Идущая к солнцу

– Вы говорите про Александра Хартли? – подошла к ним Наталья, которая, как думала Кристина, специально приехала из-за границы ради торжества.

– Да. Ты его знаешь?

– Вы шутите? Это же мой любимый рок-музыкант! Несколько месяцев назад мы с мужем попали на их концерт во Франции. Вы не представляете, какая там была энергетика! Сразу ясно, что группа играет с душой, не жалея сил, а публика получает настоящее удовольствие. Никакой фонограммы, все вживую. После этого "Empress" стала одной из моих любимых групп.

– А я вот как раз купила билет на их концерт. Надеюсь, не пожалею, – поделилась Яна.

– Вы же никогда не интересовались роком, – удивилась Кристина. – А тут вдруг столько восторга…

– Ты тоже полюбишь эту группу, поверь. Они знают, как удержать слушателя и не боятся экспериментировать. Представляете, в одном из своих недавних альбомов Александр исполнил песню на арабском языке! Просто шедевр. Какой же он разносторонний человек… Просто мечтаю с ним познакомиться!

– Не ты одна! – рассмеялась Яна. – Правда, слухи о нем ходят самые разнообразные. – Она понизила голос. – Говорят, что он нетрадиционной ориентации.

– Ой, такие сплетни выдумывают обо всех талантливых музыкантах! – возразила Наталья. – У творческих людей всегда есть враги. Так что к подобным высказываниям я отношусь с сарказмом. Тем более, ни в творчестве ни в повседневной жизни Александра на это нет ни малейшего намека.

– А ты считаешь, что Александр талантливый? – уточнила Кристина.

– Конечно! Песни у него замечательные, и голос сильный, чувственный, такой искренний! Просто поток энергии идет с экрана, когда смотришь выступления этой группы.

– Согласна, – поддакнула Яна. – И все же он же редкостный псих!

– Не знаю, какой он в жизни, но его сценическое обаяние просто неизмеримо, – не уступала Наталья.

– Как интересно! Нужно почитать о них в интернете, – прокомментировала Кристина, чувствуя невольное расположение к этой группе.

– Чего там только не пишут! Например, никто не знает, кто его настоящий отец. Александр тщательно скрывает это. Еще ему приписывают романы со многими известными женщинами, но обычно он появляется один, без спутницы, – поделилась Яна. – Прямо человек-загадка.

– Неужели и сегодня приедет один?

– Не знаю, посмотрим.

Постепенно их разговор перешел в другое русло. Кристина мрачно смотрела по сторонам. «Что я здесь делаю? – думала она. – По-моему, им всем и без меня хорошо».

Неожиданно гости закричали: «Горько!», и в ту же секунду все взгляды обратились на нее. Бронислав уверенно направился к Кристине. Было мучительно изображать из себя любящую жену. Муж целовал ее, как всегда, неуклюже, но уже более уверенно, чем раньше. Его тяжелые руки обвились вокруг ее талии, словно две анаконды, и так крепко, что стало трудно дышать. Больше всего на свете ей хотелось сейчас оттолкнуть его, ударить, накричать и вырваться из мучительных объятий. От нервного напряжения дрожали пальцы. Все переживания, которые она до сих пор не могла выплеснуть, теперь давили, как пудовая гиря. Сдерживаться уже не было сил. «Все, хватит! Я больше не могу!» – мысленно простонала она и, оттолкнув Бронислава, бросилась вон.

Кристина не видела, как замерли гости, особенно муж, как несколько секунд все стояли неподвижно, словно восковые фигуры в музее мадам Тюссо. Она не заметила изумленные лица присутствующих и их взгляды, полные осуждения. В затянувшемся молчании она слышала лишь стук своих каблуков.

Наконец «восковые фигуры» ожили, зашевелились, заговорили. Дамы начали многозначительно переглядываться, мужчины бросали на Бронислава сочувственные взгляды.

Прошло около получаса, прежде чем Кристина услышала стук в дверь. Она уже успела переодеться и спрятать ненавистное кольцо в миниатюрную коробочку, но выглядела по-прежнему неважно. Нервно ломая пальцы, все ходила по комнате и не могла успокоиться. Ах, что она наделала? И что теперь будет? Но сожалеть уже поздно…

Дверь открылась, в спальню вошел отец. Его глаза метали молнии.

– Как ты себя ведешь?! – выпалил он.

– Что странного в том, что у человека не выдержали нервы во время траура? – ехидно поинтересовалась Кристина.

– Какой траур? Прекрати говорить глупости!

– Траур, папуля. Это траур!

Тот ничего не хотел слушать. Потребовал немедленно вернуться к гостям. Девушка впервые видела отца таким раздраженным, отчего ей сделалось как-то не по себе. Она судорожно сжала в руках сумочку.

– Немедленно возвращайся, иначе…

– Иначе что?

– …иначе я за себя не отвечаю!

Кристина упрямо замотала головой. Только сейчас она поняла, что сделала большую глупость, выйдя замуж за человека, которого не любит. Не нужно было идти на поводу у отца! Если бы можно было повернуть время вспять… Но, увы, слишком поздно!

Артур потерял терпение. Сейчас он сам заставит ее выйти к гостям! Но она, угадав его намерения, как кошка, отпрыгнула в сторону, так что он успел ухватиться только за край ее платья.

Кристина, как безумная, выскочила из комнаты и со всех ног бросилась на улицу, не обращая внимания на изумленные взгляды гостей. Она сделала все, чего от нее ждали. Вернула то, с чем не хотела расставаться. Тогда почему же так горько? Что-то всколыхнулось на дне души, спрятанное глубоко-глубоко, что-то, похожее на чувство раскаяния, ранее ей незнакомое. Вдруг стало жаль и себя, и Бронислава, – как они будут теперь вместе жить? На секунду представила себе долгие вечера, проведенные за нудными разговорами и чтением скучных книг. Вот Бронислав вздыхает, делясь с ней горестями своего прошлого, а она без конца его утешает и жалеет. Рядом с нелюбимым мужем жизнь виделась ей тягостно однообразной.

На улице шел ливень. Он с громким шумом падал с небес сплошной стеной, и крупные холодные капли путались в ее светлых волосах, иголками впивались в лицо, беспорядочно скатывались по одежде. А она бежала, бежала так быстро, что казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. На улице моментально потемнело, словно наступил вечер, хотя время было обеденное. Ступни ее продрогли в сырых туфлях, пальцы озябли, а пышно уложенные волосы спутались от влаги. Холодный ветер дул прямо в лицо, пронизывая до самых костей. Кристина с досадой глядела на проезжающие мимо машины и думала о том, как было бы хорошо сейчас спрятаться в салоне рычащего авто и смотреть со стороны на мокрых прохожих. Так, наверное, сейчас кто-то смотрит и на нее. Подобная мысль огорчила еще больше.

Она не заметила, как налетела на прохожего. Тот резко отпрянул, выронив из рук темно-синий зонт, который тут же унес порыв ветра.

– Осторожней! Вы чуть не сбили меня с ног! – раздраженно воскликнула девушка.

Мужчина посмотрел на нее с недоумением.

– Вообще-то, это Вы меня едва не сбили.

– Нет, Вы задели меня локтем!

– Хм, ладно. У меня нет времени спорить, – отмахнулся он, поднимая воротник куртки. – Пожалуйста, не стойте на пути, я тороплюсь.

Незнакомец сделал шаг в сторону, но Кристина снова преградила ему дорогу.

– Что Вам нужно? – сердито спросил он, подняв глаза.

Только теперь она разглядела его как следует: темные, короткие волосы были взъерошены и мокры от дождя, выразительные карие глаза смотрели дерзко, но без злости. Густые брови нахмурены, а уголки губ чуть опустились вниз, что явно говорило о недовольстве их обладателя, тем не менее, это ничуть не портило его доброго лица, даже наоборот, делало его очень привлекательным.

На нем был серый свитер, черные брюки, кроссовки. Поверх свитера наброшена легкая коричневая куртка.

– Так что же Вам от меня нужно? – повторил он свой вопрос. – Не заставляйте меня мокнуть под дождем.

– Извинений! – выпалила Кристина первое, что пришло в голову.

– Извинений? – Мужчина коротко рассмеялся. – Так ведь это Вы едва меня не сбили, и, кстати, по Вашей милости я остался без зонта. А еще я теряю время, общаясь с Вами, и рискую подхватить простуду, стоя под ливнем. Все, заметьте, из-за Вас!

Она сердито взглянула на него. Их глаза встретились. Несмотря на всю нелепость ситуации, его взгляд излучал какую-то духовность, мудрость, доброту. И ей внезапно стало легче, хотя она и сама не могла понять, почему.

Но это ощущение не продлилось и минуты. Видя, что незнакомец собирается уходить, она крикнула его широкой спине:

– Трус!

– Что, простите? – Он медленно обернулся, и девушка заметила на его лице издевательскую усмешку.

– Да, Вы такой же трус, как и все! – настаивала Кристина, чувствуя, как ее охватывает злость. – Вам наплевать, почему я стою здесь, одинокая и промокшая насквозь. Конечно, ведь Вы меня совсем не знаете. Кому какое дело, что со мной происходит и почему я здесь, на этой мокрой улице, вместо того чтобы спокойно сидеть в своей комнате и пить чай, кутаясь в плед. Вам так же наплевать на меня, как и всем этим людям, которые торопятся скорее укрыться от дождя. Что ж, идите, я Вас не держу! – Она гневно махнула рукой. – Да-да, убирайтесь! Я буду стоять здесь, на этом месте, пока мне не станет плохо. Может быть, даже умру от холода. Именно этого я и хочу!

Она отвернулась, скрестив руки на груди. Капли дождя, перемешиваясь со слезами, равнодушно скатывались по лицу. Кристина продолжала упрямо стоять, удивляясь тому, что боль не поглотила ее целиком.

В эту секунду на большой скорости мимо пронесся автомобиль и щедро окатил ее мутной водой из лужи. Она ощутила, как грязное платье прилипло к телу, и чувство обреченности и брезгливости вытеснило из сердца злость. Господи, что она здесь делает? Хотелось скорее убежать от всего этого кошмара, только некуда. Она в отчаянии закрыла лицо руками и громко зарыдала, стоя посреди серой, мокрой улицы, одинокая и никчемная.

Чьи-то горячие руки легли на плечи, словно пытаясь сбросить с них тяжелый груз, который она уже не могла нести.

– Вам нужно успокоиться. Пойдемте, – сказал мужчина.

И она послушно пошла, с трудом передвигая ноги. Сквозь завесу слез едва разглядела стоящий у дороги автомобиль.

– Денис, меняем маршрут, – услышала она, устроившись на заднем сиденье.

– Куда мы едем? – поинтересовалась Кристина.

– Я отвезу Вас домой.

Она судорожно замотала головой:

– Нет, только не туда!

– Я понял.

И это прозвучало так решительно и уверенно, что ей вдруг стало спокойно. Этот человек знает, что она не хочет возвращаться, увозит ее подальше от жестокого отца, ненавистного мужа и от одиночества, заполнившего душу. Кристина вжалась в спинку сиденья и закрыла глаза.

– Вы совсем замерзли, – вздохнул он и набросил на ее плечи свою куртку. – И промокли насквозь. Денис, – обратился к шоферу, – сейчас поверни направо, там будет небольшой магазин. Нужно купить сухую одежду и туфли для девушки.

Тот кивнул.

– У вас какой размер ноги? – деликатно поинтересовался ее новый знакомый, на что она сонно пролепетала:

– Тридцать седьмой.

Через минуту машина остановилась. Водитель отправился в магазин, оставив их вдвоем в теплом салоне.

– Снимайте обувь, – вдруг распорядился мужчина.

– Зачем? – удивилась она.

– Нужно спасать ваши ножки. Снимайте!

Кристина повиновалась. Мокрые туфли выглядели жалко. Она с облегчением отбросила их в сторону.

Он положил ее ноги себе на колени, одной ладонью взял ее холодную стопу, а другой принялся растирать. То же самое проделал и со второй. Мужские руки были горячими и нежными. Прикосновения приятно обжигали, по телу разливалось долгожданное тепло. Легкая музыка действовала умиротворяюще, и Кристина закрыла глаза, наслаждаясь спокойствием и уютом. Она забыла о муже, который наверняка не находил себе места от беспокойства, и думала о новом знакомом. Сердце переворачивалось в груди, и она чувствовала сильное притяжение к этому мужчине, будто две родственные души наконец встретились, завершив мучительные поиски. Она интуитивно поняла: если сейчас же не уйдет, то эта встреча изменит всю ее дальнейшую жизнь…

Глава 6

В сухой обуви ноги согрелись и, расслабившись, она даже немного вздремнула.

– Я рад, что Вы улыбаетесь, но пора выходить, – услышала она как сквозь вату. Легкое прикосновение к руке заставило открыть глаза.

– Где мы?

– В более приятном месте, чем грязная улица, – с улыбкой ответил мужчина. Он открыл дверь, выбрался из салона и подал ей руку. Кристина помедлила, прежде чем выйти. Вновь оказаться под холодным дождем не было никакого желания. Поэтому она быстро пошла к зданию, на которое указал ее новый знакомый и не заметила, как тот, коротко переговорив с водителем, передал ему какой-то пакет.

Зайдя в небольшое кафе, они устроились за самым дальним столиком. Укутавшись в плед, любезно принесенный официантом, Кристина сделала глоток дымящегося глинтвейна и наконец поинтересовалась:

– Простите, как Вас зовут?

– Зовите меня Алекс.

– Очень приятно, – она тоже представилась. – Необычное у нас получилось знакомство.

– Это точно.

«Тратит на меня свое время, хотя куда-то торопился, – отметила Кристина. – С ним удивительно легко, а еще он довольно приятный внешне: точеные черты лица, тонкая кость, изящные кисти рук. Кажется, я его уже видела где-то…»

– Скажите, мы раньше нигде не встречались?

– Вряд ли, – пожал плечами мужчина. – В мире много похожих людей.

– Нет, Вы мне определенно кого-то напоминаете… – настаивала Кристина. – Вы давно в Москве?

– Я здесь родился, но бываю нечасто.

– Почему?

– Много путешествую.

– Вы актер?

– Не совсем, – уклончиво ответил Алекс. Похоже, он не любил говорить о себе. – Я работаю в студии звукозаписи, – добавил он после минутного молчания; при этом уголки его рта дрогнули в улыбке. – Сейчас сотрудничаю с одной группой. “Empress” называется. Может, слышали?

Он с интересом взглянул на нее. И взгляд его глубоких карих глаз поразил ее в самое сердце.

– Да, – нахмурилась она, припоминая. – Только не знакома с ее творчеством. Вокалист этой группы действительно такой псих, как о нем говорят?

– Псих? Вот как? Что еще говорят?

– Кажется, у него репутация скандалиста.

– Надо же! – он рассмеялся. Никогда она не слышала такого заразительного смеха, как у него. – Не верьте желтой прессе. Сенсации и скандалы – это их хлеб.

– Согласна. Но что за название – “Empress”!

– А что с ним не так?

Блестевший в его глазах интерес тут же сменился искренним удивлением.

– В переводе с английского это означает «императрица», не так ли?

– Совершенно верно.

– Странное название для мужской рок-группы, – хмыкнула она. – Интересно, почему именно “Empress”?

– Этот вопрос лучше задать Александру Хартли.

– А Вы что думаете?

– Короткое, броское и яркое название. Привлекает внимание.

– Да и сам вокалист, судя по всему, не остается в тени. Вы мне лучше вот что скажите… – Кристина лукаво посмотрела ему в глаза. – Раз уж Вы знакомы с Александром, то наверняка знаете о его личной жизни.

– А что Вы хотите услышать?

– Есть ли у него кто-нибудь?

– Мне это неизвестно, – ответил мужчина. – Он никому не рассказывает о своей личной жизни.

– Хм, какой таинственный, – протянула она и вспомнила, как спорили о музыканте подруги. – О нем сейчас много болтают. Понятно, что многое из того, что пишет пресса, – выдумки. И, тем не менее, несмотря на громкие запреты, группа приедет к нам с гастролями. Александра есть, за что уважать.

Ее собеседник приподнял одну бровь.

– Он всегда поступает по-своему, а это редкое качество. Если бы я могла сама принимать решения, делать так, как хочу, то, возможно, не совершила ошибку, которую уже не исправить.

Ее глаза наполнились слезами, и она отвернулась, чтобы скрыть их. Как-то незаметно пролетел день, на город опустился вечер, а это означало, что придется возвращаться домой и строить из себя образцовую жену и дочь.

Внезапно сильная рука накрыла ее ладонь. Кристина посмотрела на своего спутника.

– Что бы ни случилось, знайте, что Бог не дает человеку непосильных трудностей. Все наладится, я уверен. Вот, возьмите. – Он достал из сумки блокнот и ручку, что-то написал на листке. Кристина увидела какие-то цифры и надпись под ними: «Yiruma. Kiss The Rain».

– Что это?

– Позвоните по этому номеру, если понадобится помощь. Спросите Александра, – улыбнулся мужчина. – А внизу – великолепная фортепианная композиция молодого южнокорейского мастера. Советую послушать, как вернетесь домой. Мелодия очень соответствует энергетике этого вечера.

Кристина молча взяла клочок бумаги. Затем подняла голову и, пристально взглянув на своего собеседника, спросила:

– Кто Вы?

– «Я всего лишь уличный повеса, улыбающийся встречным лицам»1, – рассмеялся он. – А теперь еще и Ваш друг.

– Друг? Но Вы меня совсем не знаете!

– Знаю. Ваши глаза рассказали мне все.

Кристина невольно улыбнулась. На душе вдруг стало легко и спокойно. Разве это не счастье – пить ароматный глинтвейн и наблюдать, как прозрачные бисеринки дождя, причудливо змеясь, стекают по стеклу? Находиться рядом с человеком, который бескорыстно о тебе заботится, и самой невольно хотеть стать лучше?

«Не все так плохо. Отец поможет с разводом, и я стану свободной, это лишь дело времени», – подумала она, и эта мысль утешила ее.

– Что ж, сейчас Вы выглядите намного лучше, – отметил Алекс и посмотрел на часы. – Теперь я могу со спокойной душой отвезти Вас домой. Ваши близкие уже наверняка волнуются.

Через несколько минут они вышли из кафе. Дождь прекратился. Мокрый асфальт блестел в свете фонарей, а в воздухе ощущалась свежесть омытого города. Все преобразилось, хотелось дышать много и глубоко. Она так хотела, чтобы этот вечер не заканчивался! Почему радостные мгновения пролетают незаметно, а моменты грусти кажутся бесконечно долгими? Кристина села в машину и посмотрела в окно. Мимо мелькали магазины, дома, редкие прохожие. Родной город, умытый дождем, казался волшебным и живым.

Как-то слишком быстро они добрались до дома. Алекс помог ей выбраться из машины и только сказал на прощанье:

– Все будет хорошо!

Кристина кивнула и зашла в подъезд. Только сейчас она осознала, что на ее плечах осталась его куртка.

Осторожно повернув ключ в замке, она толкнула дверь и зажмурилась, ожидая увидеть разъяренных родственников. Но в квартире стояла тишина. Сбросив туфли, Кристина на цыпочках проскользнула в свою комнату. Первым делом переоделась и укуталась в теплый халат. Затем выглянула в коридор и, никого не обнаружив, тихонько прокралась в душ. Наконец, окончательно приведя себя в порядок, с ногами залезла на кровать и начала листать модный журнал. Но мысли ее были далеки от современных трендов и свежих сплетен: она все еще думала об Алексе. Странно: сегодня утром она стала женой Бронислава, но о нем почти не вспоминала. Зато о новом знакомом непрерывно думала весь вечер. Что-то было в нем такое, что серьезно ее цепляло.

Она включила композицию, о которой говорил Алекс, и закрыла глаза. Тихий шум дождя гармонично переплетался с нежными, убаюкивающими звуками музыки, затрагивая самые потаенные уголки души. Перед глазами снова появился его образ: влажные от дождя волосы, проницательный взгляд, едва уловимая улыбка. К ней вернулось необъяснимое чувство притяжения к Алексу, непривычное ощущение счастья, захотелось обнять весь мир.

Стук в дверь вернул ее в реальность. Выключив мелодию, Кристина поправила волосы и произнесла:

– Войдите.

Ольга переступила порог, тихонько прикрыв за собой дверь. Вид у нее был обеспокоенный. Она присела на краешек кровати и внимательно взглянула на дочь.

– Дорогая, не нужно было так срываться с места и бежать под ливень… – Она взяла ее за руку, но Кристина отстранилась, демонстративно уткнувшись в журнал. – Мы все переволновались. А Бронислав вообще…

– Ничего не говори о нем!

– Ладно. Гости разошлись, Артур уехал по делам, а я оборвала телефон! Где ты пропадала?

Кристина не ответила. Ольга укутала ее ноги одеялом.

– Наверняка промокла! Приготовить тебе чай?

Кристина отложила журнал и с улыбкой посмотрела на мать.

– Приготовь. С малиной, как в детстве.

– Сейчас принесу.

Ольга уже собралась уходить, как вдруг спохватилась и положила небольшой пакет на тумбочку.

– Что это?

– Один из друзей Бронислава не смог приехать. Какой-то музыкант, Александр Хартли. Его водитель передал подарок и диск с песнями его группы. Только твой муж так сильно расстроился, что мы побоялись его тревожить… Еле-еле уговорили вернуться домой. В общем, сама все передашь. И, пожалуйста, будь к нему немного добрее. Я все понимаю, но он-то ни в чем не виноват. Бронислав пережил такое горе…

Но Кристина уже не слушала. Нетерпеливо открыв пакет и взглянув на обложку диска, она ахнула: на фотографии, в окружении трех мужчин, стоял ее новый знакомый и широко улыбался!

– Не может быть! – пораженно воскликнула она.

– Что случилось?

Кристина опомнилась.

– Да так, одна мысль мелькнула… Что-то я устала.

– Отдыхай. Я приготовлю чай, а ты постарайся не думать о плохом. Все наладится.

С этими словами Ольга вышла. Некоторое время Кристина задумчиво вертела диск в руках. Значит, Алекс и есть тот самый Александр Хартли, которого сегодня так оживленно обсуждали ее подруги. Почему-то он скрыл этот факт. Не хочет быть узнанным? Или не считает свою популярность чем-то особенным, чтобы говорить о ней каждому встречному?

«Я должна еще раз с ним встретиться, – решила Кристина. – В конце концов, у меня есть отличный предлог…»

И она заговорщически взглянула на висящую на спинке стула коричневую куртку, немного влажную от дождя.

День выдался таким же серым, как и вчера. Мелкий дождь тихо бродил под окнами, вызывая тоску. Кристине хотелось еще немного побыть дома, но Бронислав уже ждал ее в прихожей. Наскоро одевшись, она неохотно принялась собирать вещи. Какую-то часть уже перевезли к нему домой, но нужно было забрать еще кое-что из того, что могло пригодиться в ближайшее время.

– Обязательно переезжать к нему? – бурчала Кристина. – Мне там совсем не нравится! Везде вещи этой его Лизы, они действуют мне на нервы! И мерзкий серый цвет портит настроение.

– Успокойся, рано или поздно он забудет о ней, – уговаривала мать, помогая ей собираться. – Надо немного потерпеть. Со временем ты все сделаешь так, как тебе нравится.

– Может, нам все-таки жить отдельно и видеться только в определенные дни? – предложила Кристина, искренне веря, что так было бы лучше для всех.

– Ну что ты, доченька?! Разве это семья?

– Ты прекрасно знаешь, что наш брак – просто сделка.

– Значит, не нарушай условия сделки, – подмигнула ей Ольга и вышла.

– Легко сказать! – бросила Кристина ей вслед и со злостью отшвырнула один из своих многочисленных нарядов.

Ее мучило чувство обреченности. Как не сойти с ума среди чужих стен и комнат, заполненных призраками прошлого? Что она выиграла в этом браке? Помогла восстановить семейный бизнес и перестала беспокоиться о деньгах. Но ту беззаботную, веселую жизнь, которую она вела, будучи незамужней, уже не вернуть. Появились определенные обязательства, обременяющие ее, и муж, нуждающийся в заботе и внимании, которые она дать не могла.

Сожалеть поздно, придется смириться. Но смирение никогда не было ее добродетелью. Вот и сейчас она яростно бросала вещи в сумку и успокаивала себя: «Я все исправлю». А пока, до поры до времени, решила подчиниться обстоятельствам.

Такси давно ожидало под окнами. Бронислав не любил ездить за рулем, видимо, это было связано с автокатастрофой, в которой погибла его первая жена, но Кристину не интересовало его мнение. «Поскорее бы уже пересесть в свою машину, – подумала она. – Как только разберусь с вещами, сразу же отправлюсь за своей Ласточкой».

Вяло попрощавшись с отцом и холодно поцеловав в щеку мать, Кристина скрепя сердце села в такси и уехала. Уехала, оставив позади беззаботное детство и счастливую юность. Нелегко было расставаться с родным домом, оставлять родителей. Хоть она и обижалась на них, все-таки любовь пересилила, заставив сердце дрогнуть.

Бронислав не проронил ни слова за всю дорогу. Утром ей пришлось долго объяснять, почему сбежала в разгар торжества. К счастью, заранее придумала убедительную причину и пообещала загладить вину. Вроде бы поверил. Она искоса посмотрела на него: непроницаемое лицо, плотно сжатые губы, напряженные плечи. Крепко сжимает ее руку, словно боится, что она снова убежит. Ей же нестерпимо хотелось выдернуть ладонь из этих цепких пальцев, – настолько стало противно. Но невероятным усилием воли Кристина подавила в себе это желание.

«Может, я относилась бы к нему лучше, смогла бы свыкнуться, перетерпеть, но не сейчас, когда мне нужно строить из себя добродетель!» – угрюмо размышляла она.