Лесные духи и их родственные связи. Перевод М. Сиренко

К тому же дерево, которое не сломала буря, всегда может получить сокрушительный удар от штормового великана или великана ненастья, а обрубленному пеньку гнева великана уже бояться не приходится.

Мы описали общий круг представлений о том, что лесной народец и духи мхов могут спасаться от преследования Дикого Охотника, забираясь на особый пенек. Мы также рассмотрели то, как сформировалась идея отождествления лесной девы (хольцфрау) с демоном злаков. Мы узнали, как духи леса и поля ищут спасения от преследования, и то, что защитные функции могут на себя брать и инструменты, которые используют для работы в пол. При этом идея о спасении полевого духа под последней несжатой полоской или снопом льна еще раз подтверждает, что гении растений во время бури возвращаются в свое первичное обиталище – в само растение. Образно это похоже на то, как улитка прячется в свой домик.

Однако нам нужно исследовать еще одно свойство лесного народца. Обратимся к такому сообщению:

У лесной девы сломалась тачка. Мимо проходил человек, которого она попросила помочь ей и починить ее тачку. Пока он занимался починкой, она настырно совала в его карманы щепки, которые лежали под деревьями. По неосмотрительности он выронил их из карманов, но несколько щепок все-таки осталось. Он просто не обратил на них внимания. А на следующий день они превратились в настоящие золотые талеры.

Форма этого сказания вплоть до деталей повторяет истории о Фрау Годе (Frau Gauden (Góde)), Холле (Holla) и Перхте (Perchta), у которых по сюжету ломается повозка (коляска или плуг), вылетает оглобля, или они сами одаривают повстречавшегося путника щепками. Эти падающие сверху щепки позже превращаются в чистое червонное золото.

Годе, Холла и Перхта путешествуют внутри смерча.

Но пока лесной народец, как это показывает приведенная выше история, становится добычей Дикого Охотника, сами мифические лесные девы могут выступать в качестве повелительниц такой Дикой охоты. Они также могут преследовать других призраков, призрачную дичь, и если кто-то их заметит, то они могут сбросить ему с небес человеческую стопу или бедро человека.

Как нам кажется, образ летящих в буре существ вполне можно истолковать в духе версии, предложенной В. Шварцем (W.Schwartz): он считает, что золотые щепки – это осколки разбитой повозки. Дело в том, что в немецком языке грохот грома и грохот катящейся повозки (оба Rollen – «раскаты», прим. пер.) были объяснены у Титмара Мерзебургского в его описании непогоды. Он пишет: «der Alte da oben im Himmel wieder einmal fährt und mit der Axt an die Kader schlägt» (Старик проезжает сверху по небесам и бьет молотом тех, кто там обитает).

В примере этой хроники мы видим великолепную картину представлений об осадках.

В ревущем и гремящем потоке дождя в щепки разлетается колесница Дикой Охотницы, а желто-золотые молнии – это падающие на созерцателя осколки ее повозки.

Независимо от того, верно ли данное толкование, совпадение приведенных свидетельств с сюжетом о поломке тачки лесной девы может быть либо обусловлено ошибочным переносом изначально чужого мифа, либо мы должны согласиться с тем, что и лесных дев народное сознание рисовало летящими по воздуху среди бури.

При этом не имеет значения, являются ли они добычей в такой охоте или сами будут охотницами, если на самом деле летящие с небес осколки – это метафора определенных явлений штормовой погоды.

Как мы уже видели выше, духи, проживающие внутри дерева, в народном представлении прятались в древесный ствол при буре. Однако существуют еще приметы, которые показывают, что лесные девы совершают свои поездки по ветру и не зависят только от конкретного дерева.

В Вестфалии, увидев ураган, говорят: «…da fliegen die Buschjungfern («…там буш-юнгферн летают»).

Жители Варнсдорфа в северной Богемии твердо верят в то, что лесные девы существуют; они проявляются в образе очень старых женщин со снежно-белыми паклей свисающими с головы волосами. Их ноги поросли мхом, они опираются на узловатый посох и дарят тем, кто их встретит, желтые листья, которые потом превращаются в золото.

Вот сообщение о народной примете: когда по весне или осенью с гор поднимается туман, когда над лесом стоит дымка, говорят, что это «кухарит лесная дева» (’das Buschweibchen kocht’). Полоски облаков или тумана – это дым от печи десной девы.

Когда в апреле наступает пора града, то говорят, что «лесная дева переходит через горный хребет».

Дикий / лесной народец в Богемии

У чехов нашему лесному народцу соответствуют «лесны панны» (lesni panny) или «дивьи жены» (divé zeny): они любят музыку (песнь грома) и танцы (вращение в круговороте урагана или вихря), и всегда готовы улететь в высоту.

Им соответствуют духи мужского пола – «лесные мужи» (lesni muzove) – которые похищают девочек и насильно берут их в жены. Ниже приведем пример рассказа о таком духе:

Одна девочка пасла коз в березовом лесу и при этом мотала лен. В обед перед ней появилась лесная дева, которая была одета во все белое. Ее одежда была не толще паутины, а на голове ее был венок лесных цветов. Он держал ее золотые волосы, ниспадающие до самого пояса.

Она обняла девочку и танцевала с ней до захода солнца. Их танец был такой красивый и легкий, что под ногами совсем не мялась трава, а вокруг пели птицы.

Это повторялось три дня подряд.

Чтобы возместить девочке потерю времени, лесная дева дала ей ткани на новую юбку и заколдовала моток пряжи на то, чтобы он не убывал по мере мотания.

Некоторые версии этого рассказа говорят о том, что лесная дева засунула в карманы девочки березовые листья, которые превратились в золото (такие же черты встречаем в описании лесных дев и дев мхов – прим. авт.). Но если бы ей повстречалась не девочка, а мальчик, то лесная дева могла бы затанцевать его до смерти или щекотать его до тех пор, пока он не испустит дух.

Лесной народец в Гессене, Рейнланде и Бадене

В Гессене лесным девам и лесовикам соответствуют (за исключением своего размера) дикие люди – то есть те, кто живет в лесу между базальтовыми скалами у Кинцига. Их отличает необычайно большой рост.

Мощные каменные массивы, которые образуют склоны в Бернардсвальде у Шлухтерна (Bernhardswald bei Schlüchtern), называют «дикими домами».

Уже в начале XI века гессенский источник у Дронке (Urkunde bei Dronke, Traditiones Fuldenses) упоминает, что в той области есть место с «домом диких жен» (’wilderó wíbó hús’, ’ad domum wilderó wíbó»). См. Roth, Kl. Beiträge zur Sprach-, Orts- und Namensforschung 1850. I, 231. Landau, Gau Wetareiba. 1855. стр. 128. Вблизи Зальмюнстера (Salmünster) рассказывают о множестве таких домов диких жен (см. Förstemann, Altd. Namenb. II. 1534). Дикие мужи сильнее всего проявляют свое присутствие во время штормовых порывов ветра, когда в облаках грохочет гром и сверкают молнии. В такую пору они поднимаются высоко-высоко в горы и катаются по вершинам крон деревьев. Также считается, что они празднуют рост и цветение аронника (Aronspflanze) и любят танцевать между хвощами.

Лунными ночами их большие и красивые жены летают по небу, а их дети защищают крестьянских детей, когда те собирают ягоды в лесу.

На горе Хоэнберг в Гессене можно найти особенные следы: считается, что это знаки тех мест, на которых сидели или оставили отпечатки своих рук и ног дикие девы.

Их одежда всегда зеленого цвета и грубой фактуры, всегда с длинным начесом, а их волосы длинные и распущенные.

Это подчеркивает дикость их внешнего вида и заставляет опасаться встречи с ними. При этом они полностью доверяют людям, дают им советы и помогают, в чем только могут. Часто грубые крестьяне преследуют их, иногда даже ловят, но этот лесной народец никогда не мстит им за это.

Рассказывают, например, что в одной пещере у Роденштайна жили две лесных девы. Одна из них была очень красива. В нее влюбился охотник, от которого она родила ребенка.

Им доступен дар предсказания. Так, если в области Фульды кто-то должен был скоро умереть, лесная дева выходила из своей норы (Wildfrauenloch) и бродила возле жилища того, кто скоро покинет этот мир.

Также лесные девы хранят знания о лечебных силах природы. Они знают, для чего и когда нужно использовать дикий белый вереск и дикий белый шалфей; говорят, что знай местные крестьяне то, что знают лесные девы, то они бы давно уже поменяли железные кирки на серебряные.

В Айфеле (Eifel) лесные девы живут в скалистых гротах, образованных вулканической породой. Иногда эти гроты так и называют: «дом лесной девы» (das Wildfräuleinhaus).

По поверью, эти дикие духи сидят в таких гротах, запрокинув груди через плечи, и дают каждому выпить своего молока.

В Бадене также считают, что лесной народец живет в своих пещерах, которые находятся в гроте Айхельберга (Eichelberg) у Оберфлокенбаха (Oberflockenbach); рассказывают, что эти лесные духи полностью покрыты волосами и почти не носят одежды.

Они помогали местным жителям соседних деревень в их работе по полю, то есть выполняли ту же функцию, что и хольцфройляйн. К тому же сама гора, в которой они обитали, называется Вильделейтштайн (Wildeleutstein, буквально – «камень диких людей»), и на ней можно было найти выемку в форме корыта, из которого они ели. Это каменное корыто называли Вильделейтшуссель (Wildeleutschüssel, буквально – «миска диких людей»).

Лесной народец в Тироле: фенги

В альпийских областях лесные или дикие люди подразделяются на несколько видов.

Лесные девы в долинах Патцнаум-, Штанцер- и Обериннталь (Patznaum-, Stanzer-, Oberinnthal) в Тироле становятся гигантскими лесными духами. Их называют «фенги» (варианты: Fing, Fangga, Fanggin), «дикие фенги» (Wildfanggen) или дикие девы; это страшные существа, все их тело покрыто толстой щетиной как щеткой. Их лица искажены, а рот растянут от уха до уха. В черные волосы на их головах вплетен бородатый лишай (Lichen barbatus), лохмотьями свисающий на спину. Их голос похож на грубую мужскую речь, а темные глаза время от времени испускают молнии.

Их курточки сшиты из древесной коры, а фартучки или переднички – из шерсти диких кошек. Они живут в лесах. Считается, что больше всего им мил широкий реликтовый лес в Ургтале (Urgthal) между Ландеком (Landeck) и Ладис (Ladis) и древний лес Баннвальд (Bannwald – буквально «заповедный лес», прим. пер.) на горе Пиллерберг (Pillerberg) в Обериннтале (Oberinnthal).

Постоянно живя в одном лесу, фенги обретают с ним особую связь: если лес валят, они исчезают; если дерево, от которого фенг взял свое имя, погибнет или если его срубят, это грозит его жизни.

Имена фенгов образуются особенным образом, например: Hochrinta (hohe Rinde, вариант рус. Высоколыко, «высоко+лыко»), Stutzforche (Stutzföhre, вариант рус. Спасисосна, «опора+сосна»), Rohrinta (Rauhrinde, вариант рус. Грубокор, «грубая+кора»), Stutzemutze (Stutzkatze, вариант рус. Держикот, «опора+кошка»).

Великан, который проезжает по лесу во время бури, или дикий муж, считается супругом фенги. Оба супруга при этом имеют одинаковую склонность к людоедству.

По поверью, в лесу у Нассерайта живет фенга. Ростом она со среднее дерево. Стоит ей пощупать или просто дотронуться до человеческого мальчика, она занюхивает его как нюхательный табак или втирает этого ребенка в старые засохшие деревья. Для этого она прижимает ребенка к колючим веткам и давит на него, пока ребенок полностью не разотрется в пыль.

И как тут не увидеть аналогию со щекоткой, как у богемской лесной жены, вместе с осмыслением образа природного явления (урагана или смерча)?

С другой стороны, фенги точно олицетворяют живой образ мощного дерева древнего леса на высокогорье. Рассказы об их жестокости – по сути – являются выражением пугающего впечатления, которое на наблюдателя оказывает дикая природа.

Мы можем утверждать, что само появление идеи о духах деревьев могло быть связано, например, с падениями метеоритов. Но даже если мы согласимся с этим и допустим влияние внешних факторов на формирование этого образа, то, как минимум, это не отрицает их связь с проявлением части жизни этих духов. К тому же новые записи сказаний о фенгах сообщают нам об уже известных вариантах встреч с ними.

Как и лесные девы, они добровольно служат человеку и работают на него, пока кто-либо не раскроет их сущность или вслух произнесет их имя. В этом случае они исчезают (ср. с образом Лоэнгрина – прим. пер.).

Мы также приведем свидетельство, которое очень ценно для дальнейшей разработки нашей темы:

У одного крестьянина из Флиса (Flies) работала странная девка-чернавка. Была она очень сильная и работала за десятерых. При этом она ничего не знала и не хотела знать о христианстве. Была это фенга.

Шел однажды тот крестьянин домой из Имстермаркта (Imstermarkt), через Пиллерберг (Pillerberg). Проходит он через заповедный лес, а сам на плечи накинул хомут от ослика, которого продал на рынке. И вдруг слышит он, как из глубины этого леса кто-то очень громко кричит:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.