Рабыня по имени Гдэя

Вера Чиркова

Рабыня по имени Гдэя

Глава 1

– Ко-огда-а мы придем в порт? – в голосе высокой, длинноногой блондинки звучала неприкрытая ярость.

– Через шесть дней, – не глядя на нее, мирно сообщил капитан, продолжая разбирать какой-то прибор.

– Издеваешься? А ты знаешь, что сделает тебе мой папа… – она оборвала реплику, резко развернулась и выскочила из рубки, мстительно дернув дверь, чтобы хлопнуть посильнее.

Однако та не хлопнула… ее удерживала предусмотрительно привязанная цепочка. Сидеть в такую жару в наглухо запертой каютке было истинным мазохизмом.

Блондинка зло рыкнула, ринулась к бортику и с ненавистью оглядела сверху белоснежную яхту, явно намереваясь найти на ней очередную жертву, на которой можно сорвать плохое настроение.

И замерла с приоткрытым ртом, не веря своим глазам. На корме, возле маленького надувного бассейна лежала смуглая девушка в крохотном бикини и алом парео. Ее, Элеоноры, собственном парео, между прочим.

И это наглое воровство привело блондинку в неконтролируемую ярость. Дикой пумой слетев на корму, она бросилась к неизвестно откуда взявшейся наглой девице и застыла над ней карающей десницей.

– Кто тебе позволил брать мои вещи? И вообще, кто ты такая?

– Я рабыня, – открыв ярко-зеленые глаза невозмутимо сообщила незнакомка, – и ничего у тебя не брала.

– А парео?

– Мне хозяин дал. И отойди в сторону, жирафа, солнце загораживаешь.

Хозяин? – подозрительно протянула блондинка, – и кто же твой хозяин?

– Почему только мой? Он хозяин этого судна и значит – твой тоже. Так ты отойдешь?

– Это мое судно, – скрипнула зубами блондинка, совсем забыв про условия договора, – а я не рабыня, а невеста. Это ты играешь в глупые ролевые игры.

– Значит я тут главная, – невозмутимо констатировала смуглянка, – а у тебя никаких законных прав. Сегодня ты невеста – завтра бывшая.

– Ах ты салака копченая, – блондинка занесла для удара руку и дернулась к нахалке, но та ловко откатилась, оставив лишь яркий глянцевый журнал.

Купленный Элеонорой в последнем большом порту.

– И журнал мой стащила!

– Мне хозяин дал, – уверенно отбрила та, и наивно хлопнув выгоревшими ресницами, похвасталась, – но он мне вообще все разрешил брать.

– С ним у меня будет отдельный разговор, – мстительно процедила Элеонора, – а ты снимай мое парео и иди стирать. Да как следует стирай, я после тебя брезгую.

– Зря брезгуешь, – философски заметила рабыня, замирая в позе нимфы, – я не собираюсь отдавать тебе подарок моего хозяина. Подарки дарят не для того, чтобы рабы ими разбрасывались.

– Я сама заберу, – вмиг озверела Элеонора и ринулась к нимфе.

Но та, ловко проскользнув у нее под рукой, уже стояла по другую сторону бассейна.

– Ах ты дрянь…паршивка… – несколько минут Элеонора безуспешно пыталась настичь незнакомку, пока не поняла, что несмотря на длинные ноги, без оружия ей не обойтись.

С минуту она оглядывала палубу, пытаясь определить, что станет тем самым оружием и наконец выбрала. Лопатку для угля, лежавшую в переносном гриле. Взвесила в руке, злорадно ухмыльнулась и двинулась на смуглянку неотвратимым возмездием.

Та ответила широкой радушной улыбкой и отставила в сторону стройную ногу, давая рассмотреть идеально гладкую, блестящую кожу.

– Снимешь?

– Нет!

– Пеняй на себя! – Элеонора замахнулась, словно собиралась прибить лопаткой огромную муху, и в этот миг все вокруг неожиданно пришло в стремительное движение.

Вначале исчезла куда-то наглая рабыня, потом что-то легонько ткнуло блондинку под колено, заставив ногу подломиться. Затем вода бассейна вдруг помчалась навстречу Элеоноре, с всплеском принимая девушку в свои прохладные объятья. Напоследок намертво зажатая в ее руке лопатка рубанула острым краем по голубой стенке, раздался хлопок и блондинку куда-то неумолимо потащило.

А через мгновение, безжалостно ударив о стойки перил, оставило отплевываться на остатках бассейна, в последних струйках схлынувшей за борт воды.

– Что здесь происходит? – вопрос капитана прозвучал гласом небесным.

– Она меня толкнула, – отбрасывая с лица мокрые лохмы и пытаясь подняться, оскорбленно рявкнула Элеонора.

– Врет, – печально возразила рабыня, и теперь ее голосок был мелодичен и нежен, как трель соловья.

– Нет! – Зло взвизгнула блондинка, пытавшаяся встать, неуклюже цепляясь за бортик. Лопатку она так и не бросала, – Почему же я тогда упала?

– Не рассчитала траекторию удара, из-за непривычного веса орудия. – Веско, как профессор сообщила смуглянка и с ехидцей добавила, – Прежде ты, наверное, только ракеткой замахивалась или просто своей оглоблей. А я толкнуть тебя в бассейн никак не могла, так как в этом случае ты упала бы на спину. Ведь бежала прямо на меня.

– Но меня что-то коснулось под коленкой! Это была ты!

– Вполне вероятно, задела случайно, – спокойно пожала плечами рабыня, – но я этого не заметила, так как прыгала в сторону от твоего удара. Ведь этой лопаткой и голову человеку пробить можно.

– Да такую воровку и убить не жаль! Макс, откуда на моей яхте взялась эта шлюха?

– Бедный хозяин, – посочувствовала рабыня, кошкой скользнув к молча слушавшему их молодому мужчине, одетому лишь в полотняные белые бермуды и пляжные шлепки. Только фуражка, надвинутая на лоб, говорила непосвященному, кем он является на этой яхте. – как тебе трудно с такой грубой и лживой невестой! Хочешь, помогу сбросить ее за борт? Никто не узнает… скажем, сама упала и сразу пошла ко дну.

– Ах ты мерзавка, – вспыхнула праведным гневом блондинка, пытавшаяся снять мокрую тряпку, еще недавно бывшую белым воздушным сарафаном от кутюр, – уголовница проклятая! За такие слова тебя сейчас запрут в трюме, а в порту я лично сдам полиции.

– Мой хозяин добрый и умный, – гордо возразила нахальная незнакомка, – и, в отличие от тебя, обладает чувством юмора.

– Причем тут юмор? Макс, чего ты стоишь? Отправь ее в трюм! Эта шлюха опасна! Макс? Я с кем разговариваю?

– Не видишь, жирафа, мужчина не желает с тобой разговаривать! – мгновенно встряла рабыня.

– Макс! – истерично рявкнула Элеонора, дернула наконец-то обнаруженную молнию и рывком спустила с плеч злосчастный сарафан. – я жду ответа!

– Ты не забыла, – спокойно поинтересовался капитан, – что это я первый задал вопрос и уже полчаса жду ответ?

– Какой еще вопрос? – подозрительно нахмурилась она.

– Что тут происходит?

– Можно я расскажу, хозяин?

– Нет. Я спрашиваю свою невесту, одним махом спустившую за борт пять кубов пресной воды.

– Какой еще воды? – все стремительнее закипала блондинка.

– Твоя невеста, хозяин, совсем дура, – печально констатировала смуглянка, – не знает, что в бассейны наливают пресную воду.

– Где моя лопатка? – начала закипать Нора, – сейчас я добью эту нищебродку и выброшу в море. А потом разберемся с тобой… дорогой женишок!

– Разве с женихами так разговаривают? – покачала головой рабыня, укоризненно глядя на блондинку, – с мужчинами нужно обращаться ласково и бережно, заботиться и жалеть.

– Чего? Это теперь каждая шлюха будет учить меня, как обращаться с моим собственным женихом? – окончательно озверела невеста.

Сбросила с ноги мокрую тряпку, бывшую недавно дизайнерским нарядом и, подхватив лопатку, снова пошла в наступление.

Стоявшие напротив враги как-то очень согласованно шагнули в разные стороны и пока она выбирала, с кого начать расправу, битва неожиданно закончилась. Макс почему-то оказался сбоку и ловко перехватил её сжимавшее рукоятку запястье. А потом без особого труда выхватил лопатку из не привыкших к таким усилиям рук и передал вовремя возникшему матросу.

– Иди в свою каюту, Нора, и не забудь, что я вынужден ввести ограничения на душ. Не более двух раз в день по три минуты. Нам идти еще шесть дней, а запас пресной воды ограничен.

– Мне этого не хватит, – зло сверкнула глазами блондинка, – поэтому плевать… сколько будут купаться все остальные.

Развернулась и гордо направилась к ведущей к каютам лесенке, громко чмокая мокрыми тапочками.

Смуглянка ехидно хихикнула, но Нора словно не заметила. Однако, дойдя до первой ступеньки, обернулась и мстительно прошипела, глядя в невозмутимое лицо капитана:

– Ты в моей каюте больше не живешь!

– Это вообще-то капитанская каюта, – бросил он вслед.

– Нет, хозяйская! – огрызнулась она.

– Хорошо, – неожиданно сдался мужчина, – сейчас заберу вещи. Но запомни, уговаривать меня передумать теперь бесполезно.

– И не мечтай! – змеей взвилась блондинка, – и о месте в фирме папы тоже забудь!

Капитан пренебрежительно скривился и отправился следом за бывшей уже невестой. У нее вполне хватит дури испортить его рубашки и костюмы.

Нора предсказуемо оказалась в душевой, одной из четырех на всю яхту. И Макс первым делом открыл панель управления водой и выставил ограничения. Потом с быстротой и ловкостью, свидетельствующими о привычке собирать чемодан самому, сложил стопки белья и всякую мелочь, перебросил через плечо вешалки с парой костюмов, парадным капитанским и деловым и, сунув напоследок в карман навороченный айфон Норы, бесшумно покинул роскошную каюту.

На судне, кроме номера люкс и кают-компании имелось две каюты первого класса и две двухместных служебных, для матросов. Но в одной из больших кают он ночью поселил Гдэю, а в последней жили его помощники, пользуясь тем, что тут были две кровати.

– Я могу перейти в маленькую, – шепнула возникшая за спиной смуглянка, – не подобает рабыне жить лучше капитана.

– Спасибо, – глянул он признательно и они оба знали, что это не за каюту, – но меня воспитывали иначе. Не должен мужчина устраивать свое удобство за счет женщин и слабых.

– Потому и спит Нора в огромной каюте, – ехидно фыркнула Гдэя и тотчас смолкла, сражённая раздавшимся из люкса воплем. – Там на нее не удав случайно напал?

– Удав сначала душит, – вежливо пояснил Макс и шагнул в служебную каюту.

Поставил чемодан, положил на койку вещи и вышел, тщательно набрав на замке код.

– Советую запереть свои каюты, – кинул появившимся в коридоре матросам, – у нее кончился лимит воды. И еще… Захар, отключи вай-фай. В инет выходим только с бортового компа. Телефоны спрятать. Кто проколется, может забыть про премию.

И только после этого отправился в хозяйскую каюту, откуда пожарной сиреной неслись истошные вопли вперемешку с отборным матом.

– Ну что еще случилось? – спросил спокойно и равнодушно и ругань на миг смолкла.

А потом раздалась снова, но между непечатными посулами прошло и сообщение что вода в душе закончилась в самый неподходящий момент. Когда Элеонора вылила на себя полфлакона геля.

– Я ведь предупредил, что вода строго по лимиту? – сухо осведомился Макс.

– А я предупредила, что мне не хватит! – с ненавистью взвизгнула Нора.

– Твое предупреждение абсолютно бесполезно. Никто мне ради тебя пресной воды здесь не даст.

– Матросы могут купаться поменьше!

– Не могут. Они работают на жаре и потеют. Чтобы нормально отдохнуть и встать на смену – должны сполоснуться. А ты ничего не делаешь, в каюте кондиционер. Можно купаться раз в день, а не пять.

– Папа узнает, как ты надо мной издевался, – мстительно прошипела Нора.

– Конечно. Я же пишу в бортовой журнал и камеры тоже пишут. – невозмутимо пояснил капитан, – И твою попытку убить беззащитную девушку тоже записали. Журналисты за эту пленку меня озолотят.

– Ты не посмеешь!

– Посмею. Иначе, если не посмею я – первой ударишь ты.

– И я еще мечтала прожить с этим человеком до старости! – с ненавистью рычала Нора, шлепая по полупрозрачной дверце мыльными ладонями, – вовремя одумалась!

– Не забудь этих слов, когда встретишься со своей мамочкой.

– Не забуду… – она распахнула дверь и вывалилась из душа вся в пышной розовой пене. – А сейчас мне что делать?

– Идти в душ. Я уже выдал механику команду, сейчас он включит воду.

– Сволочь… – прошипела Нора и полезла назад, скользя на гладком полу и цепляясь за стенки.

– Очень приятно, – едко хмыкнул он, – а я – Макс.

Открыл панель управления и нажал несколько кнопок. В душе послышался шум воды.

– Мойся быстро, через две минуты вода кончится.

– А он сломался! – Обиженно взвыла в ответ блондинка, – вода течет только сверху!

– Теперь так будет всегда, пока не пополним баки. – капитан жестко усмехнулся и направился к выходу, – кстати… в туалете теперь тоже используй только экономный режим.

– У-у-у! – несся ему вслед полный ненависти вопль.

Однако капитан уже не обращал на него никакого внимания. Главное было сделано… и осталось потерпеть всего шесть дней, чтобы снова черпать свободу полной чашей. Конечно, девчонка хорошо ему подыграла… и за это он выполнит все, что ей пообещал и даже больше.

Глава 2

Макс шагнул в свою каютку, распахнул шкаф и принялся раскладывать вещи в давно привычном порядке, попутно вспоминая вчерашний день и минувшую ночь. Про девчонку от услыхал еще на Батане, одном из трех последних обжитых островков архипелага.

– Ты же раша? – спросил дюжий веснушчатый канадец, у которого они купили свежий хлеб, молоко и фрукты, – тут передали из племени койнаш, живущем на одном из островов, что у них есть девчонка, из ваших. Они хотят ее продать… но только своим.

– Дорого? – заинтересовался Макс, прикидывая, хватит ли у него наличных денег.

Дикие островитяне с карточками не ходили.

– Не знаю, – пожал плечами торговец, – мне ничего не сказали. Они тут странные… если очень понравишься – могут и подарить. А если нет – хоть лоб разбей, шкурку от банана не дадут.

– Ладно, подойдем, узнаю, – согласился капитан, – а как мне их искать?

– Вы же будете брать на Итбаят воду? Вот на причалах у водозаборов и спросишь, они туда придут.

Макс согласно кивнул, большинство местных жителей пользовалось инетом так уверенно, словно это был старинный способ связи. И любая новость долетала от первого острова до самого последнего всего за несколько минут.

К причалам Итбаята они подошли ночью. Пока механик занимался закачкой воды, кэп направился к светящемуся оконцу будки дежурного. Все равно больше никого вокруг не обнаружилось.

– Парень, тут не было племени койнаш? – тихо спросил Макс, ощущая себя последним простаком и лохом.

Ни инет, ни колоритные путеводители по красотам островов ничего не знали про подобное племя.

– Там, – безучастно махнул головой в сторону ночной забегаловки смуглый туземец, получил зеленую сотку и захлопнул оконце, разом теряя к ночному гостю всякий интерес.

Капитан ехидно усмехнулся, если его и разводят – то довольно изобретательно и ловко. Но даже если это и обман – он все равно пойдет до конца, иначе потом никогда не простит себе упущенной возможности спасти соотечественницу.

В полутемную кафешку он вошел решительно и даже не рассматривая редких посетителей, сразу прошел к весьма упитанному бармену.

– Никого не было из племени койнаш? – спросил еле слышно, заранее кладя на стойку дежурную сотку.

Бумажка исчезла как по волшебству, а бармен скосил глаза на приоткрытую дверцу, ведущую на продуваемую ветрами верандочку и едва заметно мигнул.

– Спасибо, – сказал Макс, положил еще сотку и направился туда, очень надеясь, что толстячок сейчас не ржет про себя, глядя ему в спину.

На веранде горела всего одна лампочка, и посетителей тоже не было. Лишь сидела нахохлившись за столиком худенькая девичья фигурка в сильно потрепанной ветровке с натянутым по самые брови капюшоном.

– Хелло… – бросив вокруг молниеносный опасливый взгляд, тихо произнес Макс, теряясь в догадках.

Если это пленница, то где ее хозяева? А если не она, то куда его поведут дальше?

– Привет, – ответила она по-русски, и осторожно осведомилась, – ты Максим Ригонский, капитан «Альбатроса»?

– Да, – ответил кэп и невольно усмехнулся.

Нужно ли удивляться такой осведомленности, если он предъявлял документы сутки назад на Батане?

– Купишь меня в рабыни? – она подняла голову и на Макса с надеждой глянули ярко-зеленые глаза.

– Почему в рабыни? – сразу возмутился он, – просто выкуплю. Ты кто?

– Гдэя, – она печально вздохнула, – это они так назвали, матери койнаш. Я сначала все время говорила – где я? Остального не помню… иногда всплывают куски, но разрозненные. А в рабыни обязательно… иначе не продадут. О рабыне ты будешь заботиться, и они будут за меня спокойны.

– Ладно, – не стал спорить Макс, понимая, что с этим вопросом всегда можно разобраться позже, – а кому платить деньги?

– Бармену, он им передаст. Они родичи.

– Сколько? – постучав костяшками пальцев по столу, капитан достал карточку.

– Сколько не жаль.

– Гдэя… мне ничего не жаль, чтобы спасти землячку. Но у них ведь есть какие-то надежды? Ну чтобы не обидеть?

– Дай тысячу зеленых.

– А не мало?

– Нет. Иначе они будут переживать что ты все деньги отдал им, и не сможешь меня прокормить, – девушка сбросила капюшон, и ей на лоб упали сильно выгоревшие пряди каштановых волос.

– Пусть не волнуются, – с облегчением засмеялся Макс, – теперь ты не пропадешь.

И сбросил две тысячи на ros-терминал подошедшего бармена.

Девушка поднялась, прихватила лежавший на соседнем стуле узелок и первой уверенно направилась к причалу, где стоял «Альбатрос».

Макс догнал ее и пошел рядом, пытаясь сообразить, как легализовать появление Гдэи на яхте.

– А можно просьбу… хозяин? – приостановилась вдруг девчонка.

– Просто Макс.

– Нет… так нельзя, – заупрямилась она и капитан сразу сдался.

Неизвестно, сколько всего бедняга перенесла за время рабства, и какие правила теперь превалируют в ее разуме. Пусть называет, как хочет, он потерпит.

– Хорошо. Так чего ты хотела просить?

– Не сообщай обо мне никому… я не хочу стать уткой для наглых папарацци. Просто нет на них ни сил, ни здоровья. И еще… документы мне сделали, я тебе на яхте отдам.

– Ты сняла с моей шеи тяжкий груз, – облегченно выдохнул Макс.

Сейчас не так-то просто пересечь границы даже на яхте. Хотя в аэропорту их будет ждать частный самолет, документы все равно проверят.

– Могу помочь со снятием грузов, – пошутила она и смолкла, рассматривая выстроившихся у борта матросов, с любопытством изучавших нового пассажира.

А Макс от всей души радовался, что среди них нет Норы. С вечера она как обычно веселилась допоздна, сопровождая танцы под луной щедрыми порциями любимых коктейлей, и теперь спала в своей каюте непробудным сном. Загрузка продуктов, топлива и пресной воды никогда ее не интересовала.

Едва оказавшись на судне капитан махнул механику, давая разрешение поднять трап, и вскоре «Альбатрос» торопливо удалялся от редких огоньков Итбаята.

Отправив девчонку в каюту, устраиваться, капитан прошел в рубку и некоторое время бдительно следил за уходящим в ночь островом. В этих водах время от времени случались нападения пиратов, и не всегда удавалось найти похищенные ими суда и людей. И хотя Макс верил и своей интуиции и знанию людей, игнорировать почти невероятную возможность попасть на удочку ловкой мошенницы он все же не собирался.

– Вроде нормальная девчонка, – буркнул ставший к рулю помощник, с которым капитан съел не одну пачку соли.

Но объединяло их вовсе не это. Оба были из той, первой команды, которой довелось обкатывать эту яхту несколько лет назад, и пройденные вместе мили и глубоко спрятанные тайны раз и навсегда связали их надежной нитью крепкой мужской дружбы. Той самой, которой для поддержки не нужны походы по барам и ночным клубам, и которую никогда не разрушить ни воде, ни пламени, ни медным трубам. И ни одной из самоуверенных блондинок.

– Прошлое почти не помнит, имя дали тут, – тихо отчитался Макс. – но рассуждает вроде здраво… Очень просила никому о себе не сообщать, боится папарацци. Впрочем, могла бы не просить… я и сам не собирался. Теперь бы Нору как-то вывести из зоны доступа… надоели ее отчеты.

– Терпи, – сочувственно глянул Игнат, – немного осталось. Или… «сломаем» к утру антенну?

– А это реально? – невольно глянув на огромную тарелку, усмехнулся Макс. – И как тогда мы сами?

– Изымешь у нее телефон, а ноут без усилителя не потянет. А я буду следить… чтобы не достал. Возьми у меня в столе старый роут, начинай ковырять для вида. Если спросит, с чего сломался, скажи ночью был шквалистый ветер… она проспала.

– Да не пошла бы она… еще и врать. Не знаю, почему сломалась. Пусть сама скажет, если знает. Ладно, ставь к рулю Леху, пойдем знакомиться с моей рабыней.

Девчонка команде понравилась, отвечала смело, но не дерзко, не задумываясь над ответами и не мямля. И смотрела открыто, явно не чувствуя за спиной никаких грехов. Может потому никто не засмеялся, когда собираясь идти спать, Гдэя вдруг, ничуть не смущаясь, заявила:

– Хозяин… а можно задать один вопрос… наедине?

– Конечно, – насторожился он, заранее зная, что ничего этакого она не предложит.

– Скажи… это не слишком большая наглость, спросить, что тебя связывает с красивой блондинкой, которая спит в большой каюте?

– Помолвка, – мрачнея, почти с ненавистью буркнул Макс и смолк.

Не рассказывать же совершенно незнакомой девчонке, как Татьяна Ивановна, пройдошливая маменька Норы, буквально приперла его к стенке неожиданным заявлением.

– Макс, вы же хотите помочь Михаилу Павловичу поскорее вернуть себе былую жизнерадостность? Тогда сделайте для него доброе дело… согласитесь на эту помолвку. Вы же знаете, как он заботится о Норе… это будет для него приятным подарком. А я уговорю его подписать документы на яхту… после вашего путешествия.

Макс тогда очень сомневался, что боссу понравится эта идея, но к его великому разочарованию, услыхав весьма обтекаемые пояснения жены, Михаил Павлович неожиданно заговорщицки подмигнул своему бессменному капитану. И категорично заявил, что подпишет дарственную прямо сейчас, чтобы никакие посторонние мотивы не влияли на романтические отношения молодых.

– Я прекрасно знаю, – делая незаметный условный знак, делано вздохнул он, – что моя дочка несколько избалована… и не так просто выдержать ее взрывной характер в течение целого месяца. Но очень надеюсь, что тебе удастся найти с ней общий язык… хотя и абсолютно не важно, чем закончится это путешествие. За одну лишь готовность сделать шаг ей навстречу ты достоин награды, и потому яхта уже твоя… сейчас юристы принесут документы, и я подпишу.

И Макс, глядя в его усталые, полные сочувствия глаза, с содроганием понимал, что уже никуда ему не деться от этой пытки. От шестидесяти проклятых дней и ночей на мотающемся по океану крохотном судне, в компании неугомонной и претенциозной дуры. До невозможного наглой и авторитарной, чего он на дух не выносил в людях. И особенно – в женщинах.

– А расторгнуть… можно? – вернул его в реальность новый вопрос рабыни.

– Даже нужно… – ухмыльнулся он, вспоминая, сколько попыток разозлить Нору по – настоящему сделал за прошедшие дни, – но пока не выходит.

Нора упорно держалась… видимо получила от маменьки строгий наказ. Или на самом деле так рьяно желала стать его законной супругой… и владелицей его части акций фирмы. Хотя срывы и бывали… куда уж капризной блондинке без них. Но она очень быстро сдавала назад, просила прощения, клялась в любви и истово обещала больше не повторять нечаянных ошибок.

И ему приходилось делать вид, будто верит… Нора имела обыкновение все писать на камеру… для семейного архива, как пафосно называла она. А на самом деле для отчетов, уходящих в заснеженную Москву с завидной регулярностью.

– Тогда я завтра попытаюсь, – деловито пообещала смуглянка, – дай мне какую-нибудь ее вещичку. Сарафанчик или майку… можно парео или шляпу. Только яркую, чтобы она сразу узнала.

И план сработал на отлично… теперь Макс вынужден был это признать.

Нора появилась на палубе только к обеду. На ней был новый дизайнерский сарафан, широкополая шляпа и темные очки. Цокая каблуками прошла к тенту, под которым стоял накрытый стол и остановилась возле него, рассматривая сквозь стекла сидевших по сторонам от Макса матросов и Гдэю, устроившуюся с торца. А еще большую супницу, в которой плескалась холодная окрошка и блюдо с молодым картофелем, запечённым с сыром и огромными креветками под лимонным соусом.

– Освободи мое место, – сквозь зубы процедила Нора матросу, сидевшему справа от Макса.

– Это не твое место, – сухо сообщил капитан.

– Освободи мое место, – упрямо повторила она громче, не обращая никакого внимания на слова бывшего жениха.

Матрос хмуро покосился на кэпа, и не стал спорить. Ушел и сел на свободный стул рядом с Гдэей. Нора победно усмехнулась и величественно опустилась на отвоеванное место.