Судьбы немцев России. Книга первая

Гааз старался, чтобы его понимали все, даже неграмотные больные и санитары. Он ободрял молодых врачей, боявшихся заразы, приветствовал холерных больных поцелуями. Однажды даже сел в ванну, из которой вынули холерного больного. В другой раз – в больницу доставили крестьянскую девочку. Страшная язва изуродовала её лицо и была зловонна. Но доктор Гааз подолгу сидел у её постели, целовал девочку, читал ей сказки, не отходил, пока она не умерла. Словом и делом он доказывал, что врач должен облегчать страдания даже безнадёжно больных, что «спокойствие души, необходимое для исцеления, должно исходить прежде всего от врача».

В последние годы и дни жизни Фёдор Петрович Гааз продолжал оставаться доктором бездомных, проживал рядом с ними в двухкомнатной квартире в Полицейской больнице. Там же он и умер в 1853-ем году. После смерти оставил после себя письменный стол, который сегодня можно увидеть в этой же больнице в музее. Там же находятся его серо-белая волчья шуба, которая знакома была в Москве даже бандитам, несколько рублей, тапочки и потёртая подзорная труба. Оказывается, в свободное время этот удивительный доктор любил смотреть на звёзды.

О нём при жизни создавались легенды, которые до сих пор передаются жителями Москвы из поколения в поколение. Например, о том, как он ловко умел подбрасывать нуждающимся денежные кошельки, чтобы не обидеть их, как целовал больных холерой, а позже и тифом, показывая работникам, что они не заразны, как регулярно посещал московский «убойный» рынок и всякий раз находил там абсолютно разбитую лошадь, выкупал её, подлечивал и осторожно ездил на ней в своей старенькой коляске.

В те далёкие годы, наполненные страданиями от войн, эпидемий, социальной несправедливости и тяжёлых жизненных условий, о нём уже знал почти каждый московский нищий, убогий, преступник, политический заключенный. Им он в течение полувека отдавал свои знания, душевное тепло, последние рубли капитала, нажитого врачебной практикой. И это неслучайно, что двадцатитысячная толпа провожала его 28 августа 1853 года в последний путь на Введенское немецкое кладбище в Москве, куда и сегодня проложена народная тропа, а на оградке его могилы как символ благодарности вмонтированы кандалы, доставленные заключёнными. А во дворе Полицейской, позже Александровской больницы, установлен бюст великого гуманиста, созданный в 1909 году знаменитым скульптором Николаем Андреевым. В 1998 году на пожертвования, собранные на родине Фридриха Гааза в Бад-Мюнстерайфеле, установлен памятник, являющийся копией московского памятника 1909 года.

К немногочисленным знакам памяти о святом докторе в 2017-ом году добавилась столичная улица, названная его именем. Некоторые жители называют её небольшой, но по словам москвича В. В. Кузнецова, «её так не назовёшь, потому что она очень длинная. Просто бОльшая её часть проходит по краю леса и поэтому одна из её сторон не застроена. Находится она на расстоянии всего лишь полутора остановок городского транспорта от известного киноклуба-музея Эльдара Рязанова. В Немецкой школе имени Гааза, которая находится на этой улице и числится при посольстве ФРГ в Москве, учились и две дочери В. В. Путина».

В 1984 году на немецкий язык переведена книга Льва Копелева «Святой доктор Федор Петрович Гааз». Она вышла в Германии с предисловием Генриха Бёлля, в котором он писал: «Гааз учит нас различать добродушие, которое в большинстве своём есть элемент лености, и доброту, которая беспокойна и предполагает глубину чувств». Примером этого является жизнь доктора Гааза, отданная людям без остатка. В начале 2020-го года главный редактор издательства Московской Патриархии епископ Русской Православной Церкви Николай Балашихинский (Погребняк) издаёт книгу «Спешите делать добро. Доктор Фёдор Гааз», в которой жизнь святого доктора описана с точки зрения духовной. Знаменательно то, что презентация этой книги состоялась в Москве в мемориальной комнате-музее доктора Гааза в историческом здании созданной им в 1845-ом году больницы, бывшей Полицейской, впоследствии Александровской, ныне – Научно-исследовательского института гигиены и охраны здоровья детей и подростков.

Жизненный путь и творчество Великого князя Константина Романова (1858 – 1915)

«Научи меня, Боже, любить

Всем умом Тебя, всем помышленьем,

Чтоб и душу Тебе посвятить

И всю жизнь с каждым сердца биеньем.

Научи Ты меня соблюдать

Лишь Твою милосердную волю,

Научи никогда не роптать

На свою многотрудную долю».

«Царь иудейский», автор – К.Р.)

До сегодняшнего дня не каждый знает, кому принадлежит литературный псевдоним К.Р. «Это – тот самый случай, – пишет московский писатель В. В. Кузнецов, – когда об этом поэте все знают всё, и в то же время никто ничего не знает. Я и сам слышал о нём, ещё будучи школьником, но до сих пор прочитал из него немного».

Впервые псевдоним К.Р. появился в журнале «Вестник Европы» в 1882-ом году под стихотворением «Псалмопевец Давид». Много лет он принадлежал человеку, имя которого было известно только узкому кругу людей. В год смерти К.Р., 1915-ый, был выпущен трёхтомник стихов, в который вошли произведения, написанные поэтом в течение тридцати лет жизни. Среди них – стихи, элегии, поэмы, драмы, такие как «Возрождённый Манфред», «Севастиан-Мученик». В одном из томов нашли своё почётное место и переводы поэта: лучший, по его мнению, перевод «Гамлета» Шекспира, над которым он работал двенадцать лет, «Мессинская невеста» Шиллера, «Ифигения в Тавриде» Гёте и другие.

Кругозор тем его произведений, начиная от пейзажной лирики и заканчивая философско-религиозной, широк и многообразен. Темы органично сплетаются воедино уже в его ранних произведениях, написанных в восьмидесятые годы девятнадцатого века. Интересен в этом плане цикл стихов «У берегов», написанный весной 1879 года. Эти стихи могли бы стать примером пейзажной лирики поэта, если бы не мысли его о вечном. Поэт ощущает красоту мира, чувствует дыхание природы. Первое стихотворение этого цикла Рахманинов положил позже на музыку:

«Задремали волны,

Ясен неба свод,

Светит месяц полный

Над лазурью вод…»

Волны в стихах поэта «дремлют», появляются и другие неожиданные метафоры и олицетворения. Описание природы переходит на описание состояния человека, его изменений во времени и пространстве.

Всё прекрасно в мире, описываемом поэтом: «серебристое море трепетно горит… так и радость горе ярко озарит». В одном из стихотворений К.Р. называет себя баловнем судьбы, в то время остро ощущая изменения в связи с меняющейся атмосферой в воздухе. «Радость горе озарит» … Где вы слышали такое? Разве такое бывает?

Эта тема находит продолжение и в стихотворении К.Р. «Затишье». В Афинах, проводя много времени у моря, поэт наблюдает за полётом чаек. Увиденное приводит его к мыслям, выраженным в поэтических строках:

«И душа, забывая стремленья,

Ничего не ждала впереди

Лишь испуганно, где-то глубоко,

В задремавшем уме притаясь,

О минувшем мечта одиноко

Трепетала, кружилась, вилась…»

Для поэта характерны воспоминания о минувшем. Порой они настигают его, заставляют пересматривать пережитое.

Пора открыть тайну непосвящённому читателю. Под псевдонимом К.Р. в течение столетия скрывается Великий князь Константин Константинович Романов, внук Николая I, президент Императорской Санкт-Петербургской Академии наук. Родился он 10 августа 1858-го года в Стрельне под Петербургом. Ушёл из жизни 2 июня 1915-го года в своём кабинете в Павловске. Похоронен в Великокняжеской усыпальнице Петропавловской крепости. Его отец – младший брат Александра II Константин Николаевич (1829 – 1892), сын Николая I – генерал-адмирал, управляющий флотом и морским ведомством на правах министра, много сделавший для реформы русского флота, дипломат, государственный деятель, покровитель искусств.

Мать Константина Романова – Александра Иосифовна,1830 – 1911, (Alexandra Friederike Henriette Pauline Marianne Elisabeth von Sachsen-Altenburg,), урождённая принцесса Саксен-Кобургская, дочь герцога Иосифа (1789 – 1868) Саксен-Альтенбургского и его жены принцессы Амалии из Вюртемберга.

В семье будущего государственного деятеля, поэта, драматурга, переводчика Константина Романова царили любовь, уважение к ближнему и беспредельная вера в Божий промысел. Он был второй сын из пяти детей Константина Николаевича Романова. Отношения в семье, в силу характера отца и особенностей его судьбы, были сложными. Подрастая, дети ощущали напряжённую духовную и интеллектуальную атмосферу. Дневники Великого князя рисуют образ матери, как женщины сдержанной, умевшей противостоять ударам судьбы, понимавшей долг перед Россией. Она имела своё мнение, умела отстаивать свои политические симпатии. Развитое чувство собственного достоинства помогало ей в трудные минуты жизни защищать себя и интересы семьи. Взаимная поддержка, дружба, общность духовных интересов – давали детям силу для становления и формирования личности.

Большая часть жизни Константина Константиновича проходит в помещениях дворцов, принадлежащих отцу: Мраморном, Павловским и Стрельной. С семи лет воспитателем ему назначен капитан 1-го ранга И. А. Зеленой, занимающий эту должность до совершеннолетия князя. По семейной традиции Константин Константинович Романов становится морским офицером и в девятнадцать лет уже участвует в Русско-турецкой войне. «За заслуги в Русско-турецкой войне Великий князь Константин Константинович награжден орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени, медалью „За войну 1877—1878 гг.“, Русским крестом за переход через Дунай, болгарскими и сербскими орденами. Отец сыном гордился и рассказывал в обществе, как Костя участвовал в рекогносцировках, как подготавливал уничтожение турецкого моста, строившегося у Силистрии, как с отрядом юнкеров спустил брандер на турецкий пароход под огнем батарей и стрелков всей силистрийской оборонительной линии». (Э. Матонина, Э. Говорушко. «К.Р.» ЖЗЛ).

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.