Тайна планеты ящеров

Елена вздохнула с досадой. «Н-да, я ожидала большей свободы. Орест и Джованни были правы»…

Цорн ушел тяжелой, весомой походкой, а потом на сцене выступил инженер, а после него доктор. Оба они во время своих выступлений общались теплыми взглядами с Еленой, отчего у нее несколько поднялось настроение. «Вот это совсем другое дело, приятные мужчины», – подумала она. «Душевные и понимающие, с такими не пропадешь. Уже не так неуютно на душе!» Улыбка осветила ее лицо.

Глава 4

Ксавьера

На большом каменистом плато горного массива Ксавьеры завершались последние приготовления к вылету патфайндеров. Вокруг, насколько хватало глаз, высились пологие и острые горные пики, подернутые синеватой облачной дымкой. Слепящая Чара зияла пронзительной дырой в лимонно-зеленом небе. В центре плато, окруженного нагромождениями гор, высилась рукотворная гора – высокая темно-серая громада «Нибелунга», а вокруг нее расположились группы реадронов, похожих на овальные белые блюдца.

Визжали запускаемые двигатели. Часть пилотов уже разместилась в кабинах, ожидая команды на старт. Другие все еще находились возле своих машин, оживленно переговариваясь между собой. Инженерные команды копошились у отдельных машин, проверяя в действии работу узлов и агрегатов, то и дело оглядываясь на командирский мостик «Нибелунга», на котором маячил Цорн со штабом экспедиции. Он все еще не давал разрешения на взлет, скрупулезно разбирая поступавшие доклады и совещаясь с коллегами…

Высадка на Ксавьеру прошла успешно. Планета встретила космогеологов довольно гостеприимно. Многим даже показалось, что они попали на Землю, настолько климат был похож на земной. Бело-желтая звезда Чара светила совсем как Солнце, температура была в пределах нормы, атмосфера была густой, насыщенной кислородом и озоном, в горах и ущельях было много источников воды.

В ландшафте континента преобладали горы. Изредка попадались небольшие леса, широкие равнины. Пустынные участки местности соседствовали с цветущими полями. В безжизненно-серых горах попадались яркие, желто-зеленые оазисы, с загадочными, голубыми блюдцами озер.

Над горными просторами летали многочисленные стаи ящеров, что внушало экспертам штаба определенные опасения. Пока, однако, ящеры вели себя мирно и не доставляли землянам хлопот…

Елена, затянутая в строгую, элегантную униформу сине-черного цвета, самоуверенно стояла на небольшом холмике возле своего реадрона. Мурлыкая легкий мотив, она натягивала на узкие ладони тонкие, серые перчатки. Ее переполняли веселое возбуждение, воодушевление и радость. Она уже жила сладким предвкушением настоящего дела и будущих приключений. Ей не терпелось поскорее взмыть в воздух и начать действовать. Рядом топтался Каминский, обстоятельно напоминая женщине о сложности и опасности миссии, но та слушала в пол-уха.

– Брось, Орест, – весело говорила она ему, залихватски улыбаясь. – Я все помню, все знаю. Тем более, у нас такая мощная техническая поддержка, все под контролем. Какие могут быть форс-мажоры?

– И все-таки, – настаивал инженер, обстоятельно изучивший Елену за долгие недели полета, – я очень прошу тебя не увлекаться и не рисковать. Осторожность никогда не повредит, береженого бог бережет. Наши технические возможности не безграничны, а планета мало изучена, это надо учитывать. А твоя безопасность, как и всех других, для нас на первом месте.

– А если не рисковать, как тогда побеждать? – философски, почти с вызовом возразила женщина. – Риск есть всегда, и разве когда-то был успех без риска?

– Риск должен быть оправдан, – нахмурясь, отвечал Орест, устало глядя на свою упрямую подопечную. – Планка риска у каждого своя, а у тебя она ниже, чем у большинства, это показали неоднократные тесты, и это меня беспокоит. И Джованни со мной согласен. Он сейчас там, в штабе, у Цорна. Извини за занудство, но твоя тяга… к приключениям может принести вред тебе и всей экспедиции.

– Орест, – резко перебила Елена, – скажи честно, ты кого или чего больше боишься – Цорна или чужой планеты? Или того и другого вместе?

– Я… за тебя боюсь, – вздохнув, откровенно признался инженер. – Я не хочу, чтоб с тобой что-то случилось. Тебе достался самый проблемный квадрат. Очень сложный рельеф, магнитная аномалия и самая большая концентрация ящеров. Это напоминает осиное гнездо в диком нехоженом лесу. Мне кажется, ты несколько легкомысленно к этому относишься, – он исподлобья укоризненно посмотрел на женщину.

Она фыркнула, и свысока в упор взглянула на инженера.

– Послушай, Орест, – серьезно ответила она, – я справлюсь, это просто жребий и ничего более. На компьютере я прошла этот маршрут несколько раз и без ошибок. А к опасностям я отношусь, как к естественным перипетиям жизни. От них никуда не деться, но и проблемы из них делать я не собираюсь!

– Я не сомневаюсь в твоих способностях, – терпеливо отвечал инженер, невольно любуясь Еленой. – Я… переживаю за тебя, гладко ли у тебя все пройдет, не возникнет ли какого-нибудь ЧП…

Она прищурилась, и вдруг неожиданно, танцующей походкой приблизилась к Оресту, и, вскинув подбородок, пристально и в упор взглянула ему в глаза.

Ясные серые глаза инженера не выражали ничего, кроме восторженного обожания и трепетной заботы. Он с удовольствием ответно глянул в ее блестящие карие глаза.

– Орест, – смягчившись, расцвела улыбкой Елена. – Ну что ты в самом деле, не стоит так тревожиться. Я тебя не подведу, правда, ты можешь быть уверен. Все будет хорошо, тебе незачем волноваться.

– Могу согласиться, – вздохнул он, озабоченно хмуря брови. – Но все-таки меня что-то точит, не могу успокоиться. Ответственность. Может это нервы, а может интуиция. Она меня еще ни разу не подводила…

– Орест, хватит, – шутливо возразила Елена. У нее запищал радиобраслет на руке, и она деловито взглянула на него.

– Ну вот, наконец дают старт, а то я уже извелась от ожидания. Моей группе готовность номер один. Прошу тебя, – проникновенно обратилась она к инженеру, – давай не будем о плохом и тревожном, просто пожелай мне удачи. Угу?

– Конечно, о чем речь! – он, улыбаясь, протянул руку и слегка пожал ее тонкую, упругую ладонь. – Удачи тебе, Лена, от всей души!

Та озорно подмигнула, и ловко вскочив на подножку, уже намеревалась залезть в кабину.

– Елена, постой! – Орест достал рацию из кармана и засмеялся, оборачиваясь назад, к «Нибелунгу». – Джованни тоже желает тебе удачи! Посмотри на мостик!

Она вгляделась: один человек из штабной группы энергично махал руками, лучась беззаботной улыбкой. Женщина тоже ярко заулыбалась, азартно помахала в ответ и нырнула внутрь. Она быстро надела шлем, пристегнула ремни и крикнула инженеру, чтоб он уходил. Кабина реадрона закрылась. Языки синего пламени вырвались из сопел двигателей, ревущий гром ударил по слуху далеко отошедшего Каминского. Еще несколько секунд – и шум двигателей обрел уверенную, упругую силу, струи огня запели могучую, ровную песню. Реадрон легко взмыл в воздух, и, присоединившись к стае таких же звучно поющих белых машин, поплыл в направлении возвышающегося вдалеке грозного горного хребта.

Глава 5

Каньон

На подходе к району реадроны разошлись, каждый в свой квадрат и Елена осталась одна. Несмотря на много раз просмотренные фотографии ксавьерских гор, она была поражена и восхищена, увидев их наяву.

Исполинские, беспорядочно извивающиеся хребты, окутанные легкой облачной дымкой на фоне зеленого, прозрачного неба, простирались до горизонта, подобно темному, бескрайнему застывшему морю с торчащими волнами-вершинами. Острые, зазубренные по краям скальные пики высились спереди, и справа, и слева, словно напряженно растопыренные прямые когти, пугая и завораживая одновременно, внушая страх и благоговение своей дикой мощью и холодной красотой.

Мрачные, глубокие впадины отвесных ущелий манили и ужасали своей темнотой и бездонностью, в глубинах их тускло светились загадочные речные потоки и узкие, продолговатые озера. Косые тени пролетающих ящеров мелькали то тут, то там, несколько оживляя застывший, мертвый пейзаж.

Женщина жадно вглядывалась в горное море, инстинктивно надеясь увидеть хоть какие-нибудь признаки жизни человека или гуманоида, но все было тщетно. Проникшись мощью природы, торжественной красотой безжизненного инопланетного пейзажа, она долго не могла вернуться к реальности. Из состояния созерцания ее вывел резко раздавшийся сигнал оповещения о приближении к квадрату сканирования. Елена перевела взгляд на приборы. Экран геолокатора начинал обрисовывать неровные контуры лежащего прямо по курсу горного массива.

Внезапно рельеф внизу изменился. Суровый пейзаж как будто смягчился. Под реадроном потекли пологие склоны и просторные поля, усеянные густой растительностью. Слева серебристо сверкнула гладь реки, и тут же, возле берега, Елена увидела нечто похожее на город, вернее его развалины. Она ясно разглядела остатки домов, четкую планировку поселения, его смутные, размытые временем границы. «Вот это да», – подумала она. «Наведаться бы туда, посмотреть. Была бы возможность!»

Реадрон легко и ровно шел за бесконечный горизонт, и вскоре Елена уже визуально могла различить перед собой нарастающие очертания назначенного района. Низменность закончилась и рельеф снова вздыбился, поднимаясь подножием к впечатляющему скоплению угрюмых, монолитных гор, прикрывающих, судя по геолокации, широкий изрезанный каньон, где должны были обитать полчища ксавьерских ящеров. Она тронула джойстик, набирая высоту, чтобы миновать острые горные пики.

С приближением к каньону стало тревожно и неуютно на душе. Несмотря на яркое свечение Чары, место выглядело пугающе тенистым и мрачным, и как будто не предвещало ничего хорошего. Небо потемнело, в нем появились дымные фиолетовые оттенки. Вдали, в обрамлении пологих холмов курился огромный, горбатый вулкан. Это гнетущее зрелище не добавляло ощущения безопасности. Елена нервно сглотнула и передала на базу:

– Алло, это Флорес. Вышла к квадрату, приступаю к сканированию, ловите телеметрию.

– Окей, Флорес, – ровно и спокойно отозвался диспетчер, – контакт устойчивый, приступайте, удачи вам. Помните о магнитной аномалии и «мосси». – Елена усмехнулась: «Мосси» или «москитами» на жаргоне штаба успели поименовать ящеров.

Сканирование поначалу шло без проблем. Но с приближением к центру квадрата она почувствовала неладное. Указатели приборов заплясали, предостерегающе замигали лампочки сбоев систем. Она активировала антимагнитное облако, и приборы вроде бы пришли в норму. Но она знала, что в таком защитном режиме сканеры работают хуже, тем более на порядочной высоте от поверхности. Может, снизиться? Чем ниже высота, тем лучше берет сканер.

Или? Можно пройти весь квадрат на заданной высоте, и если результат будет нулевой, тогда уже снизиться… и пройти заново. Елена не любила работать впустую. В ее понимании результат обязан был быть, может даже ценой безопасности. А пока сканеры показывали только мощное присутствие магнитных руд. Однако что-то ей подсказывало, что в этом непростом месте может быть что-то более ценное. Она скосила взгляд на табло геолокатора. Как бы ей хотелось, чтоб на нем ярко и сочно вспыхнула надпись «Gold», как горела сейчас «Magnetite»!

Пройдя маршрут, и ничего не обнаружив, она какое-то время колебалась, после чего, заложив вираж на повторный курс, решительно перевела реадрон на снижение.

«Черт с ним, с Цорном, его инструкциями», – упрямо подумала она. «Кто не рискует, тот не выигрывает, как любит говорить папа. А он для меня больший авторитет, нежели некий консервативный немец, хоть и начальник».

Но сначала она решила подстраховаться.

– Алло, база, это Флорес, – сообщила она, – маршрут пройден, результат зеро. В процессе полета возникли сбои сканеров, прошу разрешения пройти маршрут повторно на малой высоте. Как поняли?

– Флорес, вы уверены? – диспетчер сделал паузу. – Вы подвергнете себя излишнему риску.

– У меня все отлично, топливо и системы в норме, – отчеканила Елена. – Расчетное время не исчерпано, задача может быть выполнена лучше. Излишнего риска не вижу.

– Флорес… – снова пауза, – хорошо, действуйте. Но помните, квадрат проблемный, будьте предельно осторожны. Оставайтесь на связи постоянно.

– Окей, принято, выполняю, – обрадованно ответила Елена.

Непонятное любопытство влекло ее к самому пугающему и загадочному месту района. Она устремила реадрон прямо в желоб каньона, намереваясь пройти его насквозь. Она знала, что в местах разломов земной коры следы ископаемых пород и рудных жил могут проявиться более отчетливо. Это придало ей азарта и уверенности в себе. Машина задрожала, разгоняясь до нужной скорости. Елена крепче стиснула джойстик, зорко всматриваясь в пространство. Адреналин освежил чувства и мысли, сердце забилось быстрее, в животе заструился приятный холодок. Уже на подлете ей встретилась крупная стая ящеров, которая в испуге шарахнулась в сторону, на мгновения закрыв видимость мельтешением буро-серых крыльев. Елена даже сквозь гул двигателей услышала их истошные крики, похожие на клекот. Реадрон нырнул в каньон. Стены выросли по бокам, сразу стало темно, и у нее перехватило дыхание от волнения. Она бросила взгляд на приборы – все системы работали исправно. Каньон был с десяток миль в длину, но реадрон летел быстро, дерзкий разведочный пролет мог занять не более двух-трех минут…

Еще стая ящеров. Они вырвались откуда-то снизу и сбоку, почти закрыв обзор своей массой. Уходя от столкновения, Елена лихорадочно дернула реадрон вправо, опасно сблизившись с отвесной стеной, испещренной ломаными рубцами и зазубринами. Двинув джойстик на себя, набрала высоту. Стало чуть посветлее, и не так страшно. Взгляд на миг скользнул влево, в пропасть. Что-то там, в глубине, насторожило Елену, заставив напрячь зрение сквозь летное забрало. Автоматический зум мгновенно увеличил изображение, и она увидела на дне странные квадратные и прямоугольные углубления, четко обрамленные каменными бортиками. Внутри их копошились крупные, неясные тени. Десятки черных тел отливали тусклым, антрацитовым блеском. Она хотела рассмотреть, что это, но вдруг раздался сигнал сканера: он обнаружил некий новый металл!

Но глянуть на дисплей она не успела. В этот же момент, страшный удар сотряс реадрон – он столкнулся со стаей ящеров, неожиданно вылетевшей наперерез из бокового ущелья.

Елена не успела даже ахнуть. От удара ее едва не вырвало из привязных ремней. Лобовое стекло треснуло, по нему, на мгновение закрыв свет, распластались перепончатые крылья, поджарые туши, открытые в крике зубастые пасти с выпученными глазами. Двигатели надсадно взревели, тяга резко упала, и реадрон стал падать в глубину каньона.

На приборной панели взвыли аварийные сигналы, бешено замигали тревожные лампочки. Елена поняла, что несколько ящеров попали в двигатели. Она мгновенно включила форсаж, надеясь, что его мощь прожует кости серых тварей. Высота стремительно падала, один из двигателей безнадежно встал, но второй сохранял мощность, однако, явно недостаточную, чтобы набрать высоту.

– Алло, база, это Флорес, у меня ЧП! – отчаянно закричала Елена в эфир, цепенея от ужаса и судорожно работая с управлением. – Столкнулась с ящерами, падаю! Я в каньоне! – Эфир молчал, никакого ответа не последовало.

Женщина начала лихорадочно искать место для посадки. О катапультировании не могло быть и речи – приземлиться в глубину каньона означало погибнуть. Слева по курсу полета высилась мощная скала, плоская сверху, примыкавшая к левой стене каньона. Она была подобна носу гигантского корабля, выдававшегося вперед. Елена поняла, что это шанс.

На последних усилиях двигателя, используя все свое пилотское умение, ей удалось поднять машину на уровень скалы и грубо плюхнуться на нее, едва не сверзившись в пропасть с другой стороны.

Цепкие спиральные опоры завизжали, ввинчиваясь в грунт.

Когда она открыла кабину, ей показалось, что она оглохнет – настолько громко галдели сотни ящеров, переполошенных неожиданным происшествием. Жуткое, гортанное, визгливое эхо, многократно отраженное от стен каньона, вгрызалось в барабанные перепонки.

Выскочив наружу, Елена увидела, что дело очень серьезно. Машина была вся в вмятинах и кровавых бороздах. Лобовое стекло держалось на честном слове. Смердящие, паленые ошметки свисали из сопел двигателей. Их ремонт, да еще в таких условиях был невозможен. Хуже того, наружу вытекало горючее. Но это, похоже, было не самое худшее…

Тучи растревоженно галдящих ящеров, поднимаясь из глубин каньона, дружно устремлялись к реадрону. Намерения их были явно агрессивные. Женщина быстро огляделась. Отчаянно ругаясь и молясь одновременно, она вырвала из кабины штатный лазерный бластер системы Скортона (в быту его так и называли – скортон) и аварийный ярко-голубой рюкзак, и, не теряя времени, бросилась бежать по хребту спасительной скалы прочь из каньона.

Оглянувшись, она едва не закричала от ужаса: с трех сторон на нее пикировали десятки ящеров, раскрыв свои зубастые пасти. Безобразные перепончатые крылья со свистом рассекали воздух, длинные когти коротких лап угрожающе топорщились. Твари были размером каждая не больше собаки, но их было очень, очень много!

Самообладание вернулось к Елене. Страх уступил место холодной решимости. Она бросила рюкзак, и тренированным движением вскинув к плечу скортон, немедленно открыла огонь по ближайшим серым хищникам.

Оружие работало безупречно. Алые, кинжальные трассы пронзали узкие, вытянутые тела, рвали перепонки крыльев, отрывали клювы, кромсали плешивые головы. Елена действовала почти автоматически. Она двигалась, молниеносно меняя ракурсы огня и позиции. Ящеры ломано дергались и кувыркались в воздухе, разбрасывая сгустки крови и части тел. Они рушились в пропасть по обеим сторонам хребта. Некоторые падали, вращаясь спиралью, и безумно вопили, вопили, вопили…

Елена стреляла, не переставая, но серые твари не кончались. Все новые их стаи пикировали с неба. Казалось, они обезумели, и их ничто не может остановить.

В самый критический момент, когда ей уже казалось, что все кончено, и она пропала, атака вдруг прекратилась. Видимо, ящеры осознали, что существо, вторгшееся в их пределы, сильнее их. Теперь они только кружились над Еленой на почтительной высоте, истерично крича. Возможно, их напугали предсмертные крики их неудачливых сородичей, часть из которых еще билась недалеко от нее в последних конвульсиях…

Елена покинула каньон, и, пробежав еще полмили, тяжело дыша, присела отдохнуть в тени под защитой невысокой скалы. Нервным движением она отстегнула ремень шлема и бросила его на землю, со злостью сорвала перчатки, бросила рядом рюкзак и оружие.

Она расплакалась. Чувства и эмоции разрывали ее. Нет, не от стычки с ящерами. Самым обидным и ужасным для нее было потерпеть такую глупую неудачу, разбить реадрон, подвести команду, и, возможно поставить крест на своей будущей карьере. Елена ругала себя, и ей было совестно перед Орестом.

«Ведь он был прав», – думала она. «Я оказалась слишком самонадеянной. Я слишком опрометчиво сунулась в этот каньон. Да, может там есть некое месторождение. Но ведь необязательно золото, может быть просто что-нибудь банальное – медь, марганец, или тому подобное…»

Какое-то время она выговаривалась самой себе. Стресс уже был позади, сердце успокаивалось, но в голове шумело, и в глазах было темно. Мышцы напряженно ныли, руки мелко подрагивали, в горле стояла сухость. Взмокшая одежда прилипла к телу.

Чара была уже в полуденном зените, и палила нещадно, совсем, как на Земле. Зеленовато-белесое небо приобретало лимонно-желтый оттенок. Веял слабый ветерок, воздух подрагивал от зноя. Вокруг Елены простиралось необъятное каменное нагорье с редкими островками зелени. В выси упоенно стрекотали и пиликали насекомые или птицы…

Она открыла рюкзак, проглотила несколько таблеток, после чего, вытащив бутыль воды, жадно приникла к горлышку. Стало значительно легче. Елена еще немного посидела, прислонившись спиной к скале и вытянув ноги в горных ботинках, тревожно оглядываясь и постепенно приходя в себя. Потом, успокоившись, проверила содержимое аварийного рюкзака.

Продуктов для выживания было достаточно много. Помимо двух литровых бутылей воды – зерновой хлеб в брикетах, консервы, сыр, вяленое мясо, фруктовые и овощные сублимированные смеси, шоколад, джем, чай, кофе, еще разная съедобная мелочь…

Из приборов и вещей – карта, компас, бинокль, камера, личный радиомаяк, наручный микрокомпьютер (в обиходе называемый «мультигид»), три радиоуправляемых мини-коптера, аккумуляторы, раскладные солнечные батареи, геологические инструменты, посуда, комплект белья и легкой одежды, термокуртка, термоплед, медикаменты, гигиенические принадлежности.

Из оружия, кроме скортона, – три фугасно-газовые гранаты, армейский тесак-мачете, специальный и универсальный ножи. Еще топорик и саперная лопата…

Вроде все необходимое было на месте. Но чего-то важного не хватало. Чего именно? Елена вспомнила и от досады ударила себя ладонью по лбу. Не было рации!

Куда она запропастилась, женщина не знала. Возможно, она осталась в реадроне, или потерялась по пути бегства. Возвратиться назад, «в гости» к ящерам? Никакие силы не заставили бы ее это сделать. Да и заряд скортона был на исходе. Вздохнув и выругавшись, она активировала радиомаяк и задумалась о своем положении.

Итак, она находилась одна в незнакомом месте, без связи, без помощи, с минимумом воды и продуктовых запасов. Инструкция в таких случаях предписывала оставаться как можно ближе от места аварии и ждать спасательную партию. Партия, как правило, приходила на помощь по сигналу аварийного радиомаяка реадрона, или же по сообщению с рации, или шла на сигнал личного радиомаяка пилота. Но поскольку рации не было, обнаружить исчезновение Елены могли не сразу. И если диспетчер не отозвался на ее радиосообщение, значит, оно не дошло. Стены каньона могли «съесть» радиосигнал. В этом случае Елену мог спасти только личный радиомаяк…

Взвесив все «за» и «против», она решила не оставаться на месте, а двигаться вниз, к плоскогорью, к реке, которую видела во время полета. Когда ее найдут спасатели, неизвестно, а без воды в такую жару не выжить. Кроме того, в реке могла быть рыба. По ее расчетам, расстояние было невелико и к вечеру можно было добраться до места…

Елена глянула на карту и компас, затем, подумав, надела на левое предплечье мультигид, включила его. Комп выдал информацию о погоде, составе атмосферы, по спутниковой карте выстроил оптимальный маршрут к реке. Женщина заулыбалась. Она вставила в скортон свежий картридж, надела на плечи рюкзак, натянула бейсболку, подхватила шлем и энергично зашагала вперед…

Чара уже клонилась к закату, когда она, изрядно утомившись, дошла до реки. Исток ее бил прямо из горного ущелья, постепенно расширяясь руслом к низменности. Река оказалась быстрой и неглубокой, с чистой водой. Елена, радуясь, спускалась вдоль берега все ниже и ниже по течению. Поток становился все шире, медленнее и прозрачнее. Вниз по течению река уже совсем замедлялась в беге, берега были более пологими и удобными для подхода. Изменилась и местность. Вместо каменистых площадей и склонов появились островки земли, заросшие пышной растительностью. Травяных полей и деревьев становилось все больше.

Наконец она подошла к самой воде. Река была метров десять в ширину, с каменистыми берегами и дном. На мгновение Елена залюбовалась сверкающими водами. Тут было всё, как на Земле. Чистые, прозрачные струи беззаботно пели свою веселую песню. Прибрежные потоки затейливо струились, огибая мшистые прибрежные валуны. Она пригляделась – у самого дна плавали мелкие рыбешки. Она присела на колени, запустила ладони в прохладную воду, зачерпнула ее в горсть. Долго, с наслаждением умывалась, освежая разгоряченное лицо. Анализатором проверила состав воды, после чего вдоволь напилась и наполнила обе бутыли.

Сгущался вечер. Глубокие тени от гор ложились на землю. Темно расплылись очертания местности, посерел цвет воды и растений. Звуки стали более приглушенными, задул сырой и прохладный ветер, запахи трав потеряли остроту. Ей стало беспокойно и неуютно. Идя вдоль берега, и не выпуская из рук скортон, она оглядывала местность вокруг, подыскивая подходящее место для ночлега. Чара уже заходила багровым диском за горизонт. Женщина озабоченно посматривала на нее.

Но почти сразу она нашла хорошее место. Чуть поодаль от берега высился плоский земляной холм с большими валунами, на котором росло дерево с пышной, раскидистой кроной. Под ним она и решила устроиться. Ложе было удобным – валуны немного защищали от ветра, который к ночи заметно похолодел. А с холма отлично просматривалась вся округа…

Чара закатилась довольно быстро. Мир сразу погрузился во мрак. Только на закате еще светлела темно-оранжевая коса. Вскоре и она померкла. Вкрадчиво заструился ветер. Заворчали, зазвенели ночные то ли насекомые, то ли птицы.