Антон Антохин – друг Хеопса

– Если ты не в курсе, Денис, то ваш учитель географии – женщина, ее зовут Мария Александровна. И, да, ей бы не мешало что-то сделать со своими усиками и стилем одежды, – сказав это, он сорвал «овации зала» и через секунду в коридоре прозвенел звонок. Все принялись собирать со столов учебники, а Антон Григорьевич сел за свой стол и принялся заполнять школьный журнал.

– Напоминаю, что в следующий вторник у нас будет контрольный срез по четвертой династии фараонов! – крикнул он на весь класс и глазами проводил учеников к выходу. Это был последний урок, но через двадцать минут должен был начаться педсовет, на котором, подозревал Антон, ему придется оправдываться.

Закончив свои дела, он вошел в учительскую, где уже собрался весь состав педсовета. Чтобы не привлекать особого внимания, он сел в углу за бюстом маршала Жукова. Директор подошел к двери, закрыл ее на ключ изнутри и стал в центре кабинета.

– Коллеги, я понимаю, что всем хочется побыстрей пойти домой, поэтому на повестке дня у нас всего два самых важных вопроса.

Директор посмотрел на Антона и продолжил:

– Первый – неподобающее поведение учителя истории в прошлый понедельник и второй – возможные сокращения учительского состава ввиду сокращения бюджета, простите за тавтологию! Возможно, первый вопрос поможет нам решить второй.

Антон был готов провалиться под землю. Он сразу представил себе жизнь на улице, где он окажется, как только расскажет Нине о причине своего увольнения с работы. Взяв себя в руки, он положил ногу на ногу, сложил руки на груди и сделав невозмутимое выражение лица, стал смотреть в глаза директору.

– Антон Григорьевич, можно вас попросить дать объяснение по инциденту, произошедшему на вашем уроке в понедельник? – сказал директор и отошел на несколько шагов в сторону. Антон растерянно поерзал на стуле, затем встал, сложил руки перед собой и начал свою речь:

– Коллеги! Друзья! – сказав это, он замолчал, размышляя над тем, как ему еще назвать находящихся в кабинете, чтобы вызвать у них положительные эмоции, но не найдя подходящих вариантов, решил ограничиться уже сказанным и продолжил: – Я не распространялся об этом, но уже более трех лет я занимаюсь написанием научной работы. Найденная мною за года исследований информация может открыть миру реальное место захоронения фараона Хеопса.

Сказав это, Антон сел обратно на стул и замолчал.

– А разве он не был захоронен в своей пирамиде в Гизе и, вообще, какое это имеет отношение к инциденту? – возмущенно спросил директор. После этого Антон снова встал и сказал:

– Днем мне трудно сосредоточиться в домашних условиях, но работать мне больше негде, поэтому я занимаюсь написанием научной работы по ночам. В это воскресенье я немного забыл о времени и о том, что у меня по расписанию есть первый урок, и просидел до утра, так как почти нашел разгадку. Поэтому я уснул на уроке. И если вы не знали, – обратился он к директору, – мумия Хеопса и его жены не были обнаружены в его пирамиде. Я предполагаю, что фараон умер до окончания строительных работ, а перед смертью попросил жену похоронить его в другом месте. Но где именно и почему – я пока не знаю.

Затем Антон засмущался, сел на стул и уставился глазами в пол.

– Вы меня простите, Антон Григорьевич, абсолютно никого не касается, что мы все делаем в нерабочее время, но наша завуч Наталья Ивановна зашла в кабинет как раз во время вашего утреннего сна и, по ее словам, в кабинете стоял жуткий запах алкоголя, а точнее – перегара.

Услышав это, Антон резко встал и с яростными глазами начал громко оправдываться:

– Каждый ищет вдохновение по-своему! Хемингуэй тоже не был трезвенником, но кто-нибудь из вас считает его бездарностью, которая ничего не дала миру ценного?

– Эрнест Григорьевич… – пошутил директор, сделав вид, что случайно оговорился, – извините, Антон Григорьевич, так может вы возьмете отпуск за свой счет на неопределенный период для написания вашей чрезвычайно важной научной работы, чтобы наша учебная программа не мешала вам открыть человечеству тайну захоронения фараона? Мы бы так и со вторым вопросом разобрались!

Антон растерялся в непонимании, что ему отвечать. Отпуск мог легко закончиться увольнением, ведь директор не поверил в рассказанную историю и явно посчитал его обычным пьяницей. Пройдясь взглядом по всему кабинету, он увидел в глазах коллег насмешки и ему стало так больно, как не было еще никогда прежде. Это была абсолютно безвыходная ситуация, в которой помочь могло только чудо. Полную тишину прервал телефонный звонок, раздавшийся из кармана Антона. На экране был незнакомый номер, но это был шанс взять паузу, чтобы собраться с мыслями.

– Ну я же просил выключить телефоны, или вы не слышали меня? – строго спросил директор у Антона.

– Простите, просто я жду очень важного звонка из-за границы, – сказав это, он отвернулся в угол и ответил на звонок. – Алло!

– Антон Григорьевич?

– Да, это я!

– Вас беспокоит Сергей Иванович из газеты «Край». Я рад лично вам сообщить, что вы выиграли в нашем конкурсе и получаете главный приз – тур в Египет на всю вашу семью! Алло! Вы слышите меня?

Антон просто не поверил своим ушам. Он медленно повернулся к коллегам, его глаза почти выпадали из орбит, а рот судорожно шептал какие-то непонятные для окружающих слова. Коллеги замолчали и уставились на него.

– Да, я слышу! – слегка отойдя от шока ответил в трубку Антон.

– Когда вы сможете к нам подъехать? Нам нужно обсудить детали и вручить вам путевки. Лучше, если вы приедете к нам всей семьей, мы хотели бы сделать несколько памятных фото.

– Сегодня могу!

– Ну, сегодня мы не успеем, уже почти шесть вечера. Давайте завтра к девяти утра, сможете?

– Будем обязательно, спасибо!

Антон медленно опустил руку с телефоном, на лице читалось все что угодно, кроме радости.

– Антон Григорьевич, что случилось? – участливо спросила его преподаватель математики, сидящая рядом. Но он молчал, словно остолбенел. Она немного наклонилась и положила руку ему на плечо. Он медленно повернул голову и со слезами на глазах ответил:

– Я выиграл поездку в Египет!

Коллеги переглянулись и оторопели. Никто не понимал, что происходит и о чем говорит Антон.

– Как? – растерянно спросил директор.

Антон встал со стула и очень медленно подошел к Александру Васильевичу, не сводя с него полоумного взгляда.

– Так!

Директор сделал небольшой шаг назад, продиктованный инстинктом самосохранения, потому что никто не мог знать, что у него сейчас в голове. Затем Антон слегка пришел в себя и первый раз с момента звонка моргнул одним глазом.

– Александр Васильевич, можно с вами поговорить наедине? – сказал Антон и направился к выходу. Оглянувшись на коллег, директор спешно последовал за ним. Отойдя с десяток метров по коридору от кабинета в сторону холла, Антон остановился и обернулся.

– Что все это значит? – спросил подошедший к Антону директор.

– Послушайте, – ответил Антон, – такой шанс выпадает один раз в жизни, и то не всем! Моя научная работа строится на теории, доказать которую я могу, только побывав на предполагаемом месте захоронения Хеопса. На поездку у меня не было денег, но я выиграл в конкурсе и теперь могу закончить свою научную работу.

Слушая Антона, директор задумался о том, что, если вся эта история окажется правдой, школа может получить дополнительное финансирование и вообще, стать научно-исследовательским центром Челябинска, где было сделано важнейшее открытие. А если нет, то ничего ему не помешает уволить Антона по приезду из Египта.

– Хорошо! Если у тебя получится все подтвердить, и ты напишешь в научной работе о помощи нашей школы и моей лично в твоем открытии, я тебе выпишу годовую премию в шесть окладов.

У Антона округлились глаза, он схватил обеими руками руку директора и начал сжимать и трясти ее что есть силы.

– А можно аванс получить, а то зарплата была давно, а там…

– Ладно, ладно! – сказал директор, не дав Антону закончить. – Занимайся поездкой, только учти, если по какой-нибудь причине у тебя не выйдет, душу мне отдашь!

Забежав в бухгалтерию, Антон направился домой, чтобы обрадовать семью.

– Нина, целуй мне ноги!

Радостный крик Антона застал Нину в ванной, она как раз мыла голову, склонившись над раковиной, поэтому ничего не услышала. Идя на звук воды, Антон подошел к открытой двери ванной и громко постучал в косяк.

– Тьфу, дурак ты! Я чуть не родила!

– Нина, мы выиграли!

– Что выиграли? – спокойно спросила Нина, не прекращая смывать шампунь. Затем она отвела лейку в сторону, обернулась и озадаченно посмотрела на Антона. Ее глаза начали медленно округляться, она выпрямилась, случайно направив душ на пол. – Мы едем в Египет? – спросила она удивленно-радостным тоном.

– Да! Ты, я и дети, мы едем все вместе! Завтра в девять утра мы все должны быть в редакции.

– Боже, Египет! – начала радостно и суматошно кричать Нина. – У меня же купальника нет и Саше нужны плавки. И чемоданов у нас тоже нет!

Она быстро вытерла полотенцем голову, пошла в спальню и распахнула двери шкафа. Антон пошел за ней.

– Успокойся, мне аванс выдали, – сказал он Нине и в ее взгляде сразу появилась претензия. – Нет, нет, даже не проси, все отдать не могу, мне нужны будут деньги на научное исследование.

– Какое исследование? – с сарказмом переспросила Нина.

– Научное! По приезду нужно будет написать работу по древнему Египту и месту захоронения Хеопса.

– И как ты его найдешь?

– Что-нибудь придумаю! – гордо ответил Антон.

– Ладно, а выезжать когда? – спросила Нина, приложила к халату цветастое платье, хранимое ею для особого случая, и посмотрела на себя в зеркало.

– Завтра узнаем!

***

Ровно в девять утра двери в редакцию распахнулись. Первым гордо в кабинет вошел глава семейства, он поздоровался за руку с каждым присутствующим, включая женщин, сияя улыбкой от счастья. За ним с важным видом вошла Нина, макияж которой вызывал много вопросов о том, где и кем она работает. Саша и Миша держались скромно и стеснительно, устроившись на одном стуле в углу возле входа.

– Добрый день, Антон Григорьевич! – сказала радостно Даша. – Кто бы мог подумать, что из всех участников конкурса выиграете именно вы?

– Я знал, что мне повезет, а где Сергей Иванович? – спросил Антон, указывая пальцем на пустое кресло директора.

– Будет с минуты на минуту, вы пока снимайте верхнюю одежду и присаживайтесь, вот и фотограф уже вас ждет! – сказала Даша, после чего худой паренек лет двадцати, сидящий на подоконнике, неохотно улыбнулся и качнул головой.

Нина села на стул, стоящий сбоку директорского стола, а Антон, как благородный паж, стал рядом.

– А вот и наши главные призеры! – радостно выкрикнул Сергей Иванович, войдя в кабинет. Затем подошел, рукопожатием поприветствовал Антона, снял молодежный красный пуховик и сел на свое кресло. Затем он демонстративно ударил ладонями обеих рук по столу и обратив взгляд к Антону, сказал:

– Так! Наша редакция вас официально поздравляет с победой! В результате напряженной борьбы вы победили и получаете двухнедельный отдых на море в Египте по программе «все включено»! Вас ждет незабываемый коралловый риф на курорте Таба, шикарный трехзвездочный отель “Harak Muakharatuk” со своим пляжем и много жаркого египетского солнца!

Радости в голосе добавляло то, что Сергей Иванович уже выбрал место, где потратит сэкономленные бюджетные деньги. Буквально вчера он вместе со своей молодой любовницей внес предоплату за недельный отдых на Мальдивах.

– Стоп! – возмущенно остановил сладкую речь директора Антон. – В условиях конкурса был указан Шарм-эль-Шейх и пятизвездочный отель!

– Таба – это лучше! – невозмутимо и радостно сказал директор.

– И чем же она лучше? Близостью к границе с Израилем или космической равноудаленностью от любых исторических мест страны?

Нина уже было хотела включиться в разговор, но не понимала с чего начать, так как не знала расположения ни того, ни другого курорта. Антон же был полон решимости «отвоевать» обещанный приз, так как терять ему было уже нечего. Он наклонился, поставив оба кулака на стол, и грозно сказал директору, глядя прожигающим взглядом ему в глаза:

– Послушайте, или вы нас отправляете в указанный в вашей газете отель или я подниму такую бучу, что ваша газета закроется уже через неделю!

На лице Сергея Ивановича застыла испуганная мина. Он не боялся, что его начнут бить, его страх был связан с тем, что всю махинацию нужно было сохранить в секрете. Он не знал возможностей Антона, но понимал, что любая конкурирующая газета зубами вцепится в эту историю, чтобы потопить его в борьбе за место на прилавке газетных киосков, которого и так осталось крайне мало. Также он понял, что ошибся, посчитав Антона простофилей при первой встрече, и поэтому придется пойти на жертвы.

– Можно вас на минуточку? – сказал он тихо Антону, встал и под руку вывел его из кабинета. Выйдя в коридор, директор открыл двери напротив и став за порогом, обернулся.

– Проходите, это наш архив!

В большом помещении на стеллажах до потолка скопилось огромное количество старых газет, которые редакция подшивала по датам. Специфический запах старой типографской краски почти обжигал ноздри.

– Это ж сколько макулатуры без дела лежит! – сказал Антон, даже не подозревая, что подал директору очень дельную идею.

– Мда… – задумчиво отреагировал директор, обводя все стеллажи взглядом и считая в уме сумму возможной прибыли. – О чем мы говорили? Ах, да! Смотрите какая вышла ситуация! Буквально вчера, когда мы пытались подтвердить бронь, выяснилось, что в отель прибывает какая-то делегация из Кувейта и все номера заняты на ближайший месяц. Поэтому нам пришлось выбрать другой отель, но, поверьте, он даже лучше! Вокруг отеля красивейшие горы, там вас ждет тихий и умиротворенный отдых!

– Тихий и умиротворенный отдых мне скоро будет по возрасту положен на кладбище, а пока я хочу получить свой выигрыш, а не утешительный приз!

– Ладно, я вижу вы деловой человек! Давайте так! Вы радостно едете в предложенный отель, а мы вам дарим две экскурсии на ваш выбор!

– Вы издеваетесь?!

– И сто тысяч рублей наличными! – прервав возмущение Антона, добавил «вишенку на торт» Сергей Иванович и подался вперед для рукопожатия. Сначала он хотел предложить ему вдвое меньше, но затем, представив, как регистрируется на бирже труда, решил пойти ва-банк.

– Вот сразу же можно было все по нормальному решить! – расплывшись в улыбке сказал Антон и пожал директору руку.

Нина нервно притопывала ногой, застыв в момент появления в дверном проеме Антона и Сергея Ивановича, мило обсуждающих какие-то детали отдыха. Лицо ее мужа светилось от счастья, поэтому Нина успокоилась и достав из сумочки зеркало, провела ревизию ее новой стойкой туши. Еще около минуты мужчины стояли и шушукались у входа. Затем директор хлопнул в ладоши и заявил:

– Так, Даша, выписывай документы, отдавай путевки и пусть едут всей семьей наслаждаться морем!

Нина растерянно посмотрела на Антона, но он, сделав томную мину, показал ей большой палец, невербально сообщая об успешности проведенных переговоров.

– А теперь фото на память! – сказала Даша и молодой парень тут же запечатлел своим фотоаппаратом момент передачи путевок Антону.

– Ну что, может по бокальчику вина, чтобы отметить вашу грандиозную удачу? – предложил Сергей Иванович. Это была и его удача, причем намного более грандиозная, учитывая сэкономленную сумму. Горящий тур обошелся редакции в шестьдесят восемь тысяч рублей, поэтому чистый «навар» директора, с учетом отданной Антону суммы, составлял восемьсот тридцать. Нужно было еще что-то дать Даше, но он понимал, что даже десяти тысяч ей будет вполне достаточно для счастья.

– Нет, не нужно! – вмешалась Нина, понимая, что бокальчик на фоне успеха, бурно ощущаемого Антоном, может с большой вероятностью привезти к длительному запою ее мужа. – Выписывайте путевки, мы выпьем уже в Египте! Когда, кстати, вылет?

– Завтра в пять утра! – осторожно сказала Даша, следя за реакцией призеров. Нина повернулась к ней и удивленно спросила:

– Как завтра?

Антон видел, что Нина готова устроить скандал, но тепло, разливающееся по его груди, источаемое двадцатью купюрами по пять тысяч рублей, подсказало ему действовать на опережение.

– Дорогая, – обратился он к Нине, вызвав ее удивление, так как последний раз он так ее называл, когда они были еще не были женаты, – не волнуйся, на работе я договорился, а все необходимое, что не успеем сегодня, мы купим на курорте. Там цены дешевле.

Последняя фраза была сказана не просто так, хотя он понятия не имел, какие цены в Египте.

– Да? – еще более растеряно спросила Нина.

– Мне для тебя ничего не жалко! Дети, мы уходим!

Сказав это, он забрал со стола путевки, взял Нину под руку и даже не попрощавшись, вывел ее из кабинета.

Два мучительных часа

Аэропорт Шереметьево приветливо встретил семью отдыхающих из четырех человек толкотней и шумом за несколько минут до начала регистрации на рейс Москва – Таба. Отец семейства решил не отягощать свой багаж лишними вещами и был одет в шорты, футболку и соломенную шляпу, взятую на время у соседа, несмотря на -8°С на улице. Он взял с собой только старый кожаный саквояж, куда поместились почти все его летние вещи, не считая надетых. Огромный желтый чемодан, который был вчера куплен в хозяйственном отделе продуктового супермаркета, был до отказа забит вещами Нины и детей. Они хотели купить черный, но пятидесятипроцентная скидка распространялась только на кислотно-желтый, поэтому, не раздумывая, был выбран именно он.

– Сколько у тебя осталось денег из двадцати тысяч, которые тебе дал Сергей Иванович? – спросила Нина, задавая быстрый темп ходьбы всей семье. Да, супруг ей сообщил именно о такой сумме, и если бы она получила бухгалтерское образование, как хотела ее мать, а не стала дипломированной проводнице поездов дальнего следования, то легко бы посчитала, что только за вчерашний день было потрачено уже намного больше двадцати тысяч. Кроме этого, Антон купил в кредит себе новый смартфон с камерой и мощным аккумулятором, чтобы привезти хорошие фотографии из отпуска.

– Пять, но еще есть аванс, если что! – ответил хитрый Антон и ускорил шаг в направлении электронного табло. – Так, нам вон к тому окну!

Семья почти перешла на бег. Став в самый конец длинной очереди, Антон расстегнул саквояж и достал пластиковую бутылку с неизвестным содержимым ярко красного цвета. Нина возмущенно наблюдала за ним.

– Что? Я летать боюсь, нужно принять успокоительного! – сказал он, глядя на супругу и опрокинул бутылку вверх дном в направлении рта.

– Откуда ты знаешь, не летал ведь никогда?

– Я чувствую, хочешь?.. – спросил он у Нины, протянув ей бутылку. Нина вообще никогда не пила спиртного, но страх перед полетом одолевал ее, хоть и признаться в этом она не могла из гордости. Она взяла бутылку из рук Антона и поднесла к носу.

– Это ж спирт! – поморщившись отметила Нина и с претензией посмотрела на мужа. Антон пожал плечами и поднял брови.

– Спирт!

– А чего красный и что там плавает?

– Чернила из Сашкиного фломастера!

– Ты идиот! – однозначно сказала Нина и сделала затяжной глоток из бутылки.

– Вот держи! – Антон протянул супруге мятную сосательную конфету.

– Я читала, – прерываясь от жжения во рту начала говорить Нина, – что напитки и жидкости с собой в самолет брать нельзя.

– Так мы в сумку спрячем! – блеснул изобретательностью Антон.

– Подай идею контрабандистам, а то они бедные мучаются и наркотики в руках перевозят! – сказала саркастично Нина, после чего полицейский, проходящий мимо них, остановился.

– Ой, извините, я просто мужу объясняю, что в самолет нельзя воду проносить.

– Да, нельзя! – ответил грозно полицейский, показывая выражением лица собственную важность. – Все что будет найдено, отправится в мусорное ведро!

После этого страж порядка еще раз пристально посмотрел на сумку и чемодан и пошел дальше.

– Вот видишь, там рентгеном просвечивают все вещи!

– Ну в желудке-то не просветят, – снова блеснул изобретательностью Антон и сделал глоток из бутылки.

– Ты смотри, а то в самолет еще не пустят, пол-литра все-таки!

Когда подошла их очередь регистрации, Антон уже справился с половиной содержимого бутылки и страх полета полностью исчез. Вместе с ним пропала врожденная интеллигентность и он принялся делать замечания и давать советы всем окружающим его людям, включая работников аэропорта. Только благодаря Нине, извиняющейся перед всеми за своего мужа, он остался целым и невредимым. Когда семья добралась до стойки таможенного досмотра, чрезмерная участливость в делах окружающих Антона сменилась полной апатией, он молчал и делал ровно то, что скажет ему Нина.

– Что это за порошок? – спросил таможенник, осматривая большую спортивную сумку, взятую Ниной с собой в качестве ручной клади.

– Манная крупа! – ответила возмущенно Нина, будучи уверенной в том, что русский человек не может не узнать манку по виду.

Таможенник позвал старшего и что-то сказал ему на ухо.

– Прошу пройти за мной! – сказал старший и отвел всю семьи Антохиных в сторону. Сумку он поставил на стол, затем подошел еще один мужчина, который стал бесцеремонно нарушать идеальный порядок в сумке. Старший держал в руке их паспорта и открыв верхний спросил:

– Куда путь держим?

– На отдых в Египет, муж путевку выиграл! – виновато сказала Нина.

– Выиграл? – удивленно переспросил старший. – Я думал, что такое только в кино бывает.

– Нет, он у меня учитель истории, а конкурс был по древнему Египту. Он ответил на все вопросы и победил в розыгрыше, – отчиталась Нина, гордо глядя на «утомленное» лицо своего мужа.

– Ну что там? – спросил старший у сотрудника, проверяющего сумку.

– Да вроде ничего такого!

Старший отдал паспорта Нине.

– В таком случае, поздравляю вас, хорошего отдыха, только мужу больше пить не давайте, а то праздник в траур превратится!

– Спасибо большое! Он у меня вообще не пьет, а тут, на радостях… извините! – быстро и виновато протараторила Нина и задним ходом начала удаляться от старшего сотрудника, одергивая за край футболки Антона, порывающегося что-то сказать на прощание доблестным таможенникам.

Проговаривая, почти про себя, какие-то проклятия роду Антохиных, Нина затолкала своего мужа в зал ожидания и усадила в кресло. Подперев засыпающего Антона с двух сторон сумкой и саквояжем, она села напротив и глубоко вздохнула.

– Мам, а можно мы с Сашей пойдем в Дюти Фри? – спросил Миша.

Не желая спорить и вообще с кем-то говорить, она кивнула головой и дала им на двоих пятьсот рублей. Сил терпеть все происходящее давало желание первый раз побывать за границей на море. Она хотела своими глазами увидеть все то, о чем ей рассказывали подруги, побывавшие в Египте.

– Вставай, пьянь! – приказала своему мужу Нина, пытаясь растолкать его бесчувственное тело. Как только она заметила первые шевеления, сразу взяла его под мышку и вместе со старшим сыном повела к стойке возле выхода к самолету.

– Простите, я не могу его в таком состоянии пустить в самолет! – вежливо сказала девочка у стойки и попросила их отойти в сторону.

– Слышишь, ты, скотина бесполезная! Если ты сейчас же не возьмешь себя в руки, я сама тебя прямо отсюда к фараонам отправлю в деревянном саркофаге!

Антон, почувствовав угрозу в голосе Нины, встряхнул головой и освободившись из ее рук, решительно промямлил:

– Так, я понял, сейчас, минутку, где здесь туалет?

Увидев надпись «WC» прямо напротив стойки, он, качаясь, пошел в ее сторону. Нина нервничала, она еще никогда не была так близко к своей мечте, как сейчас, но все могло сорваться из-за того, на кого она променяла сразу после института сына заместителя начальника челябинской железной дороги. Она пожалела о своем выборе сразу после рождения старшего сына, когда Антон даже не пришел забирать ее в роддом по причине недельного запоя. Как простая русская женщина, она не хотела оставлять детей без отца, но с каждым годом убеждалась, что лучше уж без отца, чем с таким, как Антон.

Спустя десять минут, из туалета вышел почти бодрым шагом причесанный мужчина с относительно свежим лицом. Подойдя к Нине и детям, он выказал свое почтение поклоном. А затем повернувшись к девочке у стойки, сказал:

– Милостивая сударыня, прошу прощения за свой временный обморок, теперь я очнулся, извольте пустить засранца на борт!

– От уже ж подхалим! – прокомментировала представление Нина.

Девочка рассмеялась и рукой показала, что они могут пройти. Антон незамедлительно направился к выходу, семья последовала за ним. Как только тело Антона коснулось сидения в самолете, заряд бодрости исчерпался, и он моментально уснул, даже не удосужившись помочь Нине положить тяжелую сумку и саквояж, который нес старший сын Саша, на багажную полку. Но ее это нисколько не расстроило. Она посчитала, что уж лучше пусть спит, чем позорит ее перед пассажирами в течение всего полета. Нина уже была счастлива, она понимала, что через несколько часов, выйдя из самолета, увидит совершенно другой мир и, наконец-то, почти в пятьдесят лет узнает, что такое заграничный отдых.