Бремя ошибочного мира

– Ему это не понравится, все коту под хвост, – выйдя на пролет той лестницы, по которой его несли в подземелье, герой увидел главу здешних гвардейцев, что сидела в тусклом свете факела, обняв колени и тяжело дыша, ничего не видя перед собой.

– Какое облегчение, – на лице Криса мелькнула нотка злорадства. – Ты еще жива и почти невредима. Что ты там лепечешь? Твой хозяин бросил тебя, и ты не знаешь, куда податься?

– Он… он мне не хозяин, – девушка быстро начала приходить в чувство.

– Сними ты этот шлем, – прищурился герой, пытаясь разглядеть ее черты лица сквозь узкую щелочку в забрале, – тебя почти не слышно.

Командир послушно отстегнула ремни на шее и обнажила голову, сняв броню. Хоть факел и едва освещал ее, но Крису удалось разглядеть, что теперь перед ним сидит симпатичная особа с черными глазами, что мерцали в кромешной темноте. Темнокожая девушка постаралась поправить короткие взъерошенные волосы, но безуспешно.

– Так-то лучше, – великовозрастного странника по миру трудно было застать врасплох таким сюрпризом, как привлекательная внешность. – Тебе повезло, что ты осталась жива после заклинаний Беллиата, но твое везение закончится, если не будешь отвечать на мои вопросы. Итак, что ты знаешь о планах Герцога?

– Ничего, – язвительно ответила она, отвернувшись к каменной стене.

– Что я говорил про везение? – Крис приставил клинок к горлу девушки.

– Это правда, – проглатывая ком в горле, продолжила она. – Я пробралась сюда недавно, всего пару недель назад. Подполье отправило меня по поддельным документам, чтобы я как можно больше узнала о здешних преступлениях и свершила над виновными правосудие… если будет такая возможность.

– Подполье… вы ведь та шайка, что собиралась поднять восстание и убить Короля, – нахмурившись, заметил герой, – не так ли?

– Многое изменилось, – усмехнувшись, ответила девушка. – Шайка разрослась и теперь у нас в распоряжении куда больше людей, чем было пару лет назад. Но лишь недавно мы поняли, что не Корона – враг народа, а демоны, что стоят в тени последних королей и дергает за ниточки, помыкая ими.

– Выходит, – разочарованно произнес Крис, – рассказать то, чего я не знаю, ты не в силах?

– Убей меня, – пожала плечами она, – если этого достаточно, чтобы совесть позволила тебе лишить человека жизни.

– Дело не в совести, – произнес Крис, убирая меч в ножны, – а в здравом смысле. Ты из Подполья, а значит не враг мне. Возвращайся к своим собратьям, или как вы там друг друга называете, и передай, что Странник на вашей стороне, а Герцог куда более опасен, чем вы могли предположить.

– А та девушка? – с насмешкой посмотрела на Криса командирша гвардейцев.

– Как твое имя? – прищурив взгляд, спросил герой.

– Тебе незачем его знать, – скрестив руки на груди, ответила она.

– Если мне понадобится помощь Подполья, – вновь тяжело вздохнул Крис, – я должен знать имя той, что обязана мне жизнью и может замолвить словечко за мою шкуру.

– Дебби, – сконфузилась девушка.

– Я разберусь с тем существом, что вылетело из портала, Дебби. Оставь это на меня, – сказав это, герой развернулся и начал подниматься по лестнице.

– Постой, ты что, просто оставишь меня здесь? – удивленно спросила она, разведя руки в стороны.

– Ну, ты вроде сильная и целеустремленная, – хихикнул Крис, слегка обернувшись к ней. – Уверен, ты сможешь выбраться из этой дыры и без помощи своего израненного пленника.

– Ты не герой, а самый настоящий засранец, – буркнула себе под нос Дебби.

***

– Вижу, ты многому научился в своих странствиях, Бэззер, – неспешно проговаривал каждое слово невысокий грузный воин. – Но этого все еще мало. Старайся лучше!

Во дворе королевского дворца старый Фейн Молотоборец обучал молодого принца боевым искусствам. Прославленный боец был горд тем, что занимал столь почетную должность при дворе вот уже полтора десятка лет. Его военная карьера подошла к концу после нескольких неудач, включая ту, за которую Фейн по сей день корил себя. Много лет назад он сражался бок о бок с дядей Бэззера, покойным братом короля, который отдал свою жизнь, освобождая мир от остатков легионов демонов, что еще блуждали по миру после Вторжения. Воин не смог уберечь своего брата по оружию от страшной участи и теперь пытался искупить свой долг перед королевской семьей иным способом. Наследник престола часто выслушивал долгие лекции от своего учителя о том, как страсть к сражениям и самодовольство сгубили его давнего друга, и если раньше юноша слушал подобные байки с благоговением, то теперь они вызывали в нем приступы сонливости. Ему не были интересны истории прошлого, Бэззер был увлечен настоящим, миром, в котором он живет прямо сейчас, миром, которым ему было предначертано править.

– Учитель, эту комбинацию я повторяю вот уже тридцатый раз, а ведь это я не беру в расчет тренировки последних дней, – усмехнувшись, заметил Бэззер, наблюдая за тем, как некогда зеленая трава, что покрывала поляну вокруг, теперь окрасилась в пепельно-черный, создавая мрачный пейзаж сражения. – Как расстилать огонь вокруг себя мне известно давно.

– Ты талантлив и умен, но не пытайся прыгнуть выше головы, – старик Фейн безуспешно пытался сдержать порывы юноши к новым познаниям.

– Чепуха! Я готов к изучению первого Запрета, – отмахнулся он. – Даже мой отец не против столь рискованного шага. Вы знаете, что моих сил достаточно для этого, так чего тянуть?

– Запреты семьи Редэмов слишком опасны и разрушительны, – с опаской в голосе произнес Фейн. – Если мы и будем когда-либо их изучать, то явно не во дворце Короля Кэрита. Мне еще дорога голова на моих плечах.

– За нее можешь не беспокоиться, – расхохотался юноша. – Отец давно перестал рубить, вешать и уж тем более сжигать заживо…

– Винишь его в этом? – укоризненно спросил старик.

– Не то чтобы я осуждаю его политику, – протянул он в ответ, – но что великого может сделать правитель, если он не готов пожертвовать чем-то ради светлого будущего?

– Так думал твой прадед. Ты восхваляешь его и, возможно, это правильно. Он был великим воином, который избавил мир от господства демонов при помощи всего одного Запрета – Сальватора. Но кто знает, насколько чист был его разум, когда он создавал остальные двенадцать. Сам факт того, что он не стал использовать их в своей последней битве, уже говорит о том, насколько ужасную силу он породил, – поучительным тоном произнес он. – Отец же твой мудрее, чем кажется большинству невеж мира сего. Ему хватило ума не изучать подобное искусство и не использовать свою силу ради устрашения своих подданных. Быть может, это и сыграет с ним злую шутку, но что Сандис со своей набожностью, что Кэрит со своей добротой и милосердием сделали этот мир куда лучше.

– И в то же время они подогревают пламя новой войны, – пожал плечами Бэззер. – Если человечество вновь станет слабым, как прежде, то демоны вернутся, и кто тогда будет им противостоять? Думаете, мной движет самодовольство и гордость, когда я заявляю, что хочу обучиться Запретам? Вовсе нет. Мне лишь хватает ума понять, что мне необходима эта сила, дабы сражаться за целую армию, если Ад вновь вернется на мою землю.

– Тогда зачем умолять старика обучить тебя тому, что и так заложено в твоей крови? – во двор вышел младший брат Бэззера.

– Эбит, – принц заставил косу исчезнуть и подбоченился, – у тебя есть свое мнение по этому поводу?

Молодой человек четырнадцати лет славился тем, что в каждом диалоге у него находились реплики, а на каждый вопрос он с легкостью давал весьма оригинальный ответ. Его оригинальность выражалась и в его внешности: если все члены королевской семьи имели светлый цвет волос и носили красное, то Эбит выделялся на их фоне своими темными тонами: черный костюм из кожи и прочной ткани облегал его тело, а длинные каштановые волосы, уложенные на бок, явно отличали его от братьев и отца.

– Ну, раз уж ты спрашиваешь, – произнес он, поравнявшись с Бэззером. – Ты желаешь силы, и это похвально, но почему нужно выбирать именно этот путь? Ты стараешься жить настоящим, постоянно оглядываясь назад, и я не в силах понять этого.

– Перенимать мудрость и опыт предыдущих поколений весьма мудро со стороны его величества, – возразил старик Фейн.

– Вот именно, – тут же подхватил Эбит. – И чему же нас должен научить опыт прошлого? Король Редэм оставил после своего правления не процветающее государство, а пепелище. Сандису пришлось не один десяток лет восстанавливать то, что раньше было цивилизованным миром, дабы нашему отцу было чем править. Этой силой ты хочешь владеть, брат? Силой, что заставила страдать все человечество? Я не виню нашего предка и прародителя. Нет. Но нельзя отрицать, что от Сальватора больше вреда, чем пользы, особенно в наше мирное время.

– Это мы уже поняли, – закатив глаза, ответил Бэззер, – но что тогда? Мир не вечен и король как никто другой должен понимать это и быть готовым защитить своих подданных. Так какой силой ты предлагаешь делать это?

– Той, что могущественнее Запретов нашей семьи, конечно, – загадочно произнес Эбит. – Той, которую легче контролировать и проще изучить без вреда себе.

– Такой силы нет в нашем мире, мой мальчик, – с сомнением произнес Фейн. – Моя семья служит вашей уже много поколений, и никто не смог превзойти Рэдемов на поле брани.

– А как тогда погиб сам Редэм? – вкрадчиво спросил Эбит. – Любой, кто хоть немного задумывался об этом, понимает, что у Сандиса не хватило бы сил, чтобы сразить своего отца, и большую часть работы кто-то проделал за него. Тот человек, который вот уже полвека считается главным преступником королевства, не он ли виновен в таком повороте истории? Или вы не читали хроники? Всего один человек навел шороху по всему континенту, заставляя не одно подразделение королевских гвардейцев терять в своих рядах бойцов, вот уже несколько десятков лет. Думаете, это совпадение? Конечно, звучит абсурдно, но никак нельзя…

– Довольно, – Фейн с грохотом опустил молот на землю. – Вести столь взрослые разговоры ты будешь через много лет, а сейчас позволь своему брату самому решать, каким способом ему защищать свои земли.

– И пусть вы и не вправе затыкать мне рот, – язвительно произнес Эбит, – я все же оставлю вас, настоятельно рекомендуя тебе, брат, тщательно обдумать то, что я сказал. Иной путь всегда есть, и вместо того, чтобы оглядываться на прошлое, лучше всмотрись в будущее.

– Не мешай мне тренироваться, Эби, – ласково, но не без нотки издевки, произнес Бэззер.

Принц поднялся по ступеням и скрылся за воротами дворца, а его старший брат продолжил испускать в воздух языки пламени, что поднимались выше сторожевых башен и опаляли их стены, заставляя молодых фрейлин, следивших за ним из окон дворца, охать от восторга. Но не только поклонницы и любовницы следили за наследником престола. Сэр Уильям Багир наблюдал за тренировкой Бэззера с не меньшим восхищением. Заложив пухлые ручонки за спину, он расхаживал от одного окна к другому, будто ожидая чего-то. Топтать сверкающий кафель ему пришлось не долго, и вскоре к нему неслышно подбежал юноша в военном мундире командира гарнизона.

– Ваше Превосходительство, все собрались и ожидают лишь вас, – тихо произнес он.

– Прелестно, – на лице Багира засияла улыбка из ряда ровных белоснежных зубов.

Вельможа тут же направился вдоль по коридору, минуя десятки дверей. Наконец, найдя нужную, он немного замялся и простоял на месте пару мгновений, потупив взгляд на свою начищенную обувь.

– Благодарю всех, кто соизволил почтить мое скромное собрание своим присутствием, – выдал он, перешагнув порог. – Я рад видеть, что у меня столь много единомышленников в этом нелегком вопросе.

– Как погляжу, вы совсем не стыдитесь того, что устроили здесь, – послышалось из зала.

– Почему же я должен стыдиться или бояться? – удивленно подняв брови, произнес вельможа, пытаясь высмотреть того, кто к нему обратился. – Я искренне верю, что дело мое правое, как с моральной точки зрения, так и с практической.

– Вы решили устроить заговор против Короны в ее собственном доме, – человек, сделавший первое замечание, поднялся и показался Багиру.

Это был Дэвид Дис, глава гвардейской академии. Широкоплечий мужчина умел четко и, что не менее важно, громогласно доносить свою мысль до целой толпы, но сейчас он говорил вполголоса и периодически поглядывал на окна.

– О, сэр Дэвид, ваше присутствие словно праздник для меня! – воскликнул Багир. – Не волнуйтесь, охрана на этом этаже куплена, а все несогласные отправлены за границы столицы. Там для несмышленых птенцов, ничего не смыслящих в политике, всегда найдется работа. Итак, мы собрались здесь, дабы обсудить некоторое предприятие. Скажу честно, мне самому неприятно говорить на эту тему, но я чувствую долг перед вами, долг перед гражданами и всем миром. Как глава национальной безопасности и благосостояния, я обязан идти на жесткие меры. Думаю, что никто из вас не сомневается в том, что текущая политика Короны ведет нас всех к краху, разрухе и деградации. Для тех, кто еще не уверен в своих суждениях по этому поводу, я поясню. Преступность на улицах больших городов растет, организованные шайки уже начали превращаться в целые собрания единомышленников, а особо крупные среди них имеют влияние над целыми поселениями. Более того, люди высших чинов, что правят на окраине государства, более не видят целесообразным дальнейшее подчинение Короне. Это поднимает вопрос об уменьшении нашего с вами влияния и благополучия страны соответственно. Раскола допустить нельзя! – вспылил вельможа. – Этому миру нужен иной правитель. При всем моем глубочайшем уважении, Кэрит не в силах делать то, что должно, и все мы это поняли уже давно, пусть и не хотели в это верить.

– Может, ты и прав, – возразил еще один человек в форме. – Но как можно быть уверенным в том, что иной правитель будет лучше нынешнего?

– Знаете, – расторопно Багир начал свою новую мысль, – быть может, этот человек и не отличился особыми политическими заслугами до сего момента, но рука сильного правителя чувствуется сразу. Я рад, что Его Величество Бэззер оказался в окружении прожженных людей, таких как Конрад Фейн и прочих закаленных в боях воинов. Но это общество не сможет спасать юного господина вечно.

– Хочешь сказать, что мы можем опоздать с переворотом? – послышалось из окружения.

– Именно. Подполье набирает мощь, и уже скоро они и сами смогут убрать Короля с трона, – рассматривая свою публику маленькими черными глазками, произнес Багир. – Мы даже не знаем, кого они намерены посадить на его место, но какой бы там ни был их выбор, наша задача – опередить их. Крестьяне и горожане слишком мало знают об устройстве государства и о том, как сложна политика в стенах этого дворца, поэтому лишь мы способны устроить грамотную революцию с нужным человечеству исходом.

– Все ваши речи напрасны, если сам Бэззер не согласится на это, – усмехнулся Дис. – Я тренировал мальчишку с раннего детства, пока не получил повышение по службе, и Конрад взял его под свой присмотр. Он любит отца и любит то положение, в котором находится. Так ему хватает времени и на самолюбование, и на девушек, и на похвалы отца. Думаете, он откажется от всего этого?

– Детям пора расти, Дэвид, – задумчиво ответил Багир, – а с возрастом приходится делать трудные выборы. Я помогу юноше выбрать нужную ему сторону. Ваша же задача предельно проста: подготовьте лучших людей для переворота и ожидайте моих указаний.

Вельможи и высшие армейские чины начали удаляться один за другим, и никто не заметил, сколь быстро и проворно Багир скрылся в следующем коридоре. Однако кое-кому все же удалось уследить за толстяком, и тот услышал негромкий оклик за своей спиной.

– Господин Багир! – министра догнал мужчина в тяжелых военных доспехах, не покрывающих только кисти его рук. – Позвольте задать вам пару вопросов, пока мы не добрались до места, где вас наверняка вновь ждут важные государственные дела.

– Гравис Фейн! Разумеется, ваша компания мне приятна, да и вообще, я не вправе отказаться от исчерпания ваших вопросов после столь перспективного собрания.

– Возможно, это покажется вам странным, но мне интересна одна вещь. Вы строите огромные планы на будущее Бэззера, но умалчиваете, чего ожидаете от двух его братьев. Конечно, они еще юны и не могут повлиять на исход нашей кампании, но все же они остаются важными политическими лицами.

– Я не нахожу ничего удивительного в вашем интересе, Гравис. Ваш отец, как и вся ваша семья до него, верой и правдой служит королевской династии. Ваша забота об отпрысках Короля вызвала бы гордость у Конрада. Что касается младших принцев, то я не вижу смысла менять в их жизни что-либо. Они существуют ради того, чтобы Король был спокоен за свой трон, ведь он должен быть уверен, что после его смерти страной будет править нужный человек.

– Но младенец… Ему небезопасно находиться здесь во время революции, – замявшись, произнес юноша. – Наследники рода священны. Вы не думаете, что не стоит подвергать младшего из Рэдемов такой опасности?

– Возможно, вы и правы, – улыбнулся вельможа. – Я непременно обдумаю это, а теперь прошу простить, – толстяк засуетился и скрылся за дверью.

– Такое безрассудство, – прошептал Гравис себе под нос.

***

– Я могу спасти ее, Крис – герой услышал голос в своей голове, идя по улицам Санкти.

Он был занят своими мыслями по поводу того, что ему довелось увидеть в подземельях храма, а также болью, что донимала его по всему телу, из-за чего внезапный переворот в сознании заставил Криса подойти к ближайшему зданию и схватиться рукой за неровности на его стене, чтобы не упасть. Голова вскружилась настолько, что это вызвало нелицеприятный позыв, который герой не смог сдержать. Отдышавшись, он посмотрел по сторонам в поисках источника сей неприятности, хоть и догадывался, что на улицах города ответа нет.

– Я могу спасти ее, – вновь раздалось между ушами.

– Этот голос, – процедил Крис, хватаясь за голову, – почему сейчас? Ты молчал около полувека, почему сейчас, Найджел?

– Кто знает, – голос мага с ехидной интонацией разнесся эхом по черепной коробке героя. – Может, я только сейчас разобрался с тем, как и какие слова нужно говорить, чтобы ты наконец услышал меня, а может, ты просто ослаб настолько, что больше не в силах меня сдерживать. Так или иначе… – он сделал многозначительную паузу, прежде чем продолжить, – это приятно. Я рад, что теперь хоть как-то смогу коротать вечность в этом скучном мире. Подумать только, у тебя было целое измерение, а ты его так ничем и не заполнил, кроме как парой мечей и трупом этой девчонки.

– Не называй ее так! – рявкнул Крис, озираясь по сторонам.

– К слову, я уже говорил, что могу оживить ее? – вкрадчиво продолжил Найджел, делая вид, что не замечает эмоций собеседника.

– Это ложь, – сквозь зубы процедил герой.

– Нет, это не так, – живо послышался ответ. – Мы оба знаем, что это правда. Ты видел, на что я способен, так чему удивляться? Впрочем, ты прав, в некоторой степени. Я не могу ее оживить, находясь здесь. Но стоит мне выйти наружу, и…

– И ты убьешь меня, а затем продолжишь творить ужасные вещи по всему миру, удивляя своей изощренностью и аморальностью даже Герцогов Ада, – герой вновь продолжил свой путь по ночным улицам, заставляя редких прохожих оборачиваться на него, ведь его внешний вид и болтовня с самим собой никого не могли оставить равнодушным.

– А ты бы хотел чего-то иного для себя? – усмехнулся Найджел. – Рано или поздно я выберусь отсюда, и уж тогда ты ответишь за содеянное.

Крис не стал слушать дальше. На противоположной стороне улицы появился поисковый отряд гвардейцев, и герой мигом скрылся в ближайшей подворотне. Поднявшись по ржавой лестнице на крышу невысокого жилого дома, он решил узнать, зачем по мирно спящим тротуарам расхаживают люди в форме. Опасения подтвердились, когда герой увидел свой портрет в руках одного из гвардейцев. Спускаться было бессмысленно, и Крис продолжил передвигаться по крышам зданий. В маленьком городке трудно было найти дом выше одного десятка этажей, поэтому за свою жизнь он не волновался даже во время опасных прыжков с одного карниза на другой. Герой развивал свои физические способности десятилетиями, да и владение шпагой Повелителя Ада не прошло бесследно. Зрение, слух и обоняние улучшились многократно, что не оставляло шансов врагам, которые решили подстеречь его в кромешной тьме, как это было сегодня. К рассвету Крис все же добрался до порога собственного дома, если обшарпанную маленькую квартирку в старом блоке, окна которого выходят прямиком на кирпичную стену, можно назвать столь гордо.

– Ну, надо же, Кристофер Коллинс выполнил свое обещание в точности до единого слова, – девушка, что сутки назад провожала его, как он думал, в последний раз, с улыбкой на устах наливала красное вино в бокал.

– Ах, это ты, – буркнул Крис.

– Что, прости? – девушка откинула русую прядь волос с лица и изумленно взглянула него.

– Я спросил, где же мой бокал, Фели, – спохватился герой.

– Это последний в нашем доме, к тому же, не помню, чтобы между тобой и бутылкой когда-либо были посредники, – с легким удивлением и насмешкой ответила Офелия.

– Ты права, посредники ни к чему, – пожав плечами, заметил герой, – особенно сегодня.

– Все прошло настолько плохо? – с нотками заботы в голосе спросила она. – Ты весь изранен, дай хоть швы наложу, иначе пол кровью запачкаешь.

– Не нужно, – отмахнулся он. – Последний час я чувствую боль лишь в голове, а от этого только одно спасение, – сказал Крис, берясь за горлышко бутылки и опрокидывая ее содержимое себе в рот.

– Ты что-то умалчиваешь, – вкрадчиво заговорила девушка, – я же чувствую. Что произошло на этой вылазке, чего не было на всех предыдущих?

– Герцоги никуда не делись, – мрачно ответил Крис. – Я до последнего надеялся, что со смертью Сатаны они оставят этот мир в покое, но похоже один из них успел встать на сторону Найджела, перед тем как…

– Перед тем как ты заточил меня в этот вонючий пустой мир, чистый до омерзения! – эхом раздалось в голове.

– Заткнись! – рявкнул герой, не в силах сдержать эмоции, после чего сделал еще несколько объемных глотков из бутылки.

Оценив действия Криса, как выходки сумасшедшего, но оставив свое скромное мнение при себе, Офелия тихо обратилась к нему:

– С кем ты говоришь? – девушка протянула к нему руку, но Крис тут же отпрянул в сторону.

– Н-ничего, – замялся он, – просто звон в ушах и ужасное настроение. Так, о чем это я… да, демоны…

– Ты уверен, что проблема сего мира только в них? – пытаясь разрядить обстановку, спросила она, поглаживая его по плечу.

– О чем ты? – последний вопрос заставил Криса оторваться от вина.

– Я не знала мир до Вторжения, но неужели на земле царили мир и спокойствие до тех пор, пока не случился день Страшного суда? Неужели ты застал нирвану и вездесущую добродетель в юношеские годы? Разве эпоха Унио была такой уж чудесной?

– Нет, – поджав губы, произнес он. – Но я по-прежнему не понимаю, о чем ты.

– Некоторые проблемы сейчас в нашем мире создают не Герцоги, а все те же люди, Крис, – ласково и в то же время твердо произнесла она. – Спустя почти сотню лет после Вторжения тебе стоит это признать.

– И кто же виноват в том, что творят демоны? – усмехнулся он в ответ.

– А разве не Кэрит делает вид, что не замечает всего того ужаса, что творится у него под носом? – многозначительно изменив интонацию, произнесла она. – Разве тебе пришлось бы жить такой жизнью, исполняй король свои обязанности по чести? Он просто сидит на своем троне и наблюдает, как люди гибнут от рук истинного зла, а тебе приходится убирать мусор. Напомни, какое поколение подряд?

– Ты не понимаешь, – отмахнулся он.

Герой неспешно прошелся по комнате и сел в просторное кресло, не отрываясь при этом от горлышка бутылки ни на секунду.

– Неужели? – раздраженно спросила Офелия. – И в чем я, по-твоему, неправа? Кэрит бездействует, отказываясь пользоваться силами, что достались ему по наследству, а ты воспринимаешь это как должное.

– Ты не видела того ада, что творился по всему континенту, – последовал мрачный сухой ответ. – По сравнению с ним, правление Кэрита похоже на дар Божий. Ради такого я готов пролить немного крови.

– Ты и правда веришь, что мир не достоин лучшего? – покачала головой девушка, не скрывая нотки разочарования в голосе. – Если бы королем был ты…

– То мир был бы вывернут наизнанку, – засмеялся Крис.

Девушка отбросила бокал в сторону. В ее глазах герой с легкостью прочитал накопившиеся чувства по отношению ко всему, что творится вокруг. Он никогда не отрицал того факта, что из-за своего образа жизни редко замечает людей, что окружают его, их эмоции и переживания. Он не всегда помнил и о существовании Офелии, пусть она того и не заслуживала. Но поделать с этим он ничего не мог. Крис никогда себя не оправдывал ни страданиями прошлого, ни проблемами мирового масштаба настоящего, так как был глубоко убежден, что люди, которые решили разделить с ним общество, уже заслуживают должного уважения и внимания.