Темная половина. Потомучто

Лилит принесла настойки и травы, напоила нас этими зельями и сделала примочки на синяки и раны. На Лысом всё зажило само и быстро, даже шрамов не осталось. Ещё бы, он же избранник ведьмы.

– Рассказывай, – настоял я, когда лечебные процедуры закончились.

– Монеты – это и есть ключи? – спросил Длинный, опередив Лилит.

Ведьма кивнула.

– Найдя монету, мы пересекаем какую-то невидимую для нас границу и на время открываем её?

Кивок повторился.

– После нас оттуда могут выходить эти дикари и великаны?

– Тропа давно потеряна. Но вы со своими поисками умудрились найти ключи и пройти по тропе, открывая её на некоторое время, – ответила ведьма.

– Замечательно, и куда ведёт эта тропа?

– На тёмную сторону, – ответила ведьма шёпотом, словно боялась, что кто-то подслушивает.

На минуту воцарилась полная тишина.

Часть вторая. Тёмная сторона

Глава 27

Уточнение

Я, как и многие в моём возрасте, слушал разнообразную музыку. Но зацепил меня панк-рок. Начиналось всё, конечно, с «Сектора газа». Не скажу, что нравились все песни, но многие задевали за живое. Когда Юрия Клинских (Хоя) не стало, появились подражатели и последователи, но это уже было не то. Тем более что я был неправильный панк, и основное, что привлекало меня панк-культуре, было ярое желание свободы. Я не носил ирокеза, не ходил в грязных, затёртых тряпках. Хотя, как я понял, многие панки весьма культурные и воспитанные люди, а мнение, которое сложилось о них в головах других людей, ошибочное. Попытки найти группу в стиле «Сектора газа» привели меня к группе «Потомучто».

Вот такой я панк. Не знаю, настоящий или нет. Но я считаю, что свобода выбора важна для любого человека и против любых ограничений. Я не призываю к анархии и беспределу. Не одобряю преступления и финансовую кабалу. Но простой человек, не имеющий злых умыслов, должен быть свободен. Это чисто моё мнение. Но меня всегда удивляли наши рок-группы. Кто, если не они, должны выносить на общее обозрение все трудности и проблемы общества? О рэперах вообще нет слов. Неужели несущие голос улиц не видят реальных проблем? Большинство ноют, как бабы, и это брутальные мужики. Смешно.

…

Мы пересказали ведьме всё, что произошло с нами с тех самых пор, как мы сели в поезд. Иногда Лилит прерывала рассказ и просила подробно повторить интересующий её момент. Именно так всплыла информация, что домик, в котором мы жили, совсем не тот, который изначально искал Петька, а совсем другой. Но это были уже мелочи.

Ведьма встала из-за стола и отошла к окну. Она явно что-то обдумывала.

– Может, ты тоже нам что-то расскажешь? – спросил я.

– И что вы хотели бы узнать? – спросила Лилит, оборачиваясь.

– Кто они, этот великан, дикарка, ассасин с кинжалами и женщина с волком?

– Это всё жители тёмной стороны.

– А поподробнее?

– Тёмная половина – это эхо мира, к которому вы привыкли.

– В смысле, эхо?

– Раньше люди знали больше, чем вы сейчас.

– Что-то я сомневаюсь. Люди постоянно развиваются и постоянно накапливают знания, – влез в разговор Саня.

– Не совсем так. Всегда находятся те, кто считает, что он чем-то лучше других. Именно они считают, что тайные знания не должны быть доступны всем. И в какой-то момент под видом развития и прогресса подменяют знания. Это и произошло с вашим миром.

Саня хотел поспорить с ведьмой и уже открыл рот, но я пнул его под столом, и умник заткнулся.

– Ты из них самый умный? – спросила Лилит у Сани.

Наш умник смутился.

– Бесспорно. Наш Длинный – самый умный, – подтвердил Лысый.

– Расскажи мне об этом столе, – сказала ведьма, положив ладони на стол.

– Ну стол, судя по всему, ручной работы. Судя по структуре древесины, это дуб. С виду ему лет десять, – попытался проявить свои знания Саня.

Лилит рассмеялась. Мы все уставились на неё. Красивая она, иногда даже жалею, что Петька влез между нами. Ну да ладно.

– Столу три сотни лет. Дуб, из которого он сделан, рос в Западной долине, у Тёмных скал.

А знаешь, сколько человек повесили на ветвях этого дуба?

Мы переглянулись и опять уставились на ведьму.

– Тридцать два висельника. И десять человек спаслись на нём от диких животных.

– Да ты гонишь, – возмутился Длинный.

– Не веришь. Потому что веришь в свои знания. А зачем знать, если можно чувствовать?

– Я чувствую только поверхность твёрдой древесины, – сказал Саня, положив ладони на стол.

– А я чувствую древо. Слышу крик этого дуба, когда его рубили топором. Мне не надо знать кучу информации о разных предметах. Важно только одно знание, как почувствовать. Остальное они сами о себе расскажут. Вот смотри… – Лилит взяла меня за руку.

– Я тебе верю, – поспешил сказать я и отдернул руку.

Ведьма поочередно посмотрела на каждого, но желающих не было.

– Хорошо. Научи нас чувствовать, – предложил я.

– Каждому своё. Если нет крыльев, не пытайся летать.

– Крыльев нет. А что есть? – спросил Длинный.

– Как показал опыт, у Петра очень быстрое самоисцеление. Это не дар от проведённого ритуала. Это дар его тела, а ритуал только открыл его.

– Отлично. А есть у тебя ещё ритуальчики, чтобы наши дары открыть? – быстро спросил я.

– С вами посложней. Вам на тёмную сторону идти надо.

– Я так и знал. И что принести – хвост маленькой мыши или зубы самого большого медведя?

– Мне лично нужно кольцо с большим красным камнем.

– Отлично. А оно где? В зайце, а заяц в утке, а утка в сундуке?..

– Не знаю, – прервала меня ведьма.

– А зачем это нам нужно?

– Это моё кольцо, и я хочу его вернуть.

– Отлично, мне повторить вопрос?

– Кольцо вернёт мою силу, а я, в свою очередь, помогу вам. Получите всё, что захотите. Вот чего ты хочешь? Золота? Будет тебе золото. Женщин? Будут женщины.

– Лилит, клятву помнишь? Не врать.

Ведьма опустила глаза и замолчала.

– Я пойду. Что же она замкнута в этой деревне как в тюрьме? – неожиданно вдохновленно запричитал Лысый.

– Я всё понимаю. Вы теперь связаны. Вот ты и рвёшься её спасать.

– Вы дважды пересекали барьер. Просто случайно. Сама судьба ведёт вас туда, – прохныкала ведьма.

– Отлично. Уговорила. Как я понял, надо с монетой пересечь границу, которая проходит в лесу, недалеко от речки. Всё, выдвигаюсь, – сказал я с улыбкой.

– Монета один раз работает. Надо новые искать или другой способ.

– Замечательно. Монета больше не ключ. Прохода нет. Отдых закончен, возвращаемся домой. Прощай, деревня, здравствуй, город.

Петька и Лилит печально посмотрели на меня.

– Нет у нас больше металлоискателя. А без него как монеты искать? – сказал Длинный.

– А какой другой способ? – спросил я у ведьмы.

– Нужен проводник, – ответила Лилит.

– Отлично. И где мы его возьмём?

– Ты достал мухоловку. Тёмная сторона к тебе расположена.

– Я могу без монеты пройти тропу?

– Может, и можешь. Но лучше это сразу проверить.

– Каким образом?

– Вернёшься в дом. В полночь зажжёшь свечу. Будешь смотреть на огонь. И знание тебе откроется.

– Я один ночью в доме буду смотреть на пламя?

– Да. И возможно, всё получиться.

– Возможно? Ладно. Давай свечу.

– Лучше новую купить у аптекаря. Он потихоньку мелочами приторговывает.

– Ну тогда я пошел?

– Подожди. А нам что делать? – спросил Длинный.

– Если у него не получится, на следующую ночь пробовать будешь ты. А сегодня он должен сам всё сделать. И обязательно один, – ответила вместо меня Лилит.

Я помахал всем рукой и вышел за дверь.

– Да это бред какой-то. Бычара в одиночку не справится, – раздался за закрывшейся дверью голос Сани.

– Справится. Он твердолобый. А такие и сквозь стену пройдут, – ответила ему Лилит.

Друзья, называется. Я закурил и решительно пошёл к дому аптекаря.

Глава 28

Стучал и кричал я долго. А когда мне надоело, протянул руку над калиткой и открыл шпингалет.

На двери дома весела записка, в которой говорилось, что хозяин ушёл в понедельник за товаром в соседнее село и вернётся только в среду. Один день с написания записки уже прошёл, терять ещё один мне не хотелось, и я пошёл в соседнее село.

Через полчаса я разыскал аптекаря в гостях у его племянницы. Свечи он мне продал сразу, а вот таблетки какие-то другие подсунул. Но я описал ему таблетки, которые покупал у него прошлый раз, и он с неохотой продал мне их.

Выхожу за калитку – и тут же мне на плечо ложится рука. Знакомая ситуация. Страх заставил мозги думать быстро. Дед не успел ничего предпринять, я повернулся и обеими руками оттолкнул его. Старик упал на задницу. Я подобрал с земли рассыпанные мною во время толчка свечи и быстро ушёл. Позади раздавались проклятья деда.

Уходя из села, я увидел на краю поля казака. Точнее, пьяного казака. Он с саблей, шатаясь, бегал среди кустов и отрубал ветки, на которые были надеты шапки. Я тут же вспомнил ассасина с кинжалами. Продавать мне саблю казак не захотел, а достал бутылку и предложил мне выпить с ним. После третьей стопки казак с трудом выговорил, что дарит мне саблю, я забрал подарок, поблагодарил его и поспешно ушёл, пока он не передумал. Ну вот, другое дело. Это уже настоящее оружие, а не орудие труда, как лопата.

Вот сижу ночью один в доме, свеча горит на столе, тьма за окном. Не знаю, как там проводятся ритуалы, но почему-то я решил, что надо что-то говорить. Ну, молитву или заклинание. Что говорить, не знаю, решил просто просить то, что необходимо. А у кого просить? Я же один в доме. Из всего, что шевелится, только я и пламя свечи. Ну тени вокруг слегка подрагивают. Не знаю, живой ли огонь, но просить я решил у него.

– Прошу тебя, огонь. Дай мне сил пройти тропу в тёмную сторону или дай мне знание, чтобы понять, как это сделать.

Свеча догорела. Ничего не произошло. Ничего, у меня ещё свечи есть. Новая свеча – и опять выпрашиваю возможность перейти на тёмную половину. Обидно будет, если у меня не получится, а у Сани завтра получится. Выйдет так, что я действительно твердолобый дуболом, ни на что не способен, кроме как лопатой ямы рыть. Ну ещё девок бессознательных из воды вытаскивать. А ещё могу гиганта лопатой зарубить, но со спины, так что гордиться нечем.

Ещё одна свеча, я ещё усерднее прошу у огня провести меня на тёмную сторону. Свечи сгорают одна за одной, и меня самого уже клонит в сон, но я всё равно прошу и прошу, правда, уже запинаясь в словах. Сопротивляясь сну, ставлю перед собой очередную свечу. Если так дальше пойдёт, то рассвет скоро. Вот же зараза. Ведь ни разу ничего не просил у огня, он хотя бы вспыхнул поярче или потух. Бесит.

– Я мало у тебя когда чего просил, огонёк, родной, скорее дай мне сил. Я разделю с тобою всё поровну, веди меня на ту сторону.

Не успел я удивиться, как само собой в рифму получилось, окно озарилось яркой вспышкой, и следом раздался раскат грома. Ну хоть дождь вызову – и то какой-то результат.

Я вышел из дома и посмотрел на небо. Небо было чёрным, ни одной звёзды не видно. Ветер усиливался, и вокруг раздавался треск ломающихся веток.

– Давай! Сильнее! – закричал я и поднял руки к небу.

Вспышка – и мне показалось, что вокруг дома, кроме деревьев, собрались непонятные фигуры. То ли люди, то ли звери – или и те и другие. Раскат грома заглушил все другие звуки.

– Кыш! – крикнул я.

И тут я понял, что не только ветер ломает ветки, но и тот, кто ступает по лежащим уже на земле. Треск доносился и снизу тоже.

Я заскочил в дом и задвинул засов. Свеча погасла от порыва захлопнувшейся двери. Я прислушался. Только ветер слышен. Схватил саблю и встал около двери. Наверное, показалось от страха, жутко всё-таки одному. Подошёл к столу, зажёг спичку и поднес её к свече.

– Вот черт! – вскрикнул я и уронил спичку. Свеча была чёрной.

Похоже, я случайно свечу этого чёрного старика прихватил и так спать хотел, что не заметил, что я там зажигаю. Ну и ладно. Гроза могла и сама по себе начаться. А ветер и вспышка молнии создать иллюзию фигур. Но что-то колдовать мне уже перехотелось. Я поменял свечу и зажёг. Сквозь вой ветра начали доноситься рёв животных и крики людей на непонятном языке. Но это просто моё воображение, не более.

И тут раздался стук в дверь, от которого вздрогнул весь дом.

Глава 29

– Кто там? – громко спросил я. Хотя понимал, что не перекричу вой ветра.

В течение минуты ничего не происходило. А потом оконная рама, хлопнув натянутым полиэтиленом, влетела в дом. Порыв ветра – и свеча опять погасла, я тут же зачиркал спичкой. Жутко как-то оставаться в темноте. Три спички сломались, и только четвёртой у меня получилось зажечь свечу, я перенес её подальше от окна и прилепил, накапав её же воск, к табурету.

Теперь, когда свет в безопасности, я обернулся и посмотрел на окно. Вроде никого, может, оно плохо держалось и его вырвало порывом ветра.

И тут случилось невозможное: свеча погасла. Я находился рядом с ней и точно знаю, что порыва ветра не было. Попытался нащупать спички, которые оставил на табурете, но чья-то рука перехватила мою. И это в полной темноте и в моей полной уверенности, что в доме я один.

Я заорал, пытаясь нащупать свободной рукой саблю, которую оставил на полу рядом с табуретом, пока лепил свечу. Сабли не было. Продолжая орать, я попытался вырвать свою руку из захвата и тут же получил хорошую пощечину. Голова закружилась от оплеухи, я даже присел на корточки, чтобы не упасть. Я замолчал, и, учитывая, что меня больше не били, именно этого от меня и хотели.

Раздался тревожный женский шёпот на незнакомом языке, который я едва расслышал.

– Кто ты? Я тебя не понимаю, и слышно плохо, – сказал я громко, чтобы перекричать вой ветра. Очередная пощёчина, только послабее, дала мне понять, что орать здесь не следует.

Вспышка молнии – и я разглядел лицо дикарки, которую я вытащил из воды, загадочно пропавшей из дома ведьмы. Она ещё что-то шептала, но безрезультатно, как вы понимаете. Вдобавок раздался раскат грома и заглушил её слова.

Какое-то время ничего не происходило, а потом я увидел контуры фигуры дикарки на фоне окна. Похоже, она смирилась, что я такой непонятливый и бестолковый. Я встал и тоже подошёл к окну. Дикарка словно пыталась расслышать что-то за окном через вой ветра. Я встал напротив и тоже прислушался. Ветер и ветер, ну иногда треск ломающихся веток и раскаты грома.

Глаза мои привыкли к сумеркам, и я только принялся рассматривать сосредоточенное лицо гостьи, как вспышка молнии ослепила меня. Не в буквальном смысле, а просто теперь глазам опять придётся привыкать. Кажется, дикарка немного успокоилась и теперь смотрела мне прямо в глаза. Обычно я непробиваемый на такие вещи, но тогда я смутился и отвёл взгляд. Когда же опять вернулся к игре в гляделки, она как-то хитро, с прищуром, смотрела на меня. Наверное, что-то задумала – только успел подумать я, как она неожиданно схватила меня за руку и потащила в дальний от окна угол комнаты.

Даже не знаю, как описать то, что происходило дальше. Я был как в тумане. Когда сознание прояснилось, я понял, что занимаюсь любовью с дикаркой. А если быть точнее, то это она со мной занимается, а я лежу на полу, как полено, и тащусь. Обидно как-то стало: меня словно насилуют, а я сдался. Так не пойдет. И я зашевелился, перехватил инициативу и вскоре был сверху. Но не долго, наступил финал, и не только у меня. Ногти впились в мою спину, и я остро ощутил, что в такие моменты боль усиливает наслаждение. Всё тело трясёт от приятной судороги, в голове взрыв мозга. Я даже не знаю, как описать то, что почувствовал в тот момент. Моё тело обмякло после столь приятного стресса, и я упал на дикарку.

Не помню, что было дальше, похоже, я отключился.

Глава 30

Я перешагнул через порог ведьминого дома и застал всех за обедом.

– Жрёте всё, – сказал я, и мой живот тоже возмутился, заурчав.

– Я же говорила, что с ним всё в порядке. А вы всё рвались его искать. Вот явился. Садись есть, – сказала Лилит.

Я прошёл к столу, плюхнулся на табурет и поставил саблю к стене.

– А почему спина вся в крови? – спросил Петька, который сидел сбоку от меня.

Лилит поставила передо мной тарелку супа и протянула мне хлеб. Пока я забирал хлеб, ведьма как бы случайно коснулась меня.

– У него получилось, – сказала она радостно, но тут же нахмурились.

– Рассказывай, – терпение Лысого кончилось.

– Жутко было, – сказал я и отправил в рот ложку супа.

– Да неужели? – спросила Лилит, которая явно что-то почувствовала, когда случайно прикоснулась ко мне.

– В следующий раз хоть заклинание дайте. А то пришлось самому выдумывать.

– Со спиной-то что? – не унимался Лысый.

– Когда заклинание сработало, у меня сознание замутилось. Я почти ничего не помню.

– Это, наверное, потому что кровь от мозга отхлынула, – вставила Лилит.

– Дикарка та пришла. Ну, Рыжая Соня.

– Наверное, искала, где от грозы спрятаться, – предположил Лысый.

– Не знаю, она же на тарабарском разговаривает.

– Что не помешало тебе трахаться с ней, – добавила ведьма.

Друзья уставились на меня.

– Я же говорю, соображал плохо.

– Да ещё и не тем местом думал, и вообще мы просто случайно разделись, упали друг на друга, и пока я пытался с неё слезть, всё и произошло, – продолжила ведьма.

– Может, хватит, – сказал я, слегка повышая голос.

– А ты в курсе, что эти дикарки как самки богомола? – спросила Лилит.

– Это как?

– Самка богомола убивает самца после полового акта, – наконец заговорил Длинный.

– А эти дикари ещё и каннибалы. Странно, что ты живой и целый вернулся, – добавила ведьма.

– Ты же лечила её, возможно, прикасалась, а значит, знаешь, сколько людей она съела? – спросил я, опустив ложку и отодвинув от себя тарелку. Аппетит пропал.

– Не знаю. Не смогла я её прочитать. Кольцо мне нужно, – ответила ведьма.

– Хорошо. Этой ночью идём, – сказал я и встал из-за стола.

– Шустрый какой. И куда ты собрался? – спросила ведьма.

– Я собираюсь на съедение к девушке лёгкого поведения, – ответил я с улыбкой.

– Твердолобый, – обозвалась ведьма, но тут же принесла мази, чтобы лечить мою исцарапанную спину.

Глава 31

На столе лежала гора вещей. Как сказал Петька: «Здесь всё нужное». Но Саня молча поделил кучу на две части.

– Здесь самое необходимое, а здесь – лишний груз, – сказал Саня, поочерёдно показав на одну кучу и потом на другую.

После небольшого спора Лысого и Длинного куча с необходимым немного выросла, но не намного.

– Обереги слабые, так что берегите друг друга. Как кольцо найдёте – сразу возвращайтесь, – сказала Лилит и повесила каждому на шею амулет на верёвочке: какие-то пёрышки, когти птиц и ещё что-то непонятное.

– Я прямо чувствую, как он меня защищает, – сказал Саня с сарказмом.

– Потом спасибо скажешь, – вступилась ведьма за свою бижутерию.

Мы переглянулись, поулыбались и, поделив равномерно вещи, вышли на улицу.

Добрались до лесного дома. Я зажёг свечу и принялся колдовать, сочиняя заклинание на ходу. Друзья, сидя в углу рядом с рюкзаками, ждали, когда произойдёт чудо.

С обычными свечами ничего не получилось, и я нашёл огарок чёрной. Пять минут колдую, десять…

– Почему не получается? – спросил Лысый.

– Потому что, – прошипел я в ответ.

Чёрная свеча догорела и погасла.

– План Б, – сказал я и надел рюкзак на спину.

– Что за план Б? – недоумевал Лысый.

– Держитесь рядом, не отставайте, – сказал я и проглотил горстку таблеток.

– Эй, Бычара, ты что задумал? – вскрикнул Саня.

Но голос его донёсся как будто издалека. Я вспомнил лицо дикарки, которое при вспышке молнии, как фотография, запечатлелось в моей голове, и сделал шаг вперёд.

Глава 32

Я шёл, я был счастлив. По словам друзей, долго кружил у реки, но в итоге, пройдя между двумя деревьями, целенаправленно двинулся в чащу леса. Дошёл до большого дерева, упал у его корней и уснул.

Когда проснулся, услышал крики вокруг себя.

Открываю глаза. Друзья стоят, один справа, другой слева от меня. Со стороны Петьки орут пятеро полуголых мужиков с копьями и белыми лицами, а со стороны Сани в ответ первым орут десяток дикарок с натянутыми луками. А мы посреди этих жерновов, которые вот-вот сомкнутся.

Встаю, достаю саблю – и в этот момент белолицые мечут копья и выхватывают небольшие топорики из-за поясов. Тут же взвизгнула тетива, и десять стрел просвистели в воздухе. Буквально за миг до этого Длинный схватил меня и Лысого и повалил на землю.

Крики стихли, и теперь были слышны вопли раненых. Со стороны белолицых стоны быстро затихли. Дикарки добили раненых. Встаю с саблей в руках – и вижу, как мои друзья смиренно подняли лапки вверх. Пять луков, направленные в мою сторону, охладили мой пыл, и сабля упала на землю. Мы так и стояли под прицелом, пока дикарки обирали тела белолицых и рылись в наших рюкзаках. Раздался вскрик – и из моего рюкзака вытащили лук и нож Рыжей Сони. Одна из дикарок взяла оружие в руки и принялась водить им перед нами, задавая вопросы.

– Наверное, спрашивает, чьи это вещи, – шепнул Длинный.

Я сделал шаг вперед. Дикарка шипела вопросами, тыкая оружием чуть ли не в нос мне.

– Не понимаю. Мы не знаем ваш… – попытался ответить я. Но она пнула меня ногой в живот, и я рухнул, сложившись пополам. Раздались крики, и на меня со всех сторон посыпались удары ногами. Ещё вскрик – и всё затихло, удары прекратились.

Я перевернулся и лёг на спину: прямо надо мной, на ветвях дерева сидела Рыжая Соня. За листвой я увидел только её лицо. Я улыбнулся ей, но в этот момент меня перевернули и связали.

Плетусь со связанными перед собой руками. А он них тянется верёвка, которая привязана к лошади, на которой восседает одна из наших захватчиц. Друзья мои в таком же положении и тоже в синяках. Хорошо хоть караван двигается не быстро. Все лошади идут след в след друг за другом.

У дикарок две раненых и две убиты. Они забрали всех, включая трупы. Возможно, это и замедляет скорость отряда. Через шесть часов пути лес закончился, и нас провели через кустарники к деревне дикарок. Хижины, обтянутые шкурами, среди них иногда останавливались другие дикарки и с любопытством разглядывали на нас. Иногда из хижин выглядывали дети, в основном девочки. Мальчика я только одного видел.

С нами не церемонились, развязали, раздели до трусов и спихнули в яму метра четыре глубиной. На дне ямы лежали старые грязные одеяла и было прохладно. Пришлось завернуться в эти тряпки.

– Теперь мы в плену у амазонок, – задумчиво сказал Длинный.

– Ну да. Мужиков я не видел. Хотя видел одного мальчика лет шести, – сказал я.

– Всё верно. Помните, про богомолов Лилит говорила? Используют нас для размножения и сожрут. Это точно племя Рыжей Сони, – сделал вывод Лысый.

– Не думаю. Зачем тогда она от своих прячется? – сказал я.

– Ты тоже её видел? – спросил Длинный.

– Видел. Выходит, я правильно пришёл.

– Вот это мы супергерои – в полную жопу попали! Изнасилуют нас и сожрут, – высказался Лысый.

– Мы супергерои, но мы ничего не умеем, нас недавно отмудохали, и мы пока болеем, – пропел я.

– Мы супергерои в рейтузах и плаще, девчонки нас полюбят очень скоро все вообще, – допел Длинный и запахнулся в одеяло.

– Они увидели оружие дикарки и после этого разозлились. Или не любят они её, или любят и подумали, что мы её убили, – сказал я.

Тут спустилась лестница, и одна из дикарок показала сверху на меня пальцем.

– Пожелайте удачи, – сказал я, поднимаясь по лестнице.

– Удачи! – вскрикнули оба друга.

– Мы супергерои, но мы ничего не умеем. Нас недавно отмудохали, и мы пока болеем. Мы супергерои, в рейтузах и плаще. Девчонки нас полюбят очень скоро все вообще, – донёсся из ямы голос Лысого, когда меня уводили.

Я улыбнулся этой шуточной песне, а на душе скребли кошки. Изнасилуют и сожрут.

Глава 33

Охранница засунула пальцы мне в ноздри и потащила за собой. К такому обращению я не привык, руки были свободны, и я тут же выдернул пальцы дикарки из своих ноздрей.

Что тут началось. Раздались вопли, словно завыли тысячи чертей, не знаю, откуда они так быстро понабежали. Но дикарки, человек десять их было, сбили меня с ног и своими изящными ножками объяснили, кто в доме хозяин, отпинав меня хорошенько. Потом меня поставили на ноги и, засунув в ноздри пальцы, повели дальше.

Идиотское правило «бить женщину – западло» навсегда забито в моей голове. Но в момент самообороны все правила отменяются, и если ещё раз меня начнут бить – ударю в ответ.

Я опять выдернул пальцы из своих ноздрей. Опять вой чертей – и на меня посыпались удары со всех сторон. Я ударил трижды и, что удивительно, ни разу не попал. Меня повалили, хорошенько попинали и, поставив на ноги, повели за ноздри дальше. Обидно так стало. Но хрен с ними, потерплю. Не справиться мне с ними. Второй раз их ещё больше было, и шустрые такие.