Возвращение барона Блутзаугера

– Когда встречу девушку, готовую разделить со мной не только радость, но и горе, – серьезно ответил Фридрих

– У-у-у-у, тогда, пожалуй, долго королю придется быть в одиночестве, – захохотал Вильгельм Хромой. – Принцессы не знают, что такое горе. А жениться на простой девчонке королю нельзя.

– Почем ты знаешь, Хромой? Мало ли бывает в жизни.

– Да рассуди сам, Одноглазый, чтобы понять чужое горе, надо испытать свое. Где это видано, чтобы принцесса познала горе?

– Ну, если мне не посчастливится отыскать такую, лучше останусь один, чем коротать время подле капризной да избалованной девицы. Судьба вечно готовит мне приключения, и почти все они таят опасность, может, и впрямь мне лучше оставаться одиноким.

– Ну, завели никчемный разговор, – рассердился Рихард, – лучше повеселись на славу, король. Вон хорошенькая девушка давно поглядывает на тебя да, видно, никак не решается пригласить на танец.

Фридрих улыбнулся и, взяв девушку за руку, направился с ней к хороводу. Но она потянула его совсем в другую сторону и прошептала:

– Иди за мной и ни о чем не спрашивай. Да поторопись, пока нас не заметили.

Вскоре они подошли к берегу мелкой речушки, и девушка отступила под сень раскидистого дерева, ветви которого спускались к самой воде. Удивленный Фридрих последовал за ней.

– Ну думала, битых три часа не смогу поговорить с тобой, король. Верно, ты собрался плясать до упаду, – сердито проговорила она.

– Вот тебе раз! – воскликнул Фридрих, – Озерная фея! Тебя ли я вижу?

– Да, пришлось пробираться тайком и, должно быть, знаешь почему. Ты ведь уже повстречался с ним в лесу, не так ли? И с этого момента жизнь твоя висит на волоске. Негоже теперь тебе действовать без оглядки. Времени у нас мало, и как далеко зайдет коварство Блутзаугера, никто не знает. Под утро, пока не рассветет, постарайся незаметно вынести в сад статую Королевы Эльфов. Ты силен, и это не составит тебе труда. Оставишь ее под старым тополем у ограды, выходящей к реке. Я заберу несчастную в свой замок. Там она будет в большей безопасности.

– Нет, даже не проси меня об этом. Хорош же я буду, если не сумею защитить крестную в своем же замке.

– Ну и упрям ты, король, словно мул! Когда ты был ребенком, силы добра заботились о том, чтобы сохранить твою жизнь любой ценой. Ты превращался в зверей и выходил сухим из воды. Но теперь ты вырос, и если попадешь в беду, выкручивайся из нее сам. Я лишь хочу уберечь Королеву Эльфов. Тебе впору позаботиться о своей судьбе.

– Я уже сказал тебе нет! – твердо произнес Фридрих. – Я позабочусь и о крестной, и о себе, и о моем королевстве. Если мне понадобится твоя помощь, я сам тебя найду.

Озерная фея нахмурилась.

– Смотри, король, как бы не было поздно. Может статься, что я окажусь не в силах тебе помочь.

Над рекой вдруг промелькнула тень, и большой черный ворон прошелестел крыльями прямо над их головами. Озерная фея усмехнулась и в ту же секунду маленькой серебряной рыбкой юркнула в реку. Рыбка высунула голову из воды и сказала:

– Подумай хорошенько, король. Если решишься, сделай так, как я сказала. Буду ждать тебя в условленном месте.

Горькая утрата

Фридрих вернулся к праздничному столу и как ни в чем ни бывало продолжил веселье. Он уже не беззащитный мальчишка, чтобы выслушивать советы. Должно быть, сумеет сам позаботиться обо всем. И негоже прятать крестную у Озерной феи. Эдак придется припрятать заодно и матушку, и всех друзей. Да и самому схорониться в норке, словно трусливый суслик, и ждать, не пройдет ли гроза стороной. Пожалуй, проживешь всю жизнь, дрожа от страха и прячась от проклятого барона. Ну нет! Король достаточно встречал опасностей в жизни, чем еще можно его напугать? Он сам разыщет Блутзаугера и поквитается с ним раз и навсегда!

Разгоряченный своими мыслями, Фридрих все наполнял и наполнял кружку. Голова его кружилась, тоска развеялась, и все опасности казались нипочем. Король отправился в замок глубоко за полночь, и не помни умный Зильбер дороги, наверняка сбился бы с пути и проплутал всю ночь по лесу. Часовые у ворот с облегчением поклонились ему: наконец-то король воротился и можно славно вздремнуть, опершись на стену. Фридрих отпустил слугу, клевавшего на ходу носом, и, взяв свечку, направился к себе.

Ну и славный же праздник устроил Рихард! То-то попировали! И Забияка, верно, будет жить в согласии со своей женой. А королю и впрямь незачем думать о женитьбе, сердце его свободно. Он молод и силен, сумеет расквитаться с силами зла и прославит свое имя наравне с отцовским. С этими мыслями Фридрих, не раздеваясь, бросился на постель и тотчас уснул. Сквозь сон ему послышался чей-то злобный хохот, но король лишь повернулся на другой бок да уснул крепче прежнего. Напрасно Озерная фея ждала его в условленном месте.

Не смыкал глаз только старый герцог Манфред. Как тень он бродил по галереям замка, не в силах унять беспокойства. Завидев бледный свет свечи, что шел с узкой лесенки, старик отправился к ней. Возле двери, ведущей в потайную комнату, где хранилось изваяние Королевы Эльфов, стояла Брунгильда.

– Вы заблудились, юная госпожа? – сердито воскликнул герцог. – Что вам понадобилось среди ночи в заброшенном уголке замка?

– Ох! – вздрогнула от неожиданности Брунгильда. – Господин Манфред! Вы испугали меня до полусмерти! Я страдаю бессонницей, а в моих покоях так душно. Я хотела бы выйти и подышать ночной прохладой.

– И, вместо того чтобы спуститься в сад, вы изволили лезть под самую крышу? – криво усмехнулся герцог.

– Да как юной девушке гулять одной по саду ночью! – покраснев, воскликнула Брунгильда, – я подумала, что через эту дверь выйду на балкон.

– Я готов проводить вас к саду и подождать, пока вы насладитесь ночным ветерком, – с поклоном произнес Манфред.

– Проклятый старикан! – прошипела Брунгильда. – С первого дня ты тенью бродишь за мной и путаешься под ногами! Пора тебе убраться, довольно ты пожил на этом свете.

Герцог не успел и слова вымолвить, как Брунгильда со всей силы толкнула его в грудь. Несчастный старик кубарем покатился вниз по крутой лестнице.

Девушка спустилась вниз и с любопытством посмотрела на бедного герцога, недвижимо лежащего на каменных плитах пола. Голубые глаза ее были холодны, словно лед. Злая улыбка играла на губах. Подхватив пышные нарядные юбки, Брунгильда не торопясь поднялась по лестнице к потайной комнате.

Утреннюю тишину разорвал крик слуги:

– Помогите! Люди, сюда! Бегите скорее, на помощь! Несчастье с господином герцогом!

Заспанные придворные бежали на зов, спотыкаясь и протирая глаза со сна.

– О, Господь милосердный! Как же это?

– Да что вы стоите, словно пень? Немедленно пошлите за лекарем!

– Господина Шварца, быстрее! Будите его, тащите с кровати хоть бы и в ночном колпаке!

– Ох, бедный господин герцог! Как же так?

– Отчего он оказался здесь ночью?

– Верно, господин Манфред не взял свечу да оступился в темноте.

– Вот горе, кто решится рассказать об этом госпоже королеве? А королю и того страшнее доложить, ведь он так почитал старого герцога.

– Смотрите, господин Шварц пришел.

Лекарь склонился над стариком Манфредом и покосился на лужицу крови под его головой.

– Господин король, господин король, – зашептались придворные, кланяясь и расступаясь перед Фридрихом.

– Отчего такая кутерьма творится с утра? Что случилось? – спросил король. Но тут он сам увидал распростертое тело герцога и лекаря Шварца подле него.

– Господин лекарь! – воскликнул Фридрих, – скорее, помогите несчастному! Я осыплю вас золотом с головы до ног!

– Увы, Ваше Величество, – грустно покачал головой Шварц. – Никакое золото не в силах помочь нашему господину герцогу. Он мертв.

Лицо Фридриха побелело, в глазах стало темно. Нет! Не может быть! Славный старик герцог! Полоумный Манфред, как называли его прихвостни самозванца Клауса. Храбрый, благородный старик. Он не жалел ничего для спасения принца. Терпел холод и голод, готов был отдать свою жизнь за сына короля Хельмута. И после продолжал беречь покой королевской семьи. Тенью бродил по замку, удостоверившись, что все спокойно и королеве с королем не грозит опасность. А теперь он мертв! Фридрих встал перед герцогом на колени. Горькие слезы покатились из его глаз на холодную руку старика Манфреда.

Похоронили несчастного герцога с воинскими почестями. За гробом ехала королева Ангелика, совсем обессилевшая от рыданий. Брунгильда сидела рядом и утешала ее. Фридрих и друзья герцога из уважения к его памяти шли пешком. Преданного слугу Манфреда, Уве, вели под руки Рихард Оружейник и Вильгельм Одноглазый: несчастного так и шатало от горя. Лица мужчин были мокры от слез. Женщины плакали в голос. Крестьяне от всей души жалели бедного герцога. Ведь он спас их от голодной смерти, приютил целые семьи сбежавших от самозванца Клауса. Все поверили, что несчастный старик оступился в потемках и упал с лестницы.

По завещанию его замок и все имущество отходило монастырю «Обители неприкаянных» и преданному слуге Уве. Но старый Уве, совсем разбитый и немощный после смерти своего друга и господина, передал все управление настоятелю монастыря. Сам же остался жить при обители в маленькой келье, проводя все дни в молитвах.

Новый удар

Потрясенный смертью верного герцога, Фридрих решился зайти в свою тайную комнату только после похорон. Дождавшись, когда луна взойдет на небе и замок погрузится в сон, он поднялся по крутой лестнице и отпер заветную дверь. Осветив свечой комнату, король вскрикнул и лицо его покраснело от гнева. Статуя Королевы Эльфов разбита! Осколки валялись по всему полу! Холодный пот покатился по лицу Фридриха, ужасное предчувствие охватило его. Книга! Книга предсказаний! Она по-прежнему на своем месте… но что это? На открытой странице надпись: «Королевское оже…» В книгу по самую рукоять воткнут кинжал из черненого серебра. Из прорези, словно из раны, капала кровь. Кровью залита и последняя надпись.

Король выдернул кинжал и замер от ужаса. Книга почернела, листы ее словно обуглились, и не прошло и минуты, как они превратились в золу. Фридрих лишился сил и застыл в отчаянии возле разбитого изваяния да легонько разлетающихся по комнате хлопьев золы от страниц книги. В узкое окно послышался тихий стук, словно ночная бабочка била крыльями. «Может, Озерная фея пришла мне на помощь?» – подумал король. «Неужто ничего нельзя исправить? Верно, сейчас она подскажет мне, как вернуть потери».

Фридрих распахнул оконце, и в комнату влетели эльфы, словно стая стрекоз. Личики их были искажены страданием. Они укоризненно смотрели на короля и сокрушенно покачивали головами. Из глаз их катились слезы, точь-в-точь крохотные жемчужины. Бедняжки кружили вокруг разбитой статуи своей королевы и старательно собирали малейшие осколки. Королю было невыносимо смотреть в их полные укора глаза – он лишь молча поклонился и вышел из комнаты.

Фридрих знал, что сам виноват в случившемся, ведь Озерная фея предупреждала его об опасности. А он возомнил себя непобедимым героем. Как она сказала при встрече? Теперь королю придется выпутываться самому. Ну хорошо же. Он расквитается с бароном и докажет, что не зря носит имя Фридрих Храбрый! Если силы добра не хотят ему помочь, он и один справится. Теперь ничто не остановит его.

Король подошел к огромному зеркалу в своих покоях. Да разве он слаб или немощен? Вон какие сильные руки, ловко держат меч и кинжал. Ему не впервой сражаться с нечистью и одерживать победу. Но вдруг зеркало потемнело, и вместо своего отражения Фридрих увидел Блутзаугера, сидящего на троне из черного дерева. Барон улыбался, покручивая в руках трость с золотым черепом на конце.

– Ну как, король, ты уже распробовал вкус страданий? Сладко, не правда ли?

Фридрих резко обернулся, но за спиной у него никого не было.

– Как ты смешно дергаешься, человечек! – захохотал барон, – разве забыл, что вампиры не отражаются в зеркалах? Я перед тобой, глупый самонадеянный щенок.

– Ты думаешь одержать верх, проклятый кровопийца? – воскликнул Фридрих.

– А как же? Что мне помешает? Уж не твоя ли никчемная бравада? Я предупреждал, что прежде своей гибели ты настрадаешься вволю. Мне нравятся людские мучения. Приятно знать, что причиняешь боль, от которой у жалких людишек разрывается сердце. Ведь твое сердце уже ранено, Фридрих. Ты жалеешь несносного старикашку герцога. Вот умора, должно быть, смотреть, как он кувыркался с лестницы. Впрочем, туда ему и дорога. Твой глупый дядя, король Клаус, должен был послушать моего совета и сразу казнить полоумного Манфреда. Меньше было бы хлопот.

– Я разорву тебя без всякого оружия, голыми руками, убийца! – прорычал Фридрих.

– Да, да, да. Как страшно! – рассмеялся Блутзаугер. – Ты, пожалуй, вообразил, как я упал на колени и выпрашиваю милости и снисхождения? Верно, начну ползать и собирать осколки проклятой Королевы Эльфов? Надеюсь, теперь и память о ней исчезнет вместе с ее замком, растащенным троллями по камушку.

– Берегись, отродье тьмы! Ты еще пожалеешь о своих словах!

– Да что ты? Ты так страшен в гневе, король. Пожалуй, пора мне спрятаться в кроличьей норе.

– Нигде тебе не спрятаться от возмездия, кровожадный убийца!

– Ну вот что, жалкий земляной червяк. Сегодня мне порядком наскучило подразнивать тебя. Самый сладкий миг, когда ты будешь выть, словно волк, и молить о пощаде, я оставлю на потом. Сейчас у меня еще одно весьма приятное дело. Ты скоро узнаешь об этом, и страдания твои увеличатся. Отрадно будет поглазеть, как сердце твое истерзает невыносимая боль. Спокойной ночи, глупенький человечек.

– Нет, ты не уйдешь, я расправлюсь с тобой прямо сейчас, – с этими словами Фридрих кинулся к зеркалу и со всей силы ударил по нему. Осколки так и брызнули во все стороны.

Кровь заструилась из порезов на руке короля. Пустая рама зияла перед ним. В наступившей тишине послышался смех Блутзаугера:

– Не забудь перевязать руку, мой бесстрашный воин, не проливай попусту свою королевскую кровь. Тебе еще предстоит немало тяжких ран.

Горькая тоска охватила Фридриха. Он впервые почувствовал себя беспомощным перед грозной опасностью.

Едва дождавшись утра, король приказал срочно позвать Вальтера Проныру. Страже Фридрих приказал строго-настрого караулить у двери и никого к ней не подпускать, будь это даже безобидный песик кого-нибудь из фрейлин.

– Послушай-ка, Проныра, мне понадобится твоя услуга. Готов ли ты исполнить все в точности?

Вальтер со дня похорон герцога Манфреда ходил как в воду опущенный. Бесцельно слонялся он по галереям и переходам замка, горестно вздыхая. Услыхав, что его услуги понадобились королю и дельце, должно быть, любопытное, Проныра чуть не подпрыгнул от радости.

– С превеликим почтением, господин король. Я исполню любое ваше приказание.

– Возьми кошель с серебром и золотом, деньги тебе понадобятся в долгой дороге. Да обойди все прибрежные города и деревни королевства. Постарайся разузнать, не встречал ли кто морских разбойников и не пропадала ли в знатной богатой семье молодая девушка. Пожалуй, моя матушка нипочем не захочет расстаться с Брунгильдой, если только не отыскать ее родню.

У Проныры загорелись глаза. Вот это дело так дело! Такая работа ему по сердцу. Чем сидеть да киснуть от тоски, лучше шнырять серой тенью да вынюхивать секреты.

– Не сомневайтесь, господин король! Уж мне не впервой выполнять такие дела. И трех дней не пройдет, как получите полный рассказ.

– Я тебя не тороплю, Вальтер. Но помни, никто не должен знать о твоем поручении.

– Да я прошмыгну у любого из-под носа, никто и не спохватится, – весело сказал Проныра, подкидывая на руке увесистый кошель с монетами.

– Будь осторожен и береги себя, Вальтер, – Фридрих похлопал Проныру по плечу и не успел и слова договорить, как юркий слуга исчез прочь.

Путешествие Вальтера

Несколько дней король в тоске бродил по замку. С некоторых пор он стал избегать покоев королевы Ангелики. Матушка уж слишком поддалась чарам Брунгильды, словно и шагу без нее не могла ступить. И каждый день уговаривала сына, что ему пора жениться. А уж лучшей невесты, чем ее любимица, и найти нельзя. Скорей бы Проныра отыскал семью взбалмошной девицы. Верно, удастся спровадить жеманную кривляку родне да в собственном замке обрести наконец покой. Немало у него забот и без навязанной невесты.

Тем временем Вальтер Проныра, как всегда, хитро и незаметно ускользнул из замка и отправился в путь. Под видом странника или монаха он заходил в города и деревни. Одевшись бродячим музыкантом, сидел в трактирах. Горожанином толкался в лавках и разгуливал по пристаням. Но, к своему удивлению, ничего не смог разузнать. Никто и слыхом не слыхивал про морских разбойников и пропавших девушках. «Да не будь я Вальтером Пронырой, если вернусь к королю ни с чем!» – подумал он. – «Оденусь-ка победнее да обойду рыбачьи поселки, верно, там смогу что-нибудь выведать».

Самая короткая дорога вела через лес, и Проныра, решив не терять времени даром, направился по узкой лесной тропинке. Он весело насвистывал и помахивал прутом орешника, совсем не замечая, как злобные глазки троллей следят за ним из зарослей дикого шиповника. Уже в просветах меж деревьями показался дымок из труб. До деревни, видно, рукой подать. Но тут несчастный и охнуть не успел, как провалился в глубокую яму, прикрытую от глаз ветками.

– Вот это напасть! – воскликнул Проныра, потирая ушибленную ногу. – Ну и попался, словно кролик в ловушку. Вот незадача!

Яма была так глубока, что, как ни прыгал бедняга, выбраться не удалось.

– Хи-хи-хи, смотри-ка, Курц, он прыгает, словно карась на раскаленной сковородке, – сказал один тролль.

– Ой, живот надорвешь со смеху, Хенрик! До чего люди глупы, когда попадают в ловушку, – ответил другой.

– Долго придется королю дожидаться своего посланника. Того и гляди состариться успеет.

– Если Блутзаугер не прибьет его раньше, чем голодные звери полакомятся разиней в яме.

– Ох, перестань смешить меня, Курц, вот уж слезы выступили от смеха. Должно быть, я останусь поглазеть, как этот глупец прыгает и цепляется за траву, вырывая ее с корнем.

– Вот беда! И впрямь охота задержаться, но посмеялся я вдоволь, а нам еще надо отделить медные монетки от серебра. Пойдем, завтра вернемся полюбоваться на его обглоданные косточки.

А Проныра что есть силы карабкался из ямы. Бедняга совсем исцарапал себе руки да ободрал колени, но не приблизился к спасению ни на фут. Начало темнеть, накрапывал дождь, а несчастный Вальтер сидел в яме. Сколько не пытался он звать на помощь, да только сорвал голос и вскоре совсем охрип от крика. Бедняга кутался в свою накидку и стучал зубами от холода и страха. Вскоре ночь вступила в свои права, и тьма стала непроглядной. Напрасно Проныра таращился в небо, надеясь увидать хотя бы лунный свет. Вдруг на краю ямы вспыхнули два огонька.

– Вот удача! – воскликнул Вальтер, – должно быть, заплутавший путник разводит костер.

Но вскоре показалось еще два огонька, затем еще и еще. И тут выглянувшая из-за туч луна осветила поляну. Побледневший Проныра увидел, что яма окружена волками. Это их глаза светились желтыми огоньками. У Вальтера пересохло во рту, и, еле ворочая языком, он произнес:

– Эй, господа волки, верно, вы голодны и пришли перекусить? Да мяса с меня не наберется и одному, а вас так много! У меня самого со вчерашнего дня крошки во рту не было. Должно быть, я отощал, словно скелет, что вам за удовольствие глодать кости? В лесу наверняка найдется ужин повкуснее. Славный жирненький лесной кабан или, на худой конец, зазевавшаяся толстая утка. Не ешьте меня, господа волки! Пока я пытался выбраться из проклятой ямы, весь перемазался землей. Охота вам жевать землю? Да вы испачкаете свои красивые шкуры, если полезете вниз доставать добычу. А шкура ваша так хороша, блестит при луне словно серебро. Ведь моя одежда превратилась в лохмотья и намокла под дождем. Уж точно глодать ее нет никакой радости. Ну пожалуйста, добрые господа волки, идите лучше спать в свои теплые уютные норы, может, вам повезет и вы набредете на отбившуюся от стада овцу.

Руки и ноги у несчастного Проныры дрожали, из глаз катились слезы. Вдруг среди желтых волчьих глаз показались два ярко-синих, словно сапфиры, огонька. На краю ямы стоял огромный ослепительно-белый волк. Вальтер и вовсе онемел. Язык его отнялся со страху, несчастный закрыл глаза и приготовился покорно принять свою гибель.

– Если ты еще не отдал Богу душу, трусливый человек, то выбирайся из ямы, – раздался глухой низкий голос.

К ногам Проныры опустилась толстая крепкая ветвь дерева. Не веря своим ушам, стуча зубами и охая, Вальтер выбрался из проклятой ямы. Белый волк смотрел на него своими волшебными глазами, и Проныра не мог отвести взгляд.

– Должно быть, вы волчий король, господин? – дрожа и кланяясь, прошептал Проныра. – Ну кто бы вы ни были, до конца своей никчемной жизни буду помнить о вашей доброте.

Белый волк усмехнулся:

– Иди с миром, Вальтер, и исполни поручение, данное тебе королем. Я сделал это в знак моей дружбы с Фридрихом. Он показал себя настоящим храбрецом, а мы ценим храбрость. Ступай к пристани и найди трактир «Бывалый моряк». Там тебя ждет кое-что интересное.

Проныра кланялся и на все лады благодарил волчьего короля, но когда поднял голову, то ни белого волка, ни его свиты на поляне уже не было. Вальтер вышел наконец к деревне, освещенной предрассветной дымкой. От усталости и пережитого страха бедняга с ног валился. Забравшись в стог сена у дороги, Проныра свернулся калачиком и, натянув свою накидку до самого носа, мгновенно уснул.

Отдохнув и выждав, когда на пристани станет многолюдно, хорошенько почистив одежду, он отправился прямиком в трактир «Бывалый моряк». Усевшись в углу и потягивая пивко из большой кружки, Вальтер навострил уши, словно охотничий пес. Моряки и торговцы рыбой громко переговаривались, играли в кости да обсуждали улов и погоду, что нынче тиха и спокойна. Вдруг все умолкли и уставились на дверь.

– Глядите-ка, вновь черные моряки пожаловали в нашу пристань, – шептались они.

– Вот бедняги, и никогда не улыбнутся, не смеют захохотать в полный голос.

– Да, не хотелось бы мне ходить с ними в море. Пожалуй, от тоски закиснешь с такой командой.

Мрачные люди, одетые во все черное, расселись за столом и молча принялись за еду.

Вальтер вежливо поклонился и, спросив позволения, присел рядом. Состроив скорбную гримасу, Проныра вздохнул:

– Экая напасть, вокруг все вечно гогочут, словно гуси, и веселятся, а мне охота посидеть в тишине и предаться своим грустным мыслям.

– Эх, добрый человек, а нам бы хотелось сидеть со всеми да весело смеяться любой шутке.

– А что же может вам помешать? – вытаращив глаза от удивления, спросил Вальтер. – Верно, вас постигло горе?

– Горе, да не наше, а веселиться теперь запрещено всем, – вздохнули моряки.

– Должно быть, ваш капитан отдал Богу душу?

– Слава Господу, капитан наш жив и здоров. Много лет назад пропала дочь нашего короля. Стража, солдаты и даже простые горожане и ремесленники искали ее повсюду, да вернулись ни с чем. Уж какую только награду не сулил король за свою дочку! Но проходили годы, а бедняжка как в воду канула. Королева стала чахнуть и таять на глазах, и вскоре горе совсем убило ее. Король приказал всем надеть черные одежды да под страхом казни запретил жителям смеяться и улыбаться, пока его дочь не найдется. Вот с тех пор так и доживаем свой век в тоске и печали. Принцессы, верно, давно и в живых-то нет, и наша жизнь превратилась в сущую пытку.

Проныра едва не подпрыгнул на месте. Ему пришлось уткнуться в кружку чуть ли не носом, чтобы никто не заметил, как заблестели его глаза. Вот удача так удача! Должно быть, ему повезло исполнить поручение короля Фридриха. Еще бы! Не зря он носит свое прозвище.

– Ох, добрые господа, не возьмете ли меня с собой? Уж так мне охота отправиться в дальние страны. Я щедро заплачу за свою поездку.

– До нашего королевства семь дней пути. Если не завоешь с тоски в такой компании, то милости просим. Глядишь, и нам будет не так скучно с попутчиком.

Вальтер поднялся на шхуну и сговорился с капитаном. Эх, путешествие по морю, пусть даже с мрачными соседями, – будет что порассказать друзьям. Проныра чуть не плясал от радости. А что будет, когда он расскажет королю чужой страны, что его дочь нашлась! Пожалуй, наградят его так, что и на своем горбу не утащишь. Ну и пирушку он закатит по возвращении!

Шхуна медленно и тяжело отчалила от пристани и, плавно покачиваясь на волнах, двинулась в путь.

Ведьма

Король Фридрих совсем потерял сон. Барон как в воду канул, в королевстве не происходило никаких событий, и эта обманчивая тишина пугала короля. Что еще задумал проклятый повелитель оборотней и вампиров? Откуда вновь ждать беды? Подлый Блутзаугер вечно наносит удар исподтишка, отказываясь от славного честного боя. Да и Проныра куда-то запропастился. Уже столько дней от него нет весточки. Неужто попал в беду?