Сколько стоит издать букварь

– Нет. Пытался несколько раз договориться о встрече, но он всегда уклонялся. Общаюсь только с его адвокатом.

– Дайте мне координаты ее лечащего врача. Нам нужно будет получить заключение врачей, что Элла на момент заключения брака была не вполне адекватна и не отдавала себе отчета в том, что делает. А еще нужно установить наблюдение за Дроновым. У меня есть хороший частный детектив, я часто пользуюсь его услугами.

   Заручившись согласием Артема, я отправилась в частное детективное агентство «Гефест», владельцем которого был мой бывший коллега Анатолий Викторович Смолянинов. Он вышел на пенсию и открыл детективное агентство. Набрал туда шустрых ребят и начал работать. Агентство быстро завоевало популярность. Он не только следил за неверными мужьями и женами, но и занимался более серьезными делами. И там, где следственные органы упирались в тупик, он распутывал дело.

– Какими судьбами, дочка? Опять от бандитов кого то защищаешь? – спросил Анатолий Викторович, и указал на стул возле маленького столика, на котором стоял чайник, чашки и всякие вкусности к чаю.

   Дочкой он стал звать меня сразу, как только я появилась в их отделе. Ему оставался год до пенсии, он был самый старый из сотрудников. Молодые ребята были у него сынки, а я стала дочкой. Мы же его за глаза звали батей.

– Пока не знаю, возможно, что и от бандитов, а может быть всего лишь от свадебного афериста. Нужно проследить за одним человеком. Я вкратце рассказала суть дела.

– Хорошо, давай его координаты.

   Я передала ему данные на мужа Эллы и фотографию, которую Артем нашел в личных вещах сестры.

– А теперь рассказывай, что у тебя новенького в личной жизни, – приказал Анатолий Викторович, разливая чай.

– На личном фронте все без изменений, – улыбнулась я. – Замуж никто не предлагает.

– А по какому такому случаю твой бывший отдел на ушах стоял, даже Интерпол подключили? – продолжал допытываться старый детектив.

– А Вы откуда знаете, – удивилась я.

– Сорока на хвосте принесла, – засмеялся Анатолий Викторович. Я к этому делу тоже руку приложил. Вот только до сих пор не знаю, из-за чего весь сыр-бор. Утоли любопытство старика.

   Мне ничего не оставалось, как рассказать мою историю, причем подробно. Анатоли Викторович тем и был знаменит в милицейских кругах, что к любому делу он подходил обстоятельно, скрупулезно выяснял каждую деталь, потом все подробно отражал в своих отчетах. Вот и сейчас я все обстоятельно ему рассказала.

– И как продвигается твое дело? – спросил он.

– Не знаю, – честно призналась я.

– То есть, как не знаешь? – удивился детектив.

– Я забыла о нем. Мой чешский адвокат мне не докладывает, как движется процесс, а я просто напросто забыла. Сегодня позвоню, поинтересуюсь.

– Ну что ж, желаю тебе удачи, а я чем смогу, помогу, – сказал на прощание Анатолий Викторович.

   Глава 13

   На следующий день я поехала в Люберецкий Загс. Заведующая меня внимательно выслушала и вызвала сотрудницу, которой поручила найти необходимые документы. Это была молоденькая девушка по имени Аня. Мы прошли в архив и она подняла книгу записи актов гражданского состояния за тот период. Там мы обнаружили запись о регистрации брака между Эльвирой и Дроновым. Заявление на регистрацию брака было подано в тот же день. Ничего не понимая, я вернулась снова к заведующей.

– Почему их расписали в день подачи заявления? – спросила я. – Насколько мне известно, дается определенный срок на раздумья.

– Да, странно. Кто сделал запись в книге? – обратилась она к Ане.

– Надежда Сергеевна, – посмотрев в книгу, сказала Аня.

– Пригласи ее ко мне.

– Так она уволилась неделю назад, – сообщила Аня.

– Как уволилась, почему я об этом только сейчас узнаю, – возмутилась заведующая. – Пригласи ко мне Ларису.

– В кабинет вошла секретарша.

– Лариса, почему я ничего не знаю об увольнении Надежды Сергеевны?

– Она была на больничном. Как только вышла на работу, сразу написала заявление на увольнение по состоянию здоровья. Вы были в отпуске, Ваш заместитель подписала, – Лариса удивленно посмотрела на свою начальницу. – А разве Ксения Петровна Вам ничего не сказала?

– Я узнала об этом только сейчас.

– А можно мне координаты Надежды Сергеевны? – попросила я, обращаясь к заведующей.

– Пройдите с Ларисой, она даст Вам ее домашний адрес и телефон, – произнесла в задумчивости заведующая. Видимо увольнение сотрудницы ее сильно озадачило.

   Мы с Ларисой вышли в приемную и она написала на листке адрес и телефон Надежды Сергеевны.

   Я решила, что на следующий день с утра я встречусь с лечащим врачом, а потом поеду к Надежде Сергеевне.

   Вернувшись домой, я удивилась, не обнаружив в прихожей Боцмана. Обычно щенок встречал меня радостным лаем, а сейчас было тихо. Я прошлась по квартире, его нигде не было. В обед должна была приехать мама, чтобы покормить его и погулять. Может быть она забрала его с собой. Я набрала ее номер, телефон не отвечал. Я начала беспокоиться, но тут открылась дверь, и в квартиру влетел Боцман, за ним зашла мама.

– Принимай своего хулигана, – сказала она с улыбкой.

   Пока я мыла щенку лапы, она рассказывала: Пришла я в обед, покормила его и мы пошли гулять. Как мне показалось, он сделал все свои дела и мы вернулись домой. В час тридцать по телевизору показывают мой любимый сериал, и я решила посмотреть его у тебя, домой бы я не успела к началу. Посмотрела фильм, выхожу в прихожую одеваться и что же обнаруживаю, этот негодяй сделал по маленькому в мой ботинок. Пришлось мыть и сушить.

– Как тебе не стыдно? – я посмотрела на щенка. Но он радостно вилял хвостом и не обращал внимания на мой сердитый тон.

– Я его поругала, – продолжала мама. – Он понял, что сделал что то неладное. Часа два сидел тихо, но потом снова принялся грызть свою кость. Когда ботинок высох, я решила снова с ним погулять, я не знала как скоро ты придешь. Тем более, что он терпел, и больше нигде не напачкал. Я тут тебе ужин приготовила, сосиски то поди надоели.

– Спасибо, мамуля, – я чмокнула маму в щеку. – А ты со мной поужинаешь?

– Нет, пойду отца кормить.

   Мама ушла, а я пошла на кухню. Мы с Боцманом поужинали, я принялась мыть посуду и тут раздался телефонный звонок. Звонил Карел.

– Добрый вечер, Валентина. Что-то ты совсем пропала. Я несколько раз пытался тебе дозвониться, но ты почему-то была недоступна.

– Здравствуй, Карел. Много работы. Иногда приходиться отключать мобильник. Что нового?

– На следующей неделе состоится заседание суда. Ты, похоже, совсем не интересуешься своим делом. Арестовали человека, который совершил наезд на Марию и сбил тебя. Он указал на Иванцова, как на заказчика. Эти материалы прислали ваши полицейские. Теперь суд аннулирует завещание и законным наследником будет признан твой отец. Он должен будет приехать на суд. А ты с ним приедешь? – с надеждой в голосе спросил Карел.

– Скорей всего, нет. У меня сейчас сложное дело, много работы. Кстати, ты говорил, что скоро будешь в Москве, но так и не приехал, – попеняла я ему.

– У меня тоже много работы, – засмеялся Карел. – Вместо Москвы мне пришлось снова лететь в Лондон. Но шеф обещал, что в ближайшем будущем мне предстоит командировка в Москву. Жду с нетерпением.

   Мы еще немного поболтали и распрощались. Я тут же позвонила Денису.

– Ты почему мне ничего не сказал, что арестовали того, кто на меня покушался? – набросилась я на него. – Узнаю это от Карела, а не от тебя.

– Валюш, я собирался тебе позвонить и все подробно рассказать, но у нас тут снова полный завал. Дохнуть некогда. Спим по пять часов. Как только будет немного по свободнее, приду в гости и все подробно расскажу. А сейчас, извини, бегу к шефу, – и Денис отключился.

   Слава богу, все закончилось. Убийца Марии найден и понесет вместе с Иванцовым заслуженное наказание. У меня словно камень с души свалился. Мне казалось, что загрузив себя работой, я забыла о своих врагах, но подсознательно, видимо, мысль о том, что убийца все еще на свободе, не давала мне покоя, и это меня угнетало. А сейчас сразу стало так легко. Я незамедлительно позвонила Виолетте, чтобы поделиться с ней этой новостью. Подруга была на службе, и мы договорились встретиться на следующий день. У нее был выходной и она обещала приехать ко мне вечером.

   Когда следующим вечером раздался звонок в дверь, Боцман подлетел к двери раньше меня и радостно залаял. В своей щенячьей непосредственности он радовался каждому, кто бы не пришел. Виолетта вошла в прихожую, с недоумением уставившись на щенка.

– Это что за чудо? Откуда он у тебя? – сыпались вопрос за вопросом.

– Подобрала в сквере. Хозяин не нашелся, вот теперь живет у меня.

– Как звать, – она наклонилась к щенку и погладила по голове. Пес радостно завилял хвостом.

– Боцман, смотри какой краб у него, я показала на белое пятно на груди щенка.

– Да, действительно, похож на краба. Не знала, что здесь живет такой парень, привезла бы косточку, – Виолетта снова погладила щенка.

   Мы прошли в комнату, где я уже накрыла стол. Щенок радостно крутился вокруг подруги.

– А ты ему понравилась, – с чувством легкой ревности сказала я.

– Да ладно, просто он еще ребенок и радуется всякому новому существу, которое появляется на его горизонте. Подрастет, заматереет, и признает тебя вожаком стаи, тогда к новым людям будет относиться настороженно.

– Откуда ты все это знаешь? – удивилась я.

– Мой отец всегда держал собак, причем овчарок. Так что я кое что в этом деле соображаю.

– А почему у тебя нет собаки. По идее ты должна была вырасти собачницей, – улыбнулась я..

– Вот по тому и нет, что в детстве этого счастья у меня было с избытком. Подожди, со временем поймешь, что держать крупную собаку не так-то просто. Но не будем о грустном. Давай праздновать твою победу. Зло наказано, справедливость восторжествовала.

   Вечер пролетел незаметно. Около десяти Виолетта засобиралась домой. Утром нужно на работу. Мне тоже предстоял не легкий день. Накануне я не смогла встретиться с Надеждой Сергеевной. Она уехала к дочери. Завтра должна вернуться. А вот с лечащем врачом Эллы, Давидом Моисеевичем, побеседовать удалось. Он подтвердил, что состояние у нее было пограничное, временами она могла не осознавать, что делала. Возможно, ее новоиспеченный муж и воспользовался именно таким моментом. Завтра я должна была получить врачебное заключение.

   На следующее утро, выгуляв щенка, я отправилась в больницу. Давид Моисеевич встретил меня как старую знакомую.

– Вот заключение, надеюсь это поможет в суде доказать, что Элла не понимала, что делала.

– А можно мне с ней поговорить, – спросила я доктора.

– Не получиться, она сейчас не вполне адекватна и вид постороннего человека может вызвать не предсказуемую реакцию. Может быть через несколько дней, когда медикаментозное лечение начнет действовать. Оставьте свой телефон, я Вам позвоню, – пообещал Давид Моисеевич.

   Выйдя из больницы, я позвонила Надежде Сергеевне. Она уже вернулась. Договорившись о встрече, я, прежде чем отправиться на другой конец Москвы, где жила Надежда Сергеевна, заехала домой, чтобы покормить щенка и погулять с ним.

   Наконец я добралась до дома Надежды Сергеевны. Встретила она меня настороженно. Я не говорила ей о цели своего визита, поэтому женщина терялась в догадках. Но тем не менее, предложила чай. Я не стала отказываться и за чаем задала ей интересующий меня вопрос: Как получилось, что Дронова Игоря и Лукину Эльвиру расписали в день подачи заявления.

   Сначала она не могла сообразить, кого я имею в виду. Но взглянув на фотографию, тут же вспомнила. Я поняла это по выражению ее лица. Я поставила диктофон на запись и стала ждать.

– Странная пара, – наконец произнесла она. – Это был будний день. Они написали заявление, и мужчина спросил, можно ли побыстрее оформить брак. Я ответила, что, как правило, регистрация проводится не раньше, чем через месяц после подачи заявления. Но девушка вела себя очень нервно. Мужчина начал говорить, что ему предстоит длительная командировка, а невеста в положении, боится, что я ее брошу и еще много чего говорил. Честно говоря, я пожалела девушку. Она очень нервничала. Ну и расписала их. А что, что-то не так.

– Да, не так. Девушка больна психически, а мужчина – мошенник.

– Ой, что же будет? – испуганно воскликнула Надежда Сергеевна.

– Вы должны будете в суде рассказать все, что только что рассказали мне.

– Хорошо, все расскажу, – с готовностью согласилась женщина.

   Я попрощалась со свидетельницей и отправилась домой. Ехать через всю Москву во второй половине дня удовольствие не из приятных. Домой я добралась довольно поздно. Боцман встретил меня радостным лаем и тут же рванул в открывшуюся дверь. Схватив поводок, я бросилась за ним. Поймала только у входной двери. Намаялся пес в ожидании хозяйки. Все-таки сложно держать собаку, когда живешь одна. Мы быстро пошли в сквер, там я его отпустила и он радостно начал носиться по газону. Когда щенок набегался, я подозвала его и пристегнула поводок. Домой он шел рядом, не дергая в разные стороны.

   После ужина я решила позвонить Смолянинову. Возможно, что он узнал еще что то новое о Дронове. Анатолия Викторовича дома не оказалось. Жена сказала, что он еще не вернулся с работы. Но и в агентстве телефон не отвечал. На мобильник я звонить не решилась. При нашей профессии мобильник звенит, как правило, в самое не подходящее время. Сам перезвонит, когда вернется домой. Ждать пришлось долго. Звонок раздался, когда я уже собиралась ложиться спать.

– Добрый вечер, дочка. Ты еще не спишь?

– Нет, жду Вашего звонка, – ответила я.

– Результаты есть. Ты не могла бы подъехать ко мне в офис завтра утром? – спросил детектив.

– Непременно приеду. В девять часов, Вас устроит?

   –Вполне, – ответил он.

   На том мы распрощались, и я отправилась спать.

   На следующее утро ровно в девять я сидела в приемной детективного агентства. Шеф уже был у себя и давал какие то указания своим подчиненным. Вскоре он освободился и пригласил меня в кабинет.

– Могу тебя порадовать, вместо приветствия, произнес он. Кое что мы нарыли на твоего Дронова. Вот смотри, – и он протянул мне пачку фотографий.

   На снимках были изображены сам Дронов и молодая женщина, лет тридцати, жгучая брюнетка. Камера их запечатлела в ресторане, в парке, у подъезда дома. Видимо здесь жила брюнетка, потому что он иногда входил в подъезд, а иногда прощался перед дверью, и женщина шла домой одна. Вот в ресторане он целует ей руки, вот в парке страстно обнимаются и целуются, вот у подъезда снова целуются на прощание. На всех фотографиях есть даты и время.

– Получается, жену в психушку, оформляет опеку, чтобы распоряжаться имуществом супруги и развлекается с молодой любовницей. Не плохо устроился, – меня разбирала злость.

– Надеюсь, этого хватит для суда? – поинтересовался детектив.

– Надеюсь, что хватит. Спасибо Вам Анатолий Викторович. Гонорар к вечеру придет на Ваш счет.

– Не сомневаюсь. С тобой приятно иметь дело.

   Выйдя из агентства, я отправилась в свою контору. Нужно проанализировать собранную информацию и выстроить линию защиты. Я проработала до вечера. К концу рабочего дня я была готова к процессу. Зашла к шефу и вкратце доложила результаты расследования. Николай Петрович остался доволен моей работой.

– Первое заседание суда состоится через два дня, – напомнила я ему.

– Будем надеяться, что и последнее. Тьфу, тьфу, чтобы не сглазить, и он постучал по крышке стола. Можешь взять на завтра выходной. Дома еще раз просмотри документы, чтобы чего-то не упустить. А я постараюсь придти на суд, если не случится какой-нибудь форс-мажор.

– До свидания, Николай Петрович, – попрощалась я и вышла из кабинета.

– Удачи, – услышала я вслед.

   Боцман, как всегда, встречал меня у двери. Мы пошли гулять. Благодаря щенку я стала больше двигаться. Да и на свежем воздухе стала чаще бывать. Вот уже два плюса в пользу собаки. А когда он подрастет, я думаю хлопот с ним будет меньше. Скорее бы уж подрос. Погуляв примерно час, мы вернулись домой. Посмотрев на свои окна, я удивилась, в квартире горел свет. Странно, я дальше прихожей не проходила. Неужели я с утра не выключила? Хотя нет, я же в обед приезжала домой. Свет не горел, это я точно помню. Я быстро поднялась на свой этаж. Открыла дверь и увидела на вешалке мамино пальто. Странно, что это она пожаловала так поздно?

   Я вошла в комнату. На диване сидели отец с матерью и смотрели телевизор.

– Здравствуйте, – произнесла я от двери. – Что-то случилось?

– Случилось, – сказал отец. – Состоялся суд. Я признан наследником.

– Поздравляю, – смеясь, сказала я. – Теперь ты у нас будешь житель Праги и владелец частной клиники.

– На кой она мне нужна?

– Ну а если не нужна, оформляй доверенность на адвоката, который вел твое дело и пусть он продает твою недвижимость. Тем более, что покупатель у Марии уже был. Вот только тебе нужно будет самому поехать в Прагу, чтобы заключить договор с Ганичем.

– Надо, так надо. Съездим, мать? – отец посмотрел на маму.

– А почему бы и нет, – сказала она, – с удовольствием. Прошлый наш приезд оказался весьма печальным. Хотя и сейчас не очень весело, но все равно, съездим на кладбище к Марии и ее мужу, посмотрим город.

   Мама, как всегда, приготовила ужин и мы засиделись допоздна. Потом я отправила их домой на такси, погуляла перед сном с собакой и уснула сном младенца, в предвкушении выходного дня.

   Глава 14

   Настал день суда. Моим оппонентом был довольно известный и весьма дорогой в городе адвокат. Его речь была построена в основном на эмоциях. Свидетелями выступили не знакомые Артему люди. Они рассказывали о взаимоотношениях Дронова и Эльвиры, утверждали, что там была сумасшедшая любовь, которую молодой жене оказалось не под силу выдержать. В результате произошел нервный срыв. Бывает и хуже. От счастья люди даже умирают.

   Когда настала моя очередь, я пригласила в зал сначала Надежду Сергеевну, которая рассказала о том, как проходила регистрация брака. Потом выступил лечащий врач Эллы. Давид Моисеевич описал состояние психики Эльвиры до регистрации брака, и после, а также подтвердил выданное им заключение о пограничном состоянии психики пациентки. В заключении выступил частный детектив, который прокомментировал сделанные им снимки. Суд постановил, признать брак Дронова и Эльвиры фиктивном и расторгнуть его по решению суда.

   Ура, мы победили. Артем предложил отметить это событие в ресторане. К моему удивлению, он попросил пригласить Виолетту. Похоже, парень запал на мою подругу. Ну дай то бог. Подруге давно пора замуж. Я позвонила Виолетте. Вечером она была свободна и с удовольствием согласилась отметить это событие. В семь часов Артем заехал за мной, потом забрали подругу и отправились в итальянский ресторан. Наше приподнятое настроение быстро передалось и Виолетте и вечер прошел замечательно. На обратном пути сначала завезли домой меня, потом Артем поехал провожать Виолетту. Она явно ему нравилась. Да и подруга была не прочь принять ухаживания соседа.

   А дальше жизнь потекла своим чередом. Родители уехали в Прагу, пробыли там почти месяц и вернулись полные впечатлений. Приезжал Карел, встретились мы как друзья, не более того. У Артема с Виолеттой начался конфетно-букетный период. Она мне чуть ли не каждый день названивала, рассказывая об их встречах. В конторе интересных дел не было, сплошная рутина. Я стала водить Боцмана на занятия с кинологом. Дома я с ним тоже занималась. Псу занятия нравились, для него это была игра и, играя, он запоминал команды и с удовольствием их выполнял. Я так привязалась к щенку, что с нетерпением ждала вечера, чтобы увидеть его радостную морду, входя в квартиру. Приближался Новый год. Мы с коллегами на новогодние каникулы решили поехать в пансионат, покататься на лыжах, отдохнуть. В нашей адвокатской конторе работали в основном люди солидные. Самыми молодыми были Татьяна, Кирилл, секретарша Людочка и я. Кроме нас в пансионат решили поехать еще Виктор Павлович и Ольга Викторовна. Эта пара взаимно симпатизировала друг другу, но заводить служебный роман не решались, хотя оба были свободны. Виктор Павлович вдовец, дети выросли и разлетелись. Жил он один. Ольга Викторовна никогда не была замужем. Работа для нее была всем. А вот сейчас, похоже, поняла, что работа это оказывается не все. Должна быть и личная жизнь. Видимо, на эту поездку она возлагала большие надежды.

   На Новый год Артем пригласил нас с Виолеттой в свой загородный дом. Я не хотела ехать, но подруга меня уговорила. Кроме нас приехало еще пять человек. Две супружеские пары и молодой человек, явно для меня. Артем постарался. Во дворе стояла шикарная елка. Артем нанял повара и официантку, которые накрыли стол и уехали по домам встречать Новый год со своими семьями.

   Компания подобралась веселая. Мы быстро перезнакомились и, проводив Старый год, были полностью готовы к встрече Нового. Шампанское мы пили под елкой, потом был грандиозный фейерверк. Угомонились только к утру. Но выспаться нам не пришлось. Утром прибежала Александра Петровна, жительница этого поселка. Она забарабанила в калитку с такой силой, что я проснулась. Быстро оделась и выбежала на крыльцо. Артем уже открывал калитку.

– Как хорошо, что вы здесь, – обрадовано закричала она. – Скорее, пойдемте к деду Николаю. Я боюсь заходить в его дом. Мне кажется, что его убили.

– Почему Вы так решили, – удивленно спросила я.

– Сейчас сами все увидите, – на ходу отвечала женщина.

   Наконец мы добежали до дома деда Николая. Александра Петровна поднялась на крыльцо и позвала нас. – Посмотрите в окно.

   Я заглянула в окно, и картина, которая предстала перед моими глазами, не оставляла никаких сомнений, что дед мертв, и умер он не своей смертью.

– Нужно вызывать милицию, – сказала я. – Дверь в дом открыта? – спросила я Александру Петровну.

– Не знаю. Я не проверяла.

   Артем вызвал милицию и скорую, а я подошла к двери, надела перчатки и дернула за ручку. Дверь оказалась не заперта. Я вошла в дом и осмотрелась. Следов видимого беспорядка в доме не было. Дед лежал на полу и под ним растеклось пятно крови. На столе стояла бутылка водки, закуска на тарелке и одна стопка. Я прошла на кухню, открыла шкафчик, который висел на стене и обнаружила там еще одну стопку, и она была мокрой. Значит дед пил не один, а со своим убийцей. Трогать я ничего не стала, а вышла во двор, где оставались Артем и Александра Петровна.

– Дед Николай пил с гостем, он его по всей видимости и убил. Что милиция, скоро будет? – спросила я Артема.

– Не знаю, сама понимаешь, какой сегодня день.

– Да, работенки сегодня у ребят будет много, по себе знаю.

   Но милиция приехала неожиданно быстро. Они осмотрели дом, сняли отпечатки, записали наши показания, врач со скорой констатировал смерть. Деда упаковали в мешок и увезли. А врачу со скорой пришлось оказывать медицинскую помощь Александре Петровне. У женщины случился сердечный приступ, но в больницу ехать она категорически отказалась. Нина Михайловна пообещала за ней присмотреть, и в случае чего, вызвать скорую.

   Мы с Артемом вернулись в дом. Гости еще спали, а нам было уже не до сна.

– Кому нужно было убивать деда? – недоумевал Артем.

– Когда осенью мы были здесь с Виолеттой, приезжал риэлтор, который уговаривал деда и его соседок продать свои дома. Тогда с дедом случился сердечный приступ. Продать свои дома они категорически отказались. Я думаю, что это убийство продолжение той же истории, – я посмотрела на Артема.

– Место конечно здесь завидное, желающих приобрести участок на берегу водохранилища много, но это охранная зона, и кроме, как купив уже существующий дом, поселиться здесь нельзя. Но убивать из-за этого, не могу поверить.

– Так убивает же не сам будущий хозяин. И даже не риэлтор. За хорошие деньги найдутся уроды, готовые пойти на преступление.

   Мы ничего не стали рассказывать гостям, чтобы не портить праздник. После завтрака я уехала, так как на следующий день мы с коллегами отбывали в пансионат на рождественские каникулы. Виолетта осталась у Артема.

   Праздники закончились, начались трудовые будни. Где то через неделю мне позвонил Артем и попросил о встрече. Сказал, что это связано с убийством деда Николая. Я удивилась, но сразу согласилась. Артем приехал ко мне в контору и не один, а с сыном деда.

– Игорь Николаевич, – представился он. – У меня к Вам просьба, помогите мне найти убийцу моего отца.

   Я опешила. – Игорь Николаевич, я адвокат, а не сыщик.

– Я знаю. Но Вы раньше работали в уголовном розыске и у Вас, наверняка, остались связи с Вашими бывшими коллегами. Уголовное дело, которое возбудили по факту смерти моего отца не продвинулось ни на шаг. Свидетелей нет, никаких улик не нашли, и мне не двусмысленно заявили, что убийцу скорее всего не найдут. Я не могу себе простить, что не уговорил отца переехать ко мне. И сейчас чувствую свою вину в его гибели. А кроме того, в деревне остались две его подруги, и кто знает, может быть им тоже грозит опасность.