Как приручить Дракона

Нервный голос мамы вернул меня в мою угрюмую реальность. Она с напором постучала в мою дверь и сказала: «Сара, спустись, тебя к телефону».

Я вытерла слезы краем домашней растянутой футболки, бросив мимолетный взгляд на свое отражение: красный и опухший нос, мелкие розовые пятна под глазами, которые были похожи на два пельмешка из китайской забегаловки, волосы собраны в высокий небрежный пучок, серая растянутая футболка с надписью «Ramones». Видок, будто меня переехал товарный поезд. Дважды. Я тихо открыла дверь и, не глядя на маму, спустилась в гостиную.

– Алло, – я собралась и ответила старательно непринужденно.

– Сара, привет, это Бобби, – голос был взволнованным.

– Привет, по голосу слышу, что ты чем-то поделиться решил, – я смягчилась и невольно улыбнулась, представив счастливого Бобби в его этих профессорских очках с убийственными диоптриями.

– Хочешь прогуляться сегодня вечером? Мы решили с ребятами устроить небольшой пикник на обрыве за лесом. Там будет круто; пожарим какой-нибудь еды. Что там жарят обычно на костре? Сосиски, да, – Бобби постепенно зависал в своих мыслях, предвкушая вечеринку.

– Бобби, если ты еще здесь, то я согласна, – больше всего на свете хотелось сейчас сбежать из дома и просто отвлечься от мыслей обо всем, что свалилось на меня за этот месяц.

– О, круто! Нас, правда, подвезёт Майкл: мама его заставила за мной присмотреть, – голос его немного потух. – Но он нас только привезёт и заберет обратно, так что там будем без этого аборигена.

После слов о том, что там будет Майкл, мать его, Тёрнер, я уже плохо слушала бубнеж Бобби. Нужно срочно приводить себя в порядок!

– Когда я должна быть готова?

Бобби не успел ничего сказать, как в ту же секунду кто-то параллельно взял трубку на том конце провода. Я услышала отдаленный бархатный голос, приводящий мое израненное сознание в оцепенение, словно жертву перед хищником.

– Эй, не облажайся, очкарик, иначе она тебе не даст, и ты умрешь девственником, – снова его этот смех. Как так можно даже смеяться волнующе?

– Майкл, заткнись и повесь трубку! – Бобби взвизгнул.

– Что может быть романтичнее: присунуть девчонке у костра, Бобс! – Майкл издевательски заржал в голос.

– Эй, я еще здесь вообще-то! – писк возмущения вырвался из моей груди.

– Я знаю, как твой императорский зад? Бобби еще не зализал все синяки? – издевательски прошептал Тёрнер-старший.

Ярость Бобби передалась даже через телефонный провод; я слушала, как падает трубка и глухие звуки бегущих ног. Бедняга.

– Ай, мелкий, ты чего творишь, брось эту хрень, – Майкл засмеялся, не отрывая трубки, и я услышала хлесткие удары ладонями. Послышался крик задыхающегося Бобби: «Слезь с меня, придурок, ааа, блин, там же Сара, дай мне трубку, кретин!»

– Ало, Сара, ты еще тут? – Бобби запыхался и еле произносил слова.

Я зажала рот рукой, чтобы не рассмеяться в голос. Спазмы пронзали диафрагму до боли, но я не могла остановиться хрюкать в ладонь. Боже, какие же сказочные идиоты!

– Сара? Ты тут? – он рассеяно спросил в тишину.

– Да, Бобби, я тут. Так во сколько мне быть готовой?

– Мы заедем за тобой к шести.

Я повесила трубку и больше не могла держать в себе этот смех, вырвавшийся наружу. Майкл Тернер, ты – абсолютный идиот, но я без ума от тебя. А ты – от моей задницы.

***

Глупо было бы наряжаться на пикник в лесу, поэтому я решила обыграть свои сильные стороны – джинсы с высокой посадкой, чтобы подчеркнуть мои, без лишней скромности, феерические бедра и зад. Сверху надела черную водолазку, обтягивающую идеальный третий размер груди. Если хоть что-то в жизни моих родителей получилось сделать хорошо, то это что-то – я. И если Майкл Тернер не купится даже на это, то приму постриг в монахини. Незамедлительно. Подмигнув своему отражению, я спустилась в гостиную. Там выслушала недолгую лекцию от мамы о том, как не залететь в семнадцать и указание быть дома до полуночи. Скоро мои глаза будут закатываться со стуком от таких проявлений ее любви. Я взяла свой бомбер и вышла на улицу.

Осенний воздух приятно щекотал нос и дарил ощущение свободы. Никогда не могла объяснить себе: за что люблю эту осеннюю вечернюю прохладу. В ней было обещание чего-то сказочного, такого, чего в моей жизни еще никогда не было. При этой мысли сердце забилось чаще, разгоняя кровь и согревая изнутри.

К своему удивлению, ровно в шесть я увидела не стального коня с изображением дракона, а серебристый минивэн, за рулем которого Майкл выглядел комичнее, чем бурый медведь на двухколесном велосипеде. Он дважды просигналил, хотя прекрасно видел, что я уже вышла.

– Что, мама наказала и забрала байк? – мой сарказм давно жил отдельно от меня и внезапно вырвался наружу.

– Нет, просто твоя жопа на нем не поместится, пришлось брать минивэн. Шевели булками, принцесса, только тебя ждем.

Мое лицо вспыхнуло от злости, и я глазами прожигала дыру в Майкле, а эта скотина только ухмылялась, краем рта держа сигарету. О! Мой! Бог! Сейчас я вспыхну не только лицом. Действительно, стоит быстрее идти и садиться в машину, чтобы не видеть этого неотесанного, но такого сексуального мужлана.

Дорога заняла минут двадцать, но они пролетели незаметно за разговорами с Дереком, Кэнди, Люком и Бобби. Адель сегодня была мрачнее тучи и не располагала к беседе. Она молча разглядывала свой свежий маникюр, закинув ногу на ногу.

– Дети, мы на месте! Вываливайтесь, пожалуйста, нахрен из машины, – снова с издёвкой сказал Майкл.

Он тоже вышел из минивэна и привалился спиной к водительской двери, закуривая. В сумерках мерцал свет его зажигалки, снова озаряя светом красивое лицо. Зрелище не для втрескавшихся по уши барышень. Майкл сладко затянулся, подняв голову чуть вверх и выпустил облако дыма. Я могла бы смотреть на него вечность. Что и сделала, снова спалившись на ровном месте.

– Чего тебе, желторотик? – он мягко повернул голову в мою сторону, вперившись своими кошачьими глазами.

Черт! Черт! Сара, беги и прыгай с обрыва! Только этим ты спасешь свою честь и доброе имя.

Я впервые в жизни не нашла ответа и просто промолчала, по-идиотски улыбнувшись, поднимая свой взгляд и понимая, что сейчас или никогда – я уверенно направилась в его сторону. На мгновение взгляд Майкла наполнился удивлением, но вскоре в нем зажегся огонек интереса. Отступать уже было некуда, я подошла на максимально допустимое близкое расстояние, оперевшись плечом в дверь машины.

– Не найдется еще сигареты? – это был мой Ва-Банк. Заставить его считать меня старше, чем я есть. Более дебильного подката я не смогла из себя выдавить.

– Остынь, малая, – он ехидно улыбнулся и щелкнул меня по носу. – Беги, тебя друзья ждут жарить зефирки, принцесса.

С этими словами он посмотрел сквозь меня, и я услышала звуки приближающихся мотоциклов: по всей видимости, это были друзья-драконы собственной персоной. Кожаная одежда, клепки, рваные джинсы и пирсинги, испещренные татуировками кисти и даже лица, суровые взгляды и самое грустное – сексапильные девчонки за спинами каждого из них.

– Ну наконец-то, а то я уже подумал, что заночую с детьми, – Майкл, игнорируя мое присутствие, направился к одному из байкеров. Второй был таким же высоким, но чуть менее спортивным. Худощавое лицо с выделяющимися скулами и волевым подбородком, черные кудрявые волосы, светлые глаза и улыбка змея-искусителя. Складывалось впечатление, что в «Черные драконы» принимали по итогам какого-то кастинга.

– Вишня, блин, ты должен был уже ждать меня здесь. – Они ударили друг друга костяшками кулаков в знак приветствия.

– Прости, бро, Элис не может нормально управлять твоим зверем.

Мой взгляд перешел на высокую девушку с километровыми ногами, которые она грациозно перекидывала, слезая с байка Майкла и уступая ему. Девушка с копной огненно-красных волос подошла вплотную к Тёрнеру и погладила по лицу, заглянув в глаза. Он жадно смял своими руками ее ягодицы, поцеловав в шею.

В сердце кольнуло и, казалось, что-то оборвалось при виде этого. Злость закипала внутри, но я понимала, что эта война проиграна – девчонка охренительно красива. Нет, я была не хуже; я была младше. Моя юность стала причиной отказа. Я для него, как Бобби, только женского пола. Желторотик.

Какого хрена, Тёрнер? Что с тобой не так? Да любой бы уже воспользовался с радостью открывающейся перспективой, но только не ты. Типа благородный?

– Эй, малая, скажи Бобби, что я приеду за вами через пару часов.

Я молча кивнула и, проглотив ком в горле, направилась к друзьям, которые засыпали меня вопросами, о чем я говорила со старшим братом Бобби.

Треск костра и запах жаренных колбасок притупили чувство злости и ревности к вообще-не-моему Майклу. Пейзаж гипнотизировал своей безмятежностью: высокие деревья окружали небольшую поляну перед обрывом, где мы расположились. Свет нарастающей луны заливал все вокруг и придавал вещам синеватый оттенок. Мы болтали обо всем на свете и веселились, как и было положено подросткам.

Дерек с Люком достали из внутренних карманов куртки по две бутылки вина, которое мы разлили по стаканчикам, и вечер перестал быть таким грустным. Адель тоже немного оттаяла и вклинилась в разговор, словно не сидела мрачнее тучи час назад. Алкоголь приятно разливался по телу, расслабляя каждую мышцу и мгновенно туманя голову. Мне было это жизненно необходимо: расслабиться и выдохнуть.

Внезапно Люк предложил всем поиграть в бутылочку. Казалось бы, классика для всех подростковых компаний, банально и примитивно позволяющая перецеловать всех своих друзей, чтобы замутить с кем-нибудь. Но я была уже немного навеселе, поэтому, не растерявшись, согласилась. Кэнди слегка стушевалась, за что получила от меня легкий толчок в плечо.

– Эй, подружка, расслабься! Вдруг будешь целоваться только со мной, – я игриво ей подмигнула.

– Мне не очень нравится эта идея, Сара.

– Да ладно тебе, тут же все свои, – сказал Люк, поглядывая в ее сторону.

Это стало решающим фактором, потому что только слепой не замечал, как Кэнди по уши влюблена в Люка и готова была с руки его есть, лишь бы быть рядом. И, видимо, новичкам везет: Люк раскрутил бутылку первым, и горлышко указало на Кэнди. Более счастливого человека на планете было трудно найти, ибо лицо кудряшки светилось так, что видно из космоса. Люк перегнулся через импровизированное игровое поле и притянул Кэнди за подбородок. Он поцеловал ее очень нежно, но с языком, чем вызвал гул и улюлюканье остальных. Я улыбалась, смотря на этих голубков, продолжая потягивать терпкое вино. Мой план на сегодня был прост – надраться в хлам. И я методично следовала ему.

Следующим крутить стеклянного купидона досталось Бобби. Когда горлышко остановилось на мне, я поперхнулась вином, которое чуть не вышло через нос, ободрав слизистую изнутри.

– Давай, Бобби, не робей, – кричал заведенный Дерек

В глазах ботаника читался жуткий испуг, а я замерла в ожидании. Мое пьяное состояние сделало меня аморфной и совершенно спокойной, как обожравшийся удав. Я сама преодолела расстояние между нашими лицами и потянула Бобби за ворот куртки, прижавшись своими губами к его. На удивление, губы Бобби были мягкими и теплыми, в отличие от холодных стекол его очков, упиравшихся мне в щеки. Оказалось, это было не так страшно: поцеловать парня из вечной френдзоны. Ровно до того момента, как меня ослепил свет фар, и послышался рев моторов. Я резко отскочила назад, но Тёрнер-старший уже увидел все, что было нужно для моего публичного унижения.

– Боб, да ты самец! – Майкл слез с байка и направился к нам. За его спиной слышались крики одобрения и что-то про схожесть братьев Тернеров. – Детишки, жаль прерывать ваш нежный петтинг, но вам пора в кроватки. – Затем он наклонился к Бобби и похлопал по плечу. – Красавчик, бро.

Лицо Бобби залилось краской, а мне было уже слишком плевать. Я смерила презрительным пьяным взглядом Майкла с ног до головы. Мне показалось, что он заметил это и, в который раз, ехидно улыбнулся, подавая мне свою руку, чтобы меня поднять. Оказавшись близко к нему и так, чтобы остальные не услышали, я с раздражением сказала:

– Ну хоть у кого-то из Тёрнеров есть яйца, и это я не о тебе, Майкл.

– Я не трогаю маленьких девочек, пока они сами об этом не попросят. А ты, принцесса, слишком гонористая и никогда этого не сделаешь, – он облизнул губы и направился к минивэну, куда ребята уже грузили наши вещи.

Это я не прошу? Да я вешаюсь на тебя, Майкл! Значит, дело совершенно не в этом.

Почему в наших словесных войнах у Майкла всегда был дробовик, а я размахивала виноградной лозой, хлопающей меня же по щекам? Это было просто невыносимо. Майкл Тернер – такой сладкий и запретный плод, который никак не давался в руки.

Под воздействием адреналина алкоголь начал отпускать мой разум, и я поежилась, ощутив ночную прохладу сквозь куртку. Я угрюмо поплелась к машине. Всю дорогу до дома я молча смотрела в окно, слушая гневную тираду Дерека о том, что он бы всех поцеловал, как Бог, если бы не козел Майкл. С его последней фразой я мысленно согласилась и продолжила разглядывать мелькающие пейзажи. В машине пахло бензином, сигаретами и морем.

Следующий день перевернул мой мир с ног на голову. Но вы же помните, что обо всем по порядку.

Ошибка

Моя рассеянность из-за бесплодных мечтаний о Майкле и хреновые отношения с мамой неминуемо сказались на успеваемости в школе. А это, на минуточку, выпускной класс: год, когда решалась моя судьба – буду ли я кричать «свободная касса» или же поеду в колледж. А для него нужны были либо деньги, либо возможность получить стипендию.

Рвать свой шикарный зад пришлось с удвоенной силой – я пропадала в библиотеке, ходила на дополнительные уроки и пыталась не запороть свое сказочное будущее в каком-нибудь пафосном универе Лиги Плюща.

Бобби после той вечеринки бегал за мной, как собачонка – дико раздражало, но я не могла позволить себе обидеть этого божьего одуванчика. Я просто мило улыбалась и прикрывалась Кэнди во время ланча, чтобы не находиться в зоне поражения Тёрнера-младшего. Бобби и френдзона были созданы друг для друга, как майонез и кетчуп в гамбургере.

Дерек уже в открытую жаловался всем нам на свой спермотоксикоз, а мы только подтрунивали над ним из-за того, что все знали – он девственник. Как и вся наша компания неудачников, включая и меня, кроме Адель. Но подробностями она не сыпала; мне показалось, что ее настроение в день пикника и этот факт были связаны, но расспрашивать я не стала. Отложу для более удачного случая.

Кэнди с Люком начали встречаться, но выглядело это словно Моринг позволяет ей просто быть с собой – я не лезла в их обреченно-токсичные отношения со своими саркастическими советами, чем вызывала молчаливую благодарность Кэнди всякий раз, когда наши взгляды встречались на общих посиделках. Мне было достаточно видеть ее довольное лицо вместо унылой физиономии.

А что до моей личной жизни, то она покоилась где-то на дне мирового океана, покрытая моллюсками и водорослями: в школе было много мальчишек, оказывающих знаки внимания, были даже достойные экземпляры. Но у всех был один весомый недостаток – они были не-Майкл-Тёрнер. Звучит глупо, но он стал моим незакрытым Гештальтом на протяжении вот уже двух месяцев. Хотела ли я добиться его расположения? Определенно, да. Знала ли я как это сделать? Ответ отрицательный.

Я пыталась понять, что же на самом деле он имел в виду тогда на пикнике. «Пока сама не попросишь» – это игра какая-то? А, может, просто ты сам, Майкл, боишься того, что может произойти межу нами? Боишься ответственности и моих раненных чувств, если что-то пойдет не так? Но кто, черт тебя дери, дал право решать за двоих?

***

Но вернемся к дню, изменившему если не все, то многое.

Меня оставили после уроков за крайне хреновые оценки по алгебре, и я вынуждена была просидеть два часа, выслушивая всякую математическую фигню, в которой моему мозгу было крайне трудно разобраться. В итоге, я опоздала на чертов школьный автобус, потому что вот уже сутки, как мою машину благополучно продали. Но мама заверила, что «мы обязательно найдем бюджетный вариант». Лет через 200, когда мне уже понадобится инвалидная коляска, видимо.

Я спускалась по широким ступеням школы, кутаясь в шерстяной кардиган. Порывы ветра путали волосы, и мой вид напоминал Чубакку – мохнатое нечто с волосами повсюду.

Но если видимость была нулевая, то слух отменный – абсолютно точно я слышала звук заглушенного мотора байка. Свободной от учебников рукой я откинула назойливые пряди от лица и нервно сглотнула. На школьной парковке стоял черный байк, оседланный Майклом-мать-его-Тёрнером собственной персоной. И этот гад изучающе смотрел прямо на меня.

Замерев на пару минут, я сделала глубокий вдох и продолжила на негнущихся ногах свое грациозное шествие по ступеням, придерживая рукой волосы. Ступеньки казались нескончаемыми, а мне потребовалась вся моя концентрация, чтобы снова не шлепнуться на задницу перед самым красивым человеком во Вселенной.

Он в этот момент слез с мотоцикла и быстрым шагом шел навстречу мне. Его походка – резкая, уверенная, что от одного вида перехватывало дыхание. Грубые ботинки, черные слегка потертые джинсы обтягивают его сильные ноги и фантастически красивый зад; черная футболка и темно-зеленый бомбер, идеально подчеркивающий цвет глаз, развевается от холодного ветра, рука зачесывает медные волосы назад.

Это сон? Майкл Тернер приехал за мной? Ущипните меня.

Когда мы поравнялись, он остановился напротив меня. Сомнений уже не осталось – он здесь по мою душу.

– Твой парень всю голову мне съел, чтобы тебя забрать со школы, – манерно закатив глаза, сказал Тёрнер.

– Тебе, пока ехал, ветром мозг сдуло? Какой парень? – изображать безразличие получилось плохо, но раздражение вышло отменно. Станиславский в кустах аплодировал стоя.

– Ах ты, маленькая шлюшка, целуешься не только с малышом Бобби? – Майкл прищурил глаза и хитро улыбнулся. – Какая развратница досталась моему брату.

После этой фразы он разразился громким хохотом, глядя на мое багровеющее лицо. Я сжала ладонь в кулак до белеющих костяшек, жар от моего лица моментально уносил холодный ветер, но глаза наливались кровью. Больше всего на свете в эту секунду я ненавидела Майкла Тернера.

– Чего тебе, Тёрнер? – с раздражением огрызнулась я.

– Воу, спрячь свои острые зубки и надень пластинку, принцесса. Бобби сказал, что тачку твою продали, а тебя оставили после уроков. Так что сегодня я по доброте душевной поработаю водителем школьного автобуса.

– Тогда нужно было брать мамин минивен, глядишь, подзаработал бы.

– Ох, вот молодёжь пошла, и это твоя благодарность? Ладно, тащи свой зад быстрее, холодно вообще-то.

Мой мозг кричал, чтобы я отбивалась от незаслуженных нападок, а тело молило остаться и уехать с Майклом – занозой в моей заднице. Он взял свой черный шлем и осторожно водрузил мне на голову, застёгивая ремешок под подбородком. Его запах, близость к моему лицу, руки на шее гоняли гигантские мурашки по всему телу. Он заглянул мне в глаза, и готова клясться на Библии – там горел огонь, иначе я не могла объяснить этот дьявольский блеск. Мысли убежали вниз живота, а лицо залило краской.

– Вот, теперь ты похожа на R2-D2, – бархатным голосом сказал Тёрнер. – Запрыгивай, и поехали.

Я никогда раньше не ездила на мотоциклах. Порыв ветра над моим телом, пресловутые бабочки в животе, когда мы наклонялись в поворотах, и постоянное жужжание мотора между моих бедер были крышесносными.

Обхватив его руками за талию, я уткнулась лицом в его затылок, наслаждаясь невероятной близостью моего тела к этому чертовски сексуальному байкеру. Улицы проносились мимо нас, сливаясь в одну длинную дымку. Я откинула голову назад и поддалась ветру, ласкающему мое лицо.

– Приехали, принцесса, вываливайся, – он ловким движением спрыгнул с железного коня и подошел ко мне, избавляя от громоздкого шлема. Неожиданно, он протянул мне свою руку, помогая слезть с этой махины. Я никогда не думала, что прикосновение может отозваться электрическим разрядом по телу. Простое прикосновение руки к руке, а в голове уже летали белые мотыльки, и низ живота наполнялся теплом.

Но дальше произошло то, чего я не ожидала даже в своих самых смелых фантазиях относительно Майкла. Он приподнял мой подбородок рукой, встречаясь со мной взглядом. Где-то по пути я уже потерялась в его изумрудных глазах, и за это время он наклонился так, что его лицо оказалось в нескольких дюймах от моего.

Я не могла поверить, как сильно жаждала его прикосновений. Неужели я действительно испытываю такие сильные чувства к человеку, с которым, по сути, знакома урывками? Я чувствовала его дыхание на своих приоткрытых от удивления губах. Воздух выходил из меня, заставляя делать усилие, чтобы дышать. Мое сердце колотилось в груди, казалось, целую вечность, пока он не наклонился и не коснулся своими губами моих, посылая электрический импульс через мое тело. Мои губы ответили ему.Он еще сильнее прижался губами к моим губам, запутывая наш поцелуй. Я открыла рот шире. Он скользнул языком внутрь, вызвав глубокий стон, когда удовольствие от его голодных губ волной прокатилось по моему телу. Я никогда не чувствовала ничего подобного.

В следующий миг Майкл прервал поцелуй, выругавшись как будто на себя, и отпустил мое ошеломленное лицо.

– Извини, я не должен был этого делать. Это была ошибка, Сара.

Я не успела ничего ответить, когда увидела, как он резко запрыгнул на мотоцикл и, в прямом смысле, бежал от меня, как от огня. Я стояла на подъездной дорожке собственного дома, пребывая в немом шоке от случившегося. На губах горел поцелуй Майкла-мать-его-Тёрнера.

Работа над ошибками

«Вы узнаете, что это любовь, когда все, чего вы хотите, – чтобы этот человек был счастлив, даже если вы не будете частью его счастья».

Ошибка? Ты по ошибке залез в мой рот языком вместо того, чтобы что: проводить до двери, съязвить насчет моего возраста, зада, отношений с ботаником-братом? Да что с тобой не так, Тёрнер? Или со мной?

Мысли неслись в голове, не успевая задерживаться больше, чем на секунду. Все, что я чувствовала в данный момент, стоя на подъездной дорожке дома: обида, злость, раздражение и дикое желание снова ощутить вкус его губ. Такое неопределенное дерьмо меня явно не устраивало, и нужно было найти способ поговорить о том, что случилось между нами.

Я зашла в дом и уперлась лопатками в дверь, захлопнув ее. Закрыть глаза и пытаться дышать. Губы горели как после жгучего перца – этот яростный и отчаянный поцелуй был пугающе прекрасным. Я пыталась вспомнить выражение глаз Майкла, когда он отстранился от меня. Там было сожаление и глубокая боль.

Но отчего, Майкл? Почему все не может быть предельно просто? Ты, я и тот отрезок времени, который сделает нас счастливыми влюбленными идиотами.

Я стояла возле двери, непроизвольно водила пальцами по своим губам и ощущала запах моря и бензина. Лучший аромат в моей жизни. Аромат Майкла-мать-его-Тёрнера.

Через пару минут выйдя из транса, я поднялась в свою комнату, закинув сумку с учебниками в дальний угол рядом с кроватью. Затем я открыла окно, впустив прохладный осенний воздух внутрь, попутно обшаривая пальцами нишу под подоконником. Смятая полупустая пачка сигарет вывалилась в мою ладонь.

Я не курила с тех пор, как мы уехали из Балтимора, хотя по всем мозгоправным книжкам, я должна была смолить как паровоз от нахлынувшего стресса. Переезд в другой город в выпускном классе, скорый развод родителей, безразличие родной матери – это ничто по сравнению с тем, что парень, от которого у меня внутренности переворачиваются, целует и убегает прочь со словами «это была ошибка».

Усевшись с ногами на широкий подоконник, я укуталась посильнее в свой кардиган, подкурила и глубоко затянулась. Дым обжег легкие, рот наполнился горечью смолы, а в голове резко закружился реальный мир. Я откинулась чуть назад и выдохнула плотное облако дыма. Сердце отбивало чечетку, а к горлу подступил ком. Не хочу и не буду больше себя сдерживать. Оставшиеся в пачке сигареты и безудержные слезы скрасили время до прихода мамы.

***

Мне потребовалось две недели, еще одна пачка сигарет и банка «Budlight», чтобы набрать номер Тёрнеров. Солнце уже перевалило за горизонт, в комнате стоял полумрак, позволяющий мне не краснеть, как я наивно полагала. Переминаясь с ноги на ногу, заламывая руки, я все же набрала заветные цифры трясущимися пальцами. Конечно же, трубку схватил Бобби.

Черт, я даже спасибо ему не сказала за его беспокойство. Так, окей, первая фраза обозначена. Что дальше, Сара?

– Алло?

– Привет, Бобби. Это Сара, – голос дрожал, и я просто закрыла глаза, чтобы сконцентрироваться. – Слушай, я так и не сказала спасибо за то, что ты попросил Майкла меня забрать после школы. Мне, правда, очень приятна твоя забота, в смысле, дружеская.