В отличие от корпусов, принадлежащих кафедрам, это строение выглядело как-то чересчур обыденно. Традиционная для севера белая облицовка, лишенная орнамента и других изысков, окна с простыми рамами и отсутствие каких бы то ни было украшений делали его похожим на казарму.

У входа в обеденную стояла деревянная доска объявлений с изображенными на ней столовыми приборами. Здесь вывешивалось сегодняшнее меню и изменения в расписании приемов пищи. Бегло осмотрев доску, Рандал отворил тяжелую дверь в рост взрослого человека и вошел внутрь. Коприн шагнул за ним следом.

Взору друзей открылась просторная комната прямоугольной формы, залитая мягким солнечным светом. Простые белые стены, невысокий потолок с опорными балками из дуба и пол, хаотично выстланный плитами разной величины. Три ряда столов занимали почти все свободное пространство, оставив между собой лишь несколько узких проходов. Сейчас места на деревянных скамьях были заняты завтракающими студентами, и воздух сотрясался от сотни говоривших голосов и то и дело раздававшегося смеха. Впрочем, их трапеза близилась к завершению – почти все тарелки уже опустели. Ран потянул друга за рукав и указал взглядом на ближайший стол, где они вдвоем вполне могли разместиться. Коприн согласно кивнул, и парни скорым шагом двинулись в ту сторону.

Внезапно путь им преградил мастер Хоук.

– Господа! Первый день в Академии, а уже нарушаем устав? – сказал смотритель и нахмурил брови, однако губы его тронула едва заметная улыбка. – Что же вас так задержало?

– Покорно просим прощения! – склонил голову Коприн. – Мы опоздали на общий сбор в спальне, поэтому искали обеденную самостоятельно.

– Что, несомненно, заняло у вас столько времени, что позавтракать вы уже не успеваете. Я не сержусь, да вас, оболтусов, жалко, – занятия вот-вот начнутся. – Мужчина скорбно вздохнул и почесал затылок. – Ладно, быстро за стол, может, чего и перехватите! Бегом, бегом! – замахал руками Хоук, подзывая ближайших слуг.

Рандал и Коприн заняли места за столом напротив нескольких девушек, по виду тоже первогодок. Ран смущенно улыбнулся миловидной студентке с косой русых волос, схваченных лентами, но та не обратила на него никакого внимания, будучи целиком сосредоточенной на куске пирога.

– Слушаю? – к Хоуку обратился один из работников обеденной. Ран повернул к нему голову и с трудом подавил вздох удивления – слуга имел древесного цвета кожу и был маленького роста, на целую голову ниже юноши. Его огромные глаза занимали почти что половину лица, светясь золотистым бархатом. Тонкие коричневые губы, острые скулы, о которые как будто можно было порезаться, маленькие круглые уши, еле прикрытые короткими черными волосами, – все это явно принадлежало не человеческому существу.

Рандал слышал раньше про хунниров, расу, что населяла равнину Эмбос задолго до появления Королевства, но никогда не видел их вживую. Отец рассказывал, что когда человек пришел в эти земли, хунниры даже не пытались сопротивляться. Ввиду недостаточного физического развития, этот народец только и делал, что пытался выжить в схватках с местными хищниками. Собирательство служило для них главным источником пропитания, как у дикарей, хотя хунниры уже давно имели свой язык и культуру. Люди каленым железом выжгли их извечных врагов и подарили долгожданный покой, за что лесной народ, как его прозвали жители нынешнего Королевства, до сих пор благодарен. Как позже выяснилось, эти низкорослые создания с коричневой кожей очень ловко орудуют своими шестипалыми руками и быстро учатся. Не прошло и нескольких десятков лет, как хунниры переняли многие ремесла, требующие долгого и кропотливого труда. Самые искусные ткачи, портные, ювелиры, гончары и повара – в пределах Эмбоса многие из них были выходцами из лесного народа. Впрочем, не чурались хунниры и более приземленной работы – слуги в знатном доме, уборщика, разносчика в продуктовой лавке. Денег они просили по минимуму, но были очень исполнительными и усердными тружениками.