Тень Грифона

Посвящается Дарине Ш., чьё яркое сияние подтолкнуло меня к созданию книги.

Предисловие

Испокон веков на землях Дуум существовали четыре расы в мире и согласии. Эльфы построили великолепные каменные города у подножья Великих Гор и считались превосходными строителями. Гномы жили в равнинных селениях, посвящали жизни свои Познанию. Люди населяли побережья морей и океанов, создавали Технологии и Магию. Орки жили в горах и считались величайшими мастерами Искусства. И пришёл в сей безмятежный мир Великий Корнеус, Сокрушитель Миров и Бич Народов. Явился он из другого мира, дабы поработить земли Дуум и уничтожить несогласных. И вышли на бой с Корнеусом объединённые расы, да была сеча на долгие-долгие годы. Когда уже истощилась армия захватчиков, явилась Корнеусу в видении таинственном Тьма. Взмолился Корнеус, предчувствуя гибель свою: «Помоги мне, о Тьма, завершить начатое отцом моим, отцом отца моего и продолженное мною!». Согласилась Тьма на роковую сделку. Когда уже была победа защитников Дуум, когда уже праздновали они, восстали из земли мертвяки и пошли за Корнеусом. Продолжилась сеча, да нельзя убить убитого! Гнала нечисть армию Дуум, хвалился Корнеус победой. Явился тогда посланный богами Избранник, в чьих жилах пенилась Дикая кровь. Не был он ни человеком, ни гномом, ни эльфом, ни орком, но был един в четырёх расах. Собрал он за собой остатки защитников Дуум, да воспламенил их бравой речью. Подняли воины щиты, воодушевились. Дикая кровь вела армию на Великую Битву. Схлестнулись два воинства, живое с мёртвым. Но падала нечисть под ударами воинов, забирала земля своё. Взмолился тогда Корнеус Тьме, да не был услышан. И сразил его Избранник ударом меча своего. Воскликнул тогда Корнеус пред смертью: «Проклинаю вас, земли Дуум! Да явится к вам Великое Зло, какого не остановит рука Дикой крови! Да буду я отмщён вам на погибель! А чтобы не предотвратили вы сие проклятье, быть вам разобщёнными и чужими брат брату. Да начнут эльфы убивать и грабить, люди погрязнут в алчности и грязи удовольствий, орки да будут презираемы за своё слабоумие, гномы же потеряют честь и уважение в мире вашем! Да потеряете вы всё, что нажили за столетия совместных трудов!». И разверзлась земля, и утратили расы дружбу свою великую. Забылись Технологии и Искусство, Магия стала твориться во зло. Вступили эльфы на большаки да начали грабить и убивать. Орки озлобились на весь свет белый. Гномы же пытались образумить народы, вернуть им былое величие, да чуть не истреблены были. Погрязли земли Дуум во Тьме великой. Утратили расы всё ранее нажитое. Да пошли по землям Дуум неравнодушные, да проповедовали они пророчество Избранника, да гонимы были повсеместно…

Загорье Нижнее

Опасное задание

– Здравствуй, здравствуй, брат! – низенький смуглый мужчина средних лет протянул Бандералю полную руку.

Его заискивающий тон сразу не понравился наёмнику. Но заказчик есть заказчик. Ригос, один из богатейших людей Загорья Нижнего, жил в самом центре города и полноправно считался его хозяином. Бандераль неторопливо осмотрел приёмную. Золото, золото… и снова золото. По стенам, почти не оставляя свободного места, стояли разнообразные статуи, вазы, висели картины… В самом центре приёмной залы возвышалось некое подобие трона. На нём Ригос восседал, когда принимал недостойных, по его мнению, гостей. По правую руку от трона стоял менее внушительный столик. «Видимо, там обычно сидит секретарь», подумал Бандераль. Сейчас столик пустовал. От избытка блеска и сияния могли заболеть глаза, поэтому гном поспешил вернуть взгляд к заказчику. Ригос встретил Бандераля во всей красе – красная рубаха с золотистым покроем, чёрные высокие сапоги, русые волосы тщательно уложены и смазаны какой-то дрянью. Карие глаза мужчины бегали по массивному телу наёмника, оставляя липкие следы, до тех пор, пока Бандераль не протянул руку в ответ. Воин не любил людей и редко скрывал это. Он с такой силой сжал пухлую ладонь Ригоса, что тот сморщился от боли и поспешил выхватить руку из тисков силача. Гному вновь стало липко от его смазливо-сладкой, выдавленной улыбки.

– И тебе не хворать, Ригос, – слегка хрипловатым, холодно-чугунным голосом ответил наёмник.

Бандераль не сыскал уважения ни среди своих сородичей, ни среди других рас. Зато гнома боялись все, кто хоть однажды слышал его грозное имя. А таких было немало…

– Может быть, чаю? Или чего покрепче? – Ригос заискивающе улыбнулся.

Гном буквально почувствовал, как трясётся жирок на поджилках богача.

– Нет, приступим сразу к делу. Ты, похоже, в отчаянии, раз обратился ко мне?

– Да, точнее и не скажешь, дорогой друг…, – нервно хихикнул Ригос.

Бандераль хмыкнул:

– Никакой я тебе не друг. И, тем более, не дорогой. Выкладывай.

– Х-хорошо, – теперь к медово-сладкому голоску богача прибавилась забавная икота, от которой гному стало смешно.

Он улыбнулся в жёсткую, не особенно ухоженную, тронутую вовсе не от старости сединой бороду, но быстро совладал с собой. Бандераль не ценил её, но срезать не решался: густая чёрная борода помогала вести дела, придавала гному статность. Несмотря на внушительный, гордый вид Бандераль не мог похвастать лишними годами. Путь наёмника быстро старит тело и душу.

– Итак, – продолжал Ригос окрепшим голосом, – Ты, наверно, знаешь, как важны для нас, купцов, торговые… отношения. Но, какая жалость, Загорье Нижнее почти не имеет соседей, не считая бесполезных деревень…

Последняя фраза богача, сказанная нарочно с омерзительным едким оттенком, зацепила Бандераля. Он сам был родом из деревни и, как весь его народ, поначалу ударился в Познание, стремился открыть что-то новое, становился образованнее день ото дня… Но потом что-то пошло не так и Бандераль, сколотив шайку отъявленных злодеев, стал убивать, грабить и доставлять опасные посылки за деньги. Глубоко внутри он сомневался в своём выборе. Но слава и высокая плата не позволяли изменить путь.

– Ближайший наш сосед, – продолжал тем временем Ригос, – Загорье Верхнее. Поэтому мне очень важны связи с ним…

– Ближе к делу! – рявкнул Бандераль чуть громче и внушительней, чем собирался.

Ригос вздрогнул. «Ну, ничего. Этому холёному торговцу полезно иногда наложить в штаны», улыбнулся про себя наёмник.

– Я задолжал Скорчу, одному уважаемому человеку из Верхнего, тебе нужно будет отнести ему посылку. И обязательно успеть до Ночи Красных звёзд! – внезапно охрипшим голосом затараторил купец, косясь на сжатый кулачище гнома.

– Ты в своём уме, Ригос? Или золото вовсе отбило тебе мозги? Ночь Красных звёзд через сутки. Ты же знаешь, что Верхнее и Нижнее разделены скалистой грядой. Её за месяц не обойти!

У Бандераля были свои планы. В Ночь Красных звёзд, когда весь Континент празднует пришествие Избранника, он хотел сделать нечто важное. То, что изменит его жизнь раз и навсегда.

– Да, я знаю… – тихо ответил богач и улыбнулся безумной, как показалось наёмнику, улыбкой. – Но ведь есть ещё один путь.

Бандераль вздрогнул. Ему вообще не свойственно было бояться, но одно воспоминание о легендарной, ужасной Туманной долине, один лишь образ молочно-белой стены меж двух отвесных скалистых гряд заставил его сердце сжаться и забиться быстро-быстро, стремясь вырваться из груди.

– Я… я не поведу своих людей по Туманной долине! Это место проклято, оттуда никто ещё не возвращался.

Глаза Ригоса зажглись огнём алчности и решимости. Богатей во что бы то ни стало хотел уговорить наёмника выполнить этот заказ. Он покраснел и порывисто зашептал:

– Я озолочу тебя и твоих людей, Бандераль! Подумай только: я выдам вам на руки сразу десять тысяч золотых и каждый месяц в течении года буду приплачивать ещё две с половиной тысячи! К тому же, вы пойдёте не одни, я отправлю с вами своих лучших бойцов – личную гвардию, кровь с молоком! Целых двадцать рыцарей! Перед ними сам Великий Корнеус со своей армией мёртвых не устоял бы. Отважные бойцы, свирепые и беспощадные воины. Ты почти ничем не рискуешь, Бандераль, только подумай! Вы пройдёте долину за два-три часа, а вернётесь сюда уже богачами.

Бандераль задумался. Обычно за сложные заказы наёмники получали максимум тысяч пять. А тут предлагалось в два раза больше, к тому же ежемесячные выплаты в течении года… Алчность змеем забралась в душу гнома, глаза его блеснули… Но Туманная долина… что она таит? Хватит ли двадцати гвардейцев, чтобы выйти из этого ада живыми? В том, что это не простая прогулка, Бандераль не сомневался. Ещё можно отказаться… Здравый смысл твердил ему: уходи, не соглашайся на это. Но алчность и желание скорее освободиться вторили: это твой шанс, твой единственный шанс изменить свою судьбу. Секунды тянулись целую вечность…

– По рукам, – хмуро ответил гном.

Ригос засуетился, принёс бумаги. Договор. Гном спешно ознакомился с ним и размашисто подписал. Чернота чернил, окроплённых заклятием согласия, утвердила договор. В случае несоблюдения условий одной из сторон… скорее всего, ничего не произойдёт. «Чернила Согласия» – одна из самых глупых и популярных среди заказчиков сказок. Но наёмникам важна репутация, а их заказчикам – жизнь. Поэтому договоры редко нарушаются. Гном вышел из замка с увесистой посылкой. Ригос же ещё долго прохаживался по приёмной, поднимал глаза к небу и что-то шептал. На его лице появилась холодная, расчётливая ухмылка…

Бандераль не спешил идти в условленный для встречи со своей шайкой кабак. Гном быстрым, уверенным шагом направился к дому местного кузнеца, Карла. Бандераль мысленно построил заученный маршрут. Сначала нужно пройти через весь центр, минуя центральную площадь Объединённых Рас, до самого конца главной улицы города – Континентальной. Затем повернуть направо и идти до окраинного колодца. Оттуда видно дом Карла. Город жутко не нравился Бандералю. Грязные улицы, слишком приветливые жители и шум выводили знаменитого наёмника из себя. На главной площади, как всегда, уйма народу. Они торгуют, спорят, беседуют…

– Смотри, куда прёшь! – грубо крикнул кто-то, врезавшись в плечо гному.

Бандераль смерил незнакомца презрительным взглядом. Мелкий, юркий эльф. Подросток. Грязное круглое лицо, ярко голубые хитрые глаза. Порванная, ветхая одежда – драные портки да серая от грязи накидка на голое тело. Наглый и горячий. Бандераль ухмыльнулся, хотел было потрепать эльфа по грязным русым волосам, но тот шустро вывернулся и исчез в толпе. «Карманник», слишком поздно подумал Бандераль. Хлопнул ладонью по карману совсем новой, вчера купленной на тёплую весну рубахи светло-синего оттенка. Так и есть, эльфёнок стащил кошель с золотом! Да ещё как стащил – подрезал карман. Бандераль выругался. «Ненавижу этот город. Попадись мне только, гадёныш остроухий», подумал злобно. Теперь наёмник шёл, внимательно вглядываясь во встречных и стараясь миновать столкновений. Больше никто не покусился на его добро. Бандераль свернул с Континентальной улицы и тут же вляпался в грязную лужу. Главную улицу и площадь хоть как-то чистили. Остальная часть города захлёбывалась в грязи. Особенно узкие переулки. Бандераль с опаской посмотрел наверх – не решил ли кто-нибудь из жителей этих высоких деревянных домов вылить ему на голову помои. Смотреть одновременно под ноги и наверх невозможно, поэтому Бандераль с грустью взглянул на свои всё ещё светло серые ботинки и выбрал меньшее из двух зол. С нелепо задранной головой гном пробирался по переулку, опираясь на брёвна, покрытые засохшей грязью. Выбравшись, наконец, из переулка, Бандераль вышел на меньшую по размерам площадь. У неё не было названия, зато имелся колодец. Из него большая часть горожан, проживающих в этой части города, брала воду. И сейчас у колодца стояла старушка из расы людей. Ей никак не удавалось вытянуть наверх ведро с водой. Старушка охала и причитала, со всех сил наваливаясь на колодезный ворот. Бандераль огляделся. Помочь ей некому. Нехотя гном приблизился к старушке и перехватил рычаг ворота. В два поворота гном достал ведро и поставил его у ног женщины. Морщинистое лицо старушки расплылось в благодарной улыбке:

– Ой, молодчик, выручил!

Бандераль молча забросил второе ведро в колодец. Когда обе емкости были наполнены живительной влагой, наёмник подхватил их и уставился на старушку: показывай, мол, куда нести. Гном не любил людей. Но пройти мимо не смог.

– Сюда, милый, сюда неси, – причитала старушка, торопливо топая впереди.

При ходьбе она переваливалась из стороны в сторону. Старая шерстяная накидка с капюшоном, маленькие узкие галоши на босу ногу.

– Почему за водой одна ходишь? Помочь, что ли, некому? – буркнул Бандераль, занося вёдра в ухоженное жилище бабушки.

– Некому, милок, – женщина устало села на скамейку, стряхнула рукой со стола невидимые крошки, – Одна я живу.

Гном нахмурился. «Зря спросил. Душу только растеребил», подумал он. Старушка вдруг оживилась, вскочила:

– Давай, милок, чайку выпьем?

Бандераль хотел было отказать, но старушка торопливо добавила:

– Потолкуем, я тебе про жизнь свою бедовую расскажу, карман зашью.

Бабушка кривым пальцем указала на подрезанный карман гнома. Бандераль выругался про себя, но кивнул. Старушка мигом расшевелила старенький примус, подогрела чайник. Бандераль с любопытством наблюдал, как лихо и уверенно пожилая женщина со всем управлялась.

– Одна-то я одна, – говорила она, пока заваривался чай, – Да не совсем.

Старушка хитро улыбнулась, взглянула на гнома.

– Помогает мне милок один. Ларги зовут, авось встречал?

Бандераль покачал головой. Нет, никого с таким именем он точно не встречал.

– Эльф он, молоденький. Совсем дитя ещё, – продолжала старушка, поставив на стол подставку с печеньем, хлеб и варенье.

Гном подивился её щедрости: печенье редко встречается даже на дорогих обедах, а тут какому-то незнакомцу…

– Сейчас он токмо задержался. Я-то, дура старая, подумала, что сама управлюсь с воротом-то колодезным. Слава Избраннику, ты мимо проходил, а то так бы и упала в колодец-то вслед за ведром.

Старушка тоненько засмеялась, наклонив голову. Вдруг встрепенулась:

– Ты сымай пока рубаху-то, подлатаю. Всё одно чай ждать. Да не стесняйся, старая я уже.

Бандераль стянул рубаху и протянул её старушке. Та, заметив шрамы и раны на мускулистом теле гнома, поцокала языком, покачала головой, но промолчала. Ловкими морщинистыми руками бабушка в считаные минуты залатала карман.

– Теперь-то как новая, – вернула рубаху владельцу.

– Спасибо, – искренне поблагодарил её Бандераль.

Ходить с рваной рубахой по городу ему вовсе не хотелось.

– А вот и чаёк, поди, заварился.

– Где же твоя родня? – спросил наёмник, попивая из деревянной кружки крепкий травяной чай.

Старушка помолчала, будто задумалась. Бандераль осмотрел комнату. Бревенчатые старые стены, дощатый пол. На подоконнике стоит огарок свечи – редкое явление в бедном доме. Свечи делают на Побережье из жира морских животных. На Континенте их продают за большую цену. Напротив стола – добротная, хоть и почерневшая от времени, печь.

– Родня-то, – очнулась старушка, – Много у меня родни, про всех и до утра не расскажешь. Кто на Побережье уехал, кто куда. Муж, вон, в проклятой Туманной долине сгинул. Лет пять назад то было…

Бандераль вздрогнул. Вновь вспомнил о заказе и смертельной опасности, которой подвергнет себя и своих людей…

– Кто его дёрнул туда идти, кто ведает.

Помолчали. Чай у Бандераля закончился, и он поднялся из-за стола, чуть не ударившись об него коленом:

– Спасибо тебе за чай, бабушка.

– Неужто пойдёшь уже? – поднялась следом старушка.

– Дела не ждут, – виновато пожал плечами Бандераль.

– Ну, иди. Как тебя зовут-то хоть, молодчик?

Гном подумал и ответил:

– Бандераль. Меня зовут Бандераль.

– Экое имя знатное, – покачала головой бабушка, – Ну, Бандераль, ступай. Да прибудет с тобой Избранник!

Наёмник кивнул и собирался уже толкнуть тяжёлую дверь, но она открылась сама. С той стороны. На пороге появился эльфёнок в ободранной накидке на голое тело.

– Ба, я тут тебе… принёс…

Ларги застыл, глядя испуганными голубыми глазами на Бандераля.

– А, Ларги! Заходи, родимый, заходи! Познакомься, Ларги, это Бандераль. Он мне воду-то принёс, помог.

Эльфёнок кивнул. Его тоненькую руку оттягивала набитая припасами сумка.

– Ну, здравствуй, Ларги, – Бандераль улыбнулся, – Что стоишь, проходи, помоги бабушке продукты по местам разложить.

Эльфёнок опасливо протиснулся в дом. Бандераль протянул-таки руку и потрепал его по грязным волосам. Ларги сначала дёрнулся, но потом расслабился и позволил себя взъерошить.

– Ты молодец, Ларги, – чуть слышно прошептал Бандераль.

* * *

Дом кузнеца, пожалуй, был самым необычным и красивым во всём Загорье Нижнем. Кованные в диковинном стиле оконные рамы, железные фигурки различных существ, некоторые из которых не описаны даже в самых подробных бестиариях Дуум, железные спиралеобразные трубы… Всё вокруг этого дома тонуло в блеске и лоске. Не удивительно, ведь Карла считали чуть ли не лучшим кузнецом Континента. В очередной раз подходя к чудесному жилищу, Бандераль физически ощущал необычную прелесть, тишину и спокойствие этого места, и всё тёмное покидало его душу. Кузнеца дома не было. Зато его дочь практиковалась с мечом на заднем дворе. Длинная рубашка девушки опускалась до самых колен. Эта серая широкая одежда не могла спрятать стройную фигуру обладательницы. Блестящие чёрные волосы двигались в такт секущим ударам меча. Гном залюбовался элегантной девушкой, которая с такой силой и одновременно невероятной грацией управлялась с оружием. Говорят, любящий отец создал этот меч из лучшей метеоритной стали, а зачаровывали его аж пять Великих Магов. Хотя, вероятней всего, это брехня. Кузнец просто очень волновался за свою дочь и специально распускал слухи. Но это не отменяло того факта, что даже если клинок не был зачарован величайшими из великих, обидчику юной Румы мало бы не показалось. Когда она бралась за оружие, казалось, будто сама богиня-воительница спустилась с небес на землю. Бедному чучелу, которому приходилось испытывать на своей шкуре град ударов, явно не позавидуешь. К тому же, даже если обидчик выживет после такого боя, ему придётся встретиться с избранником девушки.

– Рума! – тихо, почти без извечного чугунного отзвука в голосе позвал Бандераль.

Многие не одобряли их отношений, в том числе Карл. Возможно, он думал, что гном не может идти по жизни рядом с человеком. Девушка обернулась и прядь угольно-чёрных волос упала на плечи. Лёгкая улыбка скользнула по слегка вытянутому, но при этом немного круглому, очаровательному, наделённому своей особой прелестью лицу. Бандераль никак не мог запомнить цвета её глаз. То они казались ему чёрными, словно омут, временами – задумчиво-карими, а иногда хитро-зелёными. Вонзив меч в ножны уверенным движением, воительница лёгкой походкой подошла к наёмнику.

– Привет, Банни, – полным мягкой нежности голосом ответила Рума.

Бандераль терпеть не мог, когда его называли кратким именем. Только Руме это сходило с рук. Для Бандераля она – единственный лучик света в жизни. Ни работа, ни пьянки с товарищами по ремеслу, ни даже деньги не радовали его так, как её улыбка и взгляд слегка прищуренных глаз. Гном притянул девушку к себе и крепко обнял. Именно она была причиной внутренней борьбы наёмника, его вечных мук совести. Именно ей он хотел посвятить Ночь Красных звёзд. Именно из-за неё он должен делать то, что делает…

– Я зашёл попрощаться, завтра уходим, – тихо говорил гном, с необычной нежностью приобняв девушку за плечи.

Глаза Румы потеряли блеск, сияющий взгляд потупился:

– Сколько?

Как же ему хотелось соврать! Но Рума подняла на Бандераля свои задумчиво-карие глаза, которые магнитом вытягивали правду… Нет, он не мог врать ей сейчас.

– На месяц, может чуть меньше. Как вернусь, сразу заберу тебя отсюда – благо, денег хватит. Только сходим в Верхнее, доставим посылку и…

– В Верхнее? За месяц? – голос дочери кузнеца приобрёл удивлённо-испуганные нотки. Неожиданно страшная догадка пришла ей в голову, – Только не говори мне, что…

Бандераль молчал. Рума опустила печальные глаза. Нет, она не плакала. Не могла себе позволить такой роскоши. Мгновение подумав, девушка прижалась к мощной груди гнома:

– Не иди… Прошу тебя, Банни, не надо! – дрожащим голосом повторяла Рума раз за разом…

Когда Бандераль оставил возлюбленную, она ещё долго смотрела ему вслед, поджав дрожащие губы и нервными пальцами теребя чёрный локон волос.

Бандераль уверенным шагом вошёл в пивнушку «У веселого угла». Угол, мягко говоря, и вправду был весёлый: ни дня не проходило, чтобы в этих окрестностях кто-нибудь кого-нибудь не ограбил или не убил. За широкими столами сидело множество разнообразного народу: люди, эльфы, гномы. Бандераль кивнул хозяину заведения. Тот выдохнул и послал красноречивый взгляд своей жене, полной женщине в замызганном фартуке. Хозяйка мигом умчалась наверх, испуганно заслоняя рот руками. Да, наёмников здесь не любили. Но боялись. Бандераль считал, что этого достаточно. Гном внимательным взглядом выискивал друзей среди гогочущей, скандалящей и просто пьющей толпы. Наконец его зеленовато-голубые глаза встретились с чёрными бусинками глаз Кри. Рядом с его блестящей лысиной гном углядел косматую седую голову Лина. Кри и Лин оказались единственными орками в пивнушке. Возможно поэтому, несмотря на тесноту зала и обилие посетителей, столы вокруг наёмников пустовали: огромные, свирепые, увешанные разнообразным оружием воины многим внушали вполне обоснованный страх. Вся компания давно в сборе и ждёт предводителя, громко гогоча и поглощая горящие напитки. Они веселились, как могли. Появление Бандераля мгновенно сказалось на наёмниках. Его приветствовали громким воем и стуком деревянных кружек об стол. Остальные посетители, даже самые пьяные, поспешили ретироваться, и только какой-то пьянчуга сидел в углу, бессмысленно и тупо уставившись в свою руку.

– Бандераль! Рад тебя видеть, брат! – хрипло крикнул разгорячённый выпивкой эльф, один из наёмников.

Хрипота говорила о внушительном количестве выпитого. Эльф широко раскрыл свои мутные от алкоголя глаза и протянул к гному жилистые бледноватые руки. Друзья крепко обнялись. Роганкор был вторым по близости существом для Бандераля в этом городе. Худое лицо эльфа украшал тонкий, почти заросший шрам. Роганкор получил его в схватке с магом, чем ужасно гордился. Сейчас он в сотый или тысячный раз рассказывал всем о том бое:

– И тогда… тогда этот… ик… стервец…

– Швырнул в тебя ледяные кинжалы, – договорил за него Друбенсаль, – Да, мы знаем.

Тихий, тягучий голос Друбенсаля трудно спутать с чьим-нибудь другим. «У этого гнома голос мыслителя, но тело и дух бандита», сказали про него однажды. Друбенсаль почёсывал густую рыжую бороду и смешливым взглядом вцепился в лицо эльфа, ожидая его реакции. Борода для гнома в эти суровые времена – пустяк. Но верный старым обычаям вояка гордился своей роскошной растительностью, ухаживал за ней. Роганкор частенько подшучивал над товарищем, говорил, мол тот кормит и поит бороду с усами больше, чем себя. Друбенсаль и вправду мало пил, но в аппетите ему не было равных. На первый взгляд он мог показаться добродушным гномом с круглым лицом, широким носом и практически неисчезающей улыбкой. Друбенсаль и правда был таким, но только для своих. В бою ему не было равных по силе и беспринципности. Этому гному Бандераль доверял, как себе, но близким другом его не считал, сам не зная, почему. Роганкор перевёл мутный взгляд на Друбенсаля:

– Ты… не перебивай меня тут! Лучше напои… усы свои…

При этом эльф неудачно крутанул головой и его длинная русая коса – очередной объект шуток – окунулась прямиком в кружку с недопитым пивом. Сколько раз советовали ему срезать свои космы – ни в какую!

– Кто усы поит, а кто – косы, – ухмыльнулся Бандераль.

Следующим на глаза предводителю попался Рунат, юный маг из расы людей, не расстающийся со своим потрёпанным плащом. Юноша, несмотря на растерянный вид и тщедушное тело, за достаточно короткое время заслужил доверие отряда ни один раз. Роганкор обожает шутить над внешностью колдуна: тёмные волосы, острый нос, резкий взгляд и худое, длинное лицо создаёт впечатление аристократического прошлого парня, хотя тот был всего лишь скромным библиотекарем до Избрания. В наёмники Рунат подался недавно, поэтому Бандераль вовсе ему не доверял, несмотря на одобрение остальной группы. Он не понимал мотивов мага. Деньги не интересовали Руната и это особенно не нравилось Бандералю. Заметив вопросительный взгляд юноши, гном поспешил отвернуться… Кри, как всегда, рубился в губу с Лином. Губа – это особая интеллектуальная игра, основанная на счете и ловкости рук. Задача состоит в том, чтобы заметить тот момент, когда у твоего противника в одной руке находится четыре шашки и выпятить губу так, чтобы на ней можно было построить из них башенку. Чем выше башня получится, тем больше очков получает противник. Затем игроки меняются и продолжают. Бандераль не умел играть в губу и считал это пустой тратой времени. Однако Лин и Кри не позволяли никому отзываться об их любимой игре плохо. И все их слушали, ведь даже Бандераль не смог бы в одиночку одолеть двух массивных орков: каждый из них весил, как весь остальной отряд. Каменные мышцы обитателей Диких Гор и знаменитый боевой раж делал их незаменимыми бойцами. Друзья-игроки редко обращались к компании, всё свободное время тратя на губу, поэтому даже у вездесущего, неунывающего Роганкора не имелось на них управы. Бандераль поднял мешок с посылкой и бросил его на стол. Все пятеро наёмников уставились на него в ожидании. Дождавшись почти полной тишины, Бандераль начал: