Сломанный образ

Я не могу смотреть на всё это происходящее и решаю как-то помешать тому, кто ударил стюардессу. Самое ужасное, что может сделать мужчина в своей жизни – это поднять руку на женщину. Поэтому я дождался того момента, когда в салоне останется один мужчина, и быстрым пружинистым шагом пошёл к нему, а он заорал:

– Стой! Я сказал, сядь, или я взорву этот чертов самолёт.

Пассажиры, мимо которых я проходил, просили меня в полтона, чтобы я послушал его. Но я не мог смотреть на всё это спокойно.

Подбежав к нему, я сразу же ударил его в нос. Он замахнулся на меня в ответ, но я успел увернуться и нанести еще один удар, так что тот повалился в проход. Услышав его возгласы, из кабины самолёта вышел низкорослый мужчина со щетиной. Он посмотрел на меня и на корчащегося от боли друга. И вдруг полез в задний карман джинсов, достав канцелярский нож. Он накинулся на меня, но я попытался увернуться. Нападающий смог задеть ножом плечо и пройтись им по коже. Держась за рану, я попытался выбить у него из рук этот нож, но он обхитрил меня и ударил в спину. Я упал, корчась от жуткой боли. Перед моими глазами всё затуманилось, но всё-таки смог услышать женский плач, пронесшийся по всему салону. Я видел перед собой только расплывшиеся пятна, но мне удалось приподняться. Наконец узрел этого человека. Он улыбался и смотрел прямо на меня. Кажется, я понял, что сейчас происходит. Этот город я узнал сразу, посмотрев в иллюминатор, хоть мы и летели на огромной скорости. Мужчина продолжал улыбаться, в то время как весь самолёт был в отчаянии. Я посмотрел на окружающих и увидел глаза этих людей. Они уже понимают, что обречены на смерть. Услышав детский плач сзади, я посмотрел на грудного ребёнка, который просто закрыл глаза, но продолжал плакать. Я успел увидеть пламя, поглощавшее всех пассажиров, и закрыл глаза.

Вырезка из новостей Скай-Ти-Ви со ссылкой на ФБР:

«В здания Всемирного торгового центра в Нью-Йорке врезались два самолёта авиакомпании «Юнайтед Эйрлайнз», захваченные угонщиками вместе с пассажирами. В США объявлено о закрытии воздушного пространства. Всем самолётам, находящимся в воздушном пространстве США, отдано распоряжение немедленно совершить посадку».

Очнувшись, перед собой я увидел капельницу, которая направлялась в мои вены. Я мгновенно почувствовал дикую головную боль. Последний раз было такое ощущение после выпускного в школе. Тогда я хотел, чтобы все выпускники запомнили меня. И как раз друзья из параллельного класса устроили конкурс, в котором побеждает тот, кто выпьет пять бокалов подряд. Я сразу возомнил себя королём всех алкогольных напитков и решил принять участие, дабы привлечь всеобщее внимание. Но, к сожалению, я вообще ничего не помнил уже после третьего опустошенного бокала. Только на следующий день мне рассказали друзья, что я делал в тот вечер. Я поехал к своей учительнице по физике, которая мне поставила единственную «B» (в Великобритании оценка «А» означает отлично, «B» – хорошо, «С» – удовлетворительно, «D» – плохо, «Е» – очень плохо) в аттестате, и начал стучать в дверь до того момента, когда она откроется. Сидя в машине, одноклассники снимали все это на камеру и запечатлели тот момент, когда мне открыл дверь какой-то мужчина. Я спросил у него невнятным тоном:

– Где она? Пусть идет сюд… – и в этот момент весь алкоголь, бурлящий у меня в организме, выплеснулся прямо на джинсы того мужчины. Потом оказалось, что учительница по физике жила на другой улице. После этого момента я перестал употреблять алкоголь, изредка выпивая бокал вина по праздникам.

По моему лицу непрерывно лил пот. Всё, что происходило со мной, оказалось просто страшным сном. Я был внутри одного из самолётов, врезавшихся в башни-близнецы. Моё сердце бьется так сильно, будто я пробежал десятикилометровый марафон. За окном виднеется садившееся солнце с багряным отблеском. Давно не было такой погоды в Сарис-Сити. Я наблюдал за этим прекрасным видом, в мою палату, в которой я был совсем один, вошла медсестра.

– Как вы себя чувствуете, мистер Филиппс? – спросила девушка.

– Да нормально. Только голова раскалывается. Долго я тут лежал?

– Ровно трое суток, мистер Филиппс. Я сейчас позову главного врача, и он вам всё объяснит.

– Спасибо.

Наряду с сильной головной болью меня тревожило левое плечо. Именно туда попал араб канцелярским ножом в этом жутком сне. Я не без труда снимаю футболку и вижу этот порез. Очень странно, как у меня могла оказаться рана, если это был всего-навсего сон. Наверное, доктор мне всё подробно объяснит, и только вспомнил его, он тут же заходит ко мне в палату.

– Ну, здравствуйте. Я ваш лечащий врач – доктор Лоуренс. У вас должно быть очень много ангелов-хранителей, так как после таких случаев выживают лишь единицы, – с задорной интонацией произнёс врач.

– А что конкретно случилось, объясните, пожалуйста. Я помню лишь фрагмент с тем, как я поспешил в машину, но, кажется, не успел из-за удара молнии.

– Именно так. Вам повезло, что буквально через пару минут по той дороге проезжала машина. Водитель быстро положил вас в машину и отвёз в близлежащую больницу, – немного подумав, он продолжил. – На самом деле это и вправду огромное чудо, что вы выжили. А в дальнейшем, если будете следовать моим рекомендациям, вы и забудете об этом случае.

– Спасибо вам, доктор. Я как поправлюсь, обязательно отблагодарю того мужчину, спасшего меня. А вы не знаете, не приходила ли ко мне моя жена, женщина с русыми волосами?

– Миссис Филиппс? Да, конечно. Она приходит сюда абсолютно каждый день. Порой она оставалась спать прямо в вашей палате. Но буквально пару часов назад ей надо было уехать по каким-то делам.

– Очень мило с её стороны. Еще раз спасибо вам большое.

– Да не мне спасибо говорите, а ангелу вашему, который сумел уберечь вас, – произнёс доктор, направляясь к двери.

– Извините, – крикнул я ему, пока он не успел уйти. – А что за ссадина у меня на плече? Жутко болит.

– Даже не знаю. Я и не замечал её раньше, – сказал с удивлённым выражением лица доктор, – сейчас позову вашу медсестру, и она поможет вам избавиться от боли. Всего хорошего.

Как только он вышел, мои мысли не давали мне покоя. Как он не заметил эту огромную рану, которая по виду, перестала кровоточить совсем недавно. Это был всё-таки сон или реальность? Но я не понимал, как такое могло произойти, я же не мог вернуться в прошлое. Но, с другой стороны, откуда у меня этот порез, который я получил на борту самолёта. Всё это было очень странно и сложно для меня. Плюс ко всему этому, головная боль ещё не отошла. Мои глаза стали медленно закрываться, и я погрузился в сон.

Проснувшись, я увидел перед собой Меган, которая пристально вглядывалась в меня.

– Доброе утро, милый. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, даже голова перестала болеть. Ты не представляешь, насколько сильно она гудела.

– Ну ничего, врачи мне сказали, что ты идешь на поправку. Я так счастлива. Каждый день приходила к тебе, чтобы просто быть с тобой. Я была уверена на все сто процентов, что ты рано или поздно очнешься. Многие врачи сомневались в этом и думали, что даже если ты откроешь глаза, то у тебя будут какие-либо проблемы со здоровьем. Но сейчас я вижу, что всё хорошо, и мы вместе будем идти на поправку, – сказав это, Меган тут же заплакала, и я приобнял её к себе.

– Всё хорошо. Конечно, все будет, как прежде. Спасибо тебе огромное за терпение. Я даже не представляю, что ты пережила за эти дни, – сказал я. – Как Мия с Чарли?

– Отлично. Всё это время они были у мамы. Я им сказала, что ты просто заболел, чтобы они так сильно не волновались. Тем более Мие, которая порой бывает слишком чувствительной и ранимой.

В этот момент заходит Лоуренс.

– Как поживаете, мистер Филиппс. Я уже вижу, что вам намного лучше, чем вчера.

– Да, доктор. Благодарю вас.

– Не за что. Сейчас я должен переговорить с вашей женой в коридоре. Позволите?

– Да, конечно.

***

Прошла ровно неделя, и меня выписывают из больницы. Было непривычно, когда Меган села за руль автомобиля. Я предложил ей самому повести машину, на что она ответила, что сама отвезёт нас домой. По дороге никто из нас не произнёс ни слова. Была середина дня. Асфальт словно раскалялся от невыносимой жары. Такое редко бывает на Британских островах. Мы подъехали к дому, и Меган предложила помочь, но я ей ответил, что всё хорошо и сам вполне смогу дойти до дома. Дом был пустой.

– Где дети, Меган? – спрашиваю я.

– Я их отвезла к маме. Доктор сказал, что тебе нужен полный покой, – ответила спокойным тоном Меган.

– Со мной всё нормально, я ведь говорил. Уже на следующей неделе выйду на работу.

– Никакой работы! Доктор Лоуренс сказал, что тебе как минимум месяц находиться дома и не меньше.

– Что? Какой месяц, я ведь в полном порядке. Послушай, дорогая. Ты же знаешь, что я не смогу протянуть целый месяц в четырех стенах. Я уже сам могу ходить, бегать, прыгать, даже летать.

– Оливер, это не смешно. Не я так говорю тебе, а врач. Ты вообще слышал, что он говорил про последствия от удара молнии? Кровоизлияние в мозг, потеря слуха, галлюцинации. Я очень переживаю за тебя. И мы вместе будем бороться, как делали всегда. Сделай это ради меня, милый.

– Извини, я погорячился. Всё наладится, ты это прекрасно знаешь, – я приобнял Меган и поцеловал.

После обеда Меган пошла спать, а я пошёл в библиотеку. Может, доктор и действительно прав? Может, это была всего лишь галлюцинация? Возможно, это и так, но откуда тогда у меня шрам на левом плече. Этого я так и не понял. Передо мной мелькали несчастные пассажиры, которые не представляли, что с ними произойдёт во время полёта. Дети, женщины, старики. Все они стали жертвами террористов. Захватчики делали это всё так непринуждённо, будто эта схема угона самолёта была отрепетирована множество раз. Почему галлюцинации вызвали у меня именно эти события одиннадцатого сентября? Я никак это не мог понять.

Наступил вечер. Я предложил посмотреть Меган какой-нибудь фильм. Она согласилась при условии того, что сама выберет его. В гостиной на первом этаже у нас висит огромный телевизор, которому могли бы позавидовать владельцы домашних кинотеатров. Меган выбрала как обычно мелодраму. Но я не стал ей противиться, так как знаю, как она может обидеться. Я уверен, что если бы я сказал: «Давай лучше посмотрим что-нибудь другое», она бы не меньше недели дулась на меня и разговаривала со мной без всякого энтузиазма.

Не прошло и получаса после запуска фильма, как я отстегнулся от киногероев и примкнул ко сну.

Я сидел в кресле за каким-то рабочим столом и передо мной лежала куча бумаг. Люди вокруг меня уставились в мониторы компьютеров и быстрым темпом что-то печатали. Посмотрев в окно, я удивился, так как находился на этаже шестидесятом, если не больше. Осознав, что нахожусь в одном из зданий Всемирного торгового центра, я в панике поднялся с места, увидев на часах 8:39. Я не помню точного времени, когда самолёт должен был врезаться в здание, поэтому поспешил крикнуть.

– Люди, если хотите остаться в живых, вы должны немедленно покинуть офис. Поверьте мне на слово, с минуты на минуту в это здание влетит самолёт, который захватили террористы.

Все смотрели на меня удивлёнными глазами. Они посчитали меня за сумасшедшего. Но эти слова дали свои плоды. Некоторые повставали со своих мест и немедленно помчались к лифтам, но многие просто сидели на своих рабочих местах.

– Что ты несёшь? Какой еще самолёт? У тебя с головой что-то неладное, – произнёс мужчина с кучерявыми волосами.

– Просто доверьтесь мне. Я хочу вас всех спасти. Можете меня считать за психопата, но то, что я сейчас говорю, – это истинная правда.

– Вы его вообще тут видели до этого? – произнёс тот же работник. – Охрана! Как вы его сюда пропустили, уведите его.

Как только он произнёс эти слова, в офис вбежали двое крепких мужиков и скрутили меня настолько сильно, что мои руки мгновенно онемели.

– Не-е-ет! – крикнул я. – Стойте. Поверьте мне на слово.

Но многие работники продолжали оставаться на своих местах и приступили к заполнению всяких бумаг. Я не мог даже сопротивляться, но сумел поднять голову и посмотреть в окно. Вдалеке был он. Эта точка становилась все больше и больше. Вспышка ослепила мои глаза.

Проснувшись, я увидел перед собой два каких-то пятна. Протёр глаза, мне всё равно не удавалось разглядеть их. Но потихоньку пятна начали превращаться в людей. Доктор Лоуренс и Меган смотрели на меня испуганными глазами.

– Доброе утро, мистер Филиппс, – произнес доктор.

– Что вы тут делаете? – тревожно спросил я.

– Дорогой, вчера мы смотрели кино, вернее я смотрела его, а ты отключился, не досмотрев до середины. Во время сна ты произносил что-то невнятное и порой срывался и кричал. А майка, в которой ты уснул, и вовсе промокла до ниточки. Я побоялась и решила позвонить доктору, – рассказала Меган.

– И правильно сделали, миссис Филиппс. Возможно, это связано с ударом молнии. Его попадание является очень мощным ударом тока, медициной классифицируется как электротравма. Для сравнения, напряжение разряда в бытовых приборах редко превышает 20-30 кВт, а у молнии около 300 кВт. Она попадает в грудную клетку или в голову, в связи с этим у выживших пострадавших частенько развиваются психоневрологические заболевания. Но всё это можно будет обойти стороной, если вы будете соблюдать режим, который я вам прописал.

– Спасибо большое, мистер Лоуренс, – поблагодарила Меган и пошла провожать доктора.

Вернувшись ко мне, она крепко сжала мою руку в своей и начала говорить:

– Милый, ты сам всё слышал, что говорил Лоуренс. Мы обязательно с тобой пройдём это, и всё будет, как прежде. Нам просто надо приложить немного усилий.

– Я понимаю. Просто я не осознаю, что со мной происходит. Когда я был в коме, передо мной развернулась трагедия одиннадцатого сентября. Я был в самолёте и видел всех этих обречённых людей. А этой ночью был в одном из зданий, и я пытался помочь людям. Призывал их немедленно выйти из ВТЦ, но всё тщетно.

– Оливер, это галлюцинации, про которые говорил доктор.

– Галлюцинации? А откуда у меня тогда этот порез на плече? – я показал ей плечо. – Когда я пытался помочь посадить самолёт, один из террористов ударил в это место ножом, и я упал на пол.

– Возможно, этот шрам появился после удара молнии, – пытаясь успокоить меня, произнесла Меган.

– Да как он мог появиться по-твоему? Я уверен, что отправился в тот ужасный день, просто не понимаю, почему именно туда.

– Дорогой, тебе надо отдохнуть и пережить эту ситуацию. Я буду тебе помогать во всём, обещаю.

– Ты не понимаешь, – сказал я поникшим тоном и отвернулся к окну.

Весь день я лежал в кровати и смотрел в потолок, изредка вставая, чтобы пройтись до противоположной стены в комнате и обратно. Сейчас я думаю над тем, что если бы я смог спасти этих людей. Если бы я смог остановить террористов, то не погибло около трёх тысяч человек.

На момент событий, произошедших 11 сентября 2001 года, я вернулся домой из школы. В гостиной напротив телевизора сидела мама, не отрывая глаз от экрана. По новостям я увидел кошмар. Второй самолёт влетает во Всемирный торговый центр. Я начал плакать от происходящего. Тяжело было осознавать, что только что погибли люди. Никто не знал, что происходит. По телевизору проскакивали кадры людей, которые бежали без оглядки из Манхэттена, которые пытались спастись любыми способами, даже выпрыгивали из окон зданий. От ВТЦ ничего не осталось, кроме газообразной субстанции. Этот день изменил полностью всю Америку.

Отрывок из стенограммы Ари Флэйшер (пресс-секретарь Буша): «Мы в состоянии войны. Когда мы найдём того, кто это сделал, они не будут в восторге от меня как президента. Кто-то должен за это поплатиться, – пригрозил Буш. – Я еле могу утерпеть, чтобы выяснить, кто это сделал. Это займёт какое-то время, но это наказание будет совсем не мягким».

Практически всю неделю я просто не выходил на улицу. Настолько было подавленное настроение, что за день я мог от силы сказать пару фраз вроде «Доброе утро» или «Спокойной ночи». В пятницу я решил предложить Меган вернуть на выходные детей, так как безумно по ним соскучился. Она была только за, но решила позвонить доктору, чтобы проконсультироваться с ним по этому поводу. Лоуренс согласился, но при условии того, что этот уикенд я должен провести, соблюдая установленный им же режим.

Меган поехала за детьми рано утром в соседний город Ньюпорт, который находился в нескольких километрах от Сарис-Сити. В Уэльсе этот город был известен еще со времён средневековья. Также история Ньюпорта богата на события, а природные условия города позволяют туристам проводить незабываемые каникулы. Надо признать, что я всё-таки люблю этот город, хоть в нём и живёт моя тёща, которая явно недолюбливает меня. Но я к ней отношусь положительно, так как, когда мы с Меган хотим отдохнуть от детей и уехать куда-нибудь, то она сразу берёт к себе Чарли и Мию.

Пока никого нет дома, я решил спуститься в библиотеку к рабочему столу, чтобы внимательно изучить людей, которые совершили угон самолётов. В поисковике я вбил информацию о террористах. «Девятнадцать человек поднялись на борт четырёх самолётов: по пять человек – на рейс 11 American Airlines, рейс 175 United Airlines и рейс 77 American Airlines, четверо – на рейс 93 United Airlines. Пятнадцать из них были гражданами Саудовской Аравии, двое – Объединённых Арабских Эмиратов, один – Египта и ещё один – Ливана. Среди террористов было шесть основных организаторов (четверо из которых были пилотами) и тринадцать рядовых членов группы».

Я узнал, что после удара молнии находился на пассажирском авиарейсе 11 American Airlines, который вылетал из Бостона. В самолёте находилось семьдесят шесть пассажиров, одиннадцать членов экипажа и пять угонщиков. Управление на себя взял Мухаммед Атта, член исламистской террористической организации Аль-Каида4. Оказывается, что когда он объявлял нам об угоне самолёта, это слышали не только люди, находящиеся на борту, но и служба управления воздушным движением в Бостоне. Аль-Каиду возглавлял на тот момент Усама бен Ладен. Введя его имя в Гугле, я начал пролистывать сайты, пока не наткнулся на один, где была представлена его речь.

Прочитав её, я не мог понять лишь одного. Почему бен Ладен поначалу отрицал свою вину, а в октябре 2004 года заявил, что этот террористический акт организовал именно он, и объяснил это тем, что они свободный народ, который хочет вернуть свободу. Также он обвинил президента Джорджа Буша в халатности по отношению к угонам самолётов 11 сентября.

В тот момент, когда я это всё читал и выписывал в тетрадь, в библиотеку забежали дети. Они так накинулись на меня, что я чуть ли не упал со стула. Я по ним так безумно соскучился и обнял их так сильно, что смог бы сломать позвоночники.

– Папа, мы тебя любим, – произнесли одновременно Чарли и Мия. Интересно, долго ли они репетировали это и по собственному ли желанию. Но это не важно, самое главное, что сейчас они рядом со мной.

– Всё, теперь вы у меня в плену. Напомните, кого папа любит?

– Меня, – выкрикнула Мия.

– Нет, меня, – возражающим тоном ответил Чарли.

– Неправильно, – говорю я, – вас обоих.

За всем этим происходящим наблюдала Меган, прислонившись спиной к двери. Я давно не видел её такой счастливой и спокойной. После случая с молнией она была явно не в своей тарелке. Я чувствовал, как Меган переживала за меня и хотела, чтобы всё наладилось. Но теперь, когда она видит, что со мной всё в порядке и наконец вся семья в сборе, чувствует некое облегчение.

Познакомился я с ней в девятнадцать лет, когда работал официантом в ресторане американской кухни. В студенческие годы у моих многих друзей были машины. И я, стыдившись того, что еду в университет на автобусе, захотел заработать на хоть какой-нибудь автомобиль.

В один из вечеров в ресторан зашла компания из трёх девушек. Как я помню сейчас, все официанты на тот момент времени были заняты. Поэтому, взяв несколько меню, я отправился прямиком к столику у окна, где собственно и расположились девушки. Отдав меню одной из девушек, я случайно дотронулся до её руки. Она даже не подняла голову и начала листать страницы. Я тут же спросил:

– Может, вам что-нибудь подсказать? – робким голосом произнёс я.

– Нет, спасибо, – ответила она, не отрываясь от блюд, представленных в меню.

– Подойдёте к нам минут через пять? – спросила блондинка, которая сидела напротив.

– Да, конечно.

Я пошёл обслуживать соседние столы и краем глаза пытался разглядеть ту девушку, которая после моего ухода начала громко смеяться с подружками. Неужели с меня? Я подумал в тот момент. Возможно, любви с первого взгляда и не существует, но, увидев её, я почувствовал некое тепло, пробежавшее по всему телу. Тогда я подумал, что надо действовать, и пошёл к их столу.

– Вы что-нибудь выбрали? – спросил я у всех троих сидящих, но при этом смотрел только на одну.

– Да, – отвечает блондинка с браслетом на руке в виде розы, – мне, пожалуйста, классический бургер без лука, салат «Цезарь» и клубничный мохито.

– А мне можно точно так же, как у моей подруги, только бургер с луком, – ответила девушка с зелёными глазами и ямочками на лице, которая, я так понял по её заказу, была без парня. – Меган, а ты что будешь?

– Мне просто греческий салат и латте без сахара, – ответила она, впервые посмотрев на меня, хоть и мимолётно, но я всё-таки смог заметить эти глубокие глаза.

– Хорошо. Два классических бургера, один из них с луком, другой без, два «Цезаря», два клубничных мохито, латте без сахара и греческий салат.

– Да, всё верно, – мгновенно сказала блондинка, словно хотела, чтобы я побыстрее ушёл.

Я пошёл на кухню, чтобы оповестить поваров о заказе, и сразу вернулся в зал, который шумел вовсю, как и прежде. После первых рабочих дней у меня болела голова от детских криков, пьяных разговоров, громкой музыки, но в скором времени я уже привык.

Я был не из тех официантов, которые постоянно беспокоили посетителей и подходили к столикам. Но именно в этот вечер я подходил к тем самым гостям, сидящим напротив окна, задавая при этом дурацкие вопросы по типу: «Как вам наше заведение?», «Нравится музыка?», «Не слишком громко?» Но в какой-то момент меня позвал бармен, чтобы я отнёс напитки. Я сначала отнёс два мохито, только потом хотел принести кофе, чтобы продлить как можно дольше удовольствие, наблюдая за Меган. Когда я нёс кофе, мои руки тряслись, не знаю отчего. Подойдя к столику, мои руки вовсе перестали слушать меня, и я уронил чашку с латте прямо на джинсы Меган. Несколько секунд я наблюдал за этим случаем ошеломлённо.

– Да что вы стоите? Может, вы хоть что-нибудь сделаете? – крикнула блондинка. – Принесите салфетки.

– Извините, не знаю, что случилось. Я сейчас, – сказал я и убежал за влажными салфетками. Тогда я чувствовал себя таким кретином.

Более «удачного» знакомства у меня ещё не было. Я не знаю, было ли видно по внешним данным, что я сгорал от стыда, но я всё же метнулся за салфетками и принёс их Меган. Я хотел помочь ей вытереть пятно, но это было бы слишком.

– Можете позвать вашего администратора? – заявила блондинка.

– Да, хорошо, – ответил я. «Неужто я такой неудачник?» – подумал про себя. Только устроился на работу, чтобы заработать на машину, а меня уже, скорее всего, уволят. Да и с Меган так и не получится познакомиться поближе.

– Не надо, Эми. Всё нормально. Думаю, никаких ожогов не будет, ерунда, – произнесла Меган.

– Точно? Давай, может, позовём администратора? Почему на работу берут таких недоумков.

Секунд десять мы все молчали. Меня эти слова вообще никак не задели. Я думал лишь о том, чтобы как-то извиниться перед Меган.

– То, что вы заказали – пойдёт за счёт ресторана, – обратился я к Меган. Хотя на самом деле это было не так, я сам планировал внести свои деньги в счёт.

– Только её заказ бесплатно? – спросила полная девушка, которая не произнесла ни одного слова, по крайней мере, в моём присутствии, после заказа еды.

– Да, – ответил я, и сразу же заметил, как они хладнокровно начали смотреть на меня.

– А можете и нас облить кофе или ещё чем-нибудь, – произнесла Эми, и её подруги начали громко смеяться.

– Ладно, извините еще раз за эту глупую ситуацию. Сейчас вынесу блюда.

Взяв на кухне поднос, я положил туда бургеры и салаты и направился к столику девушек.

– Пожалуйста. Этот бургер с луком. Этот без. А это ваши салаты. Приятного аппетита.

– Спасибо, – только Меган ответила, прежде чем приступить к салату. Она впервые за этот вечер заглянула мне в глаза и застенчиво улыбнулась. Значит, она на меня не обижена, и это уже хорошо. Через сорок минут, когда они попросили счёт, Меган попросила включить туда свой заказ, наверное, чтобы подруги не обижались из-за этого, я тогда так подумал. Открыв книжку, я достал деньги, а снизу лежала салфетка с мобильным номером. С обратной стороны было написано: «Латте был с пенкой или без? Я просто не заметила». Я улыбнулся и был на седьмом небе от счастья, когда я ей позвонил и пригласил на свидание, на которое она согласилась. С тех пор мы не расставились семнадцать лет. Наверное, странно то, что та салфетка до сих пор хранится в моём кошельке, но для меня она значит многое.