150 часов до встречи

«Как раз то, что мне сейчас нужно», – думаю я, завороженно наблюдая за огнями трассы.

– Мне ещё в Рязани нравится то, – продолжает она, – что там многое осталось с давних времён. По некоторым районам так ходишь, и кажется, будто вернулся в прошлое. Кстати, пару веков назад… в 18, что ли… не хочу врать. В общем, в Рязани был оползень. Город-то на низине стоит. И вот, в общем, его полностью затопило. Когда будешь гулять по городу, обязательно обрати внимание на старые дома. Если приглядеться, то у первых этажей можешь заметить следы от воды.

Рассказав про Рязань ещё много чего интересного, девушка расспрашивает обо мне, попутно рассказывая о себе. В принципе, ничего особого её жизнь не представляет, хотя за всё время она успевает поведать несколько историй с пятью своими бывшими. Я всю дорогу пялюсь в телефон: то на время, то на количество зарядки.

Вскоре мне приходит СМС-ка от мобильного оператора о том, что я въехал на территорию Рязанской области, и внутренне я начинаю ликовать. Господи, я приехал в другую область! Один, безо всякой подготовки, ещё вчера будучи уверенным, что все каникулы мне опять придётся провести дома. Правда, я всё ещё сомневаюсь, что моя затея хорошо кончится…

Я открываю навигатор и проверяю расстояние, оставшееся до Михайлова. Совсем скоро мы доедем до поворота, она выбросит меня, а дальше мне, походу, придётся идти пешком до самой Рязани.

Но вот мы проезжаем нужный поворот и едем дальше. Так, ну вряд ли она не знает дорогу. Тем более там указатели стояли. Может, решила другим путём? Вдруг там асфальт лучше.

– Неужели никаких мотелей нет? – задаёт она риторический вопрос. – Должны же водители хоть где-то останавливаться.

Я ничего не говорю, и она тоже замолкает. Ещё некоторое время мы молчим, а потом она начинает кому-то звонить.

– Алло, Серёж? Слушай, ты дома? А, здорова, – усмехается она. – А я, представляешь, в Рязань еду! Да вообще случайно получилось. Пацана одного подобрала по дороге, а ему ночевать негде. Ну, не бросать же его. Да, в Рязани-то он куда-нибудь пристроится. Ну я что хотела-то: я у тебя ночевать останусь? А то мне не хочется так поздно в Кимовск возвращаться. Ну всё, увидимся тогда.

Она кладёт трубку, и со смешком произносит:

– Вот так вот, называется, съездила постельное бельё выкинуть.

Я усмехаюсь ей в ответ. Так, в качестве поддержки. Потому что до сих пор не понимаю, ну зачем какое-то бельё в другой город выбрасывать? В Кимовске мусорок нет, что ли?

– Завидую я тебе, вообще, – внезапно говорит она. – Сколько ты себе приключений, наверное, находишь по дороге… Так, ищи какую-нибудь ближайшую гостиницу, я тебя до неё довезу.

Я гуглю (реально гуглю, потому что, блин, на халявную вписку уж никак не получится пристроиться), но ничего понять не могу в этих картах. Мне наш Богородицк по своему расположению нравится больше других городов. Говорят, по велению Екатерины II его построили так, чтобы улицы располагались в виде веера. И это была реально крутая идея. Во-первых, если смотреть со смотровой площадки дворца графа Бобринского, то выглядит очень аккуратно, а не так хаотично, как в других городах. А во-вторых, благодаря этому в нём легко ориентироваться. Что, в принципе, не помешало мне пару дней назад заблудиться…

– Тут, походу, легче пешком пройти, – говорю я, вращая карту туда-сюда. – На машине придётся ещё полчаса по дороге ехать, а пешком можно по дворам минут за десять.

– Так, ну, тогда я тебя сейчас высажу где-нибудь на остановке.

Господи, зачем я ей об этом вообще сказал? Не, конечно, она и так помогла мне больше, чем было нужно. Всё-таки пожертвовала личным временем (и бензином) ради незнакомого пацана, но, блин, как же не хочется опять вставать на ноги.

Но вот она уже останавливается, и я с тоской расстёгиваю ремень.

– Спасибо большое, – говорю я и вылезаю на улицу.

Рязань: 1 июня, вечер

Вот и всё.

Вот я и в Рязани.

Я В РЯЗАНИ, ВАШУ МАШУ.

Первые секунды мне ещё приходится привыкнуть к этой мысли, а затем я достаю телефон и строю маршрут до какого-то хостела. Надеюсь, моих оставшихся семи процентов хватит, чтобы нормально дойти.

Я смотрю направление на карте и, запихнув телефон поглубже в карман (мало ли что?), иду прямо. Становится немного страшно, когда впереди показываются семь огромных труб. Ещё более страшно становится, когда от них начинает доноситься жуткое гудение. Реально жуткое, прямо мурашки по коже. Может, это какой-то завод? Или электростанция? Блин, хорошо было бы иметь какого-нибудь сопровождающего из местных. Может, мне удастся тут с кем-нибудь познакомиться и скорешиться? Пф, ну да. Мне-то…

На всякий случай сверяюсь с навигатором и, походу, не зря, потому что… ну, да. Конечно же, я опять пошёл не в ту сторону. Лучше бы та девушка рил подбросила меня до самого хостела. А может, такси вызвать? Угу, денег-то у меня дофига.

Ай, к чёрту. Если я пойду в хостел прямо сейчас, то до утра уже точно не выйду. Лучше уж ещё погуляю, пока не совсем поздно.

Надо бы ещё в магаз зайти, а то жрать хочется дико. Справа от меня как раз вырастает какое-то здание, но им оказывается всего лишь автомобильный центр. Засмотревшись на него, я наступаю в лужу и утопаю в ней на полноги. Офигеть, как меня Рязань встречает!

Ещё долго иду вперёд и наконец-то выхожу на большую дорогу. Не то, чтобы до этого была маленькая – шоссе всё же – но тут и машин больше, и люди ходят. Сразу понятно, что здесь по-настоящему начинается город.

Долго пытаюсь понять, в какую сторону мне двигаться дальше, но, посмотрев на карты, иду вправо. Оглядываюсь по сторонам, наслаждаясь обилием огней большого города. Такого чувства эйфории я не испытывал даже в Туле. Хотя о чём и говорить?

Я ещё долго брожу по городу, заворачивая там, куда несут меня ноги. Прохожу мимо многочисленных заброшек. Эх, вот бы полазить по ним! Некоторые из них скрыты за баннерами, на которых в полном размере напечатаны красивые дома. Может, именно так эти заброшки выглядели раньше? Только в некоторых местах баннеры всё равно порваны. Наверняка туда лазят все, кому не лень.

Через какое-то время (я совершенно за ним не слежу) прихожу к Рязанскому кремлю. Выглядит он немного странно – квадратное трёхэтажное здание с нагромождёнными башнями. Впрочем, я не ценитель архитектуры, не мне судить.

Ночь и тишина, данная на век,

Дождь, а может быть падает снег,

Всё равно, – бесконечно надеждой согрет,

Я вдали вижу город, которого нет…

Я не понимаю, откуда доносится музыка. Такое ощущение, будто она льётся со всех сторон. Может, тут установлены колонки?

Где легко найти страннику приют,

Где, наверняка, помнят и ждут,

День за днем, то теряя, то путая след,

Я иду в этот город, которого нет…

Я знаю эту песню наизусть ещё с детских лет. Помню, как бежал в дедушкину комнату, когда он смотрел по телеку какой-нибудь концерт, и там начиналась эта песня. Но за все эти годы я ни разу не вникал в текст. И только сейчас, напевая её вслух против воли, осознаю всю глубину её смысла.

Там для меня горит очаг,

Как вечный знак забытых истин,

Мне до него – последний шаг;

И этот шаг длиннее жизни…

Наконец я замечаю на аллее молодого паренька в окружении музыкальной аппаратуры: рядом с ним стоит колонка на колёсиках, из которой доносится грустная мелодия, а сам он поёт в стоячий микрофон, зажмурившись от удовольствия. Удовольствия ли? Я тоже так закрываю глаза, когда слушаю песню, в которой нахожу себя. Переживаю то, что переживал её автор.

Кто ответит мне, что судьбой дано?

Пусть об этом знать не суждено.

Может быть, за порогом растраченных лет

Я найду этот город, которого нет.

Перед микрофоном лежит небольшой ящик. Я копошусь в карманах, нахожу там несколько рублёвых монет, кидаю туда и ухожу. А за моей спиной парень продолжает надрывать голос, вкладывая в него всю душу и все эмоции, что он испытывает.

Хочу узнать время, но телефон окончательно садится. Наверное, уже всё-таки пора искать себе приют. Ещё б узнать, куда идти?

Сначала я выхожу на какую-то улицу, только людей тут не особо много, да и то большинство – старики. Наконец мне удаётся поймать молодую женщину:

– Извините, а не знаете, поблизости где-нибудь есть какая-нибудь кафешка, где можно телефон зарядить?

Она крутит головой по сторонам, будто не знает, где сама сейчас находится, а потом пытается что-то мне объяснить. В принципе, ориентировочный маршрут я понимаю и, чтобы не терять время, сразу направляюсь туда.

С каждой минутой Рязань перестаёт казаться мне какой-то… необычной. И дома, и огни принимаются за что-то обыденное. Я уделяю внимание каждому зданию и памятнику, мимо которых прохожу, но никакого впечатления они на меня не производят. Может, я просто так сильно устал?

По дороге я вновь наступаю в лужу той же ногой, а потом, как назло, ещё раз, и в итоге обувь промокает насквозь и начинает хлюпать. Я тоже начинаю хлюпать носом. Нужно быстрее куда-нибудь добраться, чтобы просушиться, а то до Новосибирска я так и не доберусь, сдохнув по дороге от менингита.

Кафешку я нахожу нескоро, но зато сразу две рядом. Никогда не понимал, в чём смысл работать бок о бок с конкурентами? Вот в Туле на проспекте идут пять свадебных салонов подряд. Неужели не легче построить их в разных районах, чтобы люди со всего города не тащились в одну точку?

Зайти в кафешку я ещё долго не решаюсь. Вот сейчас зайду, а они у меня сразу заказ спросят. А у меня денег на такую роскошь нет. И как я у них спрошу, можно ли у них телефон зарядить? Ох, ладно, была не была.

Захожу внутрь навстречу теплу. Кафешка по большей части похожа на кальянную – почти на каждом столе стоит по одному кальяну, в окружении которого люди, вальяжно усевшись на мягких диванчиках, парят табак с фруктовыми ароматами. От приторно-сладкого запаха у меня начинает свербеть в горле.

Подхожу к барной стойке и обращаюсь к официантке:

– Извините, а у вас тут телефон зарядить можно?

– Да, конечно, – мило улыбается она и жестом зовёт за собой. Она ведёт меня к угловому столику, за которым никто не сидит. Показывает мне розетку рядом с подлокотником кожаного кресла и уходит, больше ничего не сказав.

Я усаживаюсь и с трудом подавляю восторженный визг. Как же афигенно посидеть в нормальном кресле, а не в автомобильном! Покопавшись в рюкзаке, достаю зарядку и подключаю её к телефону. Придётся подождать ещё минут пять, прежде чем смогу его включить.

За это время ко мне никто так и не подходит, даже меню не предлагает. Вот это сервис, конечно. Хотя мне на руку. Раз тут никого ничего не волнует, достаю из рюкзака термос и оставшиеся бутерброды. Пить хочется нестерпимо, сушняк меня мучит уже несколько часов, поэтому я взахлёб выпиваю половину термоса горячего чая. Напившись, я приступаю к бутербродам.

Наконец включается телефон. На часах к моему удивлению уже полдесятого. Неужели я так долго болтался по городу? Чтобы не тратить время зря, сразу захожу в навигатор и ищу ближайший хостел.

Просидев ещё полчаса, чтобы телефон успел нормально подзарядиться, собираю вещи и сваливаю из кафешки. Никто из официантов на меня даже не обращает внимания. Интересно, а если бы я у них что-нибудь заказал, они бы меня остановили?

То ли на улице похолодало, то ли так кажется после уютной кафешки, но, выйдя наружу, я моментально промерзаю, в особенности правой ногой. Нужно поскорее найти этот чёртов хостел!

Ещё долго я брожу по улицам, то и дело поворачивая не туда и сбиваясь с маршрута. Я даже захожу в совершенно безлюдный район, в котором не светят фонари. Иду так целых десять минут, дрожа от холода и страха того, что из-за какого-нибудь угла выбежит маньяк, а меня никто не услышит. И искать меня никто не будет, потому что мама думает, что я с одноклассниками.

Так, прочь дурные мысли.

Я поднимаю голову и любуюсь небом. Небо как небо, конечно. Звёзды те же, что и у нас, ничего нового. Но я всё равно смотрю на них с неким воодушевлением.

Вернувшись к исходной точке, иду строго по навигатору. Вскоре дохожу до хостела, но… Я ипал: на дверях висит табличка с графиком работы – до 22:00. А сейчас уже двенадцатый час. Камон, с какого хрена у вас вообще есть график работы? Где должны ночевать запоздавшие бродяги?

Забиваю в Интернете другой хостел. Сразу проверяю – круглосуточный, но идти далеко. Пофиг, лишь бы где-нибудь устроиться.

Иду как можно быстрее, но ноги будто в киселе вязнут. И по дороге то и дело наступаю в огромные лужи, так что моя обувь уже на 90% состоит из воды.

Проходя мимо остановки, задумываюсь о том, чтобы прилечь прямо здесь. На самом деле, не так уж и холодно. Если ещё попить чайку перед сном, но вообще норм будет. Но не думаю, что к утру я проснусь здоровым. Может, меня вообще менты заберут.

Дохожу до зебры и стою на красном свете, а с противоположной стороны с бутылкой пива несётся в говно пьяный мужик. Хорошо хоть движение слабое – всего одна машина ехала, сразу остановилась. А мужик дорогу перебегает и подходит ко мне. От страха всё сжимается, но я быстро нащупываю в кармане ключи. Если что – использую вместо кастета.

– Пацан, сиги есть? – спрашивает он, изрыгая невыносимый запах перегара.

– Нет, – твёрдо отвечаю я.

– Ой, ля, какие все зожники, – нараспев кричит он и смывается дальше.

Дождавшись зелёного света, перехожу улицу подальше от алкаша. Время уже переваливает за полночь, а я всё ещё не могу понять, куда ведёт меня стрелочка на карте. Она приводит меня в какой-то двор, и я окончательно теряю ориентацию. Брожу туда-сюда, пытаясь найти хоть что-то похожее на хостел. И вот передо мной появляются порожки и дверь с табличкой «Открыто». Я дёргаю её, но она не поддаётся. И что за хрень?

Заглядываю внутрь. Свет горит, в прихожей куча обуви. И как туда попасть?

Дёргаю ещё раз и ещё. Звонка никакого нет, поэтому стучу, но никакого ответа. Может, у них с другой стороны вход есть?

Обхожу здание кругом, но ничего. В надежде на чудо опять дёргаю дверь, и она поддаётся. То ли я тупой, то ли её успели открыть.

Я прохожу мимо кучи обуви к стойке, за которой сидит девушка-регистратор. У неё работает маленький старый телек, но она не обращает на него внимания, разговаривая с людьми, сидящими рядом на стульях.

– Здравствуйте, – говорю.

– Ты заселиться? – резко спрашивает девушка. Не пойму, во всей Рязани такое грубое обслуживание, что ли?

– Ну, да.

– Давай паспорт.

Паспорт? Ёп… Нет, конечно, паспорт я взял на тот случай, если бы обратно мне пришлось ехать на автобусе, но.... мне немножко стрёмно давать его этой бабе. Сейчас посмотрит, что мне только семнадцать, и выгонит взашей. Или ментов вызовет.

Но отступать я не хочу. С меня достаточно похождений, хочется уже отдохнуть на нормальной кровати.

Достаю паспорт из внутреннего кармана рюкзака и протягиваю ей. Даже не взглянув на него, она суёт его под ксерокс, из которого вылезают несколько копий моей рожи. И зачем ей нужны копии?

– Заполни пока, – говорит она и протягивает мне бланки и несколько ручек. – Выбирай сам, я не знаю, какая из них пишет.

Я перебираю ручки одну за другой, но все они либо пишут слишком бледно, либо просто царапают бумагу. Наконец нахожу с нормальными чернилами, пишу всё, что нужно, ставлю подпись и число.

– Когда собираешься выселиться? – спрашивает она, пристально проверяя бумаги.

– Ну, утром… часов в семь.

– Триста рублей, – требовательно говорит девушка, возвращая паспорт. Я протягиваю ей три смятые сотки, и она довольно убирает их под стойку. – Иди переобуйся пока. Обувь в прихожке оставь и тапки какие-нибудь найди.

Я возвращаюсь в прихожую, кое-как стягиваю набухшие от воды ботинки. Господи, воняет от них, как от плесени. Ставлю их поближе к батарее, может, за ночь немного просохнут.

Тапки, судя по всему, в дефиците. Большинство рваные или с протёртой подошвой. В итоге беру себе шлёпанцы на два размера больше, отчего нога болтается и то и дело норовит выскользнуть.

Когда возвращаюсь к тётке, она уже стоит с комплектом постельного белья. Ведя меня по коридору, она показывает кухню и туалет с душем, а потом заходит в какую-то комнату. Недовольно осмотрев занятые кровати, проводит меня в другую.

– Ложись тут, что ли, – говорит она, показывая на второй этаж двухъярусной кровати, вручает мне комплект белья и уходит.

Здорово, и это всё? Даже куртку повесить некуда? Приходится вешать её на край кровати. Как бы ночью она не свалилась, а то ж по ней ещё пройдутся сто раз.

Я залезаю наверх, пытаясь не разбудить спящего снизу соседа и начинаю безуспешные попытки застелить постель. У меня ничего никуда не влезает, и, взбесившись, я просто кладу наволочку сверх подушки. Надеюсь, никаких вшей не подцеплю.

Более-менее устроившись, иду скорее в туалет. Облегчиться спустя столько времени терпения – кайф высшей степени. Пока далеко не ушёл, снимаю носки и выжимаю из них воду в унитаз. Как я и ожидал – промокли они насквозь. И воняют похлеще обуви. Их бы постирать, да сил уже нет, поэтому плетусь к кровати.

С местом мне в принципе повезло: розетка прямо у головы. Правда, тут же лежат и ноги моего соседа по койке, но я готов потерпеть. Разбираю рюкзак: мешок от бутеров прячу в щель между кроватями, допиваю чай до дна и достаю зубную щётку с пастой, но сил идти в душ у меня не остаётся. Кое-как сложив всё обратно, вешаю рюкзак поверх куртки, ставлю телефон на зарядку и, раздевшись, залезаю под одеяло.

В темноте слышно, как один из соседей смачно храпит, а другой задротит за ноутом – хоть и в наушниках, но крики недовольных напарников всё равно слышно. Я ещё несколько минут ворочаюсь с бока на бок, потом достаю наушники и быстро засыпаю под «Город, которого нет», поставленный на репит.

Рязань: 2 июня, утро

Просыпаюсь посреди ночи от дикого кашля одного из многочисленных соседей. Он чуть ли не задыхается, а то и захлёбывается мокротой. От этих звуков у меня самого начинает першить в горле, поэтому, напялив только футболку и спрыгнув с кровати, скорее пытаюсь исчезнуть в туалетной кабинке. Телефон я взять, конечно же, не додумался, поэтому, просидев минут пять, приходится выйти. Однако возвращаться не хочется – сон сняло как рукой. Ну, не терять же время зря. Пойду душ приму, что ли.

Душевая кабинка оказывается жутко неудобная – метр на метр, так что не развернуться, и вешалка для одежды прямо на двери. Не, было бы нормально, если бы кабинку отделяла какая-нибудь шторка или типа того, а так ведь все брызги полетят на одежду. Ну, что поделать, беру от жизни, что дают.

В кабинке нет ни мыла, ни шампуня, ни мочалки (хотя последним я вряд ли захотел бы пользоваться в общественном месте), поэтому приходится просто ополоснуться. Я включаю воду погорячее, чтобы утром не проснуться в соплях и с кашлем, как у того мужика, и стою так где-то около получаса, размышляя о том, как я до этого докатился и что буду делать дальше. Когда мысли переключаются на Аню, я выключаю воду, смахиваю с себя капли воды (полотенца же тоже нет) и, одевшись, выхожу в коридор.

Желание идти в кровать так и не появилось, а вот ночной жор объявился тут как тут. Я иду на кухню и, к своему удивлению, застаю двух людей: молодую девушку, сидящую за одним из общих компов и мужика восточной внешности, сидящего за ноутом и попивающего то ли чай, то ли кофе. Так, а мне как такую роскошь приготовить? Я бы и за компом щас позалипал бы с удовольствием, но начну, пожалуй, с малого.

В углу стоит полупустой холодильник. Большинство продуктов сложены в контейнеры или мешочки, некоторые из них даже подписаны. Видимо, тут лежит жрачка только тех, кто её сюда и положил, общака нет. Может, стырить чьё-то яичко? Всего-то одно. Может, его владелец даже не заметит пропажи, а меня оно спасёт от голода. Хотя… если бы у меня пропала хотя бы хлебная крошка, я бы устроил целый допрос всем проживающим. К тому же яйцо может принадлежать этим двум. Ну, одному из них. Так что палиться не стоит.

Рядом с холодильником стоит электрический чайник. На удивление – полный, а главное уже с кипячённой водой. Теперь бы только чай найти. Надеюсь, хоть он-то не собственный?

В верхних шкафчиках нахожу дешёвого вида чайную пачку и вытягиваю оттуда один пакетик. Там же нахожу кружку, в которой и завариваю чай. На вкус… не самое приятное, что я пил. Сахар бы спас, да вот где его найти?

Держа в руках чашку обжигающего чая, совершаю обход по кухне. Пристально изучаю все объявления и картины, висящие на стенах, обхожу столы с компьютерами, на которых лежат листки с надписью: «Для получения пароля обратитесь к администратору». Ага, щас обращусь, она заставит меня ещё сотку сверху платить.

Пока я так болтаюсь, на меня уже находит сон. Допив чай, я промываю кружку в засранном какими-то остатками еды умывальнике и возвращаюсь в кровать. На часах четыре утра. Или ночи, как посмотреть. Спать мне осталось всего пару часов. Есть ли смысл ложиться? Может, уже стоит отправиться в путь? Медленным шагом дойду до конца города, а там как раз появятся водители, спешащие на работу.

Интересно, а вот эти вот все люди, которые спят здесь… что их сюда занесло? Может, кого-то выгнала жена. А у кого-то сгорел дом. Может, кто-то как и я путешествует автостопом? Если так, то дальше мы могли бы поехать вместе. Но разве я решусь у кого-нибудь спросить?

Засыпаю я довольно быстро и в шесть часов вскакиваю, как огурчик. Большинство ещё спят, а я достаю зубную щётку с пастой и чешу к умывальнику.

– Доброе утро, – улыбается мне навстречу какая-то бабёха.

– Доброе, – немного фальшиво от неожиданности отвечаю я. Другие постояльцы кажутся мне жутко неприятными типами, а эта прямо светится оптимизмом.

За одним умывальником стоит ещё одна тётка (очень странно, потому что в моей комнате никаких женщин вообще не было, но, походу, они спали отдельно), в другом… в другом, прямо на всю раковину, размазана харча. Третий и четвёртый свободны, и я пристраиваюсь к самому последнему, чтобы не смотреть на то, чего видеть как бы и не хочется, но глаза всё равно тянутся.

Быстро приведя зубы в порядок, возвращаюсь к себе. Только залезши в рюкзак, вспоминаю о термосе. Выходит, не было смысла ночью искать чай на кухне. Хотя… так бы мой чай быстрее кончился. Да он и кончился в принципе, поэтому нужно его наполнить.

Иду с термосом на кухню и давлюсь запахом еды. Кто-то жарит так желанную мной яичницу, да ещё и с сосисками. Эх, был бы дома, сделал бы так же.

Пытаясь особо не нюхать, наливаю кипяток из чайника в термос. Думаю, заварки там оставалось нормально, чтобы не превратиться в безвкусную воду.

Я надеваю чистые носки, запихнув старые (так до конца и невысохшие) в боковой отдел рюкзака, одеваюсь и иду в прихожую.

– Так, ты уходишь? – спрашивает администратор.

– Ага. От меня больше ничего не нужно?

– Не, всё.

Свою обувь нахожу не сразу – ночью её, походу, кто-то решил подвинуть, в итоге они так и не просохли. Обуваясь, я прям чувствую, как от них сразу промокает нога. Эх, только носки чистые засрал.

На улице иду по памяти к тому светофору, где встретил пьяного мужика. Прохожих нет вообще, будто город абсолютно пустой. Хотя понятное дело, что в такую рань нормальные люди ещё спят.

Ещё какое-то время брожу по городу, окутанному туманом, а затем вбиваю в навигаторе маршрут до Мурома. Судя по всему, выход из города находится в сорока минутах отсюда. Обычно для меня такое расстояние – раз плюнуть, но после вчерашнего ноги до сих пор ломит, и я даже подумываю о том, чтобы начать ловить машину прямо сейчас. Хотя вряд ли кто-то, кроме таксистов, будет останавливаться.

С утра Рязань кажется совершенно другим городом. Фонари и вывески, ярко светящиеся в сумерках, уже погасли, и теперь город кажется непривлекательным. Но вот я иду дальше и вижу всё больше и больше старинных домов. Большинство из них полуразрушены: окна выбиты, а бревенчатые стены так и норовят рассыпаться в труху.

При свете дня я теперь хотя бы вижу лужи – они занимают практически все дороги, и обойти их почти невозможно. Я думал, что Рязань намного лучше Тулы, но дороги тут похлеще, чем в Богородицке.

Я снова и снова сбиваюсь с маршрута, путаясь в картах и сворачивая не на те улицы. Проходя мимо вокзала, я уже думаю о том, чтобы сесть на автобус и вернуться в Богородицк. Или хотя бы до Тулы. Но только не дальше. Я больше не хочу никуда ехать. Мне надоело это шатание. Я хочу нормально поесть, лечь в нормальную кровать и посмотреть какой-нибудь фильм. Господи, как же я хочу домой.

Всё, решено. Дальше я не поеду. В навигаторе я строю маршрут до Богородицка, и иду в обратную сторону. Нет, идея с вокзалом, конечно, хорошая, но я не готов тратить столько денег. Помучаюсь ещё несколько часов, зато больше никогда в жизни никуда не поеду. С меня хватит.