Вселенная неформат

Парк Юрского периода

Нет фашистов в своём отечествеНет у родины палачейПосмотриВсё нормальноВот праздник джазаВот полёт разноцветных мячейВот ребёночек мчится с ведёркомОтбирать у сестры самокатВот принцесса целуется с оркомКамуфляжнымИ будет градРазбежится парк под навесыПод защиту летних бистроМамы детям купят конфетыА себе – местный кальвадосНичегоВот вернётся папкаИ в семью привезёт лавандосПоменяем старенький ланосНа смешной тупоносый смартПоменяем тревогу на юное телоПоменяем июль на мартЯ в сугробе за горотделомТает снегВ черепе дыраИ подходят ко мне несмелоОн и вот эта смешная онаПосетившие фильм ХеллрейзерЦеловавшиеся в темнотеИ она говоритПоможем?И он твёрдоМалая, ты крейзиМалая, не

Сказка чёрного льда

Она приходит к рекеРаз в три месяца.Приносит новый корабль,Ёрш ли идёт на нерест,Загорают ли гастарбайтерши,Словно это их родной Днестр,Или плывёт чёрный лёд –Берег всегда её ждёт.Она уже не ребёнок.Кончается первый семестр.Она больше не хочет бытьПолоумной дурой,Смешным совёнком,ПосмешищемСвоего спального поселения.Клеить,Шить,Раскрашивать паруса.Это её последний корабль.На парусах нарисованы глаза.Она назвала его Прозрение.Мир её завершился,Как последняя часть романаПро принцесс и драконов.Волшебство покидает её,Как толпа выходит из вагоновПодземкиОн в то утроЕдва смог раскрыть зенки.На электрической плиткеСогрел подобие чая.Мороз слабеет,Солнце крепчает.Он вечно живёт один,Как будто сидитВ одиночке на крытке.Срок без конца и начала.В его подвале стоят кораблиНа гнилом сундуке,Как у причала.СамостоятельноПостроенный ад.Слава БогуНе надо ничего надевать.Всё, что есть у него, –Уже надето.Он, прихрамывая, идёт к реке.Надо успеть до первого света.Другой он сказал водителю –На берег давай,На моё место.У него уже год как умерПоследний друг детства.По-видимому,Другой он пытался плакать.Но все слёзыВ каком-то секретном сейфе.Горе будто быДепозит –В месяц капает пять процентов.Другой он, словно ледокол,В бесконечном дрейфе.Другой он приезжаетГоворить с водой.Она может слушать.Это ценно.Чёрной льдиныБриллиантовый скол.Он греет в карманеНепослушный ствол.Я плыву по реке.Я смотрюВ восемнадцатьНарисованных глаз,На дома для сна,На деревья,На облака.Смотрю без всякой эмоции.Я моряк,Без пяти минут водолаз.Я неимоверно крут.У меня под килемЕдва ли фут.У меня в лоцииТупая тоска.И ничего,Ничего не гуд.А команда моя,Где-то там, в аду,Давно уже в полном сборе.Но я знаю,Девочка,Если вечно плыть –Обязательно будет море.

Эйфория

Мы прилетели.Торкнуло на орбите.Думали, зря напрягалисьДесять лет в этой коробке(Транспорт ДивижнЭкспедиция Мирный Житель)Но командир-навигатор НойерВзял нужный галсСправилсяОн вообще мужчинаНеробкийИстинный гансВзяли пробы всегоВсё бесконечно нормалКомандир приказалВыходить поотрядноНачинать разгружатьХарвестерыИ надеть крестьянскую формуМы его разорвалиОна унижает насОна не наряднаяМы не рабыА герои спейсвестернаМы крепко отметилиРаздали валиумЭйфорияТретья планеткаОт Альфы ДраконаТут хорошоТут не будет законаТут будет ответкаИнженеры пыталисьВзять власть в свои рукиДа, они знали кодыОт сверхлётовИ матричных танковНо нам не нужныЭти чёртовы штукиМы разобьём огородыПосеем капусту и мангоИнженеры пошлиНа удобренияЛюди-растенияВ помощь растениямГумусГуаноГнилостьЖрецы затаилисьНе приставали к намКак тамНа кораблеСо своей ТрансгуманностьюНе спать с чужой бабойНе спать с бригадиромНе спать с парнокопытнымБлагодарить Светлого ТыЗа два тюбика тёмной жижиМы не забылиРезали животыПихали им в кишки крабовВесёлая пыткаТощих повесили вышеТолстых – нижеГде ветви крепчеПотом ЭйфорияПоказала нам зубыВсё стало намного резчеСначала атака летающих зубровПошли непонятные пятна по кожеПотом появились люди-свечиКогда в один миг голова сгораетТяжела изнанка любого раяКстати даМедикологов кислорожихМы разорвали на вечеОт них все бедыИ эпидемииМы сами с усамиУ лекарств естьИнструкция по применениюА потом как-то странноИзменилось времяРаньше оно летелоКак космолётТеперь тянется клеемИ я не уверенЧто точно вперёдНаши дети воображают себяЛиствойПадают с высоких деревьевИ лежат неподвижноМне очень хочется улететьДомойНо я не знаюКак запустить наш ДивижнКорочеНас осталось всегоДвадцать шесть самцовНормальныхПомнящих веру и буквыЦелых иОсторожныхМы перебрались в пещерыОстрожим слепых гольцовПытаемся делать лукиТут сотни вонючих чаекОдно хорошоЯ отрастил густую шерстьИ мне не холодноЭйфорическимиНочамиОстальных мыК себе не пускаемОтгоняем огнёмИ Дьявольским ЛаемОни одичалиЯ по тебе жутко скучаю

Стаый солярис

В полумёртвом портуБетельгейзе, восемьЯ работал на бареВ ту дурацкую осеньИ ко мнеКак на службуПриходил на стаканОдин бывшийА, может, и нетКапитанОн кричалКомандирНаливай до краёвА не такКак тут льётТыловое ворьёА напившисьШепталЧерез стойкуУбьюИ убил быШламазлТренированный гадНо, поверьте, чтоВосьмирукому мнеЕго ножЕго дедовский лазерЕго гипнозахватБыли равно смешныПомнюВ Красном Гель-Гью…Впрочем, речьСейчасНе о моём ушуНу, короче, летунУпивался в лапшуИОт стойки не отрываяЛицоГоворилКомандирКомандирКомандирКомандирЯ рассказывалПроУбегающий Мир?Он рассказывалПроУбегающий МирЯсен пеньОн рассказывал этоМнеКаждый деньПро планетуГде он повстречал свою теньИ какБросил свойБессердечный линкорИ как ликвор егоТуманил ликёрИз неведомыхДиких зелёных цветовИ как он танцевалС голубым леопардомИ какБудущих душМиллиардыНа деревьях виселиВ весёлом лесуИ как таЧто давноОт удушьяВ далёком краюВыбегалаНа земляную косуКогда он на вёслах шёлК их дворцуИз сапфировИ странных листьевКак однажды карнизРухнул внизБудто выстрелВнезапноИ они хохоталиПод занавескойИ трахалисьТроекратноБарахталисьКак молодые коты…Утро без десятиДверь захлопнетсяС трескомСтоя дремлет гарсонК капитану придётЕго старый приятельНаркотический сонЯ стараюсьСегодня не слишком шуметьВпрочемКак и всегдаВдругНе сонМожет, смертьИ тогда всё изменитсяВ жизни моейЯ пронырливым стануКакТысяча змейЯ уволюсьИ по дешёвке куплюКосмолётБуду первый в галактикеБармен-пилотЯ проставлюсь на славуЯ забецаю пирА потомНавсегда улечуВ Убегающий Мир

Восьмимартэль

Дуру,Что поселилась в домеБывших зомби Егоровых на углу,Сразу изгнали.Она делала кукол, будто бы для театра.Софья Богдановна наслала чёрную мглу,Дыру безнала и королевский артрит.Не дожила квартирантка до марта.Нам тут не надо кукольщиц.Игольщиц,Ведьм.У нас и без ведьм всё болит.Анна Степановна, например,Вышивки делает, мулине,Картины известных художников.С этими вышивками нужноБыть осторожным.Вот Васька, к примеру, Сапожников,Заказал ей «Чёрный Квадрат»,А через неделю суд у него всё забрал.Дом, машину, детей, любые парные органы.Или, скажем, Сергей Палыч Воронов,Купил супруге «Грачи прилетели»,А через месяц труп её куры объели.Внезапный инсульт в инкубаторе.Мария Петровна вообще родиласьВ Улан-БатореВ двенадцатом векеИ знает ходы к секретной воде.Её поделки приносят томное бдение.Мозг заходится в кашляющем смехе.Сон уходит из тебя навсегда.Пластилин, поролон, чёрная беда.А Нэлличка, девочка, наша любимица,Сердечки раскрашивает акрилом.Стоит сердечко десять гривен.Ходовое самое – в форме Крыма,Это если хочешь отбить мужика надёжно.Есть ещё похожее на ёжика.Такое милое, радостное.Это чтобы ребёнка украсть,Или чью-то страсть смертельно проклясть.Жанна Сергеевна составляет молитвы дьяволу.Татьяна Павловна из крапивы шьёт наволочки.Инесса Викторовна волонтёрит на храм Астарты.Елена Олеговна собирает подписи,Чтобы переименовать нашу улицуИмени Восьмого МартаВ переулок Меченой Карты.Или Марты Кетро.Не помню.Но что-то такое.В стиле ретро.

К Элизе

Утро саксонской принцессыНе предвещает даже приличного вечера.В чашках тончайшихТуман,Делать, конечно, нечего.Вышивка,Держи спинку ровно,В августе путешествие в Мюнхен,Ненавижу,Королевство картофельной кухни,Мы им, конечно, не ровня.Всё изменяется сначала в звуке.В тяжёлые «фа»Местных четвероногих танков,Коней обстоятельных,Рыжих,Словно женщины Лукаса Кранаха,Вплетается «си»Звонкой ганноверской ковки.Лошадка весёлая с бешеной чёлкой.Курьер весёлый с безумным письмом.Герцог Отто ВосьмойПросит руки Вашей дочери.Весь малый дворДо ночиОбсуждает возможный военный союз,Вспоминает Силезию и Мазовию.Ровно спинку держи,Наверное,Так начинается жизнь.В парке ухают совы.Кузен Отто хорош собой,Не расстаётся с картонной трубой,Машет фарфоровым палашом.Кто же тебя ему выбрал, нашёл?Кто развернул судьбу,Как телегу с раненымиРазворачивает першеронИ увозит от линии фронтаК линии леса?Кто фарфоровый твой подбородокТрогает пальцамиИ притягивает к своим губам,И целует,Словно бы наводит резкость?

Обитель

Был монастырь тутОх, какой монастырьБелый свет шёл от звонницыМешал спать округеКогда мы пришлиЧермные СлугиТретья АрмияМёртвой конницыНастоятель МелхиседекВоздел дланьИ установил куполШуйцу в землю вбилКак вбивали крестИ вызвал страж-духовВеришьЯ тогда поседелХоть виделПёстрый ПогромИ барабаны из девичьей кожиМы стреляли в нихАтомом и ядромНо сама сущность стражниковБыла ложнойКороче, бросили мы эту вознюИ ушли к океануОсвобождать АтлантидуА когда вернулисьМонастырь стоялНичего не изменилось с видуТолько колокольня излучала мракИ монахи пелиКак хор сумасшедшихНа престоле мудростиВосседал врагИ приветствовал насНа свет мрака пришедшихА потом были странныеТриста летБез лицаБез солнцаБез первой птицыИ рычал волкИ молчал левУ пустойКогда-то святойГробницы

Цунами

Когда отступает цунамиИ мы приезжаемНа старойЧужойПахнущейПролитым кетчупомСпермой отпрысковСтрахом передЭкономическим кризисомНеярко-краснойМашинеНаших друзейС материкаКогда мыУзнаёмВ куче ила и мракаПаркДеревьяКачелиСчастьеДетейПропавшихИ судя по болиНеверьяВ твоих глазахНавсегдаКогда мыПо колено в водеВходим в наш домУютное гнёздышкоПосткапитализмаПлазмаТы видишьОна уцелелаМир крепежаФирма не совралаМилая улыбнисьЖизнь продолжаетсяНаши детиСейчасВозле ИисусаОн заберёт их из школыОн даст им хорошееОбразованиеТам не бывает плохогоСлушайА давай попробуемВключить?О, работаетРаботаетПринесиБутербродыОни в синей сумкеИ не ревиСука

Поле

Человек на танкеСмотрится отличноПозируетДля журналистокТо башню погладитТо орудиеТанк доволенБока подставляет телевизионным лучамДумаетВот туВ голубом джинсовом сарафанеЯ бы укачалЦе була Надія Марна. Студіє?В танке человекСмотритсяКак эмбрион с патологиейСиндром ПатауНо деваться некудаСмерти многоМеста малоЗаряжайЦельсяВ поле бушуетТакой адский цельсийЧто броня потеетПлачетПо информации ГидрометцентраВ этот деньВ сорок третьемБыло ещё жарчеЧеловек под танкомСмотрится жалкоЛежит ничкомС пробитым бочкомТанкуОтдаёт рукуПотом ногуТанк медведем урчитРазрывает плотьПонемногуПотомПомногуСокол, ответь Небу, не молчиНо это же не наш человекНаш все ещё в танкеОрётМамкаПотому что в танкПопадает корнетИли фаготНазад уже нетКак нет и вперёдПодбили, чёртЧеловек красиво выпадает из люкаКак каскадёрИсполнитель трюкаНо его разрезает утёсОт плеча до пахаОт башни до тракаКак поникший трезубец – овёсТанк умираетПлачетВзываетЧеловек, на кого ты меня покинулЧеловек лежитДвадцать два с половинойСмотрит вытекшим глазомНа человека-врагаС раздавленным тазомБез месяца сорок дваНу давайтеВ агонииДруг другуСкажитеСдохни, тварьОгоньБесконечное вечное житоОхра и киноварьСкоро войне конецВ этом поле построят ТЦ

Батискаф

Это, скорее, философский вопрос,Чем конструирование историиДля выжимания слёз.В задаче дано:Есть корабль,Научно-исследовательское судно,Есть батискаф,В нем сижу я,И есть тросМежду батискафом и кораблём.День сегодня какой-то простудный.Метеосводка мирная, словно атом.Я погружаюсь со своим батискафомВ малоизученный водоём.Допустим, океан.Тихий.Где-то в районе Антарктики.И тут налетает шторм.Дикий.Трос не выдерживает ответственности.Батискаф словно лайнер в зоне турбулентности.И вот мы уже катимся по ледяной лестницеВ трёх километрах от поверхностиОкеана.Мама мне говорила – не доверяй водеИ людям воды.Они от рождения седые от ужаса.Вода – это чудище.А ты – её ужин.Капитан говорит – делаем всё, что можем.Штурман говорит – ещё час и нас на борт положит.Боцман говорит – вахтенные еле тёплые.Юнга пишет в твиттер – первый мой шторм, ёпта.У батискафа автономный запас.Восемь часов и семь особо раздражающих сейчас минут.Я понимаю, что меня не спасут.Часы идут.Наверху пьют крепкий научный чай с мёдом,Связываются с «Мстиславом Келдышем» истанцией Мак-Мёрдо,Все мёртво.Нет троса.А если бы был,Нет способа нас с батискафом найти.Нет вопросов.Лишь чудо.Через восемь часовКапитан выдыхает и говорит:Уходим нахер отсюда.Батискаф утешает меняСемь минут, брат,Прекрасный тайминг,Чтобы бегством спастись из пленаМамы,Судьбы,Кислорода,Принадлежности к расе, полу, народу.В кресле расслабься,Затянись крайним воздухом,Как сигаретой первой.Тебе хорошо – ты умрёшь,А мне гнить тут до скончания времени.Я отвечаю – всё ты врёшь.Давай-ка, брат, без лозунгов.Напоминаю, это был, скорее, философский вопрос,А не история для выжимания ваших ёбаных слез.

III. Морровинд

Скала

Девочка собирается в школу.Книжки, резинки, тряпчаная куклаС глазами-армейскими пуговицами.Говорит маме:Алла Петровна велела взятьЛуковицу тюльпанаИ двояковыпуклую линзу.Мама находит слова дочериЛишёнными здравого смысла,Но ищет насмешливое стеклоВ рабочем хаосе мужа.Муж придёт только к ужину,Позднему, как желанный сын,Нерождённый и очень нужный.Девочка, третья девочка.Вообще-то четвёртая.Но первая умерла от воспаления лёгких.Если бы пенициллин открылиНа пять лет раньше или того около,Девочка не бежала бы в школуС горбом из красного ранца,А была бы небытием.Но мама с папой смирилисьИ собрали её геном.От Батыя до Конева мир един:«Берегись, девочка, я тебя съем»Первый тезис.Чёрный, как нагромождение льдин.А тезис спасительный, второй:«Не ешь меня, я тебе буду сестрой»Из подруг у девочкиТри кладбища и река.Невелика, светлолика и неглубока.Пред рекой иудеи спят и магометане.Над рекой – католики в белых склепах.Есть ещё подружка грустная Таня.Есть ещё подружка весёлая Лена.Речку они шутейно прозвали Летой.Летом девочка жила со смертью.Брала куклу, шла на могилы играть.Война уже не имела вчерашней силы.Не лязгала, не грохотала.Ржавчиной отцветала.Осколками в папиных лёгких хоркала.Мама Зина уже не прятала в чемодан корки.Жили влёгкую.Впятером делили кровать.Девочка в речку бросает ранец.Словно красный лебедь,Лебедь-повстанец,Он плывёт передать нашим,Что погибла девочка в этой манной каше,В шароварах этих из парашютного шёлка,В этой нудной ненужной школе.И она не девочка, она альпинист Абалаков.Лезет в облака по белой стене отвесной.Каолиновая нехристова невеста.Глина подлая убегает из хвата,Под ногой скользит, как каток февральский,Мертвецы ей протягивают пальцы,Держат,Держат,Держат,Но она летит, как краплёная картаСо стола таёжных сидельцев.Вертит гибельное двойное сальтоИ лежит в реке правым боком,И с рекой сообщается кровотоком,И вода бьётся в её красном сердце.Говорит мнеОщущение былоБудто не я на землеА земля вся на мне лежалаБыло больноДаже больнееЧем когда я тебя рожала.

Тьма

Проснулся – а внутри сидит смерть,Как безумный мангуст,Караулящий призрачных кобр.Ждёшь – вот-вот доктор придётИ откроет свой кофр,И достанет одну из колб.Зажмурься и выпей.Это то самое.Боевая смесь «Припять».Оживление труповДля продолжения бояДо бесконечности.В Институте Временной ВечностиПосле указа о принудительной комеСтало куда оживлённее.Этим учёным только дай повод,Дай деньги, дай премии,Сразу же смех, разговоры в курилке,Капустники, промискуитет,Жизнь бьёт гейзером.Жизнь бьёт маузером.Смерть сидит под камешкомТолько глазки-бусинки.Был взят курсНа коматизацию общества.«Гражданин должен быть перегружен».Кома – наше социальное оружие.Обнули мозг.Сотри память.Намэ, к-к-к-кротов, к-к-кротов, намэ.Меня звать Франц,Я счетоводВ управлении рисков.Моё имя Кей Джи,Я эмси.Оставайся с нами!Зови меня Тьма.

Бестселлерс

Когда объявили, что будет война,Отец мне сказал – ты знаешь, что делать.Каждый из нас взял десять любимых книгИ закопал в своей части нашей земли.И дом наш,Удивительно, правда, я бы сам никогда не поверил,Взлетел в небо на семь километровИ будто парил там.А мы будто ходили по воздухуВ магазин за минералкой и хлебом,В банк, квартплату оформить.Хотя кто бы нас оштрафовал.В городе нас откровенно боялись.Они ходят по воздуху и ничего не боятся,А у нас тут по карточкам мужество.А чего нам бояться?Это была война между нищими братьямиИ по договорённости,Продиктованной скорее жадностью,Чем гуманизмом,Авиацию запретили.То есть, мы и была авиация.Дом среди ясного неба,Недосягаемый для миномётов и гаубиц.К чести сторон,Никто не устроил друг другу Аушвиц.Просто буднично выдернули из жизни,Словно зубы у горе-полярника,Людей из оболочки.Солдат.Их женщин трёх возрастов.Их котов.А потом объявили, что войнеНе то чтобы сразу конец,Но перемирие.Папа сказал – не верим, летаем.А потом объявили,Что перемирие, несмотря наБольшие потери обеих сторон,Номинировали на Оскар.Папа реагировал на такое остроИ поднимал нас в стратосферу.Потом объявили, что войны не было.Ну и не было.Никто не забыт.Ничто не забыто.Пустой магазин сам по себе.Пустой рукав – это сенокосилка.Пустое место в розовом платьеВесело машет ведёрком,Вышагивая с самой красивойЮной вдовой.Мы приземлилисьМы откопали наши сокровища.Я семь.А отец,У него книги были сильнее,Пять.Одна проросла и не хотела прощатьсяС землёй,Обнимая её жизнью налитыми буквами.Дом посреди земли.Мы в своих комнатах.Чинно читаем до вечера.А с наступлением темнотыПишем новые книги.Я три.Отец пять.Боится, что не успеетДо новой войны.

История о

Идеальный сценарийПро идеального офицераДолженСодержать в себеТри поворотаМальчик бегаетС деревянным мечомПо полюМальчик рубитРомашкиА родители в потеЗарабатываютМедную драхмуИ переживаютЭкзистенциальную драмуТотКому готовилиПуть торговцаПровожает войскаОт воротДо линии солнцаИ глотаетКнигиПро полководцевМама плачетА отец вспоминает кузенаВ целомОчень неприятного чёртаЧто в столицеИмперии ДзенаКомандуетЛьвиной когортойСлово за словоВот и письмо поспелоПоезжай сынокИзучай военное делоДесять лет проходитИ курсант-отличникЕдет в свою частьВ КарфагенИлиВ Перл-ХарборНа пути егоПовстречается нищийСкажетБратЯ, кажется, умираюМальчик снимет плащИ паёк разделитНищий не умрётКстати, он не нищийОн учительЗнаток человеческих точекОн убил Брюса ЛиИсцелил ГоргонуОн расскажет мальчикуПро секрет бессмертьяИ нажмёт наСпециальные зоныДесять лет пройдётЛегион в засадеПулемёты кромсаютПолумёртвые флангиПальцы на мечеНе разъятьФалангиПобелелиКак позорные флагиМальчик, ты в пленуТебя расстреляютТолько стрелы вонзаютсяКурам на смехПули вязнутВ пространствеНе долетаяИ гранаты взрываютсяБезутешноВраг напуганБежитВозвращаетсяИ сдаётсяЦезарь дарит коняОрденок, конечноИ, конечно, завистьИ, конечно, ссылкаГородок в пылиЛучше греческийМожно армянскийГарнизон роскошествуетГрозится спитьсяРепетируетОфицерскийАнсамбль песни и пляскиМальчикВходит каждый вечер в рекуИз фалерноМетаксыПервача и фетяскиИ когда ужеНаплевать на славуИ когда отчизныОгоньки не явныПрибегает гонецИз-под самой СмирныИ докладываетЧто в районе ЯффыЗародился змейЛевиафанГитлерБегемотЧингисСемь головТри бивняСотня рукВ каждой меч джедаяМальчик нашПодкрепленияНе ожидаяВ одиночку выступает ночьюНадвигаетсяНа супостатаРазрывает в клочьяОт ушей до простатыИ гружёныйАдскими головамиЕдет медленноНапеваетА для тебя роднаяЕсть травка полеваяИ спокойно так умирает

Стаый сон

Трансильванская станция Георгиу-Дэж,Маскировка под станцию Лиски.Мы приехали ночьюИ бродили по ней,Как по бочке дубовой виски.Кто журнальчик читал,Кто журнальчик смотрел,Кто храпел и рюкзак тискал.Кто-то трактор почтовый с перрона угнал.Но сошло.Разрулились с милицией.Сумасшедший с улыбкой святого ФомыТёрся рядом, глаза бездонил.Говорил про коварство какой-то кумыИ про то, что уж год бездомный.Говорил – патриарх сатану сборолИ запёр в монастырь железный.Говорил – если небо меня позовёт,Я спокоен – останется Ельцин.В три утра тяжёло долго слушать больных,И его мы выслали вдаль.Он согнулся, как от удара под дых,Тоном выше позвал – Виталик!Он заглядывал за ядовитый ларёк,За прибор измерения поля.Он Виталика звал,Стены все обстучал,Говорил, это я, Коля.Выходи, защити меня от чужих,От их глаз, их рентгенов подлых,Они били меня,И пытали меня,Они бабушку съели Олю.И раздвинутся своды,И рухнет стена,И шагнёт из огня Виталик.У него триста глаз без глазного днаИ коса из священной стали.А за ним чёрный сброд,Затотстенный народ,Вурдалаки дневного эфира.Человек-огнемёт,Пол-Башки,Зрячий Крот,И гнилая принцесса Мирра.Ты за кожу лица меня тронешьПросыпайсяСпокойноВодички попейЭлектричка пришла на Воронеж.

Пансионат

Наша компашка давно разбежалась.Мы даже не помнили, чем занимались вместе.То ли боевые наркотики тестилиВ лаборатории генерального штаба,То ли играли вместе в шоу «Джошуа»,Где участникам купируют оперативную память.Мало, короче, осталось с этого времениВ бошках искусственныхИз долины кремниевой.Или гремлиновой.Или кремлиновой.Ничего не помню, кромеАндрейЛёшаЛенаОксанаВоваСерёжаНинаАндрей позвонил.Я как раз пробил мимо воротВ симуляторе кубка мира по регби.Андрюха – мой лучший друг.При обозрении беглом файлов моего мозга(папка с именем «begle»),Можно встретить упоминания о АндрееВ районе семи тысяч раз.Обрывки аудио, огрызки фраз,Но ни одного изображения.Андрей трудится на дальний космос,На нём – слежениеЗа созвездием Минотавра.Он предлагает собрать наших,Он так и говорит – «наших» – и это класс,И поехать в Горную Варну.ТебяЛенуЛёшуОксануВовуСерёжуНинуПоселились в частном пансионате.Хозяина не было, хозяйка была гидрой.Или под гидропоникой.Никто из нас её объяснений не понял,Да и не до того нам было.Мы знакомили наши сенсоры.Серёжа трудился слесаремВ ретроспектакле«Будни местной промышленности».Лёша и Лена были вместеУже девять лет.Вова приехал с лабораторной мышьюМашенькой,Состоящей из секса повышенной влажности.А Нина была красивой до невозможности.Пальцы-ножницы срезают с тебя защиту.Губы ложные обволакиваютВ мгновенья считаные.И тебя больше нет.И меня больше нет.Фишка Горной Варны – речка Убиецот.Опасных там только метров пятьсот-шестьсот.Резкий перепад высот,Чёрные обливные жандармы,Бочки,Водовороты и спады.И надо плыть по ней без всего.Без надежды, без мысли спастись, без трусов.Может быть, пронесёт.Тогда тебя словно возносит на верхний престол.С начала сезона убились насмерть человек сто.Самое страшное место – арочный мост.Но ощущения – выше звёзд.А больше в Горной Варне нет ничего,Ни глинтвейна, ни очага.Лучшее место для смельчака.Никаких куриц и поедающих их толстых детей.Хозяин наш, невидимый змей,Сбил предоплату за восемь дней,Но так и не показывался на глаза.Мы в шутку прозвали его Сезам.Мол, не откроется никогда.Мы попивали адский чёрный агдам,Плавали под мостом,Хозяйка разговаривала с трёхцветным котомДвумя словами:МясоПотомНа шестой день Серёжа разбилсяО красный камень.Служба речки упаковала его,Спела «Амен» и «Наш Славный Парень»,Выдала приз за летальный исход,И Андрей сказал:А давайте завтра полный вперёд отсюда.Меня тошнит от главного блюдаМестной кухни,А от десерта сворачиваются ухи.Да и Серёжу в Центр ОживляжаНадо доставить пораньше.Так и решили.Уедем на день раньше.Против была только Оксана.А вечером мы всё же повидались с хозяином.Нет, не так.Повидались с Хозяином.В результате свиданияПервым стал неосязаемым Вова.Что-то огромное,Представьте себе корову с головой богаИ задницей смерти,Стёрло его, как стирали с доскиХорошие прежние дети.В доме будто включили «Звуки Тоски»Композитора Фабрицио Стоцци.Хозяин Оксану сожрал через центр эмоций.Мы с ужасом наблюдали,Как она становитсяКрапивойГоремУлетающими лебедямиАндрей спохватился – где Лёша с Леной,Они оба приехали на курорт беременными,Не плавали, много гулялиПриусадебным парком.Они как раз шли мимо окна гостиной.Выпотрошенные,Сжатые, как свиные шкварки.Безликие.Я повернулся к Андрюхе – а ХозяинУже пьёт его ликвор.И внутри меня что-то крикнуло.И в ужасе погасило свет.Меня нет.Нет, я есть.На цепи в углу извивается Нина.Хозяин её выбрал.Хоть другие девушки демонстрировалиБолее явное желание жить.Он обещал меня освободить,Если я запишу эту историю.Моё новое имя – Горе.И я вспомнил, вспомнил, вспомнил,Чем мы вместе занимались раньше.В легионе смерти «Веселье Банши».

Сель

Жили тогда в городе под горой,Водили туристов за прайс немалый.Папа всегда был мой дважды герой,ОсобенноКогда приходил усталый,Падал ужинать.Мама служит ему с разливной ложкой,Папа пряным текстом ведёт фирмачейЛедяной ледниковой стёжкой.Они обязательно проваливаются в снег.Но папа их выковыривает и тащит на себе.Базовый лагерь вызывает четвёртый.Как у вас?Все мёртвые.Некому отвечать.А мне тогда в гору идти было рано,Хотя я влезал уже в батины вибрамы.Я часами ездил по городу на трамвае,Считал ворон,Глазел на матрон,А если прижаться пахомК монументальной скульптуре –Пребывал в пубертатном рае.Играл на гитаре один и в группе.Порхал над цветкомШаолинским монахом,Как любой подгорец,Учился смотреть на трупы.Без истерик.Базовый, это штурмовой.Выходим.Время терпит.Штурмовой, удачи.Погода портится.Сель меняет в жизни города всё.Сначала чувство,Будто мельчайший песокЛетит и срезает тебе лицо.Потом грохот.За грохотом тьма.Если не задохнулся илом,Раскапываешь себя,Пока есть силы.Я видел умерших по пояс,По грудь, по колено.Я виделЗахлебнувшийся грязью трамвай,Вагоновожатую,Ставшую папье-маше.Базовый, вы там где все вообще?Папа построил наш дом на сваях.Я помню, как все соседи смеялись.Теперь от них ничего не осталось,Кроме суперпозицийВ будущем буром янтаре.Мама молилась,Тронулась,Оставляла кукол сестрыНа алтаре.В январе папу выжившие выбрали мэром.В марте бывшая площадь стала сквером,А маму навсегда переодели в серое.В апреле ливни отмыли нас чисто.В мае приехали альпинисты.Заработали бары,Пункты проката,Вертолётные точки,Больницы,Морги.Базовый поздравляет штурмовой.Братцы,С горой вас!С горой.