Тонкая грань

– Доброе утро, Аня. Разбудил? – спросил он, глядя на неё своими прищуренными от яркого света глазами. От этого лицо его стало каким-то по-мальчишески озорным. Она спустилась вниз, а он отложил топор, подойдя к ней ближе, так что она почувствовала запах его разгорячённого тела, впитавшего аромат влажного осеннего утра.

– Здравствуй. Ничего страшного, мне и самой давно пора было просыпаться, – ответила она, глядя на него радостно и слегка смущённо.

Глеб несколько секунд молча смотрел Ане в глаза, затем протянул к ней руку, и она невольно отступила назад, решив, что он собирается её обнять, и едва не запнулась о крыльцо.

– Осторожнее, – сказал он, с лёгкой усмешкой поправляя на её плече спустившийся кардиган, – не простудись, по утрам уже довольно прохладно.

При этом лёгком прикосновении она почувствовала, как мурашки побежали по всему её телу, то ли от ветра, неожиданно пролетевшему по двору, то ли от едва ощутимого касания его пальцев.

– Где бабушка? – спросила она, чтобы как-то замять неловкую паузу, поскольку чувствовала себя довольно глупо.

– В сарае, дрова складывает, – ответил Глеб, продолжая рассматривать её с какой-то необъяснимой нежностью.

– Пойду, помогу ей, – сказала Аня, быстро припустив на ту сторону двора, где находился сарай. Она чувствовала, что сердце её бешено колотится, а учащённое дыхание только подтверждало, насколько она смущена и взволнована.

Бабушка ловко раскладывала заготовленные поленья, так что ни сразу услышала звук её приближающихся шагов.

– Аня, ты что? Куда ты в таком виде? Простудишься ещё, – тут же запричитала она, заметив, что на Ане только тоненькая сорочка и кардиган.

– Ничего, нормально,– ответила она, бросившись помогать пожилой женщине. Хотя, при взгляде на неё, Аня в очередной раз поразилась. Бабушка была полна сил, словно скинула с плеч долой десяток лет с тех самых пор, как они приехали в деревню. Видимо, город плохо влиял на бабушку, в отличие от здешних мест, где у неё даже глаза начали сиять каким-то молодым, озорным блеском.

В скором времени они направились завтракать. Их уже поджидал нагревшийся самовар и гора недавно испечённых блинчиков. Видимо, бабушка встала очень рано, чтобы побаловать свою любимую внучку. Глеба бабушка тоже звала к столу. Он вежливо поблагодарил, но отказался, сославшись на неотложные дела.

– Ну, что ж, давай почаёвничаем вдвоём, – предложила бабушка, усаживаясь за стол, на котором были расставлены чашки и вазочки с вареньем.

Чай был необыкновенно вкусным, настоянным на незнакомых, душистых травах. После него Аня ощутила прилив сил, которыми моментально наполнилось всё её тело.

– Знаешь, а я ведь чувствую себя здесь просто превосходно, – сказала она, глядя на бабушку с отрешённой улыбкой, – такая лёгкость во всём теле. Кажется, я могу просто горы свернуть.

– Что же тут удивительного? – улыбаясь, заметила бабушка, – в нашем роду все женщины обладали необыкновенной силой. Просто город забирает эту силу, а здесь, в родных краях ты снова ею наполняешься.

– Правда? – удивлённо спросила Аня, – я никогда об этом не думала. Возможно, что ты и права. В городе постоянно суета какая-то, куда-то несёшься, с кем-то вечно соревнуешься. А если задуматься, зачем всё это нужно? Что изменит в твоей жизни очередная мнимая победа? А здесь совершенно не хочется куда-то бежать, время не летит, а плавно течёт, и всё успеваешь сделать, что необходимо для жизни.

– Правильно говоришь, – согласилась бабушка, – город – он точно от лукавого.

Аня снова улыбнулась. Она почувствовала такой внутренний подъём, что, несмотря на протесты бабушки, которая всё ещё беспокоилась о её здоровье, вытряхнула все половики, которыми была устлана вся изба, помыла полы и окна, отчего в доме стало особенно светло.

После этого ей захотелось выйти прогуляться вдоль реки.

– Пойдём, я тебя провожу, – предложила бабушка, – заодно грибов соберём, их сейчас полно в лесу, самое время.

Они шли по лесу, вдыхая свежий, немного влажный аромат.

– А что, Глеб часто тебе помогает? – спросила Аня, чувствуя, что не может выбросить из головы мысли о загадочном мужчине.

Бабушка хитро улыбнулась, но кивнула.

– Бывает, что и часто, – сказала она, посмотрев на внучку особенно внимательно.

– Я же одна живу, со всем хозяйством не справиться, тут мужские руки нужны. Часто думаю, как бы я без него обходилась?

– Понятно. А что за дела у него? Он так спешно убежал, даже чаю с нами не попил.

– В город поехал, по работе какие-то дела решать. Не волнуйся, к вечеру вернётся, – при этом лицо бабушки снова приобрело лукавое выражение.

– Да я и не волнуюсь, – смутилась Аня, – просто странный он какой-то. Слишком уж идеальный во всём, я думала, что таких не бывает.

– А, видишь, оказывается, случаются, – засмеялась бабушка, приобняв Аню за плечи.

Аня шла по лесу, глубоко вдыхая влажный, осенний воздух.

– А что за травы ты завариваешь в чае? – вдруг спросила Аня, быстро обернувшись на бабушку.

Та быстро взглянула на неё, и остановилась.

– Местные, – коротко ответила она, – растут только в наших краях, да не каждому их найти удаётся. Здесь нужно особый дар иметь.

– Выходит, ты его имеешь? – спросила Аня.

Бабушка удручённо пожала плечами.

– Имела. Но дар этот только молодым даётся. А я уже не могу её видеть, прячется она от меня. Да и растут они далеко в лесу. У меня уже сил не хватает туда добираться. А вот ты вполне можешь её найти, ведь дар видеть эту траву у нас в роду по женской линии передаётся.

– Да? – удивлённо посмотрела на неё Аня. – Но я ничего такого в себе не чувствую.

Бабушка грустно улыбнулась.

– Ничего, скоро этот дар в тебе проснётся. Ведь отсюда, из этих мест твои корни. Надышишься этим воздухом, полюбишь здешние места, вот природа сама тебе и подскажет, где эту целебную траву искать.

– Интересно, просто сказка какая-то, – сказала Аня, обернулась, и ей на секунду почудилось, что глаза бабушки вспыхнули каким-то странным огнём, отчего Ане стало как-то не по себе.

– Это не сказки, – с очень серьёзным видом сказала старуха, – придёт время, и ты почувствуешь в себе эту силу, и тогда радостень-трава сама тебе в руки пойдёт.

Аня покачала головой. Надо же, радостень-трава, название какое-то чудное. Что за удивительные истории рассказывает бабушка? Откуда она, городская девушка, сумеет найти какую-то необычную траву? Сколько себя помнила, Аня никогда особо не разбиралась в ботанике. Ну, ладно, спорить с бабушкой Аня не собиралась. Если пожилой женщине хотелось думать, что внучка у неё какая-то необычная, ничего страшного, пусть так считает.

Вернувшись домой, Аня с бабушкой занялись приготовлением грибов, и даже не заметили, как наступил вечер.

«Странно как-то», – подумала Аня, глядя на потемневшее окошко, – «Я здесь как будто вовсе времени не замечаю. Оно плавно течёт, как вода между пальцами».

После ужина она снова почувствовала наполняющую её энергию. Ей просто не сиделось на месте, хотелось куда-то выйти, прогуляться под звёздами. Ане казалось, что там её ждёт что-то необычное и интересное.

– Я пойду, немного прогуляюсь, – сказала она бабушке, которая посмотрела на неё как-то странно, но отговаривать не стала.

– Хорошо. Смотри, только, не заблудись в темноте.

Аня накинула куртку, и вышла за ворота, моментально ощутив на себе всю прелесть тёплого осеннего вечера. Было уже совсем темно, и только звёзды сияли над нею так ярко, что, если запрокинуть голову, и, не отрываясь, смотреть на них, то очень скоро голова начинала кружиться от переполняющего восторга. Аня постояла с минуту, и ноги сами понесли её в сторону реки. Там сияющая луна светила особенно ярко, поскольку её отражение бросало по воде яркие отблески. Приближаясь к берегу, Аня услышала какой-то звук, похожий на всплеск воды. Быть может, какая-то птица махнула крылом по зеркальной поверхности реки, или рыба махнула хвостом. В звенящей ночной тишине каждый звук словно обжигал её, и, казалось, таил в себе какой-то скрытый, загадочный смысл. Подойдя чуть ближе, Аня непроизвольно отпрянула назад, спрятавшись за ближайшим деревом. Открывшийся ей берег реки, показавшийся в первый момент абсолютно пустым, вовсе таковым не являлся. Через мгновение она поняла, что в воде кто-то находится, а ещё через секунду в свете яркой луны она заметила плывущего к берегу мужчину. Вода в реке была достаточно холодной, и Аня удивилась, что это за отчаянный смельчак устроил купание в сентябре?. Человек доплыл да берега, и стал выходить из реки, разгоняя воду уверенными движениями ног. Ещё секунда, и Аня поняла, что это был Глеб, который выходил на берег после ночного купания. При свете луны она хорошо видела его красивое, стройное тело, на котором полностью отсутствовала одежда. Аня густо покраснела, во всяком случае, она почувствовала, как моментально вспыхнули её щеки, и сердце заколотилось так, что его звук отдавался в её собственных ушах. Выйти сейчас из-за дерева показалось ей абсолютно невозможным, и она продолжала прятаться, ожидая, когда Глеб уйдёт. Он встряхнул с себя воду руками, и стал неторопливо одеваться в лежащую рядом одежду. Вдруг в темноте ночи раздался приближающийся женский смех. Аня замерла, и вскоре увидела, как к берегу подходят три молодые женщины. Лица двоих из них Аня не разглядела, а третья замерла прямо в ярком лунном свете, и Аня увидела её рыжие, кудрявые волосы и яркие, выразительные глаза, которые смотрели прямиком на Глеба. Ночное освещение выгодно подчёркивало её красоту и удивительную бледность лица. Её тёмно-рыжие волосы, казалось, вспыхивали каким-то удивительным пламенем.

– Здравствуй, Глеб, – произнесла она своим красивым, сочным голосом, в котором откровенно сквозили нотки бесстыдства. – Как поживаешь?

Глеб не успел ещё натянуть на себя тонкий, светлый свитер, который так и продолжал держать в руках.

– У меня всё в порядке, – спокойно заметил он, собираясь наконец-то закончить одевание.

– Лена, ты идёшь? – послышался издалека голос кого-то из подруг девушки.

– Идите, я догоню, – крикнула та куда-то в темноту, снова сфокусировавшись на Глебе.

Вдруг она сделала к нему уверенный шаг.

– Я соскучилась, – страстно шепнула она, моментально обвиваясь руками вокруг его шеи, и прижавшись к его обнажённому торсу. В следующую секунду она впилась в его губы своим сочным ртом. Аня обомлела от этой картины, и даже чуть выступила из своего укрытия. В этот миг Глеб отстранил девушку, и на его лице застыло немое удивление, поскольку его глаза неожиданно напрямую встретились с глазами Ани, продолжающей растерянно стоять у дерева. Через секунду удивление на его лице сменилось каким-то откровенным вызовом, он резко развернул млеющую Лену к себе спиной, от чего та моментально выгнулась, и запустил руки прямо под её свитер, сминая её тяжёлую, упругую грудь. При этом он не отводил своего взгляда от Ани, которая стояла, словно вкопанная, не в силах двинуться с места. Глеб продолжал ласкать стонущую от наслаждения девушку, при этом его затуманенные глаза ни на секунду не отрывались от глаз Ани. Через мгновение он толкнул рыжую вперёд, так, что она опёрлась локтями о прибрежный камень, и быстро задрал её юбку. Тут уже силы вернулись к ошеломлённой Ане, и она бегом бросилась прочь от берега, практически не разбирая дороги, слыша вдогонку громкие стоны незнакомой девушки.

Добежав до бабушкиного дома, она остановилась, прижавшись спиной к забору, и несколько минут пыталась угомонить сумасшедший стук своего сердца. Она была поражена произошедшим, ощущая трепет собственного тела. Вдруг она с силой провела руками по своей груди, и ощутила мощную волну возбуждения, так, что ей понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться, прийти в себя, и войти в дом. Видимо, бабушка уже улеглась. Аня услышала её полусонный голос

– Это ты?

– Я, бабушка, – ответила она, пытаясь унять дрожь в собственном голосе.

Она ещё долго не могла уснуть, поскольку перед глазами стояла только что подсмотренная картина, и цепкий, вызывающий взгляд Глеба до сих пор заставлял её трепетать. Зачем он это сделал? Хотел заставить её ревновать? Или давал понять, что хочет сделать с ней то же самое? Она пыталась убедить себя, что ей наплевать, но дрожащее, всё ещё возбуждённое тело говорило о том, что это не так. Она уснула только под утро. Во сне она видела себя обнажённой, беспомощно стоящей на берегу реки, а прямо напротив неё – Глеба, откровенно рассматривающего каждый изгиб её тела. Затем он сделал уверенный шаг навстречу к ней, после чего Аня вздрогнула, и проснулась.

За окном уже давно рассвело, и привычные звуки деревенской жизни наполняли улицу.

Аня встала, оделась и вышла во двор. Надо же было такому случиться, что первым, кого она увидела в это утро, был Глеб. Он стоял у забора, рассматривая лежащие на земле дрова, видимо, прикидывая, сколько времени займёт у него оставшаяся работа. Услышав скрип входной двери, он обернулся, и увидел Аню, растерянно стоявшую на пороге.

– Доброе утро, – как ни в чём не бывало, поздоровался он, но его лукавые, голубые глаза с прищуром явно говорили, что он тоже не забыл о вчерашнем происшествии.

Аня молча кивнула ему, и бросилась обратно в дом, поскольку смущение после вчерашнего эпизода на берегу всё ещё не прошло, заставляя предательски вспыхнуть её щёки, едва она увидела Глеба.

Бабушка вошла в дом, проверяя, насколько горячим был самовар.

– Проснулась? – спросила она, с тревогой глядя на Аню, – с тобой всё нормально? Что-то ты какая-то испуганная? – спросила она, наливая Ане в чашку ароматный напиток.

– Ничего, всё в порядке, – ответила она, скорее хватая чашку, и делая большой глоток, чтобы заглушить волнение.

Не рассчитав силы, она мгновенно подавилась, и громко закашлялась.

– Да что с тобой, Анечка? – спросила бабушка, выражая крайнюю степень озабоченности.

Аня пожала плечами.

– Ну, ладно. Пойду Глеба к столу позову, – сказала бабушка, ещё раз бросив удивлённый взгляд на внучку.

– Бабушка, – позвала её Аня, – я, пожалуй, пойду в лес прогуляюсь, – с этими словами она спешно поднялась из-за стола.

– Зачем это? – снова удивилась бабушка.

– Ягоды пособираю, и проветрюсь заодно.

– Ну, хорошо, – согласилась старушка, – только осторожнее будь, места у нас гиблые. На болото, смотри, не ходи.

– Я постараюсь, – быстро ответила Аня, и бросилась из дома, прихватив с собой небольшое лукошко. Она почувствовала растерянный взгляд Глеба, когда стремглав пронеслась мимо него, и выскочила из калитки. Ноги сами понесли её в сторону леса. В первый момент Аня не чувствовала нежных прикосновений скупого осеннего солнышка, и не слышала голосов птиц. Все её мысли были сосредоточены на Глебе. Надо же, ему хватило совести заявиться к ней на глаза так, словно ничего и не было. А, может быть, и вправду ей всё это померещилось? И берег реки, и незнакомая рыжая девка, с жадностью вешающаяся на шею Глебу? Ну, нет уж. Она ещё не сошла с ума, и всё прекрасно видела своими собственными глазами. Аня быстро шла по узкой лесной тропинке, полностью сосредоточенная на своих мыслях. Она и не заметила, как почва под её ногами стала более зыбкая, когда она останавливалась, чтобы обобрать очередной кустик черники. Окружающий воздух становился наполненным влагой, а земля под ногами – сырой и вязкой.

Аня увидела под ногами кочки, из-под которых сочилась вода, когда она на них неуверенно наступала. Она почему-то продолжала двигаться вперёд, не взирая на то, что обстановка вокруг изменилась, тропинка почти исчезла, а лес становился менее проходимым. Вдруг что-то неожиданно ухнуло так, что сердце её моментально упало в пятки, а затем раздался мощный взмах крыльев где-то совсем рядом с нею. Видимо, лесная птица пустилась в полёт. Под ногами она услышала хруст еловых веток, который моментально заглушил незнакомый пронзительный голос. «Аня, стой»! Девушка вздрогнула, и остановилась, затем в глубине леса что-то зашуршало, и раздался звонкий птичий крик.

«Померещилось», – подумала Аня, – «просто, птица вскрикнула. Нет здесь никого». Она снова двинулась вперёд, неуверенно переступая с кочки на кочку, и вдруг растерянно замерла. «Куда же дальше»? – подумала Аня, вдруг отчаянно осознав, что совершенно потеряла ориентиры. Она начала испуганно крутить головой во все стороны. Ничего непонятно! Куда она ни поворачивала голову, всюду был мрачный, едва проходимый лес. Аня почувствовала, что не на шутку испугана. Лесная птица снова отчаянно громко вскрикнула, словно предупреждая её об опасности, Аня вздрогнула, и почувствовала, как нога её соскользнула с кочки, и ушла куда-то вглубь зыбкой почвы. Она дёрнулась, пытаясь быстрее достать увязшую ногу, но вместо этого с ужасом ощутила, что вторая её нога тоже уходит куда-то вглубь. Девушка так растерялась, что совершенно потеряла способность соображать здраво. Она снова отчаянно задёргалась, чувствуя, как с каждым её движением ноги увязают ещё сильнее. Она испуганно барахталась, пытаясь выбраться, чувствуя, как её тело цепенеет от леденящего душу ужаса, и вместе с тем, уходило всё глубже в вязкую трясину. Когда её засосало по самый пояс, она наконец-то собралась с силами, и громко, отчаянно крикнула «Помогите». Пожалуй, это был бессмысленный крик отчаянья, поскольку окружающий лес был мрачным и безлюдным. Аня почувствовала, как из её глаз ручьём хлынули слёзы. Она опять собралась с духом, и снова закричала, взывая о помощи. Голос её сорвался на истерические нотки, переходящие в жалобный писк. Задыхаясь, она ещё раз набрала в грудь воздуха, и крикнула настолько громко, что притихшая лесная птица, испугавшись, снова взмахнула крыльями, покидая насиженное место. Она уже потеряла всякую надежду, ощущая, как проваливается в тягучую трясину по самую грудь. Слёзы лились из её глаз рекой, не позволяя хорошо рассмотреть происходящее вокруг, она тихо задыхалась от собственных рыданий, навсегда прощаясь с жизнью.

– Аня! – раздался голос в лесной глуши, заставивший её на миг перестать дышать, всем своим существом превратившись в слух. Быть может, ей просто почудилось, как и тогда, в первый раз, когда её словно кто-то пытался предупредить об опасности.

– Аня! – снова услышала она чей-то далёкий голос.

Тогда, собравшись с последними силами, она заорала, что есть мочи.

– Я здесь! – её отчаянный голос летел по лесу, распугивая на своём пути зазевавшихся зверушек.

– Аня! – ещё раз услышала она, уже намного ближе, и это придало ей сил, чтобы в последний раз крикнуть особенно громко.

– Сюда! – казалось, что звук собственного голоса заставил её на секунду оглохнуть.

Спустя какое-то мгновенье она увидела приближающуюся к ней мужскую фигуру в камуфляжном костюме, и вскоре узнала Глеба, несущегося к ней навстречу на всех парусах, ловко перепрыгивая с кочки на кочку.

– Держи, – крикнул он, подавая Ане конец крепкой палки, который был у него в руках.

Трясина глубоко засосала тело девушки. Аня цепко ухватила конец палки своими трясущимися, поднятыми вверх руками. Глеб опустился вниз, встав на колени, и начал с силой тянуть за второй конец палки. Спустя несколько минут, приложив неимоверные усилия, Ане удалось выбраться на твёрдую почву, на которую она с трудом опёрлась своими дрожащими от напряжения ногами. Пару секунд она постояла, раскачиваясь, затем бессильно упала в крепкие руки Глеба, протянутые ей навстречу.

– Девочка моя, – услышала она его нежный шёпот, после чего взглянуло в его прекрасное лицо, переполненное тревогой и нежностью. Она горько всхлипнула, давая волю слезам, которые уже были не следствием отчаянья, а выражением огромного облегчения по поводу своего неожиданного спасения. При этом она кинулась Глебу на грудь, крепко прижавшись всем своим вздрагивающим телом. Она чувствовала, как он ласково гладит ей по голове, а его губы нежно прикасаются к её волосам. Перестав реветь, она подняла на него свои огромные, блестящие от слёз глаза, затем непостижимым образом всё её существо потянулось навстречу к нему, и через мгновение она ощутила на своих губах его поцелуй, глубокий и нежный, от которого у неё сразу же закружилась голова, и она пошатнулась. Глеб успел схватить её, удержав от падения. Он быстро снял свою куртку, накинув её на дрожащую Аню. Переведя дух, они вместе отправились в обратную дорогу. Он осторожно придерживал её, контролируя каждый шаг, чтобы она снова не оступилась, соскользнув с кочки.

«Что это только что произошло»? – думала по дороге слегка пришедшая в себя Аня. – «Я только что чуть не погибла, а потом Глеб спас меня. Боже мой, я ним целовалась»! Стыдно признаться, но ей безумно понравилось, и теперь у неё вовсе не было сил посмотреть Глебу в его небесно-голубые глаза.

– Ты как? – тихо спросил Глеб, когда Аня немного отошла от шока, а на горизонте появились очертания деревни.

– Ничего, я в порядке, спасибо, – произнесла она, стараясь не смотреть в его сторону.

Он на секунду остановился, встав перед ней, и развернул Аню лицом к себе. Она задрожала, затем робко подняла на него глаза. Они смотрели друг на друга, не отрываясь, затем он слегка подался к ней, попытавшись снова захватить её губы. Она испуганно отступила назад, чуть выставив вперёд руки.

Он болезненно усмехнулся, но больше не делал попыток, продолжив свой путь к Аниному дому.

– Извини, – тихо прошептала она, когда они приблизились к калитке, – спасибо тебе огромное. Страшно подумать, что если бы не ты, меня бы уже не было в живых.

– Ничего, – ответил Глеб сдержанным тоном, глядя куда-то в сторону, – считай, ты меня уже отблагодарила.

Аня смутилась ещё больше, но к счастью, в это мгновение им навстречу из дома выскочила бабушка, отчаянно взмахивая руками.

– Что же это делается? – быстро запричитала она, – Анечка, что же с тобой случилось? Я тебя уже потеряла, вон, Глеба попросила идти искать тебя. Ты что мокрая такая? – испугалась бабушка, увидев вымокшую, трясущуюся от холода Аню, – неужели в болото провалилась?

– Всё нормально, бабушка, – подрагивая, ответила Аня, – Глеб меня спас. Действительно, в лес одной ходить оказалось опасно.

– Заходите скорее. Согреться тебе срочно надо, – бабушка отступила, пропуская Аню с Глебом в дом.

– Я пойду уже, пожалуй, – сказал Глеб, глядя в сторону, – дела ещё кое-какие.

– Ну, что ж, – кивнула бабушка, – спасибо тебе большое. Даже не представляю, что бы мы без тебя делали.

Аня протянула Глебу его куртку, ещё раз следом за бабушкой выразив свою благодарность.

Глеб кивнул головой, грустно усмехнувшись, и, так ни разу и не взглянув Ане в глаза, удалился.

Войдя в дом, Аня бессильно повалилась на скамью возле кухонного стола.

– Раздевайся быстрее, милая, – защебетала бабушка, торопливо помогая Ане стянуть мокрую одежду. – Сейчас дам тебе своей настойки, вмиг она из тебя всю хворь выгонит.

После этих слов бабушка пошуршала на своих полках, и достала оттуда бутылку из зеленоватого стекла, в которой плескалась какая-то тёмная жидкость.

– Пей, – велела бабушка, плеснув её на дно стакана.

Аня выпила настойку, отдающую какими-то волшебными травами и вполне обычным спиртом. Вкус у неё был горьковатый, но вполне переносимый, а всё тело Ани моментально наполнилось каким-то теплом и лёгкостью.

– Ложись на кровать, я разотру тебя как следует, – велела бабушка разомлевшей Ане.

Она так и сделала, и бабушка натёрла её чем-то душистым, от чего Аня моментально сделалось очень тепло и спокойно.

– Бабушка, – проговорила Аня, устроившись поудобнее на мягкой кровати, – а что это за девушка живёт в деревне, такая, рыжая. Кажется, Леной её зовут.

– А, наверное, Ленка Зотова, – предположила старушка, – больше рыжих у нас нету, вроде бы. А ты чего спрашиваешь?

– Да, так. Кажется, у неё с Глебом роман, – сказала Аня, чувствуя, как предательски развязался её язык под воздействием выпитой настойки.

– Роман!¸– засмеялась бабушка, – ну, это вряд ли. У Глеба таких романов много бывало. Кто виноват, если девки сами ему на шею вешаются? А он мужик молодой, что же ему, так и куковать без женской ласки?

– Да уж, он точно, куковать не станет, – уже находясь в полудрёме, произнесла Аня.

Через мгновение она провалилась в крепкий сон. Ей снилась зелёная лесная поляна, по которой изредка пробегал лёгкий ветерок. Она заканчивалась густо стоящими деревьями, которые имели неестественно насыщенный, тёмный цвет. Ане почему-то страшно хотелось войти в этот загадочный лес, но что-то её останавливало от этого шага.

– Войдёшь туда, назад уже не воротишься, – сказал ей молодой и звенящий женский голос. Только Аня отчего-то знала, что голос этот принадлежит пожилой женщине, при мысли о которой у неё даже во сне перехватило дыхание от нахлынувшей нежности. – Тело твоё назад вернётся, а душа навсегда здесь останется, – продолжил звучащий неведомо откуда голос, – всё, больше никогда уехать не сможешь. Останешься тут навсегда.