Взгляд Василиска

(Несколько веков назад.)

Вековые ели стояли в снегу. Крепкий мороз заставлял снег хрустеть под ногами. Село Петушки затихало с наступлением ранней темноты и лишь изредка раздавался лай собак, перекликающихся на расстоянии. Все замирало вокруг, впадая в сонное состояние. Из кузницы, стоявшей на окраине, доносились удары молота, звук которых разносился далеко, тщетно пытаясь встряхнуть односельчан. «Не спать! Не спать! Не спать!» – улавливалось в этих ударах. Жизнь протекала размеренно и однообразно. Казалось, что так будет длиться вечно. Но в один из таких вечеров пришла беда в терем боярина Никиты Васильевича Рожкова, охватив затем все село.

Дворовый мальчик Петруня, надвинув на глаза лохматую собачью шапку и укутавшись в полушубок, вышел во двор, чтобы набрать в сарае дров. Огромный хозяйский пес заворчал было, высунув морду из конуры, но, увидев знакомую фигуру, спрятался обратно. Петруня взял маленькие салазки, прислоненные к стене терема и поволок их к сараю. Выбрав из поленницы аккуратные поленья, сложил их на салазки, и собрался уже возвращаться в желанное тепло. Схватив меховыми рукавицами за веревку, развернул он санки к терему, поднял голову, да так и застыл с разинутым ртом, испуская клубы пара от теплого дыхания. И было от чего ему застыть: сгусток пламени вырвался из-под земли прямо перед крыльцом и тут же ушел обратно в землю, оставив вместо себя зловещую фигуру в черном балахоне, с капюшоном, скрывающем лицо. В конуре жалобно взвыла собака, не смея высунуть нос. Странный человек медленно обернулся, словно почувствовав на себе взгляд ошарашенного Петруни. Адским пламенем сверкнули глаза на темном лице, и зловещая ухмылка обнажила белые зубы.

– Эй, малый, скажи-ка мне, чей это терем? – голос пришельца звучал глухо, не предвещая ничего хорошего.

По спине Петруни покатились ручейки пота, сердце ухнуло куда-то вниз.

– Боярина нашего, Никиты Васильевича, – прошептал онемевшими от страха губами перепуганный мальчик.

Человек осмотрелся вокруг – темный лес стеной окружал затихшее село.

– Отличное местечко. Кажется, я попал туда, куда надо. Веди меня к боярину, малец, да перестань трястись.

Забыв про санки, наполненные дровами, Петруня бочком обошел страшного человека и, открыв двери, истошно завопил во весь голос:

– А-а-а!

На его крики тут же сбежалась челядь. Загалдели перепуганные девки, увидев в дверном проеме странного человека. Тот вошел в «сенную» палату, и дверь с громким стуком сама захлопнулась за ним. Испуганная толпа слуг отшатнулась. Кто-то уже побежал звать боярина.

Боярыня Наталья, услышав вопли, вышла в окружении сенных девушек посмотреть, что случилось и, поддавшись внезапно охватившему ее ужасу, юркнула назад. За ней в панике убежали и девки.

Никем не остановленный, чародей прошел в хоромы Никиты Васильевича. Замерли люди в ожидании страшного, и это страшное не заставило себя ждать.

Боярин Никита принял пришельца с присущем ему спокойствием еще не зная, что принимает большую беду для себя, своей семьи и всех селян. Окриком выгнав холопов из палаты, теснящихся в стороне, боярин повернулся к чародею и спросил, кто он такой и что ему надобно. Скрестившись взглядом с адскими очами, Никита почувствовал себя так, словно из него вынимали душу. И нет уже боярина Никиты Васильевича, а есть только безвольная марионетка в его облике.

– Всех из терема вон, – приказал ему чародей.

Никита вышел из палаты и его голос разнесся по всему терему:

– Все вон! Чтоб никого в хоромах не было! – А боярыня как же? И дочь ваша, маленькая Елена? – пропищал чей-то пораженный голос.

– Сказано – все, значит и боярыня тоже.

Ошеломленные странным приказом люди кинулись доложить боярыне страшную весть.

– Не спроста это, – решила боярыня. – Видно Никита Васильевич знает, что делает. Значит, опасно нам здесь оставаться. Переберемся пока в пристройку при дворе. Места там немного, посему со мной пойдут Настасья с Марией и пара-тройка слуг. Пусть слуги сами решат, кто именно – неволить никого не буду. Остальные пусть расходятся по домам.

Прошла неделя. Страшными слухами полнилось село. Никто не решался войти в терем и посмотреть, что же там творится. Но все пришли к единому мнению, что боярин Никита Васильевич определенно сошел с ума. Ибо его безумный смех все чаще слышали люди, если доводилось им находиться рядом с теремом. Да ладно бы только смех раздавался из мрачных стен.… Слышали люди оттуда странный топот, словно стая крыс перебегала с места на место, гул непонятный, да грохот.

Никого не осталось с боярыней Натальей Владимировной, да дочкой ее, девятилетней Еленой. Все сбежали под покровом темноты подальше от страшного места на следующий же день. И куда только делась преданность людская? Зная, что нельзя ей больше здесь оставаться, собрала Наталья дочку и пошла пешком на окраину села, искать совета да спасения у мудрой старухи Неумержитской. Никто не вышел из домов проводить боярыню к бабке. Стыдливо попрятались люди, молясь про себя лишь о том, чтобы их пронесла нелегкая, да не вздумала бы боярыня к ним во двор завернуть. Своих хлопот хватает, самим как-то выживать надобно. Так в одиночестве, ведя за руку плачущего ребенка, и дошла Наталья до старухиного двора. Старуха Неумержитская приняла несчастную женщину и оставила ее с дочерью у себя. – Как же так получилось, бабушка? – плакала Наталья. – Как отвести беду, что делать то теперь?

– Чернокнижник силен дюже, не справиться мне с ним. Не знаю, что и делать, доченька. Но Господь милостив – не оставит в беде. На него лишь одна надежда. Ему одному под силу укротить вышедшие на поверхность Адские силы. Остается только молить Бога о спасении.

– И за что нам такие страдания, бабушка. Ведь я думала, что все плохое давно позади. С тех самых пор, как десять лет назад попал мой Никита в опалу к царю Иоанну, оклеветанный злыми царскими приспешниками. И только заступничество милостивой Анастасии спасло нашу семью от лютой казни. Благодаря лишь ей мы остались живы, но были отправлены в эту глушь на вечное поселение. Хорошо нам тут жилось, бабушка, вдали от Москвы. Тихо, спокойно. Елена здесь родилась. Я, грешным делом, даже порадовалась тому, что так все случилось, и нас сюда сослали. Намного здесь безопаснее было. Думала, так и проживем в покое до самой старости, а оно видишь, как получилось, нет у меня теперь ни мужа, ни дома.

Глава 1

Лера принимает решение.

Олег снова свернул на улицу Ленина, хоть это и предполагало порядочный крюк. Его настроение находилось на нижней планке. Змеёныш Ручковского опять натворил дел, разруливать которые приходится ему, ближайшему помощнику Виктора Вольдемаровича. Олег уже начал ненавидеть сына своего босса всеми фибрами души. Будь его воля, он бы пристрелил этого наркомана, и мир стал бы чище и светлей. Вполне возможно, что этим поступком он мог бы спасти кому-нибудь жизнь. Но, к сожалению, воплотить этот поступок в реальность Олегу мешала банальная трусость. Его вычислят и тогда ему не жить, так что лучше уж вовсе об этом не думать. Олег нервно нашарил в пачке сигарету. Последняя. Прикурив, он с наслаждением выпустил дым, затормозив у перехода. Ожидая, пока загорится зелёный свет, Олег курил и постепенно успокаивался. За следующим поворотом его ждал тот самый продуктовый магазинчик, маленький и невзрачный, но притягивающий к себе похлеще самого сильного магнита. И дело тут было не в самом магазине, а в девушке, которая там работала. Олег вспомнил эти голубые глаза и длинную косу белокурых волос. Настроение сразу улучшилось, и он невольно заулыбался.

Сзади тут же раздался истошный вопль автомобильного сигнала, возвращая его с небес на землю. Светофор уже горел зелёным цветом, а замечтавшийся Олег этого и не заметил. Плавно тронувшись с места, Олег выкинул погасшую сигарету. Скоро будет неделя, как он каждый вечер заезжает в этот магазин, краснея, покупает там какую-нибудь ерунду и уходит, так и не осмелившись познакомиться с этой девушкой. Каждый раз он твёрдо говорит себе, сегодня я приглашу эту девушку в ресторан, или в парк погулять, или, на крайний случай, в кино. Но каждый раз, увидев её, у него пропадает дар речи и снова он молча уходит прочь, проклиная в душе свою нерешительность. А ведь нельзя сказать, Что Олег очень скромный малый. Скорее напротив. И наглости ему не занимать, и с девицами он быстро находит общий язык. Только те, обычные девицы, а эта особенная. Олег даже знает, как её зовут. Слышал, как напарница называла её Лерой. Какое красивое имя! Олег плюс Лера… Олег свернул на обочину у входа в магазин. Сейчас он её снова увидит, но будет ли толк?

– Лерка-а-а! – раздался из подсобки истошный вопль. Лера вздохнула, всё ясно – на Машином пути возникло какое-то насекомое, которое следовало тут же уничтожить, или истерический вопль возникнет снова. Извинившись перед покупателем, Лера быстро вошла в подсобку и, уловив направление Машкиного взгляда, увидела огромного мохнатого паука. Неудивительно, что это чудовище сумело испугать напарницу. Паук на самом деле выглядел устрашающе, покачиваясь на ниточке паутинки, свесившейся с потолка. Лера оглянулась в поисках подходящего орудия, хотя убивать паука ей было бы неприятно. Но что не сделаешь подруги ради. Маша застыла словно изваяние, боясь пошевелиться. Ей казалось, что стоит только сделать лишнее движение, как это привлечет внимание монстра, и он кинется на неё. Последствия было трудно предугадать.

Лера взяла стоящий в углу веник и приготовилась смахнуть паука, чем вызвала ещё больший ужас Машки.

– Убей его, – прошептала та.

– Иди к покупателям, сейчас возмущаться начнут.

Маша бочком, бочком протиснулась к спасительной двери, облегченно вздохнула и, приклеив к лицу улыбку, продолжила обслуживание.

Между тем день стремительно клонился к вечеру, и до закрытия магазина оставалось совсем немного времени. Основной поток покупателей иссяк. Зайдет один-другой, и снова никого.

– Лер! Иди скорее сюда! – опять раздался Машкин вопль.

«Наверное, мне надо работать не в магазине, а в фирме по уничтожению насекомых», – подумала Лера, выходя на Машин зов и автоматически оглядывая пол.

– Да ты в окно смотри. Видишь? Опять приехал. Он мне так нравится. Если бы не мой Серёга, я бы с ним замутила, – Маша хитро улыбнулась и толкнула Леру локтём.

Лера посмотрела в окно. Из припарковавшегося джипа вышел симпатичный молодой человек, пискнул сигналкой и вошёл в магазин. Лера окинула его подозрительным взглядом. Этот тип и в самом деле сюда зачастил. Ходит уже неделю, хотя раньше Лера его не видела. Интересно, что ему надо. Как-то сомнительно, что только пачку сигарет, которые можно купить в любой палатке. Их здесь десятками на каждом шагу.

– Мне кажется, он из-за тебя сюда приходит, – успела шепнуть Маша.

Не дожидаясь, пока вошедший скажет слово, Лера выложила на прилавок пачку Винстона и посмотрела на парня.

– Ещё шоколадку, самую большую и лучшую.

– Пожалуйста, – Лера добавила к сигаретам шоколадку. Это уже прогресс. До этого он ограничивался сигаретами.

– Это вам, спасибо.

– Это вам спасибо, – ответила она, не отказываясь от подарка.

Красавчик взял сигареты и ушел. Опять ушел…

Лера водрузила шоколадку на место и юркнула в подсобку. Подойдя к большому старому зеркалу в потемневшей деревянной раме, она долго всматривалась в свое лицо. Ее отражение хмуро уставилось в ответ. Брови недовольно изогнулись, глаза смотрят строго, из-за спины видна толстая белая коса, перетянутая дешевой бархатной резинкой. Все-таки нельзя сказать, что она уродка, вполне даже ничего. Но это не говорит о том, что этот малый на нее повелся. Таких девчат, как она очень много. Жаль, ей-то он сразу понравился, только не по Сеньке шапка. Уж не везет, так не везет. Если бы он хотел с ней познакомиться, то давно бы сделал это. Но, чует её сердце, не спроста он сюда ходит. Может, это грабитель? Замыслил ограбление и высматривает, что, да где. Хотя, вряд ли грабители, ездящие на таких машинах, будут грабит дешёвый магазин. Скорее, банк какой-нибудь. И нечего о нём думать, своих забот хватает.

Лера надула губки и показала своему отражению язык.

Маша тем временем домывала полы. Девочки мыли их по очереди, деля между собой скудную ставку уборщицы. Сегодня было Машкина очередь. Теперь покурить на дорожку и по домам.

Они вышли под навес и закурили, глядя на начавший мелко накрапывать дождик.

– Лето, какое дождливое, – грустно сказала Маша, поглядывая на лужи. – Представляешь, Лер, я даже еще позагорать на речку ни разу не сходила.

– Мне бы твои проблемы. Не позагорала она.… Зато у тебя семья нормальная и жених приличный. А тут хоть волком вой. Завидую я тебе, Маш. Вот мне бы хоть нормальную семью иметь, и то счастье. Мама на меня давно внимания не обращает, зато на отчима молиться готова. Оба пьют по-черному. А когда матери дома нет, этот козел ко мне приставать начинает. Ненавижу…

– Тебе надо самостоятельную жизнь начинать. Сними квартиру или комнату, и живи в свое удовольствие, а на них наплюй.

– Да я и сама об этом думала. Давно бы ушла, да сеструху младшую жалко. Мать-то о ней тоже не заботится. И отчиму она не родная. Представляешь, он предлагал ее в интернат сдать. Если бы я скандал не закатила, то и сдали бы. Мне надо до осени потерпеть, чтобы Аленку в школу оформить, а потом я сниму квартиру, и ее с собой заберу. А так как ее одну оставишь, когда на работу надо.

– Ладно, Лерка, не парься. Все у тебя образуется.

– Как же, образуется.

– Мой тебе совет: ты, когда из дома выходишь, свои проблемы дома оставляй. А то они у тебя на лице крупным планом нарисованы. Ты очень красивая, но твоя проблема в том, что ты своим видом и настроением всех женихов распугаешь. Побольше позитива! Всё наладится, как только ты изменишь отношение к жизни. И этот парень наконец с тобой познакомится.

– Маша, ну как ты не понимаешь, мне сейчас не до женихов. Как можно думать о себе, когда дома все так плохо. У меня из головы не выходят мысли о том, как мне избавиться от отчима. Маму уже кодировать надо от вина. Может, стоит обратиться к какой-нибудь колдунье или экстрасенсу, чтобы сделали на развод. Не знаешь, сколько это будет стоить?

– Ты что, веришь во всю эту чепуху? Только деньги на ветер выкинешь и ничего не изменишь. Вот если бы у тебя был друг, то он бы помог тебе решить эту проблему. Мне, кстати, кажется, что твой поклонник ее решил бы мигом. Ты такая красивая, Лерка. Только распусти свою старомодную косу, или сделай стрижку, от мужиков отбоя не будет, они любят блондинок. А ты у нас натуральная блондинка с голубыми глазами.

– Машка, ты что, меня не слышишь? Я тебе об одном, а ты мне о другом. Не собираюсь я никого клеить. Все само придет, когда время настанет.

– Ага. Жди, давай, пока само придет. А там и этот на тебя забьет, потом состаришься, – Машка явно собралась развить очередную тему.

– Пошли лучше закрывать все, – перебила ее Лера. – Домой пора.

Маша вздохнула и, запустив недокуренную сигарету в лужу, отправилась за замками.

Закрыв магазин и повесив на ставни окон замки, девчата разошлись, решив созвониться завтра.

Лера шла домой с единственным желанием – завалиться спать. Не все способны выдержать двенадцатичасовой рабочий день, проведенный на ногах. Мелкий дождик, едва начавшись, успел закончиться. Выглянуло солнышко, чтобы послать прощальный привет перед закатом. Но Лера даже не обратила на это внимания. В голове билась одна мысль – лишь бы мать была трезвой. В последнее время, сойдясь с новым мужем Володькой, она начала все чаще прикладываться к бутылке. Был бы жив отец, он бы ей такого не позволил. А отчим, наоборот – рад компании. Сам пьет, и ее приучил – козел. Мать и так всегда была безответственной и легкомысленной, а тут еще и эти пьянки вдобавок. Женский организм очень быстро привыкает к алкоголю и излечивается тяжелее, чем мужской.

Все хорошо, убеждала себя Лера, им просто не на что пить. Свои деньги она надежно спрятала, ни за что не найдут. Надо все-таки купить себе сотовый телефон, да и Аленке тоже. Самые дешевые, такие, чтобы только позвонить можно было. Тогда она всегда будет в курсе того, что творится дома. Господи, помоги, пусть они будут трезвыми!

Шагая по дороге, Лера полностью погрузилась в свои мысли. Наверное, Маша права. Однажды Лера вычитала в каком-то журнале, что человек сам строит свое будущее своими мыслями. То есть они, эти мысли, материальны – как думаешь, то и получаешь. Вдруг это правда? Ведь у нее в голове постоянно крутится одно – как бы мама не напилась, отчим козел и подлая личность. Тогда, если верить написанному, она сама делает маму алкоголичкой, а отчима козлом? Чушь! Или нет… Может, стоит попробовать изменить свое мышление и все наладиться. Лера любила читать и, когда ходила по магазинам, то часто останавливалась возле книжного отдела. Только позволить себе купить понравившуюся книгу не могла, они жуть какие дорогие. Она припомнила названия некоторых книг, такие как «Напиши сценарий своей жизни»; «Мысль – действенная сила», и еще что-то в этом роде. Не зря такие книги написаны, а на основании чего-то, Леркиному пониманию пока недоступного. Что-то там Машка говорила про позитив. С завтрашнего дня надо начать контролировать себя, представлять лучшее будущее. Будет настоящее чудо, если это сработает. Лерка тут же представила себе трезвую, заботливую мама, которая готовит ужин на кухне, тихо напевая веселую песенку. Приходит с работы абсолютно трезвый отчим Володька и выкладывает на кухонный стол стопку денег – свою зарплату. С таким «папой» она, пожалуй, смогла бы смириться. Алена в окружении мягких игрушек смотрит мультики по DVD. Полная эйфория! А что делает она сама? А она выходит замуж за того симпатичного парня с крутой тачкой. Он заваливает ее цветами и подарками, они ходят ужинать в ресторан, где она еще ни разу не была. Ей в ресторан и одеть нечего. Впрочем, это ведь позитивные мысли, значит, ей есть что одеть. У нее очень шикарное платье и туфли на высоченных каблуках, на голове модная стрижка. Кстати, о стрижке. Парикмахерская для нее дороговата, но школьная подружка, с которой они иногда перезваниваются, работает в парикмахерской и не откажет Лерке соорудить у нее на голове что-нибудь приличное, дешевле. Так, на чем она остановилась? Ах, да, ужин в ресторане…

Так, погруженная в мечты, Лера незаметно подошла к своему дому. Во дворе, как обычно, кучковались соседки, протирая лавки толстыми задницами, за столом мужики резались в карты, попивая пиво и задымил пространство сигаретным дымом. Оттуда раздавался громкий смех и мат. Все как обычно, все как всегда. Лера прошла к своему подъезду, около которого с двух сторон стояли лавки с соседками на них. Сильно грохотала музыка, не из ее ли квартиры? Головы бабок одновременно повернулись к ней, несколько пар глаз прожгли в ее теле огромную дыру. Лера внутри вся съежилась, но постаралась не показать виду этим склочным старухам, как ей неприятно.

– Здрасте, – громко сказала она и хотела быстро прошмыгнуть в подъезд, да не тут-то было.

– Валера, что за безобразие творится у тебя дома? Когда это прекратится? Мы имеем право отдохнуть, а не слушать эту дурацкую музыку, от которой поднимается давление, – Галина Петровна, бывшая училка на пенсии отлично знала, что Лера терпеть не может, когда ее называют Валерой, и не упустила случая запустить шпильку в эту вредную девчонку. Остальные дружно закивали и наперебой принялись высказывать Лерке свои претензии, что подняло в ее душе бурю протеста, как будто это она, Лерка, во всем виновата.

– Не нравится, милицию вызовите. Что Вы мне все это говорите? Я только с работы пришла.

– Вызывала уже, – сказала соседка. – Не едут они. Говорят, что до десяти вечера все имеют полное право слушать музыку. В этом никакого криминала нет. А что некоторым в ночь на работу, то это никого не волнует.

– Хорошо, я сейчас все выключу, – не стала спорить Лерка и быстро поднялась на третий этаж.

Мать и отчим были безнадежно пьяны. Оба валялись на диване, в своей комнате и храпели в две глотки, наполняя воздух удушающим омбре. Лера выключила музыкальный центр и открыла окно, чтобы хоть чуть избавиться от запаха перегара. Где же Аленка?

– Алена, ты где? Ты спишь?

Алены в комнате не было. Лера кинулась на кухню. Какая грязь! Бутылки, куча грязной посуды с остатками еды… И все это придется убирать ей. Где же Аленка? Скорее всего, у соседки.

Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть от неожиданности. Звонила тетя Тоня – соседка.

– Лерочка, ты уже пришла? Алена у меня, не волнуйся. Пусть уж и ночевать у меня остается.

– Ой, тетя Тоня, что бы я без вас делала!

– Ничего, детка, мне быть с ней только в радость. Все равно целыми днями одна дома сижу. К тому же Аленочка такая тихая, не балованная, никаких хлопот с ней нет.

– Спасибо вам огромное, тетя Тоня, вы меня очень выручаете. Эти сволочи опять пьяные, наверное, кто-то из собутыльников приходил. Вы не видели никого?

– Никто к ним не приходил, Лерочка. Только почтальонка была. Похоже, твоей маме опять прислали денежный перевод. Они сразу в магазин побежали после почтальонки.

Лера положила трубку и бросилась к храпящей матери, пылая яростью. Схватив ее за грудки, она трясла мать, пытаясь привести ее в чувство. Поседевшая голова беспомощно болталась из стороны в сторону. Мама приоткрыла мутные глаза, лишенные всякого осмысленного выражения.

– Откуда деньги, мама! Кто тебе их высылает?

Глаза матери закрылись, и она снова погрузилась в пьяный сон.

– Черт, черт, черт, – Лера отпустила мать, та рухнула на подушку и сразу же захрапела. Лера поняла, что шансы вытянуть из нее хоть словечко, равны нулю. Оставив бесполезную затею, она прошла на кухню, твердя про себя, что все равно надо узнать правду и прекратить эту благотворительность неизвестного.

«Какая же я дура, – Лера встала посередине кухни, словно соляной столб. – Надо было давно догадаться. Почтальонка! Я все узнаю у нее. Как же ее фамилия? Кузнецова, тетя Лиля Кузнецова. Она не выглядит стервой и должна мне помочь». Лера достала телефонную книжку, нашла страницы с фамилиями на К.. Кузнецовых оказалось восемнадцать человек. Надо у кого-нибудь узнать, на какой улице живет наша почтальонка. Может, тетя Тоня знает. Она набрала номер и, нервно постукивая ногой, вслушивалась в длинные гудки. Тетя Тоня знала и улицу, и отчество почтальонки. Лера быстро нашла нужный номер.

– Алле! Можно мне поговорить с Лилией Васильевной? Это вас Лера Свиридова беспокоит. Вы сегодня приносили моей маме перевод. Мне просто необходимо знать, откуда он, кто этот таинственный меценат? Как, не знаете от кого? Не указано? Но хоть откуда приходят деньги, это знаете? Деревня Петушки? А это где такое? Понятно, спасибо, вы мне очень помогли.

Лера положила трубку и задумалась. Все это очень странно. Если не удастся «расколоть» мать, то придется выделить время и самой все выяснить. Даже если придется посетить это деревню. Во всяком случае, так продолжаться дальше не может.

Первым делом, не взирая на усталость, Лера убралась на кухне. Потом заставила себя выпить чай с бутербродом, хотя аппетита у нее не было.

Лера прошла в свою комнату и без сил упала на кровать, даже не раздеваясь. Господи! Как же все это надоело! Надо будет завтра отвезти Аленку к тетке в деревню, пусть до школы там побудет. А то с этими алкашами и до беды недалеко. Хорошо хоть соседка выручает. Она как Аленкин ангел-хранитель, всегда вовремя появляется и уводит ее к себе. Без ее помощи Лера бы не справилась. Пришлось бы на самом деле ребенка в интернат оформлять. Полная горьких мыслей, Лера не заметила, как уснула.

Что-то тяжелое навалилось на нее, припечатав к кровати. Лера открыла глаза и попыталась освободиться. Вокруг темнота, и тяжелое, вонючее дыхание, вызывающее тошноту. Лера хотела закричать, но потная ладонь сдавила ей рот, не давая вырваться крику. Отчим сопел, и пытался одной рукой расстегнуть Леркины джинсы. Дышать стало совершенно невыносимо. Отчим пьяно приговаривал:

– Тихо, девочка, тихо. Я быстренько, никто ничего не узнает. Ты только молчи и не дергайся.

Лера дернула головой, и изо всех сил вцепилась зубами в руку, сжимающую ее рот. Отчим глухо вскрикнул и отвесил ей затрещину.

– Сука, – прошипел он, пытаясь стянуть с нее джинсы.

– Уйди, урод, я все маме расскажу. Мама!

Мама, по всей видимости, выпила слишком много, чтобы отреагировать на крик дочери. Вторая затрещина обожгла Леркину щеку.

– Молчи, сучка. Лучше не сопротивляйся, а дай сама.

Его рука залезла под футболку и больно ухватила за Леркину грудь. Хорошо еще, что я заснула, не успев раздеться, – мелькнула в голове у Леры мысль, – а то бы уже изнасиловал. Лера заорала во все горло так, что отчим ошарашено, скатился с нее. Не ожидал, гад, что она закричит.Запал у несостоявшегося насильника иссяк.