Парадигма. Т. 4: Парадигма Философии

Глава 1. Парадигма Философии

Введение в Парадигму Философии

Входя в философию, мы должны определить, что сам перевод слова «философия» – это любовь-мудрость, с греческого филио – любовь, софия – мудрость, определяет взаимодействие двух начал любви и мудрости в синтезе между собою. И этот подход действует до настоящего времени, определяя муки рождающейся философии, когда создано множество философских течений, множество философских направлений, идущих тем или иным способом к истине, но не определяющих парадигмальный базис философии, её основную цель, не только как познание истины как таковой, но и то, что онтологически считается некоей сущностью философии, где онтология – это сущее учения или учение о сущем, то есть, о философском сущем самой философии как таковой.

В этом контексте мы начинаем четвертый том Парадигмы, основываясь на первых трёх томах: Парадигмы Науки, Парадигмы Человека и Парадигмы Метагалактики, с базой всех тех знаний и компетенций, парадигмальных подходов и глубины абстрагирования материалом, входя в Парадигму Философии, в виде явления парадигмы как таковой. Понимая и распознавая, что философия есть процесс познания истины, позволяющей определить как само познание, методы познания, явление познания, так и истину, в целом, сложив соответствующее распознание как метагалактики, человека, так и науки, в целом. Без философии, в Парадигме действовать нечем и незачем, так как без умения мыслить, распознавать, познавать и являть, нет возможности ни видеть материю метагалактики, ни видеть человека, действующего ею, ни видеть науку как таковую.

В этом смысле философия была, есть и будет «краеугольным камнем» Парадигмы, где на основе новой парадигмальности и концептуальности наук, новой парадигмальности и концептуальности человека, новой парадигмальности и концептуальности метагалактики, как новой среды существования и обитания человека, на их базе, философия складывает новую парадигмальность и концептуальность самого познания, процесса познания и истины, не просто как общей картины мира в синтезе трёх начал, самой философии четвёртым и парадигмы материи пятым, а в явлении всех видов познания, всех подходов к процессам познания, распознания, мышления, размышления, разумности, сознательности и далее материальности, вещественности, природности, и так далее, и так далее, в синтезе между собой, собственно для явления любой парадигмы и всех парадигм в целом.

Забегая вперёд и ещё идя к такому концептуальному выводу, можно заранее уточнить, что цель и основная перспектива философии как особой практики человечества – это формирование и сложение парадигм, как разных наук, так и разных видов деятельности человечества. В этой Сути, целеполаганием философии является, собственно, созидание парадигм и формирование парадигм в целом и в частности, как нового этапа роста человека и человечества, с формированием не просто общей картины мира, а формирование Парадигмы явления и деятельности человека и человечества на следующий этап их явления, соответствующим описанием контуров этого явления наукой, человеком и средой обитания, которой для нас является Метагалактика в синтезе с Планетой Земля, центровки существования ею. Формирование соответствующих подходов, методов, правил, стандартов и иных видов реализаций, в явлении не только бытия этим одной реальностью или синтезом реальностей между собой, но и перехода человека и человечества на новую ступень парадигмальных границ соответствующими явлениями мысли и мышления этим, разумности и размышления этим, сознательности и ума этим, а также, любых иных перспектив, известных как в философии, так и в видах человеческой деятельности в целом.

В этом смысле мы считаем, что разрешением основного вопроса философии – между идеальным и материальным, между духом и природой, между умом и предметом, и так далее – разрешением всех противоречий двуединства, станет следующий этап цельности явления, которым является Парадигма. То есть, при разрешении основного вопроса философии предыдущего этапа, мы входим в цельность явления этого разрешённого вопроса, и переходим в Парадигму, описывающую новые перспективы деятельности человека и человечества. В данном явлении Парадигмы четвёртого тома, описание перспектив философии, как таковых. В этом смысле мы исходим из философского принципа диалектики, где части, собираясь в систему, образуют новое целое, на несколько порядков превосходящее систему и все виды частей предыдущего. И это – Парадигма.

Соответственно, в своей работе мы синтезируем части, как виды философии и направлений философии, «устаревшую» на сегодня натурфилософию, теории познания, социофилософию или философию истории, диалектику философии, диалектический материализм, идеализм и любые иные философии, которых, улыбаясь, можно сказать, не счесть. Но некоторые из них нельзя отнести к философии, и они не являются, вообще, философией, а лишь подходами к некоему осмыслению той или иной реальности бытия человечества. Синтезируя все эти части между собою в новое целое, мы и выходим на новый этап Парадигмы Философии целым, где все части предыдущих видов философии слиты в системы, системно завершены, иерархически отстроены внутренне переведены в целое явлением философских разработок и введены в Парадигму Философии нового, эпохального этапа развития метагалактики человеком и человечествам землян метагалактикой, как новой средой обитания и явления Человека. С Метагалактикой, куда как часть, естественно, входит Планета Земля и все вопросы планетарного существования.

Таким образом, в Парадигме Философии мы будем редко ссылаться на тех или иных философов, учёных или те или иные явления, а будем распознавать само сущее философии, опираясь на всю базу данных всех философов, всех учёных, действовавших ею. И будем описывать контуры новой растущей философии, основанной и основывающейся Парадигмой Философии с примерно видимой нами перспективой в 65 536 000 лет, что, несомненно, вызовет улыбку при первом подходе к чтению этого введения. Но после распознания всех восьми разделов и выводов по ним, уже настроившись на серьёзный философский лад с пониманием масштабов заявленных целей и философских отстроек, и, собственно, масштабов времени для освоения их, не только в теоретизации, но и в практическом применении каждого человека в разрешении тех или иных философских явлений собою, заложенное время окажется вполне приемлемым.

Это не отменяет, что по ходу этих временных сроков будут возникать более глубокие парадигмы философии следующих этапов, расширяющие данное, определяющие общее или частное того или иного развития, но принципиально отталкивающиеся от первой картины мира метагалактичности ареала обитания Человека Земли и философского осмысления этого ареала обитания. В том числе, философского осмысления самой материи, самого огня и духа человека, самой природы явления человека и, собственно, философии – не только как метода и процесса познания всего этого, но как принципа, вводящего в эту картину мира новую парадигмальность новой ступенью явления человека и человечества Земли.

Этим, принципиально отличается данная работа «Парадигмы Философии», от всех предыдущих философий и философских построений, где не было чёткого целеуказания границ, масштабов и, собственно, цели явления философии, а исследовались только отдельные её частности, общие характеристики, виды картин мира или, основанные на человеческом мышлении, сознании, уме, разуме или социальной, или материальной практике, те или иные отдельные направления философии как таковой, без обобщающих характеристик всей философии в целом.

Отталкиваясь от этого, мы входим в Парадигму Философии, как синтеза философии со всеми общими характеристиками её явления и перспектив развития как таковой.

Если говорить о философии как таковой, то на сегодня главное противоречие, которое возникает у философов, вплоть до отрицания философии, как таковой, это противоречие между наукой и философией, и, собственно, философией, как особой деятельностью человека. Мы не будем далее употреблять слово человечество в целом, а будем говорить о специалитете человека, так как глубиной философии занимаются отдельные личности – индивидуумы или индивидуальности, являющие человека собою, а их работы уже осваивает всё человечество в целом.

Соответственно, в реализации философии те или иные лица метаются между философией науки и философией, или отрицая саму философию и уходя в науку философии, или отрицая науку философии и уходя в философию, не видя в этом единство и борьбу противоположностей, или, говоря языком диалектики, между научностью и философскостью, как таковой. Поэтому первым шагом введения в парадигму философии необходимо определить различие между наукой и философией, с одной стороны, и философией, как таковой, с другой стороны. И остановимся далее на философии, так как данная работа является парадигмой философии, оставив науку философии на следующий этап научной философской практики на основе данной парадигмы философии. В этом смысле некоторые отрицают в философии научность как таковую, но, кроме распознания разных видов реальностей физикой, химией, биологией, математикой и иными видами наук, мы должны понимать, что должна быть наука, которая исследует само мышление, само сознание, сам ум или сами методы распознания, познания, осознания, умствования, мысленности, которые действуют в той или иной науке, как таковой.

Процесс исследования познания, распознания, различения, сознательности и иные, мы относим к явлению науки философии. В этом смысле это не философия, а именно исследование процесса познания, исследование процесса осознания, исследование процесса осмысления, размышления, умствования, то есть, исследование всех процессов, которыми человек ведёт научную практику, как таковую. Если мы будем просто распознавать физическую реальность наукой физикой, но не будем исследовать процессы, которые приводят к этому распознанию в самом человеке, в соотношении между человеком и той объективной реальностью, которую исследует физика, если мы не будем распознавать, что есмь объективная реальность в отличие от субъективной реальности, что есть объект в отличие от предмета при распознании этой реальности, что есмь процесс в отличие от системы и целого, что есть категориальность, в отличие от суждения, что есть теория в отличие от гипотезы, что есмь парадигма, в отличие от концепции целого, что есмь общая картина мира, в отличие от научной картины мира как такой, то мы не продвинем ни нашу науку, ни нашу научную практику, ни развитие человека и человечества далее «собственного носа» и субъективных взглядов на эту тему.

Во многих и многих явления сегодняшнего дня, как философских, так и научных, к сожалению, именно субъективный взгляд на те или иные философские или научные тенденции преобладает. Нельзя сказать, что это плохо при глубокой подготовке субъекта. И одновременно, при отсутствии понимания процессов познания или распознания явления или философии, или науки, это выглядит достаточно несуразно и печально. Если этим предметом деятельности, как процессом познания или явления человека, не будет заниматься отдельная наука, мы не сможем развивать человека итогами научной практики явления той или иной науки, или научности в целом. Мы не сможем вводить в человечество новые научные постулаты и достижения. И самое печальное – человечество просто не сможет овладеть той технической составляющей, которую предоставляет ему наука. Для того чтобы овладеть не только итогами науки как теоретической практикой, но и практическими итогами науки как цивилизационной практики, где появляются технологии, где появляется техника, где появляется новая предметная реальность, не характерная природному человечеству ранее, как раз необходим метод познания и распознания этой техники, этих технологий, сравнимый с научностью. Более того, мы считаем, что то, что ранее достигли отдельные ученые в методах и процессах познания, сейчас становится общеупотребимой практикой для человека и человечества при овладении, в первую очередь, допустим, техническими инструментами бытия, которые помогают человеку жить и действовать.

Если сравнить распознание императивов и тот же категорический императив Канта прошлого, как философскую категорию, действующую только у философов и отдельных учёных, то сейчас императивы поведения, императивы деятельности, императивы владения той или иной техникой, или технической составляющей, императивы явления юридических канонов, то есть, правил, или целесообразности существования в сообществе, в государстве и так далее, становятся естественной средой каждого человека и человечества. Соответственно, императивная практика, ранее не особо характеризовавшая человека и человечество в истории – это не значит, что её не было – сейчас становится обыденностью и естественным проявлением каждого.

Поэтому мы видим науку философию именно как науку, исследующую все процессы познания и все процессы деятельности человека в этих видах познания. И этим наука философия чётко отличается от философии как таковой, где наука чётко исследует саму возможность познания. Это не отменяет, при этом, то, что в философии может сложить теорию познания. Но я бы предложил сейчас различить объект, предмет и перспективу исследования философии в целом, и науки философии, как таковой, на первом шаге.

С этой точки зрения общеупотребимым является то, что философия – это вид деятельности, который познаёт истину, с одной стороны, или являет истину, с другой стороны. Если взять научно, учёный и наука идут к истине, пытаются исследовать истину. А если говорить философски, то философы должны являть грани истины, исследуя её, и оформлять истину собою. То есть, философия – как процесс организации явления истины человеком и человечеством, или распознание этой истины собою. Истина же, ведёт к мудрости как человека, так и человечество.

Если взять науку философию как таковую, можно сказать, не вдаваясь в подробности, что объектом науки философии, является истина как таковая, что объективизирует науку философию этим, в целом. При этом мы должны понимать, что в истину вносится некая суть всех парадигмальных явлений, некая глубина всех парадигмальных явлений, действующих в человечестве. И в синтезе всех парадигмальных реализаций, как таковых, формируется некая истина, уровень и глубина реализации которой и определяет качество человека и человечества в целом, как биологически, что входит в процесс умения распознавать, размышлять, осознавать, так и, собственно, практикой человечества, как таковой. Уровень мудрости человека и человечества – это распознанная, познанная и описанная истина философии, что есмь определение качества и возможностей человека.

Так как истина становится объектом науки философии, возникает вопрос: «А что есмь истина?». И самое лучшее определение истины, которое мы встречали у философов, это есмь явление взаимодействия между познающим мышлением, сознанием или его субъективной данностью, и объективной реальностью в виде предмета природы вещи, и так далее. Если говорить об исторических основах – это взаимодействие между духом и природой, где дух – познающий, а природа объектна, и они различимы этим.

С точки зрения современного понимания истины по Парадигме предыдущих томов, мы считаем, что истина в корне своего слова, русским сутевым построением слов – (ис-тин-а) в обратном прочтении – это нить си, где однозначно возникает ассоциация с нитью, а «си» можно интерпретировать как сокращение слова «синтез». Любые древние, «священные» слова, всегда имели два вида прочтения – справа налево и слева направо. То есть, истина в обратном переводе – это нить синтеза. А синтез, методом математического анализа и синтеза, это ещё и синтез всех видов мудрости, частями которых формируется система мудрости, переходящий в одно действующее целое – Истину. А множество синтезов, несущих ту или иную истину, и формируют нить синтеза человека, его личную истину всеединства его Мудрости.

Множественные виды синтеза, взаимоорганизуясь, синтезируются между собой в нить синтеза, как множество точек, математически образующих прямую. Здесь следует отойти от категории прямой, потому что нить может быть любого вития, в том числе, и спиральной явленности, то есть, необходимо предполагать разные виды масштабирования и реализованности этим. Соответственно, единицы доступного реализованного явленного синтеза образуют некую нить меж собою, и уже при компактификации этих видов синтеза между собою в некую новую основу бытия, некий переход в следующее явление множественного синтеза в некую глубину синтеза, как таковую, и возникает истина как таковая. Причём, исходя из тех парадигмальных основ прасинтезности, которые мы описывали в Парадигме Науки, истина существует, и сама по себе, синтезом заявленных возможностей. Но при этом, в процессе распознания этих возможностей, выявления из прасинтезности стандартов, законов, императивов, аксиом, начал, принципов, методов, и правил, в том числе, и как канонов, если взять соответствующее понимание правил, в синтезе между собою отдельными единицами синтеза и связывание этих единиц синтеза меж собою в некое новое более высокое начало, которое мы бы определили как некую более новую константу истины, складывается истина как таковая, константная на первом этапе, тем синтезом разнообразнейших синтезов на основе разнообразнейших холизмов целостностей, являемых человеком собою.

Это позволяет истину, как объект познания наукой философии, разнообразить в своих спецификациях и отойти от узкого понимания истины, как некой общей данности, к который идут все ученые и вся наука, нераспознаваемой, как таковой. В этом смысле, мы закладываем новый подход к истине, которая позволяет познавать саму истину, как объект научного исследования наукой философии, и результируем весь процесс столетне-тысячелетних поисков истины, где истина становится объективной данностью научного исследования наукой философии, и считаем, что истину, как таковую, нужно зафиксировать в науке философии как объект познания.

Отсюда, предметом науки философии, если взять широко, должно быть познание этой истины со всеми методами познания, видами познания: сознательного познания, мышленческого познания, научного познания, ненаучного познания, субъективного познания, объективного познания. В общем, всё, что мы можем отнести к категории познания, в разнообразии деятельности частей человека, складывающих разные виды познания целого: научное познание, познание искусства, познание культуры, познание философии – цельные холизмы видов познания, которые складывают синтез видов познания и разный синтез этих познаний, и которые, в синтезе синтезов познания, нитью синтеза синтезов познания, складывают некую истину познания человека, как такового.

Поэтому предметом науки философии мы считаем познание истины. Единственное, что в этой тонкости, абстрагируясь от всего, учёные не определяют, кто познаёт эту истину и кто являет истину собою. Это считается само собой разумеющимся. Но с точки зрения нового парадигмального подхода, заложенного в томах Парадигмы, это не является само собой разумеющимся. Можно предположить, что являя средой обитания метагалактику, мы встретим разумных, умных, сознательных, размышляющих, или в иных, каких-то других видах, существ, не только похожих на человека, хотя мы с вами занимаемся именно человеческой практикой. И такое распознание не является таким уж фантастичным, если учесть некие исторические и мифологические данные о разумности отдельных существ, вполне себе высокой. Если взять западноевропейскую историю – это кентавр. Если взять азиатскую философию – это разумные обезьяны, тот же Хануман. Если взять полинезийскую или африканских догонов, историю – это разумный человек-рыба. Понятно, что все они называли их человеком, потому что других видов названия у них не было. Но это говорит и о разнообразной форме явления человечности, как разумности и сознательности, существующих в природе. И мы не можем отрицать фактов, что нельзя выдумать того, чего нет или не было. Соответственно, какие-то элементы этих реализаций вполне могли бы быть. В том числе, как наука сейчас различает отдельные специалитеты мыслительной активности у отдельных видов животных, или мышленческой активности, или коллективного мышления. В перспективе, это может вывести на более интересную практику видов распознания и познания действительности.

Соответственно, мы считаем, что в науке философии необходимо, кроме объекта и предмета, как и заложено в парадигме науки, обязательно ввести и субъекта исследования. И этим субъектом должен стать человек, в нашей, земной парадигмальной практике. То есть, вопрос стоит не в теоретической необходимости введения субъектности человека, а вопрос стоит в практической необходимости распознания разнообразия его явления. Если мы видим ареалом обитания всю метагалактику, мы должны предположить, что метагалактика насыщена более разумностью, сознательностью в различных видах существ, чем мы сейчас видим на планете. Даже с точки зрения планетарной науки мы можем предположить, что наша планета Земля, и некоторые учёные с этим совершенно согласны, является живым организмом в совокупности, синтезирующим разумность всех человеков собою. А если учесть, что совокупное синтезирование разумности, есть части всех человеков собою в некой системе человечества, то планета, переходя в некое целое из разумности отдельных человеческих существ, становится разумным целым. Исходя из методов философии отрицать это достаточно сложно, ибо есть множество носителей разума на планете в виде людей, и при единении этого множества в некое единое целое, планета, с необходимостью холизма, должна получить разум, как таковой, или является разумной, как таковой. В итоге мы можем, не замечая, видеть вполне себе живой организм космоса в виде планеты, которая является вполне себе разумной в отражении человека. А если учесть, что в более высоких видах мерности – от пятимерности и выше – тело человека является шаром, и планета для нас является шаром, а в более высоких мерностях этот шар может компактифицироваться в некое тело человека, то мы увидим несколько объективный подход разумной телесности планеты, хотя для современной науки пока ещё фантастический, но мы ведь занимается парадигмой перспектив, а не фантазиями на тему. Исходя из методов философии современного научного познания, такой вывод, что мы можем увидеть планету неким существом или человеком, компактифицирующим сферу планеты Земля собою и реализующим соответствующие принципы жизни на более высоком уровне природной реальности, сделать вполне необходимо. Мы бы назвали её «надметагалактической», за пределами метагалактик, известных нам, или изначально вышестояще метагалактической, исходя из термина Изначально Вышестоящий Отец введенный в категориальность первого тома Парадигмы.

Таким образом, мы можем уже исследовать и сравнивать человека, как разумное существо, и планету, как разумное существо, между собою. Естественно, познание истины у человека, и познание истины у планеты, как некоего объекта космоса – для нас, и вполне себе субъекта некой более высокой жизни космоса – для Изначально Вышестоящего Отца, будут различны. Отсюда, если мы не введём субъекта в явление науки, и в частности, науки философии, которой мы сейчас занимаемся, то в перспективе философской и научной практики мы можем столкнутся с размыванием границ познания, с завершением тех или иных видов научной и философской деятельности невозможностью продолжения их явления, отсутствием чёткого определения – кто занимается наукой, какой спецификой в этой научной практике, и кто занимается философией и соответствующей спецификой философской практики?

Поэтому мы считаем – кроме объекта в виде истины, предмета в виде познания истины, необходимо ввести ещё и субъекта в виде человека, являющего эту истину и познающего эту истину в науке философии. При этом, исследованием науки философии, будет процесс познания истины. То есть, все виды процессуальности познания истины, которые в дальнейшем мы расширим до такого – странного сейчас – слова, но к концу явления Парадигмы Философии оно будет понятно – до процесса ивдивости истины, где познание мы относим к десятому виду иерархизации явления, а ивдивсть к 16-му, более высокому виду иерархизации явления. Это будет новый вид фундаментальности развития философии. Так вот, действие науки философии – это процесс ивдивости истины, как таковой. При этом в привычном понимании – это процесс познания истины как таковой.

На этом определении, в организации науки философии, мы и останавливаемся, считая, что сказанного достаточно для осмысления науки философии, как таковой, и отделения её от философии, как таковой. Единственно, уточним, что в системе наук, 16-рице наук, согласно парадигме науки, явление науки философии, как таковой, на сегодня у нас не наблюдается только потому, что философы говорят о науке философии, но, собственно, как наука и научная практика, такой вид деятельности, как наука философия, до конца не сложился. При этом, есть масса явлений науки философии, масса исследований, масса правильных подходов, масса правильных начал науки философии, как таковых, но без жёсткого определения объекта, предмета и субъекта исследования в явлении науки философии, сама наука состояться не может при всех правильных подходах к ней, в том числе с различением, и, можно сказать, даже с отчуждением науки философии от философии, в неотчуждаемой практике их взаимоорганизации и взаимодействия между собою.