Вурд. Волк – владыка вампиров

– Олесь, не надо так.

– Почему не надо? – голос подруги пожирала обида. – Еще как надо. Это правда! Ты посмотри, что они творят! Я с пузом, одна, в этой камере пыток! Они даже не постеснялись на меня смирительную рубаху натянуть. Руки связали! В туалет по просьбе. И есть не дают.

– Ты же отказываешься.

Два огромных, затянутых мокрой пеленой бесцветных глаза вскинулись на меня. Я отшатнулась. Я все еще помню, что когда-то они были карими. Может ли смертельная болезнь изменить цвет глаз? Олесина радужка сейчас не имеет цвета, совсем, я не вижу его. Под мокрой пеленой почти полностью белый зрачок. Но ведь еще несколько месяцев назад ее глаза были карими.

– Что? – увидев мою реакцию, Олеся запаниковала. – Что ты увидела? Что ты там увидела, Лада?

– Ты…

В моем рту от волнения было сухо. Еле отлепила язык, чтобы произнести следующую ложь:

– Ты очень плохо выглядишь.

– А-а-а, – вяло протянула она и опустила голову. – Я ведь совсем не ем. Он вытягивает из меня все силы. Никогда не думала, что беременность может быть такой болезненной. Что я такого сделала, Лада? Почему мне настолько плохо? Разве мало того, каким путем я залетела? Мало того, что мне не удалось от него избавиться… Почему я все время страдаю? Почему? Я сирота. Света белого не видела, почему же с каждым днем мне все хуже и хуже?

Леся тихонечко заплакала. Хоть и получила предупреждение не подходить к подруге, я все же сделала это, обняла ее за голову и погладила по жестким волосам, которые местами уже успели выпасть целыми клочками.

Я вышла из этого проклятого здания лишь через час. Уже совсем стемнело. Поздно. Надо было выйти раньше.

Не могла.

Не могла оставить Олесю. В те редкие разы, что мне удается ее навестить, я должна побыть с ней. У нее совсем никого нет, а санитары и медсестры в этом месте пытки, которое они называют психиатрической лечебницей, до жути боятся мою беременную подругу. Говорят, она кого-то укусила. Вцепилась зубами в руку, откусила кусок. Чушь. Как это может быть? Как человеческие зубы могут с легкостью откусить кусок живой плоти? Я все больше убеждаюсь в чёрствости людей. Сирот никто не любит, потому что за нас заступиться некому.

Это был теплый, июньский вечер. Самое начало лета. Олесе скоро рожать, гинеколог сказал, роды будут раньше, чем нужно в идеале выносить. Срок точный, ведь день, когда ее изнасиловали бы двадцать первого ноября. Я точно помню, да и она никогда этого не забудет.

Я вышла на ступеньки больницы и поежилась. Вынула из рюкзака, с которым приехала, тонкую кофту, набросила на плечи. Зря поехала в платье. Теперь очень жалею. Утром была невыносимая жара, мне показалось, что так будет до самого вечера. Совсем забыла, что уезжаю на сто километров севернее. Теперь буду расхлебывать.

Услышала свой собственный вздох. А также где-то над головой прозвучало гулкое уханье совы. Лечебница стоит прямо посреди дремучего леса. Следующие полчаса мне идти по пустынной дороге до автобусной остановки – она находится прямо на шоссе, сюда автобус не заворачивает. Я не боюсь сов. Я боюсь кого-то другого. Слышала, как санитары шептались, что не раз видели в этих местах здоровенного волка. Места заповедные, здесь много болот вокруг, лес густой, его разбавляют лишь живописные озера и крохотные поляны. Дикие животные любят здешние красоты. Бывает, встретить можешь разную живность, но волки…

Ступив на песчаную, ухабистую дорогу, как могла ускорила шаг. К сожалению, даже если побегу – мне это не поможет. Остановка на шоссе. Но по этому шоссе машины тоже редко ездят. В любом случае, в этих жутких сумерках мне ждать свой транспорт еще как минимум полтора часа. Остановка – это старая скамейка и столб со знаком. Даже если доберусь до туда раньше, мне никуда не деться. Так и ждать своей участи.

Невзирая на доводы разума, метров через сто ускорила шаг. Померещилось, что справа от меня кусты шевельнулись. Я присмотрелась – ничего не увидела. Может быть, лестная птица?

Снова вгляделась в дорогу перед собой. Спокойно. Спокойно. Бояться надо людей, а не животных. На Олесю напали люди, а не животные. Волк? Если он один, есть шанс, что не нападет. Я могу залезть на дерево. Брошу рюкзак и залезу. Это не спасет при столкновении с медведем, но с волком точно спасет. Волки не умеют лазить по деревьям. Если испугаюсь – смогу. Главное, чтобы мне хватило хладнокровия.

Сколько бы я ни успокаивала себя, но, когда увидела в темноте два желтых огонька, как два звериных глаза в зарослях, побежала. Со всех ног. Хладнокровие? Я забыла, что это такое. Страх, жуткий, липкий страх пронзил каждую клетку моего тела. Бежала, словно сумасшедшая. Сердце колотилось настолько сильно, что едва не прорвало грудную клетку вместе с тканью летнего платья на моей груди.

Неслась по этой лесной дорожке в босоножках на плоской подошве, постоянно оглядывалась, но слышала лишь свое дыхание и как шлепали подошвы по босым пяткам. Я побежала еще быстрее, заметив желтые огоньки еще раз. Зверь, преследовавший меня, не выходил на дорогу. Не видела его. Чувствовала, что рядом. Поэтому побежала еще быстрее!

Впереди показалась дорога. Еще немного… Может быть там будут проезжать машины? Может быть автобус приедет раньше? Даже понимая, что шансы на это мизерны, я бежала к остановке с такой скоростью и надеждой, словно она могла меня защитить от невидимой, жуткой угрозы.

Достигла скамейки и лишь теперь обернулась. Никого. Совсем никого. Вокруг молчаливый, жуткий лес, рядом пустое шоссе. И мертвенная тишина.

– Не знаешь, сколько до автобуса?

Мужской голос, раздавшийся из темноты позади, напугал не только меня, но и, казалось, саму лесную тишину. В ужасе обернулась.

Возле столба с обозначением остановки возвышалась огромных размеров черная фигура. В черной толстовке, капюшон которой наброшен не только на голову, но и на лицо незнакомца.

– Я… Нет.

Побоялась лезть в рюкзак за телефоном. А вдруг, привлеку его даже своим дешевеньким гаджетом? Черт знает. Бояться надо людей, а не животных. Вот таких страшных людей, из ниоткуда появляющихся рядом в момент, когда вокруг ни души. Было настолько страшно, что поймала себе на мимолетной мысли, сожалении, что это оказался не волк, от которого меня спасло бы любое дерево. А человек.

– Должен вот-вот приехать, – проблеяла испуганно.

Сказать, что до автобуса еще час? Что он сделает, если узнает, сколько у него в запасе времени, прежде здесь появится еще хоть кто-то? Мой взгляд зацепился за большой рюкзак у незнакомого парня на спине. Сколько раз уезжала на этом автобусе, никогда никого не встречала на этой остановке. Откуда он взялся? Грибник? Не время сейчас для грибников, тем более в такой глуши.

– Хорошо. Подождем.

Ответив, пугающий до седины человек опустился на скамейку возле меня и вытянул длинные ноги в черных джинсах. Мельком отметила, насколько большой у него размер ноги. Насколько крупный он сам. Даже сидя, плечи незнакомца были где-то на уровне моей груди. А когда же он стоял…

– Но я уверен, что ты ошибаешься, – раздалось негромкое. Чужой человек не повернулся. – Уверен, что до автобуса еще долго. Ну… Подождем. Куда нам… двоим деваться?

Глава 3

– Ты едешь в Петрозаводск? До конца?

Появилось такое ощущение, что еще с минуту назад небо над моей головой было куда светлее. Сейчас стало совсем темно, фонаря возле остановки не было. Я уже с большим трудом различала фигуру в черном, сидевшую неподалеку от меня на скамейке. Почему он разговаривает со мной? У него нет с собой телефона? Обычно все, даже зачастую старушки, теперь имеют телефоны. Все заняты своими гаджетами, особенно кто помоложе. А этот незнакомец судя по его голосу, далеко не стар. Я не ошибусь, если сделаю предположение, что тридцати лет он еще не достиг.

Что ответить? Какая ему разница? С какой целью интересуется? Боже мой, мои коленки трясутся.

– До конца? – повторил незнакомец.

– Да. А ты?

Парень кивнул в темноте, большой капюшон на его голове даже не шелохнулся. Почему он в толстовке? На улице не жарко, конечно, но даже мне в моем платье не настолько холодно. Тем более он парень, а парни всегда мерзнут меньше, чем девчонки. Ответа на мой вопрос может быть только два. И оба они мне очень не нравятся. Первый – он наркоман и потому ему реально холодно. Второй. Вот эта версия мне симпатизирует еще меньше.

Второй – он скрывает свое лицо, потому что прячется от кого-то, либо задумал что-то совершить и не хочет, чтобы его внешность потом была кем-либо опознана.

Он ответил по-своему:

– Долгая дорога. Тебя это не раздражает?

– Что?

– Это ожидание. Сперва автобус, потому дорога.

– Привыкла.

– Намеренно стоишь? Потому что сидеть потом долго?

– Ну, можно и так сказать.

На самом деле я стояла, потому что не могла даже пошевелиться. Сейчас, в эту минуту, я бы настолько сильно не испугалась даже стаи волков, покажись они из леса. Так сильно, как напугалась его. Он ничего не делал. Лишь появился, будто бы вынырнул из-под земли. Из ада. Он и выглядит точно так же. Или… или я все это себе придумываю? У страха глаза велики? Может же быть, что это просто парень? Может. Могло бы быть. Если бы он был в обычной одежде, с тем же рюкзаком, но не скрывал бы своего лица.

– Присядь, не бойся.

– Спасибо, я, честно, не хочу.

Его вопрос обрезал мое последнее слово на полпути:

– Зачем?

– Что?

– Зачем говорить “честно”, если ты лжешь?

– Почему? Я имею в виду, с чего ты взял?

Незнакомец ткнул в мою сторону пальцем. Его рука оказалась не только длинной, но и большой. Впрочем, как и весь он.

– Ты трясешься. Вывод – тебе или холодно, или ты боишься. Я склоняюсь ко второму – ты боишься. Я тебя напугал, ведь так?

– Мне холодно.

Сказала это твердо. И достаточно громко, чтобы он не подумал, будто бы действительно боюсь. Этого нельзя допустить – если он маньяк или наркоман, что не лучше, показывать свой страх было самой большой ошибкой.

Старалась не смотреть в его сторону. С треском провалилась в этом занятии, как только лямки тяжелого рюкзака соскользнули с его плеч. Ахнуть не успела, как чужак поднялся со своего места, оставил на скамейке свою поклажу и подошел ко мне. Скорее даже, сделал шаг. При его росте и длине ног, ходить не пришлось. Я в ужасе повернулась к нему, пытаясь судорожно вспомнить хоть один заговор, который мог бы его обезвредить и не успела. Подобно порыву ветра, его рука взметнулась вверх, пальцы схватили за машинку на молнии и потянули ее вниз. Еще через долю секунды толстовка была расстегнута, а тяжелый капюшон упал с его головы. Взмах – и эта самая толстовка окутала мои плечи.

Мой рот от удивления открылся сам собой. Тот, кого я только что боялась и мысленно называла маньяком… оказался необыкновенно красив.

Даже в этих уже окончательно сгустившихся сумерках, мне удалось разглядеть его лицо. Темные, но не черные, мне так показалось, вьющиеся волосы легкими волнами струились по его высокому лбу. Густые брови двумя парящими словно в небесах, чайками пристроились на нем, а чуть ниже пушистые, богатые ресницы оберегали выразительные глаза. Точеные скулы, крупный, но без намека на горбинку нос и капризная линия выразительных, чувственных губ. Крупный подбородок и крепкая шея, которой подойдет не каждый воротник. Рост и плечи баскетболиста.

Отдав мне свою толстовку, парень остался в черной майке с коротким рукавом. Под широкой грудью я увидела узкий торс, который опоясывал в самом низу ремень с наглой, я бы даже сказала, некрасивой пряжкой. С какими-то буквами. Очередная китайская подделка, которыми завален местный рынок.

– Как тебя зовут? – спросил он, стоя на расстоянии моего шага от меня.

– Ла…

– Как?

С первой попытки мне не удалось произнести свое собственное имя. Как правило я стесняюсь его. Слишком необычное. Кто знает, о чем думала директор нашего детского дома, когда велела вписать его в мои документы.

– Лагода.

– Лагода? – парень повторил. – Необычно.

– А… А тебя? Как зовут?

Незнакомец широко улыбнулся. Эта улыбка окончательно и с позором прогнала мой глупый страх – настолько красивой, чарующей мужской улыбки я еще не видела в реальной жизни. Только в сети или на картинках. Впрочем, весь он был, как с картинки.

– Тебе понравится. Меня зовут Ждан.

Не ожидала от себя этого – рассмеялась. Мне действительно показалось это смешным. Смех перерос в настоящее веселье, как только он поддержал меня и тоже засмеялся.

– Как тебя зовут друзья?

– Лада. Так проще.

Ждан пожал мою руку. Если это можно так назвать. От пальцев до самой кисти она полностью скрылась в его безразмерной ладони.

– А тебя? – закончив смеяться и выручив руку из его рукопожатия, спросила забыв о всякой осторожности.

Улыбка с его лица моментально исчезла.

– Никак не зовут. У меня нет друзей, Лагода.

Я сразу же вспомнила об Олесе. Даже у меня есть подруга, есть те, кого я бы назвала друзьями, пусть и с натяжкой. Даже сделала шаг назад. Прочь от него. Рукой потянулась снять с плеч его толстовку. Я поспешила с выводами.

– Как это, нет друзей?

– Так. Они были.

Он повел необъятными плечами.

– В другой жизни и в другом мире.

– Что-то случилось? Ты поссорился с ними?

– Давай будем считать, что так.

– Тогда извини. Я неосознанно. Прости, мы можем сменить тему.

Ждан вновь улыбнулся, на сей раз гораздо слабее. Его улыбка стала тяжелой, уголки губ как будто неподъёмными, он, казалось, с жутким трудом их толкал вверх.

– Забудь. Может, хоть теперь присядешь? Я так понимаю, по поводу автобуса ты тоже обманула – его ждать еще порядочно?

– В некотором роде, – призналась неохотно.

Мы вернулись к скамейке. Оба сели, Ждан рядом, но не настолько близко, чтобы касаться меня. Страх отступил совсем тем более, мою спину все еще согревала его толстовка, а от его мужских плеч, бывших теперь совсем близко, веяло приятным теплом и ароматом модного одеколона. Или геля для душа? В любом случае, запах был необыкновенно приятным.

– Ты из психушки возвращаешься? – внезапно сменил он тему.

– Да.

– Кто-то из близких там?

– Почему ты так решил?

– Не похожа ты на работника психушки.

– Почему?

– Веселая слишком, – Ждан, усмехнувшись, повернул ко мне голову. – К тому же едешь в Петрозаводск. Здесь все местные, либо работают с проживанием в корпусе позади основного здания.

Мой естественный вопрос не заставил себя ждать. А еще я вдруг заметила, что моя юбка задралась, пришлось ее немедленно поправить, стыдливо натянув на коленки.

– Откуда ты так много знаешь?

– Не поверишь, на работу хотел устроиться.

– Кем?

– Санитаром, кем же еще.

От удивления окинула его беззастенчивым взглядом. Не похож он на человека, которому необходима такая работа. Заметила на пальце необычное кольцо:

– Красивое.

– Что?

– Кольцо, – кивнула в сторону украшения. – Дорогое, наверное?

С чего-то вдруг начала докапываться до истины. Мне бы помолчать. Но природное любопытство дало о себе знать. Парень отстраненно подтвердил:

– Бесценное. Я его украл.

– Как украл? – вырвалось у меня, по спине скатилась ледышка страха.

– Так. Украл. У матери, – Ждан покрутил рукой, на которой красовалась драгоценность. – Мне оно сейчас нужнее.

Одна ледышка превратилась в большую льдину, намертво прилипшую к моей спине, захватившую руки, ладони. Я чувствовала по его голосу, что парень не лгал. Он и в самом деле так поступил.

– Ты ушел из дома?

– Ушел, – последовал утвердительный кивок. – Украл кольцо и ушел. Там я никому не нужен. Видишь, все так плохо, что даже ты испугалась меня.

– Я… я не тебя испугалась.

Мне захотелось переубедить его. Ну вот, минуту назад боялась, теперь жалею. Теперь его вид соединился с внешностью. Ушел из дома, поссорился с близкими. Поэтому и нелюдимый такой.

– А чего же тогда?

– Я… когда была в больнице, слышала, как кто-то говорил, что видел волка в этом лесу. Вот и испугалась. Пока шла к остановке, мне померещились желтые глаза в зарослях. У дороги.

– Желтые глаза, говоришь, видела…

Новый знакомый пробормотал это, отвернувшись от меня. Я сидела рядом и не могла видеть ни его глаз, ни выражения его лица, однако его голос послышался мне каким-то зловещим.

Глава 4

…мыша отшвырнуло в угольное небо, верхушки деревьев покачнулись, а на водной глади поднялись двухметровые волны.

Всю эту магическую бурю перекрыл победоносный волчий вой!

Тело вампирской летучей твари пробило облака. Оно врезалось в них, разбив на миллион маленьких осколков, задержалось на мгновение в небесах, затем, сорвавшись, куском неподъёмной скалы ухнуло вниз. Падая, тварь развила невероятную скорость, не притормозив ни на секунду, прошла сквозь водную гладь в противоположном конце озера и моментально достигла дна. В то время, как на поверхности поднимались волны, достойные океана, внизу, на самой глубине ночной зверь, которому должно было бы летать по воздуху, взлетел прямо в воде – скоростной торпедой он погнал в сторону двух обнаженных тел, которых ему не удалось достичь на поверхности. Миг. Еще миг. Еще один взмах громадных крыльев в воде и мышь достиг ног богини. Чудовищные когтистые лапы вонзили когти в голые ноги девушки, вошли намертво и тварь сделала резкий рывок к поверхности! Нехотя озеро выпустило своих пленников, сопроводив их взлет настоящим водяным взрывом – на момент, где они только что были образовалась дыра – вода из этого места вслед за беглецами взлетела вверх! Крик взмахнул крыльями, отпустил ноги богини, та не успела толком начать падать, как он снова ее подхватил, теперь уже вонзив когти в плечи добычи. Он понес ничего не понимавшую госпожу, все еще находившуюся в оцепенении, вызванном вампирской жаждой, к берегу. Оказавшись над землей, бесцеремонно бросил ее, Эос упала на пожухлую листву с пятиметровой высоты.

Крик сотряс тишину леса пронзительным визгом – так он звал своего хозяина, единственного Владыку Вурда, сильнейшего вампира Кира, который обязал его следить за богиней. К великому сожалению мыша, призыв остался без ответа. Кир, сын Елизара, был в другом мире. Тем временем, богиня без сознания лежала на земле, а из воды к ним на берег уже выходил Белый волк в обличье человека. Он медленно направился к Эос.

Крик завопил со всей мочи. Лишь теперь ему удалось пробудить Эос. Девушка, лежа без одежды в этом магическом лесу, с кровью на губах, открыла изумрудные глаза.

– Ульяна, – негромко позвал Белый волк, мужчина был уже достаточно близко, чтобы она не только расслышала его, но и смогла оценить его мужскую притягательность в полной мере. Гигантский рост, крепкие мышцы, горячую кожу. – Ульяна… Нам помешали. Но я прошу тебя продолжить! Возьми меня!

Сказав это громче, чем начал, Ратибор остановился и развел руки в стороны. Его грудные мышцы напряглись, взгляд горел, а губы открылись от возбуждения. С одного запястья прямо на сырую землю капала волчья кровь.

– Во мне еще много крови! Много жара – все это для тебя!

Только что воздев руки и голову к небу, Ратибор опустил свой взгляд на прекрасную, обнаженную богиню вампиров.

– Я люблю тебя, Ульяна, – понизив голос, проговорил он. – Теперь ты знаешь, насколько сильно.

Крик завизжал с новой силой. При всем желании он бы не смог остановить Белого волка. Сцепиться с ним – да, но не победить. На его счастье и к облегчению жуткой летучей твари, этого делать не пришлось. Возле богини будто бы из-под земли возникла Аминта – верная подданная Кира и нянька Шагающих в другие миры. Воительница взмахнула плащом в своей руке и мигом набросила его на плечи Эос. Точно так же, как она сделала это много лет назад, когда Ульяна впервые перевоплотилась в волка.

– Захлопни свою пасть, пес! – выкрикнула воительница. – Не тебе скалиться на Эос! Владыка сотрёт тебя в порошок! Тем более, что он уже знает о том, что ты только что вытворил! Придурок…

Последнее она произнесла с нескрываемым омерзением.

– Ратибор, остановись.

Слабая просьба поднявшейся на ноги Эос, принудила его прекратить свое наступление. Белый волк замер с широко расставленными ногами. Он ничуть не смущался своей наготы, напротив, словно жаждал того, чтобы Ульяна смотрела на него как можно дольше. Чтобы изучила его всего, оценила его мощь и мужскую притягательность. Чтобы окунулась в волну возбуждения от его близости и его крови, которая все еще кипела на ее клыках и язычке. Волк был настолько распален недавней близостью с богиней, что даже слышал это кипение. Как и сердцебиение любимой, которое танцевало в этот момент в такт его собственному сердцу.

– Я стою. Ты сама можешь подойти ко мне, Ульяна, – прогрохотал он. – Не бойся обидеть своих слуг, они тебе ничего не сделают.

– Ты прав, пес, – вскинула гордый подбородок Аминта, которая мгновенно заслонила своей спиной хозяйку. – Эос я ничего не сделаю. Она – наша королева. Но, напротив, я могу сделать кое-что тебе. Например, пес, размазать твои кишки по стволам ближайших деревьев!

Девушка, чью прекрасную наготу теперь скрывал длинный плащ, взмахнула рукой и сделала выброс сиреневым свечением в сторону мыша и Аминты – тут же затихли не только они, но и притих сам вековой лес, волны на поверхности озера улеглись, застыл даже ветер. Лишь теперь, в гробовой тишине богиня вампиров проговорила Белому волку:

– Так вот, что ты мне хотел сказать? Мне, оказывается, знаком вкус твоей крови. Я пробовала его двадцать пять лет назад.

Ратибор в ухмылке показал здоровые зубы:

– Я хотел сказать, Ульяна, что волчонок на самом деле волчонок. В нем течет и моя кровь.

– Ты ошибаешься, Белый волк. Ждан – истинный вампир. Чистокровный. Факт, что ты подмешал в кровь, которой поил меня на посвящении в деревне волков свою кровь – не делает тебя отцом моего сына. Я метаморф. Но я не рожаю детей от пищи.

Аминта, грубая воительница, стоявшая теперь плечом к плечу со своей госпожой, оглушительно расхохоталась:

– Получил, пес?! Эос вампир! Давно мог бы понять это!

Ульяна выдержала неподъёмный взгляд Белого волка. И все-таки смягчила тон:

– Ратибор, прости, я не хотела так грубо, но как иначе тебя остановить? Зачем ты обманул меня и заставил пить твою кровь? Дважды.

Вожак вервольфов молчал. Эос пришлось продолжить:

– В любом случае, ты ошибаешься. Ждан вампир. Но хуже того…

Богиня вампиров, ступая босыми ногами по холодной земле Вурда, подошла к Аминте, воительнице и главной в свите Владыки, и резко ухватив ту за ворот точно такого же плаща, какой теперь был на ней – сорвала его. То, что теперь стало видно всем, поразило даже самого Белого волка. У Аминты, дочери достойного Кириака не было одной руки!

– Это сделал Ждан, – негромко пояснила Эос. – Ратибор, мой сын не волк. Ни одному волку не под силу сотворить такое. Ждан вырвал руку Аминте и даже нам с Серапионом, с верховным магом Вурда не удалось восстановить ее. Насколько тебе известно, Аминта и сама имеет достаточно сил, чтобы исцелиться. Вне зависимости ни от чего – от этого увечья нам не удается избавиться уже целый месяц.

– Месяц? – Ратибор был поражен.

Вампиры – магические существа. Подобные травмы для них и в самом деле не проблема. На теле все само заживает и отрастает, стоит лишь насытиться кровью. Такое могут только вампиры. Увечья остаются лишь после магии. Но какова же должна быть сила магии, если даже Эос и Серапион вместе не смогли с ней справиться?!

– Это сделал волчонок?

– Он вампир, Ратибор. Такое под силу лишь вампиру.

– Так что же ты хочешь от меня, если уверена, что он вампир?

– Мы ищем ответы. Я решила начать с тебя, ведь вторая сущность, проявившаяся в моем сыне – это вервольф. А кто еще разбирается в этом, как не ты? Как видишь, Белый волк, я даже не обижаюсь на тебя за твой поступок. Я боюсь, Ратибор. В Ждане проявилась чудовищная сила. Ты многого не знаешь. В последнее время он с особой жестокостью выпивал людей. Нам приходилось скрывать последствия его поступков – иначе бы многие вампиры взбунтовались. Он не раз нападал на вампиров. В конце концов он подчинил себе кольцо Млечного пути, к которому не мог притронуться даже Кир. В довершение всего – он вырвал руку Аминте и исчез в моем мире. Ратибор… Я боюсь не столько за Ждана… Я больше боюсь за то, что он может сделать. Похоже, он стал единственным, в ком проявилось наследие и характер Антигона. В нем растет чудовищная сила вампира, Белый волк, но даже Серапион, верховный маг, не смог понять, до какой степени она вырастет и во что перельется. С точностью можно сказать лишь одно – он не волк. Ваши так не поступают.

Вервольф был настолько удивлен, что даже подошел к неприятной ему воительнице, и с интересом осмотрел обрубок отсутствующей руки.