В плену сновидений

Мэри Лэй

В плену сновидений

В книге встречается упоминание нетрадиционных сексуальных установок, но это не является пропагандой

Глава 1

– Девушка, проснитесь! Конечная станция! – строгий голос проводника вырвал меня из плена сновидений. Меня жутко бесит, когда не дают досмотреть сон до конца.

– Спасибо, – выдавила я улыбку, скрывая искренние чувства, как делала всегда.

Электричка доставила меня в Мэйвуд из моего пригорода в 8:15, точно по расписанию, и так каждый день. Во время поездки я предпочитала спать, и дело не в раннем часе, просто я обожала сны, они нравились мне больше чем самые кассовые фильмы. Сценарии, действующие лица, диалоги, костюмы – все было на мне, я создала целый мир, где главной героиней выступала Амалия, роковая красотка, покорительница мужских сердец.

Психолог бы, наверное, заявил, что Амалия – мое Альтер эго. К счастью, я не хожу к психологу. Пыталась выкроить время на посещение сеанса, но на неделе работаю допоздна и из-за терапевтической встречи не успею на последнюю электричку. В выходные ехать в город уж не как не хочется, приятнее проводить уикенд дома в уютной кроватке.

После электрички сорок минут на автобусе, и прибываю в район, где находится издательство «Pegasus», в котором я тружусь четвертый год. Это моя единственная работа, еще во время учебы в университете, проходила там стажировку и после получения диплома устроилась на полный день.

Мне нравится чувствовать себя частью большого города, но жить среди этого шума бы не смогла. Приятно после городской кутерьмы вернуться в тишину и покой, да и поездки меня не напрягали, можно подремать.

Перед работой я забегала в кофейню рядом с офисом. С баристами у нас была давняя договоренность: они наливали мне апельсиновый сок в стаканчик для кофе. Этот напиток бодрил меня куда сильнее, но для получения эстетики городской жизни требовался именно бумажный стаканчик.

В офисе у меня не было закадычной подруги, чтобы, как в сериалах, приобрести утренний кофе и для нее. Но с соседом по столам Роном мы неплохо общались. Правда, от кофе он отказался год назад в пользу курения. Он где-то прочитал, что нельзя совмещать оба эти удовольствия сразу и требуется сделать выбор.

– Привет, – поздоровалась я с соседом.

– Привет, ты завизжишь, когда услышишь новости, – нетерпеливо сообщил Рон, – моим стартапом заинтересовались «Фрэнсис гайд»!

Мужчина еле сдерживался от восторженного крика. Сколько я его знаю, он постоянно придумывал какие-то странные стартапы и пытался впарить их всем инвесторам подряд. Сейчас Рон продвигал свою идею приложения для случки породистых собак.

– Вау, Рон! Поздравляю! – притворно восхитилась я. Коллега почему-то думал, что я безумно радуюсь чужому успеху, раз не планирую добиваться своего.

– Спасибо! По этому поводу я устраиваю вечеринку в эти выходные. Ты тоже приходи, – пригласил мужчина.

– Я не могу. Ты же знаешь, последняя электричка уходит в восемь вечера.

– Уедешь на утренней, мы планируем тусить всю ночь!

– Это не для меня, Рон. Ночью я предпочитаю спать.

Я надеялась, что приятель меня поймет. Тем более, мой характер был далек от души компании, поэтому любая вечеринка легко обойдется без меня.

– На улице дождь? – спросила меня Кимберли, отвечающая за редактуру литературы по популярной психологии.

Ее внешность была олицетворением всех этих книг «Как любить себя» и «Как женщине в этом мире получить все». Идеальные черты лица, волосы, макияж, безупречный стиль. Честно говоря, мне бы хотелось стать такой же самоуверенной и привлекательной.

– Нет, – ответила я, не понимая, зачем она задала такой вопрос. Хотела влиться в разговор и использовала нейтральный заход с погодой?

– Ну хорошо, просто у тебя так завились волосы, – с незаконченной интонацией сказала Кимберли и пошла по своим делам. Да, я забыла сказать, что свою самооценку она часто повышала за счет унижения других. Это я еще легко отделалась со своими волосами. Редактору кулинарных книг Гвен, стерва не забывала напомнить о лишнем весе.

Я же редактировала детскую литературу. С раннего возраста обожала читать сказки и волшебные истории, поэтому была счастлива, когда меня поставили отвечать именно за это направление. Сейчас я занималась вычиткой книги «Большой носик Маленького Билли», забавной истории про гномика. Иногда там встречались такие трогательные моменты, что Рону приходилось протягивать мне бумажные платочки.

Отработав первую половину дня, на обед я спускалась в корпоративное кафе. Готовили там ближе к несносно, чем сносно, зато радовала стоимость. Я копила на скутер племяннице, поэтому последнее время экономила.

В кафе чувствовала себя, словно в школьной столовой. Все разбивались на маленькие группки и занимали лучшие столы. Так как я не входила ни в одну из них, садилась за одиночный стол в самом углу помещения. Несмотря на приятельские отношения с Роном, он никогда со мной не обедал, а предпочитал присоединиться к парням из отдела маркетинга. Коллега не упускал возможности продвинуть свои проекты.

По трудовому договору на обед отводился час. В кафе я проводила полчаса, поэтому вторые полчаса разрешала себе подремать. Садилась за свой стол, опускала голову на руки и погружалась в сновидения.

– Я постоянно думаю о тебе, Амалия. Никогда в жизни женщина не имела надо мной такой власти, как ты, – признался Пьетро.

– Что ж, пусть моя красота освещает тебе дорогу в плавании, – улыбка красавицы окончательно разбила сердце моряка, – на прощание у меня есть для тебя подарок.

Амалия коснулась бретели своей платья и медленно потянула ее вниз, оголив плечо. Пьетро задержал дыхание, не веря своему счастью. Девушка проделала то же самое со второй бретелью и предстала перед взором одурманенного моряка совершенно обнаженной. Пьетро любовался ее нагим телом, не решаясь прикоснуться. Тогда Амалия взяла его руку и положила на свою грудь.

– О, Амалия! – выдохнул мужчина имя возлюбленной, словно молитву.

Разрешение на действие пробудило в Пьетро страсть. Он прильнул к груди девушки и стал покрывать ее поцелуями. Затем он подхватил Амалию на руки и бережно опустил на сидение в лодке. Деревянное судно покачнулось, но моряк удержал равновесие и опустился на колени. Девушка сама раздвинула ноги, приглашая счастливчика окунуться в бездну. Амалия издала томный вздох, когда язык Пьетро коснулся ее самой чувственной точки. Моряк лакомился девушкой, словно самым сладким фруктом. Его робость перед красавицей не помешала ему стать прекрасным любовником. Амалия выгнулась, вцепившись руками в края лодки, и вскрикнула, предавшись волне наслаждения.

Я резко вернулась в реальность, чувствуя, сокращения между ног. Оргазм во сне был для меня чем-то естественным, но не когда это происходит на работе. Придя в себя, вдруг заметила, что коллеги смотрят на меня и смеются.

– Вот это номер ты выдала, – шепнул мне Рон, хихикая.

Тут поняла, что от наслаждения кричала не только Амалия, но и я. Щеки мигом зарделись, хотелось сбежать от позора и больше никогда здесь не появляться.

На шум из кабинета директора вышел Себастьян, владелец «Pegasus».

– Что за балаган вы устроили? – сделал выговор мужчина.

Коллеги резко замолчали, вернувшись к своим делам. Себастьян даже не взглянул на меня, не догадываясь, что причиной смеха являлась я. Воспользовавшись его невниманием, в очередной раз полюбовалась этим безупречным мужчиной, в которого была влюблена безответно вот уже четвертый год.

***

Незапланированный оргазм на работе забыли не сразу. Коллегам понадобилось долгих шесть дней, чтобы исчерпать свой запас шуток на эту тему. Я готова была пожертвовать репутацией, молясь лишь, чтобы до Себастьяна не дошли позорные слухи.

Впрочем, я зря переживала, потому что директор «Pegasus» никогда не влезал в междоусобицы коллектива, более важным для него являлось своевременное исполнение обязанностей.

– Милли, распечатай несколько экземпляров этих документов для предстоящего заседания, – выйдя на секунду из своего кабинета, попросил Себастьян.

Во-первых, все в офисе привыкли называть мое имя сокращенно, возможно, половина сотрудников даже не знала, как меня зовут на самом деле. Во-вторых, в обязанности редактора детских книжек не входили поручения, возлагаемые на меня Себастьяном сверхурочно, но я безотказно следовала любому приказу, слетевшему с уст очаровательного начальника.

Его мужественный образ засел в моей голове с первой встречи, на собеседовании. Мистер Макдугл держался уверенно, холодно и выказывал требования не пресловутой редакции, каких много в Мэйвуде, а самой настоящей корпорации. Мне было сложно сосредоточиться на его вопросах как тогда, так и сейчас.

– Милли, ты меня слышала? – задал вопрос Себастьян, сменив отстраненный взгляд на более строгий.

– Да, конечно, извините, – лепет насекомого всегда вырывался из моей груди, как только этот мужчина бросал мне больше одной фразы за целый рабочий день.

Обычно мне доставалось короткое «подай» или чуть длиннее «принеси». Сегодня можно смело закатить вечеринку по поводу удостоенной возможности пообщаться с мужчиной мечты чуть дольше.

Подобная обстановка немного раскрепостила на дальнейший шаг с моей стороны:

– На заседании будет решаться судьба новой книги? – дрожащим от волнения голосом спросила я.

– Не совсем, – бросил Себастьян, даже не подняв на меня взор.

Наш и без того короткий разговор оборвала появившаяся Кимберли:

– Себастьян, я нашла для тебя не ограненный алмаз! – воскликнула редактор психологии.

Только она могла себе позволить называть мистера Макдугла по имени.

– Что-то серьезное или очередной фанатик, разбирающийся в гендерных установках? – уточнил Себастьян, обратив заинтересованный взгляд на Кимберли.

Я и так ненавидела эту выскочку, а теперь нашелся повод умножить эти чувства в стократ. Почему мистер Макдугл, не отрываясь, смотрел на нее, и практически не замечал присутствия еще одного человека в кабинете – меня? Может, следовало забросить книгу о гномике и тоже поискать сенсацию для начальника?

– Кристина Ларсон! – тем временем завопила Кимберли.

– Я не понимаю, о ком ты говоришь, – нахмурил брови Себастьян.

– Неужели не слышал о ней? Внутренние демоны заставили ее пойти в БДСМ-клуб «Зодиак».

– Продолжай, – потребовал мой начальник.

– Сейчас эта самая Кристина написала что-то вроде мемуаров, только с нотками психологического анализа. Каждая готова выложить сотни баксов, чтобы узнать ее историю, – завершила победоносную речь Кимберли.

То, что происходило дальше, не хотелось видеть моей ранимой душе. Себастьян вскочил от нахлынувших эмоций и рассыпался в комплиментах в сторону Кимберли. Я все так же оставалась стоять безмолвно, пребывая в роли невидимки.

– С тебя должок, – подмигнула нахалка.

– Если нам удастся заключить с ней договор, можешь рассчитывать на премию, – охладил пыл мистер Макдугл.

Он не терпел развязности в общении, а когда Кимберли перешла черту, моментально заработала от него порицание и возвращение холодного сухого тона.

– Ты долго будешь здесь стоять? – рявкнул и на меня начальник, заставив съежиться, подобно дождевому червю.

Различий между мной и Кимберли было не счесть, но самое главное – выскочка легко отходила от подобных выпадов начальства, я же терзала себя до конца дня. Мне всерьез казалось, что тонкая нить отношений с мистером Макдуглом порвана без права на дальнейшее восстановление.

Вернувшись домой, я с удовольствием погрузилась в мир, где была роковой красавицей для любого земного мужчины. Правда, в эту ночь меня впервые мучали кошмары. Перед глазами стоял образ некой Кристины Ларсон, разодетой в кожу и латекс. Она шлепала Кимберли плетью, от чего та визжала от удовольствия, доводя развратным зрелищем до оргазма не меня, а рядом лежащего Себастьяна.

Этот сон запомнился надолго, ведь в главной роли были не моя ослепляющая сексуальность и красота, а страхи и сомнения.

Глава 2

Самое лучшее утро – то, которое ты проспала. Обожаю субботу, можно отключить будильник и проваляться в кровати до обеда. Ошибкой было перед сном редактировать «Большой носик Маленького Билли», снилась взрослая версия сказки о Белоснежке и семи гномах.

День субботы мы обычно проводили с сестрой и оравой детей, у сестры было три сына и дочка. Я считала Сандру сумасшедшей. Мне тоже нравились дети, но устраивать дома детский сад – так себе затея.

На эти выходные они с семьей собирались съездить на озеро, а я планировала провести время наедине с собой, едой и романтическими комедиями, но сестра вдруг неожиданно позвонила и позвала к себе. Они жили на соседней улице, поэтому добиралась я пешком.

– Флинн работает? Вы же планировали эту поездку на озеро несколько недель, – удивилась я.

– Ты же знаешь, работа пожарных непредсказуемая, внезапно могут поставить дополнительные смены, – сестра пыталась говорить уверенно, но я слышала нервозность в ее голосе.

– Сильно расстроилась?

– Конечно, мы никуда не ездили несколько лет, нам просто необходима смена обстановки.

В молодости Сандре нравилось путешествовать, с Флинном они исколесили все штаты, потом родились мальчики. Сестра не собиралась убивать мечты о поездках, только ждала, когда дети немного подрастут. И вроде бы момент настал, но Флинну безумно захотелось дочку. Видимо, надоело пинать мяч с мальчишками и начал грезить об играх в Дочки-матери и парикмахерскую. С чересчур щепетильным отношением мужчины к собственной внешности и прическе это походило на правду.

– Если тебе нужно развеяться, я могу посидеть с детьми. Хотя бы просто прогуляешься и отдохнешь, – предложила я, но молилась, чтобы Сандра отказалась: представить не могла, как управиться со стольким количеством малышни.

– Мы обе понимаем, что из этого выйдет. Не хочу после такого благородного поступка реставрировать дом, – улыбнулась Сандра, и мысленно я поблагодарила сестру.

Нас с Сандрой нельзя назвать противоположностями, но и похожими мы не были. Мама воспитывала нас одинаково, из-за чего когда-то, возможно, отличные характеры в задатках превратились в нечто обобщенное.       Нам нравилась разная музыка, но мы ходили на одни концерты. Сандра старше меня на четыре года, но компания друзей тоже была общая. Единственное, – я всегда оставалась домашней, сестра же чуть-чуть бунтовала, но в итоге мы выросли и обе жили в родном городе, не собираясь переезжать.

Сандра всегда призывала переехать в Мэйвуд, но мне нравилось дома. После переезда сестры к Флинну, сначала я жила с мамой, потом она познакомилась по Интернету с галантным французом и вышла за него замуж. Это произошло три года назад, но мы с Сандрой так и не добрались до Парижа. Мама сама прилетала повидать нас несколько раз.

Сестра обижалась на нее, что мама поставила личную жизнь выше заботы о внуках. Наверное, я бы тоже злилась, но и понимала, почему она так поступила. Всю свою жизнь мама посвятила нам, совмещала несколько работ, чтобы дочки ни в чем не нуждались. Отец оставил семью не успели мы родиться, я никогда его не видела и считаю, это к лучшему.

Вечером перед возвращением домой я решила зайти на пожарную станцию поговорить с Флинном. Сандра, правда, устала от вечных материнских забот, ей требовался отдых, как впрочем, и ее мужу. Я хотела предложить зятю завтра на ночь часть детей привезти мне, а часть оставить у его родителей. Так бы они с Сандрой смогли устроить романтический вечер.

– Здравствуйте, могу я увидеть Флинна Скотта? – спросила я дежурного на входе.

– Смена Флинна в понедельник, сегодня и завтра он не работает, – ответил мужчина.

Мне стало нехорошо от осознания, что Флинн обманул мою сестру. Развивать мысль, почему он так поступил было неприятно. Я знала зятя семь лет и ни разу не усомнилась в его добропорядочности. Мне не хотелось думать иначе, поэтому всю дорогу до дома корила себя, что приспичило вдруг полезть в их личную жизнь, теперь договаривайся с совестью, как поступить дальше.

Свой второй выходной я не решилась проводить дома наедине с собой. Вроде бы сестра категорически отказалась принять от меня помощь, тогда можно с легкостью вернуться к первоначальному плану с уютными посиделками перед сериалом. Но, к сожалению, все мысли теперь крутились вокруг одной темы – нестабильности семейных отношений.

На примере родителей я знала, что люди могут в любой момент разойтись, но никогда бы не подумала, что такой исход уготован браку Сандры. Если она не приняла уход отца, сможет ли смириться с похождениями Флинна? Может, стоит перестать откладывать деньги на подарок племяннику и лучше подкопить на абонемент терапии, которая понадобится сестре после болезненного разрыва.

Лично не доверяла психологам. Они относились к той категории лиц, что богатеют и увеличивают свои состояния благодаря бедам и неврозам пациентов. Иногда в голове возникала картинка, как боссы похоронных бюро, врачи, адвокаты и производители туалетной бумаги сидят на Мальдивах и поднимают тост за нас, вечно нуждающихся людишек.

Циничные мысли вновь привели к моей сестре. Она, в отличии от меня, доверяла психотерапии, утверждая, что именно она поможет ей в будущем не сойти с ума от родившегося потомства. Эти воспоминания навеяли улыбку, мы давно не болтали с Сандрой по душам, возможно, сестра и сама в курсе похождений супруга.

Все эти рассуждения привели меня в Мэйвуд, быстрый ритм города исцеляет куда быстрее, чем что-то другое. Вылезла на привычной остановке и побрела в сторону любимой кофейни. Снежная погода постепенно окутывала улицы и переулки, заставляя изменить любимому апельсиновому соку с латте, более подходящему в такую погоду.

В компании с кофе я не чувствовала себя одинокой в воскресный день. Конечно, могла позвонить Рону, завалиться на вечеринку, на которую юноша звал накануне, но кому это принесет удовольствие? Точно не мне.

Свидание с городом казалось гораздо важнее. Яркие краски Мэйвуда всегда будоражили мое воображение. Прохожие со своими жизнями, проблемами и характерами подпитывали страсть к вечному анализу собственного бытия. Какой была бы я, если не зарывалась с головой в книгах, а попыталась перевоплотиться в Амалию, ту, что во снах сносит голову любому прохожему? Будучи серой мышкой на работе, я оставалась ей и на улице. Люди не останавливали на мне взгляд, скорее, он был направлен куда-то вдаль сквозь невидимую и невзрачную Милли.

В уме родилась игра: выискивать в прохожих образ той, кем я хотела бы стать. Люди в шапках не давали фантазии разыграться на полную, зато ресторан с пресным названием «Мускат» подарил такую возможность. Через стекло за столиком сидела представительная девушка примерно моего возраста. Ее белокурые волосы струились чуть ниже плеч, подчеркивая осанку и стройный силуэт. Глаза незнакомки казались выразительными благодаря пушистым ресницам. Маленький носик и пухлые губки добавляли образу красотки еще и черты настоящей куколки.

Я потеряла счет времени, даже не предполагая, что стою напротив ресторана и, как маньяк, изучаю каждую особенность этой девицы. Опомнившись, уже собиралась отойти от окна, как к идеальной версии меня присоединился мужчина моих самых тайных грез.

Себастиян эффектно появился из ниоткуда, чмокнул девушку в губы и занял позицию рядом, все у того же окна, где с противоположной стороны стояла я. Мой босс не сводил глаз с эффектной блондинки. Его абсолютно не интересовало меню, подошедшая официантка и то, что с улицы за ними наблюдает какой-то человек.

Мне и самой пришлось усомниться в своей адекватности, но все же продолжила смотреть на двух красивых людей в витрине, куда таким, как я, вход запрещен. Высшее общество никогда так не манило меня своим изыском, как прямо сейчас, когда замерзала под снегом в чужом и огромном Мэйвуде. Я впервые приехала в город в выходные ради спасения, а он меня прогнал.

Ревность и горечь образовали ком в горле, а осознание, что мистер Макдугл и его прекрасная пассия даже не замечают меня окончательно растоптало крохи уверенности в себе, как в девушке.

Я зачем-то рванула с места и побежала вперед, подальше от лоска и напыщенных властителей этого мира. Бег усилился, когда пришло еще одно осознание о временных рамках, которое потеряла, поддавшись отчаянию.

Итогом вечера стало опоздание бедняжки Милли на последнюю электричку.

Глава 3

Итак, я осталась одна в ночном городе. Мечта любого подростка, но мне уже скоро третий десяток, и подобные вещи не вызывали предвкушение приключений. Скоро уже изобретут телепорт, чтобы можно было оказаться в родной кровати за считанные секунды?

Самым близким человеком в городе для меня являлся Рон, ему я и позвонила. Парень снимал лофт, разделяя жилплощадь с двумя приятелями. Лично знакома я с ними не была, но по историям коллеги уяснила, что Люк не дружил с алкоголем, но все равно его употреблял и потом не расставался с унитазом, а Айзек, кажется, уже переспал со всеми девушками Мэйвуда и его окрестностей.

– Я вовремя? – спросила с порога.

– В смысле? – не понял Рон.

– Твоя вечеринка.

– Она закончилась двенадцать часов назад. Сегодня воскресение, если ты потерялась во времени.

– Черт, я думала, будешь отмечать два дня и хотела сделать тебе сюрприз, – соврала я, зная, что Рон обидится, если узнает, что остаться ради него в городе отказалась, но приехала по какой-то другой причине.

– Да, в вечеринках ты полный профан. Кто же отмечает накануне рабочего дня? – помотал головой Рон, пропуская меня внутрь.

Никогда не видела, как выглядит мужская берлога, но представляла ее именной такой. В комнате полный бардак: везде разбросаны вещи, столы завалены коробками из-под пиццы и китайской еды, повсюду пустые жестяные банки, а запах такой, словно оказалась в школьной раздевалке для мальчиков.

– Извини за беспорядок, мы не ждали гостей, – немного смутился коллега, – будешь пиво?

– Можно, – кивнула я.

Нужно употреблять короткие слова, чтобы не вдыхать. Некрасиво жаловаться на условия, когда Рон проявил радушие и согласился приютить, но, черт возьми, неужели они, правда, не замечают эту вонь?

Я прошла чуть дальше в холл и села на диван, по телевизору показывали какой-то спортивный матч. Из туалета вышел парень ростом с ребенка. Это, явно, не Айзек, того Рон описывал красавчиком и покорителем женских сердец. Значит, это Люк.

– Ой, у нас девушка! – испугался молодой человек и снова юркнул в уборную. Я услышала, как включился кран.

– При девушках он всегда моет руки, строит из себя джентльмена, – усмехнулся Рон, подавая мне банку пива. То есть обычно они руки после туалета не моют? Банку я приняла осторожно, едва касаясь пальцами.

      В холле снова появился Люк, мокрые руки парень вытирал о футболку, оставляя на ней мокрые пятна. Он, правда, напоминал юнца во время переходного возраста, но, судя по историям Рона, ему было двадцать пять. Отлично сохранился, совсем как актер Томас Сангстер, они даже были похожи внешне.

– Рон, может, познакомишь? – обратился к другу Люк.

– А, точно! Это Милли, мы вместе работаем. Это Люк, мы вместе живем, – отчеканил Рон.

– Простите, что появилась так внезапно, – извинилась я, действительно переживая, о нарушенных парнишских планах.

– Да перестань! Когда-нибудь я должен был увидеть Милли Стоун вне рабочей обстановки. И вот этот день настал! – ободрил меня Рон.

Сначала было странно находиться в мужской берлоге. Я редко имела дело с парнями: в школе дружила только с девочками, а во время учебы в университете встречалась с одним около года, и на этом любовные истории заканчивались. Во взрослой жизни случалась пара кратковременных связей, которые ни к чему не привели из-за моей внутренней одержимости Себастьяном. Занимаясь сексом с другими, всегда представляла своего притягательного босса.

– За какую команду вы болеете? – попыталась завести мужской разговор.

– Мы не фанаты баскетбола, – сказал Люк, и его ответ продолжил Рон, заметив мое замешательство:

– Под спортивные матчи отлично пьется. Видишь, вон ту шапочку Санта Клауса на углу телевизора? Каждый раз, когда шапочка оказывается на ком-то из игроков, мы пьем.

– Поиграешь с нами? – предложил Люк, и я не смогла отказать, хоть и пила крайне редко.

В конечном счете, во время баскетбольной трансляции обожают делать крупные планы. Шапочка то и дело оказывалась на головах игроков, а алкоголь – внутри нас.

После полуночи домой вернулся Айзек, он оправдывал звание красавчика: высокий, с густыми каштановыми волосами и пленительными чертами лица. Неудивительно, что на него западала куча девушек, а одну из жертв обаятельный мерзавец уже тащил в свою западню.