День твоей смерти

Марина Сергеевна Серова

День твоей смерти

© Серова М. С., 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Глава 1

Дверь в мою комнату тихонько отворилась.

– Не спишь, Женя? – спросила тетя Мила, заглянув внутрь, хотя по звуку работающего телевизора ответ был и так ясен.

– Нет, пересматриваю старое кино. – Я убавила громкость.

– Женечка, я хотела спросить, что приготовить тебе на ужин? – Тетушка продолжала стоять в дверях.

– Мне все равно. Что тебе проще, то и приготовь.

– Ты же знаешь, любая готовка мне в удовольствие.

– Так уж и любая? – спросила я, чтобы поддержать разговор. – Наверняка есть блюда, которые тебе нравится готовить больше.

Тетушка задумалась.

– Сложный вопрос, – сказала она и тут же перевела стрелки на меня: – Женя, а ты можешь вот так, с ходу, сказать, какая работа тебе предпочтительнее? Кого ты больше любишь охранять – мужчин, женщин, детей?

– Без разницы, главное, чтобы я четко понимала, какие передо мной стоят задачи. Даже не так – чтобы клиент понимал, какие задачи я выполняю. А то некоторые нанимают телохранителя для своих донельзя избалованных деток, хотя на самом деле им нужна гувернантка с твердым характером. А есть и такие, которым не нужна личная охрана, они просто хотят произвести впечатление на окружающих.

– Не понимаю я тебя. – Тетушка сделала несколько шагов и опустилась в кресло, стоявшее напротив меня. – Неужели подставляться под пули лучше, чем возить детей, пусть даже сильно избалованных, в школу и различные секции, особенно если платят за то и другое одинаково?

Я запоздало поняла, что тетушка заглянула ко мне вовсе не для того, чтобы уточнить меню. Она все обдумала заранее – каким бы ни был мой ответ, дальнейший разговор был бы перенаправлен именно в это русло. Когда два дня назад тетя Мила по моей просьбе привезла мне в травмпункт чистую одежду, у нее хватило деликатности не причитать по поводу издержек моей профессии. Да, у меня бывают «производственные» травмы, и последняя была не самой тяжелой. Пуля, которая предназначалась моему клиенту, лишь слегка задела мягкую ткань моей руки, хотя крови было много. Я свою миссию выполнила, так что последняя работа принесла мне чувство удовлетворения, а также щедрую премию. Теоретически я могла позволить себе отдохнуть некоторое время. К вящей радости своей заботливой родственницы, я с утра до вечера валялась в постели, развлекаясь просмотром своих любимых старых фильмов. Точнее, это тетя Мила думала, что я соблюдаю строгий постельный режим, и радовалась тому, что я не рвусь снова в бой. На самом деле каждый раз, когда она выходила из дома, я вылезала из своей кровати и занималась физическими упражнениями, чтобы не потерять форму. А еще я по нескольку раз в день проверяла свою электронную почту и аккаунты в мессенджерах, надеясь увидеть сообщение от очередного клиента. Пока в моих услугах никто не нуждался.

– Женя, ты понимаешь, что это противоречит здравому смыслу? На тебе уже места живого нет, а ты готова вновь и вновь ловить пули, которые предназначены кому-то другому. А если однажды…

– Что-то мне вареников с творогом и изюмом захотелось, – сказала я совершенно невпопад, но тетя Мила приняла мои слова как руководство к действию.

Оставив свою фразу недосказанной, она отправилась на кухню, но вскоре снова вернулась ко мне и виновато произнесла:

– Представляешь, творог закончился. Придется идти в магазин. Потерпишь?

– Конечно, – кивнула я, радуясь в душе, что мой план сработал.

Я знала, что творога нет, поскольку утром сама же его и съела. Стоило тетушке выйти за порог, как я занялась растяжкой. А с завтрашнего дня я была намерена возобновить утренние пробежки.

Завибрировал смартфон, лежавший на краю журнального столика. Я дотянулась до него, не вставая со шпагата.

– Алло!

– Здравствуйте, я могу поговорить с Евгением Охотниковым? – спросил мужской голос.

– Нет, – спокойно ответила я. Мне было не привыкать к тому, что невнимательные клиенты воспринимали мои имя и фамилию как мужские. – Я – Евгения Охотникова, и если вас интересуют услуги телохранителя, то вы можете поговорить со мной.

В нашем разговоре возникла легкая заминка.

– Простите, – наконец произнес потенциальный клиент, – мой референт оставил мне записку с номером вашего телефона, я подумал, что она в родительном падеже. А знаете, так даже лучше! Евгения, вы можете сегодня подъехать ко мне в офис?

– Да, конечно, – не задумываясь, ответила я.

Звонивший оказался генеральным директором строительной компании «Алмаз» – Дмитрием Андреевым. Представившись, он для порядка сказал, где находится его офис, хотя в этом не было особой необходимости. Любой уважающий себя житель Тарасова знал, что трехэтажный особняк в центре города, облицованный со всех сторон стеклом и напоминающий по форме ограненный алмаз, это офис этой строительной компании.

Пообещав быть у Андреева через час, я встала со шпагата и отправилась в ванную. Тетушка вернулась из магазина, когда я принимала душ.

– Женя, представляешь, в ближайшем магазине не оказалось нужного творога! – крикнула она, когда я выключила воду. – Мне пришлось идти в другой, в тот, что на остановке. Но ты не переживай, я быстро…

Мне было очень неловко разочаровывать тетю Милу, но все-таки пришлось сказать ей, что мне надо отъехать по делам.

– Так что можно не суетиться с варениками, – подытожила я.

– Женя, но ведь ты же еще совсем слаба! Разве ты сможешь работать в полную силу? – Тетя Мила вскинула на меня удивленный взгляд. – Доктор сказал, что тебе как минимум неделю надо соблюдать постельный режим. Впрочем, он просто плохо представлял себе, с кем разговаривает. Тебя, похоже, не остановить…

– Как и тебя, – заметила я, потому что тетушка уже месила тесто.

– Ты ведь вернешься к ужину, – попыталась оправдать она свои действия.

– Ничего не могу обещать.

* * *

Я еще по телефону обратила внимание на то, что у гендиректора строительной компании подозрительно молодой голос. Потом, представляясь мне, он опустил отчество, отрекомендовавшись Дмитрием Андреевым. Все это возбудило мое любопытство – сколько же лет ему на самом деле? Найдя в интернете его фотографию, я увидела молодого человека лет двадцати восьми. Интересно, и как ему удалось сделать такую головокружительную карьеру? Этот вопрос занимал меня всю дорогу от дома до «Алмаза».

В жизни Андреев выглядел старше, чем я представила себе, но не настолько, чтобы его стремительное продвижение по карьерной лестнице перестало меня удивлять. Далеко не многим и в тридцать пять удается занять кожаное кресло руководителя крупной компании.

– Евгения, – уже в который раз обратился ко мне Дмитрий, прохаживаясь вдоль одной из стен своего просторного кабинета туда и обратно, но так и не решаясь поведать мне о своих проблемах.

– Да, я внимательно слушаю вас, – сказала я, положив ладони на стол и демонстрируя собеседнику свою открытость.

– Евгения! – Андреев вдруг решительно подошел к столу, отодвинул стул, стоявший напротив меня, сел и, немного подавшись вперед, поведал мне: – У меня много врагов. В этой сфере бизнеса большая конкуренция, понимаете?

– Понимаю, – кивнула я.

– Конкурентная борьба бывает очень жестока, – Андреев произнес это так, будто открыл мне доколумбовскую Америку. Убедившись, что с моей стороны нет никаких возражений, он продолжил: – Больше всего меня беспокоит безопасность моих близких. Это самое уязвимое место. Вы меня понимаете?

– Да, конечно, – поддакнула я с самым серьезным видом.

– Замечательно. – Дмитрий откинулся на спинку высокого стула, перевел дух, после чего продолжил: – Мой сын поступил в колледж в Лондоне, завтра мы с женой и детьми, Ильей и его младшей сестрой Соней, уезжаем в Англию. Проводим сына, поможем ему там адаптироваться, затем слетаем втроем на Мальту. Но вот здесь, в Тарасове, остается моя мама. За ее-то безопасность я как раз очень переживаю. Через нее могут надавить на меня, понимаете?

– Понимаю, – снова кивнула я.

– Так вот, Евгения, – Андреев подался всем корпусом вперед, – если вы согласитесь охранять мою маму, вам придется на время переехать за город. Мы живем на Ново-Пристанском шоссе. Вы готовы к переезду?

– Да, без проблем, – ответила я.

– В доме достаточно прислуги, но именно в доме. Иногда, не очень часто, мама выезжает в город – в поликлинику, в магазин, так вот, вам придется сопровождать ее. У меня есть водитель с функциями охранника. Когда я нахожусь в командировках или частных поездках, он присматривает за моей семьей, но так вышло, что Михаил попросился в отпуск, и я отпустил его, поэтому возникла необходимость в телохранителе.

– Дмитрий, вы можете спокойно отправляться за границу, ваша мама будет под надежной защитой, – заверила я Андреева.

– Это именно то, что я хотел услышать от вас, Евгения. – Хозяин кабинета снова прислонился к спинке стула. Посмотрев на меня как бы издалека, он о чем-то призадумался. После затяжной паузы Андреев продолжил: – Давайте поступим так, вы приедете к нам сегодня к ужину, я вас представлю матушке. Надеюсь, вы с ней поладите.

– Я тоже на это надеюсь.

Дмитрий благосклонно кивнул мне, поднялся со стула для посетителей, обошел длинный стол, сел в свое кожаное кресло и уже с этого уютного местечка стал объяснять мне, где находится его загородный дом.

– Я могу немного задержаться, но домашние будут предупреждены о вашем приезде. Это – аванс, – Андреев положил на стол конверт, после чего уткнулся в какую-то папку, давая мне понять, что разговор на этом закончен.

Взяв конверт, я вышла из кабинета со стойким ощущением, что Дмитрий мне что-то недоговорил. Он очень долго собирался с мыслями, но не изрек ничего экстраординарного. Мне показалось, что Андреев опасался чем-то вспугнуть меня. Может, тем, что приступать к работе нужно уже сегодня? Времени на то, чтобы искать другого телохранителя, у него уже не осталось, уж слишком поздно он спохватился. Вероятно, Дмитрий надеялся на своего водителя, а тот попросился в отпуск, и босс не смог ему отказать. Я не могла расстаться с мыслью, что есть какой-то диссонанс между личностью Андреева и высотой его положения. Он не произвел на меня впечатления карьериста, который шел по головам. Вероятно, этот бизнес достался ему в наследство. Дмитрий упомянул обо всех членах своей семьи – жене, сыне, дочери, матери, но ни слова не сказал об отце. Раз отца нет, а бизнес есть, то можно предположить, что компания «Алмаз» была создана Андреевым-старшим. От меня не укрылось то, что Дмитрий не нуждался во внешних атрибутах власти, он опустил свое отчество, общался со мной предельно вежливо и не стеснялся проявить свою нерешительность. Впрочем, она могла объясняться сомнением, правильно ли он поступает, приставляя к матери телохранителя. Для нее это прямое указание на то, что существует какая-то угроза.

* * *

– Женя, ты вернулась? – обрадовалась моя тетушка. – Пока ты будешь мыть руки, вареники сварятся.

– Я за своими вещами. На время переезжаю за город.

– Значит, новый контракт? А это ничего, что ты еще как бы на больничном? – для порядка спросила тетя Мила.

– Ничего, там работа не бей лежачего. Пару недель присматривать за пенсионеркой, пока ее сын-бизнесмен ездит с семьей по заграницам. Боюсь, устану от безделья.

– Если все так, как ты говоришь, тогда я за тебя спокойна. Может, все-таки поешь вареники?

– Нет, мне предстоит ужин в благородном доме. Будут смотрины. Меня представят бабуле, а ее – мне. Хороша я буду за столом с сытым желудком! – усмехнулась я.

– Как знаешь! – Тетушка махнула рукой и отправилась в свою комнату. Уже из нее до меня донеслось: – Устать от безделья… Это – наименьшее из всех зол.

Тетю Милу можно было понять. Несколько лет назад я свалилась на нее как снег на голову, и спокойной размеренной жизни моей родственницы пришел конец. Она переживала за меня всякий раз, когда я была на работе, и мечтала о том, чтобы в моей личной жизни поскорее произошли изменения, которые заставили бы меня сменить нынешнюю профессию, например, вернуться к переводам. Тетушка спала и видела, чтобы я вышла замуж, нарожала детишек, которых она, за неимением собственных детей и внуков, с удовольствием бы нянчила. Я же не спешила что-либо менять в своей жизни, меня все устраивало.

Глава 2

Когда я свернула с Ново-Пристанского шоссе в сторону коттеджного поселка, позади меня снова оказался черный «Genesis», который ехал за моим «Фольксвагеном» от самого города. Он повторял все мои маневры, и, когда остановился около тех же ворот, что и я, мне стало ясно, что я немного опередила своего клиента. Сдав немного в сторону, я предоставила возможность хозяину первому въехать в свои владения. Водитель приоткрыл боковое стекло, высунул руку, щелкнул брелоком, и ворота стали медленно открываться. «Genesis» плавно въехал на приусадебную территорию, я последовала за ним.

Андреевский особняк стоял в глубине парка. За верхушками деревьев была видна только его крыша, отделанная красной металлочерепицей. Дорога вильнула в сторону, и здание на время пропало из виду – высоченные, близко посаженные друг к другу липы закрывали обзор. Стоило сделать еще один поворот, и мы сразу же оказались около коттеджа, но с тыльной стороны. Из бокового окна машины снова высунулась рука с брелоком. Водитель щелкнул им, чтобы привести в движение рольставни гаража. Мигнули фары «Genesis», и я поняла, что мне следует ехать за ним. В гараже уже стояли три машины – внедорожник, кабриолет и спортивный купе. Впрочем, там вполне можно было разместить автосалон, рассчитанный на добрый десяток машин.

Дмитрий попросил своего водителя отнести мой чемодан в комнату, в которой мне предстояло жить ближайшие две недели. Сам же он провел для меня небольшую экскурсию по первому этажу дома, попутно знакомя меня с прислугой. Для меня не осталось незамеченным, что буквально все: и садовник, и повариха, и домработница, и сторож – отнеслись к моему появлению в этом доме с некоторой иронией, которую они тщательно пытались скрыть от хозяина. Я не поняла, что именно вызвало такую реакцию, но взяла сей факт на заметку. А вот супруга Дмитрия, Алена, которая встретилась нам в гостиной, оформленной, как и весь первый этаж, в стиле лофт, была предельно серьезна. Ей по большому счету было не до меня.

– Митя, очень хорошо, что ты сегодня смог освободиться пораньше. Нам еще столько всего надо успеть! Без тебя нам не справиться.

– Не понял? Вы что, еще не собрались? – удивился Дмитрий. – Чем же вы занимались весь день?

– Много чем. Думаешь, это так легко – все предусмотреть? Одно дело ехать в отпуск, и совсем другое – отправлять ребенка на учебу в другую страну. А вдруг мы что-нибудь забудем? Поскольку ты тоже учился в Лондоне, то тебе лучше нас известно, что может понадобиться Илюше.

– Ничего такого, чего нельзя было бы купить на месте, – отмахнулся было Андреев, но, заметив, что жена закатила от недовольства глаза, пошел ей навстречу: – Ладно, после ужина я разберусь с этим, а ты, Алена, покажи, пожалуйста, Евгении ее комнату.

– Обещаешь? – Андреева уставилась на мужа так, будто ждала от него клятв вечной любви и верности.

– Конечно, я лично перетрясу Илюшкин чемодан, и…

– Чемоданы, – поправила Алена.

– А вот это зря, – заметил Дмитрий, – достаточно будет одного места багажа. Зачем брать лишние вещи? Большую часть времени наш сын будет ходить в школьной форме. Прошу тебя, удели время Евгении.

– Пойдемте. – Алена повернулась ко мне и дежурно улыбнулась. Я шагнула к лестнице, около которой она стояла. Пока мы шли в гостевую комнату, Андреева продолжила начатую тему: – Я так переживаю за сына! Как он будет один в чужой стране? А вдруг Илюша не сможет ни с кем сдружиться? Женя, вот вы смогли бы отправить своего ребенка учиться в другую страну?

– Смогла бы, – ответила я, ни секунды не раздумывая. Я сама училась в закрытой спецшколе, так называемой «Ворошиловке», и любой лондонский колледж по сравнению с ней – это просто детский санаторий. Алена явно хотела услышать от меня противоположный ответ, и чтобы как-то смягчить ситуацию, я поинтересовалась: – А ваш сын сам что об этом думает?

– Он весь в предвкушении. Ему отцовская идея пришлась по душе. Мне кажется, Илья просто не понимает, что его ждет. Чужая страна, чужой язык…

– А как у него обстоят дела с английским?

– В школе у Илюшки всегда были пятерки, но последний год он занимался еще и с репетитором, чтобы подтянуть разговорный язык.

– Это правильно, школьные программы больше ориентированы на письменную речь. В Англии никто так не говорит, как здесь учат.

– А вы что, были в Англии? – недоверчиво уточнила Алена, и я согласно кивнула. – В турпоездке, наверное?

– В командировке.

– Жаль, что Митя не нанял вас раньше. Вы рассказали бы нам об этой стране. Да, мой муж там учился, но это было уже давно. К тому же мне интересен женский взгляд. – Алена остановилась около двери. – Мы пришли. Это ваша комната.

Я толкнула дверь вперед и, увидев царящую там атмосферу, перевела взгляд на хозяйку, уточнив:

– Мне точно предстоит жить именно здесь?

– Вас смущает, что это – детская?

– Слегка, – сказала я, с удивлением посмотрев через порог на альков и мягкие игрушки, свисающие на веревках с потолка.

Алена зашла в комнату, подождала, когда я последую за ней, затем закрыла дверь и заговорщически произнесла:

– Комната нашей бабушки напротив. Вам наверняка будет удобней, если вы расположитесь именно здесь. Эта детская уже давно пустует. Сонечка выросла и перебралась в другую комнату. Мы с Митей подумываем о третьем ребенке, поэтому решили сохранить интерьер этой комнаты. Я сама занималась ее дизайном, возможно, потом, если понадобится, я внесу в этот интерьер какие-то коррективы, но пока ничего менять не хочется. В данный момент я работаю над дизайном двух гостевых комнат, пришло время сменить там обстановку. Так что вам, Женя, придется пожить здесь, – с извиняющейся полуулыбкой произнесла Алена.

– Здесь так здесь, – примирительно сказала я и прошла к алькову.

– Вы не переживайте, там кровать-трансформер. Если есть необходимость, ее можно увеличить до взрослой. – Андреева отодвинула свисающие занавески. – Если вы сами с этим не справитесь, то обратитесь к Клавдии, нашей домработнице.

– Мило, – сказала я, увидев постельное белье со сказочным принтом.

Мне доводилось спать на резиновом коврике под открытым небом, в шалаше на подстилке из соломы, в подвале на старом рваном матрасе, но в детской кровати – такого приключения со мной еще не было.

– Я рада, что вам понравилось. Вы тут обустраивайтесь, – Алена оглянулась на мой чемодан, стоявший у двери, – и через полчаса спускайтесь в гостиную на ужин.

– Хорошо, – ответила я.

Наконец-то я поняла, чем были вызваны иронические усмешки на лицах прислуги. Это действительно забавно – поселить телохранителя в детской. А если бы бодигардом оказался мужчина, это было бы более чем комично, а точнее, даже унизительно. Осмотревшись, я свыклась с мимимишным антуражем и пришла к выводу, что все не так уж и плохо, тем более эта комната для маленькой принцессы была со всеми удобствами. Открыв дверь в ванную, я заглянула туда. Похоже, у Алены не хватило фантазии и ее отделать в том же духе, она ограничилась лишь аксессуарами. За шторой с нарисованной мультяшной русалочкой была обыкновенная акриловая ванна, вполне подходящая для взрослого человека, а в банное полотенце с рыбками я могла бы даже укутаться.

Разобрав чемодан, я переоделась и отправилась в гостиную ужинать, а точнее, знакомиться с семейством Андреевых. За столом в сборе были все, кроме самой бабули. Илья поприветствовал меня на английском языке, а затем спросил на отрывистом йоркширском диалекте, понравился ли мне этот дом и знаю ли я, какие приключения меня здесь ждут. Подросток смотрел на меня хитроватым взглядом. Вероятно, он решил проверить, смогу ли я понять его, а главное – ответить ему. Нашел кого экзаменовать! Я свободно не только говорила, но и думала почти на всех европейских языках. Нас этому учили в Ворошиловке, а потом я закрепила теорию на практике, общаясь с носителями многих иностранных языков, в том числе и английского.

Я поблагодарила Илью за проявленный интерес. Отвечать на его вопросы не было смысла, ни в Англии, ни в других европейских странах никто не пускается в подобных случаях в пространные разглагольствования. Это только в России на вопрос о том, как дела, можно услышать подробный отчет за весь период, прошедший со времени последней встречи. А если люди только познакомились, то запросто могут выложить друг другу полную биографию. Сейчас был не тот случай. Дабы обменяться любезностями, я спросила подростка о его настроении перед началом нового жизненного этапа. Илья обескураженно почесал висок. Похоже, репетитор обошел эту лексику стороной.

– Бабуля! – радостно крикнул подросток, и все семейство обратило свои взгляды на лестницу.

По ней неспешно спускалась женщина в седом парике. По мере приближения я смогла разглядеть ее лицо – она выглядела лет на 55–57. Но весь ее облик был пронизан какой-то старомодностью, будто она выплыла из семидесятых годов прошлого века. На Елизавете Константиновне были широкие черные брюки, волочащиеся по полу, и длинная трикотажная блуза мышиного цвета с воротником-стойкой. Именно так одевались героини французских фильмов той эпохи.

– Бабулечка, какая ты сегодня… – Сонечка замешкалась, подбирая нужное слово.

– Красивая, – нашелся Дмитрий.

Бабушка подошла к столу, поцеловала внучку в темечко и села на свободный стул рядом с ней.

– А чего это вы ничего не едите? – поинтересовалась Андреева-старшая. – Неужели меня ждали? Я могла бы еще задержаться, если бы стала досматривать сериал. Но представляете, проголодалась. Итак, что у нас сегодня на ужин?

– Ростбиф, – сказала Алена и подмигнула мужу.

– Мама, я хочу тебя кое с кем познакомить.

– С кем? – спросила Елизавета Константиновна, глядя на сына, а не на меня.

– Мама, это, – Дмитрий сделал жест рукой в мою сторону, – Евгения. В наше отсутствие она будет заниматься вопросами безопасности.

Бабуля мельком взглянула на меня и с беспечным равнодушием произнесла:

– Пусть занимается, если ты, Митя, считаешь, что это так необходимо.

За столом возникла немая пауза. Мне показалось, что Дмитрий с Аленой ожидали другой реакции, но ее не последовало, они с облегчением выдохнули и принялись за ростбиф, типичное блюдо английской кухни. У Сонечки было другое меню, перед ней стояла тарелка с молочной гречневой кашей. Она ковырялась в ней без всякого удовольствия. Илья отрезал кусок запеченной на решетке говядины, отправил его вилкой в рот и, не успев пережевать, стал что-то говорить на английском. Делал он это отрывисто, с короткими гласными и глотанием «h» в начале слов. Я с трудом разобрала, что это был ответ на мой вопрос. С тем же йоркширским акцентом, усугубляемым наличием пищи во рту, подросток говорил, что настроение у него хорошее, поскольку к новому этапу в своей жизни он готовился давно, и он точно знает, что все будет хорошо.

– А теперь на русском, пожалуйста, – попросила бабуля.

– Пусть она, – Илья кивнул в мою сторону, – переведет.

Все с интересом уставились на меня, разве что Елизавета Константиновна явила полное равнодушие к тому, справлюсь ли я с переводом.

– Как жаль, что мы не нашли вас раньше, – посетовала Алена, когда я закончила переводить. – Вы бы еще лучше подтянули Илюшу. Между нами говоря, репетитор, с которым наш сын занимался, в последние месяцы халтурил. Он дал ему все, что мог, за полгода, а затем только занимался повторением.

– Илья, – обратилась к внуку Елизавета Константиновна, – у тебя еще есть шанс отказаться от учебы за границей. Если ты хочешь остаться здесь, скажи, я тебя поддержу.

– Нет, ба, – мотнул головой подросток. – Я не хочу оставаться здесь, точнее, я хочу учиться в Лондоне.

– Я должна была спросить тебя об этом перед лицом всей нашей семьи. Раз ты, Илья, утверждаешь, что хочешь учиться в Англии, я спокойна за тебя.

Все последующие разговоры так или иначе сводились к завтрашнему отъезду Андреевых. Насколько я поняла, им предстояло покинуть дом еще затемно, чтобы успеть на шестичасовой авиарейс до Москвы.

После ужина, когда мы с Дмитрием остались в гостиной вдвоем, он сказал мне, что я очень понравилась его матери. С чего Андреев это взял, я так и не поняла. Женщина, которую мне предстояло охранять, в упор меня не замечала. Вероятно, она даже не подозревала о происках конкурентов ее сына, и появление в доме телохранителя было для нее чем-то вроде покупки новой мебели. Может, так даже лучше? Зачем пугать женщину какими-то смутными угрозами? Пусть думает, что сын просто перестраховывается.