Дежавю

– Лучше бы она призвала молиться, – шепнул митрополит Мямлину.

– Птица? – удивился Мямлин.

– Птицы тоже божьи создания, – ответил Егорий.

Немного вредила общему впечатлению от похорон жара. Белые простыни от жары не спасали, пот градом катился по лицам и спинам людей. Трубы, валторны, тромбоны и тубы оркестра издавали хрипящие звуки. Плакать, как велено, у людей не было сил. Кое-кто попытался юркнуть в переулок, но, наткнувшись на кордон полицейских, возвращался в процессию. Скрыться удалось только сообразительному библиотекарю Голлю, предъявившему полицейским справку врача, запрещающую ему находиться на солнце по состоянию здоровья.

– Врет, что немец, – убежденно сказал полицейский напарнику. – Очень уж хитрый.

Процессия появилась на кладбище и остановилась у нового склепа. Штукатурка склепа еще не просохла. На фронтоне блестела на солнце эпитафия. По обе стороны дверей склепа стояли гипсовые львы, покрытые желтой краской. В пасти львы держали листки с предупреждающей надписью «Осторожно, окрашено!»

Митрополит прочел молитву. Затем к гробу подошел Мямлин.

– Семен Семенович ушел от нас, и сейчас заслуженно наслаждается райским покоем, – сказал он. – А мы остались, чтобы, бережно храня память о губернаторе, справиться с вызовами реальности – измененном климате и провокационными слухами о конце света. Ибо великий человек завещал нам жизнь. Символично, что судьба наделила его фамилией Скрепин. Она скрепляла наше общество в прошлом, и должна скреплять в будущем. А будущее видится…

– Ну, завел шарманку. Остановите его, Владыко, – шепнул митрополиту юродивый. – Жара, того и гляди, кто-то еще помрет.

Митрополит, относившийся к словам юродивого с большим вниманием, кивнул и дал знак оркестру продолжать церемонию. Оркестр заиграл минорную музыку и заглушил последние слова Мямлина. Монахи внесли гроб в склеп. Склеп завалили венками и живыми цветами. Пушки на лафетах изрыгнули троекратный залп.       Ворона взвыла: – О, горе нам! Горе!..

      И вся толпа мгновенно рассеялась.

Вахтов остался у склепа. Сел на ступеньку в тени стены, закурил и вспомнил о том, как играл с губернатором в очко на деньги. Губернатор – грех так говорить о покойниках – был скуп и злился, когда проигрывал. Вахтов, чтобы не злить старика, старался сдать карты так, чтобы у губернатора всегда получалось 20 или 21. Для этого он даже брал уроки у известного шулера. А когда Семен Семенович, сдавая карты, прятал туза в рукаве, начальник охраны делал вид, что не замечает мошенничества.

Старший майор, улыбаясь, постучал по стене склепа:

– Прощай, старый прохвост. И спасибо; я многому у тебя научился, и мог бы тебя заменить. – И вдруг улыбка сошла с его губ, он понял, что сказал. «Дерзость, конечно, но было бы неплохо», – подумал он. И почему-то разволновался.

Он встал, выбросил окурок, собрал из цветов у склепа большой букет и направился к выходу из кладбища, где его ждала карета. Поехал домой, надеясь, что кузина отвлечет его от нахлынувших мыслей.

Алиса лежала возле бассейна, укрытого тентом от солнца. Она злилась; уже два дня Вахтов не появлялся на вилле. До сих пор он все вечера проводил дома. Еще недавно она работала стриптизершей в стрипбаре, и не подозревала, что у неё есть высокопоставленный родственник. Вахтов обратил на неё внимание, когда она танцевала у шеста. И, как он потом объяснил, сразу почувствовал какую-то мистическую связь с танцовщицей. Сама Алиса ничего подобного тогда не чувствовала. Ну, сидел обычный, средних лет посетитель в гражданском костюме, смотрел на неё, как все мужики, затуманенным от желания взглядом. Но когда узнала, что это всесильный начальник охраны губернатора, тоже почувствовала странную связь. Она спустилась с подиума и присела у столика старшего майора. Он заказал для неё двойной аперитив. Слова за слово – объяснились. Алиса согласилась переехать на его виллу под видом троюродной племянницы. В тот же вечер Алиса распрощалась с баром, заявив, что встретила дядю. Подруги по подиуму ей смертельно завидовали. Стрипбар работает без выходных, стриптизерш там добрый десяток, Вахтов для всех заманчивый родственник, и кто знает, не там ли он провел последние две ночи. И не нашел ли другую племянницу?! И что, ей опять возвращаться к шесту?!.. Ну, уж нет, этому не бывать!

Девушка так себя распалила, что готова была задушить дядю-изменшика.

Приехал Вахтов и вручил девушке роскошный букет. Казалось бы, букет должен был её порадовать. Но женщина всегда остается женщиной. Она знала, что мужчина дарит цветы, когда чувствует себя виноватым.

– Думаешь цветочками отделаться? – зло спросила она. – Ты где пропадал два дня?

– Похоронами Скрепина занимался, – сказал Вахтов. – И не шуми. Завтра появится новый губернатор и, возможно, потом я буду все время проводить дома.

Алиса была девушкой сообразительной, поняла, что дядю тревожит.

– Новому губернатору тоже понадобиться начальник охраны, никуда он не денется, – успокоила она Вахтова. – Ты только не навязывайся, пусть губернатор сам попросит.

«Дельный совет», – подумал Вахтов, взял себя в руки и успокоился.

Из печатного листка «Обыватель»

Мы понесли невозвратимую утрату. И нет слов, чтобы выразить боль и страдания от этой утраты. Все население Полянска вышло на улицы, чтобы проводить Семен Семеновича Скрепина в последний путь. По обе стороны проспекта его имени стояли горожане. Некоторые держали на плечах детей. Дети размахивали флажками с траурными лентами и выпускали в небо белые воздушные шарики. Все рыдали. Слезы градом катились по скорбным лицам. Пожилые люди, помнившие все деяния покойного генерал-губернатора, рыдали в голос. Звучал похоронный марш. Было грустно – народ прощался с целой эпохой…

7. Регент

Заседание правительства состоялось вечером. Из посторонних присутствовали только Вахтов и его ординарец, капитан Круглов. Для большей уединенности все спустились в подвал Дома правительства, зажгли свечи. Изготовленные из местного парафина, они сильно коптили. Копоть оседала на сводах подвала, создавая там черные узоры. По стенам метались длинные тени.

На повестке стоял один вопрос: кандидатура на должность губернатора.

Мямлин пребывал в скверном настроении. Вчера он поссорился с женой из-за её требования. А требовала Касандра пустяшную по её мнению вещь – сделать её первой леди губернии.

– Губернатором должен стать председатель правительства, – твердила она. – Упрись скалой, ни шагу назад, понял? Я уже новое платье купила к твоей инаугурации.

– Им всем плевать на мои притязания, – жалобно объяснял жене Мямлин. – Они Вахтову в рот смотрят. Пойми, он нас всех подавляет.

Касандра понять мужа не захотела: сунула ему носовой платок: «Высморкайся!» – и продолжала настаивать на своем требовании. Кончились их разногласия тем, что она не пустила мужа в постель.

– Я не отступлюсь. А ты выбирай: либо кресло губернатора, либо диван!

Мямлин так боялся Вахтова, что предпочел диван. Хотя понимал, что такой выбор ведет его брак к пропасти, у Касандры был упрямый характер.

Желая себя обезопасить заранее, он перед началом заседания посетил старшего майора:

– Господин Вахтов, прошу вас, ближайшего соратника губернатора, провести чрезвычайное заседание правительства.

– Ну что вы… После похорон Семен Семеновича мои полномочия кончились, – скромно заметил Вахтов. – Отныне я простой безработный.

Впервые в жизни Мямлин остался без мудрых советов генерал-губернатора и твердых указаний старшего майора. Даже Касандры не было рядом. О боже, боже, чашу эту мимо пронеси!..

– Но вы хотя бы будете присутствовать? – спросил, надеясь, что присутствие Вахтова немного образумит министров и хулигана Кукуева.

– Если пригласите.

– Не приглашаю, прошу!

Вахтов нехотя согласился посетить заседание правительства:

– Хорошо, посижу в уголке. Внимания не меня не обращайте.

Расстроенный Мямлин открыл заседание.

– У нас большие проблемы, господа, – вздыхая, неуверенно начал он. – Ждать помощи из столицы бессмысленно, там о наших бедах ничего не знают… – Говорил с паузами, перед высказыванием проговаривал фразу в уме и все посматривал на Вахтова. Но тот сидел неподвижно и отстраненно, словно изваяние. – В результате пропажи электричества губерния утратила связь со страной. Можно, конечно, послать гонца с донесением, но до столицы пять тысяч верст и горные перевалы. Пока он туда доскачет, пока вернется… А оставлять губернию без власти даже на короткое время нельзя; безвластие, оно хуже всякой революции. Мы просто обязаны срочно избрать губернатора; человека, не боящегося взять на себя ответственность за губернию. Пожалуйста, предлагайте кандидатуру. Можно свою.

В подвале воцарилась полная тишина. Члены правительства посматривали друг на друга, изредка откашливались и пили воду. Каждый готов был предложить себя, но не решался. Нет, не ответственность их сдерживала, – где это видано, чтобы губернатор за что-то нес ответственность?! – пугало желание любого коллеги повторить поступок Брута. Иными словами, воткнуть избранному губернатору нож в спину. Да и присутствие старшего майора сковывало.

Мямлин испытывал те же чувства, что министры. Но в отличие от них, точно знал, кто именно из присутствующих держит в руках нож, для него предназначенный.

Тягостное молчание затягивалось. Дальше молчать было нельзя. Мямлин решил провести опрос поименно. Желая задобрить «хулигана», выделив его из общей массы, обратился к Кукуеву.

– Для нас очень важно знать, что думает по этому поводу юстиция, – мягко сказал он.

– Сам думай. – Кукуев на дипломатический финт председателя не повелся, не простил Мямлину своего недавнего поражения. – Воспользуйся своим особым генотипом.

– У меня нет особого генотипа, – по-прежнему доброжелательно сказал Мямлин.

– Верно, у дураков его нет, – мгновенно согласился Кукуев.

Вахтов поморщился. В принципе он был не против хорошей потасовки, но она отвлечет министров от основной проблемы, а это его никак не устраивало.

– Простите, что вмешиваюсь, господа. Сейчас не время и не место для дискуссий, – сказал он. – У вас управленческий кризис, и вам нужно найти способ, как из него выбраться. Народ вам не простит медлительности.

Министры удивленно переглянулись: а причем тут, собственно, народ?

– Решает судьбу губернии не народ, а личность, – выразил общее мнение банкир Фигин.

– Наверняка в истории державы случались подобные кризисы. Пригласим ученых, выясним, как выбирались из таких передряг в прошлом, – предложил Замятин.

– Только не ученых! – воскликнул Загладин. – От них пользы, что с козла молока. Им бы только климат менять и планету по оси двигать.

– Народ, история, климат… – проворчал митрополит. – Пустое это, господа. Напоминаю, власть от Всевышнего. Не мы, а Господь выбирает властителя. Знак подает.

– А как мы поймем, что это знак? – спросил Замятин.

– Мы не поймем. А вот юродивый и увидит, и поймет, и объяснит. Через блаженных Господь говорит с нами. Юродивого пригласить на совет нужно.

Министры удивленно переглянулись.

– Владыко прав, – сказал Вахтов. – И вам ничем не помешает присутствие провидца.

Мямлин горячо поддержал Вахтова. Старший майор велел ординарцу отыскать и привезти юродивого.

Ординарец быстро покинул подвал. Он обнаружил Кучу возле рыбной лавки. Куча кормил Маню килькой. Кильку предоставил владелец лавки бесплатно, за право повесить над лавкой рекламный баннер с фотографией вороны и текстом «У нас обедают юродивый и его ворона Маня».

Маня от кильки отказывалась, мотала головой и кричала:

– Не хочу больше! Я не чайка!..

– Рыбка жирная, ешь, набирайся сил, – настаивал юродивый. – Тебе предстоит дальний полет.

– В такую жару? Я тебе не Икар.

– Придется лететь, Маня. Ешь!

– Идем. – Ординарец тронул юродивого за локоть. – Ты нужен на заседании правительства. Министры нервничают, ничего решить не могут, злятся, готовы вцепиться друг другу в глотку.

– А причем тут я?

– Митрополит считает, что провидец поможет им выбрать губернатора. А по мне, так не морочились бы и избрали Вахтова. Он там единственный мужик с головой.

– Вряд ли я им чем-нибудь помогу.

– Босс, поговорим, – потребовала ворона, взлетев на плечо Кучи.

– Я сейчас, – сказал юродивый капитану и отошел с вороной в сторону.

– Что делали жрецы древней Греции, помнишь? – шепотом спросила Маня.

– Зарабатывали, – так же шепотом ответил юродивый.

– И нам не мешает. Идем, поможем властям.

– Попадем в глупое положение.

– Со мной? – удивилась Маня. – Ты лучше сам не оплошай.

Юродивый вернулся к ординарцу:

– Веди нас, служивый.

Пошли. В зале заседания ждали их с нетерпением. Ординарец направился к Вахтову, поднес руку к фуражке:

– Юродивый по вашему приказанию доставлен, господин старший майор.

Присутствующие с тревогой уставились на гостя, от которого зависела судьба губернии.

Куча поздоровался и велел вороне:

– Маня, поздоровайся с господами.

Ворона каркнула, перелетела на подоконник и с индифферентным видом стала смотреть в окно.

– Алчная, сукина дочь, – объяснил юродивый поступок вороны. – Без вознаграждения из неё слова не вытянешь.

– Сыра хочу, – ультимативно заявила Маня. – Зеленого. Чтобы запах на всю округу. – И сладострастно закатила глаза.

– Маня, ты ставишь меня в неловкое положение, – сказал юродивый. – Не выпендривайся, поздоровайся.

– Эксплуататор!.. – Ворона взлетела, сделала круг по комнате и прокричала: – Привет, старший майор!..

– Привет, птица, – улыбнулся Вахтов.

Маня сделала еще пару кругов по подвалу, трижды каркнула, прицелилась, и на белоснежном мундире Вахтова появилась капля птичьего помета.

– На счастье! – сказал юродивый

– Возрадуйтесь, дети мои! – воскликнул митрополит. – Птица указала нам губернатора!

– Капля помета – это знак? – удивился министр юстиции Кукуев.

– Не такая уж капля, – обиделась Маня.

– Знак, – подтвердил юродивый. – Не зря же по полету ворон жрецы предсказали судьбу Александру Македонскому.

– Так по полету, а не по дерьму, – не унимался Кукуев.

– Ничего случайного не бывает, господа. Не будем спорить с провидением, – дружно заявили Замятин и Загладин, стремясь первыми выказать свою преданность будущему властителю.

Полковник Воловик вскочил, вытянулся в струнку и отдал Вахтову честь.

– Господа, господа, подождите, – попросил Вахтов, вытирая мундир носовым платком. – Я не политик, я охранник. Конечно, меня можно упрекнуть, что не уберег Семен Семеновича. Следующего губернатора, гарантирую, буду охранять, как мать родное дитя. Но я не могу браться за работу, в которой не разбираюсь. Это было бы непорядочно с моей стороны.

– Не отказывайтесь, господин Вахтов, – попросил Мямлин. – Мы все вас просим.

Министры стали скандировать: – Про-сим, про-сим, про-сим!..

– Не противься Божьей воле, сын мой, – молитвенно сложил руки митрополит.

«Кажется, сами просят», – подумал Вахтов, глядя на угодливо улыбающихся ему министров.

– Ну, разве что временно… Пока не найдете более достойного человека.

– Пусть временно, – сказал митрополит. – Назовитесь Регентом и ступайте править.

Кукуев сделался мрачным; знал, что в реальной жизни всё временное постоянно.

Ворона вернулась на подоконник, скосила голову в сторону юродивого, подмигнула ему левым глазом и с довольным видом стала чистить перья.

– Господа, поздравим Регента, генерал-майора Вахтова, – предложил Мямлин.

– Я старший майор, – поправил Вахтов.

– Не стоит устраивать дебаты из-за одного слова, по сути ничего не меняющего, – сказал банкир.

«Сказочная история, – подумал Куча. – Прав служивый, у этого хоть голова есть». – И поздравил генерала: – Успехов, ваше превосходительство.

– Поздравляем! – вразнобой вскричали министры.

– Пожалуйста, без «вашего превосходительства» и моих портретов на витринах и заборах, оставьте там место для прессы, – попросил новоиспеченный Регент. – Я таких почестей еще не заслужил. Может, когда-нибудь в будущем… Потомки рассудят. А пока я обыкновенный гражданин.

– Справедливая поправка, – заявил Мямлин. – К главе губернии следует обращаться «гражданин Регент».

Название «гражданин Регент» Вахтова не смутило. Скорее наоборот, понравилось; в ней было что-то пикантное, созвучное с титулом Робеспьера. Прикольное, как сказала бы Алиса.

– Все, давайте закругляться, – раздраженно предложил Кукуев. – Всю ночь заседаем, рассвет скоро.

Ординарец откупорил бутылку шампанского. Выпили за удачно найденный выход из кризиса, за здоровье Регента, за процветание губернии, и разошлись. Юродивый вышел вслед за Вахтовым. Ворона сидела на его плече.

– Кстати, о вознаграждении вороны, гражданин Регент, – сказал Куча. – Маня берет натуральными продуктами.

– Деньгами тоже – добавила Маня.

– Получите, – пообещал Вахтов, испытывая благодарность к юродивому и его птице. – И приходите ко мне без церемоний. Лучше домой.

Из печатного листка «Обыватель»

Дорогие поляне! Газета спешит поделиться с вами доброй вестью: у нас новый глава губернии, Регент. Им стал генерал-майор Вахтов, сразу проявивший себя подлинным либералом. В доказательство своей приверженности либеральным ценностям и свободе слова гражданин Регент – таково официальное название должности генерала – запретил всякое возвеличивание его личности. «Никаких моих портретов на улицах», – потребовал он.

Губерния сделала первый шаг в обновленное будущее. С чем вас и поздравляем!

Юродивый не преминул воспользоваться приглашением Вахтова. Явился в среду на виллу Регента. Пришел аккурат к обеду. Один.

– А где Маня? – поинтересовался генерал.

– Где-то развлекается. Вороны – птицы с низкой социальной ответственностью.

После обеда Куча с генералом играли в морской бой. Кузина Алиса болела за дядю.

Впоследствии эти встречи стали традиционными и получили в семье генерала название «Юродивые среды».

      В это время в столице Задорожный пил у себя на кухне утренний кофе. Кто-то постучал.

– Кто там? – вскинулся комиссар.

– Это я, курьер Маня, – раздалось за окном. – С донесением от резидента, господин комиссар первого ранга.

Комиссар подошел к окну. На подоконнике сидела ворона. К её лапе был привязан скрученный в трубочку лист. Задорожный впустил птицу в комнату, отвязал донесение, прочитал.

– Благодарю за службу, – сказал он вороне. – Посиди тут, я скоро вернусь.

Комиссар отправился к Президенту.

– Сведения о событиях, происшедших в Полянске с момента обрыва связи. Доставлено вороньей почтой, господин Президент, – доложил он, передав Президенту послание.

Президент прочел.

– Небывалая жара… – задумчиво проговорил он. – А у нас вот-вот снег пойдет. До чего ж необъятна наша держава.

– Да, от края и до края.

– Нет у неё краев, – жестко сказал Президент и вздохнул: – Скрепина жаль, могучий был старик. А этот Вахтов, он кто?

– Бывший начальник охраны Скрепина.

– Ты ему доверяешь?

– Семен Семенович доверял.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.