Ложные Боги Иден. Книга I. Дороти

– Отрицательно, него ничего, похожего на взрывное устройство. – Бобер приблизил ракурс на нескольких непонятных деталях в проекции, затем повернулся к Медузе. – Можно рискнуть, я думаю.

– Что значит "рискнуть"?

– Точно сказать невозможно. Внутри есть несколько странных участков… похоже на вырваную проводку, но это может быть что угодно. Интерпретация паршиво справляется, слишком мелкие детали, плюс погрешность от погоды. – Затараторил Бобер, – Если помните, я уже отправлял запрос на обновление оборудования, это не видит ничего меньше пяти кубических…

– Замолчи сейчас же! – Раздраженно рявкнула Медуза. – Бойл, ты слышал это все?

– Да, я понял, что все плохо. Мы начинаем. – Саркастично протянул сержант, жестом указывая солдатам переходить к действиям.

К левой двери броневика, не опуская автоматов, направилось трое солдат. Подойдя вплотную, они остановились в недоумении, несколько секунд, как будто разглядывая обшивку. Один из них потрогал ее рукой, а затем – сообщил сержанту:

– Командир, тут дверь заварена.

– Чего? Как это – “заварена”?

– Сами посмотрите, шов на весь корпус. Резать надо.

Несколько секунд до Бойла доходило услышанное.

– Ты на связи, лейтенант?

– Ну и что ты хочешь от меня услышать? – Ответ был вполне ожидаем. – Зови Френка, режьте обшивку!

Разрезать обшивку бронемашины было делом не сложным – двое рабочих справились с задачей менее чем за десять минут. Кусок металла с грохотом рухнул на землю, а в броневике образовалась дыра, достаточно большая, чтобы в нее мог пролезть человек.

Сержант Бойл вошел туда первым. Салон был полон просочившегося сквозь щели песка. Было сухо, жарко, дышать было практически нечем. Изнутри салон был весь изрешечен дырками от пуль. Все стены, отсеки, полки – все вокруг было буквально разорвано на части. Со всех сторон торчали замотанные куски проводки, на полу лежали, кажется, сотни смятых пуль.

Внимание Бойла привлекло еле заметное красное мерцание слева. Приблизившись, он увидел три стоящие в ряд капсулы человеческого роста. Передние панели капсул были прозрачными, но плотный слой пыли и полумрак не давал возможности разглядеть, что было внутри. Над крайней левой капсулой еле заметно мелькали отблески красной лампы.

– Найдите системную консоль. – Вполголоса скомандовал сержант остальным солдатам, закидывая автомат за плечо и доставая из-за пояса фонарь. – Приведите техников, пусть подключаются. Колеса запереть.

Освещая себе дорогу, он подошел вплотную к капсулам. Наклонился, затем встал на колено возле крайней правой. Капсула напоминала большой грубый металлический ящик, на первый взгляд совершенно монолитный, без единого шва или щели. Приглядевшись, сержант разглядел многочисленные мелкие ссадины и вмятины по всей ее поверхности.

– Чтоб мне провалиться… – пробормотал сержант, пытаясь всмотреться под слой пыли.

– Что там, Карл? – раздался голос Медузы.

– Вижу капсулу. В человеческий рост. Гладкая, никаких зажимов, рычагов. Вся в царапинах. Судя по всему – бронированная. – Бойл помолчал, всматриваясь в небольшое темное пятно на полу рядом с капсулой. – Внизу какое-то пятно, непонятно, что это.

Сержант осторожно положил руку на капсулу. Она была прохладной. Недостаточно, чтобы собирать на поверхности конденсат, но все же было понятно, что такая температура достигается искусственно.

Бойл достал из кармана платок и осторожным движением провел по верхней панели, стирая с нее пыль. Нахмурился. Вытер еще, обнажая все те же небольшие вмятины и кривые царапины – очевидно следы от пуль. Потом еще. Постепенно, стали угадываться контуры того, что находилось внутри. Понять наверняка было сложно – оно было упаковано в черный герметичный пакет с несколькими отходящими от него в темные недра трубками. Посветив внутрь фонарем, Бойл заметил, что трубки еле заметно то сжимались, то расширялись.

Картина была зловещей. Сержанту стало не по себе. Он сделал шаг назад и чуть не провалился в здоровенную дыру в полу, откуда, как щупальца, торчали куски проводов.

Тем временем, к бронемашине подтянули тот же кабель, который десять минут назад соединял Логово с дроном. В салон осторожно зашли двое техников, которые, опасливо поглядывая на капсулы, принялись искать системную панель. Миновав их, Бойл выбрался наружу – как иронично бы это не звучало, но ему захотелось на свежий воздух.

– Ты на связи, лейтенант?

– Где мне еще быть. Ждем подключения. Что скажешь?

– Ну что тут сказать… – Бойл перевел дух. Бойцы вокруг заметно нервничали. Подвывал ветер. Где-то вдали все еще билась об стену сорванная антенна. – Все сильно повреждено. На полу куча патронов, видимо рикошетило. По машине долго стреляли, но капсулы вроде в порядке. И там что-то живое внутри.

– А выход зачем заварен?

– Не знаю… Наверное, не хотели, чтобы оттуда кто-то смог забраться внутрь. Или выбраться наружу… Лейтенант, мы тут еще нужны? Связь ужасная, во рту пыль скрипит. Давай внутри поговорим.

– Нытик… Ладно, распускай ребят, оставляй двух дозорных и спускайся сюда. Конец связи.

В Логове висела неуютная, гнетущая тишина, нарушаемая то скрипом кресел, то клацаньем клавиш. Грызунам от нее было не по себе, и хотя заняться пока что было нечем, они подсознательно искали все новые и новые поводы что-то делать, куда-то нажимать и что-то проверять.

Медуза, с другой стороны, была погружена в свои тревожные мысли. Ей было не до тишины.

"Сорок семь. Неужели, ко всем наракам, сорок семь. Да не может же быть такого… Совпадение, просто совпадение. Или нет. Поверить не могу, именно у меня, именно сейчас".

Дверь в Логово с грохотом распахнулась.

– Ну что нарыли? – Начал с порога Бойл, вернув Тиффани в реальность.

– Техники нашли системную консоль. – Ответила Медуза, не оборачиваясь. Грызуны сосредоточенно перебирали клавиши на клавиатурах, сама лейтенант расположилась в рабочем кресле на командном мостике.

– Была?

– Да, разнесена в кашу. Несут со склада адаптер.

Бойл направился к кулеру с водой.

– Что будем делать, уже решила?

– Ну, ты сам-то как думаешь? – Медуза вопросительно посмотрела на сержанта. – Ждать, пока хамсин успокоится, чинить антенну и связаться с Новой Меридой. У нас на базе по всем показателям непонятный транспорт из вражеского сектора, с тремя мумиями, одна вообще при смерти.

– Понятно… – Бойл с наслаждением вливал в себя уже третью кружку воды. – Я так понимаю, что сюда могут нагрянуть из полиса?

– Нагрянут обязательно, и пусть забирают его отсюда как можно скорее. Посмотрим сейчас, что скажет их проводник. Если, конечно, процессор еще на месте.

– Он сюда же как-то приехал, значит на месте. Как думаешь, кто их так потрепал?

– Да нараки их разберут. И почему не подорвали его.

– Да уж, загадка… Ребята, что там у вас?

– Почти готово, сержант. – Ответил Енот. – Еще немного, и будет сигнал.

Бойл поставил кружку на кулер и поднялся на мостик. “Выводи на большой экран, как что-то будет.” – скомандовал он Еноту по дороге.

В отличие от Медузы, сержанта на Дороти любили. По характеру он был классическим управленцем – знал каждого подчиненного по имени, мог узнать солдата в шлеме, помнил вредные привычки, был в курсе всех интриг и сплетен у себя на базе. Интересы большинства он старался ставить выше собственных желаний, даже более того – выше заведенного устава, если это было оправданно. Так, он несколько раз прикрывал провинившихся за то или сё ребят, и хоть и наказывал их лично, но не выносил это за пределы Дороти. Рискуя собственной карьерой ради безопасности подчиненных, он со временем заслужил их уважение, и в душе этим гордился.

Из динамиков послышался треск и несвязные обрывки речи.

– Есть контакт? – встрепенулась Медуза.

– Одну секунду… – пробормотал Бобер, что-то набирая на клавиатуре. – Да, сигнал есть. Проводник сильно пострадал. Включаю отладку.

Речь постепенно выправлялась.

"…Известны координаты…" – голос был мужской, без сомнений – синтетический. – "…Опасность… Опасность… "

– Что несет эта кастрюля?! – не поняла Медуза.

– Цикличная запись… Тут просто каша с данными… – Енот сосредоточенно колотил по клавишам. – Видимо сработала реакция на подключение… Защитный механизм… Пытаюсь удаленно завершить цикл…

– А ты что бормочешь? Сколько раз вам, ботаникам, повторять, я женщина-лейтенант, я не понимаю вашу хрень!

– Минуту… – Грызуны заметно напряглись.

Вскоре обрывки синтетических угроз прекратились. Все в Логове выдохнули. Медуза снова поймала себя на мысли о сигарете.

– Загружается интерфейс голосового взаимодействия… В процессе… Готово.

Снова послышался треск из динамиков.

– Немедленно назовите себя! – раздался все тот же голос, однако интонация была уже не возмущенной, а приказной.

Грызуны оторопело посмотрели на мостик. Медуза нахмурилась.

– Говорит комендант пограничной базы номер семнадцать, лейтенант Третьей армии вооруженных сил сектора Д Тиффани Саманта Ангелос.

– Лейтенант. Ангелос. – неожиданно приветливо ответил Голос. – Здравствуйте, лейтенант Ангелос. База номер семнадцать. Мне не знакома данная локация. Прошу выслать ключ подтверждения локации и синхронизировать таймстамп.

Медуза кивнула Грызунам, те забарабанили по клавишам.

– Ключ получен, благодарю за содействие. Лейтенант Ангелос, убедительно прошу немедленно оказать медицинскую помощь моим пассажирам.

– Знаешь, что. – Нахмурилась в ответ Медуза. – Я ничего никому не буду оказывать, пока ты не объяснишь, какого нарака тут происходит. Кто вы, откуда, и зачем сюда явились?

Еще несколько секунд гробовой тишины.

– Принято. С вами говорит Проводник "Алан. Тринадцать Сорок. Пять" системы дальних транспортировок сектора F. Моя миссия – доставить последних выживших сектора F в ближайший населенный сектор. Я исполняю мирную миссию, подчеркну – мирную миссию. В пути на доверенный мне объект было совершено нападение. Моим пассажирам угрожала опасность, были предприняты неудачные попытки нарушить целостность криогенных камер с применением огнестрельного оружия. Бронированное покрытие камер выдержало прямые попадания, однако рикошетом была повреждена линия снабжения камеры Ноль-Один. Мне пришлось перейти на резервное снабжение, однако прошло уже слишком много времени, состояние пассажира Ноль-Один критическое. Убедительная просьба оказать ему срочную помощь, в дальнейшем я обязуюсь ответить на все поступающие вопросы в полном объеме. Сейчас – помогите моим пассажирам.

Помочь пассажирам значило перенести три неизвестных тела в лазарет, непонятно в каком состоянии и с какими болезнями. Процедура была рискованной, по протоколу следовало незамедлительно связаться с Полисом. Но связь была невозможно, а оказать помощь было необходимо.

Медуза посмотрела на сержанта. Тот развел руками. Хамсин на улице и не думал заканчиваться, а после него еще предстояло починить антенну. Пришельцы могли просто не дожить до этого момента, смерть хотя бы одного из них могла навлечь столько бед, что и в страшном сне не привидится. Вздохнув, комендантша утвердительно кивнула. Бойл, ничего не ответив, угрюмо направился к выходу раздавать необходимые команды.

– Сейчас мы поможем твоим пассажирам, Проводник. Но готовься с нами подружиться. Впереди у нас полно времени вместе. – Пообещала Тиффани Проводнику.

– Спасибо. Я инициализирую процедуру выхода из стазиса.

– Карл! – Вовремя окликнула Медуза уходящего Бойла. – Прикажи всем надеть респираторы. Гостей – в лазарет. Руками не трогать. Максимально аккуратно, ты понял? Переложить на койки, оказать необходимую помощь, Райс от них – ни на шаг. Никого не подпускать к ним. Чтобы все прошло гладко, я лично проверю. Работай! А вы – Медуза повернулась к Грызунам, – достаньте из броневика жесткий диск, а из него – все, что там найдете – логи, видеозаписи, координаты. Абсолютно все, понятно?

Из дневника Чарли Салливана

Спустя несколько лет обработки голодного населения массивной пропагандой, крупные организации, в то время известные, как “транснациональные корпорации”, приступили к терраформации сразу нескольких миров, используя новую, опирающуюся на “Дар” технологию. При полной поддержке существовавших на тот момент политических блоков, они приступили к подготовке этих планет к жизни, взяли на себя все необходимое обеспечение и логистику. Тысячи семей колонистов устремились на поиски новой, спокойной и сытой жизни. Планировалось в кратчайшие сроки начать выращивать необходимые для выживания человечества плоды и посевы. На планетах строились хранилища и космодромы, а на орбитах по частям собирались перевалочные станции.

Одной из таких планет была Иден. На первый взгляд ничем не примечательная каменистая планета зачатками атмосферы, она в какой-то момент резко поднялась на первое место списка приоритетных к освоению миров. В ее недрах были обнаружены обширные залежи необычного кристаллического минерала с крайне полезными свойствами.

Вскоре он получил собственное название – пандориум.

Помимо внешней красоты (а пандориум был чрезвычайно разнообразен своими формами и цветовыми переливами), этот минерал обладал важнейшим свойством – при контакте с водой его кристаллы испарялись, выделяя при этом огромное количество энергии. Пандориумный газ затем постепенно рассеивался, оседая обратно на почву – так происходил его природный круговорот в экосистеме планеты.

Для человека пандориум был совершенно безопасен, будучи в своей кристаллической форме. Иными словами – пока не происходило прямого контакта кристаллов с кожей, так как влага на ней моментально вызывала реакцию испарения. И хотя простое прикосновение не было фатальным, опасность для здоровья было прямо связано с длительностью контакта.

Но это уже мало волновало корпорации, которые обратили внимание на простой, но очевидный факт – выделяемую при испарении кристаллов энергию можно и нужно было использовать.

Глава 2. Ночные Рейды

Человеческая психология – один из тех рубежей неизведанного, до которого еще никому не удавалось добраться по-настоящему. Кто-нибудь тут и там, разумеется, может утверждать, что постиг Природу Человека; кто-нибудь, пожалуй, может даже в это искренне верить… Заканчивается это всегда одинаково – роковая ошибка по недосмотру, переоценка (или недооценка) какой-нибудь мелочи, и в любой, даже самой совершенной схеме действий и поступков всегда появляется элемент хаоса, который вскоре берет ситуацию под свой контроль.

Разумеется, когда начальство приказывает, соблюдая все меры безопасности, перевезти три еле живых тела в соседнее здание, можно постараться и сделать все по правилам. Но можно ли ожидать от смертельно скучающих солдат, что приказ “никому ни ногой в палату до утра” будет выполнен с тем же старанием? Зная при этом, что в палате лежат первые живые люди из другого сектора за несколько десятилетий?

Конечно нет. Ни страх перед начальством, ни трибунал и ссылка на Святые Копи, ни риск заразиться какой-нибудь чужеродной болезнью не были достаточно веской причиной, чтобы отвадить солдат от желания рассмотреть гостей поближе.

Из бронемашины извлекли три тела – два мужских и одно женское. Из лазарета прибежал дежурный врач – капрал Джин Райс, молодая хрупкая блондинка, падкая на дефицитные в этих краях органические ягоды и не дефицитное мужское внимание. Бледная от происходящего и немного суетливая от чувства возложенной ответственности, она проследила, чтобы пришельцев погрузили на старые медицинские автоносилки с напрочь убитой амортизацией и перевезли в ее маленькую вотчину, страшно возмущаясь на каждую кочку на пути.

Медуза напряженно следила за всей процессией из Логова. Когда дело было сделано, сержант Бойл приказал запереть палату и снять доступ от него со всех карт, кроме трех – его, лейтенанта и доктора. С последней он провел отдельную беседу, запретив под каким-либо предлогом подпускать бойцов к телам. Затем – собрал весь состав Дороти и повторил запрет уже публично.

По всем правилам, в конце концов тела незваных гостей оказались в полной безопасности, под чуткой охраной капрала.

Чего нельзя было сказать о теле самого капрала.

– Что, совсем поджало, Винни? – Не сдержался Терри, несколько минут наблюдавший за тем, как рядовой Винсент Грей, двухметровый громила весом раза в два тяжелее его собственного, сегодня особенно кровожадно кромсает ножом суховатый кусок мяса.

Ужин подходил к концу. Салли, Винсент и Терри сидели в столовой с краю одного из длинных общих столов, иногда перебрасываясь короткими фразами. Большая часть населения базы также была здесь, но уже постепенно начинала растекаться по казармам. Обычно здесь было по-домашнему уютно – с кухни то и дело слышался звон посуды и доносился запах еды. То и дело раздавались громкие солдатские шутки. То и дело кто-нибудь закатывал поединок в армрестлинге или раскидывал партию в карты.

Сегодня, однако, в столовой было непривычно тихо, а в воздухе чувствовалось напряжение. Мария и Елена, две смуглые женщины неопределенного возраста, к которым все на базе относились почти как родным теткам, ходили от стола к столу за пустыми тарелками бледные и заметно нервничали, что передавалось на всех остальных.

– Че сказал? – отвлекся от трапезы Винни, недобро сверкнув глазами на товарища.

– Хозяйство, говорю, поджало, Винни, хозяйство. Напряжение сбить надо. – Терри взмахнул руками, продолжая улыбаться. – А то ты вон, то мясо терзаешь, то на Марию пялишься.

Терри Мелонис был, наверное, одним из немногих, на кого в этот вечер не действовала общая атмосфера почти суеверной тревожности. Вернее сказать – действовала, но он изо всех сил старался ее отогнать.

– На какую Марию… – Напрягся Винсент, – Ты придурок?

– Он говорит, что тебе отодрать кого-нибудь надо. – Вмешался Салли. – Уложить. Трахнуть. Чего нервничаешь? Ты в последнее время на себя не похож.

– Аа-а. – Отстраненно протянул Винсент, а через секунду – расплылся в улыбке. За это над ним любили подшучивать – в такие моменты он часто тормозил, давая возможность окружающим насладиться процессом. Лицо у Винни при этом могло в одну секунду поменяться с отбито-бульдожьего до наивно-щенячьего, что всегда доставляло немало удовольствия. – Да умом поехать можно уже, у меня яйца размером с кулак стали. Как только дома окажусь – завалюсь в Василиск. На пару дней точно. И пошло все в жопу.

– Правильно. На неделю иди сразу. – Поддержал товарища Терри, подмигнув остальным. – Надо тебя запереть там с пачкой мелкой валюты.

– Горку, Салли. Монет. Или мешок. В девок кидать. – Подхватил Чарльз.

– Так и поранить можно, девок-то, если “кидать”. – Заметил Винсент.

– Тебе и без монет есть, чем их поранить. “Попортить”. Напрочь. – Не унимался Терри. – Не, девок жалко, они в Василиске всем нужны. Надо тебе, Винни, подарить персональную стриптизершу. Заводную!

– Заводную? – не понял Винсент.

– Ну да. Вставил в нее монетку, она пляшет.

– А куда вставил-то? И почему только монетку?

– Ну, можно и не монетку, тогда и не плясать уже будет, а ездить.

Какое-то время солдаты оживленно обсуждали идею о заводной стриптизерше, которая стремительно обрастала дополнительными функциями, начиная со всего, что полагается делать стриптизерше, и заканчивая встроенными лазерами из глаз. И не только из глаз. И не только лазерами.

Вопреки общим стараниям, однако, надолго отвлечься от главной темы вечера не удавалось.

– Как вы думаете, он на самом деле с другого сектора? – наконец, не выдержал Винсент, когда снова стал чувствоваться налет гнетущего молчания.

– Я думаю нет, если честно. – Ответил Терри, понижая голос. – Я думаю, что это провокация падальщиков. Не может быть, чтобы вот так, внезапно, и “оттуда”. Сколько лет не было, и тут – на тебе. Эй, Винни… А покажи пульку.

Винни воровато достал из кармана исцарапанный, сплющенный и местами почерневший патрон внушительных размеров и с плохо скрываемым восхищением в глазах бросил его на середину стола. Друзья принялись восхищенно рассматривать ее.

– Пулеметный, не иначе. Здоровенный какой… – Предположил Терри, не сводя глаз с гильзы.

– По такой козявке палили из пулемета? – С сомнением возразил Винсент. – Не сильно ли круто?

– Ну, может и не пулеметная, кто ж его, такого нарака, знает. Но вот, что я думаю. Такие патроны в округе могут быть либо у наших, либо у банд Азазеля.

– Почему именно у Азазеля? – Не согласился Салливан, – здесь с десяток этих отморозков ошивается, почему сразу он?

– Ты посмотри, какая дрына! – Воскликнул Терри, схватив патрон со стола и зажав между пальцами. – Это целое производство нужно, чтобы такой сделать. А это только у наших войск может быть. Я говорю – патрон точно с одной из северных “Брошенок”, куда Азазель напал и все забрал подчистую.

– Да там-то они откуда могли взяться? – Упорствовал Салли. – На всех базах стволы одни и те же, и ни один такую хрень не проглотит.

Терри пожал плечами, признавая аргумент.

– Да мало ли… Может, Старый Лу кому-то продал, а где он взял – поди, разбери. Или вообще, пулька сталкерская, они же там свои стволы пилят, кстати. Ты что думаешь, Винсент?

Винсент отвлеченно доедал кусок черствой лепешки. Последнее, о чем ему хотелось сейчас думать – это о происхождении гигантского патрона, который он чуть ранее украдкой подобрал с пола бронемашины.

– Не знаю я. Знаю, что тот, кто палил по машине, очень старался. Там вся обшивка – как решето. Да и какая, к наракам, разница? На нем, вон, – Винсент выхватил патрон у Терри и демонстративно покрутил его перед глазами у товарищей – ни хрена не написано, чей и для кого он был. Мой теперь…

– Иди ты, зануда. – Терри обиженно выхватил патрон обратно. – Говорю, это был Азазель, а патрон… Да с той же Четырнадцатой Брошенки.

– Ну, может быть, если тебе от этого легче жить, Мутант. – Махнул рукой Винсент. – Какая теперь разница? Когда Азазель ее рейдил, месяц назад?

– Полтора где-то, прямо перед хамсинами. Унес оттуда все, что стреляло и ездило. Я тогда еще пожалел, что меня сюда направили, а не туда.

– Это почему, интересно?

– Посмотреть знаешь, как хотелось? Это же, мать его, Азазель.

– Точно, ты от него тащишься. – Перебил товарища Винсент. – И чего, к нему еще не собрался переметнуться?

– Вот как капрала трахну, так и свалю. Запарил, никуда я не собираюсь. И капралша твоя мне даром не сдалась, Винни, не надо меня пополам ломать. Но это точно был Азазель.

– А что, романтика же. Жить в дюнах, мыться раз в год, трахать… Там, интересно, вообще есть, кого трахать?

– Да, наши базы и случайные броневики. – Буркнул Салли.

В этот момент в дверях столовой появился сержант. Терри заметил его и подал знак остальным, а когда те на секунду повернулись – незаметно убрал патрон за пазуху.

Сержант устало оглядел тех, кто еще оставался в столовой. Встречаясь взглядом с солдатами, он кивал головой и показывал на дверь.

Пора было перемещаться в казармы.

– Чего вы потом, на боковую? – Спросил вполголоса Винсент, напрочь позабыв о гильзе.

– У тебя есть другие предложения? – уточнил Терри, демонстративно зевая.

– Ну как… – Глаза у Винни хитро блеснули, – Я в лазарет собираюсь.

Мелонис засмеялся.

– Что, решил пар сбросить, до Василиска не дотерпишь?

– Да я не только к Джин, там же ЭТИ лежат…

– Тихоходки-то тебе чем приглянулись, извращенец?

– Дурак ты, Мутант. Я же посмотреть хочу на них… – Обиженно возразил Винни.

– Ты приказ слышал? – Встрял Салли. – Никому ни ногой.

– Ай, да ладно, я одним глазком. Она все равно надолго не пустит.

– Джин вообще надолго никого не пускает. А вот ненадолго – то хоть кого. – Снова отшутился Терри. Винсент нахмурился и ничего не ответил.

Последние несколько месяцев женский коллектив блокпоста "Дороти" состоял из четырех человек. Номер один носила почетное прозвище "Медуза" и уже спала с сержантом Карлом Бойлом. Об этом знали абсолютно все, и иногда шутили, что из всех только комендантша и сержант до сих пор делали вид, что их отношения сокрыты под покровом тайны.

Номером два была капрал Джин Райс. Стройная блондинка с вечно завязанными в хвост волосами и плохо скрываемым шальным огоньком в глазах, она была именно тем типом молодых женщин, которые охотно шли в армию и сами вызывались в подобные долгосрочные смены по одной причине – мужское внимание. Для Джин это был наркотик. Каждое утро, надевая чистый белый халат, она пыталась угадать, кто сегодня из "мальчиков" будет второпях, спотыкаясь о пуговицы и мило волнуясь, пытаться снять его, и как она, звонко смеясь и отшучиваясь, будет от него отмахиваться. Ее это забавляло. Ей нравилось день ото дня разоблачать симуляции самых разнообразных, внезапно возникших болезней, нравилось принимать подарки и слушать сбивчивые признания. Она чувствовала себя на своем месте.