bannerbanner
Большая книга ужасов – 2 (сборник)
Большая книга ужасов – 2 (сборник)

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 5

Она пулей всплыла на поверхность и стала жадно глотать воздух. Из воды тут же показался темный плавник. Он разрезал водную гладь в полуметре от Тамарки и скрылся.

В голове перепуганной Цыгановой родилась жуткая картина, как дельфин хватает ее за ноги и утаскивает на дно. В ужасе она завизжала и рыбкой прыгнула вперед.

Никогда она еще так не плавала. Все тело натянулось, как струна. Ноги и руки работали в бешеном ритме. Она неслась вперед. Волосы закрывали глаза. От этого ничего не удавалось увидеть. Вода была со всех сторон.

Рядом с характерным шорохом пронеслось большое тело. Тамарка крутанулась на месте, уворачиваясь от дельфина, поднырнула и снова устремилась вперед.

В голове стучалась одна мысль – от дельфина ей не уйти.

Но она все равно плыла и плыла, кидаясь из стороны в сторону, ныряя, выпрыгивая из воды и опрокидываясь на спину.

Горы, небо и вода смешались. В какой-то момент ей показалось, что она одна создает весь этот шум и что рядом уже никого нет.

Тамарка замерла. Море ходило вокруг ходуном. Далекий берег подозрительно кренился вбок. За каждой волной ей чудился жесткий серый треугольник плавника.

Но вокруг никого не было. Поднимались и опадали небольшие волны, легкие бурунчики с шипением сбегали вниз.

Томка сжала кулаки. Ладони пронизала боль. Она с удивлением посмотрела на руки. Ладони до крови были изрезаны. Значит, дельфины подходили к ней очень близко, и их острые плавники сделали свое дело.

Она смотрела и смотрела на руки, пока не заметила, что снизу, из-под воды, на нее надвигается черная тень.

Тело среагировало быстрее головы. Руки и ноги уже работали, а голова только сообразила, что дельфины никуда не делись, что они по-прежнему за ней охотятся.

В шуме воды расслышать что-либо было невозможно. Но в уши настойчиво лезло негромкое шипение, с каким плавник прорезает воду, еле слышный всплеск, с каким дельфин выныривает на поверхность.

Дельфины догоняли Тамарку. Они хватали своими острыми зубами ее за пятки. Жесткими носами подталкивали в бок. Уводили в открытое море, откуда уже не выплывешь.

Силы заканчивались.

Тамарка еще взбивала вокруг себя воду. Но руки уже работали с трудом, ноги еле-еле шевелились, а голову все труднее было поднимать из воды. Воздух в легкие не шел. Девочка хрипло вдыхала воду и ее же выплевывала.

Вот она последний раз вскинула руку и ушла под воду.

Вода… Небо…

Тамарка сдалась и замерла. Все, пусть теперь дельфины жуют ее хоть с кетчупом, хоть с горчицей. Она больше не сдвинется с места.

Море вокруг еле слышно плескалось.

Тамарка посмотрела на бирюзовое небо. Оно покачивалось вслед за волной. И было таким спокойным и далеким.

Шелестели волны.

Больше никаких звуков не было.

Еще боясь признаться себе в чем-то, Томка огляделась.

Бухта. Горизонт. Спокойное море.

Никого.

И снизу никто всплывать не собирался.

Цыганова отплыла в сторону.

Тишина.

Не веря в свое спасение, она медленно поплыла к берегу.

Издалека было не видно – то ли это их бухта, то ли бухта сумасшедших ихтиологов, исследователей дельфинов, до такой степени не терпящих чужаков, что топят их в море.

Сколько она плыла, Тамарка не знала. Берег приближался с явной неохотой. В какой-то момент ей показалось, что он удаляется.

Потом ей в голову пришла мысль, что это не берег, а навязчивый мираж. Что на самом деле ничего нет. Только бесконечное море.

Но вот бухта приблизилась настолько, что уже можно было разглядеть домики. Там ходили люди. Много людей.

Ну и пусть.

Мысли лениво текли в Томкиной голове. Пускай что угодно делают. В воде она больше быть не может.

Мир медленно вращался вокруг нее.

Цыганова плыла и плыла, пока коленка не стукнулась о камень. Тогда она встала. Ноги не держали. Она опять плюхнулась в ненавистную воду. И чуть не захлебнулась, не в силах поднять голову.

Потом она долго ползла на карачках. Вода все не кончалась и не кончалась.

Вокруг кричали. Размахивали руками.

– Да ну вас, – отпихивалась от подбежавших Тамарка. – Убивайте прямо тут. Я в море больше не пойду.

Ее куда-то тащили, а она все отстраняла тянущиеся к ней руки и требовала убить ее немедленно, но не отдавать на съедение дельфинам.

– Ну ты, Цыганова, совсем рехнулась, – произнес голос Мишки Богдасарова.

И Томка закрыла глаза.

Глава III

Как Тамарка не доехала до дома

Ей не поверили ни про дельфинов, ни про таинственную бухту, где живут ученые, убивающие всех, кто к ним приходит.

Наталья Ивановна грела свои вечно холодные пальцы о стакан с горячим чаем и недовольно поджимала губы.

– Кто тебе разрешил купаться, да в одежде? – строго спросила она.

Тамарка уже и не знала, что говорить.

Богдасаров сопел сбоку, всем своим видом показывая, что он тоже не верит Томкиным россказням. По его словам выходило, что он один бегал в поселок, забрал письма и благополучно вернулся. А Тамарка, вместо того чтобы выполнять задание тренера, потихоньку вернулась с полдороги и преспокойно отправилась купаться.

– В рубашке? – от долгих криков голос Цыгановой охрип.

Мишка пожал плечами, мол, что ждать от таких, как она.

Томка переводила взгляд с одного лица на другое. Ей никто не верил. Девчонки смотрели с сочувствием, ребята откровенно усмехались. Еще бы! Сама виновата. Решила втихаря поплавать, не рассчитала силы, еще и дельфины ее напугали. Вот пускай теперь и расхлебывает заваренную кашу.

– Но все было именно так! – из последних сил прошептала Тамарка. – Это совсем рядом, можно сходит и проверить. Бухта! Такая же, как наша! Я потому и спутала!

– Значит так, голуби мои. – Стакан звонко стукнулся донышком о крышку стола. – Закрываем эту тему. Все идут в столовую обедать, потом отдыхать. Ты, Цыганова, тоже.

– А тренировка? – подал голос Мишка.

«Все-таки Богдасаров чокнутый, – вяло подумала Томка. – Этого хлебом не корми, дай в воде поплескаться. Псих».

– Тренировки на тихий час отменяются. Всем спать. И хватит обсуждать этот бред.

– Почему бред? – вскочила Томка. – Тут идти полчаса!

– Рядом с нами нет никаких бухт, – отрезала Наталья Ивановна. – Если не веришь, можешь посмотреть карту, она есть в тренерской. На несколько километров в округе Волчья бухта единственная. Так что никаких дельфинов и никакую научную станцию с кровожадными учеными ты видеть не могла. Я уже несколько раз предупреждала, чтобы вы носили на голове панамки. Сначала бегают на солнце, а потом всякие глупости им мерещатся. Еще один такой фокус, Цыганова, и ты отправишься домой. И я думаю, что твоя спортивная карьера на этом закончится. Спорт – это прежде всего дисциплина, а в тебе ее нет. Все. Обед.

Народ потянулся в столовую. На Тамарку никто больше не смотрел.

Рядом с Томкой в столовой образовалось пустое пространство. От нее все шарахались, как от зачумленной. Словно общение с ней неминуемо приносило несчастье. Цыганова в гордом одиночестве вздыхала над своим супом, задумчиво водя ложкой по тарелке, и не понимала, что происходит.

Дельфины были? Были. Станция со странными людьми была? Была. Она даже лица этих сумасшедших ученых запомнила. Встретит на улице – обязательно узнает. И все это солнечный удар?

Томка подняла глаза и встретилась взглядом с улыбающейся Хохряковой-Хомяковой. По ее виду было ясно, что она что-то знает и сильно радуется Томкиному невезению.

Цыганова вскочила. Все головы повернулись к ней.

Светка не шелохнулась.

Ладно. Она поговорит с ней потом. В другом месте.

Тамарка выбралась из столовой. Наталья Ивановна в купальнике, с полотенцем через плечо шла к морю.

– Наталья Ивановна!

У Томки было очень много вопросов к тренеру. И про старика, и про тот разговор у костра, который она пропустила.

– Наталья Ивановна, а почему Маринка домой сбежала?

Тренер недовольно посмотрела на девочку. Она не любила, когда ее подопечные приставали с вопросами.

– Не каждому дано быть в спорте, – начала она строго, но Цыганова затрясла головой. Не то! Из-за такой ерунды Маринка не сорвалась бы с места. Гусева так хотела поехать. Одна неделя изнуряющих тренировок не выбила бы ее из колеи.

– Но она любила плавать! – упрямо пробормотала Тамарка.

Наталья Ивановна перестала хмуриться и бросила быстрый взгляд на побережье. Они были одни. Убедившись в этом, она положила Томке руку на плечо и мягко сказала:

– Никто тебя выгонять отсюда не собирается. Только, пожалуйста, не наводи паники на пустом месте. Мы уже об этом говорили. Мало ли какие легенды рассказывают. Местным делать нечего, вот и выдумывают невесть что. Не становитесь похожими на них. И не надо приносить сюда их рассказы.

– Но я все это видела! – Тамарка была готова разрыдаться.

– Знаешь, Гусева тоже утверждала, что что-то видела, – Наталья Ивановна выпрямилась. – Но что здесь можно видеть? Море? Берег? – она снова пошла к воде. – Иди, отдыхай. Вечером тренировка.

Наталья Ивановна положила полотенце, легко разбежалась, и вот уже ее руки замелькали вдалеке от берега. Она очень хорошо плыла. Тамарка любовалась сильными красивыми движениями тренера, пока в ее голове не всплыли слова: «Гусева тоже что-то видела…»

Видела, видела, видела… Ну, конечно! Гусева тоже видела эту станцию, ей тоже угрожали. Маринка испугалась и сбежала. И все это она записала в дневнике. А потом кто-то все это вычеркнул. Выкрал и вычеркнул, иначе тетрадка так бы и осталась у Маринки. Дед говорил про мертвяков. А что, если?..

Тамарка и сама пока не могла объяснить свое загадочное «а что, если…». Все связано. Мертвяки, непонятная станция с дельфинами, Чумочка…

На всякий случай Цыганова сбегала в тренерский домик и посмотрела карту местности. Действительно, Волчья бухта была одна. Дальше шли бесконечные горы. За ними начинались новые бухты. Но они были другие по форме и находились далеко. Ни за что Томка не проплыла бы такого расстояния. Даже если бы за ней гнался крокодил.

А это значит, что по тропинке она спустилась в свою бухту. Только там вместо спортивного лагеря оказалась научная станция, которая была здесь много лет назад и которую закрыли, потому что творились в ней странные дела.

Хорошая картинка вырисовывается. Выходит, что здесь, на этом месте, время от времени возвращается прошлое. То-то дед говорил про мертвяков. Вот эти пришельцы из прошлого здесь и ходят. Почему же их все остальные не замечают? И что такого страшного видела Маринка?

«Надо попробовать прочитать дневник», – решила Тамарка и вышла из тренерской. На нос ей упала дождевая капля.

На море погода непредсказуемая. Только что светило яркое солнце и ничего не обещало непогоды. А вот уже и облачка набежали. И не просто легкие перистые облачка, а настоящие грозовые тучи, несущие с собой хороший ливень.

Цыганова побежала наверх. Такой дождь не только все слова в тетрадке размоет, но и сам дневник превратит в мокрую тряпку.

Дело осталось за малым. Вспомнить, куда она эту тетрадь забросила.

Дождик закапал настойчивей, и Тамарка стала соображать быстрее. Ее сегодня уже искупали в одежде. Второй раз мокнуть не очень хотелось.

В старом месте, в кустах на обрыве, тетради не было. Там, где останавливался дед на красной машине, тоже.

Цыганова поскакала вниз по тропинке. Дождь лил сплошной стеной, и о сухости одежды можно было больше не беспокоиться.

Мгновенно потемнело, и от накатившего ужаса Томка присела.

Не хватало еще, чтобы и эта тропинка привела ее не в лагерь, а неизвестно куда.

Дорожка тем временем превратилась в небольшой бурный ручей. Вода несла с собой приличного размера булыжники. Они больно стучали по ногам и подгоняли Тамарку вниз.

Цыганова стала медленно спускаться. Все равно в такой темноте она ничего не найдет.

Дойдя до того места, где они вместе с Богдасаровым утром мучились со злополучной флягой, Томка остановилась.

Сверкнула молния. Грохнул гром.

Тамарка вскрикнула от испуга, снова присела, хватаясь за голову. И вдруг вспомнила.

Мишка сказал, что Маринка просто уехала домой, и от расстройства, что все так легко объясняется, Тамарка забросила тетрадку в кусты. Взамен фляги.

Цыганова вскочила, поворачиваясь на пятках. И вопль ужаса застрял у нее в горле.

Среди колючих кустов возвышалась темная фигура. Легко ступая по колючкам, фигура сделала несколько шагов вперед и застыла посреди бурного потока.

Вспыхнула молния.

Из-под черного капюшона на Томку смотрели темные холодные глаза. Мраморно-белое женское лицо. Черные волосы выбивались из прически.

Тамарка еще толком не успела разглядеть незнакомку, как над головой у нее ударил оглушительный гром. На секунду показалось, что все другие звуки для нее исчезли.

И тогда заговорила женщина.

– Не советую ничего выяснять, – голос у женщины был низкий и хрипловатый. – Уезжай!

Так вот что произошло с Маринкой! Ее просто заставили сбежать.

Пока Тамарка думала, что бы ответить, незнакомка подняла руку и показала на горы.

– Смотри!

Черная Дама была немногословна, поэтому ничего не оставалось, как ждать, что будет дальше. Цыганова проследила взглядом за рукой таинственной собеседницы. Из-за дождя видно было не очень хорошо. Вечные колючие кусты, камни. Камни, кусты. Дождь. Камни…

Томка ахнула и тут же закрыла рот ладошкой, чтобы не заорать.

Перехлестывая через камни, сминая кусты, с горы обрушился водный поток. И это был не один маленький ручеек, в котором сейчас стояла Цыганова. Это был настоящий водопад. Как будто наверху находилось еще одно море, и какой-то великан решил выплеснуть его вниз. Загрохотали огромные валуны, сдвинутые водой. Они увлекали за собой все новые и новые камни. И вот уже весь этот водоворот понесся вниз.

– Нет!

В панике Тамарка заметалась на месте. Нужно срочно бежать вниз, предупредить своих об опасности. Но поток оказался быстрее ее мыслей. Он уже был там, в лагере. И бежать было некуда. И сделать ничего нельзя.

– Убирайтесь отсюда, – все тем же неспешным голосом произнесла женщина. – Не накликайте беду на свою голову. Она может прийти внезапно и принять неожиданную форму.

Казалось, молния сверкнула прямо у них над головой. Цыганова на секунду зажмурилась. От грома заложило уши.

А потом все закончилось.

Женщины не было, только в кустах мелькнуло что-то маленькое и неразличимое. Томка протерла глаза, решив, что от ужаса ослепла.

Но нет. Были кусты. Была дорожка с заметно обмелевшим ручейком. Ливень перешел в мелкий противный дождик.

Тамарка не выдержала и плюхнулась прямо в грязь. Руки от волнения дрожали. Она потрясла головой, чтобы лучше соображать.

И увидела тетрадку. Она висела на колючих ветках обложкой вверх. На четвереньках Цыганова проползла сквозь кусты и сняла с колючек дневник. Вымок он не сильно. Обложка, словно зонтик, спасла его от окончательной и бесповоротной гибели в воде.

Томка тупо вертела тетрадку в руках, пытаясь сообразить, что же теперь делать. То ли карабкаться наверх, в поселок, и звать на помощь, то ли бежать вниз и пытаться самой что-нибудь сделать.

Так она и сидела, шмыгая носом, не в силах сдвинуться с места, прижимала к себе многострадальную тетрадку и боялась посмотреть вниз.

Дождик закончился. Выглянуло солнце. Его яркие лучи заставляли жмуриться.

Тамарка засунула дневник за пояс и протерла глаза.

Лагерь внизу стоял целый и невредимый.

От неожиданности Томка икнула.

Значит, ее опять разыграли? Устроили здесь спектакль. А она поверила. Чуть с ума не сошла от переживаний!

В сердцах Цыганова топнула ногой, поскользнулась на слякоти и кувырком покатилась вниз. Она пыталась затормозить, но сильно размытая тропинка оказалось слишком скользкой, и хвататься здесь было не за что. Тамарку неминуемо несло к столовой. Она уже приготовилась к столкновению с деревянной стенкой, как вдруг обо что-то зацепилась, и ее скольжение вниз прекратилось. Цыганова быстро ощупала себя, пытаясь определить размеры ущерба. Все было на месте. На месте… Кроме дневника!

Томка вскочила на ноги.

В пяти шагах от нее стояла Хохрякова-Хомякова. В руках у нее была перепачканная тетрадка. Она помахала «добычей» перед носом Тамарки.

– Спасибо, что нашла, – бросила Светка и скрылась за столовой.

Тамарка на всякий случай ощупала себя еще раз. После недавних событий можно было допустить, что таких дневников в округе валяется не два и не три, а целая россыпь. На каждом кусте висит.

Она похлопала по бокам. Дневника не было.

Он выпал, когда Томка кувыркалась на скользкой дорожке!

Цыганова подпрыгнула и бросилась следом за похитительницей. Светкин хвостик уже мелькал около тренерского домика.

Когда надо, и Хохрякова-Хомякова бегать может.

Томка припустила быстрее.

Слишком много вокруг тайн. Ни один нормальный человек с таким количеством неизвестности долго не протянет.

Тамарка смело врезалась в колючие кусты, оставляя после себя широкую тропинку. Но Харитоновой и след простыл.

– Одни появляются, другие исчезают, – ворчала Томка, бродя среди колючек.

От расстройства, что ничего у нее не получается, она начала топтать хрупкие растения. Под ногой они ломались со звонким хрустом. Из-за этого шума она не сразу расслышала, что рядом кто-то говорит. Если бы не коряга, за которую Томка задела ногой и упала, она бы в открытую налетела на разговаривающих.

– Теперь у меня все получится… – хрипел знакомый голос. – И ты тоже: встретимся на берегу…

Томка приподнялась на локте.

Среди вечных кустов стояла ее хорошая знакомая. Черная Дама. Вернее некто, умеющий вызывать виртуальные потоки воды и охотящийся за чужими дневниками. А перед ней без тени испуга стояла Хохрякова-Хомякова и преспокойненько передавала Маринкину тетрадку.

Так они из одной шайки! Ее, Тамарку, дельфинами травить, а Светочку на берегу ждать с распростертыми объятиями!

Цыганова вылетела из кустов.

– А ну, отдай тетрадь, чучело огородное! – завопила она. – Она не твоя!

Наверное, впервые в глазах Харитоновой появился испуг. Она тихо ойкнула, хватаясь за щеки, а потом резво побежала прочь.

– Стоять! – В Цыгановой проснулся азарт охотника. Она смело помчалась следом.

Но перед ней возникла Черная Дама.

Томка подавилась криком и закашлялась.

Глаза у Дамы были большие и какие-то нехорошие. Вскинув правую бровь, Дама смотрела на Тамарку, как будто ожидала увидеть перед собой как минимум слона, а тут что-то мелкое попалось.

Цыганова кашляла и кашляла, не в силах унять приступ. Дама терпеливо ждала, когда перед ее носом перестанут трясти головой. И не моргала.

Томка подняла голову и разглядела в глазах Дамы свое отражение. Долгое время она больше ничего не видела. Только темный силуэт. Словно она забралась в этот серый неприятный глаз и решила там немного пожить. Потом мгла разошлась. Она увидела свой кулак с зажатой цветной бумажкой. Губы сами собой прошептали:

– Один. До города.

В ее руке оказался синий билетик. Перед глазами заскакали бесконечные цифры.

Над ухом кто-то произнес:

– Что же они все оттуда бегут-то?

Тамарка подняла голову.

На автобусной остановке кроме нее стояла еще бабка. Судя по виду, была она местной, из поселка.

– Почему бегут? – прошептала Томка. Громко говорить у нее почему-то не получалось.

– Место-то проклятое, – с готовностью наклонилась к Цыгановой бабка. – Кто ни поселится, все убегают. Зачем только детишек туда пустили? Поубиваются они там.

Туман в Томкиной голове потихоньку расходился. Перегретый асфальт остановки пыхал жаром, солнце слепило. От этого казалось, что она все еще сидит в глазу у Дамы.

Она медленно оглянулась.

Какими судьбами ее в поселок занесло? Она же совершенно не собиралась сюда идти. Да и тихий час скоро кончится. Если она пропустит еще одну тренировку, ее точно выгонят.

– Еще когда говорили, что эту чертову бухту нужно колючей проволокой обнести, – бухтела старуха. – Мертвяков ничего не остановит. Так хоть люди туда соваться не будут. Не послушались. Все отстроили заново и сдавать начали. Им что? Главное, чтобы деньги были. А люди гибнут. Или бегут. Так что езжай, деточка, домой. Нечего вам тут делать.

– Кто не послушался? – Томка подозрительно покосилась на бабку. Странная она какая-то была. Вообще в этом поселке все были странные. Старые, неприятные. Они навязчиво лезли со своими рассказами и советами поскорее уехать.

– Да есть тут один, – бабка недовольно пожевала губами. – Бухту эту выкупил, дома построил. Из местных никто бы не взялся. А этот ни черта, ни дьявола не боится.

– А что в этом месте плохого? – Тамарке показалось, что она сейчас все поймет. Еще два слова – и точно поймет.

– Бухта-то Волчья, – торжественно сообщила бабка, словно открывала страшную военную тайну. – Недаром ее так прозвали. Волк-оборотень там двести лет жил. Всю округу в страхе держал. А до него там колдун в пещерах прятался. Он-то порчу на это место и навел. Там до сих пор бродят души умерших. Это те, что оборотень покусал. Вот они и ходят, маются. Все покой найти не могут.

– Ну и пусть ходят. Они же безобидные. – По фильмам ужасов Цыганова знала, что покойники еще какими буйными бывают. Но местные мертвяки особо кровожадным нравом не отличались. Пока, во всяком случае.

– Мертвяки-то, может, и безобидные. – Бабка глянула по сторонам, убедилась, что рядом никого нет, и приблизила свое морщинистое лицо к Томке. – Да вот сила, говорят, в земле спрятана, из людей душу выпивает, злыми их делает, заставляет друг дружку убивать. Да и как ты отличишь, кто рядом с тобой сидит. Живой аль мертвый?

И бабка засмеялась, мелко тряся головой.

«Во чушь-то, – восхитилась Томка, во все глаза глядя на старушенцию. – Это же надо было такое придумать! Чистые сказки. То-то Наталья Ивановна запретила об этом говорить».

– Давай скорее! Чего сидишь?

Цыганова вынырнула из раздумья. Около остановки тарахтел небольшой автобус. Всезнающая бабка взобралась по ступенькам в салон и оттуда звала Тамарку.

– Уснула? – не унималась старушка. – Ты же билет до города покупала.

Томка машинально поднялась по ступенькам. За спиной с нехорошим шипением захлопнулись двери. От этого звука у Цыгановой по всему телу пробежали неприятные мурашки. Она глянула на свои руки, которые безжалостно трепали билетик.

В городе можно сесть на поезд и поехать домой. С этой мыслью Тамарка пришла в поселок. Но почему она решила ехать домой – упорно не вспоминалось. До недавних пор у нее и мысли не было бежать из лагеря.

Но в то же время… И Маринка ведь уехала, хотя и не собиралась. Значит, ее заставили это сделать. Как сейчас Тамарку вынудили купить билет.

Томка представила странные глаза незнакомки и свое отражение в них. Что же тут все-таки происходит?

Тамарке недвусмысленно намекнули, что ей нужно убираться отсюда, иначе… Иначе что?..

Так-так… Таинственная Дама в черном избавляется от свидетелей. Сначала Маринка, теперь Цыганова. Гусева перед исчезновением успела что-то записать в дневнике, и за ее тетрадкой началась охота. Что же за роль в таком случае у Хохряковой-Хомяковой? Почему ее не гонят домой? А может, она уже дома?

Полтора часа до города пролетели незаметно. Тамарка вышла из автобуса, проследила, чтобы сердобольная бабка отошла подальше, и снова запрыгнула на подножку.

Нетушки! Не дождетесь! Чтобы она уехала в самый интересный момент.

Водитель еще раз проверил Тамаркин билет, и автобус попылил в обратную сторону. Цыганова вышла, не доезжая до поселка одной остановки. Огородами сбегала на почту. Предупредила маму, чтобы она всем говорила: ее дочь из лагеря едет домой.

– Все подробности потом, – многообещающе прошептала Томка и повесила трубку.

Все-таки полезно иметь правильную маму. Вот у нее мама как раз была такая. Она даже прогуливать школу изредка разрешала. Так что фокус с временным исчезновением из лагеря не вызвал у нее сильного удивления. Лето. Ребенок отдыхает.

Убедившись, что на нее никто не смотрит, Тамарка перебежала дорогу и спряталась в кустах, неподалеку от злополучной тропинки.

Пускай в лагере думают, что она уехала. Цыганова же тем временем выяснит все странности, связанные с Волчьей бухтой. Для начала нужно разузнать про загадочного хозяина, что раз за разом восстанавливает домики в бухте. И сколько этих разов уже было. Кстати, становится понятно, почему домики такие похожие. Строит-то один человек. Интересно, что произошло с научной станцией и что за эксперименты на ней проводились. Кто такая Черная Дама и какое ко всему этому отношение имеет Хохрякова-Хомякова? И главное – как Тамарка ухитрилась попасть не в свой лагерь, а на научную станцию, когда шла по тропинке. А еще – почему с Богдасаровым ничего не случилось?

На страницу:
3 из 5