Городской детектив. Тени прошлого

– Неудивительно! Я всегда был против использования женщин в полиции и следственных о́рганах.

–А я что лошадь тягловая, чтобы говорить об использовании! – Вспыхнула Глаша.

– Не, – цокнул Визгликов, окинув её взглядом, – с такой комплекцией точно нет!

– Хватит издеваться! Мне в семь утра здесь быть? – Настойчиво спросила она.

– Ага! – Кивнул Визгликов и поспешил вниз на выход.

Глаша выскочила за ним, и оказалась под крышей крыльца, а вокруг водопадами стекал дождь. Возле них припарковалась машина, за рулём которой Глафира узнала барышню, подвозившую их до больницы. Визгликов махнул рукой и скрылся в спасительном салоне. Авто сверкнуло огнями и тронулась с места, оставляя Глашу один на один со стихией, разыгравшейся в ночи. Но вдруг вспыхнули стоп-сигналы, автомобиль резко сдал назад, и задняя дверь гостеприимно распахнулась.

– Польская, ясень день! Садись уже, ты мне и так весь вечер испортила. Теперь я ещё ждать тебя должен?!

***

Глафира скользнула в подъезд, тихонько открыла дверь квартиры, быстро сменила успевшую промокнуть одежду на домашний костюм и вошла в гостиную, где за дружеским застольем, окутанные лёгкими винными парами, сидели мама, папа, брат и Лев Исаевич с супругой.

– Наша красотка пришла! – Расцвела улыбкой Людмила Вячеславовна. – Как рабочий день?

– Чудесно! – Устало улыбнулась Глаша. – Завтра в семь утра надо быть на службе!

– Как? В субботу? – Мать даже отвлеклась от накладывания салатов в тарелку дочери.

– Не бережёт тебя начальство! – Сказал Лев Исаевич.

Глаша пожала плечами, удобно устроилась на стуле, кинула взгляд за окно, где по-весеннему ярко бесновалась непогода и почувствовала себя абсолютно счастливой в этом уютном домашнем кругу.

– А ситуация в том, что я вхожу в состав следственной группы по важному делу. – Глаша только сейчас почувствовала, насколько сильно она проголодалась, но заметила тревожные переглядывания родственников и друзей родителей. – А! – Проговорила она с набитым ртом, – я поняла, почему Скоряков сказал, что Лев Исаич его убьёт! – Глаша улыбнулась. – Дорогие мои родственники! Если вы думали, что засунули меня на неделю в следствие, и я оттуда сбегу, то вы крупно просчитались! Я давно раскусила ваш план и просто воспользовалась ситуацией, чтобы без скандалов пойти работать туда, куда я считаю нужным. И за это вам всем огромное спасибо. Я так вас люблю! – Глаша почувствовала тяжёлую и приятную сытость и подмигнула в ответ на недоумение присутствующих, а затем встала из-за стола. – Я спать! С ног валюсь.

Когда девушка вышла, в пространстве повисло неловкое молчание, и слышен был только одинокий возглас Людмилы Вячеславовны:

– Лев! Костя! Как так?

– Ну просто наша дочь довольно умная! И, значит, она на своём месте! – Проговорил её отец.

– Я этого так не оставлю! – Назидательно сказала мать, и разговор вернулся в прежнее неспешное русло.

Глаша стояла в темноте комнаты, ей казалось, что в этот день она перешагнула порог беззаботной юности. И хотя двадцать семь лет для многих ознаменовывается появлением детей, семей, ипотек, личных автомобилей и остальных признаков социальных радостей жизни, с Глафирой только сегодня попрощалась беззаботная жизнь и ей показалось, что она наконец нашла своё место.

***

Утро выдалось солнечное, умытая природа ликовала и усиленно продвигалась навстречу восходу, отчего деревья во дворах стали ещё зеленее, а трава почти полностью закрыла проплешины земли. Глаша уже бежала по направлению к управлению, как вдруг рядом с ней остановилась какая-то старинная спортивная машина.

– У тебя утренняя гимнастика или тебя подвезти? – Спросил сидевший за рулём Визгликов.

– Подвезти! – Не раздумывая кивнула Глафира и быстро прыгнула на переднее сиденье. – Что забрали машину из ремонта?

– Нет, я не робот и в те несколько часов, которые мне удалось поспать, я не мотался по мастерским. Взял у друга! – Стас покосился на неё. – Чё ты такая прям светишься? Аж противно! – Скривился он.

– Ну, судя по всему, вам вообще не особо кто приятен! – Съязвила Глаша. – Поэтому я пропущу ваше замечание мимо ушей. – Парировала она. – Вам судмедэксперты не звонили? Может что-то новое? – Поинтересовалась девушка.

Визгликов вздохнул.

– Может я открою тебе тайну, но они тоже спят по ночам.

– А вы нормально умеете общаться? – С улыбкой спросила девушка.

Машина кряхтя повернула к двухэтажному зданию, где половину верхнего этажа теперь занимал Скоряков и его следователи. Визгликов раздумывал, где бы припарковаться и спросил.

– А ты за одну ночь из забитого утёнка выросла в гадкого говорливого лебедя? – Он втиснулся между УАЗом и чьим-то стареньким «фордом».

Глаша заметила, как к их машине метнулся высокий и чем-то напоминающий какого-то красивого белокурого артиста мужчина. Он подошёл со стороны Визгликова и постучал в стекло. Стас открыл окно и воззрился на него.

– Чё тебе?

– Стас, привет, давай стразу в автобус. Нужно за свидетелем ехать. Зарянского сегодня на прогулку хотели вывести, хорошо, там старый проверенный охранник был, он тормознул процесс. Но его срочно нужно забирать. – Сказал Роман.

– А его в СИЗО-то давно привезли? – Спросил Визгликов.

– Вчера только! Привет, красавица. – Подмигнул Глаше Латунин. – Простите, но я похищаю вашего кавалера! – Латунин исчез из поля зрения.

Глафира только покачала головой, вылезла из машины и поплелась за Визгликовым, раздумывая о том, что ей ещё не раз придётся доказывать всем, что она тоже работник следствия.

– Ты то куда? – Спросил Стас, обернувшись на неё. – Иди обустраивай кабинет, короче занимайся чисто женскими делами. А потом переходи к рабочим обязанностям!

– Судмедэксперты сказали, чтобы я раньше двенадцати дня даже близко не подходила. – Невозмутимо ответила она. – Нефёдову осмотрят только после одиннадцати утра и заключение будет к трём дня. На вечер я вызвала её мужа и дочь. Можно я с вами поеду? – Упрямо сказала Глаша.

– А на фига ты меня про медиков тогда спрашивала? – Покосился Стас, залезая в автобус.

– Ну, может, они вам, как лицу более авторитетно выглядящему что-то уже рассказали. – Глаша взялась за поручень и тоже направилась внутрь салона.

Роман удивлённо воззрился на неё и глянул на Стаса.

– А это! – Латунин покрутил в воздухе пальцами, показывая на Глашу и на Визгликова.

– Я не это, я Глафира! – Буркнула девушка с сидения, глядя на Латунина.

Девушка кивнула Погорелову и обозрела автобус изнутри.

– Сотрудник это наш! – Мрачно сказала Стас. – К счастью, она не только меня раздражает, но и медиков. Василий Степанович, её с собой брать, что ли? – Спросил он у подошедшего Скорякова.

– Обязательно! Я вижу Глаша девушка рассудительная и все процедуры будут соблюдены, чтобы потом адвокатура не заворачивала всю нашу работу в трубочку и не спускала в канализацию. – Сказал Василий Степанович. – Как доберётесь обратно, жду вас в кабинете. И тебя, и Глашу.

– Ладно, буду считать, что она мой личный секретарь! – Сварливо заметил Визгликов. – Поехали, а то к вечеру доберёмся. А нет, стоять! Я пошёл за оружием, а то совсем старика застремали!

Визгликов ненадолго скрылся в здании, а оперативники вдвоём рассматривали Глашу.

– Мне двадцать семь лет, я не замужем, в декрет не собираюсь, вредных привычек почти нет! – Ответила она на их взгляды. – Ещё вопросы будут?

Мужчины переглянулись и усмехнулись.

– Рома Латунин! Добро пожаловать! – Он кивнул. – Более развёрнуто представляться?

– Не стоит. – Улыбнулась в ответ Глаша.

Наконец вернулся Визгликов и автобус тронулся с места. Глафира почувствовала какое-то маленькое личное торжество, которое подпрыгивало внутри всего организма. Она ехала за свидетелем, она была частью чего-то важного и нужного!

***

Проехав через ворота охраны и оставив позади все процедуры досмотра, Визгликов вышел из автобуса. Глафира выбралась следом и её сразу как-то придавила атмосфера места. Хотя здание было новое, но ей казалось, что вокруг разлит негатив. Для неё всегда было странно, что люди совершают аморальные проступки, и отчасти поэтому она стремилась стать частью исправительной системы. Но девушка оказалась не готовой к тому, что в одном месте может находиться большое количество осуждённых за преступления.

– Рядом держись! – Цыкнул на Глашу Визгликов.

– Приветствую, гражданин начальник! – Радостно заулыбался появившийся в конце коридора высокий мужчина с рябым лицом.

– Разговорчики! – Прикрикнул на него конвойный и увёл через боковой коридор на улицу к машине.

Визгликов проводил его взглядом и пожал руку вышедшему из двери мужчине.

– Петрович, здорово! Я могу поговорить с человеком, кто его на прогулку пытался вывести?

– Не знаю, он у начальника сейчас. Стас не могу сказать, что он специально это сделал. – Мужчина задумался. – Хотя в шесть утра никакой надобности переть его на улицу не было. Я тебе советую позже заехать или сам тебе позвоню.

– Договорились! Спасибо тебе, что маякнул. – Визгликов пожал ему руку и направился к конторке, где ему предстояло заполнить бесконечные бланки, свидетельствующие о том, что он, как выражался сам Стас «принял на ответственное хранение Зарянского». Но сегодня день был более-менее удачный, потому что всю писанину можно было спихнуть на Глашу.

Когда они снова очутились на улице, то Станислав остановился возле автобуса и серьёзно взглянул на девушку.

– Глафира! – Твёрдо сказал Визгликов. – Разговаривай с заключённым только по необходимости! Он всегда к женщинам неравнодушен был и в длинном списке его преступлений есть и удушение возлюбленной. Рядом с ним не сиди, я захожу первый, ты располагаешься возле двери. Всё поняла?

Глаша согласно кивнула, и Стас двинулся внутрь.

– Ну и зачем ты решился нарушить мою спокойную жизнь? – Спросил Визгликов, глядя на Зарянского, который сидел между Латуниным и Погореловым.

– Соскучился! Прям проснулся утром и думаю, как там Станислав Михайлович поживает, не горюет ли обо мне. – С ехидной улыбочкой просипел Зарянский.

– Так ты бы мне письмо написал. – Не меняя выражения лица, проговорил Стас.

– Знаю я вас, вы б не ответили. – Шутил Зарянский, внимательно разглядывая Визгликова и Глашу. – А это новенькая в отделе?

– Не отвлекайся! – Рявкнул на него Стас. – Какой же такой ценной информацией ты обладаешь, что тебя из какого-то угла вытащили, протёрли и на свет белый выставили, да ещё и средства сейчас бюджетные на тебя тратят, чтобы спрятать. Не верю я Витя, что об тебя мараться кто-то захочет! – Спокойно сказал Визгликов.

Зарянский пожал плечами и вдруг послышался голос водителя.

– Мужики, там дорогу ремонтируют впереди. Давай кустами объедем, здесь совсем близко?

– Ну давай, давай! – Нетерпеливо сказал Погорелов. – Ты ж знаешь, как лучше ехать. Я прав Станислав Михайлович?

– Ой, да делайте вы что хотите! Я ещё даже кофе с утра не хлебнул, а мне уже транслируют рожу Зарянского!

– Нет! Не надо кустами! – Заключённый вдруг позеленел. – Это они затеяли!

– Виктор, – устало проговорил Визгликов, – не нужно так преувеличивать свою значимость. Я ни в жисть не поверю, что из-за Вити Зари перекроют улицу. Сиди смирно, приедем, расскажешь басню свою и поедешь обратно. Надоел!

Автобус перевалил через неровность при въезде на грунтовку, подпрыгнул несколько раз на кочках и вдруг остановился. На лицах людей промелькнуло напряжение.

– Валентин, чё там? – Визгликов открыл перегородку, которая отделяла кабину от кузова.

– Дерево поваленное! – Валя выругался. – Мне одному никак. Придётся кому-то из ребят выходить.

– Сидеть на месте. – Визгликов в момент посерьёзнел. – Это уже второе совпадение, и я не очень этому рад. Сдавай назад, будем возвращаться, если по-другому не проехать.

Валентин кивнул, но, посмотрев в боковое зеркало, сказал:

– А назад уже не могу, нас «Газелька» притёрла.

Визгликов вытащил табельное оружие и вздохнул.

– Ну Витя, собака ты колченогая, – цыкнул Стас, – ещё и брехливая! Нагавкал! Латунин, предупреди что у нас проблемы.

Оперативник бесполезно потыкал в экран телефона.

– Мобильный не ловит. – Упавшим голосом сказала Рома.

– Шапочку из фольги на нас надели. – Визгликов перещёлкнул затвор и взглянул на Глашу. – Ты не выходишь! Это понятно?

– Абсолютно! – Сразу согласилась Глаша, которая опять начала чувствовать, как предательски дрожат поджилки.

– Латунин со мной, Погорелов здесь! Валя, ты тоже на месте! Если что жми на газ, мы сами разберёмся. – Визгликов выдохнул. – Ну, пошли.

Мужчины вышли из машины и направились к стоя́щей позади их микроавтобуса «Газели». Возле неё крутился дедок, который что-то высматривал в кустах.

– Транспорт отгоните ваш, пожалуйста! – Сказала Стас, подойдя к нему вплотную.

– Ась? – Сказал дед. – Чё сынки хотите?

– Отгоните машину! – Стас предъявил своё удостоверение.

– Дык, заклинило что-то. Надо бы дёрнуть. А вы кого это везёте? – Приоткрыв рот, смотрел на них человек.

– Нет! – Сказал Визгликов. – Мы же не эвакуатор!

Вдруг сзади в кустах послышалось шевеление, Стас резко развернулся и увидел наведённый на него ствол. Он рухнул на спину, увлекая за собой Латунина. Пуля прошила лоб, стоящего на линии огня, старика. Стас быстро перевернулся на живот, собрался и успел скользнуть за «Газель» прежде чем снова засвистели пули. Он вскочил в кабину, увидел, что Латунину не выбраться из канавы, куда он успел отпрыгнуть и включил зажигание. Он направил машину на стреляющего, закрыв тем самым товарища, который воспользовался манёвром. Затем Стас резко сдал назад. Газель провалилась колёсами в мягкую почву, и в этот момент в неё успел запрыгнуть Латунин. Они услышали, что по лесу к ним бегут люди. Валя быстро среагировал и рванул задом в образовавшуюся прореху, а Стас, удачно выскочив на твёрдый грунт, поехал за ним. Через несколько минут они встали на оживлённую трассу, где уже не было и намёка на ремонтные работы, а только по обочине валялись оградительные конструкции и предупредительные знаки.

– Ну что, удачно съездили, – резюмировал Визгликов, тяжело дыша, – и Витю привезём, и «Газель» вот раздобыли, – хлопнул он по рулю.

– Я склонен начать верить ему! – Озираясь по сторонам, сказал Роман.

– Да ты знаешь, я тоже! Но только братва, которая за ним охотится, такая же неудачливая, как и наш пострел!

Визгликов резко выдохнул и встроился в поток машин прямо за микроавтобусом.

***

Место, куда они привезли свидетеля, было удивительно уютным. Сельская местность поздней весной почти повсюду отличается очарованием просыпающейся природы, но здесь всё утопало в черёмухе, яркой молодой листве берёз, а поляны вокруг дачного домика, были усыпаны мелкими цветами радостной жёлтой расцветки.

– А что в городе-то нельзя было его поселить? – Недовольно спросил Визгликов. – Устанешь мотаться.

– Нет! С нынешним повальным увлечением фото и видеосъёмкой пусть здесь сидит. Садоводство полупустое, домик этот неприметный, а приезжать сюда мы ещё неделю назад начали, ну там на шашлыки и так далее, чтобы разбавить атмосферу. – Проговорил Роман.

– А мне вот интересно почему на шашлыки вы меня не позвали, а вот в этот блуд вписали? Гады! – Незлобиво сказал Стас.

– Ты трубку не брал!

– Конечно, вы же ничего хорошего не предложите. Нашим позвонил? Выехал кто-нибудь туда? – Спросил Визгликов, вылезая из машины.

– Да, уже на месте. Живые, конечно, свалили, но вот дедка забрали. Неуверен, что они сильно по нему скучают, просто думаю, следы заметали.

Визгликов заглянул в микроавтобус.

– Все живы?

– Вроде да! – белыми губами проговорила Глаша, которая себе несколько иначе представляла следственную работу.

Визгликов посмотрел на бледную девушку, которая крепко сжимала свою сумку в руках и сказал:

– Глафира, ну-ка вылезай на воздух. Солнце светит, птички поют, да и тебе вредно так долго в помещении с Витей сидеть. От него миазмы зла идут! – Визгликов потянул Глашу за руку. – Иди-ка на кухню и сделай всем кофейку, я этих зажиточных знаю, там наверняка ещё и пожрать что-то найдётся.

– А с вами всё хорошо? – Нетвёрдо встала на ноги девушка.

– Нормально всё! Витя, выходи! Ты там живой?

Зарянский тоже вышел слегка пошатываясь, глаза у него глубоко запали, нижние веки пролегли глубокой синевой, а от лица отхлынули все краски.

– Ну что верите теперь? – Спросил подследственный, еле выползая из нутра автобуса.

– Ну так! – Покачал головой Визгликов. – Только не пойму, какая такая мегаинформация у тебя есть, что кучка каких-то дебилов тебя так убого пыталась выкрасть. Я же тебя знаю, ты бы пять лет на попе не сидел.

– А я приберегал эту инфу на всякий случай!

– Ты типа умный? – Усмехнулся Визгликов.

– Я типа продуманный! – Держась за область сердца, сказал мужчина. – Можно я на лавочке посижу! Мне что-то худо совсем.

– Ты вроде здоровенький такой был раньше! – Сказал Стас, входя в дом.

– Посиди с моё, так всё здоровье на этих курортах оставишь! – Тихо проговорил Витя.

Визгликов вошёл в домик, дышащий теплом, огляделся вокруг и подумал, что уже много лет не выезжал вот так на природу. Он нашёл Глашу, которая туго соображала после произошедшего и до сих пор стояла посреди кухни.

– Ну, радует, что ты хотя бы кухню нашла. Чайник поставить в состоянии? – Спросил он.

– Вроде да! – Глаша налила из бутылки воды в чайник и долго на него смотрела. Потом девушка перевела взгляд на Стаса и спросила. – А где он включается?

Визгликов посмотрел на неё с притворным кошмаром, покачал головой, отнял предмет кухонной утвари и поставив его на газ, зажёг спичку.

– Я вот думаю, что если вдруг грянет там зомби-апокалипсис, скажем или какой другой кризис, то вы же все вымрете! Газ зажигать не умеете, вода тоду только из крана…Э-э-эх.

– Да знаю я что такое газ! – Досадливо сказала Глаша. – Просто испугалась очень.

– Ну, тогда нужно организовать запрос, с кем Зарянский сидел в одной камере. С кем был особо дружен в последнее время, и куда тот, с кем он дружил, делся. – Он посмотрел на девушку. – Эту информацию ты можешь воспринять?

– Да!

– Сейчас вернусь, а ты как-то ускорься!

Глаша наконец сориентировалась на кухне, заварила ароматный кофе, нашла в холодильнике палку колбасы, янтарный круг сыра и на полке пару батонов. Девушка задумчиво резала тонкие мясные ломтики, прокручивала в голове всё предыдущее утро и думала, что такую ситуацию она не могла представить себе даже в страшном сне.

– Глафира, нас всего шесть человек, ну, может, Скоряков подъедет! – Воскликнул Визгликов, когда снова зашёл на кухню.

Глафира опомнилась и увидела, что она изрезала добрый килограмм колбасы. Девушка задумчиво почесала бровь и виновато улыбнулась.

– Я немного того!

– Это я с нашей первой встрече заметил! – Не дал договорить ей Стас и, подхватив кусок сыра и булки, вышел вон, крикнув из коридора. – Накрой нам на солнышке, что ли. Тут на веранде стол есть приличный, только пыль тряпкой смахни.

Визгликов вышел на улицу и потянувшись огляделся. Он посмотрел на Зарянского, который до сих пор тяжело дышал и синева под глазами проступала ещё больше. Стас подсел к нему и кивнул.

– Совсем худо?

– Чё-то в груди давит. Но я сейчас отдышусь. – Витя взглянул на Стаса. – Перетереть надо! У меня для тебя инфа, но в обмен я хочу на свободу.

– Может тебе ещё дом в Лос-Анджелесе купить? – Съязвил Визгликов. – Ты борзометр-то прикрути!

–А вот посмотрим, как ты заговоришь, когда Витя Зарянский даст тебе то, что ты не раскопал! А оставил и поверил в то что есть! – Как-то торжествующе заявил арестованный.

– Виктор, я тебя сердечно прошу, завязывай с цирком. Клоун из тебя так себе! Ладно сиди, сейчас перекусим, потом перетрём. Но хотя, пошли-ка на веранду! – Визгликов поискал глазами Латунина. – Рома, отведи товарища в другую комнату, рано ему пока со взрослыми сидеть.

– А у меня своя комната будет? – Улыбнулся Зарянский.

– А то! – Хихикнул Сергей.

Глаша увидела, как в конце коридора распахнулась дверь и взору предстало небольшое помещение с решёткой на окне.

– Не, я так не хочу! – Прогундосил Витя. – Чё, из камеры в камеру?

Латунин зевнул и устало посмотрел на него.

– Был вариант с подвалом. Но его дороже переделывать. Хочешь могу тебя там посадить? – Спросил он.

– Не, но пожрать хоть дайте. И можно кофе большую чашку, я там полулитровую заметил.

– Иди, – втолкнул его в комнату Сергей. – Принесу сейчас.

– Не утруждайся, девушку попроси. – Засмеялся Витя, немного пришедший в себя.

– Ага! Разбежался!

Разместив Зарянского в импровизированной камере, они наконец уселись на веранде. Солнечные блики пробирались сквозь нарядные зелёные ветви и играли на чашках, вдалеке слышался звук пилы, где-то надсадно лаяла собака, а здесь была тишина, и если бы не недавние события, то можно было бы сказать, что они выбрались на отдых и сейчас самое время идти на реку удить рыбу или гулять по лесу.

Неспешное молчаливое кофепитие вдруг было нарушено. Показалась машина Скорякова, который выскочил наружу и бодрым шагом направился к ним.

– Слышал, слышал, – предварил он рассказы, – ситуация странная.

Глафира молча поднялась и поспешила за ещё одной чашкой, а Погорелов принёс из дома стул для Василия Степановича.

– Не профи точно! – Рассказывал Визгликов. – Да и людей мало! Скорее всего, они же и дорогу перекрывали, а потом наперерез бежали, а дерево и «Газель» должны были замедлить наше передвижение. Машину, кстати, сейчас перегоним, пусть её разберут посмотрят пальчики и так далее. У нас есть хороший спец Юра Козаков. Могу привлечь?

– Делай! – Коротко кивнул Василий Степанович. – Глафира, ты как? Сильно испугалась?

– Честно? – Спросила девушка, стоявшая со своей чашкой у перил идущих по периметру веранды.

– Всегда нужно только честно!

– Очень, до сих пор руки дрожат. – Она ещё крепче сжала чашку.

– Я тоже сильно испугался! – Сказал вошедший на веранду Валентин. – А что за это дают?

– Конкретно в твоём случае, выговор! – Сурово сказал Скоряков. – На той развилке как минимум два пути объезда, чего ты в лес попёрся?

– Потому что оба были перекрыты. – Ответил Валентин. – Правда, я все пути прикинул, но на одном ещё вчера асфальт сняли, второй уже который месяц ковыряют, а этот единственный, я ещё удивился, потому что никогда никто так не делает, чтобы вообще без вариантов.

– Василий Степанович, я что подумал, – Визгликов повернул стул спинкой к себе и оседлал его. – Я этого фрукта хорошо изучил. На тот момент, когда его взяли, если бы у него сразу была какая-то инфа, то он её давно бы слил. Этот парень за то, чтобы сладко есть и мягко спать всё отдаст. А на такие долгоиграющие планы у него, вообще, серого вещества не хватит, – Стас пожал плечами, – скорее всего, доверил ему кто-то эту ценную информацию. Я его пока не спрашивал, мы запрос сейчас сделаем, чтобы понять с кем он проводил больше всего времени. Хочу перед разговором с ним быть во всеоружии.

– Идея хорошая! – Скоряков постучал пальцами по столу. – Но что будет, если его всё-таки найдут? Ну вот случай! У нас здесь, знаешь ли, не Форт-Нокс! Когда ещё тот ответ на запрос придёт.

– Договорились! – Визгликов встал. – Я пошёл, услышите крики, не бегите!

– Как крики? – На выдохе спросила Глаша и даже поперхнулась кофе.

– А ты думала? Так-то он ничего не расскажет, буду пытать! – Стас схватил со стола нож и сделал зверское лицо.

– Визгликов, хорош паясничать! – Спокойно сказала Василий Степанович. – Иди отсюда!

– Скучно с вами!

Визгликов скрылся в коридоре, послышался стук, и он вернулся. В задумчивости сел за стол, глотнул кофе и оглядел всех.

– Ну что? – Спросил Скоряков. – Ты чего так быстро?

– Помер! – Смотря вдаль сказал Стас.

– Кто помер? – Спросил Сергей Погорелов.

– Ну не я же! – Визгликов стукнул кулаком по столу.

Сидевшие бросились в ту комнату, где заключённый Зарянский, в миру Витька Заря, лежал на кровати, широко раскидав руки и взгляд его был направлен в потолок.

– А как же так? – Неуверенно спросила Глаша.

– Карту медицинскую этого придурка запроси ещё. Рома, сходи осмотри всё за окном. Не было печали! – Выдохнул Визгликов. – Ну что, выехали на природу, кофе попили, теперь можем обратно. Ах нет, я же теперь как минимум час здесь буду тонну бумаги изводить! Серёга, надо каких-то понятных организовать! Так я и знал, что от Вити, кроме проблем, больше ничего не будет.

Ближе к вечеру усталые и измученные Стас и Глаша вернулись в город на «Газели» которая по каким-то причинам перестала развивать нормальную скорость и тащилась тридцать километров в час. Все остальные на автобусе уехали почти сразу, потому что в связи с открывшимися обстоятельствами дел было очень много.