Испытание огнем

– Хренушки! – злобно возразил Минхо. – Ни за что. Томас прав, хватит фигней страдать. Бежим, дистанция – два шага. Пригнитесь, и если что-то пронесется мимо головы – бейте по нему со всей дури.

Спорить никто не стал.

Быстро отыскав свои припасы, Томас занял место в колонне, уже не в хвосте. Ребята, не сговариваясь, будто единый организм, построились и помчались вперед. Томас предпочел не тратить времени на раздумья, на то, чтобы прийти в себя. Он бежал со всех ног, как не бегал даже в Лабиринте.

Пахло потом и пылью. От крови руки сделались липкими. Вокруг по-прежнему было темно.

Томас продолжал двигаться вперед.

Смертоносный шар убил еще одного, незнакомого Томасу паренька, бежавшего совсем рядом. Чиркнул металл о металл, несколько раз громко щелкнуло, и раздались вопли.

Никто не остановился. Наверняка произошло нечто ужасное, но колонна продолжала бег.

Когда наконец вопли перешли в бульканье, на бетонный пол с громким стуком упала металлическая сфера – и откатилась к стене.

Не замедляясь ни на секунду, Томас бежал дальше.

Он рывками глотал пыльный воздух, сердце ýхало в груди, и легкие уже начали болеть. Сколько времени прошло, как далеко глэйдеры от места первой трагедии? Когда Минхо велел остановиться, облегчение Томас испытал неописуемое. Усталость вытеснила страх перед шарами-убийцами.

Слышалось тяжелое, несвежее дыхание. Фрайпан оклемался первым.

– Почему остановились?

– Я чуть костыли не сломал! – ответил Минхо. – Здесь типа ступеньки.

Томас задавил родившуюся было надежду. Он поклялся ни на что не надеяться до конца Испытаний.

– Так давай подниматься! – слишком уж радостно крикнул Фрайпан.

– Думаешь? – отозвался Минхо. – Что бы мы без тебя делали, Фрайпан? Серьезно.

Послышались тяжелые шаги, металлический звук. Вожак поднимался по железной лестнице. Не прошло и нескольких секунд, как топот умножился – на ступени взошли остальные.

Когда дошла очередь до Томаса, он споткнулся и чуть не разбил колено. Машинально выставив перед собой руку, едва не лишился пакетика с водой. Затем, вернув себе равновесие, начал взбираться по лестнице, то и дело перемахивая через две ступеньки за раз. Кто знает, когда нападет очередной шар-убийца. Безнадега безнадегой, а выбраться из кромешной тьмы не терпелось.

Сверху донесся непонятный шум и все тот же металлический звук.

– Ай! – вскрикнул Минхо.

Столкнувшись друг с другом, охая и ахая, глэйдеры встали.

– Ты как? – спросил Ньют.

– Ты… во что врезался? – тяжело дыша, позвал Томас.

– В потолок, черт его задери, – раздраженно ответил Минхо. – Все, приехали, крыша. Дальше некуда… – Не договорив, он провел руками по потолку и стенам. – Стойте! По ходу, я нашел…

Громкий, отчетливый щелчок заглушил последние слова лидера, и мир потонул в чистом пламени. Сверху лился обжигающий, слепящий свет. Вскрикнув, Томас зажал глаза руками. Выронил пакет с водой. Ах, черт!.. После такой плотной тьмы свет бил по глазам даже через ладони. Сопровождаемый волной жара, он – сквозь пальцы и веки – казался оранжевым.

Тяжело скрипнуло, затем щелкнуло, и вернулась тьма. Томас осторожно опустил руки; перед глазами плясали ярчайшие солнечные зайчики.

– Чтоб меня, – ругнулся Минхо. – Мы нашли выход, но это выход на самое пекло! Снаружи чертовски светло и жарко.

– Давай-ка приоткроем люк самую малость, чтобы глаза привыкли к свету, – предложил Ньют и поднялся ближе к Минхо. – Вот рубашка, просунь ее в щель. Всем закрыть глаза!

Томас послушно зажмурился и прижал руки к лицу. Снова сверху полился поток оранжевого света. Процесс пошел. Спустя минуту Томас, щурясь, приподнял веки – в глазах по-прежнему плясали миллионы «зайчиков», однако выносить их стало легче. Спустя еще пару минут зрение наконец адаптировалось.

Томас стоял примерно на двадцать ступенек ниже Минхо и Ньюта – те сгорбились прямо под дверцей люка в потолке. Три линии света, разорванные лишь тенью рубашки, заткнутой в правый угол, обозначали границы выхода. Все вокруг: стены, ступени и сама крышка люка – было сделано из тускло-серого металла. Внизу лестница уходила в чернильную темень. Глэйдеры поднялись много выше, чем думал Томас.

– Никто не ослеп? – спросил Минхо. – У меня зенки – как жареный зефир.

Томас испытывал примерно то же: глаза жгло, они зудели и слезились. Товарищи вокруг терли веки.

– Что снаружи? – спросил кто-то.

Прикрывшись ладонью и выглянув в щель под люком, Минхо пожал плечами.

– Толком не видно. Свет слишком яркий. Мы, по ходу, реально на солнце. Людей поблизости нет. – Он чуть помолчал. – И шизов тоже.

– Так давайте выбираться отсюда, – предложил Уинстон, стоявший на две ступени ниже Томаса. – Я лучше на солнце поджарюсь, чем позволю откусить себе башку какому-то металлическому шару. Айда!

– Ладно, Уинстон, – согласился Минхо. – Только не снимай с башки трусики. Я ждал, пока наши глаза привыкнут к свету. Сейчас распахну люк, приготовьтесь. – Он поднялся к самой крышке и надавил на нее правым плечом. – Раз. Два. Три!

Кряхтя, Минхо выпрямился. Вниз опять полилась волна света и жара. Резко опустив взгляд, Томас прищурился. Всего несколько часов под землей, а свет уже кажется нестерпимым. Вот это яркость!

Услышав сверху звуки возни, Томас поднял голову: Минхо и Ньют уходили через квадрат слепящего солнечного света. Лестничный колодец за это время успел прогреться как печка.

– Ай, черт! – поморщился Минхо. – Тут какая-то подстава, чувак. Кожу жжет!

– И правда, – подтвердил Ньют, потирая шею. – Стоит ли сейчас вылезать? Может, подождем, пока солнце сядет?

Глэйдеры принялись ныть и жаловаться, но их стоны оборвал крик Уинстона:

– Ого! Берегись! Осторожней!

Томас обернулся.

Пятясь, Уинстон указывал на потолок – там, подобно крупной слезе, набухал шарик жидкого серебра. На глазах у глэйдеров он разрастался, сотрясаемый легкой дрожью, потом – никто и пискнуть не успел – сорвался вниз.

Но вместо того чтобы расплескаться о ступени, шар вопреки законам физики поплыл по воздуху. Прямо на Уинстона. Парень дернулся и, оступившись, полетел на дно колодца, кувыркаясь и оглашая тоннель отчаянным криком.

Глава шестнадцатая

Сдерживая тошноту, Томас бросился вслед за Уинстоном. Зачем? Помочь? Или просто из любопытства? Томас и сам не ответил бы.

Уинстон наконец остановился. Он лежал на одной из ступеней, посреди темной бездны, прижимая руки к лицу. Яркий свет выделил все до последней детали. Капля жидкого серебра уже покрыла Уинстону макушку и, словно очень густой сироп, опускалась все ниже и ниже, к ушам и линии бровей.

Томас перепрыгнул через Уинстона на ступень ниже. Куратор Живодерни пытался оттянуть растекающийся по голове металл. Как ни странно, получалось. Правда, вопил Уинстон на пределе сил и не глядя лягал стену.

– Снимите его с меня! – задушенно проорал Уинстон, и Томас чуть не сдался и не попятился. Если жидкое серебро причиняет такую нестерпимую боль…

Оно походило на очень плотный гель, упрямо и настойчиво стекающий вниз по лицу Уинстона. Стоило парню оттянуть металл от глаз, как он просачивался между пальцами и продолжал течь вниз. Освобожденные участки кожи покрывались краснотой и волдырями.

Выкрикивая нечленораздельные фразы, Уинстон будто матерился на неизвестном языке. Надо было что-то делать. Времени почти не осталось.

Скинув с плеч мешок и высыпав из него содержимое, Томас обмотал простыней руки. Потом, когда Уинстон в очередной раз оттянул серебро от бровей, Томас ухватился за жидкий металл по бокам, там, где уши. Сквозь простыню почувствовался жар, будто руки вот-вот загорятся. Томас уперся ногами в ступени и дернул.

С неприятным сосущим звуком края будущего металлического шара приподнялись на пару дюймов, а после вновь потекли Уинстону на уши. Уинстон – просто невероятно – заорал еще громче. На помощь спустились несколько парней, но Томас велел не подходить, опасаясь, как бы ему не оказали медвежью услугу.

– Давай вместе! – прокричал он Уинстону, хватаясь за края шара, на этот раз крепче. – Уинстон! Давай вместе! Схвати его и оторви от черепа!

Уинстон будто не слышал. Извивался всем телом, и если бы не Томас, давно скатился бы на дно колодца.

– На счет «три», Уинстон! На счет «три»!

Уинстон визжал, брыкался, бил себя по голове.

На глаза навернулись слезы. Или просто пот со лба? Глаза жгло от соленой влаги. Воздух прогрелся градусов, наверное, на миллион. Мышцы болели, и ноги начало сводить судорогой.

– Давай! – прокричал Томас, позабыв о себе. – Раз. Два. Пошел!

Схватившись за края массы, он ощутил ее твердость и податливость, рванул что было мочи. То ли Уинстон все-таки услышал его, то ли им повезло – но парни налегли одновременно. Уинстон уперся в шар основаниями ладоней, словно хотел оторвать себе лоб, и серебристая капля отошла от головы целиком.

Не теряя ни секунды, Томас перебросил ее через себя и обернулся посмотреть.

На лету капля серебра вновь приобрела сферическую форму, ее поверхность коротко вздрогнула и затвердела. Шар повис в воздухе на несколько ступеней ниже глэйдеров, словно глядя на прощание на свою жертву и пытаясь сообразить, что пошло не так, затем пулей унесся вниз, в темноту колодца.

Шар исчез, решив не атаковать повторно.

Судорожно глотая воздух и чувствуя, как из каждой поры обильно сочится пот, Томас привалился к стене. Он боялся взглянуть на Уинстона: тот ныл позади. Ну хотя бы кричать перестал.

Наконец Томас собрался с силами и посмотрел на товарища.

Уинстон лежал, свернувшись калачиком. Его голова превратилась в месиво: волос как не бывало, только одна большая кровоточащая плешь; уши порваны, изрезаны, однако на месте. Уинстон продолжал всхлипывать от боли, а возможно, и от пережитого шока. Прыщавые участки кожи выглядели куда свежее и чище по сравнению с теми, которые зацепила серебряная капля.

– Ты цел? – спросил Томас. Ничего умнее он сейчас придумать не мог.

Дрожа, Уинстон коротко мотнул головой.

Чуть выше на лестнице стояли Минхо, Ньют, Эрис и прочие глэйдеры. Томас не видел оттененных ярким солнцем лиц, но различал выпученные глаза – как у кошек, пораженных внезапной вспышкой света.

– Это че за хренотень была? – спросил Минхо.

Не в силах говорить, Томас лишь устало покачал головой. За него ответил Ньют:

– Магическая капля, которая к чертям откусывает головы.

– Высокотехнологичная фигня, – произнес Эрис. Ну наконец-то, вынес первое суждение в общем разговоре. Новичок оглядел удивленные лица и смущенно пожал плечами. – В голове вертятся обрывки памяти, я знаю, что есть нечто навороченное, крутое. Только про шары из жидкого металла, отъедающие части тела, не помню.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.