Камень Трокентана. Книга 1

Алорон проснулась от того, что ей в глаза светило солнце, которое уже поднялось высоко над горизонтом.

– Ох, надо же, и кто бы мог подумать, что солнце попадёт через такое маленькое окошко прямо мне в глаза, – подумала Алорон.

Она окинула взглядом маленькую комнатку, мерно раскачивающуюся то вверх, то вниз, но Антелин в ней не оказалось. Тогда Алорон оделась и вышла на палубу. На улице дул сильный, холодный ветер, в воздухе стоял запах морской соли. Корабль сильно качало, и тёмно-синие волны за бортом были куда больше речных.

Во все стороны, насколько видел глаз, была одна вода, небо прояснилось и над бескрайними морскими просторами ярко светило солнце.

– Ты уже проснулась?

Она обернулась на голос и увидела Антелин, стоящую на возвышение кормы.

– Да, проснулась. А мы уже в море?

– Уже в море.

– Какое оно большое и, похоже, очень глубокое.

– Очень большое и очень глубокое и ещё тут качает, тебе это, наверное, совсем непривычно.

– Да, то что пол под ногами ходит туда-сюда весьма необычно, но даже интересно, вот холодно только, ветер уж очень сильный и холодный.

– Тем, кто не плавал в море, поначалу бывает плохо. У меня этого уже нет, мне приходилось раньше частенько плавать даже на заморский юг, а ты как себя чувствуешь?

– Да вроде бы пока что ничего особенного, холодно только. А что я должна чувствовать?

– Мы только недавно вышли в море, так что у тебя всё ещё впереди, а пока можешь полюбоваться морскими просторами, – улыбнулась Антелин.

– А где же берег?

– Там, и там, – показала Антелин на запад, а затем на север. – Но от северного побережья мы уже довольно далеко отплыли, а до западного ещё не доплыли. Я разговаривала с капитаном, он сказал, что срежет путь по морю напрямую, а не пойдёт вдоль берега, как ходят обычно. Ему хочется развеяться перед зимней стоянкой, да и нам это пойдёт на пользу, так как мы весьма выиграем на этом время.

– Ну и хорошо. Да, кстати, мы тут с ним ночью с ним разговаривали и решили организовать морскую экспедицию на юг.

– Нечего молодой девушки расхаживать по ночам по кораблю, где команда одни мужчины, вот будет женская команда, тогда ходи где хочешь.

– Но я только с капитаном разговаривала, тут шумели наверху, и я вышла посмотреть.

– Я знаю, я сзади стояла и всё видела.

– Сзади?

– Мне было интересно, куда это ты ночью сама по себе пойдешь. Ну да ладно в следующий раз думай. “А про экспедицию, сосредоточься пока на нашей экспедиции, а про плавание за моря ещё посмотрим, всему своё время” – добавила она помолчав.

– Хорошо, госпожа.

Они стояли на корме, смотря на морские волны. Внизу на палубе суетились матросы. Многие пассажиры, пользуясь хорошей для этого времени года погодой, вышли из трюма и сидели или стояли на верхней палубе в местах вдали от снастей, так, чтобы не мешать матросам. Один из матросов, ещё совсем мальчишка, мыл верхнюю палубу. Позади них за штурвалом стоял рулевой и направлял корабль нужным курсом по солнцу.

Солнце использовали как ориентир для направления в море, так как кроме него в дневное время суток больше ориентироваться было не на что. Ориентирование по солнцу было вообще очень сильно распространено повсеместно среди многих путешественников. Сам Варнен, путешествующий многие годы своей жизни, в том числе и по морю, в совершенстве владел ориентированием на местности и оставил после себя обширное руководство для путешественника.

Ещё в начале становления своей власти в диких землях, Варнен установил общую для всех меру времени, так как раньше в здешних краях её не было. Теперь за меру часа устанавливалось время, за которое вытечет вода одного из эталонных сосудов во дворце Варнена в Анафисе. Таких сосудов было несколько, пока из одного текла вода, другие наполнялись ей или стояли уже готовые. По мере опустошения сосуда до определенных величин, смотрителем подавался сигнал звонарю на башню дворца, и тот бил в колокол определенным образом через каждые пятнадцать минут. Когда же истекал час, он отбивал количество часов, отчёт которых вёлся от рассвета дня летнего солнцестояния. Время измеряли также и ночью, но при этом отбивали только часы по одному удару каждый час, делалось это больше для городской стражи, чтобы определять момент смены караула.

Подобное было во всех городах и крупных крепостях. Сосуды были везде одинаковые и везде держали несколько человек смотрителей времени.

Таким образом, удалось добиться того, что время во всём Варнене было одинаковое. Приспособления для отчета времени также имелось и на кораблях. Время отбивали каждые полчаса днём и каждые два часа ночью, хотя при необходимости частота ударов увеличивалась. Если у кого-то была необходимость узнать время точно, можно было подойти к смотрителю времени и спросить, который сейчас час.

Солнце также весьма часто использовали не только для измерения промежутка времени, но и для ориентирования на местности.

При школах проводились специальные занятия для подготовки моряков и командиров войсковых подразделений, которых, помимо всего прочего, обучали искусству ориентированию по солнцу. Варнен оставил после себя весьма точные записи о положении солнца в каждый день года, так, что при их использовании, а также при помощи нехитрых приспособлений можно было весьма точно определять время и направление движения. Подобного рода записи и приспособления были не у всех и не всегда, но ориентироваться по солнцу можно было довольно точно и на глаз, при специальной подготовке.

Стоявший за штурвалом матрос имел подобную подготовку, о чём свидетельствовало медное кольцо с печатью на указательном пальце. Эта печать использовалась иногда по назначению в различных документах, её мазали чернилами и делали соответствующий оттиск. Наличие таких матросов на корабле у частного лица свидетельствовало о его высоком благосостояние. У плавающих по рекам капитанов редко были на службе такие подчинённые, так как в подобном умение не было большой необходимости. Видимо, Стенефор завёл себе таких матросов после рассказанного им приключения с бурей, на всякий случай.

Но сегодня небо было почти ясным, и заблудиться было сложно. Капитан пригласил их на завтрак, который также был весьма вкусен.

– Да, еда из свежих продуктов – привилегия только речных судов, – сказала Антелин. – Это тебе не плавание за море, когда ешь в лучшем случае варёные овощи с солониной или вяленой рыбой, да и за морем подобная еда довольно распространена, там уж как у вас не поедим.

– Да, – согласился капитан, улыбаясь. – Честно говоря, я раздобрел за этот год, всё время в однообразных плаваниях, я обошел все постоялые дворы по течению Лаоне, а также в Вадалиене, и в чём в чём, а в различных кушаньях себе не отказывал, уже даже как-то к ним привык. В Вадалиене я нашёл хорошего повара в одном постоялом дворе, она чудесно готовит, но у неё плохие отношения с хозяйкой. Повар вольнонаёмная и мне удалось переманить её к себе, так что буду возвращаться назад по суше в Кинил вместе с ней. Она будет жить в нашем новом доме и готовить нам с Илсоной.

– У меня служанка тоже хорошо готовит, может и не так как лучшие повара Вадалиена, но я привыкла к её стряпне, – сказала Антелин. – А вот Алорон у сама готовит и слуг не держит.

тенефор удивлённо посмотрел на неё.

– Да, не держу, это накладно и дороговато, а я коплю себе деньги.

– На что же? – спросил Стенефор.

– Не скажу, это секрет.

– Ну, секрет так секрет, – улыбнулся Стенефор. – Вы, наверное, тоже живете в пригороде? Я слышал, что многие знатные держат там себе дома или поместья недалеко от города или возле приречья, если так, то мы будем с вами соседями и, надеюсь, хорошими друзьями.

– Нет, у меня только дом в верхнем городе, да и служанка всего одна, а так у меня просто руки не доходят до поместья или даже пригородного дома, – ответила Антелин. – Я в городском доме то своём почти не бываю, только ночевать туда прихожу, а так или в школе, или в разъездах. Мне даже обед служанка приносит, а иногда и ужин. Хотя, я бы не отказалась иметь дом за городом, но может быть как-нибудь потом. Сейчас у нас мало учителей, а детей, да и взрослых которых надо учить много. А учить надо долго с терпением и на совесть, чтобы, в том числе, и из них подготовить новых учителей. Но когда будет кому преподавать, я куплю себе загородный дом или поместье и с удовольствием туда переберусь. Уж тогда я в полную силу займусь исследованием некоторых интересующих меня вопросов, до который у меня всё никак не доходят руки. И кроме того, я пишу книги по истории, языкам чужих земель и ещё кое о чём. Так что работы у меня столько, что и жизни не хватит, но мне интересно заниматься этим всем, хотя, вам морякам это может показаться скучным и непонятным.

– А у меня тоже есть свой небольшой домик в нижнем городе, но я там тоже нечасто бываю, только утром и вечером, а так я хожу в школу или в гости к кому-нибудь, – сказала Алорон. У моих школьных подружек есть загородные дома, и я часто езжу к ним погостить. Мне нравится за городом и, может быть, я тоже, когда-нибудь куплю себе загородный дом, но пока моя жизнь вполне меня устраивает.

– Дом, который я присмотрел совсем недалеко от города рядом с дубовой рощей на северной дороге, там холм и очень хороший вид на город и на окрестности.

– Хорошее место, – согласилась Алорон. – У родителей моей подруги дом тоже возле дубовой рощи на холме, и я там часто бываю, там и вправду чудесно, особенно весной, когда внизу в долине цветут сады. У них пасека и всегда бывает много мёда и всяких сладостей, меня часто угощают, а я очень люблю сладкое.

– Да? – капитан улыбнулся. – Одну минуту.

Он вышел из каюты и скоро вернулся с тарелкой, на которой лежали медовые соты.

– Ой, мёд!

– Да, это я купил для Илсоны и хотел передать ей этот гостинец через своего знакомого в приречье, но оказалось, что он уехал по своим делам, и передать не получилось. Так что угощайтесь, а я ей ещё куплю в Вадалиене, она у меня тоже любит сладости.

Алорон была просто счастлива и живо принялась за мёд, несмотря на то что ей уже стало несколько плоховато от качки, и она почти ничего не ела за завтраком, а сидела с остальными за компанию. Она отломила от сот половину, а остальное оставила для Антелин.

Благодарю тебя, но я не буду, съедай всё, если хочешь.

Та не стала её упрашивать и, пододвинув к себе тарелку, принялась уплетать и второй кусок уже медленно и степенно.

Вскоре с завтраком было покончено. Стенефор ушёл по делам в трюм, а Антелин с Алорон вновь пошли на палубу посмотреть на море, так как больше делать было нечего. Алорон недолго простояла на палубе, а потом ушла в каюту, где и залегла, так как её начало ощутимо тошнить и ей не хотелось, чтобы съеденный с таким удовольствием мёд, вернулся наружу.

Во второй половине дня на западе показалась береговая полоса. Сразу же сменили вахтенного матроса, на матроса уже без печати, так как теперь надо было только держаться параллельно западного берега и не терять его из виду. Вскоре полоса берега на западе начала обрываться вдали. Корабль повернул вслед за берегом, и вскоре земля оказалась уже на севере.

Антелин пообедала с капитаном вдвоём, так как Алорон не могла уже выйти из каюты.

– Мы удачно прошли по морю и прибудем к скалистой бухте раньше срока, – сказал Стенефор. Около середины ночи, хотя, для вас это будет и не столь удобно.

– Мы не будем ждать на берегу до утра, время дорого, и мы пойдём ночью по гномьей дороге.

– А как же ваша спутница? По-моему, ей совсем плохо.

– Я думаю, она быстро придёт в себя на свежем воздухе, как только мы окажемся на берегу, к том уже не так ей и плохо как кажется. Лежит она просто из-за того, что боится вырвать мёд, ей жалко, что такая вкуснятина так пропадёт.

– А вот оно что, не вовремя я вас угостил, но я как-то не подумал об этом. У меня ещё есть мёд, и я дам вам его в дорогу, как только Алорон станет лучше, угостите её.

– Хорошо, она будет рада, будьте уверены, теперь она вас будет считать своим лучшим другом.

Стенефор улыбнулся.

– Нам предстоит идти всю ночь, и я сейчас пойду спать до вечера. Может случиться, что мы прибудем ещё раньше полуночи, поэтому я прилягу пораньше.

– Да, конечно, вам сообщат, как только мы подойдём к бухте. Я раньше частенько плавал этим путём и уж бухту мы не проглядим.

Антелин попрощалась с капитаном и пошла в каюту спать. Она долго лежала на кровати, думая о предстоящей экспедиции, а потом о своих делах и наконец, понюхав из пузырька сонной травы, всё же уснула.

Глава 8

Темнота не боится тебя,

высоте ты безразличен,

пылающие мертвецы не придут в твой дом чтобы досаждать.

Всем отвечай взаимностью.

(пословица народа Мариола)

Они проснулись от громкого стука. Алорон встала с кровати и открыла дверь в каюту. Перед ней стоял капитан, держа в руках масляный светильник.

– Вы оказались правы, – сказал он, обращаясь к Антелин. – Мы действительно прибыли на место раньше срока, ещё только первая половина ночи, а мы уже подходим к бухте.

– Мы уже готовы, вещи у нас собраны, и мы можем отплывать на берег.

– Может, вы всё-таки не будите здесь сходить? Места тут дикие, да и ночь на дворе.

– Не волнуйтесь, капитан, мы сумеем за себя постоять и дорогу найдём, уж поверьте. Мне приходилось ночевать и совершать ночные переходы и в куда более диких местах.

– Ну как хотите.

Они собрали вещи под тусклым светом оставленного им капитаном масляного светильника, переоделись в дорожную одежду, и привязав к поясам мечи и кинжалы, вышли наверх на палубу.

Увидев их в таком виде, Стенефор улыбнулся.

– Да, вижу, вы готовы к далёким путешествиям, в том числе по диким местам, и теперь я за вас спокоен. Мы уже приплыли, вон бухта.

Он показал за борт в темноту, где было очень сложно что-либо различить.

– Это точно та бухта? – спросила Алорон, с беспокойством вглядываясь в темноту.

– Да это она, не бойтесь, у меня есть опытный матрос, который раньше много плавал в этих краях, это точно та самая бухта, хотя я, честно говоря, её бы проглядел.

– Ну что же доверимся вашему матросу, – сказала Антелин.

– Лодка уже готова, она у борта на носу, пойдёмте.

Они пошли на нос, где рядом с бортом уже была спущена на воду лодка, и к ней сверху спускался верёвочный трап. В лодке сидели два дюжих матроса с вёслами.

– Я дам вам в дорогу несколько факелов, – сказал Стенефор. – И вот ещё подарок для почтенной Алорон, о котором мы с вами говорили.

Сказав это, он протянул Антелин плотный свёрток.

– Мне подарок? – спросила Алорон.

– Да, тебе, полезай в лодку, – ответила ей Антелин.

– А почему если подарок мне его дают тебе, госпожа?

– Полезай в лодку, одам я тебе твой подарок, но прежде, что должна сказать вежливая девушка, если ей дарят подарок?

– Спасибо большое, – сказала Алорон улыбнувшись. – Я не знаю, что там, но я обещаю хранить эту вещь, как память о нашем совместном путешествие. Антелин и Стенефор заулыбались.

– Не давай поспешных обещаний и полезай в лодку нам пора, – ответила ей Антелин.

Алорон попрощалась с капитаном и полезла вниз по трапу.

– Прощайте, приходите к нам зимой в школу, я покажу вам, как мы учимся, посмотрите на успехи своей дочери, – сказала Антелин, обращаясь к капитану.

– Обязательно приду, вы тоже приходите к нам в гости в пригород, хотя зима и не самое удобное время для подобных визитов, но мы всегда вам рады, в любое время.

Попрощавшись, они расстались. Сумки с вещами уже были спущены вниз, так что как только в лодку спустился ещё один матрос с зажженным факелом. Они оттолкнулись от борта и отправились в сторону берега в темноту.

Корабль медленно удалялся от них. Дул довольно сильный ветер и от близкой воды веяло холодом, так, что Алорон теперь весьма жалела о том, что они покинули такую уютную, тёплую, хотя, и тесную каюту, чтобы идти теперь всю ночь в такую холодину неизвестно куда.

Над водой возвышался высокий каменистый утёс по всему протяжению бухты и далее, так, что поначалу берег казался неприступным. Но вскоре они причалили к узкой каменистой береговой полосе, располагающейся под утёсом. Там матрос, сидевший с факелом, зажёг ещё один из связки новых и передал его Антелин вместе со связкой. Они распрощались, и лодка медленно поплыла обратно в сторону корабля, вскоре превратившись в маленькую светящуюся точку.

– Наконец- то мы на берегу, я не могла уже переносить эту ужасную качку, – сказала Алорон.

– Качку переносить не можешь, а сама хотела плыть сюда по морю. Ну да ладно, это у тебя с непривычки. Факелов у нас с тобой более чем достаточно, зажгу и тебе один.

– Может нам наоборот стоит идти без света? Нас очень далеко видно, а мы тут совсем одни.

– Ну и пускай будет видно, места тут пустынные и разбойников тут нет, просто тут некого грабить, да и если что, постоять мы за себя сумеем. Опасные хищные звери, насколько мне известно, тут тоже не водятся, да и огонь их, если что, отпугнёт. Из людей в это время суток в этих краях можно встретить только салмин, которые иногда патрулируют гномью дорогу и берег в некоторых местах, а с документами у нас порядок и контрабанды нет. Подержи мой факел, пока я себя навьючу, придется всё самой тащить вместо лошади.

Она надела заплечную сумку, вторую привязала к поясу, а третью оставила, чтобы нести в руках. Алорон последовала её примеру и вскоре они зашагали вдоль берега.

– А мы сможем отсюда выбраться, госпожа? По-моему, тут одни скалы вокруг и нам придется лезть на утёс.

– Не придется, в утёсе есть проход, в котором и начинается гномья дорога, она так и называется, потому что когда-то гномы благоустроили этот путь. Очень давно в эту бухту к ним приплывали корабли с юга, у них тут была как бы гавань.

Антелин уверенно двигалась вдоль стены утёса, и вскоре проход действительно нашелся. Он был совсем небольшой, локтей шесть в ширину, но спустя небольшое расстояние он сильно расширился, и вскоре они увидели под ногами выложенную камнями дорогу. Дорога была очень древняя, как видно заброшенная и сильно поросшая травой. Трава росла из трещин в камнях, а сама дорога была полу засыпана галькой и песком. Какое-то время она петляла между стен утёса, а затем начала довольно резко подниматься вверх, при этом немного заворачивая вправо.

Вскоре, они оказались в лесу, покрывавшем скалистый берег. Дорогу стало видно ещё хуже, она была почти засыпана землёй и заросла в этом месте ещё сильнее, так, что казалось, лес её совсем поглотил.

– Какая старая дорога, – сказала Алорон. – Я бы и днём, наверное, не догадалась, что иду по дороге, если бы не знала этого. Откуда ты вообще знаешь, госпожа, что тут есть дорога?

– Я одно время, ещё довольно давно, жила в Вадалиене, и в том числе обрабатывала письменные донесения салмин, как сейчас донесения амас. Они постоянно ходят по окрестностям и знают много малоизвестных троп, ну я про них и вычитала. Про гномью дорогу мало кто знает, в скалистой бухте практически никто не высаживается, тем более по ночам. Хотя, местные салмин из ближайшей крепости иногда ходят по ней патрулём, но в основном днём. Если мы не собьёмся с пути, то по этой дороге выйдем прямо к древнему входу в Карандор с южной стороны горы. Надеюсь, нас впустят, так как этим ходом сейчас практически не пользуются ни гномы, ни люди и, честно говоря, не знаю, может быть, он совсем заброшен. Если так, обогнём гору. Дороги в обход горы уже нет, но там есть нахоженные тропы, да и к тому времени уже будет светло, а уж днём мы точно не заблудимся.

Они шли, всё больше углубляясь в лес, поначалу состоявший из тонких ветвистых деревьев, больше похожих на большой кустарник. Теперь же кругом них был уже настоящий лиственные лес, шум крон которого плавно сменил собой шум отдаляющегося морского прибоя.

Они шли по лесу уже около часа. Из темноты то и дело доносились голоса каких-то непонятных ночных птиц, перекликавшихся друг с другом.

Вдруг, впереди, прямо из темноты, перед ними выросла невысокая закутанная в плащ фигура человека. Алорон, которую до этого ночной лес с его зловещей перекличкой ночных птиц итак пугал, теперь и вовсе вскрикнула от неожиданности и остолбенела от страха. Сзади из кустов не спеша вышли ещё двое людей. Стоявший впереди человек какое-то время молчал, видимо внимательно их рассматривая, хотя, его лица не было видно из-за надвинутого капюшона.

– Кто вы такие и куда идёте? – проговорил человек звонким женским голосом.

– Приветствую вас славные салмин, – обратилась к ним Антелин. – Мы ваши сёстры мирсу и по поручению нашей наместницы направляемся в Карандор. Идём мы сейчас из скалистой бухты, где нас высадил идущий из Миррина корабль, а воспользовались мы этим путём, несмотря на ночное время суток, так как дело наше срочное.

Антелин положила на землю сумку и, достав из внутреннего кармана документы, протянула их женщине. Та ничего не ответила на приветствие, но документы взяла и принялась разбирать их под светом факела. Немного почитав, она протянула их обратно.

– Всё в порядке, – сказала она громко, видимо, обращаясь к другим скрытым лесом салмин.

Она откинула капюшон. Перед ними стояла невысокая русоволосая девушка с причудливо завитыми волосами, серыми глазами и совсем детским лицом, хотя, она была явно куда старше Алорон.

Мир и благополучие нашим сёстрам мирсу, сами понимаете, предосторожность важна, а ночной путник в диких местах на дороге по которой никто не ходит, подозрителен, госпожа.

При этом слово госпожа она пронесла несколько громче, видимо, давая понять своим спутницам, с кем они имеют дело. Кроме стоявших сзади женщин из темноты по сторонам вышли ещё трое.

– Откуда вы знаете эту дорогу? – продолжала женщина, но уже мягким, дружеским тоном. Даже не все гномы знают, где она находится, и уж не думаю, чтобы она была столь известна в Миррине, чтобы ей пользовались для того, чтобы срезать путь.

– Я составляла карты этих мест, когда жила в Вадалиене, и знаю об этой дороге, хотя, ни разу не ходила по ней, но мне известно, что она вполне безопасна, – ответила Антелин.

– Да, госпожа, это верно, раньше так и в правду было.

– Раньше, а теперь разве нет?

– Нет, госпожа, хотя, это больше и слухи. Как ты знаешь, госпожа, плавание вокруг скалистой бухты в ночное время и в непогоду опасно, и мы уговорились с гномами, что они построят нам небольшой маяк на утёсе бухты для безопасного плавания. Гномы редко пользуются этой дорогой, но всё же около месяца назад некоторые из них пошли в сторону берега и не дойдя вернулись сильно перепуганными. Места здесь были тихие, и случилось так, что двое из гномов безбоязненно пошли ночью вдвоём, чтобы днём присмотреть хорошее место на утёсе.

Говорят, они поспорили между собой, что один из них пройдёт вдоль всей гномьей дороги ночью и ни разу не собьётся. Другой же участник спора пошел вмести с ним проверять, как он выполнит это условие. Но всё же они где-то сбились с пути и забрели куда-то не туда. Потом они рассказывали что-то невнятное о каком-то ночном ужасе, который завёлся в этих краях и сильно напугал их, так, что они теперь боятся сюда ходить даже днём. Но, несмотря на это, гномы начали расчистку дороги со стороны Карандора, хотят восстановить её целиком, так, что мы теперь патрулируем эту местность на всякий случай, охраняя гномов в этих местах. Сейчас мы шли со стороны моря, мы ходили смотреть площадку под маяк и хотели на берегу и заночевать, у нас там есть небольшая караульная пещера. Но мы заметили вас с утёса и решили выяснить, кто вы такие и куда идёте.

– Странно, – ответила ей Антелин. – Мне приходилось изучать несколько донесений о патрулирование этих мест, их и вправду тогда редко патрулировали, но про ночной ужас я первый раз слышу. А вы сами видели или слышали что-нибудь необычное?

– Нет, мы сами по ночам не ходим, так как нет такой необходимости. Да и зачем? Ночью тут и гномы не ходят, мы же ходим только днем вдоль дороги, не сворачивая, и сами мы ничего не видели и не слышали. Те два гнома тогда заблудились и место потом не вспомнили, но сдаётся мне, что забрели они в низменную пустошь, она дальше в двух часах ходьбы справа от дороги. Я там сама не была, но наши туда днём как-то давно ходили, правда, не в саму пустошь. Они тогда местность осматривали и уже возвращались, когда заметили спуск с дороги в то место, посмотрели на него сверху, да и спускаться не стали, развернулись и пошли обратно, дело днём было. Я знаю, что там пустошь, а что там в этой глуши не знаю, да и знать не хочу, может и правда живёт там что-то этакое.

Наступила пауза. Потом салмин продолжила.

– Вы и в правду решили идти сегодня ночью? Я советую вам вернуться с нами на утёс в пещеру, и утром мы вместе могли бы отправиться с вами в Карандор.