Небытие. Бессмертные

– Ха! Это обнадёживает… и открывает некоторые перспективы… Спасибо, Янитор! Ты и сам не представляешь, какую информацию сообщил.

– Ну что ж, я рад, – великан улыбнулся, немного оттаяв, – бывай, квартерон, увидимся следующей ночью. Постарайся в полночь найти уединённое место. Береги себя!

– Ты тоже… – не успел я договорить, как фигура великана растворилась в утренней туманной дымке, уже покидавшей распадок перед Станцией.

Предварительно застолбив портальную точку перед шлюзом, привычно переместился. В голове лихорадочным маятником металась мысль об обладании эксклюзивным заклинанием «Возрождения». А ведь это товар, на который у магов Небытия можно сменять всё, что угодно! Надо только не облажаться, как с Гвендолин. А дыр у молодой Лиги Бессмертных… только начни. Со связью худо – бедно решается. А транспорт. Нет, разведывательные пилотируемые дроны – это здорово. Но их мало и ресурс не бесконечен. В Небытие есть гораздо более вкусный способ. Порталы. Магия порталов – вот, о чём следует позаботиться в перспективе. И лучше бы нам иметь собственного специалиста, Бессмертного… Эх, мечты, мечты. Пахать и пахать…

В овраге почти ничего не изменилось. Лишь следы колёс от фургона, да вытоптанная, успевшая подсохнуть, трава. Ну-ка, проверим кое-что. Я поднёс к лицу правое запястье с коммуникатором:

– Вызываю «Гиперборею», приём. Абонент «Дед», – я невольно улыбнулся. На этот позывной Андрей Анатольевич долго не соглашался, справедливо возражая, что дедом, по старой памяти он является только для меня. Убойным аргументом явилось утверждение Инфы о его непререкаемом авторитете. Дед посмотрел на шаранг внимательно, будто подозревая её в подвохе. Потом улыбнулся в усы и кивнул. От воспоминания этого короткого эпизода потеплело на душе. Мысли прервал голос Редьяра:

– Приём, Первый. Здесь Дед. Чего это ты засуетился? Вроде и недавно попрощались.

– Решил проверить, как далеко достаёт связь. Я сейчас в овраге. Встречался с Янитором. Идея с ракетой – носителем одобрена, поторопи Сим Ка и Астру.

– Принято! Сделаю, попробуй активировать коммуникатор из посёлка, вдруг выгорит?

– Идёт, Дед. До связи.

– До связи, Первый.

Не знаю, какой там принцип резонанса, но качество связи у наших предков было просто великолепным. Такое впечатление, что разговариваю с находящимся в соседней комнате.

Дабы не привлекать к себе излишнего внимания, скинул почти весь сет в инвентарь, оставшись в рубахе, штанах и старом плаще. Сделал зарубку на память, так как пришлось оставить сапоги, другой обуви попросту не было. Пришлось их изрядно испачкать в земле, чтобы не выбиваться из образа простого путника.

В посёлок проскочил через восточные ворота, присоседившись к пастуху, ведущему большое стадо коров с ночного выпаса. В Долине было не по-августовски ещё тепло и много зелёной травы, чем и пользовались окрестные жители.

Особенного усиления стражи не заметил, а парочка позёвывающих воинов выглядела довольно мирно. На меня не обратили никакого внимания. Но я решил не расслабляться, мало ли какие есть способы у Ковена. Вон, виндикты, чуть не на пятки нам наступали со своим отрядом. За что и поплатились…

До подворья добрался по утреннему времени довольно быстро. Улицы были пустынны. Городские жители вставали значительно позже пейзан. Ни минуты, не задумываясь просто перемахнул забор, ибо ворота были заперты на внушительный засов. А стуком перебудить половину улицы не входило в мои планы.

Едва добрался до крыльца, как услышал скрип дверей и увидел в нескольких метрах перед собой арбалет, направленный точно мне в переносицу. Над чудом оружейные мысли с тяжёлым, отделанным серебром, прикладом ухмылялось заспанное лицо Хейген:

– Доброго утречка, мастер Холиен! А мы и не ждали тебя так скоро…

– Привет, мамаша! Не ожидал тебя здесь увидеть.

– Не ожидал? А превратить дорогу в Цитадель в речку, ты, засранец, тоже не ожидал? Ведьмы после твоего бегства, словно взбесились. Хорошо, Бруно не вернули, оставили у себя. Но Целительницы были очень сердиты. Пришлось сколачивать плот, да сплавляться в долину, а там пешком до посёлка.

– Прости, Маттенгельд, что доставил вам столько хлопот. Но, поверь, по-другому было нельзя. Удалось спасти Гергудрун и вернуть ей способность к магии, которой её лишил Ковен; понять природу Сонного Мора, это поможет вернуть Бруно и Натиенн. Но врать не буду. С Ковеном у нас теперь война…

– Война у него… Что, ты сказал «у нас»?

– Да, Хейген. Бессмертные объединились в Лигу. Мы будем собирать наших по всему миру. Выжить в одиночку не представляется возможным.

– Ох, Эскул, лезешь в пасть к Парсуму…

– А когда было легко, мамаша? Ты вспомни. Варрагон, буббонка, война с альвами и орками, бегство… да мало ли. Вся моя жизнь, с самого начал, это борьба! Но ты не волнуйся, Хейген, крыша над головой у тебя, детей и Гуггенхайма есть. Золота достаточно, откроешь таверну, лавку. Внакладе не будете. Эликсиры, что будет делать Гуггенхайм, по моей лицензии прокормят вас всю жизнь. Ещё и на приданое Тоше останется, да близнецам на обучение. А не хватит, так я ещё привезу, не переживай.

– Ты будто прощаешься со мной, квартерон?

– Нет, Хейген, конечно, нет! Просто много придётся ездить, а видеться из-за Ковена будем скрытно.

– Да плевала я на этих Ведьм! Не нужна я им. Не тронут они нас, а если думаешь, что к тебе подобраться через меня захотят, так я успокою. Очень помогла вернуться сюда одна из них.

– Кто?

– Мастрес Зелерин.

– Шаранг? Интересно… что ещё она сделала?

– Пообещала, что с Бруно будет всё в порядке и настойчиво просила дать знать тебе, что ищет встречи… может это ловушка, Эс?

– Не знаю, не знаю, Хейген. Думаю, тут другое. Шаранг очень заинтересованы в одной из Бессмертных. Помнишь рыжеволосую шаранг?

– Инфа? Да.

– Думаю, она им для чего-то нужна. И что предложила Зелерин?

– Если ты согласен, дать знать содержателю оружейной лавки шаранг, что на малом рынке. Она пришлёт гонца о месте встречи.

– Хм. Шпионские страсти. Шифруется Ведьма. Отчего так? Ведёт свою какую-то непонятную игру за спиной Гвендолин? Слишком много вопросов… Ладно, пошли Тошу, пусть уведомит, что я буду в посёлке вечером. Там поглядим. И ещё. Вы вывеску уже сделали?

– Когда, Холиен? То понос, то золотуха… Некогда было.

– Закажи как можно быстрее. «Подворье и лавка мамаши Хейген». Очень важно!

– Погоди, Эс. Почему такое название?

– Потому. Подворье будет не только твоего имени. Я полностью выправлю бумаги в Гильдии на тебя. Не спорь, Маттенгельд, повторюсь, так нужно. Вот возьми эти жетоны белого металла. На них короткое письмо. Будешь отдавать всем Бессмертным, кто будет приходить к тебе, но, скорее всего, у них уже будут эти жетоны. Здесь написано, что Лигу Бессмертных можно будет найти через тебя. Постараюсь распространить их через гильдейские караваны и почту по всему свету. Много Странников разбрелось по миру, пора собрать их вместе.

– Поняла… но, если Ковен…

– Узнает? Не страшно. Даже если Цензоры тебя спросят, так и скажи. Ничего не знаю, приезжают, останавливаются, платят исправно. Ищут Холиена. А я и не знаю, где он. Ты ведь и правда не будешь знать!

– Хе… хитро, Эс, – улыбнулась мамаша, – даже если и Мага Разума привлекут.

– Ну, думаю, до этого не дойдёт. Кстати, наш старик ещё спит?

– Не вылезал из своей мастерской до утра, упрямый, как осёл. Всё приговаривал, что ученик вернётся, а ничего не готово!

– Сумасшедший Алхимик!

– Ты его обязательно похвали, Эс. Уж очень он старался.

– Непременно, мамаша, непременно. Ты иди отдыхай, а я в лабораторию спущусь. Перед встречей с Торговой Гильдией надо пару козырей подготовить. Ради выгоды они мне Трёх Сестёр с небосвода достанут…

– Да куда уже спать? Займусь завтраком, да к плотникам Тошу зашлю. Сам сказал, что с вывеской поспешить надо…

– А что на завтрак?

– А вот через часик вылезай из своего подземелья, там и узнаешь. Да, ушастого Грандмастера с собой обязательно приведи, ведь с вечера маковой росинки в рот не положил.

– Сделаю, Маттенгельд!

Мастерская Алхимика на подворье значительно отличалась от варрагонской конуры Гуггенхайма. Высокие сводчатые потолки просторного подвала. Отличная вентиляция за счёт множества цокольных оконцев, застеклённым пусть и мутными, но толстыми витражами. Печь Великого Делания занимала отдельную дальнюю комнату, по периметру заставленную стеллажами с ингредиентами и пустыми пузырьками. Да… А старик-то развернулся, не пожалел золота. Просто мечта, а не лаборатория. Ну по местным меркам, конечно. Эх, я не я буду, если не покажу гоблину нашу Термодинамическую лабораторию и молекулярного синтеза. Интересно будет посмотреть на реакцию Грандмастера Алхимии.

Я, конечно, перед уходом со Станции подумывал синтезировать пару-тройку веществ у нас. Тем более что это бы не заняло много времени. Но как сформировать рецепт и передать Гильдии? Вот ведь в чём загвоздка. Я и так собирался попробовать на свой страх и риск, ободрённый найденными на запястье правой руки несколькими пиктограммами, явно относящимися к алхимии. Изображение реторты, огня в горелке и синей мензурки явно указывали на простейшие манипуляции: «смешай», «нагрей», «добавь маны». Рискнуть стоило. Надо использовать весь свой арсенал. Неудача могла аукнуться, конечно, порчей оборудования и даже смертью экспериментатора. Но умирать бессмертному не впервой.

В соседней комнате, с перегонным кубом и центральным столом, на каменном постаменте, заставленном алхимической посудой, малыми жаровнями, железным инструментом и пустыми тиглями для печи, нашёлся и сам хозяин, устроившийся на низком топчанчике и потрясавший богатырским храпом своды лаборатории.

Тихо, на цыпочках удалился в комнату с печью. Отыскал на полках порошок марганцовки, спирт, немного полуфабриката из водорослей. Решил для начала сделать привычный, много раз изготовленный йод.

Получилось с первого раза. Руки и голова помнили всю последовательность процесса. Вспомнилось первое приготовление эликсира Средней Регенерации. Тогда я использовал печень Парсума… Какая-то шальная мысль мелькнула на грани сознания. Я достал из инвентаря давно и прочно забытый там Пояс Сумасшедшего Алхимика. Интересно, как им теперь пользоваться, не видя строчек в интерфейсе, как вообще понять, что у меня получается в результате эксперимента?

А времени маловато… С пустыми руками идти в Гильдию Торговцев не хочется, а что-то серьёзное замутить… А, ладно попытка не пытка. Что мы имеем на полках у Гуггенхайма? Так… немного готовых эликсиров, моих и обычных, полсотни мензурок жидкой маны. Так, а на этой полке что? Жабьи камни… глаза гадюки, яд кобры, чешуя малого драка, паутина шёлкового арахнида… уф, сплошная непонятная хрень. Нет, скорее всего, это важные ингредиенты для алхимического делания. И достойны самого внимательного изучения…

Стоп. Мысли вернулись к печени Парсума. Орган животного, млекопитающего, дикого, сильного. Отвечает за регенерацию, детоксикацию, синтез важнейших ферментов обмена и секретов пищеварения, а внутриутробно ещё и за кроветворение… Ну-ка, ну-ка… Что-то в этом есть. Эх, жаль у меня сейчас нет никаких нативных органов для эксперимента. Хотя, почему же? Хватит мыслить шаблонами Игры. Добыча ингредиентов… Да я сам набор органов и тканей! Да ещё и Бессмертный. Что значит всегда могу взять у самого себя немного для алхимического делания. Причём без вреда для здоровья. Но возникает вопрос: органы квартерона, не слишком ли это уникальный ингредиент? И какой орган? Я, конечно, любопытен и готов на эксперименты, но не мазохист. Вырезать у себя кусок печени или метр кишок…бррр.

Кровь! Немного кровопускания даже полезно. Но. Кровь – это плазма и клетки. Клетки, несущие специфические генетические маркёры вида. И белки, растворённые в плазме, тоже специфичные. Если кровь каждого человека индивидуальна по сотням показателей, то, как алхимический ингредиент, моя вообще уникальна! Бессмертный тёмный квартерон. Но если исходить из правила, что, чем реже ингредиент, тем уникальнее должны быть свойства создаваемого эликсира. И если предпосылки верны…. Меня бросило в пот от возможных перспектив. Нет, не может быть всё так просто. Кто-то бы давно додумался до этого. Сто. Чушь. Я совершаю стереотипную ошибку. Как с заклинанием «Возрождения». Это молодой мир! И все законы, и правила магии перенесены в него из старого, виртуального, созданного по косному сценарию. А значит… Великий Рандом! Хватит гадать. Взялся делать, делай. Пока не сотворишь, не узнаешь ответа.

Я кинулся в комнату с каменным столом, задев ногой по дороге то ли ведро, то ли какую-то жестянку. Загрохотало.

– Кто здесь? – скрипучий голос гоблина прозвучал из соседней комнаты.

– Это я, Эскул, учитель. Не переживайте.

– Ааа… сделай милость, будь потише, дай поспать. Всю ночь работал…

– Да, да, учитель, простите… – я замер с поднятой ногой.

– …хррр, – гоблинский храп был мне ответом.

Уф. Слава Рандому, не то расспросы бы съели львиную долю времени до того, как Хейген позовёт завтракать.

Итак. Что-то я видел на этом столе среди алхимического инвентаря, ещё отметил про себя, мол, оказывается ещё тогда это было… Есть! Агрегат чем-то напоминал старую дедову мясорубку, оставленную ему в наследство матерью. Только архимедов винт располагался здесь вертикально. На нём на поперечной перекладине крепились две большие мензурки с притёртыми пробками. Ручная центрифуга… Я побоялся спугнуть удачу и с трепетом осмотрел агрегат. Как и всё в мастерской Гоблина, центрифуга сияла чистотой. Я покрутил ручку, наращивая обороты. Ммм… прилично. Должно подойти для моих целей.

Я подтянул к себе один из малых керамических тиглей, плеснул в него воды из бочки, стоявшей в углу, сполоснул и второпях вылил прямо на земляной пол. Руки немного дрожали от нетерпения. Сделал несколько глубоких вдохов. Подтянул поближе грубый деревянный табурет, сел, закатал рукав на левой руке. Взял из груды инструмента маленький нож, показавшийся мне довольно острым, плюнул на лезвие и обтерев о рубаху. Да ну на фиг, плевать на стерильность! Перехватил Поясом Сумасшедшего Алхимика левое плечо, поработал кулачком и сделал продольный надрез над венозным сплетением локтевой ямки. Дорожки тёмной aqua vitae стали стекать в тигль. Продолжая размеренно сжимать и разжимать пальцы, вытащил мензурку из зажима, зубами выдернув пробку, и подставил под один из ручейков густеющей на глазах жидкости. То же повторил и со второй мензуркой.

Проверил, на первый взгляд, натекло чуть меньше полулитра. Даже слишком. Для восстановления пореза хватило одного Малого Исцеления. Ветошью наскоро приведя в порядок поверхность стола и предплечье, вернул мензурки в зажимы.

Первая попытка создания эликсира с новыми свойствами предполагала использование плазмы моей крови. Получить её с достаточной чистотой без центрифуги было бы затруднительно. Отстаивать? Вряд ли, достаточно стерильных условий, как, например, на «Гиперборее», здесь не было. Да и мои волнения насчёт свежести ингредиента, полагаю, не беспочвенны.

Покрутив минут пять ручку центрифуги, вынул мензурки и аккуратно слил верхнюю часть желтоватой жидкости в чистую колбу. Повторил процедуру десяток раз, пока загустевшие до невозможности использования остатки цельной крови в тигле позволяли. Эх, пожадничал! Две трети продукта коту под хвост. Остатки из осадка мензурок отправил в отдельные ёмкости, пустые фиалы для эликсиров.

Завершив получение важных ингредиентов, задумался. Итак, основой для первого эксперимента станет плазма крови. Что взять вторым? Да что угодно! Устав выбирать, я просто взял первый попавшийся пузырёк из запасов Гуггенхайма. «Сушёные слюнные железы фаранга», – гласила надпись. Хм, что за фаранги такие? Ладно. Надеваю на себя Пояс, так, в четыре слота добавляю фиалы смеси плазмы с железами фаранга. Так, а чего порожняком гонять, ещё восемь слотов. В четыре, помня науку Грандмастера Алхимии, четыре фиала с жидкой маной. А ещё в четыре – смесь плазмы и… яд кобры. А почему бы и нет. Так. Поехали, активирую пиктограмму «смешай» и «мана» последовательно. Затаил дыхание… Бл@дь! Какая вонь! Я кинулся к окнам, отворив фрамуги настежь. Уф… Я осмотрел Пояс. В экспериментальных слотах покоилось всего два целых фиала. Из остальных я с омерзением вытряхнул осколки стекла и жутко воняющего порошка.

И что теперь? Сообщений системы нет. Как мне узнать, что получилось? Я посмотрел фиалы на свет. В первом была абсолютно прозрачная жидкость без запаха, во втором, ярко-зелёная, густая и опалесцирующая, отдающая цитрусовым запахом. Блин. Надо продолжать. Запас плазмы я использовал весь. Теперь предстоял эксперимент с клеточным осадком. Смешал с теми же ингредиентами.

Через полчаса, пропахший отвратительными миазмами, я стал обладателем ещё одного фиала с жидкостью глубокого серо-коричневого цвета, невзрачной и больше всего напоминающей придорожную грязь, разбавленную водой.

Усталый и опечаленный неопределённостью, поплёлся будить Гуггенхайма.

– Ну что опять, Холиен?

– Мамаша на завтрак зовёт. Пойдёмте, учитель. Если что, доберёте сон в обед. На пустое брюхо кошмары снятся.

– Ох, твоя правда, квартерон… а что так воняет?

– Да это я так, экспериментировал…не совсем удачно.

– Да? Интересно… и что-нибудь вышло?

– Да так, Грандмастер, чушь какая-то, не знаю, что и сказать… даже посмотреть, что получилось не могу. С этой свистопляской миров пропала способность читать свойства эликсиров.

– Ты хочешь сказать, что мог определить свойства эликсира без Камня Истины? Просто посмотрев на флакон?

– Эээ… да, учитель. Это мог любой из Бессмертных.

– Хе-хе, не знал, удобная способность, наверное…

– А вы, разве, не…?

– Послушай, ученик. Оглянись! Если бы я обладал такими способностями, то половина окружающих нас сейчас агрегатов и приборов не была бы нужна. Труд Алхимика архисложен и требует времени, упорства и терпения!

Ну всё, понесло старика…

– А у вас этот Камень Истины есть?

– Конечно, Эс. Это один из самых дешёвых алхимических ингредиентов. Он и годиться-то только на то, чтобы, поместив его вместе с любым эликсиром в Печь Делания и нагрев, мы сможем узнать все алхимические свойства.

– Блин, как просто-то. Век живи, век учись…

– Золотые слова, Холиен! Иногда можешь говорить умные вещи. Давай тащи, что там у тебя получилось, да побыстрей, я уже чую аромат блинов из кухни…

Я вынул фиалы из инвентаря и протянул их гоблину.

– Пошли! – Гуггенхайм развернулся и зашагал в комнату с печью. Загремела заслонка. Алхимик достал с боковой полки небольшую плоскую свинцовую пластину с одинаковыми круглыми углублениями. В одно он положил кристалл, удивительно похожий на горный хрусталь. А в другое капнул один из эликсиров, по случаю, оказавшийся первым полученным, без цвета и запаха. Снова загремела заслонка. Что-то напевая под нос, Гуггенхайм вылил в верхнюю форсунку над печью флакон с маной и заработал мехами, раздувая угли. Через несколько минут на смотровом слюдяном оконце печи стали проступать руны. Одна, вторая, третья… Четвёртая, пятая… Я в нетерпении переступил ногами. Гоблин, шевеля губами, уставился на руны.

– Интересно, интересно. Эликсир защиты от жажды. Ого! Позволяет неделю обходиться без воды. Отлично. Давай другой!

Я молча протянул зелёный фиал.

– Универсальный эликсир от ядов змей! И тоже недельный! Да ты везунчик, Холиен. О таких эликсирах я и не слышал.

– Они ценные?

– Ну, не такие ценные, как твои первые. Но всё же могут заинтересовать…

– Гильдию Торговцев, например?

– Странно, почему ты сказал. Именно Торговцев. У них больше возможности сбыть такой товар. Ещё что есть, Эс?

– Да, – я протянул серо-коричневый флакон.

На этот раз проступило девять рун, а Гуггенхайм замолчал на целых пять минут. Наконец, старик повернулся и впился в меня глазами-буравчиками:

– Что за ингредиенты ты использовал, Холиен? – от его голоса веяло могильным холодом.

– Кровь и её ингредиенты. И ещё яд кобры, сушёные слюнные железы каких-то фарангов…

– «Каких-то»? Это ездовые ящеры шаранг! Теперь мне становится многое понятным. Магия Крови, как и Алхимия Крови, запрещённые под страхом смерти виды магического искусства, мальчик! Забудь и никому не рассказывай, что ты сегодня здесь наделал. А эликсиры вылей, сожги, выкинь в реку, зарой, уничтожь! И больше никогда не используй кровь в экспериментах, если не хочешь быть гоним магами Небытия.

– Поздно, учитель. С Ковеном у меня и так война. А Совет хумансовых магов… Скажем так, я их не боюсь.

– Я тебя предупредил. А идти в Гильдию Торговцев с этим, – Алхимик указал пальцем на печь, – не стоит. Они просто перестанут с тобой работать.

– Мда… обидно. Столько усилий… Что хоть получилось с последним эликсиром?

– Ты действительно хочешь это знать, Холиен.

– Любопытно же!

– Это Aqua Mortus, Вода Мёртвых, она поднимает мертвецов, но не делает их живыми. Ты сотворил давно забытый эликсир некромантов, Эс.

Глава пятая

– Чур меня, – замахал я руками, – упаси Великий Рандом опуститься до осточертевшей до оскомины ещё в Игре некромантии и кощеевых утех. Своего говна хватает…

Но загребущие ручки всё же быстренько отправили полученные эликсиры в инвентарь. Мало ли? Опять же, эксперимент был пробный. А если взять хорошо очищенные ингредиенты и продумать аналогии компонентов тщательнее? Оборудования на «Гиперборее» достаточно, для выделения каждой фракции белков крови и клеток в отдельности! Сделаю зарубку. Кто знает? Придёт время и для Магии Крови…

Стол в обеденной зале был заставлен закусками так, будто Хейген собиралась кормить нас не только завтраком, но и обедом с ужином кряду. Это по мне!

– А где детвора? – поинтересовался я у маркитантки.

– Ха! Будут они вас дожидаться! Похватали наскоро и… только их и видели…сорванцы…

– Беззаботное время, – проворчал Гуггенхайм, придвигая к себе плошку с дымящейся зерновой кашей с ягодами, причмокивая губами в предвкушении.

– Беззаботное, не беззаботное, а если к вечеру стойла да загон для овец не будут блестеть, как яйца Подгорного, задницы близнецов почувствуют вкус ивовых розог, – замечание мамаши Хейген было принято нами молча. Ну его к… Рандому, вмешиваться в воспитание чужих отпрысков… Тем более что я прекрасно знал, что Хейген вряд ли исполнит свои угрозы. Именно потому, что близнецы никогда не отлынивали от физического труда. Кочевая жизнь быстро.

– Оу! Мастер Холиен? Каким ветром? – знакомый орочий рык раздался с лестницы.

– Попутным, Бордах, попутным! – я развернулся к спешащему на запах улыбающемуся Чёрному, – гляжу, приютили тут тебя, кентурион?

– А то! Доброго утра, мастресс Хейген, – орк глубоко поклонился гноме, приложив правую руку к груди и, лишь после милостивого кивка хозяйки, присел на край лавки за стол. Перед моим изумлённым взором предстала удивительная картина: мамаша Хейген постелила кентуриону вышитое полотенце и утвердила большую миску с парящими кусками отборного мяса! Ничего себе новости… Я вопросительно глянул на занятого завтраком Гуггенхайма. Старик поиграл бровями и, едва заметно пожав плечами, продолжил есть как ни в чём не бывало.

Маттенгельд Хайгуринн обеспечила орка ложкой и краюхой свежеиспечённого хлеба и, вытерев руки фартуком, удалилась. Великий Рандом, Альв, Подгорный и все Три Сестры! Она шла, изящно покачивая из стороны в сторону своим необъятным …эээ… габаритами. Неужели… я подозрительно уставился на кентуриона, уплетавшего мясо за обе щеки. Орк покосился на мою онемевшую тушку и весело подмигнул, продолжая поглощать горячее мясо.

– Однако… Бордах, как… эээ дела? Ну и вообще…

– Прекрасно, мастер Холиен… ну если ты ммм… о делах.

– Значит, говоришь, долг жизни и война – дерьмо, кентурион? – придвинулся я к орку, – а мне вот, кажется, ты со мной не совсем откровенен был. И главный твой интерес в другом, клыкастый ловелас…

Бордах посерьёзнел и повернулся ко мне, отодвинув плошку. Я тоже развернулся к орку, напустив на себя маску строгости. Но всё же дольше минуты удержать её не смог и расхохотался, совсем обескуражив кентуриона. Едва отдышавшись, произнёс:

– Ну ты, кентурион, и жох! И чем ты нашу Хейген взял, а? Ума не приложу. Она же кремень, а не женщина! Да что там кремень? Утёс!

– Уважением и достоинством! – я и не заметил, как гнома появилась у моего плеча, положив на него тяжёлую ладонь, – и не твоего ума дело, квартерон, кого я привечаю! Нашёлся, поборник нравственности… в зеркало, глянь, Эскул!

– Да я чего, я ничего… – пошёл я на попятный, – встречайся с кем хочешь. Неожиданно просто…

– Бордах нам здорово помог, когда ты свистопляску в Цитадели устроил. Да и потом, специально с лошадями за мной и детьми приехал!