Руны

Но похода не состоялось. На третий день из Уэлка прибыл вестник от лорда Британика с указом немедленно возвращаться с пленниками в замок. Граф отправлял посланника государю ещё в день победы, и теперь пришёл ответ. Дю Пре ничуть не удивился, опытный воитель ожидал, что их нынешняя добыча окажется намного важнее поисков разбойника, даже самого неуловимого, а потому велел всем немедленно собираться в путь.

Однако, бросать изначальную задачу похода рыцарь даже не думал. Вместе с остальными сэрами и графом Уиндомом они придумали хитрый план. Британские воины не могли выстроить целую деревню и начать их допрашивать с применением особых средств дознания – это породило бы ропот и бунт. Но пришлые чужаки могли. Особенно, если эти чужаки – нелюдь. Даже самому отчаянному бунтарю не пришло бы в голову, что эта нелюдь может исполнять указания британского графа.

Быкоглавцы очень хотели вернуть своих жён и детей, томящихся в заточении в Закатных Вратах. Разумеется, в тайне они рассчитывали и на собственную свободу, хотя Уиндом их сразу предупредил, что за налёт придётся ответить. Их князю, конечно, тоже была послана весточка, и тех, кто не был причастен к сражению, пришлось бы вернуть их правителю, согласно мирному договору. Но пленники об этом не знали и согласились на сделку без лишних условий. Помимо трёх рыцарей Уэлка и графа об этом знал лишь командир его гарнизона и ещё один доверенный воин из людинов, даже следопытам ничего не сказали во избежание слухов. Сэр Дю Пре велел им докладываться лично Уиндому, а он уже передавал со своим человеком сведения тайно выведенному из городка ночью отряду диких жителей леса. Но половину забрали в замок, а поскольку никто, кроме рыцарей, их не считал, то и вопросов ненужных не возникало. Один только Джеоф окинул подозрительным взглядом вереницу угрюмых пленников, но ничего не сказал.

Оставив быкоглавцам разбираться с разбойничьей шайкой, сэр Дю Пре повёл свой отряд обратно в Уэлк. Его ряды изрядно поредели, убитых придали огню и ветру, раненые остались на попечении лекаря Закатных Врат. Двое из них были совсем плохи, сильно ослабшие тела стали лёгкой добычей горячки, и только молодое желание жить поддерживало в них жизнь. Остальным было значительно лучше, отлежавшись несколько дней на травяных настоях и притирках, они вновь вернутся в строй полными сил. Только один потерявший руку юноша уже никогда не поднимет меч, но в остальном его здоровье не вызывало сомнений – толковый ученик лекаря ещё на поле боя сумел остановить потерю крови и спасти храбрецу жизнь. Превысокий отец Петрикл сделал для пострадавших ребят всё, что смог и, убедившись в надёжном за ними уходе, тоже отправился в замок.

Связанные пешие пленники изрядно замедляли движение, хотя оно было и к лучшему – трещавшие после трёхдневной гулянки головы могли уронить из седла даже опытных всадников при быстрой езде. Один лишь Дайли держался, как ни в чём не бывало, словно и капли в рот не брал, хотя и проглотил столько хмеля, что товарищам думалось, будто им сие померещилось. Ведь даже великан Джеоф пасовал перед ним в этом деле, а он запросто мог дать форы остальным кроме, разве что, священника, не шибко злоупотреблявшего, но, судя по всему, и вовсе не пьянеющего.

Вернувшись в замок со знатной добычей герои-добровольцы вовсю прославились, на зависть другим новобранцам, не попавшим в отряд. Но, узнав от товарищей о потерях, о том, как выглядит смерть, многие быстро прекращали завидовать и благодарили Высших, что их миновала участь сия. Хотя, до конца всё равно не верили, ведь в песнях об этом не поётся. И лицедеи на сцене всегда умирают красиво, под трагичные возгласы, а вовсе не отборную брань и жуткие захлёбывающиеся кровью хрипы.

Рыцарей же чествовали вовсю, как и полагается в подобных делах, вся слава достаётся знати, а о простых вояках вспоминают только простые вояки. Зато среди них Джеоф снискал ещё больший почёт. Если раньше чужеземный наёмник вызывал лишь восхищение своей силой и умением, то теперь между ним и ребятами из отряда родилось настоящее боевое товарищество, а наслушавшись рассказов о сражении и остальные стали питать уважение к опытному командиру, показавшему себя в деле.

Не обошли вниманием и коренастого тильмонда. Многие слышали о доблести казадов, но в песнях подробности не поются, просто «сразил» или «поверг», а в реальном бою подгорный народ мало кто видел. И Дайли действительно всех поразил ловкостью своего на вид неуклюжего, да к тому же ещё и закованного в железо тела. Хотя те, кто оставался в замке, опять же верили рассказам товарищей лишь наполовину, но всё равно не уставали восхищаться невысоким воителем. Дюрин же ворчливо бранил друга за то, что тот лишил его такой возможности отличиться. На что Дайли, улыбаясь, отвечал, что ещё будет время показать себя.

Выслушав полный доклад Дю Пре о сражении, командир гарнизона предложил Джеофу возглавить гросс. Наёмникам редко выпадала такая возможность, но граф Гальтор был человеком прозорливым и считал, что в людях разбираться умеет, а потому без сомнений доверился чужаку. Громила же был вовсе не против солидной прибавки к жалованию, а резко возросшей ответственности отнюдь не страшился – водить людей в бой он привык ещё на службе у короля Артура.

Гарнизон принял назначение джеломского здоровяка восторженно. Хотя иноземцы и вызывали у местных толику недоверия, могучий верзила для многих стал своим в столь короткий срок, а если кто и был против – то помалкивал и не выдавал недовольства. И нового гроссовика гарнизона Уэлка дружно отчествовали в «Полуночной Звезде», почти промотав там наградные с похода.

Ланс смотрела на это, посмеиваясь, и часто подкалывала друга за попытки красоваться перед обитателями замка. А главное, как она верно догадалась, перед ней. Но звёздной болезнью простодушный верзила не страдал, и всегда находил свободное время для своей женщины и давних, испытанных друзей. В отличие от рыцаря, который предпочитал общество местных красоток лёгкого поведения, и медника, с головой ушедшего в работу и лишь изредка навещающего бывших попутчиков.

Сэр Дю Пре тоже получил предложение поступить на постоянную службу лично от лорда Британика, однако учтиво отказался, сообщив, что собирается по весне отбыть в столицу и сражаться на первых рубежах.

Однако, охотно вызвался взять под командование усиление для Тин-Оломэ, полуночных врат Роххарта, где вовсю распустились греды. Граф Каил Ровальд запросил подкрепление для решения этой проблемы, и зачистка должна была уложиться до окончанья зимы.

Греды давно были головной болью Уэлка. Они заселяли обширные леса между Рохлэндом и Нантом, называемые Сереадой, но не спешили примкнуть ни к одному ни к другому государству. Хотя Британия считала эти земли своими по праву первенства, а престол Хайдхарльма нынче был слишком слаб для возражений. Народ этот вёл полудикий образ жизни, прячась в землянках и копая подземные норы, по которым успевал быстро скрыться от любого отряда возмездия, посланного правителями. А такие отряды посылались часто – ведь греды не давали покоя всем поселениям к полуночи от Роххарта, правда, больше воруя, чем убивая. Они не имели правителей, городов или хотя бы сколь-нибудь крупных селений. Семья из пары дюжин человек – вот наибольшее, с чем доводилось столкнуться британцам. С некоторыми даже удавалось договориться. Когда-то один крупный род гредов заложил там весь на дюжины домов, охотно учась у британцев и собирая вокруг себя сородичей. Она могла бы стать сердцем объединения дикого народа, но случилось нашествие Гумталага и их сожгли походя, разрушив все попытки Британии приобщить лесных жителей к своему государству. Весь с тех пор и зовётся Погоревшей, и все попытки восстановить её не увенчались успехом, оставив развалины временным прибежищем странников и лихих людей. Сами греды те места обходили стороной, считая их проклятыми, хотя никакого пробуждения недобрых сил так и не было обнаружено никем из служителей Высших, перевернувших там каждое бревно и каждый камушек.

А нынче, по донесениям графа Ровальда, кто-то ещё занялся дикарями, пытаясь сколотить из них единую силу. И, судя по всему, куда успешнее британцев. Разобраться что к чему и отправился Дю Пре, взяв с собой отряженных гарнизоном воинов, а так же пленённых быкоглавцев, которым милосердный лорд предложил искупить вину кровью. В случае успеха он пообещал прощение всем, кто выживет, а так же возможность поселиться на британских землях в подданстве Уэлку вместе с жёнами и детьми. Но изгнанного рыцаря эта новость ничуть не обрадовала, теперь придётся следить и за тем, как бы не ударили в спину.

Йоло вернулся к праздным гуляньям и песням за столом государя, Джеоф ещё усерднее принялся гонять своих ребят, вернувшийся позже из безуспешной охоты на разбойников Шамино отправился вслед за сэром Дю Пре на полуночные рубежи, а превысокий отец Петрикл, встреченный в замке с великим почётом, отложил до весны своё странствие и поддался настойчивому уговору местного лекаря поделиться опытом и знаниями с его юными учениками. Оказалось, настоятель храма Повелителя Света в Эмпасе слыл выдающимся целителем, чья великая слава уходила далеко за пределы священной обители и даже весьма искусные мастера этого дела на службе правителей почитали за честь у него поучиться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Вэрк – двуручный клинок в форме сабли с расширяющимся от основания лезвием с сильно смещённым на утолщённое острие балансом.