Обстоятельства места. Сборник рассказов и эссе

Капитан Хасанов быстро выяснил, что эта машина было украдена у шофёра председателя колхоза «Луч Востока», которую тот выиграл в лотерею и толком даже не успел на ней покататься. «Волга» была возвращена законному владельцу, а вот личностью Деточкина Амрак Таипович заинтересовался всерьёз. Да и в самом деле было чем заинтересоваться.

Юрий Эдуардович Деточкин был вором интеллигентным – солидный семейный человек, хорошая должность начальника «Гормостстроя». Все тогдашие подземные переходы в Алма-Ате были построены под его руководством. Но факт оставался фактом: именно на него указывал гражданин Узбекистана Насыров, да и госномер 09-76 АТЖ, изъятый с украденной машины, принадлежал именно ему.

ДЕЛО ЗАВЕРТЕЛОСЬ

По адресу, который дал Насыров, был произведён обыск, но ничего, указывающего на преступную деятельность Деточкина, найти не удалось. Однако, улик хватало и без этого, поэтому прокуратура дала ордер на арест подозреваемого и всей его корреспонденции. Юрия Эдуардовича поместили ИЗО КГБ, чтобы наверняка изолировать от каких-либо вестей с воли. На всех допросах он от всего открещивался или просто молчал.

Вообще, надо сказать, что угоны и кражи автомобилей были и тогда большой головной болью для милиции. И крали, и угоняли машины ничуть не меньше, чем сейчас. На все украденные автомобили ГАИ рассылала ориентировки по всему Союзу. И на одну из таких ориентировок пришёл ответ из Фрунзе (ныне Бишкек) о найденной на окраине города бесхозной и разграбленной «Волге». Цитата из запроса: «На ободке левой фары имеются отпечатки ладонной поверхности руки человека. На зеркале заднего вида имеются следы пальцев рук. В багажнике найдена газета «Вечерняя Алма-Ата» за 30.04.70 г.»

Отпечатки с фары совпали с отпечатками пальцев Юрия Эдуардовича. Сомнений не оставалось: случай с Насыровым – не единственный, здесь явно проглядывалась серия. Но Деточкин упорно молчал. И тогда Амраку Таиповичу пришлось включить всю свою фантазию и артистизм. Он узнал, что у Юрия Эдуардовича родился сын-богатырь – 51000г. Следователь накупил цветов, фруктов и пришёл в изолятор поздравить новоиспечённого отца. На радостях Деточкин расплакался и сознался в краже машины, найденной во Фрунзе.

ДАЛЬШЕ – БОЛЬШЕ

В скором времени органами милиции был перехвачен перевод из Намангана на 500 рублей, подписанный неким Анваром. Уже с помощью милиции Узбекистана Хасанов установил адрес Анвара Керимова, преподавателя местного ДОСААФ, и, взяв с собой старшего оперуполномоченного Валериана Кушекова, отправился на поиски ещё неизвестных, но явно существующих украденных машин. Как и положено, сначала зашли на приём к начальнику УВД Намангана, тогда ещё полковнику Эргашеву. Это тот самый Эргашев, восьмидесятые годы уже генерал-лейтенант, министр внутренних дел, который застрелился в связи со знаменитым узбекским делом Гдляна и Иванова. Амрак Таипович представился и доложил, что ему нужна помощь местных органов. Эргашев нажал кнопку и распорядился: «Ребятам – машину, инспектора, и чтобы они никаких забот не знали».

В кишлак, где жил Анвар, приехали поздно ночью. Маленький, щупленький, юркий и хитрый, он тоже не хотел рассказывать о своей связи с Деточкиным и делал вид, что совсем не понимает по-русски. С этим внезапным незнанием языка Амрак Таипович сталкивался ещё не раз. И тогда Хасанов переходил на родной уйгурский, который похож на узбекский: только так, с грехом пополам, удалось объясниться с нежелающими отдавать чужое узбеками. Но в случае с Керимовым не помогло и это. И вот, как в шпионских романах, Хасанов потребовал остановить машину посреди бескрайнего хлопкового поля. Кушеков вытащил пистолет: «Выходи!». Керимов уцепился за сиденье: «Я всё скажу, начальник! Одна машина – как раз по дороге».

В три часа ночи приехали в нужный кишлак, проверили номер на двигателе стоящей в одном из гаражей «Волги». Всё совпало: эта машина уже полгода находилась в розыске. Деточкин угнал её от кинотеатра «Алатау» ещё в октябре шестьдесят девятого. Хозяин с женой пошли проливать слёзы на длиннющий индийский фильм, так что времени у Юрия Эдуардовича было предостаточно.

Преступный гений

Действовал он следующим образом: пока законные хозяева смотрели кинофильмы, спектакли, концерты или мылись в бане, он одним из своих 64 подобранных ключей открывал машину, угонял её в безлюдное место, навешивал на неё законные номера с собственной белой «Волги» и через перевал Кумчик уходил в Узбекистан. Двух-трёх часов ему хватало, чтобы к моменту обнаружения быть в сотнях километров от Алма-Аты. Вот только с предпоследней машиной ему не повезло: недалеко от Фрунзе потёк радиатор и машину пришлось бросить.

Деточкин и Анвар Керимов хорошо понимали друг друга. Керимов никогда не спрашивал у него, откуда бралась очередная «Волга». Он просто покупал её без документов за 4-5 тысяч рублей, а потом так же, без документов, перепродавал своим соплеменникам тысяч за 8-10. В глухих кишлаках Ферганской долины о советской власти знали только понаслышке. Анвар работал преподавателем ДОСААФ, имел возможность сделать покупателям липовые права на вождение. А о существовании техпаспорта на машину «бедные» дехкане из благодатной Ферганской долины вряд ли вообще знали. А если и знали, то не очень-то и хотели иметь.

Так, например, второй покупатель, на которого указал Керимов, находился в Папском районе Ферганской области – в совхозе имени Ленина, которым руководил Герой Социалистического Труда, член ЦК и член Ревизионной комиссии ЦК Компартии Узбекистана Адылов. Да, тот самый Адылов, который, как гласит народная молва, пинком открывал двери кабинета первого секретаря ЦК КП Узбекистана Рашидова и благодаря которому мы в середине 80-х узнали, что такое «зиндан». Адылов обладал в Узбекистане огромной властью, но откуда было об этом знать капитану милиции из Алма-Аты Хасанову?

Воры от власти

К воротам совхоза группа подъехала в четвёртом часу ночи. На воротах – охранник: «Не пущу. После десяти не велено». Тогда Хасанов позвонил начальнику РОВД Папского района: «Что у вас тут за порядки? Я – представитель власти. Мы уже сутки почти не спим. Дайте команду, чтобы мы посмотрели машину: наша – не наша». – «Ты что, с ума сошёл?! Да меня директор совхоза с потрохами съест!»

Так и не пустили их на территорию совхоза. Пришлось ночевать в чистом хлопковом поле.

Утром рано их приняли. Машина оказалась действительно «нашей», угнанной в своё время у директора проектного института «Казгипрокоммунстрой». Но вот забрать её следователи не могли: нужна была команда Адылова. Хасанов идёт в правление, где ему говорят, что Адылов – дома. Идёт к нему домой, а жена отвечает, что муж уехал в правление. В правлении делают предположение, что директор уехал «на поля». Эта игра в «кошки-мышки» продолжалась два дня. Наконец кто-то сжалился над опергруппой и посоветовал обратиться к брату Адылова, работавшему там же агрономом. Амрак Таипович начал угрожать: «Если я сейчас не заберу машину, то еду прямо в Ташкент и иду в ЦК».

Подействовала эта угроза на всесильного Адылова или нет, неизвестно. Но, скорее всего, он решил не устраивать шума из-за подобной мелочи, тем более, что машина давно и безнадёжно была не на ходу. Вот так у следователя Хасанова стало ещё на одну машину больше головной боли. В Узбекистан были вызваны все три хозяина найденных «ГАЗ-21», которые с огромной радостью сами и чинили, и гнали домой свои давно оплаканные машины.

Вместо эпилога

А Юрий Эдуардович так больше ни в чём и не сознался, и неизвестно, сколько же он на самом деле угнал машин. Да этого, впрочем, уже и не требовалось. Естественно, был суд – ему дали шесть лет, из которых он отсидел в Заречном три года. Но его деятельная натура и там не давала ему покоя. Через Амрака Таиповича, с которым у него сложились доверительные отношения, он передавал на имя председателя горисполкома рацпредложения о строительстве подземных переходов без вскрытия асфальтного покрытия. Затем за ударный труд и примерное поведение его освободили досрочно, и он какое-то время работал прорабом на строительстве пионерского лагеря «Дзержинец».

В 1972 году стотысячным тиражом вышла повесть Щеголихина, разошедшаяся просто мгновенно. Историей заинтересовались на телевидении и захотели сделать передачу. Но, видимо, это было уж слишком: такой огласки Юрий Эдуардович не хотел. Говорят, он уехал с женой в Подмосковье, и его дальнейшая судьба Хасанову неизвестна.

Но один вопрос продолжает мучить и Хасанова, и всех, кто знает эту историю: зачем «Деточкин» это делал?

Станислав Малозёмов

Елена Малозёмова

Дело Девятьярова

Все здоровые люди здоровы одинаково, каждый больной человек болен по-своему. Сразу хочу оговориться, что этим материалом могу навлечь раздражение и медиков, и полиции, и простых обывателей. Но мне бы хотелось, чтобы читатели отнеслись к этой истории с максимально возможной объективностью, никого не очерняя и не обеляя. Как было, так было…Осень 1967 года. Заговор «чёрных полковников» в Греции, война во Вьетнаме, самый разгар культурной революции в Китае. А наша огромная страна – СССР – с небывалым размахом готовится к празднованию 50-летия Великой Октябрьской Социалистической Революции. По ещё чёрно-белому телевидению чередой идут программы «В помощь изучающим историю КПСС» или «Вечерние университеты марксизма-ленинизма». Страна всё время «в ритме пятилетки» шла навстречу то 50-летию ВЛКСМ, то 50-летию установления Советской власти в Алма-Ате. Но так случилось, что в это же время, шагая в ногу со всеми к обещанному светлому будущему, только одна категория граждан бывшей столицы КазССР – молоденькие девушки, трагически шли по воле агрессивного сексуального маньяка, кто к изнасилованию, а кто и к смерти.

Сейчас очень трудно найти те конкретные места, где происходили трагедии: там, где был пустырь, стоят многоэтажные дома, улицы по два раза поменяли свои названия, а иных проулочков уже и вовсе нет на карте города.

Но люди, участвовавшие в этой драме, живы, и поэтому все фамилии (кроме самого Девятьярова) изменены.

Начало

С сентября все райотделы милиции самых разных частей города оказались буквально атакованы заявлениями об изнасилованиях. В общем-то, подобные заявления для милиции не редкость, поэтому, естественно, никто в одно дело их не объединял. Но все эти дела роднил почерк: всех девушек насильник заставлял умолкнуть одним и тем же приёмом, так называемым «приёмом бесшумного снятия часовых противника», иными словами – профессионально придушивал. Уже потом, после ареста и опознаний, выяснилось, что насиловал Девятьяров чуть ли не каждый день. Вот хронология заявлений потерпевших только за сентябрь: 11,19, 22, 26, 29, 30. И это только заявления. Но ведь многие женщины предпочитают не подавать заявлений об изнасилованиях: уж больно неприятное и муторное это расследование. Но к этому вопросу мы ещё вернёмся.

Страшнее другое: то, что не были объединены в одно дело два изнасилования, совершённые практически в одно время и в том же самом месте. Но обо всём по порядку. 30 сентября ученики 8 класса 116 школы ходили в театр им.Лермонтова на спектакль «Заговор императрицы». Обратно ехали всем классом в одном автобусе, и каждый выходил на нужной ему остановке. Было одиннадцать часов вечера. Катя Вечковская выскочила на остановке «Водохранилище» первой и тут же, перебежав проспект Абая, углубилась в темноту наполовину построенного 8 микрорайона. Мальчики, сошедшие на той же остановке, остались пережидать идущий транспорт. Краем глаза они ещё видели её фигурку, бегущую вдоль бетонного забора к пустырю, за которым был Катин дом. Больше девочку живой никто не видел. Нашли её утром сёстры. Лежала она в кустах в 20 метрах от родного подъезда. «Двадцать метров до дома не дошла», – рыдал отец.

В ту же ночь, только на полтора часа позже, в том же 8 микрорайоне другая девушка, Зоя, возвращалась домой из кинотеатра «Сары-Арка» с двухсерийного фильма «Венгерский набоб». А Девятьяров, проспав часок после убийства Кати на лавочке неподалёку, шёл Зое навстречу, на Абая, чтобы сесть на автобус и уехать домой. Он всего-навсего забрёл в этот микрорайон, чтобы найти своего прораба. Был пьян, поэтому запутался в новостройках. Он не собирался кого-то насиловать, а уж тем более убивать. Поражает именно обыденность всего происходящего: был пьян, мимо шла молоденькая девушка – этого оказывалось достаточно, чтобы догнать, взять за горло и изнасиловать.

Уже позже, когда вовсю крутилась следственная машина, стало ясно, что наш алма-атинский маньяк потому и был так долго на свободе, что не было в его действиях тщательно продуманного, задолго готовившегося злого умысла.

Маньяк – импровизатор

Девятьяров (по отцу Белослудцев) Валерий Прокопьевич, 1944 года рождения родился на золотом прииске в Якутии. Образование – 7 классов.Много занимался спортом и был очень силён физически. В армии служил в десантных войсках, где и научился своему коронному приёму «бесшумного снятия часовых». В феврале 1967 года приехал к родственникам в Алма-Ату и устроился работать в «Казстроймонтаж».

Как рассказывала его мать, в пятилетнем возрасте его напугала чужая собака, и с тех пор он начал сильно заикаться. Вот это заикание и послужило началом его страшного комплекса, его болезни, если хотите. Здоровый и в общем-то симпатичный парень боялся знакомиться с девушками. Вот цитата из уголовного дела: «Все эти преступления я совершал в основном из-за того, что имел обиду на девушек других за то, что они меня раньше обижали, некоторые не хотели со мной знакомиться, потому, что я заикался. Другие девушки меня передразнивали как заику».

Насколько мне удалось выяснить из материалов дела, пить он начал только после армии, а в Алма-Ате пристрастился ещё и к анаше. Только алкоголь давал ему возможность расслабиться, забыть о комплексе, но он же будил в нём зверя. Есть в деле один показательный эпизод, когда возле Института защиты растений он попытался познакомиться с молодой женщиной, спешившей забрать сына из детского сада. Он даже представился своим настоящим именем – Валерий. Но как только она ответила ему отказом, «начал сильно заикаться и схватил её за горло».

Из множества навалившихся на нас сейчас фильмов о серийных маньяках мы уже знаем, что каждый из них «западает» на что-то определённое: чёрные колготки, яркие губы и т.д. В действиях Девятьярова не было никакой логики. Он просто шёл после работы куда-нибудь выпить, а нелёгкая заносила его в самые разные концы города: Геологострой, ВДНХ, Аэропорт, Мехпосёлок и даже в район его собственного местожительства: Дехканская (нынешняя Байзакова) и Виноградова. В некоторых девочках он узнавал своих соседок: кого-то отпускал от греха подальше, а с некоторыми даже сталкивался позже на родной улице Ударной. Он их узнавал, а вот им было тяжело его узнать: тёмное время, захват сзади, стресс. Но было ещё одно любопытное обстоятельство, которое позволило сделать работникам милиции довольно точный фоторобот преступника.

Октябрь- ноябрь

Заявления на голову прокуратуры сыпались, как из рога изобилия: 7, 8, 11, 24, 28 октября. В День рождения Комсомола на Красногвардейском тракте Девятьяров попытался изнасиловать ехавшую с ним вместе в автобусе Олю Квакшину, но шедший следом сосед сумел отбить девушку. Через 40 минут совсем рядом, остановкой ниже, Девятьяровым была изнасилована Лариса С.

4, 10, 15, 16, 19, 25 ноября – опять бесконечные заявления из разных мест города с одинаковым способом совершения преступления. Но чем ещё отличался Валерий Девятьяров от остальных маньяков – это жалостью к своим жертвам и своеобразным благородством после изнасилования. Он не торопился сразу отпускать, просил посидеть и поговорить о жизни, накидывал им на плечи свой пиджак, чтобы не сильно мёрзли, вытирал разбитые в кровь губы полой своего пальто, искал с девочками потерянные неизвестно где туфли, называл ласково по именам и провожал домой, «чтобы с ними ничего плохого не случилось». Одну из девушек он прихватил на слишком светлом, по его мнению, месте. Когда он поволок её через трамвайные пути в более тёмный закоулок и та отказалась идти босиком, Девятьяров отдал ей свои ботинки, а сам пошёл в одних носках.

Нет, он не был изувером, но вот был ли он здоров психически? Ведь у него даже была девушка, с которой он познакомился в самый разгар своих преступлений. Но, видимо, её не смутило его заикание и их отношения продолжались вплоть до его ареста. Даже поцеловались они в первый раз только через два месяца после знакомства.

Первый арест

5 декабря, 7 декабря, 10 декабря… 13 декабря молоденькая Вера Полякова возвращалась домой со второй смены. Шёл первый час ночи. На углу улиц Шевченко и 7 линия её догнал пьяный парень и коронным своим приёмом утащил в тёмный угол, к трансформаторной будке. Ни кричать, ни сопротивляться перепуганная девушка не могла. Но её вышли встречать обеспокоенные задержкой отец и сестра: город уже вовсю шумел о появившемся маньяке. Они услышали шорох и кинулись на выручку. Отцу Веры удалось ухватить Девятьярова за волосы и с силой ударить головой о трансформатор. Но силы, конечно, были неравны: насильник вырвался и убежал. На земле остались лежать его шарф и пояс от зимнего пальто.

После заявления Поляковых в милицию участковые с фотороботами стали проводить подворный опрос населения. Кто-то и указал, что на Ударной, 25 живёт молодой парень, похожий на рисунок преступника. Но похожим на него оказался и ещё один юноша из этого района. И когда 21 декабря на очной ставке Вере и её сестре был предъявлен Девятьяров в компании ещё троих молодых людей, то его сумела опознать только сестра. Сама Вера указала на другого, действительно очень похожего на фоторобот парня. Не узнали Девятьярова и другие девушки, вызванные в прокуратуру. Отец Веры забыл дома очки и отказался участвовать в опознании. Сейчас трудно судить: могла милиция найти подходящие очки или нет, почему не провели обыск в домах подозреваемых. А ведь пальто без пояса легко можно было найти в сарае. Почему не проверили больничный, который взял Девятьяров сразу после драки с отцом Веры. Кстати, он вообще часто после неудачных попыток брал больничные, жалуясь на боли в голове. Не было этого сделано…

А Валерий, перепуганный вызовом в милицию, прибежал домой и стёр сделанные им на стене у изголовья кровати карандашные засечки, которыми он, как заправский снайпер, вёл счёт своим преступлениям. Как сам он потом сознавался, их было уже тогда больше ста.

На какое-то время он затаился. Но, когда его отправили в командировку в Павлодар, он и там умудрился изнасиловать незнакомую женщину. Она, как и многие другие его жертвы, не подавала заявления в милицию. Девятьяров рассказал о ней уже на следствии.

А дела об изнасилованиях начали приостанавливать «до установления лица, совершившего данное преступление»…

Март- апрель

А в феврале всё началось с начала: 27 февраля (изнасилование и убийство), 8 марта два изнасилования и одно убийство), 15 марта (изнасилование), 30 марта (изнасилование), 10 апреля (изнасилование). Опять же, заметим, это только заявления, а сколько реальных попыток и изнасилований было на самом деле, не знал уже и сам Девятьяров.

Город трясло. Дело о серийном насильнике было поставлено на особый контроль уже в Москве. Создали несколько бригад по поимке преступника, в которые входили молодые оперативницы. Они должны были исполнять роли подсадных уток. Но и это не дало никакого эффекта.

11 апреля около 11 часов ночи восемнадцатилетняя Таня Василенко возвращалась домой со второй смены с трикотажной фирмы им.Дзержинского. Жила она на Октябрьской, за кинотеатром Казахстан. Она уже почти дошла до своего дома, когда услышала топот и оглянулась посмотреть, кто это гонится за парнем, бегущим в её сторону? Девятьяров уже почти схватил её, но, на её счастье, её спасла глухонемая соседка, которая сделала всё, что смогла: загремела тяжёлым металлическим тазом, привлекая внимание людей. Выскочила мать Тани, и тогда Девятьяров спокойно отступил. Всё обошлось бы для него и на этот раз, но тут в нашу историю вступает «Судьба».

12 Апреля

Родственники Валерия начали подозревать что-то неладное уже давно, но он отнекивался от их вопросов: поздно прихожу – так молодой же, грязный и поцарапанный – подрался, хулиганья-то вокруг вон сколько. Но они на семейном совете постановили отправить его обратно в Сибирь. Валерий согласился, только попросил подождать до 12 апреля, мол, получу аванс, чтобы было на что уехать. Так что, по крайней мере в Алма-Ате, он «вышел на дело» в последний раз.

Человек же, который его поймал, милиционер Отдела охраны правопорядка Советского района Глущенко Василий Константинович, тоже 11 апреля заступил на дежурство в последний раз: с 12 апреля он увольнялся из органов. В 1968 году – это был молодой и тоже очень сильный физически мужчина.

Из рапорта В.Глущенко: «Мы должны были втроём объезжать участок, но сломались рация и мотоцикл. Иванов и Степанов (напарники) ушли в участок за мотоциклом, а я обходил участок пешком. К западу от кинотеатра «Казахстан» я услышал крик «Помогите!» и звон таза. Девятьяров шёл спокойно. Мать Василенко Татьяны сказала: «Догоните его, он гнался за девочкой». Девятьяров побежал, перепрыгнул через двухметровый забор из колючей проволоки, потом ещё четыре разных забора, выбежал на Советскую и забежал во двор Скорой помощи. Под навесами для машин споткнулся, упал. Я ударил его прикладом пистолета в область спины, заломил руки и сел на него. Вскоре во двор въехала машина Скорой помощи. Я попросил у них что-нибудь, чем можно связать задержанному руки. Врачи дали жгут 2,5 метра из плотной ткани. Они предлагали увезти Девятьярова в милицию на Скорой, но я отказался, потому что должны были подъехать Степанов с Ивановым на мотоцикле».

Девятьяров никак не хотел подниматься, просил: «Убейте меня здесь. Я никуда не пойду». Шли молча, вдруг Девятьяров упал на землю и опять стал отказываться идти, предлагал 100 рублей.

«Я заставил его встать, привязал к дереву, а сам пошёл звонить 02 из дома потерпевшей. Ждали 30 минут, я позвонил ещё раз».

Не дождавшись подмоги, Глущенко потащил упиравшегося насильника дальше. Недалеко от ворот Скорой помощи стоял телефон-автомат и Глущенко, привязав Девятьярова к штакетнику, опять пошёл звонить в милицию. Но ему никто не ответил. Двушки кончились, и Глущенко пошёл попросить денег у дежурной на вахте. Когда вернулся, увидел только «кусок плотной ткани», болтавшейся на штакетнике. Девятьяров сумел порвать жгут и убежал со связанными руками.

Из рапорта командира мотовзвода Степанова Владимира Матвеевича: «В 00.15 мы с Ивановым ехали по пр.Сейфуллина на север, чтобы найти Глущенко. Из-за дома, где находится почта № 83, выбежал парень и побежал в сторону Комсомольской. Мы увидели, что руки у него связаны и поехали за ним. На Комсомольской, в кустах он запнулся и упал. Мы решили, что он пьян, и стали растирать ему уши, но он твердил, что никуда не пойдёт, что руки ему связали соседи из-за драки».

Но тут на лай окрестных собак прибежал Василий Глущенко. Девятьяров начал орать, биться головой о землю. Милиционерам пришлось выносить его на руках. Из ближайшего телефона позвонили ещё раз, требуя машину. А Девятьяров всё это время бился лицом о бордюр.

«Мы оттащили его от бордюра, привязали к дереву. В 3.25 снова позвонили 02, требуя машину».

Опять же, не нам судить, почему так долго, почти пять часов милиционеры не могли дождаться машину: то ли тоже все были сломаны, то ли выезжали на другие дела. Ведь никто тогда ещё не знал, что поймали именно его, того, кто пугал и будоражил весь город. Но если бы не счастливое стечение обстоятельств, уехал бы себе Девятьяров в Сибирь и наворотил бы там ещё множество бед.

Конец

Его ведь даже привлекли поначалу только на 10 суток за мелкое хулиганство: больше пока предъявить ему было нечего. Но в дело уже вступили профессионалы. Начали с изнасилования, совершённого 30 марта. Девушка, назовём её Ниной, сопротивлялась, ударила Девятьярова каблуком-шпилькой по голове. И это оказалось первым совпадением в череде ещё огромного количества опознаний, очных ставок, выездов на места преступлений. Нашли в сарае и зимнее пальто без пояса.

С каждым днём картина становилась всё более ясной. В дело подключили психиатров, и те признали его вменяемым. Но, конечно, здоровым этот человек не был. Нездоровье и вменяемость – вещи разные. Был ли вменяемым Чикатило, скрупулёзно готовивший свои преступления? Да. А был ли он здоров? Конечно, нет. Естественно, врачи могли признать нездоровье Девятьярова и сохранить ему тем самым жизнь. Но ведь вы наверняка помните историю нашего людоеда Джумагалиева, который сбежал из закрытой психиатрической лечебницы. И где он сейчас? Кого жуёт на просторах нашей необъятной родины? Здесь закон человеческий вступает в противоречие с Законом с большой буквы. И если врачи рассудили чисто по-человечески – не нам их судить.