История одного побега, одного убийства и одного возвращения

Каждый раз Лукреция придумывала что-то новое, пытаясь поразить своё общество. Неизменными оставались две вещи: роскошь и театральное представление, к которым она питала особую слабость.

И вот однажды Беатриче пришла на одну такую вечеринку. А всё началось с того, что Лукреция выдала местонахождение одного из членов их семьи, который давно находился в розыске. Его нашли, пытали и в конце концов убили. Никто достоверно не знал, какой именно информацией владеет Лукреция и что она рассказала тому полицейскому, но Беатриче точно знала, что несколько членов их клана часто бывают у неё.

Его тщательно скрывала вся семья, он был важным человеком для всех, потому что занимался зарубежными счетами организации. Информацию, которую он выдал, не знал никто, и пока в работе всей организации ничего не поменялось, но это было ненадолго.

Капо переживал, что убийство их человека – это только начало. Сложность была в том, что Лукреция имела самых разнообразных покровителей, и её смерть должна быть незаметной и уж точно не бросать тень на их семью и причастность к её смерти. Беатриче нужно было всё сделать так, чтобы все думали, что она просто уехала из Палермо.

Реальность

– Всё это время вы не поддерживали связь со своим мужем и детьми?

– С мужем – нет. Никакой. А с детьми поддерживала. Мне помогала одна моя знакомая. Формально она теперь являлась их матерью. Я попросила её объяснить всё детям, но ничего не говорить мужу, просто сказать, что я в порядке, но искать меня не надо. Я не знаю, что именно она им сказала, но мы общаемся. Скажу честно: я скучала по ним, но чувствовала, что ещё не до конца получила то, что хотела, поэтому и не возвращалась.

Многие осудят меня, но зачастую, рожая детей, мы и сами не успеваем прожить жизнь и сразу начинаем жить для других. На Сицилии рано выходят замуж и рожают. У нас говорят, что жена должна быть босой и беременной. Мой муж оказался из тех людей, для которых визг детей, крик на всех и всё с утра до ночи и огромная тарелка пасты – вот предел его мечтаний. После этого дорога куда-то ещё закрыта – ты занимаешься только домом. Это многих устраивает, и так продолжается уже много веков, тем более что на нас сильное культурное влияние оказали арабы и их уклад жизни.

Тем девушкам, которые хотят большего, приходится уезжать или рвать связи с родными. Но как быть тем, кто, уже имея семью, мечтает? Мечтает о чём-то за пределами своего дома? Мечтает сесть в самолёт и улететь, не думая ни о чём: ни о доме, ни о границах; насладиться полной свободой, которой тебе не дано. Исполнить то, о чём не смела думать, оторваться от обыденности и просто плыть.

Не думать о завтрашнем дне, жить только здесь и сейчас и быть счастливой. Но это невозможно, это пустые мечты. Встретить человека, с которым хочешь быть и о котором не знаешь ничего и не сможешь привязаться. Это как если бы у тебя были долгие-долгие выходные. И нет мучительных решений и колебаний, есть просто жизнь. Здесь я даже не говорю о красивой, яркой, гламурной жизни. Она может быть ужасной, но подходящей именно тебе.

Такие были мои мечты – те, в которых я боялась признаться себе, но которые стали реальностью.

Все проститутки мечтают стать актрисами

Для начала Беатриче решила сменить внешность – ведь многие знали её в лицо, а ей не хотелось быть слишком узнаваемой. Она перекрасила волосы в рыжий цвет, ярко подвела чёрным карандашом глаза на индийский манер, надела платье вульгарного красного цвета. И в обновлённом варианте пошла на вечеринку, чтобы узнать Лукрецию поближе.

Она многое видела: и роскошь, и богатство, и нищету, и безвкусицу, но такого коктейля из всего этого в одном месте – ещё никогда! Вечеринка была в доме Лукреции на улице Корсо Витторио Эмануэле. Он был построен в классической римской стилистике: колонны, арки, балюстрады, большие витые лестницы, обилие белого мрамора. Мастер стремился достичь лёгкости, изящества и прихотливости линий. Это ему вполне удалось: архитектура дома была великолепна – классика, щедро сдобренная восточной витиеватостью и пышностью.

Во дворе стоял большой фонтан со статуей богини Венеры. По газону ходили павлины, сад был усыпан яркими и редкими цветами, кое-где были видны посадки овощей, что немало удивило Беатриче. Может, Лукреция посадила их, чтобы не забывать, откуда она родом? В целом создавалось ощущение хаоса и неопрятности от её дома, сада, да и от неё самой. Войдя в дом, сразу же становилось понятно, что мебель, картины, ковры и остальная обстановка были делом рук хозяйки. Казалось, что Лукреция покупала все предметы интерьера, руководствуясь только одним принципом: дорого и ярко. Назвать это эклектикой было сложно: скорее много разных самых нелепых предметов появилось в этом доме, и ужиться друг с другом им было сложно.

У входных дверей её встречал охранник, который тщательно проверял отсутствие оружия у гостей, потом Беатриче вошла в большой зал, где стояли фуршетные столы с шампанским и фруктами. Сначала ей показалось, что сейчас выведут невесту с женихом, – настолько обстановка была похожа на свадьбу. Но вскоре в зал запустили павлинов из сада.

По мере того как прибывали гости, толпа становилась всё гуще, и некоторые запинались о павлинов, чем вызывали громкий смех своих соседей. Потом вдруг погас свет, зажглись свечи и открылись все двери по периметру зала. Из центральной двери вышла Лукреция, одетая в золотое платье в греческом стиле.

Это явилось приглашением для всех гостей.

Основных залов было три: театральный, игральный и блаженствующий. В театральном ставили странную греческую трагедию. Беатриче подумала, что, скорее всего, сценарий для неё писала сама Лукреция. В игральной комнате стояли столы для покера и рулетки. Были гости, которые за всю вечеринку вообще ни разу не зашли в другие комнаты, а всё время провели за игрой: многие были очень азартны и слишком богаты. В третьем зале играла тихая музыка, всё было оформлено в восточном стиле: мягкие диваны, кушетки, ковры, приглушённый свет и полуобнажённые девушки, курившие кальян.

Беатриче побывала во всех залах, получила представление о публике и решила приниматься за хозяйку вечера.

Вступить с ней в контакт оказалось совсем не сложно – она сама охотно знакомилась с новыми людьми. И совсем не держала язык за зубами. Беатриче быстро поняла, что вся информация о члене их семьи действительно исходила от неё. Они поболтали, советник аккуратно узнала о её сегодняшних любовных предпочтениях, но вскоре ей стало ясно, что их нет. У неё в любовниках были все гости без исключения, просто кто-то чаще, кто-то реже. Пока Беатриче не понимала, как же ей подружиться с Лукрецией, вдруг разомлевшая от вина хозяйка вечера сказала: «А знаешь, какая моя самая большая мечта? Стать голливудской актрисой!» Вот оно. Бинго!

Корабль

– Понятно, ну а теперь давайте вернёмся к тому, как же всё произошло на корабле.

– Кевин, ещё увидев меня в порту, пригласил поехать в Америку, но я не знала, что он едет не один, а потом появилась она. Её звали, как сейчас зовут и меня: Лукрецией Чизо. Она была вычурно красивой молодой девушкой, которой моё присутствие и интерес ко мне со стороны Кевина очень не понравились. Я понимала, что она способна на многое, но не знала, насколько далеко сможет зайти.

И всё случилось банально: как-то вечером я гуляла по палубе, она подошла ко мне, была пьяна и решила выяснить со мной отношения. Мы начали ругаться, и в какой-то момент она вытащила маленький ножичек. Но Лукреция с трудом держалась на ногах, и я легко выхватила нож. Она рассвирепела, набросилась на меня и сама налетела на свой нож. Я растерялась и выбросила её за борт.

Кевин её искал какое-то время, а потом подумал, что она сошла где-нибудь на очередной остановке. Тем более что наш роман всё набирал обороты. Ну а потом я взяла её паспорт и приехала в Америку уже Лукрецией. А остальное вы уже знаете.

– Да, только есть мнение, что это вы всё подстроили специально и были изначально в сговоре с Кевином, чтобы незаметно и просто убить Лукрецию.

– Я об этом ничего не знаю, извините.

Паоло

И как же она раньше не догадалась? Кем же хочет стать любая проститутка на Сицилии, да и во всём мире? Актрисой! И, конечно, в Голливуде. Отсюда и тяга к этим нелепым представлениям и театральности. Ей кажется, что она снимается в «Клеопатре». Да, Лукреция, ты поедешь в Голливуд!

И Беатриче начала приготовления. Сначала она нашла человека, подходящего на роль продюсера. Это был итальянец американского происхождения, на самом деле имевший отношение к киноиндустрии, неплохо зарабатывавший, но у него были большие проблемы с законом в Италии. На Сицилии его долгое время скрывали от полиции. Ему 37 лет, у него впечатляющая внешность и харизма, которая есть у любого итальянца, будь это хоть торговец фруктами. Она его должным образом подготовила: сначала аккуратно ввела в круг знакомых Лукреции, а потом и любовников.

Как-то он случайно обмолвился Лукреции о том, что продюсирует новую картину в Сан-Франциско. Эта новость сразила Лукрецию, и вскоре она уже оставляла всё, что её связывает с Италией, и упаковывала чемоданы.

Сама же Беатриче в это время переехала из Палермо в Таормину, чтобы не мелькать на глазах у всех знакомых. Ей пришлось вести свои дела на расстоянии, и она почувствовала, что постепенно её влияние стало ослабевать. Но почему-то это совершенно перестало её беспокоить. Наоборот, ей нравилось гулять по Таормине.

Каждый раз она уходила всё дальше и дальше вглубь города, исследовала его бесконечные уютные улочки. В них всегда кипела жизнь: кто-то с лотка продавал сигареты, кто-то ругался, кто-то стирал и развешивал бельё на верёвке, закреплённой между домами. Ей нравилось наблюдать – почему-то раньше у неё никогда не было на это времени.

Люди были такие разные: уродливые, хмурые, озабоченные, скромные, нежные и красивые. Но сам город, его архитектура и обстановка не давали им всем быть унылыми: светило солнце, росли фрукты, и красота природы невольно отражалась на лицах самых несчастных людей.

Во время этих долгих прогулок она вспоминала всегда только одно: то время, которое она провела в Венеции. Раз за разом прогоняя в памяти те дни, она выдумывала новые факты их отношений, проигрывала тысячу сценариев, как было бы, если бы она тогда бросила всё и осталась там. Были бы они счастливы так же безоговорочно, как и те десять дней? И каждый раз она понимала, что нет.

Но, вновь отправляясь на прогулку, она снова вспоминала его выразительное лицо, небольшой точёный нос, тёмные волосы, местами выгоревшие на солнце, улыбку, которая была такой скромной и обворожительной. Каждый день, каждую деталь она помнила так, как будто это произошло вчера. Хотя в их днях не было ничего необычного, они почти никуда не ходили, мало разговаривали, но время, просто проведённое вместе, стало лучшим. После этого они не поддерживали связь – оба понимали, что всё разрушится, как только станет обыденностью. Но ей хотелось верить, что она всегда может приехать обратно в Венецию и снова быть вместе с ним. Только сейчас она выполнит это задание и сможет вернуться к нему.

Переехала Беатриче в Таормину не одна, а с мужем и тремя детьми. Она основательно подготовила свою легенду, вела себя с соседями дружелюбно, но слегка отчуждённо, создавая образ уставшей от домашних забот итальянской жены. Часто уходила из дома бродить по улицам, да и Таормина очень к этому располагала, а её муж, из солдат семьи, который умел держать язык за зубами, и дети её не тяготили – больше их заботами так и стала заниматься её мать.

Так прошло почти полгода. Вскоре человек передал, что Лукреция готова, и она начала действовать. В Таормине у неё была давняя подруга, которая должна была позаботиться об их истории на месте. Они поменялись паспортами, и теперь она стала Анджеллой Скапиарелли. И именно под этим именем она взошла на корабль.

Да, на корабле у Беатриче всё получилось более чем гладко, учитывая то, сколько Лукреция пила. После того, как всё было сделано, Беатриче снова перевоплотилась в блондинку и поменяла паспорт.

Жизнь в Голливуде била ключом, а Беатриче нужно было поддерживать образ Лукреции хотя бы полгода, чтобы не вызвать ничьих подозрений, и она могла спокойно вернуться в Италию. Двух вещей не учла Беатриче: что это всё может затянуться на два года и что где-то может быть мужчина, который может искренне любить Лукрецию.

Его звали Паоло. Сначала он просто переживал, когда Лукреция уехала. Потом пытался найти её адрес или телефон, связаться с ней, но когда этого не получилось, то решился на отчаянный шаг – ехать в Лос-Анджелес.

Паоло был небогат, и подготовка к переезду заняла у него почти год. Всё это время он копил деньги и выучил несколько фраз на английском, чтобы ему было легче найти Лукрецию. В мае он был уже в Голливуде и пока ехал из аэропорта в центр города, думал, куда ему идти. Он быстро нашёл мотель и предположил, что легче всего ему будет встретить Лукрецию в ночном клубе.

Паоло ходил так почти месяц, и наконец-то в одном клубе ему указали на столики в центре зала и сказали, что она там. Паоло разволновался, почувствовал, что начинает отступать, и решил выпить для храбрости текилы. Потом подошёл к её столу и увидел светлые волосы, только сейчас они были значительно короче, чем в Италии. Он подошёл к ней, окликнул её. Но повернулась не она. Он спешно извинился и ушёл вглубь бара.

Сначала Паоло не мог понять, что же делать дальше. Ту ли Лукрецию он искал и нашёл? Он решил сегодня уже не думать про это, а завтра постараться всё выяснить. Но ни завтра, ни послезавтра он так всего и не выяснил. Паоло решил не останавливаться и через месяц об этой паре – Лукреции и Кевине – он знал всё.

Когда он понял, что настоящей Лукреции нет, то обратился в полицию, но его заявление не приняли – никто не хотел заниматься этим делом. Тогда он позвонил одному из её бывших любовников и всё рассказал. У него были родственники в Голливуде, и он попросил их подать заявление о расследовании этого дела.

Все знают, что тупее и напористее полиции нет во всём мире, поэтому Беатриче не могла надеяться, что её оставят в покое. Уже через 3 недели её арестовали, депортировали в Италию, и её родственники вызвали ей адвоката.

Краткое содержание последней серии

Сицилия. Таормина. Беатриче там же, где и начинала. Её оправдали. Она была рада тому, что вернулась и вновь может приступить к работе, но какая-то часть её тосковала по той свободной и весёлой жизни, которая была у неё в Америке. Но сейчас она решилась. Решилась приехать в Венецию, решилась начать жить так, как ей хочется. Она пришла сразу же домой к Марко. Он не задал ей ни одного вопроса, просто налил вина и поставил ещё одну тарелку для пасты. Теперь она не боялась попробовать прожить жизнь так, как ей хочется, даже если это будет длиться всего десять дней.