Легенда о рассвете

– Не может быть… – беззвучно выдохнул Ангел Смерти, не смея отвести взгляд от пятнышка света, которое медленно угасало, пропадая без следа, – Маифь…

– Что это? – всхлипнула она, – что это такое?

Свет исчезал, снова погружая пространство в сумерки. Затихло всё, шорохи узников и даже их дыхание. Одинокая муха у лампочки перестала жужжать. Повисла гнетущая тишина.

– Не смотри, пожалуйста, – тихо попросил Илано, и она послушно отвернулась.

Вздрогнула и съежилась, когда услышала, как звякнули колодки, как хрустнули суставы и кости, выдираемые через них. Потом звучно бряцнули железки и осколки, посыпались на пол. Наконец, она нашла в себе силы обернуться и встретила его взгляд. Знакомый, пронзительный. Илано взял её за руку.

– Я не верю, Маифь, – сказал он – Ведь это ты. Это действительно ты! Как я посмел не узнать тебя?

– Что ты такое говоришь? – Испугалась она – Мне страшно… этот свет…

– Это всего лишь кровь, – ответил Илано – Твоя и моя. Ты ничего не помнишь?

– Если знаешь, то расскажи мне! Что происходит? Что это?! Кто я?! – в отчаянии зашептала Маифь, стараясь отдёрнуть руку, но Илано Десмедт держал крепко.

– Ты это я. Ты – моя сестра. Моя невеста. Моя мать и моя дочь. Мой злейший враг и мой самый преданный друг. Ты моя ненависть и моя любовь. Единственный смысл моего существования, – голос его превратился в шепот, – Ты сама жизнь, Маифь. Ты – исток.

– Исток?..

Её сердце замерло вдруг, и дыхание провалилось. Она осела назад, чувствуя только, как всё тело немеет от этих слов. И звука проронить не могла, а отблески таинственного света до сих пор мерещились по стенам.

– Уйдём отсюда, – проговорил Илано, – Вернёмся домой.

Маифь не ответила. Она закрыла глаза, обхватив голову руками, бессильно навалилась на холодную решётку и напряженно молчала.

– Покинуть Цитадель будет непросто, – проговорил Илано Десмедт, собирая волосы в хвост, вытирая лицо от крови. Его страшные раны затянулись и горький огонёк блестел на дне бесцветных глаз, – Надеюсь, старина Каихънедт не подведет.

– Илано, он умер… Они убили его, – Маифь спрятала лицо в дрожащие ладони.

– Ты уверена?

– Я все видела, – плакала Маифь – Его нет…

– Мой слуга далеко не так прост, как кажется, – сказал Илано Десмедт, – Мы сможем узнать, так ли это, только когда выберемся из башни.

– Но как же…

– Довольно, молчи, – Илано поймал её за руки, прижал к чёрным прутьям решётки, оставляя на платье синие кровавые разводы, взглянул в глаза с холодным превосходством и поцеловал. Жадно, безукоризненно… Сердце Маифь вдруг оборвалось, беззащитное и горячее, раскололось, теплым песком осыпалось в живот. И звука не могла проронить. Думала, что сейчас умрёт. Вот-вот умрёт, как любая другая на её месте. Но, нет.

– Идём, – наконец сказал он – Нам пора.

Маифь молчала. Она спряталась за спину Ангела Смерти, прижалась щекой к его плечу. Его плащ пахнет пустыней, кровью, ветром, свободой, порохом, пылью и камнями.

Они торопливо шли узкими зловещими коридорами, возвращаясь на лестницу.

Только теперь за решетчатыми дверцами стояла оглушительная тишина. Сотни испуганных глаз в страхе следили за ними, провожая взглядами Ангела Смерти.

Впереди, за поворотом послышались шаги, и Маифь сильнее вцепилась в плечо Илано. Она увидела вооруженных людей, они толпились в коридоре, беспомощно выставляя вперёд ружья. Шептались и дрожали.

– Пропустите нас, – спокойно проговорил Ангел Смерти. Его тяжёлый голос ударил по ним, и они задрожали ещё сильнее – Пропустите, и никто из вас не пострадает.

– Оставь девчонку! Она принадлежит господину Фливию, – выкрикнул один из охранников, в котором Маифь узнала того самого лысого старика, что первым заговорил с ней тогда, – Она нужна городу. Она наша последняя надежда!

– Она моя, – оскалился Илано, угрожающе выставляя вперед обломок сабли, которым сам был ранен, – Хотите попробовать отнять её у меня?

– Нет, пожалуйста! – В отчаянии пискнула Маифь.

– Не бойся. Я никому тебя не отдам.

– Отпусти её!.. – солдаты вскинули ружья – Не жди пощады, мы убьем вас обоих.

Ангел Смерти промолчал и нахмурился.

– Пожалуйста, Маифь, закрой глаза, – тихо попросил он.

*   *   *

Через несколько мгновений они с Илано уже были на лестнице. Бежали вверх по ступеням, ныряли в коридоры, разбрасывая редких охранников, потом снова оказывались на лестнице и миновали пролет за пролетом, поднимаясь все выше и выше. Позади не было слышно погони, но Маифь понимала, что это очень ненадолго, и скоро за ними бросятся защитники башни. Но у Илано Десмедта был план, безрассудный, конечно же. Она крепко держала его за руку, в своей безграничной доверчивости даже не допуская мысли, что он может хоть в чем-то ошибаться.

В конце концов они ворвались на верхний этаж. Илано сбил наружный замок и путь на лестницу оказался отрезан. В галереях было пусто, за широкими окнами царила непроглядная ночь.

– Не бойся, – наконец сказал он, поворачиваясь к Маифь, – Я всегда буду тебя защищать.

– Я знаю, – она остановилась возле окна и следила за мельтешением людей и машин на площади под стеной – Они тоже знают.

– Если Каихьнедт жив, он увидел. Смотри, – Илано Десмедт указал на ряд наблюдательных вышек над внешними стенами. Лучи прожекторов развернулись и светили теперь на площадь, в толпу у ворот и шлюзов, ползали по телу башни, заглядывая в окна.

Маифь зябко поежилась.

– Тебе страшно?

– Да, – она посмотрела на черное небо, застрявшее в мутном оконном стекле, через которое не видно звезд – А если солнце действительно больше никогда не взойдет?

– Тогда нас ждет самая долгая на свете ночь. Точно такая, с которой все началось, – он вдруг замолчал и обернулся, пряча за спину Маифь. В галерее появилась парочка бессонных женщин, медленных, словно призраки. Сначала они не заметили беглецов, черными силуэтами застывших напротив окна, но подойдя ближе, вдруг замерли в недоумении. А в следующий миг, с оглушительными воплями бросились бежать, не разбирая дороги, размахивая руками.

– Ангел! Здесь Ангел! Мы видели Ангела! – Орали они, скрываясь в коридорах.

– Вот дерьмо, – сквозь зубы процедил Илано Десмедт. Схватил Маифь за руку и бросился в противоположную сторону, туда, где были личные покои Финфлионы. Вышиб дверь как картонку и ворвался в комнаты.

Финфлиона не спала. Она читала, сидя в глубоком кресле у стола. Тяжелые очки сползли ей на нос, и в тусклом свете ночника она казалась бледной и удивленной.

– Ч-что? – Сказала она наконец, после минутной паузы, – Что такое? Нет… Нет-нет-нет!

– Отведи нас к выходу, – рявкнул Илано – Немедленно!

Женщина неспешно поднялась из кресла, сняла очки и отложила книгу.

– Что ж, здравствуй, Ангел Смерти, – проговорила она, и в голосе ее не было ничего кроме усталости – Я подозревала, что непременно увижу тебя еще раз.

– Ты меня слышала? К выходу!

– Из башни теперь есть только один выход. Лифт взорвали десять лет назад.

Илано Десмедт нахмурился. Услышал, как позади галерея наполняется множеством сонно лепечущих голосов. В тот же миг послышались глухие удары, это охрана пыталась прорваться с лестницы.

– Послушай, я понимаю твою преданность своему господину, кто у вас там сейчас? – Прищурился он – Зельц Фливий? Я помню его деда, скверный был человек.

– Хватит, Ангел Смерти, – Финфлиона указала на Маифь – Оставь ее здесь и уходи. Не лишай человечество последней надежды!

– С каких пор люди стали мне указывать? – усмехнулся он – Я играю с вами в поддавки ради вас самих же. Но вам не нужна «последняя надежда». Каждый здесь желает умереть. Ты слышишь голоса в галерее? Они молят о смерти. Они ждут. Если ты не укажешь мне выход – у меня не останется выбора.

– Но тогда она тоже погибнет. А этого ты допустить не можешь, я знаю. Ведь именно ты привёл ее сюда, и даже позволил себя поймать.

– Финфлиона! – Вдруг выкрикнула Маифь, выступая вперед – Послушай! Я не останусь здесь даже такой ценой.

– Что ж, – женщина прошла вглубь комнаты и откинула тяжелый занавес, за которым скрывалась неприметная панель управления, – Мне очень жаль. Я знала, что однажды этот день наступит, – она с упрямой обреченностью нажимала кнопки одну за одной.

– Остановись! – выкрикнул Илано, оттаскивая ее от пульта – Я здесь только потому что больше не собираюсь никого убивать. Неужели ты не понимаешь? Я уже давно мог бы это сделать, мог бы все прекратить.

– Странно слышать это от Ангела Смерти, – скрипнула зубами Финфлиона – От того, кто погубил мою мать и сестру. Они ушли в пустыню, за тобой! И я больше никогда их не видела. Ты убил их!

– Мне жаль, – нахмурился Илано – Но этого не исправишь. У нас мало времени. Прошу тебя…

– Уходите. – Она указала на окно и отвернулась – Убирайтесь прочь!

Маифь вздрогнула.

Илано Десмедт разбил стекло и выглянул наружу. Вдоль стены тянулись ниточки стальных тросов, пропадавшие внизу, в копошении людей и машин. Кабинка внешнего лифта уныло висела на одном из креплений, ржавая и непригодная. Он вернулся в комнату, снял свой старый плащ и с сожалением распорол его обломком сабли на длинные широкие полосы. Плотно обмотал свои ладони этими тряпками и выбрался наружу, схватившись за один из тросов.

– Маифь, идём! Держись так крепко, как только можешь, – произнес он, упираясь сапогом в поверхность отвесной стены, – Прощай, Финфлиона, спасибо тебе.

Финфлиона ничего не ответила. Она даже не повернула головы. Так и стояла посреди пустой комнаты, молчала, сжав кулаки, а по щекам ее градом катились слезы.

Маифь шагнула вслед за Ангелом Смерти, вцепилась в его плечи,  и они с ним скользнули вниз по тросу, с невозможной высоты и с немыслимой скоростью, вниз, в пропасть копошащейся площади.

Руки Маифь будто вросли в его тело, так страшно ей было, ветер оглушительно свистел в ушах. Илано стиснул зубы, стараясь стерпеть нечеловеческую боль, чувствуя, как горят в ладонях тряпки, как плавится трос, как ломаются, горят и вновь срастаются кости в его руках, Но он только сильнее сжимал пальцы.

Наконец, когда земля была уже близко, Илано Десмедт и Маифь рухнули в огромную кучу мусора и ветоши, возле клеток на площади.

И тут раздался взрыв. Вздрогнуло небо, вздрогнула земля. Сверху посыпался град мелких осколков. Башня полыхала. Следом за этим взрывом тут же последовал второй, в створе ворот. Площадь заволокло едким дымом и началась паника.

– Финфлиона, упрямая Финфлиона, – с сожалением вздохнул Илано, разглядывая свои заживающие руки, которые на глазах становились прежними, только грязными от копоти и сажи, – я снова проиграл.

Маифь вытерла слезящиеся глаза и прижалась к нему, тревожно озираясь.

– Куда теперь?

– Нужно выбираться, – Илано Десмедт огляделся – ворота горят. Всё по плану.

Пока защитники Циталели, охотники и охрана метались в панике между башней и воротами, Ангел Смерти распахнул клетки, что стояли у стен. На площадь хлынули люди и звери, перемешиваясь с сумасшедшей толпой и машинами. Маифь наблюдала за ним, находясь в каком-то непонятном глухом оцепенении. Это колючее чувство не покидало её с того момента как она увидела свет на своей ладони. Но сейчас было не время задавать вопросы, и она ловко спрыгнула вниз, с нагромождения ветоши и хлама, ногами в пыль, в грязь смрадной площади. И в ту же секунду ее подхватил и поднял в седло Илано Десмедт, и они устремились к горящему шлюзу внешних ворот. А за ними следом уже неслись машины, кони и люди, и пули рикошетили об стены и зарывались в песок. Плотоядный конь охотника грыз удила, исходил бешеной пеной, шарахаясь от пламени, разъяренно хрипя, но Илано только сильнее пришпоривал его острыми стременами, и тот летел, не разбирая дороги. Маифь визжала. Ей казалось, что она вот-вот выскользнет из седла и провалится в неизвестность, где тот час же будет растоптана. Не смотря на то, что Илано держал ее крепко, она обеими руками вцепилась в гриву несчастной лошади, готовая выдрать ее всю без остатка. Перемахнув горящие обломки, миновав стену и разбитые полости, они вырвались в кипящую пустыню, в ледяную ночь, наполненную звездами и огнём. Позади ревел город.

Маифь увидела догорающий зев башни, похожей на алый тюльпан в черном бархате неба, увидела, как из створа ворот Цитадель выплевывает огромное количество машин и людей. Будто бы весь город бросился в погоню за ними. Только ночь была на их стороне. Черная пустыня проглотила беглецов, растворила их в непроглядной тьме. Лишь предательская цепь следов оставалась в песке позади.

Илано Десмедт нещадно погонял бешеную лошадь, все больше отрываясь от преследователей.

Впереди маячил тусклый огонек и слышался глухой рокот мотора. Вскоре они догнали одинокую машину и Илано осадил коня.

– Я рад, что с тобой все в порядке, – сказал он маленькому сгорбленному человечку в кабине – Присмотри за Маифь до моего возвращения.

– Да, хозяин, – отозвался скрипучий голос Кая. Старик притормозил, почтительно протягивая ему знакомые узорчатые ножны – Я нашел это на склоне у ворот. Думаю, он вам понадобится.

– Спасибо тебе, и будь осторожен, – ответил Илано, – Ты знаешь куда идти, – с этими словами он спустил Маифь на песок и развернув коня, скрылся в ночи.

– Ну что ты застыла как неживая!? Залезай скорее! – Старик заворчал на Маифь, которая от неожиданности совсем остолбенела и не знала, радоваться ей или горевать, – Вот дура, что еще натворила?! Ничего не понимаю.

Как только она оказалась рядом с ним в кабине, Кай отпустил тормоза и машина с ревом сорвалась с места, улетая по ухабам и дюнам в полную неизвестности, непроглядную ночь. Мотор ревел, в ушах свистел ветер. Дряхлый автомобиль кидало из стороны в сторону, и огни позади них становились все меньше и меньше. Горящий город напоминал о себе лишь тонким розовым маревом и отблесками, разлитыми по пустыне.

А она смотрела назад, и ни слова не говорила. Назад, туда, где сейчас происходило что-то ужасное. И не о людях, и не о городе думала сейчас, а о проклятом мечнике. Увижу ли я тебя снова, Ангел Смерти?..

– Эй! Да что с тобой такое? – Наконец не выдержал Кай – Свалилась вдруг на мою голову, молчишь, как в рот воды набрала, Цитадель горит. Что там случилось, пока я пытался вызволить хозяина? И почему ты опять здесь?

– Я там чужая, – наконец ответила Маифь – Это ужасный город. Самый ужасный из всех. Ты не поверишь, если я расскажу. Я сама не верю.

– Да что же такое там произошло? Ну, не томи! – старик изнывал от любопытства.

– Я видела солнечный свет, я… – вдруг Маифь умолкла и заплакала, дрожа от холода и снова оборачиваясь назад, к мареву над городом. На этой фразе у нее будто закончились все слова, осталось только немое чувство пустоты под сердцем и новый страх, которого раньше не было. Она молчала, вытирая холодные слезы грязным рукавом. Платье в копоти, в пыли, в синих пятнах его крови.

– А вдруг он не вернется? Вдруг я никогда больше его не увижу?.. Кай!? Солнце больше не взойдет. У нас нет больше солнца! – Маифь вдруг засмеялась, как умалишенная, запрокидывая голову навстречу ветру, перекрикивая шум мотора, – у людей нет больше солнца, Кай! Они сожгли свое солнце, убили землю, ничего у них не осталось! Ничегошеньки!.. Ничтожные людишки! Глупые маленькие муравьи!..

Старик нахмурился, прислушиваясь к ее смеху, безумному и полному отчаяния.

Дальше они ехали молча.

Неизвестно, сколько прошло часов, но мотор предательски хрюкнул и захрипел, задыхаясь.

– Дальше пойдем пешком, – тихо сказал Кай. Они вышли из машины, захватив только самое необходимое, и пошли по пустыне, озаренной призрачным светом звезд.

Земля здесь была каменистая, покрытая трещинами и крупным острым песком. Кое-где опасно блестело битое стекло и разный мусор. Когда глаза привыкли, Маифь стала различать остатки стен, беспорядочно торчавшие, словно лабиринт. Наконец, Кай остановился и зажег керосиновый фонарь, вонючий и блёклый.

Маифь невольно присела, со страхом и трепетом разглядывая то, что предстало её взгляду.

Впереди, в тусклом свете фонарика перед ней высился кружевной фасад огромного храма. Остроконечные башни, скульптуры и разбитый витраж, за которым было только звездное небо. Жухлый блинчик луны застрял в цветастых стёклах. За распахнутыми дверями порталов тоже небо и пропасть.

Позади развалин пролегала бездна, чёрная и пугающая. Словно чья-то огромная рука острым ножом отрезала половину мира, снёсла ажурную красоту галерей, выбрала землю из-под стен, и разметала её по пустыне.

Маифь подошла ближе, не чувствуя озябших ног, осторожно ступая по камням и мусору, ощутила под ступнями мозаичные мраморные плиты, проходя под высокую арку. И у самого края, где пол обрывался вниз, остановилась. Сердце замерло, и словно бы упало на этот холодный пол, расколовшись надвое.

Какая глубокая пропасть. А внизу океан. И блёклая луна отражалась в нём ржавым пятном. Мёртвый океан. Ведь не слышно движения волн, не видно ничего на его ровной, мутной поверхности. И словно бы это и не океан вовсе, а грязное зеркало в старой гостиной, с которого никогда не стирали пыль.

Маифь долго смотрела, как багровеет лунный диск, опускаясь вниз, к грязной чёрной жиже, и блёкнут звёзды, следуя за ним.

Кай молчал. Он сел возле стены, поставив перед собой фонарь, и так сидел, не произнося ни звука.

Луна медленно тянулась к океану.

– Что это за место? – Дрожащим голосом спросила Маифь, опускаясь на землю возле него – Где мы, Кай? Это очень страшное место… что там, внизу?

– Не знаю, – вздохнул старик – Да и какая разница? Край земли он и есть край земли. Я тебя совсем не узнаю. Что такого могло случиться в чертовой Цитадели? Почему ты здесь?

– Там не мой дом, – вздохнула Маифь – Люди в этом городе и не люди вовсе. Одни продают и едят друг друга. Женщины – беспомощный товар, обреченный жить как безликое стадо. Никто там не может быть счастлив. Я предпочла бы умереть, чем остаться в Цитадели.

– Маифь, так нельзя, – расстроился Кай, – Разве ты не видишь что все это не игра? Куда ты теперь пойдешь?

– Я буду ждать Илано, – ответила она, – Даже если пройдёт целая вечность, я буду ждать.

– А вот сейчас я точно ни черта не пойму…

– Там был свет. Свет настоящего солнца на моей ладони. Илано Десмедт сказал мне что помнит меня. Он узнал меня, понимаешь? Он сказал мне ещё множество непонятных вещей… – Маифь на мгновение умолкла – Он поцеловал меня, и я не умерла. Я жива, Кай!.. Я жива!

– Любишь его?

– Люблю…

– Точно, – натужно крякнул старик – Или я тут рехнулся, или ты. Или все мы разом… Ну, значит, будем ждать. На вот, поешь хоть. Совсем озябла, поди ж ты.

Глава 8

– Я тогда был совсем мальчишкой. Это было как раз после войны с крепостью Арат. Мы с семьей бежали из разоренного Гелиона на восток, и в суматохе я потерялся. Я был младшим из детей, заморышем. Когда понял что остался один, было уже поздно. Всю ночь я прятался среди развалин и мусора, а на следующее утро меня нашли падальщики и я попал в их караван. Для продажи я не годился, был слишком мал и жалок, но на похлебку вполне сошел бы. Тогда я уже было попрощался с жизнью под ножом мясника, как вдруг появился Ангел Смерти. В тот момент он оказался для меня кем-то вроде бога, жестокого и справедливого: он не тронул рабов и пленников, но уничтожил всех падальщиков до одного. Он спросил меня: – Мальчик, где твой дом? А я ответил, что у меня нет дома. Сказал, что хочу служить ему и сопровождать его, чтоб когда-нибудь найти своих близких, чтоб отомстить за гибель Гелиона. И он нехотя, но согласился. Илано Десмедт всегда был великодушен, хоть со стороны этого может и не видно. На самом деле, он столько раз пытался избавиться от меня постоянно исчезая, бросал меня в разных городах, уходил и не прощался. В начале он заменил мне отца, потом мы сравнялись возрастом и он стал мне братом и товарищем, а теперь – сыном. Само время – вот что безжалостней любого ангела смерти. И столько лет идя с ним след в след по земле я не встречал в нем перемен, до того единственного дня, пока мы не нашли тебя. Его беспокоили твои рассказы про птиц, про леса, поля и реки. Он спрашивал меня, что я думаю об этом. А что может думать старик? Сказочница, говорил я. Сказок начиталась, наслушалась историй, бедная дурочка… Но сейчас я вспоминаю свое несчастное детство. Сколько вопросов я задавал, как донимал хозяина. И он терпел, возился со мной, рассказывал. Про птиц, про море и большие корабли, про полноводные реки и густые северные леса. Я слушал эти сказки, которые на самом деле были самой настоящей правдой, Маифь. Историей, давно забытой и утраченной… Откуда? Как ты можешь это помнить?

– Я видела, – отозвалась она, зябко поёживаясь и кутаясь в тряпье, – Я видела тот мир своими глазами, я помню его запахи и звуки, вкус ветра и тепло его солнца. А все то, то сейчас нас окружает, кажется мне кошмарным сном. Мне страшно, Кай!

Старик сочувственно качал головой.

– Поспи немного, кто знает, сколько ещё нам ждать. А я расскажу тебе историю моего хозяина. Это была одна из тех первых сказок, которые я услышал от него, – он укрыл Маифь дорожным плащом, отхлебнул из фляги и поморщился. – Очень-очень давно у Илано Десмедта не было имени. Тогда люди не всегда узнавали его, и он свободно путешествовал, избегая городов и поселений. – Кай говорил тихо и неспешно, наблюдая как засыпает Маифь. Вскоре, когда ее дыхание стало ровным и спокойным, старик замолчал. Задумчиво взболтал содержимое фляги и подкрутил фонарь, сделав пламя поменьше.

Он еще долго сидел вот так, не двигаясь, чутко прислушиваясь к ночной темноте, пока не уловил далёкий отзвук знакомых шагов.

Вскоре в пятно света у фонаря ступил тёмный силуэт Илано Десмедта.

– Хозяин! Хозяин, что с вами? – Зашелестел старик, поднимаясь ему навстречу – Вы ранены…

– Не шуми, – тихо ответил Илано, подходя ближе, оставляя на камнях черные кровавые следы, – Пусть она спит.

– Хозяин, вы ужасно выглядите… ох, да как же так? – Переживал Кай, хватаясь за сердце.

– Мои раны больше не заживают так быстро как раньше. Последний закат наступил, – Илано сплюнул кровь и сполз по стене на землю – Это больно, старик. Больнее чем всегда… – его одежда была мокрой от крови. На теле ни одного живого места. В плече засел ржавый клинок.

– Уходи, – отдышавшись, проговорил Илано – Тебе больше нельзя здесь оставаться. Иди на север. Туда пойдут люди, что уцелели в Цитадели, в шахтах Гелиона и других городах. А здесь скоро будут охотники. Уходи, Каихьнедт. Ты был мне верным другом и отличным товарищем.

– Что вы собираетесь делать? Что станет с Маифь? – Дрожащим голосом скрипел слуга, переминаясь с ноги на ногу, – Хозяин…

– Я её не оставлю. Смогу её защитить. Но здесь теперь не место для людей, – тихо сказал Илано Десмедт, мучительно вытаскивая из плеча окровавленную железку. Швырнул её в темноту. Железка лязгнула по камням и нырнула в пропасть.

– Уходи.

– Что ж… раз так. Как скажете, хозяин, – вздохнул старик, подбирая узелок с вещами, привычно закидывая его через плечо, – Надеюсь, что мы еще увидимся. Я, как и вы, ненавижу прощаться. – Он взял фонарь и двинулся вдоль острой кромки обрыва, по чуть заметной тропе. Долго еще темнота гоняла эхо его удаляющихся шагов, и отблески тусклого огонька прыгали вдали.

Илано Десмедт облокотился спиной о стену. Синяя кровь блестела в блеклом свете луны, вязкая как нефть. Слабеющей рукой он гладил по голове спящую Маифь, медленно и легко, словно не собирался ее будить.

Когда луна легла на горизонт, и её сумрачная желтизна стала багровой, сквозь сон Маифь услышала его тихий голос.

Она тянулась руками во тьму, – Илано, я здесь… Я здесь, я слышу тебя… – но тьма была неподвижна и глуха. Маифь тонула в ней, и собственные руки казались прозрачными и чужими, не слушались и не хотели двигаться по её желанию. Тогда она поняла, что она в воде. Нет! Само её тело и есть вода… Течёт в темноте, изгибаясь в извилистом русле. Двигает камни, поднимает песок. В ней рыба и водоросли, её пьют звери и птицы, она дождём проливается с неба, собираясь в лужи, ручейками стекает в реку, а река впадает в море, и море становится океаном. А потом вода вновь поднимается в небо. К солнцу… Маифь видела сон, где была зерном, прораставшим сквозь трещину в камне. Она разрушала камень могучими корнями, поднимаясь над скалами высоким деревом. Она была жучком в коре дерева, была птицей, поймавшей жучка и лисой, убившей птицу. Бесконечное вращение по кругу, и всё возвращалось во тьму, где не было ни неба, ни земли. Только тихий голос Ангела Смерти.

– Когда-то у нас с тобой не было имен. Много тысяч лет я ходил по Земле безымянным солдатом. Вечно живым, вечно мертвым. Я шел без цели, без всяких причин. Но однажды я нашел свое первое имя.