Эрика

Эрика задумчиво продолжила:

– Вот, сесть у окна и уехать отсюда навсегда.

– В Мюнхен?

– В Мюнхен. Где мне было так хорошо в детстве.

– Что же тебе мешает?

– Много чего…

– И я?

– Теперь и ты.

* * *

Они шли в обнимку по темной аллее, отмечая, как с каждым шагом, шум улицы Семнадцатого Июня становится все тише и тише, уступая место таинственным шорохам ночного леса. Эрика тесно прижималась к Петеру, вокруг было пусто и темно, лишь иногда в просветах между деревьями проглядывала яркая, почти доросшая до полной луна, еще больше сгущая тени в закоулках, до которых не могла дотянуться своими бледными лучами. Петер приостановился и нежно поцеловал девушку, та с энтузиазмом ответила. Его руки задержались на ее аккуратной мягкой груди, Петер почувствовал, что под футболкой у нее ничего нет, и у него закружилась голова. А Эрика уже тащила его на боковую еле видную тропку, мягко, но требовательно.

– Идем, – прошептала она, – я хочу сделать это. Прямо сейчас.

– Это? То есть… Здесь? Увидят! – он приостановился.

– Не увидят! Сюда!

Они прошуршали по высокой траве, протиснулись сквозь какие-то ветки и оказались на маленькой полянке для пикника, окруженной густым высоким кустарником. Луну здесь ничто не загораживало, и она старалась вовсю, освещая чуть покосившийся дощатый стол и две лавки по бокам. Петер бросил рюкзак на траву и осмотрелся, словно опасаясь, что за ними уже кто-то подглядывает. Но вокруг не было ни души, лишь ветер тихо шумел в кронах деревьев. Эрика присела на торец стола, откинулась на отведенные руки, подставляя лицо и шею коротким сухим поцелуям. Затем Петер поднял край ее узкой футболки, обнажив округлую грудь, осторожно, словно боясь спугнуть, накрыл ее ладонями, чуть сжал, наслаждаясь нежностью кожи. Они еще какое-то время целовались, а затем Эрика чуть оттолкнула Петера, высвобождаясь из его рук, расстегнула молнию и одним движением стянула юбку, потом небрежно бросила в траву футболку. Она хотела снова вернуться на стол, но Петер чуть ее придержал, бросая на доски свою джинсовку.

– Мало ли кто здесь что делал, – хрипло прошептал он, отметив, что прозвучало это весьма двусмысленно. – Вот так лучше. Садись.

Она послушалась, Петер торопливо скинул рубашку, и тут одна неприятная мысль заставила его броситься к валяющемуся рюкзаку и начать лихорадочно перерывать содержимое. К счастью он нашел что искал: запечатанная, но уже весьма потрепанная пачка «Дюрекса» нашлась в боковом кармане. Петер давным-давно бросил ее в рюкзак, так на всякий случай, еще когда устраивался на новую работу, наивно надеясь на легкую интрижку с какой-нибудь командировочной русской. Он сорвал шуршащую прозрачную обертку, достал блестящий скользкий квадратик и начал, неожиданно вспотевшими пальцами, неловко надрывать упаковку.

– Что это? – заинтересованно спросила Эрика.

Она сидела на краю стола, болтая длинными гладкими ногами, обутыми в легкие низкие туфельки, и выражение лица у нее было как у любознательной отличницы, а не как у разгоряченной нетерпеливой любовницы.

– Э… – он растерялся. – Как что? Вас что, в школе не учили предохраняться?

– А… Да, конечно…

Девушка так пристально следила за манипуляциями Петера, что тому стало неловко. Эрика заметила его смущение, закрыла глаза и расслабилась, чуть откинувшись назад. Петер снова приблизился, и девушка, словно почувствовав тепло его тела, порывисто обняла его, с неожиданной силой притягивая к себе. От касания ее гладкой прохладной кожи по всему телу Петера побежали мелкие злые мурашки, будоражащие кровь и заставляющие дыхание учащаться. Он хотел было чуть отстраниться, показать, что он не так уж и спешит, но он успел лишь пару раз слегка коснуться губами ее груди, и Эрика снова мягко, но сильно привлекла его к себе.

– Не уходи, – хрипловато прошептала она, ища его губы.

Петер охотно подчинился: странные мурашки подзуживали и подгоняли, пробегая по позвоночнику колючим электричеством, приятный ментоловый холодок окутал все его тело. И вдруг он понял, что совершенно потерял контроль над процессом – наверняка сказывалось долгое отсутствие практики. Он не чувствовал, что происходит с Эрикой и опасался, что все кончится раньше времени. Впрочем, эта мысль не успела его всерьез расстроить: почти сразу Петер позабыл обо всем, смежив веки, он качался на волнах тонкого удовольствия, не испытанного им никогда раньше. Еще миг, и цветные круги заплясали перед его зажмуренными глазами, он задохнулся, еще крепче прижимая к себе Эрику, словно пытаясь слиться с ней воедино и наконец почувствовал, как тело девушки отозвалось, затрепетав в его объятиях. Все кончилось. Петер почувствовал, как мокрую от пота спину обдувает свежий ночной ветерок и непроизвольно поежился. Он открыл веки. На точеном лице Эрики застыла тихая сытая улыбка, ее глаза казались серебристыми в свете полной луны.

– Я… – начал было Петер, – я не слишком… Ну…

– Что «ну»?

– Быстро? Я же мужчина, я должен всегда себя контролировать.

– Вот как? А меня?

– Да… Нет. Не знаю…

– Вот и молчи! Глупый! Это было чудесно!

– Точно?

– Точно!

Он облегченно вздохнул и, внезапно вспомнив, где они находятся, бросился подбирать разбросанную одежду, опасливо оглянувшись на темнеющую за спиной стену кустов. Ноги казались ватными, руки мелко подрагивали: он никак не мог прийти в себя. Такого с ним после занятий любовью еще никогда не было.

Эрика, наоборот, никуда не торопилась. Как была, в одних балетках, с томной тягучей грацией она прошлась по поляне, сладко потянулась, с удовольствием подставляя обнаженную кожу лунному свету.

– Какая луна сегодня теплая! – она улыбалась ночному светилу, как старому другу.

– Да? – искренне удивился Петер.

Он уже поспешно застегивал рубашку, мечтая наконец согреться.

Эрика не ответила, она с очевидной неохотой подобрала с травы юбку и медленно натянула на стройные бедра. Петер нагнулся и подал ей футболку, откровенно любуясь плавными движениями девушки.

– Ты такая красивая, – прошептал он.

Эрика благодарно улыбнулась и, закончив одеваться, обвила его шею прохладными гибкими руками.

– Люблю тебя, – выдохнул Петер, приблизив губы к самому ее уху.

– А я тебя, – охотно отозвалась Эрика.

Они замерли, привыкая к этой так легко озвученной мысли. Это было так необычно, что Петер невольно задумался, говорил ли он кому-то эти слова. И не вспомнил. Во всяком случае, с Кристин они обошлись без признаний. Чтобы отвлечься от неуместных воспоминаний, он как мог глубоко вдохнул, желая почувствовать запах Эрики и в недоумении задержал дыхание: она почти ничем не пахла. На миг ему показалось, что все это морок, который вот-вот рассеется без следа. Петер подался вперед и тут же уткнулся носом в стриженые волосы на ее виске. Ему сразу полегчало.

– С тобой все хорошо? – заботливо спросила Эрика.

– Угу, – промычал он, разглядывая темную точку прокола на округлой мочке ее маленького изящного уха. – А почему ты никогда не носишь серьги? Я даже думал, что у тебя уши не проколоты.

– У меня были одни очень красивые сережки с маленькими бриллиантиками, а потом они потерялись. И как-то было все не до того, чтобы раздобыть другие.

– Ясно. Тогда вот еще один вопрос, – лукаво улыбнулся Петер, – очень меня он волнует. Белье у тебя тоже потерялось? Или ты специально…

– А не скажу! Должна же быть в девушке загадка! А ты разве против, что я не надела трусы?

– Что ты! Это так… волнующе. Особенно теперь, когда это внезапно выяснилось.

– Вот и хорошо! – она мягко высвободилась. – Пойдем дальше гулять.

– Слушай, а тебе не холодно? – Петер взял со стола свою джинсовку.

– Нет, мне вполне комфортно.

– А я что-то мерзну… О, кстати, совсем забыл! – он вынул из рюкзака маленькую пластиковую бутылку из-под минералки, в которой плескалось что-то темное.

– Что это?

– Мартини. Я налил немного, думал выпьем с тобой по чуть-чуть, для пущей романтики.

– С этим, по-моему, проблем не наблюдалось!

– Это точно. Но все же… – Петер отвинтил крышку и сделал большой глоток. – Может хоть согреюсь! Будешь?

Он протянул бутылку Эрике. Та приняла ее и задумчиво понюхала содержимое.

– Пахнет приятно, вот только боюсь, мой организм это не примет… А, ладно, попробую!

Она отпила с опаской и отдала мартини Петеру.

– Ну как? – поинтересовался он.

– Вроде ничего… Ой, нет!

Она резко бросилась в тень кустов и ее стошнило. Петер протянул ей свой платок и сказал извиняясь:

– Извини, я не думал, что тебе станет от этого плохо.

– А мне не плохо, – Эрика смущенно вытерла рот, – просто это во мне не держится. Ну вот, – добавила она расстроенно, – теперь ты не захочешь со мной целоваться.

– Да ладно, подумаешь, выплюнула глоток вина. Это же не полупереваренный обед из трех блюд, или…

– Фу! Гадость! – Эрика сморщила нос. – Прекрати немедленно!

– Уже прекратил, – не стал перечить Петер. – Идем?

Они медленно брели по сонному парку, держась за руки. В голове у Петера был полный сумбур, разбираться с которым он решил позже.

Эрика вдруг спросила:

– Слушай, а эти штуки для предохранения, ты всегда их с собой носишь?

– Вообще-то нет. Так случайно вышло. Они уже давно валяются в рюкзаке… Э… без дела.

– Ага. Значит, если бы не валялись, – продолжала допытываться девушка, – ничего бы сейчас не получилось?

– Согласись, это было бы в высшей степени легкомысленно.

– Наверное. Но было бы очень… обидно.

– Не, если что, я бы на автозаправку сбегал, тут недалеко… относительно. Там можно купить круглосуточно.

– Ага, а я бы тебя одна тут в лесу дожидалась, – Эрика почему-то очень развеселилась, – вся такая романтически настроенная!

– Ну, сбегали бы вместе туда-сюда! – Петер тоже рассмеялся.

– Если что, в следующий раз так и сделаем! – девушка остановилась и крепко к нему прижалась. – Тем более, что оно того стоит.

Глава 3

(Начало июня продолжается)

Петер полез в шкаф за свежей футболкой, и тут его взгляд наткнулся на грустно притулившиеся на нижней полке роликовые коньки. Давненько он не катался! А ведь когда-то объездил весь Берлин. Но, пару лет назад, как только связался с Кристин, ему пришлось забросить свое увлечение: одного она его просто не отпускала, а сама становиться на ролики категорически не желала. Да, угораздило его спутаться с такой капризной барышней. Он присел на корточки и с ностальгией потрогал подточенные асфальтом колеса. Стоп. А что если… Петер вскочил и бросился в с недавних пор пустующую комнату Мии, своей младшей сестры. На пороге он споткнулся об объемистый пакет и чертыхнулся, чуть не полетев на пол. Сумка упала, и из нее выпало несколько сестриных вещей, ношенных и тех, что просто не подошли. Сестра чуть ли не год назад обещала отнести эту одежду в приемный пункт – не выкидывать же хорошие вещи, да так и позабыла.

«Позабыла?» – мысленно фыркнул Петер. – «Скорее подзабила!»

Он кое-как запихал все обратно и поставил пакет за дверь. Пересек комнату, заглянул под узкую опрятно заправленную кровать. Вот оно: большая коробка, а в ней – роликовые коньки сестры, недешевые и по ее уверениям очень удобные. Каталась Миа меньше брата, да и относилась к вещам очень бережно, поэтому, как помнилось Петеру, ролики выглядели почти новыми, даже тормоз еще не сточился.

Петер достал свой телефон и набрал знакомый номер.

– Привет, сбежавшая дочь наших бедных родителей!

– А я как раз тебе набираю! – вместо здрасте послышалось в трубке.

– Это зачем? – удивился Петер: отношения с сестрой всегда были прекрасные, но в последнее время общались они маловато – у каждого были свои дела, конечно же очень важные.

– Заедешь покормить Алису?

– Э…

– Ну пожалуйста-пожалуйста! Нас друзья позвали на пару дней погостить у них в шале. Представляешь? Свой дом в горах, да еще с бассейном! Как тут отказаться! Мы и поехали. То есть через пять минут выезжаем. Мы планировали Алису с собой взять, а за полчаса до отъезда выяснилось, что у них бультерьер! Хорошо еще, что мы спросили! Ты же знаешь, какая она, наша кошка! Загрызет бедного песика.

– Это весьма вероятно.

– Так ты зайдешь?

– Ладно, что с тобой поделать. Только в следующий раз предупреди заранее, у меня тоже планы имеются!

– Да я ж говорю: случайно так вышло… Ключ у тебя с прошлого раза должен был остаться.

– А ты не забрала? Тогда хорошо. Кстати, у меня к тебе просьба.

– У тебя? – удивилась Миа.

– Эй, вообще-то это я тебе звоню, забыла?

– А, точно! И?

– Дай ролики покататься!

– Кому это?

– Ну…

– Погоди, дай догадаться! Порассуждаем логически: мои коньки тридцать седьмого размера, и что из этого следует? Либо ты обзавелся бойфрендом-лилипутом…

– Очень правдоподобно! – фыркнул Петер.

– …либо у тебя новая пассия! И при том гораздо более изящная и спортивная, чем эта твоя бывшая унылая Кристин! Ну-ка, братец, давай колись, неужели тебе все-таки удалось охмурить какую-нибудь наивную русскую девицу с работы?

– Вовсе нет! – протестующе воскликнул Петер, с досадой понимая, что кто-то из общих друзей разболтал сестре о его прошлых донжуанских чаяниях.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Servus! – неформальное приветствие в Баварии и Австрии.

2

Имеется в виду Большой Тиргартен – обширный парк в центре Берлина.