bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
1 из 6

Алексей Гравицкий

Мама

Алексей Гравицкий

* * *

Мама – анархия,

Папа – стакан портвейна…

В. Цой

Я не понимаю, почему говорят о политической кухне. Если и есть в доме место достойное политики, то это вовсе не кухня, а скорее нужник.

К. Воннегут

От автора

Эта книжка про ситуацию и людей в этой ситуации. Людей, которые живут среди нас, проявляют себя, свои характеры здесь и сейчас. Каждый день. Они – мы. Мы ходим друг мимо друга и мимо бесчисленного количества зеркал. Ходим каждый день и не замечаем. Смотрим и не видим.

Так что если приглядеться и разобраться, то ничего такого уж фантастического в книге нет. Кроме, повторюсь, ситуации. Ну а она, при всей своей кажущейся невозможности, далеко не так уж невероятна. Кто-то будет спорить? Спорьте, только сперва поглядите по сторонам. В стране, где от любви до ненависти и от ненависти до любви всего шаг, – возможно все.

И это хорошо.

И еще очень хочется сказать спасибо: Александру Громову за создание настроения; Андрею Синицину за труды и хорошее отношение; Надежде Агеевой за вдохновение; Old Joker’у за прототип Анри; Жанне Тимшиной, Юле Шестовой за получившиеся из них образы (простите, девочки, я не специально); Алексею Бочарову за то, что убил его походя и без спросу (извини, Леша, я это нарочно).

А также всем этим, кто помогал творить, рождая в споре истину, и тем другим, кто не мешал писать эту книгу, БОЛЬШОЕ СПАСИБО!

Пролог

9 мая 2019 года


– Не самая лучшая идея, господин президент.

Мишка Трофимов обращался к нему на «Вы» только в трех случаях: в присутствии официальных лиц, в присутствии прессы и когда был зол, вот как сейчас.

– Успокойся, Михаил Владимирович, – в тон ему ответил названый президентом. – Помнишь в детстве читали про Гарун Аль Рашида? В грязном рубище – в народ! Никто не узнает, зато все тенденции как на ладони.

Трофимов смолчал, и президент успокоился. Мишка Трофимов – друг детства. Мишка Трофимов – единственный преданный человек. Наконец, Мишка Трофимов – эфэсбэшник. Причем не рядовой. И именно благодаря Мишке Трофимову он уселся в президентское кресло. В общем, с Мишкой Трофимовым ссориться не резон.

А сам Мишка думал несколько иначе. Вспоминал, как подсадил этого гуманиста на пост президента. Припомнил, как легко поначалу подергивал за нужные веревочки. Ожили в памяти и закидоны нового президента. Впрочем, такие, как сегодняшний поход в народ скрипя зубами простить можно. И все же теперь Мишка Трофимов сомневался, что был прав, когда предложил посодействовать другу детства, о котором, как и о его предшественнике, никто слыхом не слыхивал, покуда не допустили к рычагам управления.

Мысль о том, что пора менять лицо руководителя государства, возникла у советника президента, бывшего главы ФСБ Михаила Владимировича Трофимова уже в третий раз. Это не пугало и даже не расстраивало его. Просто злило и оставляло неприятный осадок.

И он топал сквозь толпу за пока еще президентом, и размышлял о том, когда и как лучше его убрать.

– Да мне, бля, по хрену все! – разорвал стройный ход невеселых мыслей идущий навстречу парень лет двадцати четырех. – Я плевать на всех хотел, я, бля, отдыхаю…

– Слыхал? – улыбнулся президент Мишке Трофимову. – Это уже не первый встречный, а восемнадцатый. Я считал. Они не просто матерят всех и вся. Они еще протест высказывают.

– Молодежь, – пожал плечами Трофимов.

– Не скажи, – отозвался президент. – Поколение постарше тоже недовольно.

– Всегда есть недовольные.

– Да, ты прав. Но ведь можно же найти такой вариант при котором недовольных не будет.

– Нельзя, – довольно резко рыкнул Трофимов.

– Можно, – улыбнулся как-то странно президент. – Скажи-ка, что ты думаешь об анархии? Только без Маркса и Энгельса.

– Беспредел.

– Нет, свобода. Дикая свобода.

– Утопия. Самая розовая и утопичная из всех. Это в идеале. А на практике беспредел.

– В идеале… на практике… – президент тяжело вздохнул. – Пойдем-ка.

Мысль укоренилась и переросла в убеждение. Его надо убрать. Совсем. Пока не поздно. Бывший глава ФСБ, нынешний советник президента был уверен, что еще держит в руках нужные ниточки. По всей видимости он ошибался, потому что убрать президента он не успел. Утром его нашли мертвым.

Трофимов сидел у себя дома, в кабинете, с простреленной головой. Рядом валялся пистолет. Криминалисты усомнились в суициде, но никаких следов убийцы не нашли. И официальной версией осталось самоубийство.

А президент спустя два года полушутя отрекся от власти и провозгласил анархию как официальный государственный строй. Самое странное, что никакой новой силы, которая реально могла бы взять власть в свои руки, не нашлось. Странно…

И только один человек в стране знал цену этой шутке и закономерность этой кажущейся странности.

Часть 1

1

– Эй, девушка!

Эл не повернулась на оклик, хоть и знала на сто процентов, что обращаются к ней.

– Эй, красавица, куда спешишь?

Главное – не оборачиваться, главное – не торопиться. Если удержать себя и никак не отреагировать, то отцепятся. Пообсуждают, конечно, между собой, какая она шлюха, прошла мимо, не дала, даже в рот не взяла… Но и только. А от обсуждений ей ни холодно, ни жарко. Пусть себе.

Она прошла мимо спокойно, ровно, будто ей ни до чего нет дела. Трое парней проводили ее взглядами. Она знала, чувствовала эти взгляды, уткнутые в спину. От чего-то стало мокро между лопаток. По позвоночнику вниз побежала струйка пота. Спокойно, только спокойно.

– Эй, ты, краля! – тот же голос, слегка тянущий гласные, вальяжный такой. Паренек-то, видать, под кайфом.

– Нет, ну ты видел? – возмутился второй. – Вот шлюха!

Все, пронесло. Эл зашагала быстрее, стараясь поскорей уйти подальше от этих гаденышей. Сделай она это минутой позже, все было бы хорошо, но девушка поторопилась.

Сзади восторженно взвизгнули, зашлепали по асфальту все ускоряющиеся шаги. Черт! Играть в идущую мимо гордость бесполезно. Второй раз ребятки на это не купятся.

Эл обернулась, чего делать не следовало. Это окончательно сместило позиции, превращая ее из мирно идущей мимо ровни в жертву. Мальчики же почувствовали себя в полной мере охотниками. С быстрого шага перешли на бег.

Они были уже близко, но тем не менее дальше, чем казалось ей изначально. Эл обернулась и побежала.

– Ату ее! – радостно заверещали сзади.

– Держи шлюху! – подхватил второй.

– Парни, я чур первый.

– Ни фига! – возмутился третий. – Кто первый встал, того и тапки.

Эл споткнулась, хрястнул подломившийся каблук. На ходу, не снижая скорости, стряхнула с ноги туфлю. Вторая полетела в сторону вслед за потерявшей каблук парой. Чтобы сдернуть вторую туфлю пришлось все же притормозить.

– Чего ты там про тапки? – донеслось из-за спины хриплое. Преследователи тоже подустали, запыхались. Но не отставали.

– Я говорю, кто ее поймает, тот первый и дерет.

Эл припустила быстрее. Сзади топали так, будто преследователей было не трое, а как минимум рота. На разговоры, похоже, мальчики решили себя не тратить.

– Стоять, блядь!

Ее резко дернуло назад и вниз. С треском разорвался подол. Эл почувствовала, что падает. Попыталась выставить вперед руки, но не смогла. Один из парней обхватил сзади обеими руками.

Эл грохнулась на асфальт. Щека приземлилась на мужскую руку. Сверху навалилось непомерно тяжелое, придавило. Девушка не сдержала стона. Парень воспринял его, однако, по-своему:

– Чего орешь, киса? Рано еще.

– Михей, кончай валяться, – послышался откуда-то со стороны голос второго. – Давай уже, не один чай.

Михей гыкнул. Эл почувствовала, как задирается юбка. Попыталась вывернуться, дернулась, но ее только сильнее прижало к земле.

Она уже смирилась с неизбежным, даже попыталась расслабиться, как вдруг распаленного парня сверху словно ветром сдуло. Эл перевернулась на спину, приподнялась и села. Двое парней стояли в стороне с вытянутыми в удивлении рожами. Третий, тот, что собирался быть первым, сидел в полутора метрах от нее. Из-под правой ладони, которой он прикрывал лицо, струилась кровь.

Эл невольно вздрогнула, над ней возвышался мужчина в ярко-алой рубахе и короткой замшевой куртке. По всему судить, неожиданный спаситель просто отпихнул неудавшегося насильника сапогом. Тем более что разбить лицо в кровь его «казаком» сложности не составляло.

– Ты охренел, чувак! – вышел из ступора один из парней.

– Ушли отсюда быстро, – тихо произнес мужчина.

– Да ты чего? Совсем уже?

Парень медленно с угрозой попер на него. В руке мужика вдруг возник пистолет. Эл не успела заметить откуда. Нечаянный спаситель не стал тратить время на разговоры. Грохнул выстрел.

Эл подскочила и быстро побежала прочь. По роду занятий она сталкивалась с разными людьми, но этот тип особенно не любила.

Сзади коротко грохнуло еще раз. Потом еще. Эл бросилась к ближайшему дому, завернула за угол и остановилась, переводя дыхание. Ни выстрелов, ни каких-либо других звуков с места разборки больше не доносилось.

Любопытство взяло верх над осторожностью. Эл тихонько выглянула из-за угла. Крови было не много, но то, что насильники мирно лежали на земле «без дыханья, без движенья», не оставляло никаких сомнений в их несвоевременном отходе в мир иной.

Мужик в красной рубахе и замшевой куртке, присев на корточки, выворачивал карманы трупов. «Псих ненормальный, – про себя подумала Эл, – хотя довольно интересный». Девушка прислонилась спиной к стене и задумалась.

2

– Что ты здесь делаешь?

– Сижу, – честно призналась Эл.

– Хорошие дела, – мрачно заметил спаситель. – Спасаешь девку от изнасилования, а она за это залезает в твою машину. Кража имущества вместо спасибо?

– Если ты не заметил, то я на пассажирском сиденье.

Мужчина посмотрел на нее странно, словно полагал, будто она идиотка, а сейчас вдруг разглядел – нет, не идиотка, а законченная идиотка.

– Я вижу, – нахмурился он. – И это что-то значит?

– Нет, ничего это не значит, – огрызнулась девушка. – Только если бы я хотела угнать твою машину, я бы села на водительское место и не сидела бы как дура, а завелась и дала бы по газам.

– Значит, машина моя тебе не нужна, – спокойно подытожил спаситель. – Тогда что ты здесь делаешь?

– Ну, во-первых, хотела сказать спасибо. А во-вторых, должна же я тебя отблагодарить.

Мужик снова посмотрел на нее, как на что-то невразумительное, сродни ходячему воплощению кретинизма. Такой взгляд оскорблял Эл. Хотелось вылезти из машины, хлопнуть дверью и уйти. Но что-то удерживало ее. Какое-то чувство противоречия, что ли. Возникало желание показать, доказать ему, что она тоже человек, а не то, на что смотрят сверху вниз.

– И чем ты можешь меня отблагодарить? Деньги, дурь, оружие?

– Нет. – Эл постаралась принять наиболее обольстительную позу, на личике ее появилось странное сочетание похоти и жеманства. – Я проститутка.

Она рассчитывала, что он тут же страстно бросится на нее, а потом… потом… Но спаситель отреагировал на это заявление самым оскорбительным образом. Рожа мужика растянулась в широченной улыбке, он кхыкнул раз-другой, а потом просто заржал в голос, высоко запрокинув голову.

– Что смешного? – сквозь зубы обиженно проговорила она.

– Во истину женская логика. Спасшись от трех похотливых мужиков, горящих однозначными желаниями, она раздвигает ноги перед спасителем.

– Нормальная логика, у мужиков и такой нет, – надулась Эл.

Он перестал смеяться и посмотрел на нее уже серьезно:

– Ладно, шутки в сторону. Спасал я тебя не за что-то, а просто так. Так что считай, что мы в расчете. Вылезай из машины.

«Ну уж нет», – мысленно взъерепенилась Эл. Внутри все кипело от возмущения, но когда заговорила голос звучал мягко и ровно.

– Нормальные мужчины хотя бы представляются.

– Так то нормальные. Спорим, что те трое не представились бы?

– А ты?

– А кто сказал, что я нормальный?

Эл хотела сказать что-то еще, но слов не нашла и только жалко промямлила:

– Ну, я думала…

– Ладно, меня зовут Вячеслав. Довольна? Теперь вылезай из машины.

– Не вылезу! – Эл решила пойти на пролом. – Просто классика старых фильмов. Герой спасает прекрасную даму, она хочет идти с ним, он всячески отбивается…

– Кто сейчас помнит старые фильмы?

– Я помню, – отрубила Эл. – Так вот, герой сопротивляется, но все же берет ее с собой. Поехали.

– Куда? – вылупился на нее Вячеслав. – Я не повезу тебя домой. Я не такси.

– Такси? Это что, шутка из разряда старых фильмов? Кто сейчас помнит, что такое такси? Куда ехал, туда и езжай.

– Да пойми ты… как тебя там?

– Эл, но ты можешь звать меня…

– Да пойми же ты, – не обращая внимания на то, что она говорит, оборвал Слава. – Я сам не знаю, куда еду. Мне нужен президент. Все, что у меня есть, это машина и желание его найти. И все.

Он выпалил это на одном дыхании и замолчал. Теперь Эл смотрела на него как на ненормального. Попыталась заглянуть ему в глаза, но он прятал взгляд, а потом и вовсе отвернулся, уткнувшись в боковое окно.

– Кого ты ищешь?

– Президента, – пробормотал он.

– Не хочу тебя расстраивать, но президента больше нет. У нас анархия. Официально. Уже пятнадцать лет.

– Я неверно выразился. – Слава снова повернулся к ней, смотрел теперь спокойно, без опаски. – Я ищу бывшего президента.

– Зачем? – деловито спросила девушка.

– Нужен он мне.

– Понятно. Поехали.

– Куда? – не понял он.

– Вперед. В этом городе нет президента. Ни бывшего, ни настоящего – никакого.

– Хорошо, поехали, – взял себя в руки Вячеслав. – Только обуйся сперва. В багажнике кроссовки.

И протянул ей ключ.

3

Машина шла ровно. «Фольксваген», даже старенький, бегает очень неплохо. Особенно если за ним хорошо ухаживать. А Слава любил свою машину.

Он дал руля вправо, выезжая с кольцевой дороги на трассу. Город остался за спиной. Вячеслав покинул его с той легкостью, с какой обычно приезжал и уезжал из городов, сел, деревушек. Нет привязки к месту и быть не может, когда твой дом – твоя машина. А вот девочка ведет себя на редкость спокойно, видимо, еще не поняла, во что полезла.

– И давно ты этим занимаешься? – спросил он, чтобы хоть что-то спросить.

Эл молчала. Слава повернул голову. Девушка спала. Волосы разметались по подголовнику и спинке сиденья, голова склонилась к плечу. На лице царила безмятежность, которая касается каждого спящего человека. Миленькая моська, да и фигурка ничего. Чего отказался, спрашивается? Трахнул бы ее там же, получил бы удовольствие и геморроев меньше, не пришлось бы с собой тащить. А теперь…

Машину подбросило на выбоине. Асфальт ни к черту. Еще бы! Кто теперь занимается его укладкой? Да никому это не вперлось. Сперва каждый пытался заниматься своим домом, потом – тянуть каждый в свой дом. А потом пошел беспредел. А вместе с ним – страх. Красивая сказка со страшным концом. А вернее сказать, страшная реальность с закономерным финалом. Что теперь ценится в этом мире? Наркота, машины, оружие. Еще, как ни странно, деньги. Слава так и не смог понять, почему эти бумажки сохранили свою значимость. Универсальное средство обмена? Может быть.

А в свете этого выгодно либо торговать оружием, либо торговать дурью. Владельцев чего-либо другого не признают, ведь все прочее можно отобрать бесплатно. А этих отчего-то уважают. Правда, время от времени и их убивают, но куда ж без этого. А еще пользуются спросом и уважением музыканты. Вернее, патлатые татуированные уроды, орущие со сцены дикими голосами под аккомпанемент ударных и электроники. За все время Слава припомнил бы всего пару случаев, когда грохали этих патлатиков. Да и то не убийство, а издержки производства. Первого порвала перевозбудившаяся толпа, когда он со сцены сиганул в зал, второго задавили на выходе из клуба, в котором он горланил свои попевки. Да и то не по злобе, а из любви и желания прикоснуться к кумиру.

Вячеслав ни к какой из этих привилегированных групп не относился. Он вообще был сам по себе. Держался исключительно на позиции силы. Силы не физической, ибо атлетической фигурой не выделялся. Но было в нем что-то такое мощное, что заставляло отступать многих. Он был спокоен, немногословен, а там, где надо было добавить что-то сверх своего спокойствия и немногословия, Слава вынимал пистолет. Стрелял так же тихо, мирно, молча.

4

По песчаной отмели извилистой дорожкой бежали следы босых ног. Уходили вдаль и терялись где-то в яркой зелени под пальмами. Там, где заканчивался песок и начиналось тропическое редколесье, стояло маленькое бунгало. Из распахнутых настежь дверей появилась мужская фигура. Эл узнала его сразу, бросилась навстречу.

– Здравствуй, милая, – мягким баритоном произнес он. И столько усталости было в этом баритоне!

Но она ничего не заметила. Не заметила и не услышала. Не захотела услышать. Лишь крикнула громко:

– Тебя ищут! Идут по твоему следу…

Он лучезарно улыбнулся. Улыбка вышла настолько ослепительной, что, казалось, затмила солнце…

5

– Вылезай, приехали, – сказал чужим голосом.

– Что? Куда? – не поняла спросонья Эл.

– На свежий воздух, – подмигнул спутник. – Размяться чуть-чуть.

Эл потянулась и вылезла из машины. Сзади пискнула сигнализация, запирающая замок.

– Весь день проспала, – проворчал он. – Что ночью делать будешь?

Эл подошла ближе, прильнула к нему всем телом, сказала бархатным голосом:

– А ты угадай.

– Не со мной, – он не грубо, но уверенно отстранил девушку. – Потому что я намерен спать.

– Сколько влезет, – надулась она. – Импотент несчастный!

Вячеслав только усмехнулся, но отвечать не стал. Урод, даже не способен заткнуть за пояс в споре слабую женщину. Ой ли, подало голос что-то внутри. А почему тогда спорить не стал? Слабак! Слабак и урод.

– Ты идешь?

Эл повернулась на голос. «Слабак и урод» стоял шагах в тридцати и явно собирался топать дальше.

– Иду, – хмуро зыркнула на него Эл. – Еще бы мне кто сказал, куда мы идем…

– Мы идем ужинать, – легко откликнулся Вячеслав. – За углом, в двух дворах отсюда, отличная забегаловка.

Эл подошла ближе:

– А что, подъехать к ней поближе нельзя было?

– И оставить машину у входа? – с подозрением покосился на нее Слава. – На глазах у местных завсегдатаев? Ты хочешь, чтобы я остался без машины?

6

В забегаловке ощущался почти домашний уют. Насколько вообще он может ощущаться в рокерском кабаке в меру загаженном и в меру заполненном.

Посетителей было немного. Двое сидели в дальнем углу и тянули пиво из жестянок. Еще один мирно храпел на скамейке у столика ближе к барной стойке. Его приятель тупо смотрел в полупустую бутылку…

Хозяин стоял у стойки и с невозмутимостью полировал стаканчик. Вячеслав подошел, взгромоздился на высокий стул и выжидательно посмотрел на бармена.

– Чего изволите? – Хозяин вынул из стакана салфетку и поглядел на посетителя сквозь надраенное до блеска стекло.

– Изволю отужинать, – в том же тоне отозвался Слава. – Мясо есть?

– Куда ж без него, – туманно ответил хозяин.

– Понятно. Две отбивные с кровью. На гарнир что-нибудь придумай сам, и пару пива. Это мне.

– Чем будете расплачиваться? – хозяин поставил стакан на стойку и кинул вопрошающий взгляд на Эл. Слава проследил за взглядом, снова повернулся к хозяину. Сделал вид, что намека не понял:

– Она сама закажет. Расплачусь наличными.

– Я не принимаю кредиток.

– Кто говорит о кредитках? Доллары. Или трава.

– Хорошо, пусть будет травка, – кивнул тот, снова поглядел на Эл и добавил: – Хотя натурой бы я тоже взял.

– Я не торгую ни своим членом, ни чужими прелестями. Поторопись, я целый день не жрамши. – Он бросил на стол пакетик с травкой, повернулся к Эл: – А ты чего стоишь? Заказывай себе сама, чего хочешь. Я подожду тебя за столиком.

7

– Привет, киска, – хозяин разулыбился во всю пасть, стоило только отойти Вячеславу. – Ты теперь на вольных хлебах? Или в индивидуальный разряд перешла?

– Ты о чем? – невозмутимо поинтересовалась Эл.

– Я об Анри. Этот, в замше, тебя перекупил у Анри?

– Не понимаю тебя.

– Все ты понимаешь. – Хозяин смотрел теперь ей прямо в глаза. – Я тебя помню. Ты классно трахалась. И Анри берет по-божески. Так я понимаю ты от Анри просто смылась?

– Не твое дело, – зло бросила Эл.

– Зря ты так, киса, – огорчился мужик и снова взялся за стаканчик.

– Мне то же, что и ему, – Эл кивнула на Славу. – Готовь заказ и не лезь в чужие дела.

– Хорошо. Расплатишься, как у Анри?

– С тобой уже расплатились, – холодно ответила девушка.

– Зря ты так, киса, – повторил хозяин.

8

Слава сидел за дальним столиком. Вид он имел весьма мрачный. На подошедшую девушку глянул хмуро, молча кивнул на соседний стул. Эл потянула за спинку. Стул оказался массивным и непомерно тяжелым. Приподнять его у Эл не хватило силенок, и она лишь сдвинула стул с омерзительным скрипом. Вячеслав поморщился.

– О чем вы там так долго беседовали? – спросил он. – Никогда не поверю, что там настолько обширное меню, что его можно обсуждать более тридцати секунд.

– Ревнуешь?

– Нисколько. Просто у меня создалось впечатление, что одна милая дама создает мне лишние трудности. Так что у вас там случилось? Выкладывай.

– Это мои проблемы.

Слава пристально посмотрел на собеседницу. Эл отвернулась. Подошел мальчик, как две капли воды похожий на хозяина, только моложе лет на пятнадцать-двадцать. Поставил на стол четыре кружки пива и тут же ретировался.

Четыре одинаковых кружки, наполненные под край, со свешивающимися лохмотьями пены. «Просто повторила мой заказ», – отметил он для себя.

Вячеслав протянул руку. Стеклянная ручка приятно холодила пальцы. Сделал хороший глоток, опустил на стол уже ополовиненную кружку. Произнес спокойно, вроде как в воздух, словно бы ни для кого:

– Если твои проблемы станут моими, я уеду отсюда не задумываясь, а ты останешься.

Он снова поднял кружку. После второго глотка пива в ней осталось всего ничего – на донышке. Эл смотрела на него со смешанным чувством. Не умеет девочка мимикой управлять, по лицу можно читать как по открытой книге с крупным шрифтом.

– Я… – начала она.

– Говори, – подбодрил Слава. – Со мной можно как на исповеди, если хочешь ехать дальше.

– Я проститутка. Впрочем, я говорила об этом.

Эл снова замолчала, взгляд у нее стал отсутствующим. Вячеслав прикончил первую кружку, потянулся за второй.

– И? – напомнил он о своем существовании.

Девушка вздрогнула. Да, надо рассказать, объяснить. А как ему объяснить? И что рассказать? Не расскажешь же, что именно подтолкнуло ее на панель. И не будешь объяснять, как по-идиотски сложилась судьба, каким немыслимым образом закинуло ее в этот городишко.

– В том городке, где я тебя подобрал, индивидуалки не выживают, так?

Он спросил это как-то странно, вроде и не спросил, а констатировал факт, от которого невозможно отмахнуться. Эл и не стала отмахиваться или спорить, часто-часто закивала.

– Тот, под чьей крышей ты ходила, он кто?

– Его зовут Анри. Сам по себе ничтожество, но у него есть приятель. Тот держит в узде весь городишко, а Анри под ним свои дела вертит.

– Понятно, – кивнул Слава. – А этот?

Эл поглядела на хозяина.

– Этот меня узнал. Драпать надо.

Вячеслав, довольный, откинулся на спинку стула. В два глотка допил пиво:

– Понятно. Драпать надо. Только сначала ужин. Тебе двух кружек не много будет? Нормально? Тогда пей, а я себе еще закажу парочку.

9

Выехали поздно вечером, когда вечерние сумерки сгустились в непроглядную ночную тьму, а легкая прохлада сменилась откровенным холодом. Вячеслав пошел зачем-то в сторону, прямо противоположную той, с которой они пришли. Эл удивилась, но спрашивать не решилась. И правильно. Вскоре все встало на свои места. Пройдя пару домов, Слава завернул за угол. Она неторопливо шла следом, но как только свернула, ее резко дернули за руку.

– Быстрее, – тихо скомандовал голос Вячеслава из темноты.

Эл не видела толком, куда бежит, только работала ногами. Направление задавал тот, кто тянул за руку. Через дом они снова свернули, и Слава перешел на бег. Теперь Эл болталась словно коза на поводке, которую привязали к едущей на приличной скорости машине. Ее спутник задал такую скорость, что ей оставалось только перебирать ногами и держать равновесие.

На страницу:
1 из 6