Канны для ванны

Друзья для того и нужны, чтобы можно было у них перекантоваться. Вот Серега и торчал у Антохи Дашевского. Того тоже одолевали депрессии. И вот однажды они смотрели футбол (играли «мясо» и «кони») и поспорили на сотыгу. Антоха поставил на «коней», а Серега – на «мясо» и выиграл. И тут ему пришла в голову идея: сыграть на тотализаторе, так сказать, попробовать свои силы. Он и попробовал – и снова выиграл.

Так и понеслось у человека. Он занял у Антохи косарь, еще косарь у Новикова, два у меня и треху у мамаши. После того как Серега свалил, матрена стала мягче и без напрягов тусанула ему бабло. Это я тоже заметил: стоит тебе откуда-нибудь свалить и пропасть на какое-то время, тебя все резко начинают любить и даже прощают косяки, какими бы мощными они ни были.

В общем, Серега собрал эти семь косарей и понес в букмекерскую контору. Пипец мне было бы очково, но Серега не я, он рискнул и не проиграл. С семи косарей он поднял еще четыре. Новичкам типа везет. А ему фартило по полной. Вскоре он уже съехал на съемную хату и греб в месяц как менеджер среднего звена, при том, что ни черта не работал и имел столько свободного времени, сколько тем же самым менеджерам и не снилось.

Я откровенно завидовал товарищу. О такой жизни можно только мечтать. Но, после того, как я продул несколько, как казалось, стопроцентных ставок, понял, что такой вид заработка далеко не для всех. Типа то, что позволено Юпитеру, не позволено быку. Кто-то умный сказал, а я повторяю.

Серега же вернул себе интерес к жизни и покупал, как ненормальный, телефоны, ноутбуки, айподы, игровые приставки и прочие продукты технического прогресса. Среди них была и камера, которую мы с Новиковым собирались одолжить.

Но все не так просто. Жизнь – она полосатая, знаете ли. Как тюремная роба или как матрас. Однажды везение улетучилось, и Серега начал продувать ставку за ставкой. Облом за обломом. Как будто прокляли его. Он не мог понять, что происходит, и с отчаянием делал все новые и новые ставки. Но каждый раз итог был одинаковым. Проигрыш. И еще один, и еще, и еще, и еще много неудач. Ему бы затаиться, переждать полосу невезения, а он, бедолага, не мог остановиться. Азарт как наркотик, даже хуже. Когда выигрываешь, кажется, что это будет длиться вечно. Вот и Серега, разбалованный удачей, просто-напросто потерял над собой контроль. Дошло до того, что он распродал все свои гаджеты по самой нелепой цене, которую только можно представить, и все равно не смог притянуть удачу на свою сторону.

К счастью, он попал в больницу. К счастью, потому что, во-первых, он не успел влезть в долги и откровенно встрять, а во-вторых, его увезли с аппендицитом, а это, считай, что на курорт попал, лежи себе да отдыхай, это не инфаркт и не язва. А от нервов могло что и покруче образоваться.

И так Серега лежал да размышлял: продавать ли ему камеру – последнюю дорогую вещь, оставшуюся в его владении. Он никогда ничего не снимал на нее, но почему-то камера была ему дорога. Может, из-за цены, может, потому что отлично смотрелась в его руке, может, еще почему – это истории неизвестно. Главное, что Серега решил не продавать камеру, а десять дней, которые он провел в больнице, пошли ему на пользу. Черная полоса отступила, и ему снова стало везти, правда, иногда, вернее, не всякий раз.

Мы стояли перед дверью. Я нажал на кнопку звонка. Раздалась раздражительная трель. Не знаю как вас, а меня эти дверные звонки жуть как бесят. Главное, звучат одинаково. У всех, кому ни позвони.

Серега не открывал. Любит он подрыхнуть почище нашего.

– Вот хлыщ! – выругался Новиков. – К нему товарищи пришли, а он дрыхнет.

– Ага! – согласился я и снова нажал на звонок, скривился, даже заткнул уши, но дверь никто не открыл. – Может, на мобилу позвонить?

– Какая мобила? – воскликнул товарищ. – Это же Заикин, он уже сто лет без трубы ходит.

– Точняк.

– Если только уперся куда.

– Не смеши меня! – возразил уже я. – Раньше семи вечера Серега из дома не вылазит.

– Ну да. И че будем делать?

– Звонить.

Я в третий раз приложился к звонку. Тот гремел своей отвратительной трелью, и от этого становилось еще неприятнее. Вдруг дверь приоткрылась, и мы увидели товарища. Он был в халате, с пеной на груди и ногах и с мокрыми волосами.

– Серега! – обрадовался Новиков. – Здорово! А мы думали, ты дрыхнешь.

– Моюсья! – буркнул товарищ. – Неделю воды не было. Только залез, щас, думаю, понежусь, откисать буду. Понежился, блин!

– Извини, – сказал я, – мы ж не знали.

– Че приперлись-то?

– Так это, по делу.

– По делу… – проворчал Серега, – ладно, заваливайте!

Мы вошли.

– Прикольный халатик, – оценил Новиков, – где взял?

– Матрена подогнала.

Серега уселся в кресло. Пена шипела и лопалась на его волосатой груди.

– Надо тоже будет себе такой взять! – решил Новиков.

– Так че за дело?

– Серег, будь другом, одолжи камеру.

– Не могу, – покачал головой Серега.

– Да ты че, – возмутился Саня, – мы кино хотим снимать. Тебе че, жалко товарищам помочь?

– Мне не жалко, пацаны, я же вас уважаю, только не могу – она в ломбарде.

– Блин! – расстроился я.

Я и забыл, что с недавних пор Серега стал закладывать камеру в ломбард. Схема, конечно, рискованная, но в целом прибыльная. А деньги всегда предполагают большую долю риска.

В общем, Серега сдает камеру, получает бабло, идет в контору и делает ставочки. Выигрыш идет на то, чтобы выкупить камеру плюс остается немного бабла, на которые Серега живет: питается, платит за хату и тратит по мелочам. Если Серега продувает, то занимает у товарищей или мамаши, отыгрывается, выкупает камеру, рассчитывается с долгами, а потом снова закладывает камеру. Если же проигрывает, то снова идет к друзьям, занимает бабло и дальше по вышеописанной схеме. Правда, только однажды ему пришлось одалживаться целых три раза подряд, обычно все обходится закладыванием камеры и последующим за этим выигрышем.

– «Барса» – «Реал»! – пояснил Серега. – По-любому надо было ставить.

– На кого? – спросил Новиков.

– На «Барсу», конечно! «Реал» в этом сезоне никакущий.

И Саня с Серегой стали живо обсуждать испанский чемпионат. Новиков размахивал руками, пытаясь убедить товарища в том, что «Реал» непременно настроится как надо и выдаст лучший матч в сезоне. На что Заикин выдал надменное «ха», любой настрой «Реала» будет сокрушен мощной стеной атаки легендарных каталонцев. Пацаны завели старую песню, кто лучше: Месси или Роналду? Но каждый остался при своем мнении. Ая немного расстроился, я пытался понять, что вселенная хочет мне сказать. Ведь неспроста съемки фильма начались с трудностей. Но что это значит? Я должен на все забить, и пусть мечта остается мечтой. Или наоборот? Несмотря на любые трудности, а их, надо думать, будет еще немало, я должен быть твердым как скала и не отступать от своего решения. Вот фиг его знает. С этим надо было разобраться.

– Ну так что, – прервал мои размышления Новиков, – остаемся до вечера?

– До вечера?

– Ну да. Посмотрим матч с Серегой. Все равно раньше, чем завтра, камера нам не светит.

Только сейчас я заметил, что Заикин вернулся в ванную, и мы остались в комнате вдвоем с товарищем.

– Давай, – согласился я. Настроение у меня было паршивое.

– Тогда поперли.

– Куда?

– Ты че, в облаках витаешь, что ли? За пивом, конечно, мы же с Серегой только что обсудили это.

– А. Понятно. Я правда повитал немного.

– Чкалов.

Мы затоварились пивчанским и стали ждать начала матча. Новиков рассказывал Сереге о нашем фильме.

– А как называется?

– Да пока хэзэ. У нас даже сценария нет.

– А че так?

– Да Саня у нас типа прогрессивный режиссер, ему сценарии на фиг не нужны.

– Понятно.

– Может, хочешь к нам в команду?

– Кем?

– Ну, не знаю. Гримером там или художником. Сань, кто еще нам нужен?

– Никто, – огрызнулся я. – У нас даже камеры нет.

– Утром будет! – успокоил Заикин.

– Ну, короче, потом решим, – сказал Новиков. – Будем называться «Зомби пикчерз», как тебе?

– Прикольно! – оценил Серега. – Так, может, про зомбаков че-нить и снимем. По типу «Операции „Мертвый снег“» или «Ночь живых мертвецов».

– Почему нет? – вдохновился Саня.

– Так, стоп! – сказал я.

Нет, ну это надо? Моя мечта, мой фильм, а они уже решают, что снимать будут.

– Режиссер – я. А значит, я главный и решаю, что мы будем снимать, когда и как. И нужен или не нужен нам сценарий, тоже я решаю. И кто будет главным персонажем, и кто гримером будет, и как студия наша будет называться, и кого мы будем снимать, а кого нет, и еще…

– Да понятно, что все будешь ты решать, – перебил меня Серега. Типа ты бугор.

– Нет, типа он тиран, – пояснил Саня.

– Да ну вас в баню.

Но обидеться я не успел. Поистине пиво творит чудеса. Через час мы уже наклюкались и ржали как жеребцы. Новиков рассказывал тупые анекдоты и показывал уморительные пантомимы. Не знал даже, что товарищ такой талантливый. Под впечатлением от показа я предложил ему покривляться на премьере нашего фильма. Саня тут же вдохновился.

– А че, прикольно! Я еще фрак напрокат возьму бирюзовый, как у Джима Керри в «Тупой и еще тупее». Или у него был оранжевый?

Никто из нас не помнил, какого цвета фрак носил Джим Керри, но мы не стали грузиться по этому поводу. Куда приятней было помечтать о премьере. Мы придумали, что выйдем на сцену под музыку из «Бумера», ну ту, финальная которая; на экране будет идти видео с извержением вулкана; в зале темно, как в пещере; и вся съемочная группа будет кричать: «Димо-о-о-о-он!» – но вместо Димона выйдет Новиков и начнет свои пантомимы. Вот такая фиготень.

Вообще это вполне по-русски: не закончив дело, начать представлять, какой фурор это дело произведет. Или так: купить лотерейный билет и за неделю до розыгрыша с точностью до последней копейки распределить свой выигрыш. Ну разве можно проиграть? Да никогда, билет же на руках. Вот и Заикин уже твердо знал, на что потратит выигрыш на тотализаторе. А мы распланировали презентацию фильма.

Нужно сказать, что матч складывался для Сереги вполне удачно. «Барса» забила первой. Заикин ликовал, глядя на Новикова, мол, съел, чувачок? Сказал же, что «Барса» на коне! Но и Саня не унывал. Он верил в «Реал», и тот не подвел. На гол Месси шикарнейшим мячом ответил (кто бы вы думали?), разумеется, Роналду. Вообще весь матч походил скорее на поединок двух футбольных звезд, нежели на битву вечно соперничающих клубов.

Мы орали как угорелые, но каждый болел за свое. Я, например, за красивый футбол. И мои ожидания вполне оправдывались.

Первый тайм так и закончился ничьей.

– Ниче, ниче, – сказал Серега, ставя на пол очередную пустую бутылку, – мы еще порвем вас как Тузик грелку. Ща Лионель наколотит вам так что мама не горюй!

– Да ни фига! – возразил Новиков. – Криштиану сегодня хорош. Он положит на лопатки вашего аргентинского вундеркинда.

Еще бы немного, и они подрались. К счастью, перерыв пролетел так же быстро, как выступление нашей сборной на чемпионате Европы в Польше и Украине.

– Понеслась! – подытожил Заикин и присосался к бутылке.

Забегая вперед, скажу, что тайм оказался богатым на события. Уже на 48-ой минуте, прорвав насквозь оборону соперника, Роналду ворвался в штрафную и точным ударом в левую девятку вывел королевский клуб вперед.

Серега от злости рвал на себе волосы, зато Саня сиял, как «мерин» с конвейера. Кретин! Поражение «Барсы» лишало нас камеры. Но ему было не до того. Новиков пытался придумать, как бы оригинальнее поглумиться над товарищем. По выражению лица было видно, как усиленно работает его мозг. Но поглумиться у Сани не получилось – уже в следующей атаке Иньеста вывел Месси один на один с вратарем «Реала». А Лионель, как известно, такие шансы не упускает.

На табло красовался счет 2:2, и игра пошла, как говорится, на встречных курсах. Жарко было в штрафных то одной, то другой команды. Пацаны нервничали, я, признаться, тоже. Но мяч, как заколдованный, не хотел больше влетать в сетку. То вратари совершали удивительные сейвы, то напы откровенно лажали с ударами.

И вдруг «Барса» забила. Серега вскинул победно руки и начал отплясывать, как Медведев в ютубе. Но линейный (вот ведь гаденыш) углядел офсайд, и главный не стал указывать на центр поля. Реакция товарища тянула минимум на миллион просмотров. Его лицо вытянулось и стало похожим на маску маньяка из «Крика». Каким-то чудом он сдержался, чтобы не запулить пивчанским в экран старенького хозяйского телевизора. Вместо этого он стал садиться, но промахнулся мимо дивана и повалился на пол.

Игра продолжалась, и нервов, как и времени до конца матча, оставалось все меньше. На 83-й минуте за грубый подкат сзади с поля удалили Пике, и «Реал» получил реальную возможность засандалить круглого в ворота каталонцев с опаснейшего штрафного. Самое страшное, что замен к тому времени уже не осталось, и выпустить еще одного защитника не было возможности.

Серега и Саня отчаянно крестились. Выглядело это ржачно. Но думаю, что в тот момент не один миллион обезумевших фанатов делал то же самое у экранов своих зомбоящиков.

Да, нелегко быть Богом. С одной стороны, тебя просит куча людей: «Боже, пусть „Реал“ забьет», с другой стороны, такая же куча народу умоляет: «Господь, пусть „Реал“ промахнется». Я бы сразу уволился. Всем не угодишь, а значит, всегда будут недовольные, которые будут выносить мозг своими причитаниями и укорами. На фиг надо.

В общем, Бог решил угодить любителям «Барселоны». Может, их просто больше, а может, он сам болеет за каталонцев.

Бензема угодил в перекладину, а добить никому не удалось. И тут «Барса» понеслась вперед. Словно не было никакого удаления, словно это была не 84-я минута, а всего лишь третья, словно хотели смять соперника, как тяжелейший бульдозер.

Мне даже стало жалко «Реал». Но как ни наседала «Барселона», хет-трику Месси не суждено было состояться. Финальный свисток судьи зафиксировал на Камп Ноу боевую ничью.

– Пипец! – только и смог выдавить из себя я.

– И че теперь делать? Ты много поставил-то? – До Сани неожиданно дошел весь трагизм ситуации.

– Не смертельно, – ответил Серега. – Завтра у меня еще две ставочки сыграют, и все будет в шоколаде.

– А с камерой че?

– Че? Послезавтра бабки получу, и выкупим.

– Послезавтра?

– Долго, что ли?

– Ну, да. У нас как бы каждая минута на счету.

– Че, правда? – удивился Саня.

– Вообще-то да. Вот шибанет конец света, а мы ни черта не успеем, и моя полка, не дождавшись «Пальмовой ветви», будет пипец как зла на меня.

– Раз так, то дело серьезное, – согласился Серега. – Надо по этому поводу выпить, залить, так сказать, горечь поражения.

И каким-то чудесным образом в руках у товарища оказалась бутылка армянского коньяка. Мы не возражали, горечь, действительно, нужно было залить.

Когда на дне оставались последние капли, Серега вскочил на ноги.

– Пора! – загадочно произнес он.

– Куда? – я был, мягко говоря, удивлен.

– За камерой.

Я взглянул на часы. Полвторого ночи.

– За камерой?

– Ну вам же срочно надо?

– Срочно, – подтвердил я.

– Вот и пойдем.

Мы с Новиковым переглянулись и пожали плечами. А Серега уже был в подъезде. Как втемяшит че в голову фиг потом выбьешь.

– Я ничего не понимаю, – признался я, заходя в лифт.

– Да че тут понимать? Пойдем, вскроем ломбард и заберем камеру.

– Нормально, – оценил Новиков, – только ж это типа незаконно. Кража со взломом. – Хоть и подшофе, но закон чтит. Такой он, Саня.

– Че, дебил? – возмутился Заикин. – Какая кража? Камера же моя. Просто возьмем ее пораньше, а бабки я потом вкину.

– А так можно? – усомнился я.

– Мне можно, – заявил Серега.

И вот мы стояли напротив ломбарда. Ночь была темной и тихой. Самое то, чтобы идти на «дело».

– И как вскрывать будем? – поинтересовался я.

– Да тут замок ваще на соплях висит. Щас я его отверточкой, и все в шоколаде, – поведал нам Серега и вытащил из кармана здоровенную отвертку.

– Он ее че, всегда в кармане носит? – шепотом спросил меня Саня.

– Не знаю. Может, он долбаный фокусник. Амаяк Акопян, – так же шепотом ответил я.

– Давно хотел его вскрыть, – поделился товарищ. – Фиг ли он на замке экономит, жмотяра, вот и накажем его.

– Угу, – согласился я, – санитары леса.

– Вы, это, на шухер, что ли, встаньте! – вспомнил Серега.

– На фига? Темно же, кто нас увидит? – В этом весь Саня.

– Вот ты и пойдешь! – заключил Серега и, дождавшись, когда Новиков уйдет, ковырнул замок отверткой. Тот дался без проблем.

– Всего и делов-то! – улыбнулся товарищ. – Говорил же – все будет в шоколаде.

Заикин открыл дверь, и в ту же секунду заревела сирена сигнализации.

– Вот хитрожопый! – выругался товарищ и рванул внутрь за камерой.

Я не пошел за ним. Я уже говорил, что ненавижу всевозможные звонки. Сирена же вообще меня из себя вывела. Я заткнул уши и стал гудеть, чтобы перебить эти долбаные завывания.

Не знаю, сколько прошло времени, мне казалось, что целая вечность, но Серега не появлялся. Зато прибежал Саня.

– А-а-а-а, пипец! – орал он. – Где Серега? Палево же.

Я не успел ему ответить. На улицу повалил народ. Кричали мужики, кричали тетки, кричали дети, кричал испуганный Саня, кричал я, ревела сигнализация и присоединившаяся к ней сирена полицейского пазика. Просто хор Турецкого какой-то.

– Рвем когти!

Я схватил Саню, и мы выдали с ним такой спринт, которому позавидовал бы любой профессиональный бегун. И, нужно сказать, учесали мы вовремя, потому что уже через секунду двери ломбарда окружили разъяренные местные аборигены.

– Держи вора, держи вора! – голосил чей-то насыщенный бас.

Просто удивительно, откуда у людей такая социальная сознательность? Они, может быть, единственные люди на планете, которым не по фигу, что по соседству ревет сигнализация. И надо же было нарваться именно на таких неравнодушных людей.

– Пропал Серега, – прервал мои размышления Новиков. Он был не хило так расстроен.

– Угу, – согласился я и понял, что уже трезв как стеклышко. Произойди это десятью минутами ранее, и трагедии можно было бы избежать. Я бы четко понимал, что вся эта идея со вскрытием ломбарда не что иное, как пьяные бредни Заикина, и в два счета отговорил бы его. Но как бы это банально ни звучало: прошлого не вернуть, мы имели то, что имели, а вернее, обстоятельства имели нас по полной.

Мы проснулись рано. Новиков ночевал у меня. Он смотрел перед собой и не решался нарушать тишину.

– Может, он все-таки спасся? – наконец произнес Саня.

– Каким образом?

– Ну я не знаю. В окно там выпрыгнул или, может, люк какой-нибудь нашел.

– Какой?

– Ну мало ли? Люк или подземный ход.

– Хорош гнать, Саня. Будь реалистом. Если бы Серега свалил, он бы сто раз дал о себе знать, а раз нет вестей, значит, нет и Сереги.

– Как нет? – испугался товарищ. – Они его того, что ли?

– Угу. На кол посадили и уши отрезали. Тебе не пора на работу?

– Пора.

И Саня ушел в супермаркет. Я смотрел на пустую полку и размышлял. Мне хотелось понять, что не так мы сделали, что вселенная повернулась к нам пятой точкой (если у нее, конечно, есть такая точка). Может, не стоило обращаться к Сане? Мечта все-таки моя, и, значит, я сам должен осуществить ее. Только такой вариант не катит. Кино – дело коллективное, и в одиночку тут никак не управиться. Ну разве что есть такие извращенцы, которые сами и сценарий пишут, и режиссируют, и себя снимают, как актеры и операторы, но это вообще какие-то ненормальные. Они потом сами и смотрят свои фильмы в одиночестве.

Может, все-таки неправильная мечта? Но это тоже бред. Как мечта может быть неправильной? Это же не ответ на задачу. И мне казалось, что если я найду ответ на свою задачу, то все пойдет как по маслу. Но ответ не находился. Я же не каждый день берусь за дела такого рода. А тут по-любому опыт нужен.

Промучившись напрасно с полчаса, я решил выйти в сеть и поискать инфу там. Как говорится, хочешь все знать, стань гуглом. Но гугл, зараза, решительно не хотел удовлетворять мое любопытство. Вот же блин!

Зато порадовал почтовый ящик. Пришло пять писем. Два – чертов спам (спамеры, будьте вы прокляты!); в третьем был ответ строительной фирмы: моя работа их вполне устроила; и последние два оказались новыми заказами.

Чтобы не грузить мозг разбором неудач, я сел выполнять заказы. Первый меня не впечатлил, а вот второй был что надо. Какой-то вполне себе успешный бизнесмен решил, что для мегакрутости ему не хватает семейного герба и вот просил создать что-то до жути креативное, так чтобы все его дружки-олигархи пооткрывали рты от зависти. Самое приятное, что за герб он обещал отбашлять пятнадцать косарей, а это, сами понимаете, бабки серьезные. Только я нарисовал щит, как зазвонил телефон.

– На проводе.

– Включи ящик! – прокричал Новиков, и в трубке запели короткие гудки.

Я включил. По первому каналу показывали какой-то дебильный сериал (они там все дебильные), по второму – суд, по третьему тоже суд, и по четвертому суд, по пятому – «Дом-2», по шестому – снова суд. Новиков прикалывался, что ли? Решил, гаденыш, что я любитель этих ублюдских судов? И так, блин, мозг взрывался.

Но следующий канал оказался нужным. Понять это было несложно. С экрана телевизора на меня смотрел Серега. Выглядел он, мягко говоря, хреново. Картавый голос ведущей местного телевидения рассказывал:

– Задержанный отказался давать показания. Сразу после выписки из больницы он предстанет перед судом.

«Че за выписка из больницы? Че он там забыл?» – не мог въехатья. Но следующее интервью все разъяснило. Хозяин ломбарда рассказал, что за последние полгода это была уже третья попытка ограбить его ломбард. Если первые две застали его врасплох, то к третьей он уже подготовился и, помимо сигнализации, установил капкан, в который Серега, видимо, и угодил.

Вот почему он не выбежал обратно. А то, что он отказался давать показания – это хорошо, значит, про нас с Новиковым никто не проведает, если, конечно, Серегу не станут проверять на детекторе лжи. Не очень-то хотелось угодить за решетку. Тогда не то что Канны, конец света не светит встретить по-человечески.

Снова зазвонил телефон.

– Видел?

– Угу.

– Пипец, да?

– Да.

– Сказали, что ему вообще жестко досталось. Капкан, мол, сухожилия к чертям порвал.

– Жесть.

– Ну ладно, мне работать пора.

И Саня бросил трубку. Настроение стало хуже некуда. Я тоже решил вернуться к заказу, но мысли все были о Сереге. Получается, мы здорово его подставили. Он же из-за нас полез в этот шлюшный ломбард. Только мы на свободе и даже работаем как ни в чем не бывало, а ему грозит срок и ногу раскурочило к чертям собачьим. И главное – камеру так и не достали.

Вот блин! Угораздило же родиться в России, решить снимать кино, облажаться и подставить друга.

Телефон. Да сколько можно уже? Снова Новиков.

– Сань, по поводу камеры.

– Ну что там еще?

– Я тут подумал…

– Похвально.

– Короче, давай напишем объявление.

– Какое?

– Ну, что мы хотим сделать суперфильм, нужен оператор со своей камерой.

– Ты думаешь, в нашем мухосранске куча операторов, которые мечтают поделиться с нами своей драгоценной камерой?

– А че, нет? Есть же энтузиасты.

Энтузиасты! Слово-то какое вспомнил!

– Ну хэзэ. Хочешь, напиши.

– Ништяк! Ща накатаю и прям у нас на дверях повешу. Супермаркет не налоговая, тут куча народу трется.

Опять эта его инициативность.

– Угу, – закончил я разговор.

Прошло два дня.

На объявление никто не откликался. Напротив, его постоянно срывали. В любом подъезде найдется такая сварливая бабушка, которая ненавидит всех, в особенности людей, вешающих объявления. Вот и ходит, и чуть увидит какое объявление – дерг, и будто и не было его. Но супермаркет не подъезд, тут бабушкам никто не даст командовать. Значит, это не они. Или, может, завелась одна такая магазинная старушка?

Новиков писал все новые объявления, не жалел клея, так чтобы только со стеной оторвать можно было, но и это не спасало. Каждые два-три часа объявления исчезали. Он пытался проследить, но из Сани следопыт как из коня лифтер.

В общем, я решил на это забить и продолжал рисовать герб. Получалось неплохо. Фамилия заказчика – Варанов, вот я и прорисовывал такого суперкрутого варана с разинутой пастью и гламурной короной на голове. Ему точно должно понравиться.

Серега лежал в больнице. Мы пытались проведать его. Но нас не пустили, сказали, что часы приема закончились да и вообще к нему абы кого не пропустят.

Это тяготило меня, я даже хотел уже отказаться от идеи с кино и тихо-мирно дожидаться апокалипсиса. Но следующий день принес нам приятное известие.