Трое из офиса. Иногда они возвращаются

– Ну теперь-то вы блядь все расскажете, – улыбнулся золотыми зубами другой браток, потирая руки, – как инцест устраивали в последнем оплоте русской интеллигенции, и куда дели яйца.

Мыкола удивился постановке вопроса, ведь его яйца были на самом что ни на есть всеобщем обозрении.

В этот момент в квартиру и ворвалась Алевтина Ефимовна. Подпиленный браток вертелся волчком, а двое других ринулись на бдительную бабку.

– Помогите, насилуют!! – выдала она желаемое за действительное, и выскочила в парадное.

Братки рванули следом. Это был шанс Мыколы, и он начал раскачиваться что есть сил, пока они с Матильдой не ебнулись в говняный ковер.

Действовать нужно было быстро, но как именно действовать, ни Мыкола, ни Матильда не имели представления. Мыкола выступил медлительным мозгом операции, а Матильда – костлявыми руками. Именно ими она схватила торшер и переебала подрезанного братка по хребту. Остается только догадываться, предвещал ли ему гороскоп такой хуевый день, но подняться ему удалось только с посторонней помощью, причем посторонними помощниками выступил наряд полиции, приехавший на вызов.

А пока путь к свободе у господ Рукавичко и фон Кляйн начал казаться расчищенным.

***

Из-за двери доносилось зычное «помогите, насилуют!»

– Кого, интересно? – спросила Валерия Афанасьевна.

Виктор Андреевич был просто рад, что не его. Антон думал, что делать с банановой кожурой, а Валера ответил на входящий вызов.

– Валерик, привет! Я тут такой фильм обалденный посмотрела, про Эдварда Каллена, только он тут никого не кусал, и вообще вместо Беллы какого-то негра подсунули. Это, наверное, чтоб на Оскар претендовать можно было. А еще у меня новые сережки, восхитительные, закачаешься. Я просто без ума от них, такие классные!

В это время Валерия Афанасьевна, используя авоську с пивными банками как гасило, уебала любопытного братка по затылку. Он начал заваливаться вперед, затем продолжил и в итоге закончил. Писда старшая переступила через тело и пружинистой походкой рванула из квартиры.

Писда младшая ожидала ответа Валерия Робертовича на том конце.

– Малыш, я тебе перезвоню. Тут пиздюлей раздают, но очередь пока не моя. Хотелось бы, чтоб все так и осталось. Домой не торопись.

Валера отбил вызов. Анжелике послышалось, что нужно быстро ехать домой, пока что-то не спиздили.

Виктор Андреевич, вот ведь практичный человек, схватил братка за ноги и потащил вон из квартиры. Антон сложил банановую кожуру аккуратным вигвамом и направился следом.

В парадном было нескучно, по промежуточной позиции действующих лиц можно было писать шахматный учебник или продолжение бестселлера Лао-цзы. Братки догнали Алевтину Ефимовну, но насиловать не собирались, а собирались отпиздить. Все это происходило пролетом ниже, между этажами. Из соседней квартиры выскочил опездал в говняной медвежьей шкуре и за ним его голая баба, которую он похоже забывал кормить последних лет пятнадцать.

Валерия Афанасьевна прикидывала траекторию полета пивного гасила, которым намеревалась запустить в братков. Валера созерцал происходящее с видом отрешенным и немного припизднутым, а Виктор усаживал бессознательного сутенера спиной к стене, как будто он просто чуток приуныл.

Бабка оказалась не из робких, и первый преследователь получил струю из перцового баллончика в ебало, умерив пыл, став к тому же живым щитом между бабкой и своим товарищем.

– Изыди! – кричала Алевтина Ефимовна, опустошая баллончик, нахуярив аэрозоля в рот несостоявшегося насильника. Потом саданула лобзиком ему по уху, отхватив мочку.

Писда-старшая начала было раскручивать гасило, но авоська зацепилась за перила и выпала из ее мозолистых рук. Оставалось последнее – Мыкола в говняной шкуре. Он как раз подошел к краю лестницы и задумался.

– Это Питеееер!! – заорала Валерия Афанасьевна и пнула Мыколу ногой в спину. Тот летел недолго, но красиво, правда цели не достиг. Тогда Писда схватила ничего не подозревавшую Матильду и бросила следом. Герцогиня фон Кляйн тоже не попала в братка, но тот, произнеся нечто нечленораздельное типа «да ну нахуй, ребята», поспешил удалиться сам.

– Так будет с каждым! – кричала обезумевшая бабка, бросив мочку вдогонку убегающему братку.

«Хорошо прошла суббота», подумалось Валерию Робертовичу.

***

– За отлично проделанную работу! – подняла тост Валерия Афанасьевна.

Холодным зимним субботним вечером они сидели большой веселой компанией в просторной гостиной покойного авиаконструктора и чокались пивными банками.

В парадном лишь засохшие кровоподтеки да говноразмазы напоминали о недавней баталии. Обосранную шкуру полиция забрала в качестве вещдока, а Матильду и Мыколу в качестве свидетелей. Алевтина Ефимовна сказала, что никуда с упырями в форме не пойдет, слышала она, как в застенках издеваются над престарелыми девственницами.

Анжелика пришла нарядная и тупая. Она мило улыбалась всем и даже матери, а Валеру поцеловала взасос, высосав пломбу с верхней «шестерки».

– Смотри, ну разве они не милые? – спросила она, демонстрируя новые сережки, – какие огромные камушки, наверное, янтарь!

В золотой оправе в ушах Анжелики Яковлевны болтались забальзамированные яйца Петера Карла Густавовича Фаберже.

В оформлении книги использовано фото автора Jess Vide из бесплатного ресурса фотографий https://www.pexels.com/ru-ru/photo/4321802/ для бесплатного использования без необходимости лицензирования.